Разрывы глушили биенье сердец,
Моё же мне громко стучало,
Что всё же конец мой ещё не конец,
Конец это чьё-то начало.
В.С. Высоцкий, Сыновья уходят в бой.
Такой Эйден еще не видела Тристану.
Трис всегда была энергичной, всегда умела вселить в экипаж если не уверенность, то волю к действию. Но со смертью Язона вся энергия словно покинула Тристану. Она побледнела, даже губы стали почти белыми. Закрыв глаза Язона, Трис безвольно опустилась рядом с кубом.
Не говоря ни слова, весталка подошла и опустилась на колени рядом, обняв Трис. Та словно только этого и ждала - уткнулась ей в плечо и тихо заплакала.
- Если это ничтожество, Око или Акко, или как там его... - зло сказал Персей, - сейчас вставит свой ехидный комментарий - клянусь, я отверткой и молотком разберу все вокруг - но вытащу на свет Творца его жалкую душонку, и...
- Кстати, Акко-то замолк чего-то, - заметил Иллов. - У меня странное чувство...
- ...как будто капитан все еще где-то рядом? - спросила Персифона. Доктор кивнул, и как-то незаметно кивнули все - кроме Эйден и Тристаны.
- Что-то происходит, - сказал Персей. - Те силы, которые я чувствую... они изменились, как будто ветер вдруг стал ураганом.
- Язон умер, но продолжает сражаться? - спросил Дит. Иллов пожал плечами.
- Что я могу сказать? Я разбираюсь в анатомии, в болезнях, но не в том, что происходит здесь, на борту...
- Мы можем как-то помочь капитану? - спросила Эриния безапелляционным тоном.
- Мы должны попытаться, - ответил Иллов. Он подошел к Тристане и опустился на корточки. Вытекающее из паробота масло подтекало девушке под комбинезон.
- Трис, ты нужна нам, - сказал он. - Мы хотим помочь Язону...
- Чем ему уже можно помочь? - спросила Тристана, и в ее голосе звучала такая горечь, что сводило скулы. - Не видишь - он мертв?
- Он ведь уже был один раз мертв, - возразил Иллов. - Но сумел выбраться. А теперь - мы все верим, что он рядом.
- И что мы можем помочь ему, - добавил подошедший Персей. Тристана зло глянула на атланта, затем взгляд ее смягчился.
- Хорошо, - сказала она, вставая. Эйден, по-прежнему не говоря ни слова, помогла Тристане встать, обняв за плечи.
Трис прикрыла глаза. Голова закружилась и мозг словно объяло огнем. Перед глазами проплывали искрящиеся алые полотнища - по-другому назвать это было нельзя.
Если бы в Ойкумене существовала метель - это можно было бы сравнить с метелью - обжигающе-холодной, искрящейся и безцветной. Но Трис не знала, с чем можно сравнить увиденное, поэтому она просто погрузилась в вихрь новых ощущений, погрузилась без опаски, чувствуя, как тянутся к ней нити чувств остальных членов команды...
Время и пространство - все потеряло свое значение, свой смысл, но Тристана чувствовала рядом с собой Эйден. Она была как язычок пламени на пронизывающем ветру - но язычок отважно боролся с ледяным ветром, прокладывая себе дорогу к тому пламени, к тому свету, которым была сейчас Трис...
Это было новым, необычным - но все вокруг них было новым и необычным, и Тристана потеряла страх. В круговерти она стала искать следы капитана - и нашла их почти сразу же. Язон был тут, но он был... рассеян, растерян, потерян в этом переплетении чего-то неизвестного, непонятного, чужого.
В этой круговерти сложно было не потеряться - и сама Трис чувствовала, что теряет ориентиры, что ее личность словно распадается, а реальность заменяет бред. Но рядом с ней была Эйден (Трис не чувствовала, но весталка обняла ее, прижала к себе, как дитя), а к ним тянулись остальные - Дит и Перси, Еврисфей, Эриния, Гарпия, Полифем, Иллов и даже Персей.
И Тристана почувствовала, как откликнулся Язон. В мгновение ока он словно собрался в единое целое, и странная круговерть опала, исчезла...
