Служба бдит!

               


 После окончания двухлетней спец.клинической ординатуры в Волгограде, мы с мужем  вернулись в Бухару.
Дни тянулись в ожидании предложения -  работы за границей.
В Волгограде нас готовили как врачей для стран Латинской Америки и Азии.

Где-то под вечер, муж ещё был на работе, зазвенел телефон.
Далёкий мужской голос сказал, что для моего мужа есть работа в Лаосе.

- Но для вас работы нет. Только на правах домохозяйки, - сказал мне Голос.
-Это для меня неприемлимо,-ответила я, непредставляя себя без работы, на которую тратились годы учёбы и здоровья.

Когда я рассказала мужу про телефонный разговор, он расстроился.

-Что ты наделала? Я и один мог бы хорошо заработать, а тебя бы, возможно трудоустроили бы педиатром при посольстве!
К тому же мы не вправе выбирать.

Муж срочно выехал в Москву. Но место было уже отдано другому.
С тех пор больше нам ничего не предлагали.

Я тщетно отбивала пороги отдела Внешних Сношений при Минздраве Узб ССР.
Мы не понимали, почему не получали предложений.
Пока однажды мужу не  намекнули  «невыездную»  причину.

Я попала на заметку в КонтореГлубокогоБурения. 
И было это так:

Некий посетитель, уже выходя от больного родственника, получил травму.
Кусок обвалившейся штукатурки с высоты трёхэтажного корпуса инфекционой больницы попал ему по счастливой случайности не на голову, а на руку и он отделался лишь её переломом.
Делом занялась прокуратура.

Строительные боссы ежедневно со свитой бродили по территории больницы, рассуждая о каких-то стяжках здания..
Суета сует продолжалась бесконечно долго.

Наконец, ими было принято решение- здания, давшие осадку, опасны для жизни и непригодны к эксплуатации.

Руководство облздравотдела распорядилось эвакуировать больных и медперсонал в одноэтажное здание, предназначенное для больных с особо опасными болезнями, такие как холера, чума, мощностью на 40 коек.
В результате такого безумного решения, в нём сконцентрировались 80 больных с тяжёлыми формами вирусного гепатита и 150 сотрудников: врачей, медсестёр и санитарок.
Главный врач больницы срочно ушёл в отпуск, оставив меня своим заместителем.

Чтобы как-то рассредоточить людей, я в первую очередь отправила большую часть персонала в отпуск.
Но отпуск проходил, люди возвращались, а работы для них не находилось.
Начинался хаос. Люди роптали.
К тому же перестали выплачивать зарплату.

Я как ответственное лицо больницы позвонила  в облздравотдел заведующему, объяснила ситуацию и сказала фразу, которая стоила мне в дальнейшем нервотрёпкой и камнем претковения для выезда за границу:
-Вы, что, тов. Сабидов, хотите увидеть людей на демонстрации 7 ноября с транспорантами:  «Хлеба! Работы!»?
На другом конце провода мне не простили эту вольность.

Вечером того же дня мне позвонили домой.
-Анна Александровна?- властно спросил мужчина.
- Вас беспокоит Герасим Викторович из отдела курации медицины КГБ.
Надо поговорить. Разговор не телефонный.
-Когда?-спросила я, неудомевая, что же случилось.
-Да хоть сейчас!- предложил Г.В.
-Ночью я не собираюсь ни с кем беседовать!- твёрдо сказала я, трепыхая от назревающего нервного срыва.
-Хорошо! Встретимся завтра, 7-го ноября в 7 утра, на перекрёстке, у вокзала.
-Как я вас узнаю?-спросила я.
-Мы вас узнаем сами! В руках у меня будет свёрток газеты,- по-шпионски сказал он.
 
Муж допытывался у меня что же я натворила, что мною заинтересовалась эта организация.
Я не знала ответа.

У мужа были друзья в Конторе.
Один из них- Салим, который, как выяснилось, в этот день был на свадьбе своей сестрёнке. Муж, несмотря на поздний час, нашёл его и попросил выяснить обстоятельства, по которому меня вызывают на собеседование.
Поистине Бухарские варианты решения вопроса. Ночь. Свадьба.
Салим был в хорошем расположении духа, хотя немножечко  и «устал»
Он тут же  позвонил в медотдел  и заручился за нашу семью.
Но там причину ему объяснять не стали, сказав, что разговор не телефонный.

Наконец, рассвело.
Я встала совсем разбитой, так как практически не спала.
Вот так праздник! У меня в душе траур.
Завтракать мы не стали, так как кусок хлеба в горло не лез.
Ранним утром мы отправились на условленное место.
Отпустив такси, и  оглядывая по сторонам пустынную улицу, мы увидели, как ниоткуда, появились двое мужчин в штатском.
Они прямиком направлялись к нам.

Один-высокий, молодой и стройный, с русыми волосами был одет в серый твидовый костюм.
На его лице, испещрённом оспинками, блуждала дежурная улыбка.
-Герасим Викторович,-представился он.
Другой мужчина был плотного телосложения, темноволосый, средних лет.
Он представился нам как начальник отдела КГБ по медицинским вопросам.

Мой муж как верный страж стоял рядом и мне была приятна его поддержка.

- Вы, Анна Александровна, угрожали заведующему обл здравотделом ?- спросил меня Герасим Викторович, держа руку на сердце под пиджаком.
Не иначе,  как записывающее устройство включил,- неприязненно подумала я.

- Я только его спросила, когда он решит вопрос с инфекционной больницей!- ответила
-А почему он сразу позвонил Вам?- в свою очередь задала я вопрос.
-Есть приказ,сообщать нам о смутьянах общественного порядка.
Есть данные, что на демонстрацию выйдут люди, с антикоммунистическими требованиями.
А тут Вы, со своим заявлением выйти с плакатами: «Хлеба! Работы!» - охотно объяснили нам мужчины.

Мне пришлось изложить суть разговора с заведующим обл.здравотделом.
-Нам кажется, что Вам трудно будет продолжать работать на этой должности, так как он попытается Вас снять под любым предлогом. Подумайте над этим вопросом!

-За что же меня снимать? Только за вопрос когда,  он обеспечит людей работой?-удивилась я.
-Проблема не в вопросе! Проблема в том, что Вы посмели его напрямую об этом спросить, минуя его замов.
Вы переступили иерархическую ступень.
Мы уже давно следим за ним, как он насаждает здесь культличности,-совсем неожиданно для меня добавили они.

Сдаваться я не хотела, а потому пошла  в обком партии, где встретилась с зав отделом по медицинским вопросам.
- Не стоит Вам нервничать, доктор. Работайте себе спокойно, как и прежде ординатором. Дальше видно будет, -напутствовал меня высокопоставленный чиновник.
Дело закончилось тем, что я  по совету «Старших товарищей» отказалась от административной должности в больнице.

Много лет спустя, когда мы переезжали жить в Германию, мне ещё раз пришлось столкнуться с «братьями» КонторыГлубокогоБурения.
В переходном лагере, на территории ФРГ нас два дня допрашивали на чистейшем русском языке сотрудники службы безопасности, беседуя с каждым членом моего семейства по отдельности. Служба бдит.
.