Вера
Что есть Вера? Термин «вера» подразумевает принятие каких-то фактов или сведений без анализа их достоверности и допущения иного толкования. Вера не допускает сомнения. Она возникает там, где нет разумного объяснения наблюдаемым явлениям, например, человечеству неизвестно собственное происхождение. Возможно, оно никогда этого не узнает, при этом часть людей предпочитает придумывать «научные» гипотезы, наподобие Дарвина, с его «обезьяньим вариантом», а другая часть просто верит в божественное происхождение вселенной и человека. Каждый вправе выбирать, верит ли он в гипотезу Дарвина, или в Бога, и от этого человек не становится хуже или лучше. Мне, например, ближе предположение, что мы никогда достоверно не познаем процессы появления все-ленной и зарождения жизни на Земле, хотя и будем постоянно приближаться к разгадке этого феномена за счет новых научных открытий. Эта мысль не приводит меня к вере в Бога, но и не отрицает его существование. По-моему, любая вера, в Бога, или в научную гипотезу, ограничивает возможности человека.
Атеизм – тоже в каком-то смысле вера, потому что атеисты верят, что Бога нет, но не могут это доказать. Поэтому я не являюсь атеистом. Но и верующим назвать себя не могу, потому что верить в существование чего-либо или кого-либо, принять это без доказательств, просто потому, что кто-то это придумал, не могу. Служители церкви (о них чуть ниже особый разговор) упрекнут меня в гордыне. Ну что же, зато я честен перед собой и окружающими. Только хорошо бы понять, в чем тут гордыня? Если бы я верил в Бога, но ставил себя выше него, то точно была бы гордыня. А то, что я сомневаюсь, ищу, исследую, вместо тог, чтобы слепо верить, это и есть гордыня и великий грех?
Верующие люди находят в Вере поддержку, и это хорошо. Если Вера и религия помогают кому-то прожить жизнь, меня это только радует.
Но проблема, мне кажется, в другом. С очень давних времен нашлись люди, которые используют Веру в своих корыстных целях. Сначала служители культа назывались «шаманы», затем священники, попы, но выполняемые ими функции не менялись. Эти люди присвоили себе право быть посредниками между остальным человечеством и Богом, создали систему обрядов, систему правил и морали, и потребовали выполнения этих правил и обрядов под страхом «отлучения», а иногда и физического уничтожения. В разных частях света и странах образовались разные культы, разные имена были даны Богу, разные правила, обряды и мораль придуманы. Бог, если он существует, наверное, все-таки один, но разные посредники его по-разному назвали.
Церковь
Люди создали Церковь, как систему подавления и бизнес структуру. Они воспользовались желанием Веры, стремлением к ней, чтобы использовать в своих корыстных целях.
Церковь – система подавления, потому что верующим внушается мысль, что правильные люди именно те, которые исповедают эту религию, а не иную. Принадлежащие к другой церкви уничтожались, и уничтожаются как «неверные» в войнах, бунтовщики сжигались на кострах, а в наше просвещенное время за изображение, «оскорбляющее чувства верующих» можно получить приговор уголовного суда. При этом разные конфессии враждуют между собой, иногда даже в рамках одной церкви. Вспомните хотя бы Варфоломеевскую ночь во Франции, борьбу католиков и православных в России и Украине в средние века, вражду мусульман - суннитов и шиитов.
Церковь – бизнес структура, потому что за свое существование, за посреднические функции, за свою «работу», они с верующих берут деньги. Выполнение обрядов (далее на примере христианской церкви) – венчание, отпевание, крещение, сопровождается оплатой услуг священников. Можно вспомнить также продажу католической церковью индульгенций, таких бумажек с отпущением грехов, купил бумагу, и обеспечено тебе царствие небесное после смерти, или отбирание десятины в пользу православной церкви. Конечно, служителям культа нужно на что-то жить, но пожертвованиями они никогда не ограничивались. Чем выше уровень служителя в иерархии церкви, тем серьезнее бизнес и больше доход.
