Биохимик Сергей Валентинович Горячев решил внести свой вклад в бесполезную борьбу с пьянством. Каких мер только у нас не принимали: рубили виноградники и рушили спиртзаводы, сокращали до минимума торговлю водкой, ограничивая время её, проклятой, продажи, повышали цены на всё содержащее градусы, до сухого закона, правда, не дошло, но недавние правители уже были близки к этому. А потом разрешили всё: гнать самогон, пить одеколон и политуру, цену на водку снизили до самого возможного минимума, дешевле самой дешёвой колбасы и торговать спиртом стали круглосуточно чуть ли не на каждом углу. Пей народ, расходуй свои последние денежки! Дескать, все алкоголики вымрут, одни трезвенники останутся. И тогда дела в стране пойдут на лад.
Народ обрадовался, стал пить больше всех в мире, на работу некоторым ходить не надо, поскольку этой самой работы становилось всё меньше и меньше. Другая бы нация от такого пития вымерла - помните пословицу: что русскому здорово, то немцу смерть, а наши стали ещё изобретательнее в поисках денег на вожделенный продукт. В водку превращались алюминиевые провода, украденные известно где автоматы вместе с патронами, солёные огурцы из сарая заботливого хозяина, украшения жены и содержимое сейфов банков - кто что мог, то и тащил. Сергей Валентинович сам знал мужика, который занимался кражей из ларьков дорогой водки. Но вот что интересно - эту водку он продавал скупщику по сходной для обеих сторон цене и покупал на вырученные деньги ещё большее количество очень плохой, но дешёвой, водки для собственного потребления и угощения приятелей.
Как-то попался он при взломе очередного киоска, год пришлось не пить, отбывая слабенькое для ему подобных наказание, а потом буквально за неделю восстановил вынужденный простой печени.
У Сергея Валентиновича тоже был период запойного пьянства, но воровать, как другие, он не умел, трезвая жизнь началась сама собой из-за отсутствия денег. Его хороший знакомый по химической лаборатории, ныне главный технолог только что открывшегося ещё одного ликероводочного завода, посочувствовал товарищу, порекомендовал его на это частное предприятие в сторожа. Притом в сторожа привилегированные - по ночам Сергей Валентинович охранял ту самую лабораторию, где создавались новые компоненты очередного сногсшибательного сорта водки.
Она получалась дешёвой и сердитой, но сбивала не с ног, а с головы. Ботинки употреблявшего этот сорт сорокаградусный, сами вели хозяина к дому или к другой заранее намеченной, ещё на трезвую голову, цели, автоматически останавливая его перед светофором, подсказывали, когда остановиться, переждать, а если выпивка была очень далеко от дома, на какой автобус садиться, где пересаживаться. А голова хозяина во время этого направленного движения становилась всё тупее и тупее его ботинок. Утром эта удалая голова ничего не помнила после вчерашнего всего-то второго стакана, не могла сказать, что делали отяжелевшие руки: то ли несли сумку с бутылками, то ли
дрались с собутыльниками (отчего же иначе бок болит?), то ли кого ограбили или убили (откуда новенькая сотенная бумажка в кармане?). Для прояснения мозгов приходилось выпивать один, потом второй гранёный, а затем голова снова переставала работать на благо хозяина, точнее наоборот, ему во вред.
Днём сторож, оказавшийся по своей нетрезвой вине без супруги и детей, от нечего делать прогуливался по городу. Уже привычная картина - переполненные трактиры, пустые бутылки в подворотнях, приятно заснувшие на скамейках бомжи, тут же дамы, желающие заработать хотя бы на сто граммов. Кто и где работает, если все гуляют?
О ночной жизни города Сергей Валентинович узнавал из газет. Ему, кстати, за караул платили прилично, год уже непьющий кандидат биологических наук снова, как в денежные времена, пристрастился к газетам и книгам.
По дороге на дежурство, а он на окраину города к ликёрке ходил пешком, покупал все понравившиеся газеты. Книги с некоторого времени уже не приобретал, хоть они и с разными красивыми глянцевыми обложками, но удивительно похожи по содержанию: жизнь преступной шайки и удачливого следователя, метко стреляющего направо и налево, любовь путаны и месть бывшего «афганца» всем подряд за свою неудавшуюся жизнь и неудавшуюся жизнь своей страны. А вот газеты были интересные. Сплошной детектив: мафия в правительстве, мафия в департаментах, мафия в городе. Когда-то небольшая колонка происшествий превратилась в криминальный разворот любимой городской
газеты. Про что только на этих страницах не писали - от кражи двух алюминиевых кастрюль до очередного ограбления солидного ювелирного магазина. Трупов на каждой странице было, пожалуй, чуть поменьше, чем в тех же криминальных книгах. Следующий номер газеты - свежие сюжеты из пьяной жизни города. Кажется, ныне не пить стало плохим тоном: в газетах если не криминальные сообщения, то новости о светской жизни города: банкеты, фуршеты, юбилеи, презентации, торжества по любому поводу и без оного.
