Даже не знаю, мои дорогие, с чего начать. Пожалуй, начну сначала. Заварилась вся эта каша то ли в конце позапрошлого века, то ли в начале прошлого – не суть, важно другое: а именно то, что впервые в понятийном аппарате психологии появился концепт деления психики на Эго (самостная идентификация субъекта, ощущение себя как некоего отдельного Я), Супер-Эго (социальные нормы, установки и запреты, обладающие значимостью и влияющие на поведение) и Ид (бессознательная область психики, самый древний её слой, состоящий из вытесненных желаний и страхов). Ид также служит плацдармом для борьбы эроса с танатосом, первый из которых представляет собой жизненное начало, выражающее себя в инстинкте продолжения рода, а второй олицетворяет стремление к смерти, разряжающееся в актах (само)разрушения. Этим открытием, как вы помните, мы обязаны дедушке Фрейду.
Юнг значительно обогатил данную концепцию, основательно заселив мрачные пустоши человеческой психики всякой забавной живностью, получившей название архетипа. Архетип – это устойчивая символическая структура, выраженная в специфических образах или комплексе ситуаций, сформированных ещё во времена доисторического прошлого. Архетипы живут в коллективном бессознательном и определяют наши отношения с миром, предметами и людьми. Ах да, ещё формы проявления архетипов для всех примерно одинаковы.
И вроде бы все структуры психики открыты и ничего нового придумать было нельзя, но тут появился ещё один персонаж, достойный, как минимум, Нобелевской премии – это Станислав Гроф. Сей талантливый чех не только избавил от личностных расстройств уйму людей за кратчайшие сроки, но и значительно расширил картографию психики, присовокупив к биографическому материалу, вытесненному в глубины Ида, ещё и перинатальные и трансперсональные переживания, которые также порождают психологические проблемы.
ЛСД-25 и имя Грофа неразрывно связаны, ведь именно этот препарат Стэн использовал в своей лечебной практике для высвобождения чудовищ, живущих внутри нас. Мощный катализатор психических процессов, не лишая пациента осознания, сталкивал его лицом к лицу с архетипами, предстающими разуму как внешние пришельцы.
Опыт подобных трипов был болезнен, трагичен и пугающ. Но высвобождение бессознательных структур и знакомство психики с собственной наполненностью, как это ни странно, приводило к интеграции болезненного материала, снятию психических блоков и зажимов, и вознесению сознания на качественно новый уровень. Человек, сразившись с чудищами, которых таскал с собой с самого своего рождения, обретал впоследствии (вне зависимости от исхода поединка) власть над тем участком психики, который он «победил».
После запрета ЛСД, Гроф перешёл на лечение дыханием, заметив, что пациент, исчерпавший действие препарата, продолжал особым образом дышать, чтобы не выпасть из транса. Проведя целую кучу эмпирических исследований, Стэн на пару с женой разрабатывает идеальную методику интеграции болезненного материала в максимально кратчайшие сроки.
Основанная на пранаяме, холотропная терапия состоит в следующем: сформированная группа делится на пары. Один из напарников – ситтер, второй – холонавт. Задача холонавта состоит в том, чтобы слушать музыку, лёжа на спине, и глубоко и часто дышать. Звуковое сопровождение специально подбирается тренером и представляет собой нечто медитативное: электронное или этническое. Музыка служит катализатором психических процессов, роль которого раньше выполнял ЛСД.
Холонавт, направляя своё внимание на поток музыки, дыханием вводит себя в транс. Здесь важно как можно больше отпустить контроль за телом и позволить происходить с ним всё, что будет происходить. Любые физические, эмоциональные, визуальные, тактильные, обонятельные, акустические процессы служат интеграции бессознательного материала. Никаких противопоказаний для этого метода нет, кроме одного: ни в коем случае нельзя проводить холотропный сет будучи на поздних стадиях беременности, так как это может спровоцировать роды (почему так происходит, вы поймёте дочитав вводную часть). В целом же, «холотропка» безопасна даже для астматиков и людей со слабым сердцем. Организм сам прекрасно знает, что для него вредно, поэтому если подобный способ психотерапии не подходит, вы элементарно «не раздышитесь». Но для чего нужны все эти фокусы с дыханием?
