Банный день
Как много интересных историй можно услышать, во время дружеского застолья, выпускников шестидесятых, Геологического факультета МГУ. На столе водка Столичная! По неволе вспоминаются слова Василия Теркина «.. я б не стал курить махорку, а достал бы я «Казбек»!» А к водочке, селедка пряного посола, Чир холодного копчения, Сиг слабосоленый, Омуль – тёща! И тут же хлебушек Бородинский, черный как смоль да с тмином, картошечка вареная рассыпчатая, да под мелко нарезанным зеленым луком. И конечно же гвоздь программы салат «оливье» (он же столичный, он же домашний) суть его от названия не меняется – вкууусныйй! Не удержусь, процитирую Филатова: «При такой-то снеди, как не быть беседе!» А народ, хорош, собрались все как на подбор, один человек лучше другого, и каждый в отдельности лучше самого себя! Ну, скажите ради бога, как здесь не напиться?!
Одного никак не вспомню, даже интересно, после какого по счету тоста была произнесена эта фраза:
- Геолог никогда не скажет еду в «экспедицию», он говорит еду «в поле».
А за этой фразой конечно же последовала незабываемая история, которую я сейчас намереваюсь вам пересказать. Нет, пожалуй, я лучше предоставлю слово самому рассказчику, ибо только геолог может поведать нам все события тех лет в их первозданной чистоте, извините, что не представляю его вам, человек пожелал остаться инкогнито, ну что ж имеет право.
Геолог никогда не скажет: « я еду в «экспедицию», он говорит еду «в поле»».
И там, в «поле» «экспедиция», располагается в каком нибудь районном центре. Имеется ввиду костяк экспедиции, начальство, бухгалтерия, отдел кадров и прочая «штабная сволочь», а мы геологи, рассыпались по окрестностям, по партиям. И примерно раз в две недели или в полтора два месяца мы собирались для обработки собранных материалов в «камералке», то есть в штабе «экспедиции».
События, о которых я вам сейчас хочу рассказать происходили в конце шестидесятых, в смоленской области. Занимались мы съемкой на местности, для составления военных топо-карт масштабом 1:200 000. Экспедиция наша тогда расположилась в одном из поселков на окраине Галича, а при экспедиции камералка.
Но вернемся к землям смоленским, там, в те времена, уже начинался голод, то есть в магазинах Сельпо на полках шаром покати, борщ варили не с мясом, а с селедкой. Не хочу грешить против истины, все таки, кое что можно было купить в этих самых пресловутых магазинах СельПо, и это было ни что иное, как дешевое крепленое вино, а именно: «Портвейн розовый», «Портвейн три семерки», «Солнцедар» или на крайний случай «Плодовоягодное». А вот с остальными продуктами действительно была проблема! Сельскохозяйственная политика партии и правительства довела дела до того состояния, что на селе не осталось коров в частном владении, да и колхозы в результате реализации Хрущевского лозунга «догнать и перегнать» остались практически без коров, их, бедных молочных буренок всех пустили под нож. А как же! Выполняли и перевыполняли план по мясу, догоняли и перегоняли Америку!
Но мясо крестьяне смоленские все таки научились добывать. Они охотились на медведей, которые по счастливой случайности в те времена еще обитали в смоленских лесах. Удачей считалось убить именно медведицу, что бы та была непременно с медвежатами. Медведицу съедали практически сразу, а медвежат оставляли жить, пока… Откармливали, и забивали по мере необходимости, зимой. Что поделать ни свиней, ни бычков к тому времени уже на селе не осталось.
Я помню одного такого медвежонка, звали ее Машка. Игривая такая, а мужики забавлялись тем, что боролись с ней. Ну пока она была маленькой – ничего, всем было весело. И вот медведица подросла, а бороться она привыкла, для нее это как для интеллигентного человека зубы утром почистить, особенно если, после вечернего возлияния , когда тот сильно перебрал и его потом изрядно рвало. Машка требовала борьбы как хлеба насущного, но ее побаивались, да и бороться с ней стало не интересно – побеждает. И поскольку желающих вступить добровольно с ней в схватку не находилось, то принялась она нападать на мужиков и бороться с ними, по доброму, не рвала, не кусала, просто боролась и побеждала, как тогда говорили – валила. Бывала идет Машка по улице завидит мужика или целую компанию, и семенит к ним, этакая тварь косолапая. А когда приближается к жертве, встает на задние лапы и идет, на встречу, ну совсем как человек. А как подойдет, да как обнимет, крепки были её объятия. И ну ломать мужика и раз два его на лопатки. Ну скажите на милость, кому такое понравится? А Машка и дальше росла, и силы ее крепчали, а игривости в ней не убавлялось и народ стал подумывать о том, как бы пресечь эти борцовские Машкины поползновения. И посадили нашу Машку на цепь. И всему бы теперь быть хорошо!
