Мартин проснулся и, близоруко щурясь, стал озираться. Кругом не было ни души. А если бы кто и был, то все равно разглядеть его не представлялось никакой возможности - мир тонул в сероватых клубах не то испарений, не то просто тумана. Кое-как поднявшись с земли, он заковылял в направлении едва проступавшего сквозь молочную пелену огонька. Когда он подошел к нему ближе, то стало видно, что это фонарь над небольшой сторожкой смотрителя, следящего за переправой. Сарайчик был очень ветхий, изрядно отсыревший с покосившейся на петлях маленькой дверцей. Марти постучал раз, два, но никто не отозвался. Что-то настораживало и почти отталкивало его от этого места, но верить предчувствиям было не в его привычках голова раскалывалась, ему нужна была помощь и еще чтобы кто-то срочно объяснил где он сейчас находится. Поэтому не мешкая далее он уверенно толкнул дверцу.
Она легко подалась, петли заскрипели и с миром что-то произошло. Он как-то продавился что ли, перед глазами у Мартина все поплыло, он судорожно ухватился за косяк, но и косяка уже не было, а было нечто вроде наслоения вязкого пластилина. В нос ударил тошнотворный болотно-гнилостный запах, во рту начала обильно скапливаться слюна, тошнота стала заслонять собой все другие ощущения. И вдруг, когда Марти, балансирую на грани обморока, готов уже был провалиться в спасительное забытье, все прекратилось. Он затаил дыхание и еще какое-то время не шевелился, прислушиваясь к звукам и ощущениям. Мир, будто и не думая за минуту до того превращаться в пластилин, казался незыблемым.
Поняв, что наваждение миновало, он немного расслабился, и торопливо захлопнул дверь. Все ясно, думал он, этот сарай давно заброшен, внутри что-то загнило или забродило от такой сырости, и меня просто одурманило; но почему тогда тут горит фонарь?
Так и не найдя разумного объяснения, он осторожно двинулся обратно по узкому причалу (на конце которого и располагался этот дурной домик смотрителя) в сторону предполагаемого берега, туман по-прежнему не позволял рассмотреть что-либо далее пяти метров. Ступать приходилось осторожно и неспешно, потому как только сейчас он почему-то заметил, что доски были изрядно прогнившими и так норовили рассыпаться в труху. Но, не пройдя и десяти шагов, Мартин замер, услышав звук приближающихся шагов и глухое, хриплое дыхание. Ступали тяжело и, судя по всему, обувь у путника была тоже из дерева или какого-то похожего материала, потому что гулкое эхо сопровождало каждый его шаг. Парой минут спустя сквозь завесу дымки проступили и очертания неведомого «человека», и робкая надежда Марти на то, что это возвращается смотритель канула в небытие - к нему приближалось какое угодно существо, но человеком оно не было определенно. Еще минуту спустя пришельца стало возможно разглядеть во всех, так сказать, деталях - это был ящик на тонких ножках. Без всяких шуток. Мартин нервно захихикал и пробормотал чуть слышно: «Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом».
Все ясно! Он либо спит, либо сошел с ума. Пока Марти наставлял себе синяки на всех доступных местах, пытаясь очнутся от "сна", ящик медленно проковылял к сторожке и скрылся из виду. «Даже не обратил на меня внимания, безмозглая деревяшка», - обиженно подумал про себя Марти. Окончательно уверившись, что не спит, понурив голову, он побрел дальше. И так он шел, шел... Никого не встречая, не находя берега, не видя ничего вокруг.
Много часов спустя он вновь услышал позади себя шаги того "ходячего ящика", как он про себя окрестил его. Он невольно обернулся, и похолодел. Свет фонаря от сторожки. Он нисколько не удалился. Мартин стоял ровно на том самом месте, где очнулся в тот злополучный час. Все это время он шел в никуда, точнее совсем никуда не шел. И вдруг он понял, что каким-то образом попал на Границу; он вспомнил цитату, принадлежащую Вильяму
Шекспиру: «Наша жизнь - одна бродячая тень, жалкий актер, который кичится какой-нибудь час на сцене, а там пропадает без вести». Все встало на свои места. И когда "ящик" подковылял к нему поближе, он без раздумий шагнул ему навстречу и растворился внутри.
Тусклая лампочка над сарайчиком заморгала и вспыхнула ровным ярким светом. "Ящик" на минуту запнулся и тяжко поковылял дальше, прочь от сарайчика. Туман еще более сгустился и полностью поглотил этот маленький причал.