Говоря простым языком, оно выгоняет ментальную гадость наружу, поэтому чем активнее работает грудная клетка, тем глубже можно забраться в самого себя и вытащить оттуда за шкирку самых застарелых демонов. Параллельно будут накатывать странные телесные переживания, которые и перерабатывают проблему в ресурс.
Ещё раз повторю, надо как можно больше усиливать внутренние процессы для их последующей интеграции. Испугавшись реакции организма и прекратив трип, вы загоните всплывший наружу материал обратно в бессознательное. Поверьте, как бы вам ни было плохо, больше двух с половиной часов «мучение» не продлится. Это – предел. За него выскакивают только люди с серьёзными психическими отклонениями. Так, клинический шизофреник способен «холотропить» до пяти часов. В принципе, если вы – шизофреник, то и для вас всё закончится в своё время. Тем более, что по субъективным ощущениям пребывание в трансе будет от силы получасовым.
Теперь о ситтере. Он прикреплён по взаимной договорённости к определённому человеку. Кстати, перед началом следующей сессии, в которой каждый из пары должен и подышать, и побыть наблюдателем, можно сменить партнёра. В обязанности ситтера входит обеспечение безопасности холонавта, кроме того, он должен следить за тем, чтобы его подопечный не нарушал границы другого дышащего. И самое главное, ситтер должен помогать в реализации телесных переживаний, в растрачивании связанной психической энергии. Так, например, он усиливает своими действиями боль в области зажима, способствуя скорейшей интеграции бессознательного материала. Смотрящий за процессом должен по максимуму ограждать своего подопечного от вмешательства извне, так как любое прикосновение чужого ситтера или холонавта, лежащего рядом, выкидывает из транса. Коммуникация между партнёрами происходит жестикулятивно.
Перед началом холотропной сессии наблюдатель и дышащий договариваются, в каких случаях возможно вмешательство и какими жестами холонавт будет просить о помощи. Можно кричать, стонать, плакать, смеяться, проживая бессознательный опыт, но на связную речь во время сессии налагается вето.
Когда трип подходит к концу, ситтер со своим подопечным идут рисовать мандалы – схемы мироздания, заключенные в круг на альбомном листе. Рисовать можно всё, что угодно, хоть слово «***» коричневой краской. Мандалы не обсуждаются. Никогда.
Для чего тратить время на рисунки, спросите вы? Дело в том, что существует несколько уровней интеграции бессознательного материала. Можно, конечно на них забить, но тогда и перемены в психике затянутся надолго.
Первый уровень: участие в холотропном сете в качестве холонавта позволяет выявить актуальные проблемы личности, которые проживаются потом на телесном уровне. Здесь же закрепляется ситуация доверия к незнакомому человеку, который выступает в роли сидящего. В качестве ситтера – вырабатывается ответственность за собственные поступки и за жизнь другого человека, развивается сопереживание и терпимость.
Второй уровень: рисование мандал. В трипе, в основном, задействовано правое полушарие мозга, отвечающее за интуитивный и эвристический компонент сознания. Для последующей гармонизации правого и левого полушария в процессе грядущих перемен, необходимо усвоить вышедший материал также и на рациональном уровне, задействовав моторику письма и рисунка. Так как процесс интеграции (хоть и в разной степени) идёт как у холонавта, так и у ситтера, то мандалы рисуют все.
Третий уровень: обсуждение. Каждый участник сета имеет право дать оценку собственным переживаниям, проговорив волнующие моменты вслух. Таким образом, обретается поддержка окружающих, а сложные места рассказа получают полезную интерпретацию от других людей.
Четвёртый уровень: сон. Бессознательное ещё раз в момент сновидений показывает произошедшие перемены, запуская процесс их анализа и закрепляя полученный во время сессий результат.
Пятый уровень: жизнь. В процессе наблюдения за собой в течении хотя бы первых полутора месяцев, вырабатывается контроль над собственной психикой, телом и возможностями. Пересматриваются ценности, мотивы и желания, отвергаются нежизнеспособные социальные ярлыки, а жизнеспособные берутся под сознательный контроль.
Материала во время сессий выходит ровно столько, сколько человек способен «переварить». Кроме того, прорабатываемые проблемы автоматически упорядочиваются по мере их актуальности, поэтому изменения могут произойти не в той области, в которой ожидалось. В любом случае, какие бы эмоции вы ни испытали во время сета или после него, знайте – всё происходящее с необходимостью ведёт вас к лучшему.