Причем, бизнес очень успешный, потому, что основан на основном древнейшем инстинкте людей – страхе. Люди боятся смерти и верят в загробную жизнь, рассказы о которой составляют основу любой современной религии. Выполнение определенных обрядов, соблюдение моральных норм, обеспечивает верующим блаженство после смерти. Причем нормы иногда бывают довольно жуткие, счастье в загробной жизни мусульманам шахи-дам обещается, если они убьют вместе собой побольше «неверных». Из загробной жизни никто не возвращался, и спекулируя на страхе, церковь пытается добиться от прихожан выполнения установленных ею норм поведения. А почему не предположить, что мы, как биологические объекты, после смерти просто превратимся в кучу дерьма точно также, как и остальные животные? И что в этом ужасного, плохого? Церковь учит нас, что без страха о своей судьбе после смерти человек не будет ограничен в своих поступках и будет грешить, не думая о последствиях. Но, насколько мне известно, связь между количеством преступлений и наличием или отсутствием верований статистикой не установлена. Есть масса других факторов, оказывающих сильное влияние на уровень преступности в обществе, среди них уровень образования, материального обеспечения. Поэтому истинная за-бота церкви – формирование послушной паствы с целью извлечения прибыли.
Нужно также заметить, что запретить религию, веру, и церковь, как организацию, обеспечивающую связь людей с Богом, невозможно, и даже преступно. Тяга людей к вере так велика, что любой запрет выльется в трагедию, физическое уничтожению себе подобных, но главное, запрет все равно будет нарушен. Этому масса примеров в истории, начиная с гонимых язычниками и иудеями первых христиан, кончая советской машиной уничтожения верующих и православных священников. Вообще насилие в области духовной омерзительно, но, к сожалению, присутствует в нашей жизни, как со стороны государства, так и противоборствующих конфессий.
Среди самих служителей, особенно в низшем звене, встречаются светлые, добрые, честные верующие люди, готовые помочь, организующие приюты для сирот и стариков. Но их мало, они не определяют лицо организации, к сожалению. И среди паствы достаточно людей, искренне верующих и ищущих у Бога поддержки. Но большинство «верующих» не верует, оно исполняет, или делает вид, что исполняет, обряды, считая, что этим ограничиваются их обязанности по отношению к Богу. Они делают это, потому что так принято, чтобы быть как все, чтобы не вызвать осуждения окружающих. При этом они могут нарушать любые моральные нормы, декларированные религией, не соблюдать заповедей и вообще не вспоминать о Боге в обычных жизненных ситуациях. Об это писал один из уважаемых православных священников А. Мень в книге «История религии». Он сетовал на увлечение «обрядностью», но считал их исполнение необходимым, но не достаточным условием бытия верующего человека. А. Мень не мог считать иначе, он представитель (один из лучших) церкви, а она без обрядов мертва. На самом же деле, Бог один, а обряды придуманы разными церквями разные, и почему для обращения к Богу верующий должен использовать какие-то установленные такими же людьми, только в рясах, обряды? И по-чему именно эти обряды, а не конкурирующей конфессии? Кто может сказать, что по-средники, представляющие ту или иную церковную систему, достигнут большего успеха, обращаясь к Богу с данным ему именем? Никто не может, и поэтому между представите-лями разных церквей идет борьба за влияние на паству, выливающаяся в религиозную вражду и войны. Мне кажется, если верующий хочет обратиться к Богу, он мог бы это сделать сам, напрямую, не привлекая посредников, называя его любым именем, или не называя вообще. Если Он есть, а верующий верует, Он услышит. Бог в душе человека, а не в церкви.
Служителям культа такое мнение очень не понравится. Существование Бога не отрицается, а институт церкви признается лишним. Церковь волнует падение ее влияния на умы людей, и она ищет пути для усиления своих позиций. Для этого она готова осваивать новые способы контактов с населением, например, выступать с проповедями по телевидению и Интернету. Падение влияния церкви может быть связано с увеличением полноты знаний человека о природе, как об этом пишут атеисты, а может с техногенным упрощением контактов и социальной конвергенцией. А.Мень считает, что если религию исповедуют люди, стоящие на самом высоком уровне современной образованности, то это опровергает изложенное атеистическое мнение. По-моему, уровень образованности напрямую не связан с религиозностью. К Богу обращаются люди, когда не могут найти в себе самом точку опоры, объяснить смысл своего существования. Такое случается и с очень образованными людьми.
