Вождя в отряде прозвали Вождем за приверженность коммунистическим идеалам, ну и имя, конечно. В командировки он обязательно брал с собой добытое невесть где советские бархатное знамя с золотыми кистями, и обязательно устраивал на базе ленинский уголок. Народ относился к этому философски, и даже сдавали ему партийные взносы печеньем или конфетами. Только Красный с Синим возмущались и отстаивали позицию: вояки вне политики. У Вождя была куча достоинств, и недостатки, как водится, являлись их логичным продолжением. Он не пил, и не просто не пил, а старательно объяснял неразумным вред алкоголя для здоровья и несения службы. Поскольку в этом он был искренне убежден и невыносимо переживал за товарищей, на него никто не обижался.
Он занимался спортом, и не только тем, который полагался любому спецназовцу, а еще и йогой, задумчиво сидя в позе лотоса между боевыми выездами. Поскольку медитируя, он никого не воспитывал, то это его увлечение считалось совершенно безобидным.
И начальник отделения был просто потрясен вызовом к психиатру после возвращения группы из командировки.
- Это кто у вас? – дрожащим от возмущения голосом поинтересовался психиатр у столь же непьющего и занудливого Охотника.
- Хороший боец, а что? – удивился Охотник.
- Он сумасшедший! – Вскричал психиатр, утративший профессиональные навыки настолько, что не утрудился диагнозом, или хотя бы шифром. – Я спрашиваю: пьете? А он говорит – нет!
Сам ты сумасшедший, - неодобрительно подумал Охотник, учуяв во мнении специалиста намек на какую-то их с Вождем неполноценность. Впрочем, привыкнув не спорить с должностным лицом, он мирно поинтересовался:
- А что случилось?
- Я говорю, а что делаете в свободное время? – Продолжал специалист, - а он говорит медитирую!
- Ну… мм… да, - смутился Охотник, - но это же после… когда уже все, так сказать... Оружие почистил, смену отстоял, потренировался… А что?
- Я говорю: хорошо вас кормили? – вещал оскорбленный до глубины души психиатр, - а он! Он говорит: надо космической энергией питаться!
- До этого не доходило, - поспешно заверил Охотник, - и продуктов хватало, и повар у нас хороший…
Диалог, точнее, два монолога были нескончаемы, и Охотник прервал этот бред единственно доступным ему способом: встал и вышел, хлопнув при этом дверью, за которой остались крики психиатра: все вы тут сумасшедшие!
Специалист больше никому не жаловался, а Вождь, недоуменно моргая глазками, выслушал теперь уже вопли Охотника и пообещал больше не дразнить психиатров и не создавать проблем командиру.
Узнав об этом, я тихо порадовалась, что психиатру неизвестны другие интересные эпизоды.
Это была моя любимая группа, и когда мы приехали в Грозный, все, конечно же, хотели пообщаться, высыпав во двор после окончания разгрузки. И пока я вертела головой, не зная, с кем первым уединиться для разговора, проблему за меня решили Красный с Синим, просто подхватив меня за руки и потащив за пределы освещенного круга. Толпа недовольно заворчала, но постепенно разбилась на кучки для обмена новостями.
Мы уселись на новую скамейку, и дружно закурили.
- А ту скамейку раздолбали, - ностальгически заметил Красный, пряча зажигалку, и тут же хмыкнул.
- Да, - поддержал тему Синий, - полчаса по двору долбали из гранатометов, - и тоже засмеялся. Что-то их распирало, и они уже еле сдерживались.
- Ну рассказывайте, - сказала я.
- Тут Вождь, - начал было Красный, и захохотал, с трудом проговорив: - Пошутили мы...
- Опять! Да что вам неймется, - сердито сказала я, понимая, что убеждать их бесполезно. Ну никак не давала им покоя правильность Вождя.
- Да ты послушай!
Синий толкнул меня локтем и подпрыгнул на скамейке в явном восторге.
- Ну что, что? – Я тоже нетерпеливо подскочила.
- Ты ж пост знаешь? – Отсмеявшись, снова начал Красный. – Где бойница?
- Конечно.
- Вождю на пост заступать, мы ему и говорим: каждую ночь, ровно в два часа к бойнице подходит женщина. Стоит и смотрит. А потом исчезает.
- К-х… куда? – Я чуть не подавилась дымом.
- Вот и он также, - удовлетворенно подтвердил Синий. – Куда, говорит? Там же колючка, банки, мины… А мы говорим: так вот, подходит, и все.
- А он… - Красный снова захлебнулся смехом и от избытка чувств тоже толкнул меня в бок с другой стороны, - представляешь, мы заглядываем через два часа, а он стоит, глазом в бойницу уткнулся, и не шевелится. Так всю смену и простоял!
Я глубоко вдохнула и захохотала так, что чуть не свалилась со скамейки.
- Ты что? – Испугались они, - что такое?
Я не могла ничего сказать, только судорожно вдыхала и утирала слезы.
Дело было в том, что первым меня во дворе встретил Санька, когда мы только вышли из автобуса, и пока не набежала толпа, успел озабоченно сообщить:
- У нас тут проблемы. Красному женщины по ночам мерещатся. Вождь проверил, всю ночь наблюдал, нет никого! Ты с ним займись, что ли…
-Ну что? – Они оба начали трясти меня, ожидая ответа, а я так не могла больше ничего сказать…