Ну, и в завершении вводной части поговорим немного о структуре человеческой психики и об открытиях, сделанных в этой области Грофом.
До Стэна традиционно считалось, что в бессознательное вытесняется лишь биографический материал, то есть, иными словами, все наши комплексы рождаются в процессе приобретения личной истории.
Гроф эмпирически и теоретически обосновал влияние на психику перинатального опыта, который длится с момента зачатия и до рождения. Этот комплекс переживаний можно условно разделить на четыре этапа, которые получили название базовых перинатальных матриц (БПМ). Деление совпадает со стадиями беременности и родов, а также с личностными патологиями, которые обуславливаются фиксацией на каждой из этих стадий.
Первая матрица длится с момента зачатия и до первых схваток. Фиксации на этой стадии редки и отклонения здесь незначительны, выражаются они обычно в безответственности и излишнем нарциссизме, а также слегка искажённом восприятии действительности.
Вторая матрица занимает промежуток от первых и до последних перед родами схваток. Застревание на данной стадии рождает ощущение жертвы, привносит в характер новорождённого пассивность, желание плыть по течению и соглашаться с мнением большинства.
Третья матрица начинается с момента прохождения плода по родовому каналу. Негативное влияние данной стадии приводит к тому, что человек берёт на себя роль перманентного борца с ветряными мельницами. Также для такого субъекта характерен ненасыщаемый перфекционизм и излишняя агрессивность.
Четвёртая матрица связана с моментом появления на свет и первым опытом существования. На этом этапе фиксация приводит к чувству ирреальности жизни и невозможности постигнуть её законы. Человек испытывает болезненную изолированность от других людей или событий внешнего мира.
Последняя область, описанная Грофом, уже не только лишь область психики отдельного индивида: на трансперсональном уровне она впрямую соприкасается с коллективным бессознательным и «психикой мира и Бога». Фиксации здесь необыкновенно редки и связаны, как считает чешский исследователь, с трагическим опытом предыдущих воплощений.
Оказавшись на трансперсональном плато, человек испытывает спектр состояний, не ограниченный ни шкалой времени, ни дистанцией (к примеру, во время процесса можно вдруг ощутить себя участником средневековой битвы). Кроме того, возможны совсем уж фантастические вещи: отождествления с природными явлениями, животными, умершими людьми или встречи с различными мифическими персонажами и архетипами.
На этом присказка кончается, и начинается, собственно, сказка. Длиною в пять дней.
Мой опыт холотропной терапии имел характер стихийный. Начитавшись Грофа, я так проникся описываемыми чудесами, что подговорил друга организовать нечто подобное в домашних условиях. Мы включили музыку, я начал интенсивно дышать и через какое-то время, немного подёргавшись на кровати, расплакался, расчувствовавшись от шаманских песнопений. Никакого видимых изменений – ни плохих, ни хороших – я в своей психике не ощутил.
Из всего вышенаписанного становится понятным, что полноценный сет невозможен в одиночку. Нарушение регламента, прописанного Грофом, ведёт к тому, что в процессе собственных экспериментов вы начинаете автоматически заниматься чем угодно, но только не холотропной терапией. Кроме того, в толпе легче расслабиться и быстрее «выносит», а вот одиночные сеты подобной глубины погружения, увы, не дают.
Спустя какое-то время мне представилась возможность испытать на собственной шкуре верность данного тезиса – в Краснодар наконец-то приехал дипломированный трансперсональный психолог с настоящей программой холотропной терапии.
Семинар проходил в 2009 году и длился пять дней с 29 по 2 августа под руководством Германа Карельского. Стоила вся эта вакханалия 5 000 рублей (для студентов – 4 000). В первый бесплатный день сессии Герман, прочтя обширную лекцию, предложил просто подышать всем вместе под музыку, пообвыкнуть, послушать собственное дыхание и подготовиться к следующему дню.
Так как я ехал туда с конкретной целью прочистить свою психику, то в этот трип я окунулся как никто другой. Сперва возникли незначительные зажимы в районе надбровных дуг и солнечного сплетения. Затем пришёл образ меня, лежащего на берегу моря. Этот образ не случаен. Ещё Фрейд говорил о символической связи бессознательного с водой. Во сне море – это сам Ид, который показывает себя. Я ещё не погружён в море, я пока на берегу, но уже столкнулся лицом к лицу с тем, от чего так долго бежал…
А потом начало выворачивать руки. По Грофу, это самый популярный зажим, популярнее только спазмы лица. Последнее означает контроль рвущихся эмоций, моя же ситуация говорит о конфликте между социальными запретами и потребностью в реализации собственных желаний.