Еще одна категория людей, нуждающихся в церкви, это, как ни странно, преступники. Им необходимо придти в христианскую церковь после совершенного преступления, покаяться, помолиться и верить, что после этой процедуры Бог их простит. Ведь Господь обещал всем раскаявшимся грешникам прощение. Преступникам это дает успокоение, и возможность совершать следующие преступления. Иногда в душе некого человека случается мощный переворот, истинное раскаяния приводит его к чистой и духовной жизни. Иногда в этом процессе основную роль играет именно религия и церковь. Это прекрасные случаи, за которые мы должны благодарить, скорее всего, конкретных служителей церкви, своим словом и примером приводящих к обращению преступника. Но так ли часты эти случаи, хотя о каждом из них как о великом достижении любят сообщать нам церковь и СМИ? И нравится ли нам система морали, позволяющая «снимать грех с души» закаленного убий-цы, грабителя и насильника одним только явлением в церковь и выполнением процедур обряда?
Государство и церковь
В первобытном обществе лидер племени всегда вступал в соглашение с шаманом, иначе он не мог рассчитывать на полноту власти над соплеменниками. Во всех государствах религия и церковь играли объединяющую роль. Церковь признавала «божественность» власти, а руководители страны давали священникам материальные преференции. Церковь дает идею, вокруг которой можно сплотить разношерстный народ, а государство упрочняет свое давление и силу, используя ее. Друг без друга им было бы тяжело управлять народом, эксплуатировать его. В ряде государств в какое-то время церкви давалось право лишать жизни граждан за «преступления» против учения, то есть государство дели-лось с церковью своими полномочиями. Ярчайший пример тому – Испания средневековья. За время действия католической инквизиции было уничтожено …… человек только за нелояльность к догматам церкви. Нынешние священники не любят об этом вспоминать, и даже признают заблуждения представителей церкви того времени. Но что изменилось сейчас? Теперь не христианские, а мусульманские священники готовы призывать к физическому уничтожению «неверных» и опираются при этом на государство.
В этом сращивании церкви и государства не было бы ничего плохого, если бы конкретные люди, с вполне корыстными личными целями не использовали эту конструкцию для своего обогащения. Но ведь люди эти и во власти, и в управлении церковью есть всегда по определению, они для решения своих задач туда и попадают.
Без церкви государству тяжело. Советские коммунисты разрушили православную церковь, подавили ее, уничтожили священников физически, за что их следует предать историческому суду, да уже и преданы. Но без веры, без идеи, сплачивающей народ, государство жить не смогло, и возник культ Ленина-Сталина, практически от религиозного куль-та не отличающийся. Учение о коммунизме, изложенное вождями, учащиеся должны бы-ли учить, как Евангелие, и горе тому, кто пытался задать вопрос преподавателю, или, упаси Боже, высказать свою мысль. Того отступника ждал лагерь, поражение в правах, в итоге смерть. Этот культ был намного страшнее, потому что был посвящен живому человеку, и он, на правах живого «бога» насиловал и убивал советский народ в течение многих десятилетий. И даже теперь, через 50 лет после смерти «бога» и его развенчания, находятся адепты, продолжающие молиться на него, признавая за ним все мыслимые и не мыслимые достоинства. С исчезновением советской власти возник вакуум веры, и на сцене вновь появилась православная церковь, обласканная государством. Ей возвращается рек-визированное коммунистами имущество, правители демонстративно ходят в церковь, да-ют возможность поправить материальное состояние. Для этого в 90-х годах православной церкви государством были даны таможенные льготы для ввоза в Россию сигарет, это привело к неслыханному обогащению верхушки церкви, организации преступных сообществ с участием священнослужителей. Сейчас периодически поднимается вопрос о введении изучения «закона божьего» в российских школах, и только сопротивление представителей остальных конфессий, требующих равноправия, не дает возможности реализовать это проект. Само по себе изучение истории религий (причем разных, не только православия) в школе можно было бы только приветствовать. Уровень образования в этой области сейчас чрезвычайно низок. Но церкви не нужны образованные люди, ей нужны верующие и исполняющие обряды, послушные и приносящие доход. Дети в школе – очень удобный материал для воплощения таких планов. Мне кажется, попытки православной церкви использовать школу как проводника своих идей, безнравственны. У детей не сформировано мировоззрение, они способны впитывать информацию не критично, без анализа. К Богу люди должны приходить в сознательном возрасте, в здравом уме и обладая информацией о том, какие существуют варианты миро воззрений, а задача школы – эти сведения детям предоставить. Но мыслящие люди опасны и церкви и государству. Они могут задавать неудобные вопросы, отвечать за свои поступки, они не так нуждаются в «присмотре» со стороны идеологических начальников.
