2. КУЛЬТУРА ДАРЯЩЕЙ ЛЮБВИ
В Хрущевскую оттепель 1950-х годов нежданно-негаданно, можно сказать «из пепла небытия», появились поразительные произведения изумительного писателя Александра Грина. В задавленном «коммунизмом» обществе нашлись-таки люди, которые сквозь годы террора пронесли тайную надежду вернуть людям уникальную философию любви, созданную таинственным писателем-психологом. Философия любви так разносторонне представлена в его рассказах и романах, что нет никакого сомнения в том, что она не является моментом случайного творческого озарения писателя. Это была развитая этическая концепция, схожая с христианской, но в отличие от нее, сделавшая кумиром не конкретного человека (Бога), а человеколюбивые принципы: «Счастье делается собственными руками», «Хочешь быть счастливым – будь им!»…
Но главную, волшебную, формулу счастья Грин дает иносказательно – в подтексте своих произведений. Вот она: «Хочешь обрести счастье – дари его другим!». Удивительно, однако, что среди почитателей Грина редко кто за яркими «приключениями» оказывается способным увидеть именно эту формулу. Не видела ее, как убедительно свидетельствует Нина Некипелова (в юности горячая поклонница Грина), и жена Грина…
Да и подарки в рассказах Грина имеют запредельную ценность, иногда равную самой жизни (рассказы «Двенадцать футов» или «Словоохотливый домовой»). Однако большинство поклонников Грина ценят его рассказы и романы, по сути, за противоположный момент – за веру в счастливую случайность: встречи ли, выигрыши ли…
Сейчас трудно сказать с определенностью, какая черта гриновских произведений сыграла главную роль в возникновении широкого молодежного движения «Алые паруса», тем не менее это движение породило в России специфическое сословие, а точнее – специфическую субкультуру, в которой высшей ценностью объявлялась Любовь (не секс, не влюбленность, но именно Любовь, особая Любовь), а все остальное в гриновском мире считается второстепенным.
Интересно, что, как и в случае с другими сверхцелями и сверхустановками, гриновцы не только четко ощущают свою особость, но эта особость заметно влияет и на сферы их поведения, весьма далеко отстоящие от такого довольно субстанционально однородного явления, как любовь и доброта. Даже делая скидку на расплывчатость понимания гриновского духа различными людьми, они, тем не менее, довольно легко узнают «в толпе» себе подобных. Оказывается, им даже молчание – но вместе! – доставляет радость...
К сожалению, движение «Алые паруса» было слабо организованным и потому не сохранилось документальных свидетельств о дальнейшей судьбе ни его самого, ни его участников.
Гриновская любовь необходимо сопровождается такими свойствами психики, как стеснительность, страдание, преданность, но с «развитием» цивилизации эти явления сходят на нет. Увы, сегодня Грин не вписывается ни в какую культуру…