Самое удивительное, но настроение при этом было боевое. Хватая скрюченными пальцами пол и усугубляя боль в них, я знал, что буду терпеть что угодно, лишь бы разрулить дерьмо в собственной жизни. И ещё хотелось обнять весь мир. Кстати, интересная деталь: как только я вышел из транса, меня сразу потянуло взглянуть на свои ладони. Я был уверен, что линии там кардинально поменялись. И хотя я не заметил никакой разницы на ладонном рисунке до трипа и после, я до сих пор уверен, что так оно и случилось.
Наслышавшись о важности роли ситтера, но не понимая сполна его функций, во второй (настоящий) день холотропного семинара я выразил желание побыть именно им. После обмена инструкциями со своим холонавтом, я сел у него в ногах и принялся ждать. Всё началось довольно быстро, как всегда и бывает: кто-то задаёт бешеный дыхательный ритм, и ты, волей-неволей, скомкиваешь подготовительную релаксационную стадию, ввязываясь в «гонку грудных клеток». Точно так же невозможно устоять на месте в бегущей толпе.
После того как люди один за другим погружались в транс, всё больше и больше казалось, будто все здесь присутствующие связаны одним общим сценарием. Казалось, убери хотя бы того скептически настроенного психолога с записной книжкой в углу, который внимательно следит за процессом, но сам в нём не участвует, – и всё действо развалится, всё волшебство уйдёт. С самого начала возникло ощущение необыкновенного сопереживания происходящему. Ни с того ни с сего вдруг накатывала невообразимая грусть, от которой слёзы наворачивались на глаза, а то вдруг губы сами растягивались в улыбке, и приходилось беззвучно смеяться, чтобы никому не помешать.
Если хотите картинок – то вот вам они. Слева от меня девушка, она внезапно садится на корточки и начинает совершать движения, напоминающие мусульманскую молитву. При этом она не перестаёт произносить что-то полушёпотом. Что это за язык – не знаю. В углу женщина со скорбно-печальным выражением лица скручивается в асану и начинает выделывать руками древнеиндийские мудры. Поразительная плавность и чёткость, я даже сказал бы, геометричность, сквозит в каждом её движении. Пальцы и руки сгибаются ровно на 90, 180 и 45 градусов по отношению друг к другу. Кроме того, у неё (как и у всех холонавтов) закрыты глаза. Из угла, в котором она совершает свой ритуал, веет такой первобытной аутентичностью, что аж мурашки пробирают по телу.
Ещё она девушка явно переживает собственное рождение: она начинает ползти в позе зародыша вдоль человеческих тел. Один из ситтеров – центнерная женщина не первой молодости – упирается своими ногами ей в плечи, имитируя родовой канал (это делается для высвобождения связанной энергии), но не может сдержать её движение. Ей на помощь приходят ещё двое.
В другом конце зала симпатичная брюнетка, не раскрывая глаз, вдруг встаёт и начинает медленно идти. Её окружают ситтеры, и когда один из них слегка касается тела идущей (у её ног – ничего не подозревающий холонавт, на которого вот-вот наступят), она закрывается рукой, словно пятилетний ребёнок, и быстро-быстро семенит к своему месту, не раскрывая глаз и не задев ни одного человека по пути.
Одну женщину, доселе мирно лежавшую, вдруг начинает тошнить…
Уверяю, если вы участник, пускай и в роли ситтера, всё происходящее ни в коем случае не покажется вам забавным или отвратительным. Скорее, вы будете испытывать добрую грусть, тихую радость и невероятную вовлечённость в процесс. Кстати, если активная роль в холотропном процессе сразу же повышает настроение и прибавляет энергии, то после ситтерства силы уходят мгновенно, и это при том, что мой холонавт почти не доставлял мне проблем.
На третий день мы с моим напарником меняемся местами – теперь уже я дышу под музыку. И тут из меня столько всего повалило, что прямо не верится. Сперва скрючило руки. Раза в три сильнее, чем в первый день. Ткнув согнутым пальцем в область зажимов, я с помощью ситтера отработал, насколько мог, судороги в них. Затем, обняв его тело, минут с десять прорыдал ему в плечо. После, услышав какую-то мелодию, которая подоспела к тому моменту, я потанцевал под неё в африканском стиле – друг, с которым мы вместе проходили семинар, сказал потом, что мои движения напоминали танец робокопа.
