И значит, есть полное право у нас
Целоваться.
Потом будет поздно,
Скорее меня поцелуй.
Жак Превер (с)
Мы выпили по кашке крепкого кофе, свежей варки, потом, сделали себе пару сэндвичей с курицей и луком и на последних парах доползли до её постели.
- Полное расслабление, ты чувствуешь? – спросила Сэм.
- Да. Я словно перенеслась в прошлое, лет на двенадцать назад.
- Сладкая пора совершеннолетия?
- Угадала. Но, не такая уж и сладкая. Я ведь никогда не целовалась с мальчиком, никогда не обнимала девочку, и я все ещё спала со своей мамой.
- Вот так номер.
- Да. Все проходило мимо меня, как будто, мое тело существовало отдельно от души. Люди плывут на тоненьких скорлупках, по спирали к желаемому просвещению и откровению. Конечно, путь очень сложный, а лодочки тонки, и далеко не всем суждено доплыть, - где же мне раздобыть ту самую лодочку, на которой я смогу по-быстрее отсюда уплыть?
- У тебя есть мать? В смысле, родная?
- Да, где нибудь есть. Она вроде как давно спилась, и это все новости, что я о ней знаю, за последние десять лет.
- Во как. Развод, наверное, развод повлиял? - поинтересовалась Сэм и трепетно провела своей рукой по моему лбу.
- Да. Все так. Из-за угла в кухне, время от времени, я тайно подсматривала за ней, когда она водила к нам чумазых незнакомцев и с ними коротала вечерок. Я смотрела на неё, смотрела на ту вульгарную женщину, в которую она превратилась, и не верила своим глазам. Она словно остановилась в своем развитии и пути. Она просто превратилась в мебель. Женщину, сидящую на стуле, в засаленном пожелтевшем халате, настолько пассивную и неподвижную, что ее лицо уже стало цвета обивки, а руки приняли форму ручек, а наша кошка смотрит на нее с ужасом и бесконечным отвращением. В это время, комната, где часами сидела, обнявшись с бутылкой виски моя мать, уже начала жить своей жизнью; вот стул заигрывает со шкафчиком, вот антресоль пустилась в пляс, подушки и одеяла, свернулись, как змейки, каждая, у своего маленького белого горшочка.
- А моя была типичной стервой. Помню, однажды, она сказала мне: Я дала тебе кров, крышу, воду, что ты ещё чертова сучка хочешь от меня? – рассказывала Сэм.
- Неужели и её лодочка не доплыла до солнечного берега?
- Да, и её, - улыбнулась Сэм и прижала мою голову к своей груди. От её майки пахло морем и дешевой выпивкой, но мне это даже нравилось. Она дотронулась двумя пальцами до моего рта, как бы говоря, давай помолчим, насладимся тишиной, мы можем позволить себе эту роскошь. Интимность момента.
Возбудившись, я чуть приподнялась с кровати и, наверное, слишком поспешно стала раздеваться, лишь оставила трусики, скомкала вещи и легла обратно в ожидании, я не знала, как вести себя и как Сэм будет реагировать. Однако, Сэм вовсе не интересовала моя киска, да и я не горела желанием выставлять напоказ все мои щелки и дырки. Она взяла мою руку в свою и поднесла к колотившемуся сердцу.
- Слышишь?
- Да. Прекрасно.
- Оно стучит о тебе, оно стучит для тебя, - ласково нашептывала Сэм.
Её сильные, и очень мужские руки заскользили по моему телу, изучая каждый изгиб, каждый уголок моей кожи. Пробирает легкая, но приятная, дрожь. Сэм опрокинула назад мою шею и стала целовать её. Она повиливает моими иллюзиями и их же воплощает. Я готова была обнять необъятное, лишь бы остаться с ней, лишь бы это не кончалось. Пьянящий аромат вскружил нам головы. Сэм, безудержно, словно одержимая, начала лизать мою киску. Она как бы нашептывала ей свой секрет, детский и наивный секрет. Это было немного щекотно.
Она провела острыми ногтями по моей спине и вскоре её губы проделали тот же путь. Она, как будто заранее предугадала, что мне доставит удовольствие мое содрогание под её руками. Сэм наслаждалась тихими выдохами и постанываниями, пока могла терпеть.
