Плим, плим, плим - ромашка весело прыгала на своём закрученном пружиной стебле,
и, как она думала, совершенно ни о чем не думала, - как вдруг перед ней
в мгновение мига выросла злая старушка, исполненная сильного гнева за то,
что та своевольно покинула свою клумбу. "Ты умрёшь!" - пристально прищурившись
ромашке в самый центр посадочной площадки, зловеще-пророческим тоном
прошипелявила злая старушка.
Ромашка не знала языка злых старушек,
но исходящее недружелюбие из возвышающейся над ней злой старушки
исходило в такой высокой мере, что ромашка не подумала о недружелюбно
настроенном высокомерии злой старушки только потому, что как она думала,
не думала, что умеет думать. Ввиду всего этого, из уважения перед почтенным
возрастом злой старушки, и сильного желания понять интригующий ромашку
до глубины души смысл обращенной к ней фразы, ромашка остановилась и
выпрямилась, чтобы стать как можно выше, прислушаться и сосредоточиться.
"Ах-ха! Ах-ха-ха!" - в коварном умилении беспощадно вскричала злая старушка,
по очереди сверкнув глазами. Отойдя для разгона на достаточное расстояние,
довольно громко и довольно пугающе, она довольно повторила ромашке её приговор,
и состроив страшную гримасу, злая старушка со всего разбега приземлилась обеими
ногами и палочкой на ромашку...
...Ромашка не хотела... Она не думала, что так получится... Впрочем, если бы
думала, то может, и захотела бы... Как бы то ни было, летальный исход ромашку
не постиг. Но его постигла злая старушка.
А мораль такова - не всё то птица, что летает...