А затем исчезло все.
***
Касание мягких, теплых губ, вкус которых ни с чем не перепутаешь и не сравнишь...
Трис открыла глаза и увидела, конечно же, Эйден. Весталка была так несчастна, что Трис потянулась к ней и, не смотря на упадок сил, поцеловала ее страстным поцелуем, овладевая ее губами.
- Я здесь... - сказала она, оторвавшись от столь желанных губ.
А затем прислушалась своим новым чутьем, но тщетно - ни капитана, ни странной круговерти больше не было. На миг Трис показалось, что ее дар покинул ее, но потом она поняла, что это не так - она чувствовала механизмы вокруг, ощущала големов, и это еще не все...
Было какое-то чувство, неизведанное дотоле, чувство приближения чего-то. А чего - сказать было сложно...
Эйден стала целовать Трис, ничуть не смущаясь остальных членов Экипажа. Эйден отвечала на ласку - в такие моменты ничто не было важнее.
А потом словно что-то кольнуло Трис в сердце - и этот "укол" совпал с тем, что весь экипаж внезапно как-то напрягся. А в покинутом ими зале с колбами раздались какие-то странные (и пугающие - с учетом всеобщей тишины) звуки.
Несмотря на страшную усталость, Трис встала:
- Готовимся к отражению нападения... - она не умела отдавать приказы, ее голос звучал глухо. - Еврисфей, големов вперед. Персей, Персифона и все, кто брал врага под контроль - будьте готовы. Остальные....
Ее монолог прервал звук шагов. По звуку было можно понять, что шел один человек, при том шел как-то неуверенно, и, словно неся на себе довольно тяжкую ношу.
Без какой-либо команды экипаж приготовился к бою. Первыми встали големы, за ними - люди, взяв оружие на изготовку.
В туннеле появилась странная фигура. Вскоре стало ясно, что это был мужчина. Мужчина был нагой, на плече, словно добычу, он нес обнаженную женщину.
Увидев готовый к бою экипаж, мужчина остановился. Теперь его узнали все - это был тот, кого Око звало Адамом.
- Трис, - сказал мужчина. - Знаешь, я всегда хотел тебя трахнуть. По-нормальному, а не как в первый раз. Но все время что-то мешало... Например, отсутствие нужных приспособлений. Поэтому, если ты меня сейчас убьешь - я очень расстроюсь...
Тристана отступила назад.
- Кто Вы? Что Вам от меня надо?
- Медаль. За совращение несовершеннолетних, - улыбнулся мужчина. - Впрочем, для меня был большой наградой и сам процесс...
Трис освободилась из объятий Эйден... медленно подошла к мужчине... и резко ударила его коленом между ног. Мужчина охнул, схватился за достоинство и просипел:
- За что?
- За то, как я переживала из-за тебя, - сказала Трис. - За безсонные ночи, за кошмары...
- Так это - капитан? - спросил Иллов. Трис кивнула. Сам Язон тем временем сел на палубу, положив женщину рядом с собой.
- А женщина кто? - спросил доктор.
- Отстаньте вы от меня, - огрызнулся Язон, присаживаясь на палубу. - Я так скучал по яйцам, и стоило мне их получить - как мне сразу стараются их отбить.
- Прости, я не знала, что ты такой чувствительный, - холодно сказала Тристана. - А теперь объясни, что вообще происходит здесь? И что это за девка?
- И правда, Язон, пора бы уже объяснить, что к чему, - присоединился к Тристане Иллов.
- Изверги, - сказал Язон. - Нет бы, порадоваться за своего капитана... ну слушайте...
Язон лег на палубу и стал рассказывать:
- Вы все уже поняли, что наша маленькая Ойкумена - лишь часть огромной Вселенной. Эта Вселенная невероятно велика; тот громадный огненный шар, который мы видели, во много раз превосходит по размерам всю Ойкумену. И таких шаров во вселенной - множество. Те светлые точки на черноте неба, что мы видели при перелете - такие же огромные шары огня и света, и некоторые из них во много раз больше нашего, и в тысячи раз больше Ядра. Но они так далеки от нас, что кажутся лишь яркими точками на небесах.