Так что же у нас делается, размышлял в ночной тиши сторож-кандидат, всеобщее пьянство и всеобщая потеря: имущества в квартирах, металла - на заводах, урожая - в колхозах, совести - в удобных кабинетах. Так и страну скоро можно потерять, тогда и сторожа нужны не будут. Размышляя так, Сергей Валентинович придумал вот что: многие люди, не откровенные алкоголики, а регулярно пьющие, всё же стыдятся своего тайного пристрастия. А если этот стыд сделать явным для всех. Не зря говорят в народе, что у пьяниц красный нос. Но красные носы Горячев видел очень редко, только у очень пожилых мужиков, дрожащими руками считавших мелочь на утреннее пиво. У тех, кто пьёт дома или на фуршетах-банкетах, были белые рубашки и цветастые галстуки. Разве только голова соображает хуже, чем у чиновников десятилетней давности.
Значит, продолжал думать кандидат биологических наук, надо изобрести такую добавку к водке, чтоб хлопнул рюмку-другую - нос и покраснел. А ещё лучше - пусть носы станут чёрными - заметно даже издали. Сигнал опасности - с этим человеком не иметь дел! Вот тогда все совестливые люди и образумятся! Взявшись за ум, они, протрезвевшие, заставят исправиться всех колеблющихся. Черноносцы останутся в очень заметном меньшинстве, перейдя, чтоб не показываться на людях, на ночную жизнь. Новый президент - с белым носом, новое правительство - абсолютно трезвое, все увидят, как плохо они живут и поймут, наконец, как надо переустроить Россию.
Сергей Валентинович размечтался до утра. А потом спохватился: мечтать-то и планировать у нас умеют все, нас этому с детства приучили, теперь догадливые
учатся самым настоящим образом капитализму. Тогда, выходит, пришёл к выводу деноминированный химик, разрабатывать ту отрезвляющую добавку придется лично ему, больше некому.
Дома после дежурства не спалось. Хотелось сразу взяться за дело, но надо, как учили в институте, правильно поставить задачу. Реально какую-то биологическую добавку к воде или спирту можно разработать быстро - но ведь это только для одного завода, возможно, для одного - двух разливов. А дальше? Если такой компонент заложить в спирт, то количество заводов, куда попадёт добавка, может увеличиться, но опять-таки временно. Что же делать? Нужно такое вещество, которое одновременно бы действовало на все винокуренные предприятия. Типа лазерного луча, посылаемого со спутника, да-да, со спутника, на всю нашу территорию, на все заводы одновременно.
Но сколько же единомышленников надо найти, сколько времени понадобится?!
И к вечеру созрел, кажется, реальный план действий. Правда, для одного завода, но теперь важнее всего, как писал когда-то Ленин, ввязаться в драку.
Для поиска химического состава жидкости, красящей только носы через узкие капилляры, подходящие прямо к коже, понадобилось три дежурства и два бессонных дня. От него могут почернеть и щёки, - это побочный эффект. Называть состав не будем, но намекнём, что он основан на действии одного из радиоактивных элементов. Достаточно несколько граммов этого вещества опустить в литр жидкости и запустить этот литр в систему фильтров любого ликероводочного завода - и дело сделано. И меченая водка будет идти до тех пор, пока не догадаются заменить фильтры.
Легко оказалось достать несколько десятков граммов этого радиоактивного вещества, ныне на рынке всё можно купить, хоть реактивный самолет. Правда, на покупку ушли все накопленные деньги, но Сергей Валентинович твёрдо решил за счёт своих личных неудобств постоять за весь русский народ.
Труднее всего оказалось из миллиграмма вещества сделать водный раствор для нескольких бутылок водки. Первый опыт пришлось поставить на себе: зарядил десять бутылок водки, и как раз время подошло уходить в отпуск. Нос и щёки стали чернеть после первой же полбутылки.
Пятна пропали лишь через две недели. Но опыт надо продолжать - не будет ли побочных последствий. Бомжа бы какого, который на всё согласен, найти.
Давно Сергей Валентинович не гулял по ночному городу, но знал, что на вокзале найдет то, что ему нужно. Приглянулся мужик в зимних растрепанных валяных
ботинках (в июле!), одетый в нечто похожее на пиджак. К удивлению, узнал однокурсника Михаила, с которым, правда, лет пятнадцать не виделся. Тогда тот был младшим научным сотрудником в НИИ птицеводства, разрабатывал кормовые добавки для бройлеров. Пригласил, уважительно назвав Михаила ещё и Павловичем, к себе в однокомнатную (последствия развода) квартиру, накормил, выпоил ему полбутылки водки, оставшейся после эксперимента над собой, и уложил спать.
Утром бывший специалист по куриным добавкам не удивился, проснувшись в на его взгляд в шикарной квартире. Как попал сюда с вокзала, где он обитал уже полгода, не помнит, но прежде не раз приходилось спать у кого-то то в общежитии, то в заброшенном вагоне, то на чердаке. А здесь и умыться можно как следует, с мылом.
- Умывайся, умывайся, - одобрительно и ласково сказал Сергей Валентинович,
- Я тебя пьяненького с вокзала привез. Меня-то помнишь?
- Вроде Горячев из биологического института, и учились мы, если не ошибаюсь, на параллельных курсах. А потом некоторое время ты по каким-то делам в наш институт зачастил.
- Было, было. Но ты иди, умывайся, завтрак на столе, да и рюмочку, если желаешь, налью.
Из ванны Михаил вышел только через полчаса, удивленный и огорченный одновременно.