Натанцевавшись, нарыдавшись и настрадавшись, я повалился на «пенку» и блаженно вкушал собственную расслабленность, чувствуя, как связанная энергия свободно циркулирует в уже не скрюченных руках. Периодически я «проваливался» в какие-то картинки, не имеющие понятийного эквивалента в мышлении, и, поэтому, долго в нём не задерживающихся. Одним из самых ярких и чётких переживаний было отождествление с понятием любви. С каждым вздохом я расширялся на невообразимые расстояния, познавая собственную природу. Ощущение было приятное, но абсолютно нечеловеческое. Чувствуя, что когда я полностью познаю себя в бесконечности, моё Эго умрёт, чтобы переродиться в нечто другое, я сознательно прекратил отождествление.
Полежав после этого с полчаса и восстановив дыхание, я ждал завершения процесса, потому что меня не отпускало чувство, что это ещё не конец. Финал наступил, когда зашевелился тёплый шарик в груди. Не было никаких сомнений, в моей груди расправляет все свои двенадцать лепестков анахата – сердечная чакра. Чёрт возьми, я зажёг её!
Четвёртый день выдался самым экстремальным. Мы создали имитацию родового канала, дабы проработать зажимы перинатального характера. Делается это так: из людей, присутствующих в зале, один человек играет роль матки. Он обнимает конечностями «новорождённого» и под музыку укачивает его. Затем, начинает сдавливать со всех сторон и выталкивает в «родовой канал», составленный из присутствующих, стоящих в коленно-локтевой позе «вальтом» бок о бок. По этому каналу «новорождённый» должен проползти прямо в руки «санитара» на другом конце «родового канала», а от него попасть в руки «матери». Пройти канал должны были все присутствующие, включая «санитара», «маму» и «матку». Особенно такая процедура полезна кесарятам, не пережившим настоящего опыта рождения.
Не скажу, что это забавное упражнение всем далось легко. Одна женщина, оказавшись на середине пути, вдруг завыла страшным голосом и, расталкивая тела, бросилась прочь из «родового канала», обливаясь слезами.
Меня же «родовой канал» не пугал абсолютно, я был уверен, что мои проблемы крылись не в перинатальных матрицах, поэтому полез я туда без особого страха. Вначале двигаться было легко. Все старались как можно выше поднять животы, чтобы ползущий не бил по ним головой. А потом стало накрывать. В какой-то момент я начал утрачивать ощущение самости, вокруг было тихо, жарко, влажно и тесно. Приоткрыв глаза, я с ужасом заметил, что выход куда-то пропал, затерялся в пульсирующей тьме человеческих тел вместе с музыкой. Но ползти-то надо!..
Каждое движение давалось теперь с трудом. Конечности будто нарочно увязали в окружавших меня людях. Испытывая непередаваемое чувство агрессии, я, подвывая, из последних сил карабкался по узкому проходу наружу. Я уже думал, что никогда не вылезу, но вдруг услышал голос «санитара»: «Давай, давай, давай!..», который придал мне силы. Как только я высвободил голову, к ней тут же прикоснулись прохладные руки «матери»…
В тот безумный день помимо прочего у нас был полноценный сет. Я ради интереса выбрал себе другого ситтера и отправился в путешествие. Сперва не удавалось нормально раздышаться: то ли у меня начала открываться ещё и вишуддха, то ли мне просто захотелось поблевать, но только горло при дыхании начинало вибрировать и размягчаться, напоминая ползущую змею. Воздух элементарно путался в этих дрожащих складках и вызывал рвотный рефлекс. Бороться с тошнотой мешал ещё и смех: в колонках скулили грегорианцы, а вслед за ними кто-то тонко пел «Аве Мария», в связи с чем в голове крутилась одна мысль, сопровождаемая внутренним хохотом: «Какого хера Герман поставил мне этих педиков?».
Затем перед мысленным взором поплыли древнегреческие галеры: сознание вовсю осваивало просторы Ида. Вообще, тема воды в холотропных трипах – самая популярная, как и архетипика древнего Востока. Христианство, к сожалению, на глубинных уровнях психики встречается крайне редко.