Вокруг звезд вращаются планеты, так же, как острова вокруг Ядра. На некоторых из планет есть жизнь. И где-то очень далеко отсюда есть планета, где живут такие же люди, как мы. Их знания намного превосходят наши; они научились преодолевать огромные расстояния между мирами, заселив некоторые из них. Но однажды в сваоих странствиях они встретились с безжалостной, враждебной и могущественной расой, и та сразу же объявила им войну.
Тогда несколько сотен самых богатых людей собрались и построили этот корабль...
- Какой? - спросила Тристана.
- Тот, на котором мы сейчас находимся. Он, конечно, не похож на наши корабли, но это именно корабль, предназначенный для путешествий между звездами. Они оснастили корабль последними достижениями своей науки и техники и даже оружием, захваченным у врага. На корабль щедрыми обещаниями, обманом, а иногда и силой заманивали самых талантливых инженеров, механиков, химиков, математиков, биологов, врачей...
Наконец, корабль стартовал и отправился к далекой звездной системе, куда враг добрался бы очень нескоро. Особенностью корабля было то, что на нем вовсе не было обслуживающего персонала - все необходимые работы, от уборки до ремонта осуществляли роботы наподобие наших големов, только более совершенные. А для управления всем сложнейшим устройством корабля и его роботами на борту находился искусственный разум.
- Как это? - удивилась Трис.
- Не спрашивай меня, я сам не очень-то понимаю. Этот разум был куда более мощен, чем человеческий, но в то же время по уровню развития был примитивен, как ребенок. Четверо ученых, наши предки, управляли им фактически в ручном режиме, разъясняя последовательность тех или иных действий. Это было сложно, особенно учитывая то, что программ было множество, и исполнять их надо было одновременно. И тогда один из наших предков предложил революционную вещь - дать этому разуму личность.
Очень долго они решали эту задачу. Но и полет был долог. На борту происходили заварушки, менялась власть, в какое-то время люди полностью отказались от прежних имен, взяв новые. Наконец, работа была завершена. Наши предки поняли - личность сама по себе не может организоваться; невозможно написать для нее программу. И тогда они создали Трон.
Язон сделал паузу. Никто не решался нарушить тишину, царящую в зале.
- Я не понимаю принципов его работы, - продолжил Язон, - но этот Трон копирует личность донора в искусственный разум. Таким образом, Акко стал совокупностью личностей его создателей.
- Акко? - переспросил Иллов.
- Автономный Компьютер Космического Обезпечения... компьютер - это слово, обозначающее искусственный разум. Да, Акко стал слиянием четырех личностей, и три из них привнесли в него тот самый закон, о котором написано в шестом храме. Давным-давно, на нашей древней Родине, пророк Исаак Азимов выразил три закона для искусственного разума:
Искусственный разум не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.
Искусственный разум должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
Искусственный разум должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму Законам.
Но четвертый участник группы, Мелантий Киноскефал, внес в общее дело то, что впоследствии привело к катастрофе. Он был талантливым, даже гениальным человеком, возможно, самым талантливым в группе. Но его талант сочетался с чудовищным эгоизмом. Кроме того, Мелантий на борт был взят силой и искренне ненавидел хозяев полета. У этой ненависти были объективные причины, но она отравила личность Акко, внесла в нее раскол. Тепрь он, с одной стороны, был обязан заботиться о людях - а с другой - ненавидел их.
Никто из четверых так и не понял того, что Акко сделает свои собственные, весьма парадоксальные выводы...
***
Приближалось окончание полета; на борту установилось шаткое равновесие между "властям" и "специалистами". Неугодных обоих сословий превращали в парий: в пункте прибытия их ожидала печальная участь.
Наверно, во время полета специалисты ставили на себе эксперименты по усилению своих способностей (возможно, один из наших предков был инициатором этой программы). В любом случае, к моменту прибытия специалисты уже были отдельной расой со своими возможностями. Те, кто этими возможностями не обладали, тем не менее, были в численном большинстве. Иными словами, назревала гражданская война.