- Извини, Горячев, я у тебя весь кусок мыла испортил, а лицо что-то не отмывается. Дай лучше похмелиться, потом ванну приму - и домой, на вокзал.
- Сядь, давай сперва позавтракаем. А с похмельем подожди, я тебе многое рассказать хочу.
Уплетая яичницу, Михаил, пока Сергей Валентинович выходил в комнату, быстренько опрокинул рюмку. Горячев вернулся на кухню, заметив пустой стаканчик, улыбнулся: всё шло по его плану.
Трапеза закончилась. Постнов, Сергей наконец-то вспомнил фамилию гостя, с вожделением поглядывал на бутылку без наклейки, почти полную.
- Сейчас я тебе расскажу о том, почему нос и щёки у тебя чёрные. Это не грязь - это последствия выпитого у меня вчера вечером.
Сергей Валентинович подробно раскрыл Постнову свой план.
- Я сам давно не пью. Правда, две недели назад выпил полбутылки, тоже как ты сейчас почернел, но потом постепенно всё, как загар, но в несколько раз быстрее, сошло. Задумал я один эксперимент - мне нужен помощник. Если согласен - то этим помощником должен стать ты. На время эксперимента жить будешь у меня, и потом тоже, пока не пройдет «загар», правда, до окончательного побеления лица пить больше не будешь, а возможно, что совсем бросишь.
- Что делать нужно? - прервал разговор Миша.
- Выпить девять бутылок водки. За какое время - решай сам. Потом период отбеливания. Затем можешь идти на все четыре стороны, а если институтские науки не забыл, то, возможно, из подопытного станешь моим полноценным научным помощником. Ты давай думай, а я пока запру тебя здесь, чтоб не сбежал, оставлю ещё рюмку, остальное спрячу в шкафу.
- Согласен, наливай!
- Приятного аппетита. Я сейчас за продуктами, тебе за трусами-носками, может, ещё чего приобрету, да ещё газеты возьму. Словом, часа через два приду, времени для размышления хватит?
-Наверное.
Михаил Павлович остался один. С трудом, но, в конце концов, понял задуманное Горячевым. Ещё раз посмотрел в зеркало, поскреб ногтями нос и щеки. Вокзальная
жизнь давно ему надоела, там ещё до начала зимы прожить можно, а с первым снегом бомж решил жизнь кончить на рельсах - ничего в этом потерянном для него мире больше не хотелось.
Смелая вообще-то у Горячева идея. А вдруг всё получится или, наоборот, я весь стану чёрным? Но, вспомнив об избавляющих от всего рельсах, решил заранее не расстраиваться. Если эксперимент удастся, то и он, Постнов, может стать знаменитым человеком, войдёт в историю отрезвления России под вторым номером.
Через два часа положительный ответ своему научному руководителю был готов.
- Значит, я как бывшие мои подопечные цыплята для тебя? Подойдет им такой корм или нет? Ладно, я согласен. Когда начинать?
- На сегодня, Михаил, пожалуй, хватит. Спасибо, что понял меня. Через две недели мне на работу, будешь вести записи наблюдения за самим собой. И если всё пройдёт благополучно, то тебе, Миша, с белым носом придется снова выпить рюмки две-три. Узнаем, с какой скоростью снова заработает наш «градусник».
После восьми ежедневных бутылок нос сохранил свой цвет почти на полгода. 31 декабря уже шесть месяцев не выпивающий Михаил согласно прежнему договору
с отвращением выпил две рюмки меченой водки. Выпил вечером перед уходом Сергея Валентиновича на дежурство. Нос среагировал уже через два часа. Чернота потом
не сходила четыре недели.
Воздержание от водки пошло Михаилу Павловичу на пользу. В плане своего друга он нашёл несколько изъянов. На своем ликёроводочном заводе опыт с массовым
влиянием пол-литровых «добавок почернения» - так назвали доморощенные исследователи спасающий народ препарат - можно повторить от силы два раза потом изобретателей, несомненно, вычислят. Посылать спасительные лучи на все спиртзаводы из космоса со спутника - вообще нереальная вещь. Надо находить приемлемый способ излучения этого радиоактивного элемента на ликероводочные заводы. Для этого нужно искать себе помощников из научной среды, притом людей разных специальностей: биологов, физиков, химиков, математиков. Ученик, поверивший в своего шефа-сторожа и пристрастившийся читать приносимые газеты, выдал идею.
- Когда ещё привлечем себе коллег из различных институтов, да, по всей видимости, не у нас, а в Москве надо искать, а пока необходимо провести идеологическую подготовку. Вот как раз эти газеты нам и помогут. Если удастся реализовать залив нашей добавки в заводскую систему очистки и смягчения воды, то массовое появление черноносцев в нашем городе, других местах, где продается наша сивуха, должно стать основной темой всех, даже центральных, газет. Возможно, начнется какая-то дискуссия ученых, споры - догадки. А мы газетчиков подогреем месяца через два новым вливанием на заводе нашей добавки. Вот тут-то и нужны знакомства с журналистами.
- А как завести эти знакомства, я же ни одного писаки не знаю?