Но вернёмся ко мне. Отсмеявшись, я почувствовал острое желание принять определённую позу. В голове возник ясный образ меня самого, сидящего в этой позе, но только вся беда была в том, что человеческое тело не предполагало подобного «архитектурного решения». Поразмыслив немного, я всё же решил попытаться. Как итог – ожидаемая неудача. Тогда я знаками попросил ситтера выкрутить мне руки так сильно, как он только мог. Сам же я в это время завернул ноги в «лотос», но это не принесло мне удовлетворения. В конце концов, я встал на «мостик» и попытался выбежать из зала в этой позе, так как она оказалась самой неудобной для передвижения, а значит – самой приемлемой в этот момент. После того как меня вернули на место, я полежал ещё немного, ощутил какой-то восточный аромат, источника которого в зале быть не могло, и вышел из транса.
Самое удивительное, когда я был ситтером в этот день, я также испытывал жгучую потребность проблеваться: горло продолжало вести себя нестабильно. От сомнительных переживаний меня отвлёк пришедший на три последних дня холонавт. По его рассказам, он отождествился с музыкой. Не знаю, не знаю… Во всяком случае, музыка не имела той степени буйности, которой обладал данный товарищ. Парень не сдерживал себя ни в чём: он полз, катался, орал, трясся, дрыгал конечностями. Пятеро ситтеров, окружив его со всех сторон, еле защищали своих дышащих. Они валяли парня по полу, загоняя его в «мёртвую» зону, где никто не лежал. Ума не приложу, как он объяснил им, чего хочет, но когда я в следующий раз посмотрел в тот шумный угол, буйный холонавт уже висел на руках ситтеров под углом в 45 градусов вниз головой в полуметре от пола. Незабываемое зрелище!
Без ложной скромности могу сказать, что этот день стал моим вторым днём рождения. Именно первого числа, придя домой после долгого сета я почувствовал себя так хорошо, как не ощущал никогда в жизни. Никаких, даже малейших, признаков страха, беспокойства, неуверенности или усталости. До пяти часов утра я пролежал на кровати, улыбаясь и прикидывая, на что я способен. С первого августа я оказался способен на многое.
Но самое поразительное, что после окончания семинара мелкие желания начали исполняться будто бы сами собой. Становилось интересно чего-либо желать. В магазине перед закрытием захотелось бананов? Пожалуйста, вот они лежат, забытые кем-то перед обесточенными весами, уже упакованные в целлофан, взвешенные, с наклеенным ценником. Внезапно подумалось о ночной поездке? Через четверть часа звонит однокурсник и предлагает за компанию смотаться с ним в другой город по делам. Время выезда – полночь...
В последний пятый день не читались лекции, и был только один полноценный сет. Я снова поменял опекуна и снова дышал первым. Так как в воздухе была большая влажность, раздышаться мне не удалось и в этот раз: я постоянно зевал. Затем кто-то из холонавтов засмеялся, этот смех подхватили, и вот уже весь зал ржёт как ненормальный. Конечно, в подобных условиях ни о каком глубоком дыхании и речи быть не может.
Самым ярким переживанием, возникшим во время сессии, была привязка к музыке. Я чувствовал малейшую реверберацию, идущую из динамиков, и повторял её каждой мышцей собственного тела. Помните клип Autechre «Gantz Graf», в котором музыкальный ритм менял структуру некой геометрической штуковины? Вот так же вёл себя и я. С поправкой на человеческую физиологию, конечно же. Ещё мне хотелось попрыгать с поднятыми руками, но я сразу же ударился ими о потолок и меня уложили на место. Пришлось просто поотжиматься, чтобы растратить назревший импульс.
В перерыве мы с моим приятелем пошли на детскую площадку. По пути испытывали возможности своего тела и характера: лежали на тротуаре, ходили на руках, бегали наперегонки в позе «мостик»… Ни один человек не сделал нам замечание, а всё потому, что мы развлекались не преодолевая себя, мы гармонично встраивали неестественность своего поведения в событийный ход жизни.
