Много лет я работал в Туркмении. Но работа – это еще не вся жизнь. Моя работа была связана с командировками. В разъездах проходила половина жизни. Естественно, мы участвовали во многих мероприятиях, проводимых в коллективах наших заказчиков. С годами появилось много хороших друзей. Вспоминается много интересных историй, происходящих во время командировок и отдыха.
Один такой случай. К нам в Ашхабад приехал инспектор из вышестоящей организации. После проверки финансово-хозяйственной деятельности нашей организации в офисе, он должен был проверять состояние дел в наших подразделениях. Ну что же. Подготовили автомобиль Уазик – фургон, погрузили все необходимое для длительной поездки и поехали по маршруту, близкому к Великому шелковому пути: Ашхабад – Байрам Али – Ташауз – Чарджоу – Келиф – Теджен – Ашхабад. Это, действительно длинный путь: мы пересекли всю восточную часть Туркмении. В этих районах располагались наши участки.
В каждом подразделении мы задерживались от одного до трех дней. Дорога занимала в среднем один день пути. Вот и выходит путешествие около десяти дней. Задача у инспектора нелегкая: вначале он неизменно стремился выявить в проверяемом подразделении нарушения в финансовой, материальной, кадровой или других видах деятельности. Затем предъявлял обнаруженные факты руководителю данного подразделения. И происходила торговля. Руководитель принимал решение: подписывать акт проверки и нести материальную, дисциплинарную или административную ответственность по Закону, или решать вопрос другими методами.
Руководитель предприятия может предложить деньги, а начальники подразделений на местах – в зависимости от личного материального состояния. Это могут быть: у кого-то хорошо накрытый стол (непременно резали барана), у кого-то наркотики и так далее.
Приехали к одному начальнику участка. У него по материальному отчету не хватает постельного белья и разной мелочи на три-четыре его месячной зарплаты. Это было следствием вопиющей халатности, безалаберности начальника участка. Инспектор составил акт. Расписались все члены комиссии. А теперь, ближе к ночи, чтобы искупить грехи и не отражать всю эту картину в акте, после длительных двухсторонних переговоров, начальник участка предложил напоить и накормить гостей в доме у своего друга. Поехали. Сели за стол, вернее сказать - легли перед достарханом. Это ковер, разложенный на полу. На нём расстелена клеёнка, а на ней всякие яства.
Тут вам и чурек, и мед, и водка, и чай, и шурпа, и плов, и всевозможные соления. И вообще, всё, что есть в этом доме. Когда напились, наелись, … но нет! Так говорить нельзя! Когда первая волна насыщения прошла, то есть, нам кажется, что мы сыты, а на самом деле это чувство скоро пройдет, и мы будем продолжать еще несколько раз кушать и пить, пить и кушать. Ну вот, прелюдия к ужину завершилась, и теперь все перебрались к печи. Появился кусочек мягкого эластичного вещества коричневого цвета, напоминающего пластилин. Это то, что в Туркмении называют терьяком. А где-то – анашой. Я не знаю, как называть правильно, возможно, это разные вещи, но я знаю, как его употребляют.
Сворачивают из газеты небольшую трубочку. В горящую печь помещают один конец обыкновенной тонкой стальной проволоки, допустим, вязальной спицы, и греют докрасна (вместо спицы в квартирах, где нет печи, применяется электропаяльник). Затем ее вынимают из печи и накалённым концом проводят по кусочку терьяка. От прикосновения горячей спицы он дымит. Вот этот дым и вдыхают ртом через газетную трубочку. И не дай Бог, чтобы дым пропадал попусту! Вещь – не дешёвая. Оказывается, из-за него мы и приехали сюда. А ужин это так – сопутствующий атрибут.
Предложили и мне. Один раз я вдохнул в себя этот дым. Позже объясню, зачем я это сделал. Через некоторое время предложили еще, оказался. Я смотрел по телевизору концерт и пил водку. Как сейчас помню, шёл концерт юмориста В. Винокура по случаю его юбилея.
Надо сказать, что через эту процедуру я прошел множество раз. Но удовольствия не получал. Скорее всего, от того, что малую единовременную дозу употреблял. Некоторые мои друзья и коллеги из Ашхабада иногда принимали в подобных мероприятиях более активное участие, но также без всяких побочных последствий. К этому нужно привыкнуть, принимать регулярно, вдыхать чаще, сидеть дольше, тогда будет толк. А мы так, наездом.
Конечно, при желании, все мы, являясь участниками таких посиделок, могли покурить этот терьяк столько, сколько хотим, до ожидаемого эффекта. Но мы неизменно отказывались, потому что не хотели. Если бы наши местные друзья ставили нас в такие условия, то мы, естественно, и не посещали бы эти дни рождения, свадьбы и т.д. Да и не было бы их в списке наших друзей.
Но возвращаюсь к вечернему достархану. К утру всё было выпито, съедено и выкурено. Поехали обратно на участок переписывать акт проверки. Не изменил бы инспектор Акт, у начальника участка были бы большие неприятности. Выговор, лишение премии, понижение в должности, удержание из заработной платы. Зачем ему это нужно? А так, отделался легким испугом. На этом проверка данного участка завершилась.