- И это я продумал. Помнишь, Сергей Валентинович, - ровесник называл своего друга постоянно по имени-отчеству, а себя просил называть Мишей, а ещё лучше
Мишкой, - я в институте заметки в многотиражку писал, а когда работал в НИИ, несколько статей в центральных газетах тиснул, аж в журнале «Птицеводство» напечатался. Так вот, пока ты по ночам дежурил, я написал серию репортажей из жизни бомжей. Сам понимаешь, что со знанием дела, с криминальными случаями, известными мне по железнодорожной жизни. В нашем «Энском вестнике» у меня дружбан работает, читал его статьи. Отнесу, пожалуй, я свои заметки ему, пусть редактору покажет, может, и вакансия какая есть.
- Дай-ка я сперва твои опусы почитаю.
Оказывается, на работу в «Вестник» устроиться было легко. В этой газете был очередной финансовый кризис, редактор был вынужден в три раза сократить оклады, правда, чтоб заинтересовать сотрудников, вдвое повысил гонорар. Несколько талантливых журналистов сразу переметнулись в другие издания.
- Рублей для начала четыреста будешь получать,- виновато сказал редактор, нажимай на мир бомжей, криминалистику, а вот на темы птицеводства мы не пишем. Давай всё время что-то остренькое.
Сторож на ликёрке получает полторы тысячи, а мне четыреста - возмутился было про себя Михаил, а вслух сказал:
- Согласен, согласен, буду стараться вас не подвести, - задуманный им план быстро воплощался в жизнь - Когда выходить на работу?
- Завтра и приходи. Твою первую статью о ночной жизни вокзала ставим в ближайший номер, работать будешь под руководством редактора отдела общественной
жизни. Но запомни - большими статьями не увлекаться, сам буду их резать, а чаще давай интересные информации.
И сказал напоследок:
- Да, вот ещё что. У нас про науку почти ничего нет, нас за желтизну ругают, возьми на себя и эту тему.
А вот у Горячева с заливкой давно хранившейся в его закутке жидкости в пол-литровой банке дело не клеилось. На заводе сторож, научный сторож, как не раз подшучивали над обладателем ученой степени, известен всем. За полтора года его зауважали за то, что он постоянно отказывался даже от дегустаторских пятидесяти граммов, и обещали при вакансии должность в лаборатории, так что запросто при всех пройти с банкой в помещение очистки он не мог.
Был однажды, правда, случай, но Сергей Валентинович растерялся, сплоховал. В ту ночь ненадолго по всей окраине города отключили электроэнергию. Зато следующий раз не пропустит. И Горячев изучил путь от его лаборатории до фильтров наизусть: двадцать шагов прямо по коридору, дверь направо и всего шесть шагов до фильтров ...
Долгожданное отключение электроэнергии произошло только в апреле, когда его друг-журналист уже стал заметен читателям «Вестника». Особенно горожанам понравилась его статья о похождениях бравого солдата Шернова, а редактор похвалил за серьёзный отчет с научной конференции физиков, проходивший три дня в их областном центре. По поводу этого материала позвонили даже из администрации: «Ведь когда захотите, можете быть не жёлтыми».
- Все, теперь получилось, - обрадовано отрапортовал Сергей Валентинович собирающемуся на работу Мише-коллеге. - Будем ждать результатов. Пока фильтры не догадаются заменить, может тысяч сто бутылок будет выпущено.
- Понял. Наша газета с такой сенсацией выступит первой, потом я из номера в номер буду писать о странном явлении появления - скаламбурил Миша, - чёрных носов и щёк. Кстати, я всё забываю сказать, на научной конференции познакомился с одним московским физиком, интересный человек. Он мне и телефон оставил, и адрес. Я с ним интервью сделал строк на четыреста, но как бы редактор не сократил. В конце даже задал вопрос об отношении к пьянству.
- Ну и как?
- Сугубо отрицательное. Не пьёт, как академик Амосов, я ему обещал не только интервью, но и все свои статьи о вреде пьянства выслать.
- Про наши чёрные носы?
- И про них, будущих. Может, он в столице с кем из ведущих в нашем деле ученых потом познакомит.
- Молодец, Мишка, нам теперь надо ждать результатов от реализации меченой водки. А знакомствами с собкорами центральных газет не обзавелся случайно?
- Нет. Важные они персоны, всё больше по администрации шастают, с простым народом не общаются.
- Постарайся, чтоб при первых же заметках они вышли на тебя, намекни, что знаешь больше, чем пишешь. Может, по такому случаю с кем и тяпнешь рюмочку.
- Нет уж, Сергей Валентинович, уволь. Больше ни грамма. Но на контакт с ними выйти всё же надо обязательно.
Водкой ликёрка торговала в северных районах области, в своих фирменных магазинах областного центра, остальное зелье ежедневно увозили в нескольких фурах оптовые организации. Они в свою очередь развозили злодейку с наклейкой многим магазинам и киоскам города, области. У оптовиков была уже договоренность по экспорту водки в соседнюю область после того, как ликёрка вдвое увеличит мощности.
Как раз на это утро большая партия водки была отправлена в два крупных района области - Окский и Волжский. Последнюю фуру до конца кладовщик велел не загружать, а по приказанию хозяина четыре ящика перенести в хозяйскую «Волгу» с легко запоминающимися - ныне это очень модно среди новых русских – номерами и отправить в одну из районных администраций: у тамошнего главного чиновника день рождения. А недогруженная фура будет отправлена на пробу в соседнюю область.