Но перерыв закончился, и вот я снова ситтер. В зале царит нездоровое возбуждение, так как сейчас будет дышать тот самый человек, который парил над землёй. Потихоньку строятся планы, кто и как будет гнать его по коридору из людских голов в «мёртвую» зону... Что вытворял этот парень впоследствии – я не видел. Мой холонавт очнулся самым первым, как и я в сегодняшней сессии, поэтому мы тихо покинули зал, так и не дождавшись представления. Я только слышал неистовые вопли за дверью, когда мы рисовали мандалы.
Удивительно, но никакого мистического трепета в этот раз не ощущалось. Я чувствовал лишь необыкновенную радость, которую всю сессию и «протанцовывал» среди лежащих. Мне по-доброму было смешно смотреть на все эти людские кривляния и подёргивания. Особенно смешил мой вчерашний холонавт. Он накрылся женским платком, наподобие паранджи, и совершал конечностями забавные движения, как будто имитировал греблю на байдарках.
Ещё я хорошо помню тот момент, когда ощутил, что смогу без трепета общаться с любым человеком. Это случилось тогда, когда к Герману и его подруге-ассистенту подполз сорокалетний учитель по трансовым танцам и лёг им на колени, подставляя бока для обчёса. Это было что-то!
Когда шло последнее обсуждение завершающего дня, с неба хлынул ливень. Германа сказал, что есть буддийское поверье, согласно которому дождь начинается в тот момент, когда какое-либо дело завершилось благополучно…
Теперь немного о выводах. Мне хотелось бы перечислить новые возможности, которые я приобрёл за эти дни. Пусть они не были вечными, но их можно каждый раз возвращать регулярной холотропной терапией.
Итак, я мог общаться с любым человеком без всякого страха, более того, никакая толпа агрессивно настроенных людей не способна напугать меня. Я не испытывал трепета ночью на кладбищах, и в принципе перестал бояться или испытывать дискомфорт в темноте. Снизился страх высоты. Появилось много энергии, и этот момент я позже поясню. Каждое действие стало доставлять удовольствие, включая самую нудную и тяжёлую работу.
Я не мог вспомнить чувство ненависти. Даже усилием воли не получалось вызвать в себе эту эмоцию. Очень хорошо в те дни ощущался и контроль над телом: между волей и целью теперь уже не лежали отговорки. Организм мог уставать так же, как и раньше, но я, совершенно не напрягаясь, способен был заставить его действовать сколь угодно долго. Сознание тоже претерпело некоторые изменения, став более сфокусированным и многозадачным: задремав с плеером, я вдруг понял, что глубоко сплю, вижу сны, и в то же время слушаю музыку, чётко разбирая слова.
Впервые возникло ощущение невероятной целостности мира, времени и пространства. В связи с этим исчезли скорбь и сожаления. Какая разница, что кто-то умер в прошлом, ведь былое – это часть единой реальности, за пределы которой никому ещё не удавалось выйти. Мир стал видеться некой замкнутой сферой, невероятно податливой для отдельной воли. В таком мире ты сам придумываешь правила и свободно подчиняешься им, исходя из своих потребностей. Его рамки лишь необидно корректируют реализацию твоих желаний.
Исчезло ощущение скуки и «тягостных раздумий». Стало интересно ни о чём не размышлять, наслаждаясь «пустотной природой собственного ума». На время исчезли разногласия с родителями, которые мучили нас столько, сколько я себя помню. Если говорить о физических изменениях, то у меня пропало брюхо, которое начало формироваться пару лет назад.
Зная вещь, ты обретаешь над ней власть. Здесь работает тот же принцип. Выйдя за привычные границы, поняв характер социальных и (отчасти) онтологических отношений, тебе уже смешно боятся каких-то там гопников или начальников, да и всей жизни в целом. Возникает ощущение огромного театра, в котором участвуют все.
Теперь, как и обещал, по поводу энергии. В течении пяти дней я, как и многие «холотропщики», питался очень для себя несвойственно, хотя никаких запретов никто не ставил: утром чай с бананом, в обед – связка бананов и персик, а будет ли ужин – это ещё большой вопрос.
Дело в том, что среднестатистический человек живёт по принципу выстраивания обороны от внешних воздействий, что сильно расходует ресурсы. И энергии он получает из еды, сна и секса ровно столько, сколько способен урвать, а не столько, сколько там содержится. К тому же, чем больше конфликт внутри личности, тем больше сил требуется для поддержания всех этих бесполезных шаблонов, сражающихся друг с другом.
