Цветы увяли.
Сыплются, падают семена,
Как будто слезы...
(Басе)
Волны шли, шли, шли, шаг за шагом слизывая и отодвигая границу между зыбким и твёрдым, сном и явью, будущим и настоящим.
Прилив надвигался на лососёвые очертания острова Сахалин, возвращая в свои владения потерянные при отливе земли – маленькие озерца с растерянно снующими по дну крабами и морскими звёздами, красующимися среди камней, груды блестящей на солнце морской капусты, и даже одинокий, кем-то забытый на берегу ботинок не остался без внимания и был по-хозяйски прибран к рукам волнами, продвигающимися вперёд быстрым маршем.
-Раз, два, три, четыре…- прыгаю я по берегу на одной ноге, пытаясь освободить своё ухо от плена морской воды.
Солнце, солнце… невероятно много солнца старается впитать в себя моя кожа, так редко испытывающая щедрость и ласку космического светила. Охотское море… волшебно-зеленоватое, маняще-дышащее, живо-прохладное встречается с немного белёсым небом где-то в бесконечности, уводя его за руку вдаль, за горизонт.
Школа, школа, школа… экзамены смыты свежими волнами, остались там, на глубине среди планктона и водорослей, как раковина маленького моллюска, обернувшего в перламутр воспоминания.
А за горизонтом – солнце, отдыхающее по ночам, летний бриз и тайна, хранимая луной, бусинами звёзд и молчанием.
Я иду по песчаному дну всё глубже, глубже – в самую прохладу души и мыслей Тихого Океана, но звучат диссонансом на волнах его птичьи перья - обломки мечты и полёта, растерзанные в клочья. И волны темнеют, и гул Океана уже не Тихого вовсе, растёт, надвигаясь на берег.
Что это? Сон наяву? Откуда в воде птичьи перья? Чем дальше плыву в Океан, тем больше отголосков прерванного полёта качается на волнах.
Странная тишина надвинулась на выбеленное солнцем небо и море, постепенно покрывающееся серебром .. тяжёлое солнце всё больше и больше клонится к воде. Что будет? С ним, с морем, …с нами.
Смолкли песни высоты – крылатые песни чаек. Неестественно тихо в пространстве.
Наутро – волдыри обожженной кожи, термометр, ночующий на столе, несколько дней проведённых в постели… И снова всё вернулось на круги своя и забыты перья чаек в бликах солёной воды. Только моя густая, тяжёлая коса волос стала тоньше и легче.
Через год – встреча с Богом, как вспышка Сверхновой моей жизни, но это – отдельный рассказ.
Солнце сияло, рассвет вошёл в комнату вместе с песнями птиц и зеленью мая. Я проснулась от лёгкого прикосновения Небесной руки и ласкового голоса. Любовь хлынула в самое сердце вместе с лучами весеннего солнца. Открыты ворота мечты: музыка наполнила всё вокруг. На проводах и ветках - звонкие нотки нахохлившихся воробьёв. И, чудом перескочив границу экзаменов - попросту спев приёмной комиссии одну только песню «Твёрдо я верю, мой Иисус», я оказалась в среде студентов музыкального училища.
Утро снова играло на клавишах улиц, ветер дирижировал деревьями, а ласковое светило улыбалось всему этому с высоты, жизнь улыбалась мне, бегущей на занятия. Сессия шла неспешно и неумолимо, экзамен за экзаменом. Вдруг я споткнулась посреди дороги, сердце странно прокручивалось, как механизм неисправных часов…
В глазах стояли блики морской воды с перьями умерших чаек.
Утро сбавило темп и прикрылось маленьким облачком, чтобы тихо поплакать над обломками полёта растерзанной мечты, плавающей среди птичьих перьев в волнах Тихого Океана.
Белые стены больницы, вены прокалываемые холодными иглами шприцов, ежедневно, месяц за месяцем вливающими лекарственную горечь в кровь. Годы бессильной слабости, похороненная мечта.
Из новостей: «В результате аварии на атомной подводной лодке произошёл значительный выброс радиоактивного кадмия в воды Тихого океана… много рыбы отравлено… погибли чайки..»
Погибли, погибли, погибли…