Адреса поставок этой партии и разливы нескольких последующих дней вся область узнала буквально через три дня. На оперативку к губернатору приехал глава районной администрации почему-то с очень чёрным носом.
- А у нас в районе у многих так. Какая-то странная эпидемия началась, - ответил на недоуменные взгляды коллег глава администрации, лоб его то ли от смущения, то ли после похмелья покрылся испариной. Я перед отъездом главврачу санэпидстанции задание дал обследовать всех черноносых.
- Не эпидемия это, - прервал периферийного мэра директор департамента здравоохранения, - мне ваш главврач только что позвонил! Пить вам, Иван Ефимович, меньше надо. Чего нас обманывать, в вашем районе окрасились только те, кто гулял на вашем дне рождения.
К вечеру тот же департамент начал получать сообщения из двух других районов - в них среди черноносцев отнюдь не начальники, а все категории граждан. К утру
оказалось, что та же ситуация во всех районах областного центра. Но пока истинных масштабов «эпидемии» не знал никто, поскольку иные мужики, не говоря уже о бабах, стеснялись выйти на улицу и к врачам не обращались, догадавшись о причинах почернения самой заметной части лица.
В среду в «Энском вестнике» вышла сенсационная статья Михаила Постнова «Заражённая водка отразилась на лице». Автор аргументировано, после опроса горожан и жителей двух сельских районов, сделал вывод: все люди, внезапно изменившие цвет части лица, пили водку местного ликёроводочного завода. В следующем номере фельетон того же журналиста «Как день рождения, к сожалению, тайное сделал явным». А внизу приписка – ваш корреспондент отправился в соседнюю область, где, по слухам, тоже появилась болезнь носов и щек.
Медики связь окраски носов с выпивкой обнаружили быстро, Михаил Постнов указал же на конкретный адрес изготовителя. На завод прибыли различные комиссии: из
санэпидстанции, по защите прав потребителей, прокуратуры, других ответственных органов, даже в сопровождении нескольких чиновников прибыл представитель президента по Приволжскому федеральному округу. Были с ним, как водится, и журналисты всех областных и столичных изданий. Территория ликёрки оцеплена милицией и журналистов туда не пускали. В ожидании выхода представителя
президента, он обещал после совещания с руководителями различных комиссий дать интервью, коллеги-газетчики обступили Постнова, называя его заискивающе Михаи-
лом Павловичем. Он всем рассказал о своих «догадках», а собкорам в дополнение вручил визитки со своим рабочим телефоном, обещая каждому отдельно дать в ближайшее время подробную эксклюзивную информацию.
Сергей Валентинович каждое утро рассказывал другу о событиях на арестованном заводе. За неделю ставший очень популярным журналистом, Михаил на работу не торопился - он собирал информацию для очередной статьи. На этот раз об остановке на ликёрке.
События же там развивались стремительно. Пробы воды и поступающего спирта ничего не дали. Заменили все трубы из нержавейки - бесполезно. Что-то почувствовал приехавший из Москвы специалист по оборудованию. Он попросил заменить фильтры. А коллеги директора ликёрки, почти все азербайджанцы или грузины по национальности, требовали от деректора-осетина разобраться с охраной - не принес ли кто на территорию завода нечто страшное, изменившее состав водки, конкуренты, наверное. Прилетевший из Грузии знаменитый дегустатор посоветовал, как отрезал:
- Смените фильтры.
Сменили. Но через день дегустировать новый разлив водки он категорически отказался.
- Нос и обоняние - самое ценное, что у меня есть. Рисковать не буду
Другие дегустаторы, посовещавшись, тоже пробовать новую партию побрезговали:
- Наймите, не жалейте денег, лучше сотню мужиков, дайте им по бутылке и поместите на день в один из пустующих профилакториев.
Денег было потрачено гораздо больше. Пришлось администрации ликёрки снять один из самых больших клубов в городе и при переполненном зале выпить самим (с
хорошей закуской) по три рюмки водки. Закуска и водка в фужерах досталась ещё и смелым журналистам, остальным желающим наливали в гранёные стаканы сколько
угодно, без закуски.
На следующий день черных носов не появилось. Рекламные статьи в местных газетах вроде бы успокоили горожан. Только «Вестник» напечатал предостерегающую информацию под заголовком «То ли ещё будет».
Сергей Валентинович ликовал: всё шло по плану, все центральные газеты напечатали про «энский феномен», особенно постаралась центральная молодёжная газета, падкая на сенсации.
У обоих приятелей появились перемены и в жизни. Михаил Павлович подружился с моложавой собкоршей той молодёжки, на повышенную недавно зарплату и приличный теперь гонорар купил новый костюм и стал проводить почти все вечера с Марианной Лианозовой, Марией Лузиной по паспорту. Вот такой красивый псевдоним.
Сергей Валентинович теперь с окладом в две с половиной тысячи рублей стал заместителем начальника охраны. В цехах и на территории дежурили омоновцы, срочно уволившиеся - зарплата у них стала королевской - из МВД. Начальник охраны и два зама, тоже омоновцы-майоры, третий зам - Горячев - по ночной смене. Следующую мину в фильтры залить стало практически невозможно, разве только опять отключение электроэнергии будет. Но где хранить пол-литровую банку с добавкой, кабинет-то на всех замов общий?