Но тут в ход истории вмешались непреодолимые силы - деревенские мальчишки. Они зная, что медведи боятся металлических звуков (вот, например, идете вы в малинник, а там медведь, как его прогнать – берете две металлические кастрюли или две пустые большие консервные банки из под томатного соуса, и бьете друг о друга, сильно, извлекая таким образом дребезжащие металлические звуки. Медведь такого звона точно не выдержит – убежит.) И вот однажды эти охламоны, эти разбойники, то есть деревенские мальчишки решили подразнить бедную, посаженную на цепь Машку. Они окружили ее со всех сторон, и принялись стучать кружками, кастрюлями, пустыми жестяными банками, кто во что горазд, короче подняли ужасный звон. И вот Машка сначала металась в панике, металась из стороны в сторону, вставала на дыбы. Затем, не выдержала издевательства над своим тонким музыкальным слухом и сорвалась с цепи. И побежала по поселку, нет, не побежала а рванула куда глаза глядят. А глаза у медведей, как и у волков конечно же глядят в лес. Но поскольку мальчишки не унимались и продолжали в меру своих скромных сил преследовать Машку, но силы силами, а численный перевес все таки был на их стороне, и бедная медведица снова оказавшись в окружении, потеряла ориентацию и заметалась по поселку. Представьте себе картину, бежит по улице взбешенная медведица, лают собаки, мальчишки что есть мочи гремят жестянками. Да! Картина жуткая, кого хочешь до смерти перепугает …. И, испугались все, дети, взрослые, собаки, кошки и даже птицы. И вот стоит в поселке невыносимый гам, люди орут, медведица ревет, собаки лают, вороны каркают. И в добавок, толпа людей вывалила на улицу, к мальчишкам присоединились взрослые мужики разгоряченные Розовым портвейном, недавно был завоз в СельПо , и используя уже нам известный народный прием начали ее, Машку, гнать ужасным металлическим звоном из поселка в лес….
Окончательно обезумевшая медведица и была бы рада в лес убежать, да звон жестяных предметов ей уже мерещился повсюду, и вот она предприняла последнюю, отчаянную попытку для своего спасения и залетела в дом, что располагался на окраине поселка, и так получилось , что это была баня. А день был банный – пятница, день мужской. Влетает Машка в банный зал и первые её заметившие перепугались не на шутку и в чем мать родила, выскочили из бани на улицу. А тем временем медведица в панике металась по другим помещениям бани, наводя на всех встречных и поперечных дикий ужас. Все кто только мог или почти все, кто там был выскочили наружу, естественно не заботясь об одежде. И при этом почти все население поселка уже было на улице, а завидев бегущих выпучив глаза от страха голых мужиков, и самые нелюбопытные домохозяйки побросали свои дела и вышли за калитку посмотреть на необычное представление. Когда еще такое увидишь? Что тут было, те, что были одеты улюлюкали голым, а голые метались по всему поселку в поисках укрытия.
Начальник партии в это время парился в парилке страдая от великого похмелья, если быть точным, он лег на нижнюю полку, так, что бы не очень было жарко и мирно там заснул. Те из мужиков кто не запаниковал, решили не выскакивать голышом на улицу, и действовать по принципу « лучше смерть, чем бесчестье»! Но они помнили, что Машка классный борец и в одиночку или даже вдвоем с ней не совладать. И поскольку смоленские мужики народ ушлый, они принялись стучать в банные тазики, в народе именуемые – шайки, и загнали таки медведицу в парилку ( по другой версии, навалились всем миром и затолкали ее в парилку), так как думали, что там никого нет. Затолкали, дверь за ней заперли, подперли скамейкой, для полной уверенности. И тут случилось такое, чего ну никто не ожидал. Сначала заревела Машка, обезумевшая от страха и жары, затем, заревел начальник партии, и его рев покрыл рев медведицы.
Ну представьте себе состояние начальника партии, спит, мирно, может быть ему что то и снится. И тут шум, гвалт, рев! С просони не разобрать, что происходит, да еще и голова гудит с будуна. Ну понятное дело интересно узнать, что вокруг происходит. Открывает глаза… А тут перед его глазами, мать честная, морда озверевшей медведицы, клыки величиной с палец, и на тебе, еще и пеной и слюной вонючей в лицо брызжет! Вот и перепугался не на шутку наш начальник, вскочил, и ну в дверь ломиться, а дверь заперта! С той стороны дюжина крепких не менее перепуганных мужиков ее держит, да еще и скамейка для уверенности подпирает. Ну тут начальник окончательно обезумел со страха, только что по потолку не бегал, уж он готов был и в печь полезть, но, вовремя одумался, решил на всякий случай сначала поорать, что есть мочи – слава богу помогло! … А если бы не помогло! Тогда что?
В это же время в центе поселка события развивались своим чередом.
На тот момент в помещении камералки были только женщины, обрабатывали полученную тяжким двухнедельным трудом информацию, день банный, мужской, соответственно все мужики в бане и тут картина…
Ни с того ни с сего, удар в дверь, естественно дверь резко растворяется в камералку влетает голый начальник экспедиции и замирает, сделав вперед не более трех шагов. Все женщины повскакивали со своих мест и далее немая сцена…
Сообщаю только для справки, начальник этот был красавец мужчина, высокого роста, голубоглазый блондин, косая сажень в плечах, да еще и женат на генеральской дочке, женщинам нравился , и где то в глубине души, каждая или почти каждая хотела бы взглянуть на него в голом виде, ну, хотя бы краешком глаза… Но не при таких же обстоятельствах!
Хочу добавить еще одну немаловажную деталь. Ни одна из женщин, из тех, кто в тот момент находился в камералке, в последующем так и не смогла вспомнить, как голый начальник экспедиции исчез из комнаты. Они до сих пор считают, что он подобно иллюзионисту растворился в воздухе.
После этого неделю, все население поселка обсуждало события прошедшей пятницы бабы подначивали мужиков, припоминая как те голыми метались по всему поселку. А мужики распивая бутылку ноль восемь литра Розового портвейна , в народе именуемой бомба, да на троих, из горла и без закуси говорили так: «эх жаль, что не случилось это в субботу, в женский банный день!» и кто-то из них у кого воображение побогаче добавлял: «Представляешь, вот стоим мы, портвейном давимся, а мимо нас по улице из бани голые бабы с криком бегут!» Вот так и закончилась эта история!
А бедная Машка пала жертвой людского произвола. Она геройски погибла в той самой злополучной бане от огнестрельного оружия.