Что-то с самого утра пошло не так, потому что вокруг рассвет, а Сидорова парализануло. Когда он проснулся, то сразу не понял, а потом конечно дошло, парализовало не по детски - и по горизонтали, и по вертикали. Жена знала, что Сидоров большой шутник, но шутку до конца не поняла и через пол-года свалила.
Но дело то тут вовсе не в Сидорове ,а в Иванове, которому повезло меньше чем Сидорову.Организм Иванова отказывался устроить ему Стоп-сигнал и чтобы как-то гармонизироваться, Иванов покупал Хеннеси. Покупал Хеннеси и думал по вечерам о Сидорове, думал, как тот очухается, встанет и позволит себе,не извиняясь перед своим высшим образованием и 10 летним стажем на руководящих постах, пойти работать на поливаечной машине и поливать по утрам еще не проснувшийся и не обтоптанный асфальт, позволит себе сказать мамочке и родне, что в семье не без урода, и он будет сидеть в позе лотоса под лотосом, а не продавать нефть или закупать колготки большими партиями. Потому что люди не сволочи, и после такого поймут, после такого то в медицинской карточке, которой можно размахивать и перед собой и перед окружением как индульгенцией и одновременно Вольной. Конец крепостному праву. Хотя в общем-то Сидоров сейчас находился вовсе не в позе лотоса, а в позе овоща. Это да, Иванов подозревал, что Сидоров переборщил и можно было отделаться маленьким микро-инсультиком или инфарктиком или другой маленькой гаденькой болезнью, чтобы не сопротивляться больше организму, который по старой прошоренной дороге идти не хотел и упирался! И не надо толкаться! Организм не раз говорил - не хочу идти, и появляющиеся седые волосы на голове тоже говорили, что ты предатель, что не туда и что перенапряг, а потом понимали, что бесполезно и вовсе уходили, выпадали. И сиди теперь лысый. Вот так.
Иванов хоть и пьяный, предельно ясно видел, что куда-то не туда его повело и завело, но извиниться перед своим высшим образованием и 10-летним стажем ему было сложнее, идти другой дорогой и объяснять, что в семье не без урода , тоже казалось не самым простым делом. Стремно менять наезженную колею, если ты трамвай - вот что думал Иванов, отпивая глоточек.
Ну в общем все еще с пол-годика так шло, зацвела сирень, Сидоров как-то спонтанно поднялся с матраса, потихонечку начал очухиваться и начал шаркать тапочками и стучать костылями, а Иванова унесли в красивый день с красивыми венками на красивое кладбище. Красиво! Весна, птички поют. Иванов тоже красивый, в смокинге. На следующий день Сидоров постучал на кладбище проведывать-поминать, а с ним рядом мечта ковыляет на костылях. Сидоров постучал на кладбище с большими холмиками, а мечта на соседнее - там где маленькие холмики с мелкими табличками из серии "Увидеть океан" , "Начать свое дело", "Посадить баобаб" и "Завести котенка", немеряно холмиков. В общем все тихо и душевненько было, пока на все кладбище не начал кто-то орать "СИ-ДО-РОВ", это мечта орет и быстро так бежит к Сидорову, костыли в стороны, блотной антураж, для понту все, как оказалось. Скажу честно, она этими костылями Сидорова бьет! Садюга-мечта. Ага. А если честно, она просто жить хочет…
В общем, Сидоров аж бигом поковылял домой упражнения делать, ему надо, чтоб потом можно было без костылей. Потому что марамучто Мечта - это тебе не трали вали и 10-летний стаж. Мечта тебя выбрала, так будь добр покарячиться! За сбычу мечт, в общем!
(Трах-бах, бабах. Ой, смешно, это Сидоров упал между третим и четвертым пролетом. Ниче поднимется! Ну вы поняли. За сбычу мечт, кароче. Вот так!)