Вообще-то жидкость можно носить в кармане, в красивой заграничной бутылке. Если кто заинтересуется, то объяснение найдётся: новомодное лекарство от простатита и для ещё одного дела, простатиту сопутствующему, мужики поймут. Дорогу из нового кабинета к фильтрам опять пришлось заучивать наизусть.
А чтобы не ждать внезапного отключения электроэнергии, Михаил Павлович, на днях совсем переехавший к Марианне, нанял одного бомжа-электрика всего за пять бутылок водки срезать провода, ведущие к ликёрке. Главное, чтоб без свидетелей, ровно в 24.00.
Второй раз залить добавку в темноте в фильтры было несложно. А почти на следующий день «Вестник» и столичная толстушка-молодежка предупредили о втором
пришествии черноносцев.
Многие, прочитав эти сообщения, выпивать водку, и не только местного разлива, отказались. И были правы. Через неделю черноносцы появились и в своей области, и в двух соседних. Ликёрку опять пришлось останавливать.
Люди начали, прежде чем покупать водку, смотреть на наклейки и искать адрес завода-изготовителя. А поскольку водка в город поступала отовсюду и зачастую без необходимых данных, без акцизных марок, торговля терпела сплошные убытки.
Охрана на ликёрке сменилась полностью, Сергей Валентинович остался без работы, но Михаил Постнов, получавший теперь зарплату почти наравне с редактором «Вестника», сказал, что он год будет возвращать долг.
Марианна, для которой подлинные события на ликёрке давно не тайна, предложила расширить географию подлива красящего снадобья. В Новосибирске, например. А почему там? Так она сама оттуда, несколько её знакомых работают на местном ликёроводочном заводе.
- У меня как раз скоро отпуск, поеду на родину, дайте мне одну банку этой страшной отравленной смеси, попытаюсь уговорить одного хорошего знакомого испортить эти новосибирские фильтры.
- А потом?
- А потом вновь большая сенсация на всю страну.
- Это же опять временно.
- Ну и что, а как тогда вести планомерно компанию за трезвую жизнь. Можно, в конце концов, напугать читателей тем, что теперь водка, красящая носы, может появиться на любом заводе России. Хоть один процент населения такое сообщение отрезвит - и то большая польза.
- И всё равно это не выход, - задумался Сергей Валентинович, - Миш, а у тебя когда будет отпуск. Надо от переписки переходить на личный контакт с этим московским физиком.
- И, правда, Миш, напиши ему письмо, я же отпускные всё равно поеду в Москву в редакцию получать, заодно и письмо занесу, познакомимся поближе, на словах многое ему расскажу о нашей идее и о нашем составе. Можно?
- Можно и, я чувствую, нужно. Без помощи столичных ученых для решения задачи в общероссийском масштабе нам не обойтись, как считаешь?
- Как хоть звать вашу столичную надежду?
- Записывай, Марианна, адрес. Лобковский Пётр Петрович, Московский инженерно-физический институт, домашний адрес: улица Парковая, дом 5, телефоны...
Но отпуск Марианна отложила на неделю, поскольку в их город приезжает знаменитая звёздная чета артистов, известная всему миру, к тому же эта пара надумала первый день посвятить глубинке, посмотреть в одном селе больницу. Надо поездить в числе других сопровождающих журналистов с этой парой, а про ту разваливающуюся сельскую больницу подготовить солидный репортаж.
- Миш, из этой Ачи я вернусь, наверное, поздно, ты не жди меня, запирайся на ключ и вынь его из замка, я звонить не буду, чтоб тебя не будить.
- Ладно. А я тогда до позднего вечера у Сергея побуду, в последнее время мы с ним реже стали видеться.
- Это из-за меня?
- И из-за тебя, дорогая. Он же без работы оказался, поддержать его надо, я ему сколько денег за прежнюю помощь должен, а он не берет.
Утром Марианна уехала к зданию администрации, чтоб оттуда вместе с остальными журналистами отправиться в аэропорт для встречи знаменитостей, а Михаил, позавтракав, ушёл - он утром любил много ходить пешком - в свою редакцию. Но что-то не писалось, надо бы ехать в областное управление милиции, но не хотелось, за информацией можно туда смотаться и завтра, всё равно такая подборка о криминальных происшествиях запланирована в субботний номер. Решил развеяться, заглянуть к Сергею Валентиновичу пораньше. Он в этот раз долго не открывал дверь, мелькнул свет в глазке.
- Мне кажется, что за мной наблюдают, - извиняясь сказал Сергей. - И на улице кто-то за мной долго шёл, и счётчик какой-то подозрительный мужчина проверял, заглядывая из прихожей в квартиру.
- Криминала в нашей газете, наверное, начитался, - пошутил Михаил, - чего у тебя, безработного, взять.
- А что если на ликёрке догадались про наши дела. Ты на всякий случай три оставшиеся бутылки с биологической добавкой отнеси к Марианне на квартиру. Одну она всё равно скоро хотела в Новосибирск отвезти. Кстати, у вас ней серьёзно?
Михаил пожал плечами.
- О свадьбе не заговаривали, но какая девушка не хочет быть замужем и за мужем. Скотина я, наверное, что молчу по такому важному делу. Она сегодня уехала в Ачу, вот вернется, и сегодня же ночью предложу ей выйти за меня.