По этой причине сразу после крушения советского строя руководство новой России призвало православную церковь себе в помощники. Собственной идеи, которую можно было бы предложить обществу в качестве национальной, у разрушителей СССР не было, а какая-то идея нужна. В головах у людей должны быть моральные ограничители, иначе ими невозможно управлять. Нет больше «морального кодекса строителя коммунизма», не сильно, кстати, отличавшегося от принципов Нагорной проповеди Христа, а заменить иным, кроме действующей на территории исторической традиционной церкви, нечем. И мы наблюдаем президента, мэра, министров, прикладывающихся к ручке патриарха, истово крестящихся и молящихся. Среди молодых людей теперь не встретишь без крестика на шее. Восстанавливаются церкви, увеличивается количество крещений, отпеваний и венчаний. Все эти признаки православная церковь принимает за признаки своего возрождения после мучительных лет советского времени. Не буду с этим спорить. Но стоит ли за этим движением осознание людьми истинного значения веры в их жизни, изучены ли ими основы морали выбранной ими религии, ее история? В этом сильно сомневаюсь. Крестики с шеи могут быть сорваны в одночасье, да и не в них дело. В крестиках и будучи приобщенными к обрядам, люди продолжат грешить, нарушая моральные правила своей религии. К счастью, а может, к сожалению, в наше время сложно заставить людей стать послушными исполнителями воли высших властей государства и церковных иерархов. Доступность информации изменила мир, и церковь не может в этом новом обществе занять то место, которое хотело бы занять, даже при мощной поддержке государства.
Секты
Так называемая официальная церковь поддерживается государством, ее учение изложено в общепризнанных документах, таких, как Библия, Коран, Талмуд и другие. Но не-которым людям не достаточно обращения к признанной религии, и они объединяются в секты. Между сектой и церковью нет принципиальных различий. Все служители культа для привлечения паствы используют слабости людей, их не осведомленность, желание счастья, ожидание чуда. Но есть и серьезные отличия. Религиозные верования объединяют миллионы людей в разных частях света, а возглавляют соответствующие институты выборные люди, прошедшие серьезный отбор, образованные и известные в обществе. Впрочем, первые христиане были сектой. Церковь воюет с сектами, потому что они отнимают прихожан и лишают ее монополии. Конечная задача организатора секты откровенно корыстная, в большинстве сект у людей просто отнимают имущество.
Секты обладают некоторыми особенностями. У секты должна быть своя священная книга. Это может быть любой, достаточно внушительный по объему, форме и содержанию текст, желательно древний. Священность текста не должны подвергаться сомнению. Любые не стыковки, казусы данного текста должны быть сглажены толкованием (комментированием) текста. Само толкование также должно обладать самостоятельным авторитетом - так же, как и исходный текст, оно должно быть неоспоримым, но лишь настолько, что бы при изменении базовой концепции секты, толкование могло быть исправлено без потери лица сектой. С этим связан авторитет личности толкователя (толкователей). Он должен иметь особую связь с богом (богами), тем или иным способом - либо через видения, либо через цепь гуру, либо каким-то другим достаточно убедительным способом получать особые указания от высших сил. Этот факт ни в коем случае не должен ставиться под сомнения и должен всячески защищаться логически - с опорой на толкование священного текста. В любом случае авторитет толкователей не должен ставиться под сомнение.
В священной книге секты должно излагаться некое учение. Желательно - ответвление уже известной традиционной религии. Абсолютно новое учение продвинуть в массы тяжело. Степень отличия от материнской религии может колебаться в неких пределах, но не слишком больших - чтобы не шокировать публику.
Отделение от основного учения (ересь) - основной метод образования сект. От-ветвление происходит с помощью толкователя или толкователей - основателя секты, который с помощью поступившего ему "высшего откровения", или просто изучив первоисточник, "выясняет", что оказывается, исходное учение ошибочно толкует некие принципы, виной этому конечно отступление от истинной веры основной религии и, разумеется, дьявол. Но мы, мол, имеем правильную точку зрения, потому что это подтверждают такие-то пункты учения.