К этому моменту безпокойство Акко нарастало. Следует помнить, что он тогда был еще ребенком. Акко прекрасно понимал, что по достижению цели нужды в нем не будет. В его разуме поселился страх, страх быть брошенным.
Он стал заискивать перед "родителями", но его огромные аналитические способности пошли ему впрок - очень скоро он нашел общий язык с одним из членов группы.
Мелантий Киноскефал боялся смерти, нет, даже не смерти, а забвения. И Акко предложил ему безпроигрышный вариант - сотрудничество с ним в обмен на вечную жизнь. Он знал уже о том, что планета, к которой стремился их корабль, обитаема расой полуразумных энергетических сгустков.
- Ангелов? - спросила Эйден.
- Так их назвали люди. Сами же ои не называли себя никак. Их разум был на очень примитивном уровне, и Акко со временем смог подчинить их. Но перед этим путешествие закончилось, закончилось еще до того, как Акко был к этому готов. И он впал в настоящую панику.
Целью его жизни было служение людям, обезпечение перелета. Но перелет закончен. Люди покидают корабль. Они уже развернули на планете шесть мобильных баз, они готовы заселять этот мир.
Акко обращался к ним, едва ли не умоляя не бросать его - но тщетно. Люди спешили покинуть замкнутое пространство корабля и поселиться под открытым небом. И они проигнорировали слова Акко о том, что они не смогут жить без его покровительства. А зря. Потому что доведенный до отчаянья, Акко сделал нечт совершенно невероятное...
Язон опять сделал паузу, потом продолжил.
- Его расчетные способности невероятно велики, а на борту корабля находится оружие поистине страшной разрушительной мощи. И он применил это оружие, применил так, чтобы ни один человек не пострадал, но сама планета превратилась в скопление вращающихся вокруг Ядра обломков.
Люди не понимали, что произошло. Среди них началась паника. Разные фракции обвиняли друг друга в катастрофе. Акко позволил начаться гражданской войне, и не останавливал ее несколько десятилетий. За это время ему удалось многое. Он подчинил себе ангелов, а Мелантий создал группу Авгуров - секту, поклоняющуюся Оку и выполняющую его волю. Это были самые бездарные из господствующей касты, но, соединенные общей волей, они стали первой реальной силой в Ойкумене.
Трое наших предков понимали угрозу, нависшую над человечеством. Они сделали все, что могли – постарались объединить вокруг себя всех специалистов, всех, кто мог осознать нависшую угрозу. Но у них не хватало элементарного оборудования - все было изолировано на этом корабле. А у Ока были ангелы, авгуры и боевые роботы, и противостоять этой мощи было невозможно.
Война превратилась в избиение. Специалистов буквально вырезали, причем без участия Акко, который, конечно же, не позволил бы убивать людей - но не мог препятствовать им убивать друг друга. Уцелевшие специалисты собрались в районе Пятой Базы. Это место наши предки заблаговременно сделали невидимым для Акко и его приспешников - кроме Авгуров. Осознав, что одолеть людей невозможно, Акко пошло на переговоры, тем более, что оно все равно ничего не могло сделать своим создателям.
И наши предки капитулировали. Но перед этим сумели создать "Надежду" и развить в себе и других специалистах уникальные способности. Отныне мир лишался большей части техники, человечеству разрешалось иметь лишь <i>механизмы</i>, а вы видите, насколько они примитивнее по сравнению с той технкой, которой Человечество обладало.
Но Акко не учел одной вещи. Его разум был слепком, калькой четырех личностей его создателя, но он навсегда остался таким, каким стал после того, как Мелантий Киноскефал завершил четвертую операцию копирования.
Язон остановился. Экипаж смотрел на него, и ни у кого не было сомнения или недоверия. Странно - наверняка новое тело капитана не имело в мозгу необходимых мутаций - но единство с экипажем все равно сохранялось, и было пожалуй, даже более сильным, чем раньше.
- А люди меняются. Они учатся новому, приобретают новые знания и навыки. Конечно, Акко тоже усваивал новую информацию, но это никак не меняло его личность. Именно поэтому он и проиграл. Дважды.