- В свидетели возьмешь?
- Обязательно. А, впрочем, наши отношения новомодно называются гражданским браком.
В марианниной квартире, спрятав три бутылки без наклеек в бельевой шкаф, Михаил вспомнил, что у Сергея забыл свою папку с двумя блокнотами, недописанной статьей и диктофоном. Можно и завтра утром забрать, но дома всё равно без Марианны тоска. И Постнов с удовольствием поехал, и троллейбуса на этот раз не пришлось на остановке ждать, к Горячеву.
Опять Сергей Валентинович долго не открывал дверь. По лестнице сверху спускались три бугая.
- Ты папку забыл, я ...
Крепкие парни вдруг оказались сзади, повалив Михаила в прихожую, приставив пистолет к Сергею. Самый квадратный из братвы, очевидно старший, обрадовался появлению Постнова.
- Мы догадывались, что они на пару работали, теперь окончательно убедились, что это так. Один фильтр портил, мы проверяли, как раз в это время электричества не было, другой о нашей водке в газетах во всю трубил - всю репутацию нашей ликёрке испортил.
Троица решила не допрашивать и не бить друзей, какой смысл, когда всё ясно. Связали им руки-ноги верёвками, заклеили для надёжности не только рты, но и глаза, нос - и по выстрелу в затылки из «Макарова» с глушителем.
Прошло всего три минуты. Следов, вроде, как и велено, мужики не оставили, входную дверь закрыли с помощью ствола пистолета, зацепив ручку дулом. Даже машина у бандитов предусмотрительно была оставлена через дом. Довольные выполненным заданием новые охранники ликёрки поехали докладывать о работе своему шефу.
А Марианна, как и предполагалось, вернулась из Ачи в первом часу ночи - там после посещения только что открытой больницы был ещё долгий банкет.
В комнате на столе возле компьютера нашла записку: «Я тебя люблю, завтра пойдем в ЗАГС!» Марианна улыбнулась, всё идет по плану. Миша не иначе как у Горячева
задержался. Не теряя времени, на свежую голову стала писать оперативную информацию в свою молодёжку. Да ещё надо позвонить редактору отдела культуры, пусть в ближайшее время запланирует репортаж из той сельской больницы, куда скоро должна придти большая заграничная помощь, которую обещал оказать известный виолончелист, с которым Марианне удалось побеседовать почти полчаса.
А Миша не появился и в два часа ночи. Что-то случилось? Да нет, наверное, просто решил заночевать у друга, видно, заговорились допоздна.
Утром Лианозова позвонила в «Вестник». Постнов на работу ещё не приходил.
Через час, отдыхая от почти законченного репортажа о больнице, позвонила ещё раз в газету. Поехала к Горячеву - всего-то шесть остановок троллейбусом. Что там у них случилось?
Тоненькая полоска света в дверях - значит, в прихожей свет. Открыла дверь - и ... У соседей, Марианна это давно знала, был телефон. Из райотдела милиции приехали через пять минут. Лианозова, показав удостоверение столичной молодёжки, осталась со следственно группой.
- Так эти бандиты дальше прихожей не были, - удивился молоденький опер. - Следов ни на кухне, ни в комнате. Значит, убийство не из-за ограбления, а месть или заказ. Дело надо передавать в управление по борьбе с организованной преступностью. Ещё двое сотрудников доложили об обходе квартир подъезда. Выстрелов ни кто не слышал. Только старушка с четвёртого этажа сообщила о трёх парнях, куривших под вечер на площадке. На этом этаже дымящих нет, а в бабушкину квартиру потянул неприятный запашок. Вот она и взглянула в глазок, хотела поругать табачников, но испугалась. Нет, особых примет не запомнила, узнать не сможет - она в глазок чуть только и взглянула. Значит, бандитов было трое.
Марианна как-то год назад писала об областном управлении по борьбе с организованной преступностью, полковник Медведь даже поблагодарил её по телефону и однажды лично, увидев журналистку на одном из совещаний. Вот к нему-то и отправилась Лианозова.
Григорий Иванович внимательно выслушал собкоршу. О событиях на ликёрке он прекрасно знал, а теперь, оказалось, что там была не диверсия конкурентов, а продуманные действия двоих наивных борцов с российским алкоголизмом.
- А жидкость такая у Горячева осталась?
- Ой, я и не знаю. Меня дальше прихожей не пустили, а теперь дверь опечатана.
Следствие быстро зашло в тупик, тех бандитов в лицо ни кто не видел, следов они не оставили.
Трёх «заряженных» бутылок в квартире не оказалось. Их уже через неделю, собираясь стирать, Марианна обнаружила в бельевом шкафу. Тут же позвонила Медведю. При проверке на всех трёх бутылках обнаружены отпечатки пальцев Горячева и Постнова. Кстати, отпечатки пальцев обнаружены на скотче, но как по ним найти тех парней в более чем миллионном городе? Одну бутылочку у Марианны пришлось изъять и отправить в Москву на экспертизу.