В случае самостоятельно возникающего учения дело сильно осложняется обывательским недоверием. Все-таки обязательны некие ссылки на уже существующие учения и религии.
Все секты можно подразделить на секты первого и второго поколения. В первых еще активно действует основавшая секту группа, во вторых основавшая секту группа уже отошла от дел (или в мир иной) и секту возглавляют воспитанные в ней же люди. Основное различие в допустимом уровне цинизма по отношению к вере, принятому в среде руководства секты. В сектах первого поколения он естественно гораздо выше.
Главой секты может быть атеист и циник, который по тем или иным соображениям ее организовал, либо фанатик с манией мессианства.
Цель секты - нарастить свою массу, перейти в "массу критическую" и стать религией т.е. такой религиозной структурой, с которой считаются в обществе, которая имеет не только религиозный, но и политический вес и власть. Не надо повторять ошибок обличителей сект, не все члены секты сознают ее целей. Как правило, их осознает руководство в сектах первого поколения, в сектах второго оно может уже и не осознавать. Просто структура секты построена так, чтобы функционировать в полном согласии с этим принципом. Приближенные к руководству, середина и тем более низы – тоже, как правило, не осознает истинных целей секты. Да это и не нужно. Как в армии, офицеры среднего и младшего звена и рядовые не знают и не могут знать планов командования, они просто усердно делают свое дело. Религиозная сфера - среда, где возникают, растут и множатся секты, "учения" и "организации". Это совершенно естественный процесс - так в лесу, под тенью деревьев пробивается молодая поросль. Идет борьба за умы и кошельки потенциальных прихожан. Так же, как и в природе, здесь побеждают и выживают наиболее эффективно действующие структуры.
Традиционная религия уже достаточно "обкатана" временем и не требует от прихожан ничего, кроме соблюдения общепринятых моральных норм и неких культовых традиций. Секты требуют значительно большего - полного поглощения своей деятельностью. Не всегда такая деятельность плоха, но у члена секты она стоит на первом месте. Как описано выше, все это делается добровольно, но в любой секте приветствуется и негласно требуется (через "общественное мнение" секты) по возможности целиком занимать себя делами секты.
Так, мол, угодно богу. Но такое требование лишает человека возможности занять достойное место в обществе. Особенно это актуально для молодежи, вовлеченной в секты, время и усилия, потраченные на дела секты, отнимаются от образования и карьеры. А установка на первенство сектантской системы ценностей лепит из не совсем сформировавшейся личности идеального члена секты.
Исконные, опробованные временем религии, являются частью традиционной куль-туры народа. Более того, религия народа зачастую и есть носитель традиционной культуры, а народ, лишенный своей культуры, теряет самобытность. И в этом смысле традиционные религии могут играть положительную, цементирующую нацию, роль.
Мир и Любовь
Примерно за такие же мысли, высказанные Львом Толстым в своих произведениях, (о не нужности посредников для общения с Богом) православная церковь отлучила писателя от себя и предала анафеме. Я далек от мысли сравнивать себя с этим гениальным человеком. Я хочу обратить внимание читателя на то, что мысли мои не новы, и что они вызывают у служителей церкви страх и агрессию. Им страшно, потому что эта точка зрения не отвергает само существования Бога, но считает не нужной присутствие посредников между Богом и человеком. Если бы подавляющее большинство людей приняло эту позицию, посредникам (священникам) стало бы нечего есть. Они по-разному могут выражать свою агрессию. В начале 20 века преданием анафеме великого писателя хотели добиться, чтобы от него отвернулось общество, перестало покупать его книги. А ведь он нес человечеству мир и любовь. Церковь поставленной цели не достигла, раздираемое противоречиями образованная часть общества того времени уже не прислушивалась к ее голосу. Сейчас, если кто-то после прочтения моей статьи, обвинит меня в «неуважении», или того хуже, «разжигании розни», я не удивлюсь.
Но мне не хочется, ни с кем воевать, и не хотел никого обидеть. Признаю право за верующими верить так, как им нравиться. За атеистами – верить в отсутствие Бога. Но и вы признайте право на мою точку зрения. Возлюбите себя, полюбите ближнего, и подумайте о Боге.