Несокрушимое действо. В один момент, я оказалась под ней. Я вскрикнула, и выгнулась дугой, - она прошла своей рукой сквозь внутренние губы, которые в результате сексуального возбуждения разбухли. Сэм неистово терзала меня, - она сумела задеть все самые чувствительные точки моего влагалища. Простонав её на ухо, я извивалась, ловила её сжатые губы, и нежно их посасывала.
Мой взгляд приковал стеклянный потолок в спальне Сэм.
Я всматривалась в зеркальное отражения наших телодвижений, я оценивала ситуацию, сосредоточенно. Медленные изгибы, повороты шеи, головы, бедер. Картина преображалась. Правда, подчас были и совсем нелепые позы, - их нельзя было смыть! Раздробленные в фас и профиль, бомбили они холсты. Мы выглядели так странно.
Буйство красок. Давай добавим больше ярких цветов, давай разукрасим наш мир собственными красками, и старая картина засияет абсолютно по – новому, такая живая, совершенная.
Живой пейзаж, обрамив в золоте, при помощи нескольких мазков возведем замок посреди зеленых садов, замок который воплотит мечты о красоте и свободе. Величественный, будет возвышаться он над морем, огибающим просторы нашей земли, будет услаждать взор, но губить беспощадно того, кто осмелится приблизиться к нему.
Одновременно, выгнувшись навстречу друг другу, наши крики пронзили гробовую тишину дома, и настало долгожданное расслабление. Это было даже выше моих возможностей, сильнее моего воображения. У нас был потрясающий секс, просто потрясающий.
На какое- то время я провалилась в сон, полный мечты, потом, проснулась, с одной только мыслью.
- Где Кэт? – и я озвучила свою мысль вслух.
- Кэт? Какая Кэт? – переспросила ещё сонная Сэм, взбивая подушку.
- Не важно, - отрезала я. Пошли завтракать.
В мою душу закралась неимоверная печаль, печаль несоизмеримая со всем остальным.
- Подожди, сейчас пойдем завтракать, только найду свою футболку, - отрезала Сэм и полезла в шкаф.
За завтраком, мы были так увлечены друг другом, не могли оторвать взгляд, будто привороженные. Как в зеркала, даже наши лица стали одинаковыми, всепоглощающими. Они посреди моря страсти, и оно скоро затопит нас, а мы даже не заметим.
- А ты способная, - обронила Сем, жуя мандарин. Она выглядела очень уверенной.
- Да, - холодно ответила я и принялась за овощной салат.
- И все же, - не унималась Сэм, кто такая, эта Кэт?
Я резко отставила тарелку, и стыдливо посмотрела на Сэм.
- По правде говоря, Кэт, моя девушка, с которой я живу второй год. И теперь, теперь, - я отбросила столовый прибор, - я не знаю, что и сказать. Этой ночью, сама не своя. Это была не я? Прости..Господи, как же все сложно!
- Я поражаюсь твоим возможностям, раздувать ничто в нечто! , - сказала Cэм, размешивая салат. Она не понимала всю серьезность моей ситуации, хотя, может и я сама не до конца понимала.
- Прости, мне надо бежать, - я встала, спохватившись, и вышла из-за стола. Медленной поступью прошла до дверей, ещё раз оглядев холл.
- Что, даже не попрощаешься? - выглянула из-за угла Сэм.
- Извини, кажется, теряю всякий здравый смысл, вот и…короче веду себя, как..
- Дура? – смеясь, произнесла Сэм.
- Да. Обычно я более разговорчива, и мое поведение не…
- Забей, - отрезала Сэм и начала искать ручку у себя в рюкзаке. Она достала какой-то зажеванный, но чистый лист бумаги и лихорадочно стала писать на нем.
- Это мой номер, вот, возьми, когда станет скучно, звони, а я знаю, ты позвонишь, - уверенно произнесла Сэм, ничуть не помешкав, и чмокнула меня на прощание.
Минуту погодя.
- Ну, даже не обнимешь меня? Куда ты вообще собралась то? С утра пораньше! Сэм протирала свои ещё сонные глаза и медленно уставилась на часы.
- Домой. Я возвращаюсь. Я почувствовала себя, каким-то дерьмом, после..
- А, понятно. Ну, я не задерживаю тебя. Спасибо, за вчерашнее. Было здорово.
- Спасибо, и тебе, что понимаешь. Мне пора. В самом деле, пора.
Сэм одобрительно кивнула и подала мне пальто.
Она хитро моргнула, открывая мне дверь.
- Как только соскучишься, не забудь, один звонок, - шутливо произнесла Сэм и распрощалась со мной.