О нераскрытом убийстве Марианна написала на целую полосу в своей молодёжке. Статью перепечатали в память о Постнове в «Вестнике». Если следователи могли
только подозревать, не имея доказательств, руководство ликёрки в заказном убийстве, то Лианозова в своей статье подробно рассказала о биологической добавке, изобретённой Горячевым, о двух, якобы, диверсиях, намекнула, что заказчиком преступления может быть только кто-то из руководства этого завода. И после её подписи постскриптумом о том, что формула этой отрезвляющей народ добавки известна кому надо, дело Горячева живёт и скоро следует ждать новых чёрных носов.
Медведев позвонил Лианозовой.
- Марианна, зря ты про нас так. Мы же работаем, наблюдаем за ликёркой до сих пор, кое-что уже накопали, но пока не криминальные, а финансовые нарушения. Кстати, предупреждаю, мы за вами начали присматривать. Мало ли чего после этой статьи. В отпуск если соберётесь, то сообщите.
- Как раз собираюсь. Но давайте об этом лучше не по телефону, я через час к вам приеду.
Медведю план Марианны с Новосибирском понравился, но он внёс свои поправки.
- Чтобы вас не подозревали, нужно все сделать тайком, поэтому мы вам поможем. К своему знакомому мы отправим вас на вечернем самолете с нашим человеком. Постарайтесь убедить своего знакомого сделать заливку жидкости в фильтры как можно быстрее, можете сослаться на заинтересованность в этом МВД, чтобы он не трусил, и тут же самолетом назад. Официально же в отпуск поедете на поезде после сигнала о том, что наша добавка попала куда надо.
- Я согласна.
Внезапно черноносцы появились по всей Новосибирской области. Лианозова, хотя и в отпуске, дала на всю страну в самой высокотиражной газете сенсационный материал. Периодика обрадовалась новой скандальной шумихе, раздув её на всю Россию. Сенсация вскоре стала мировой: открыт препарат, который позволяет определить пьяниц через три рюмки. И скоро вслед за Новосибирском появятся другие «меченые» города. В Новосибирской же области было что-то около двадцати ликёроводочных заводов, много тысяч декалитров водки были просто вылиты в очистные сооружения.
В город приехала делегация из первого пострадавшего ликёроводочного завода. Фильтр к тому времени на остановленном заводе был заменён, а трое из чётырех членов делегации интересовались отнюдь не техническим процессом, а рылись в личных делах работающих, что-то выспрашивали у охранников, ИТР, надежного персонала. Тут-то и пригласили всю троицу в местное УБОП, чтобы всего-навсего снять отпечатки пальцев. У двоих они сошлись с оставленными следами на скотче, которым были заклеены лица Горячева и Постнова. Третьего пришлось отпустить, но неужели эти двое не расколятся на допросах?
Марианну с удовольствием перевели из собкоров в спецкоры. Теперь она будет жить в Москве! Но главная задача у неё сейчас не журналистика, а налаживание контактов с учёными через мишиного знакомого физика, которому ещё предстояло передать письмо.
Без труда договорились о встрече дома у учёного на улице Парковой. Марианна рассказала о том, как и за что погиб Михаил Павлович Постнов. Потом был подробный рассказ о биологической добавке Горячева.
Через месяц, как договаривались, Марианна снова приехала к Петру Петровичу Лобковскому. Он сказал, что рецепт биологической добавки составлен идеально. Но это примитив - подливать её в фильтры. Жидкости, конечно, можно сделать много, на все ликёроводочные заводы. Но другие учёные в состоянии придумать более
совершенные способы очистки. Кстати, много людей благодаря публикациям в газетах бросили пить или перешли от водки на красные и сухие вина и шампанское.
- Знаешь, Марианна, я без твоего разрешения посоветовался у нас в институте с несколькими специалистами, так вот скоро намечается грандиозное открытие на стыке нескольких наук.
- Сказать-то мне о его сути можно?
- И даже нужно. Пока всё это в стадии разработки, потом мы, Марианна, поможем написать тебе хоть цикл статей. Представляешь, сам президент нашим проектом заинтересовался и приказал выделить денег лаборатории. Суть же вот в чём. Уже практически создано по формуле Горячева лекарство для инъекций, его можно - всего одна ампула - вкалывать всем желающим вылечиться от алкоголизма, матерым пьяницам будем инъекции делать насильно. А потом выйдет нечто вроде закона - детям почти при рождении делать прививки, ну как словно от оспы.
- Значит, Россия скоро будет трезвой?
- Почти. Ведь остаётся только слабое вино - но это будет отдушиной. Кто не хочет ходить с чёрным носом - пожалуйста. Ещё нужно время для проверки - нет ли побочных эффектов.
- Так ни один ещё черноносец не жаловался на потерю здоровья.
- Медики настаивают. И другое, Марианночка, более главное. С лёгкой руки того же Горячева мы продолжили поиски отзывающихся на алкоголь капилляров и нашли на лбу, на ушах и кончиках пальцев возможность почернения кожи от никотина и наркотиков. Понимаешь, какая перспектива!
- Так это конец всей водочной истории России! И даже не только водочной! А сколько попутных заведений прекратит свое существование, криминал, если будет, то трезвым, - Марианна нетерпеливо спросила: - И когда же закончатся ваши разработки?
- Предполагаем, что правительство сперва всё законодательно пропустит через Думу. А потом надо наладить промышленное производство препарата. Так что не раньше 2012 года.