В момент же наступления предельных состояний, которые могут вполне вызываться и холотропными сессиями, открывается что-то вроде духовного канала, по которому энергия мира свободно течёт, не застаиваясь и не накапливаясь. Еды для выработки энергии нужно столько, сколько необходимо пищеводу, чтобы не атрофироваться. То же и со сном: я ложился в самое разное время и спал от двух до пяти часов в сутки, не испытывая усталости или неудовольствия.
Ну, и последнее доказательство произошедших перемен – мандалы. Если выложить их в хронологической последовательности с первого по пятый день, то вырисовывается вот какая картина: на первом листе внутри круга нарисован чёрный треугольник с насупленными глазами и ртом. Внутри он раскрашен в красные тона. За пределами треугольника – пространство круга всех цветов радуги. Расшифровка: треугольник – это я, «идеальная» в глазах других биологическая конструкция, что-то там пишущая, на чём-то там играющая, «дикая, но симпатишная». Но конструкция не доверяет миру, она не знает, какой он на самом деле (пространство вне треугольника раскрашено в противоречивые и несочетаемые цвета). От треугольника за пределы мандалы тянется стрелка с надписью «ХРЕНЬ?» – моя незрелая самоидентификация (но с долей сомнения, мол, хрень я дрожащая или право имею?).
Вторая мандала представляет собой звезду – структура до сих пор идеальная, но лучей соприкосновения с внешним миром уже побольше.
Третья мандала – знак бесконечности на светлом фоне, за пределами круга – чёрные тучи. Расшифровка: внутри обретено нечто вроде гармонии, но отношение личности к миру до сих пор пребывает в позиции дуальности.
Четвёртая мандала – символ бесконечности с аналогичными же значками внутри колёс восьмёрки. Символ окружён цветовыми пятнами различных цветов, среди которых присутствует и чёрный. Дуальность, наконец-то, вобрана без остатка.
Пятая мандала – сидящая в асане человеческая фигура, окружённая иероглифами. Под фигуркой нарисован символ бесконечности с полярным обозначением плюса и минуса. Расшифровка: бесконечная наполненность мира вобрана, приоритеты расставлены и взяты под свободный контроль личностью. Хеппи энд!
Ну, а уж если зашёл разговор о символах, то вот ещё один пример. Где-то на третий день семинара мне приснился сон, в котором Карельский открыл самый секретный секрет всей трансперсональной психологии: как стать животным в реальной жизни. После этого я весь сон ходил с пакетиком желудей, которые непрестанно жевал, с удовольствием отмечая, что они мне нравятся всё больше и больше. Символику данного сновидения разгадает и первоклассник: в нём однозначно показан долгожданный поворот к собственной телесности, которую я так опрометчиво игнорировал.
Вообще, когда обретаешь нехилые жизненные способности, совершенно не тянет применять их кому-то во вред. Это поведение истинно свободного человека. Свободного от страстей и сиюминутных хотелок. Я иду не туда, куда влекут мои бездумные желания, а поступаю в соответствии с моральным законом, тем внутренним стержнем, который я сам же в себе и воспитал.
Иногда хочется разогнать машину до 180 км/ч просто ради интереса. Скоростной предел заложен, значит, надо его осуществить. И плевать, что создаётся аварийная ситуация. Это пример произвола. А теперь пример свободы. Я разгоняю машину до тех пор, пока сохраняется безопасность для моей жизни и здоровья пешеходов. Здесь я решаю, как мне ехать, потому что не наличие машины определяет скорость передвижения, а только моя воля. И если нужен адреналин, то я найду пустынный участок трассы и погоняю там.
Один человек, за пару дней до «холотропки», сказал, что эта терапия даёт ощущение лидерства. Я сперва не понял значения фразы, а теперь догадываюсь, о чём шла речь. Лидер – это не тот, кто умеет манипулировать окружающими, лидер – тот, кто не боится брать на себя ответственность…
Вы можете не верить всему написанному, но люди, которые общались со мной после семинара, подтвердят мои слова. И я очень хотел бы, чтобы те из вас, кто прочтут эту заметку (а лучше все!), заинтересовались дыхательным методом Грофа и трансперсональной психологией в частности.
Уверяю, как бы вы ни были скептически настроены, знайте – механизм положительного преобразования психики был запущен во время чтения этого судьбоносного текста. И для полного счастья осталась всего лишь малость: разыскать ближайший холотропный семинар, собраться с духом и прийти.