Анна Тихоновна, воспитательница подготовительной группы детского сада, нервно поглядывала на часы, когда в комнату, на ходу застегивая халат, вбежала запыхавшаяся нянечка.
- Галя! – донельзя раздраженный окрик словно парализовал женщину, - где тебя носит? Тихий час заканчивается, детей поднимать пора!
Галя застыла, словно застигнутая врасплох преступница:
- Анночка Тихоновна, простите Бога ради! – путаясь и запинаясь, залепетала она, - в универмаг на Лесном завезли ткани, а мне отрез на платье нужен, пригласили свидетелем на свадьбу, а пойти не в чем... а там очередь…
Анну Тихоновну боялись не только дети и родители, но и сотрудники детского сада. Галя, приходя утром на работу, не сразу решалась переступить порог группы. От командного зычного крика Тихоновны, у нее начинали трястись коленки.
Дети в группу подбирались исключительно по уровню благосостояния родителей. В зависимости от ранга занимаемых ими должностей распределялись и роли к праздникам. «Благодарные» мамы-папы бесконечно несли воспитательнице всевозможные подношения. Галя знала, что у Тихоновны коробками водится гречка, сгущенка, тушенка и прочие дефициты.
- Галя! - разозлилась Тихоновна, - почему не сказала? Мне тоже нужна ткань и ленты еще!
- У меня свекровь старая. Кто о ней позаботится кроме меня? - продолжала возмущаться она, - никому нет дела до пожилых!
- Я ж не знала, - практически уличенная в жестокосердии, Галя почувствовала свою вину перед свекровью Тихоновны.
- А я вот все для нее делаю, последнее готова отдать, хоть она и ворчит, что слова доброго от меня не дождешься.
Галя согласно кивала. Сомневаться в репутации Анны Тихоновны она даже не пыталась. Заслуженный воспитатель, показательные занятия, самые послушные дети…
- Значит так! - одеваясь на ходу, распорядилась воспитательница, - детей поднимешь и накормишь полдником. Приду, пойдем на прогулку.
Как только она скрылась за дверью, волна оживления прокатилась по детским раскладушкам. Дети сначала осторожно приоткрывали один глаз, потом, уже смелее, другой. Через секунду Галя в полной растерянности наблюдала праздник взбесившейся радости.
- Ура-а-а-а!!! – двадцать пять вождей краснокожих, одновременно вышедших на тропу войны, вооруженных подушками, с победными воплями скакали по постелям, празднуя свободу, нежданно–негаданно обрушившуюся на них.
Галя просто оторопела. Ситуация окончательно вышла из-под контроля. Лихорадочно прокручивая в голове все педагогические меры, она выбрала самую непопулярную – обман!
- Анна Тихоновна идет! – крикнула нянечка и выразительно хлопнула дверью.
Запрещенный прием сработал. В группе мгновенно воцарилась тишина. Немая сцена была выразительней чем в гоголевском «Ревизоре». Времени, тем не менее, хватило, чтобы направить вектор активности в нужное русло.
Дети уже спокойно полдничали, когда открылась дверь, и показалось разобиженное лицо мамы Вовы Павлова:
- Вот! – на стол, стоящий у самых дверей, плюхнулась связка рулонов туалетной бумаги, - подавитесь!
- ??? – спросила одними губами Галя и вышла к родительнице.
- Вчера Вовка заявил, что в садик не пойдет, пока мы не достанем туалетную бумагу, – начала объясняться расстроенная женщина. - Не могу видеть вашу Тихоновну, пришла, пока не ее смена. Ненавижу! Она вчера отчитала ребенка перед всей группой, будто он весь унитаз, простите, - она густо покраснела, пытаясь найти слово поприличней, - уделал…
Теперь покраснела Галя, она присутствовала при этом инциденте. Но рассказать родительнице, как у нее самой при этом тряслись поджилки, она не посмела.
- Сейчас работает Анна Тихоновна, - торопясь предупредить, затараторила она, - они с Татьяной Михайловной сегодня подменились.
Но не успела договорить, как лицо Вовиной мамы чудесным образом преобразилось.
- Оёй!!! Анна Тихоновна!!! – подобострастно заверещала, только что метавшая молнии, родительница так, что Галя от неожиданности больно прикусила себе язык.
- Душечка! – продолжала она лить елей, - солнышко наше! Так рада Вас видеть! Как тут мой бандит, хулиган, себя ведет?
- Валечка Романовна! – Тихоновна моментально включилась в игру, - замечательно выглядите! Ваш Вовчик просто прелесть, талантливый мальчуган! Я ему на выпускной вечер самую главную роль Кота в сапогах собираюсь дать.
Следующие пять минут Галя наблюдала сцены взаимного обожания, пересыпаемые комплиментами и поцелуями.
«Станиславский отдыхает», - с грустным восхищением подумала она.
- Вова Павлов, собирайся, за тобой мама пришла, - Тихоновна сияла довольной улыбкой. В руках у нее был внушительных размеров пакет.
Она с чувством выполненного долга устало опустилась на стул.
- Что купили, Анна Тихоновна? – Галю мучило любопытство.
- Последние деньги отдала! – удовлетворенно посетовала воспитательница, - ну, да для свекрови ничего не жалко. Сатин крепкий качественный!
Она раскрыла сверток, в котором было несколько метров черного сатина и рулон черной атласной ленты.
- ??? – испуганно заморгала Галя.
- Вот подумала, неровен час, помрет, годы все-таки, а у меня все уже и подготовлено! Спешите, как говорят, делать добро!