Такая процедура нас ожидала еще на одном участке. Но, там не потому, что начальник участка провинился, а просто из уважения к инспектору. Они давно знакомы. Это не первая проверка. Тут все нормально. Верно сказано: «Восток – дело тонкое».
Один из руководителей подразделений предложил к обеду жареных кур. Это инспектору не понравилось. К тому же куры были уж очень худые. Когда хозяин отлучился из комнаты, инспектор сказал:
- Эти куры уже давно сдохнули, а его жена их зарезала и нам на стол подала. – Именно «сдохнули», так и сказал. Акт проверки здесь отражал фактическое положение дел: по материальному отчету большой перечень материальных ценностей числился, а в наличии отсутствовал. Среди прочего не было и большого современного телевизора, который, я знал, находился дома у нашего начальника. Между прочим, я где-то в середине пути выкрал этот акт. Полдня инспектор злился и постоянно меня спрашивал, куда мог пропасть документ. На ужине, после выпивки, я признался, что это моя работа. Не хотел подводить своего руководителя. Курбанмурат, посмеялся, сказал, что он так и думал. Поблагодарил, что я сам честно признался. И простил меня.
На следующем участке начальник подразделения прямо в нашем присутствии зарезал крупного петуха. Это инспектору тоже не понравилось, потому что на заднем дворе стояли овцы. Он полдня намекал на прижимистость хозяина дома. Тогда тот завалил барана. Ну, нет у него наркотиков! Тут уж никуда не денешься. На том и остановились. Хороший обед – хороший акт.
Общая проверка всех участков завершилась с минимальными потерями. Я аккуратно, но учтиво расходовал выделенные директором деньги на эту командировку. По пути много раз останавливались обедать. Как в столовых, так и в нашей автомашине. Все прошло, как говорят, в штатном режиме.
Не знаю, как в других регионах Средней Азии, а в нашей тогдашней союзной республике Туркмении с законностью всё было в порядке. Но, как говорится, в некоторых отдаленных районах, где мне пришлось работать, часто приходилось быть свидетелем, когда гостей угощают терьяком. Не всех, не везде и не всегда. Но было. При большом количестве приглашенных людей, для этого имелось специально отведенное место. Если же собирались в узком кругу, то курили тут же, за достарханом.
Однажды я совсем не имел желания отведать эту пряность. Тогда наш общий знакомый Байрам, пользуясь тем, что я увлекся передачей по телевизору, подкрался ко мне со стороны спины и некоторое время дул мне под нос этот дым. Нас было человек пять. Не знаю, как долго это продолжалось. Слышу, что-то не то. Какой-то пряный запах проникает в нос. Осмотрелся и понял всё. Тут все укатались со смеху. Оказывается, он уже несколько минут меня окуривал, и все присутствующие, молча, наблюдали, не показывая виду. Ждали, когда же подействует.
Был еще случай. У нашего друга в далёком колхозе одного из дальних районов был день рождения. Мы из Ашхабада приехали туда за триста километров на Уазике с ночевкой. В самый разгар торжества нас пригласили в какую-то комнатушку на заднем дворе. Там сидели несколько местных друзей и соседей именинника и курили терьяк. Предложили нам. Когда дошла очередь до меня, я затянулся один раз и сказал:
- Спасибо, я пошел.
- Ну, конечно, так ты и пошел! – Раздалось несколько голосов. Нужно затянуться три раза, а то ты нас заложишь! – Это, конечно же, была шутка. Многие из присутствующих знали меня в лицо. Я был здесь и раньше. Поэтому, все знают: никто никого не «заложит». Но, чтобы не испортить людям хорошее настроение, я сказал:
- Ну, хорошо, чтобы вас не закладывать, давайте еще два раза. – Мне собрались преподнести самокрутку, но вдруг в комнате погас свет. Это бывает в колхозе. Во дворе освещение было, гуляние продолжалось, возможно, кто-то в доме случайно выдернул вилку из розетки. Пока дадут свет или наладят керосиновую лампу, пройдет время, а я не желал насквозь пропитаться этим дымом. Я им сказал:
- Ну, всё! Тут совсем темно, ничего не поделаешь, я пошёл.
- Пошёл закладывать? – спросил кто-то из них.
- Да! – ответил я, - вы же мне три раза не дали затянуться! - и все они засмеялись. Вот так свет, а вернее, его отсутствие, помогло мне избежать употребления очередной порции этого зелья. Хотя к этому времени я уже знал, что болезнь приобщения к наркотикам мне, как и моим коллегам, не грозит.
Сельские жители, проживающие в этой стране, очень простые, добрые, гостеприимные люди. Угостят всем, что есть у них дома. Но, никогда не было случая, чтобы кто-то настойчиво предлагал употреблять наркотики.
Конечно, пользуясь случаем, хочу сказать, что наркотики, какие бы они не были лёгкими, нельзя пробовать ни в каком возрасте. А детей к таким вещам нельзя подпускать даже на большое расстояние. Наркотики в любом виде – это смерть.