ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА.
ЧАСТЬ IV. НЕПРИНЯТАЯ ЖЕРТВА.
ГЛАВА 13. ПИРАТСКИЙ ВОЛШЕБНИК.
- Иди сюда, гад! Иди, я убью тебя! Ты сделал Петрику больно! – мой то ли крик, то ли хрип заглушил шум бешеного ливня.
«Миче, он просто спит. Как иначе я мог с тобой поговорить? Я гонялся за вами с юга на восток, на север, и обратно».
Он говорил со мной мысленно, из укрытия. Я мог бы его обнаружить, но не сумел. Доконали меня все эти сеточки и трубочки. С трудом дотянулся до сабли и понял, что сейчас беззащитнее котёнка: мои пальцы отказывались обхватить рукоять. Получалось, что именно этот момент, когда я вообще ни на что не годился, выбрал для нападения пиратский волшебник, наш давний преследователь. Он трусливо затаился на время, втихаря следовал за нами, держась приличного расстояния – и вот, пожалуйста!
Можно было хотя бы встать и, когда он подойдёт, дать ему в нос напоследок, но на моих, безумно разболевшихся, лишившихся силы руках лежал бесчувственный Петрик. Дождь хлестал его по бледному лицу и по мокрым волосам, капли затекали ему в уши и за шиворот. Я попытался заслонить его от дождя и от волшебника, прячущегося неизвестно где. И, сказать по правде, пиратский маг интересовал меня сейчас совсем мало. Гораздо важнее для меня было узнать, бьётся ли ещё Чудилкино сердце, дышит ли он? И ничего я узнать не мог, потому что мешал дождь. Мешало горе, страшное горе, навалившееся заранее. Как же это так? Как пережить без Петрика те несколько секунд или минут, что мне ещё остались? Эя не вняла моей просьбе. Отвратительный мир, и без того нечёткий, расплывчатый, стал стремительно темнеть. Я не могу без Петрика. Я вдруг позорно расплакался, потому что у меня ещё несколько минут или секунд, а как же он там – без меня?! Видя, что я совсем скис, Чёрный Мститель вылез из-за валуна и сказал то, чего я никак не ждал от него.
- Миче, пойдём в тепло, ко мне домой. Я здесь живу. Что у тебя с руками? Тебе больно? Не плач. Говорю же, я навёл на него чары сна. Как навёл – так и сниму. Ты меня слышишь?
Я услышал. Я понял. Мой Петрик жив – а я реву. Мой Петрик жив – и ему обещают помощь. И мокрая, вся в каплях, ёлка над нами, выступившая из темноты, показалась мне невероятно прекрасной, а сумерки – ярким днём. Я смотрел на мутного и не менее мокрого, чем ёлка, человека так, как осуждённый с петлёй на шее смотрит на гонца, принёсшего весть о помиловании.
Пиратский волшебник подошёл вплотную. Он оказался неожиданно молод, разве что самую капельку старше меня, был он высоким и загорелым, несмотря на зиму. Взгляд его на удивление ярко-зелёных глаз был внимателен и чуть насмешлив.
- Миче, - призвал он, - надо вставать и идти, иначе вы оба простудитесь. Если тебе не жалко твоего друга, подумай о бедных лошадках.
Непослушными пальцами я попытался ухватить Петрика, но маг покачал головой:
- Не надо. Если ты пообещаешь, что вы поговорите со мной, я разбужу его.
- Обещаю, - едва слышно шепнул я.
Волшебник двумя пальцами коснулся мокрого Чудилкиного лба, и тот открыл глаза и дёрнулся:
- Миче, это кто?
- Это Чёрный Мститель.
Я готов был сейчас расцеловать своего врага. Он издевался надо мной всю дорогу на север, но от его прикосновения Чудилушка очнулся и заговорил!
Маг рассмеялся:
- Вставай, Тихо. Друзья зовут меня Телепатель.
Ну да. Друзья – пираты. Вы помните, Телепатель – это такая удивительная пиратская достопримечательность. Однажды он полез спасать птичку, несмотря на то, что это грозило потерей подштанников.
* * *
Мы немного удалились от дороги, и ещё дальше – от основного пути Айкри. В лесу, на широкой светлой поляне, скрытый склоном и лесом, стоял хороший и прочный, хоть и старый, дом. Двухэтажный, бревенчатый, на каменном фундаменте. Мы еле доплелись туда. Петрик засыпал на ходу, норовил прислониться к каждому стволу, сесть на каждую кочку, привалиться ко мне и поспать под дождём. На лошадь посадить его было невозможно, разве что закинуть поперёк седла. При этом он мне ещё и выговаривал, еле ворочая языком и трясясь от холода:
- Ты что, Миче, как можно разговаривать с Чёрными Мстителями любого цвета? Мало тебе мстителя Воки?
Волшебник сердито фыркал, отцепляя его от дуба и поворачивая лицом в правильном направлении. Я шипел:
- А что я мог поделать? Он носился за нами по свету, выследил в Айкри, подождал, пока мы приблизимся к его дому – он живёт здесь! – навёл на тебя чары сна…
- С третьей попытки, - вставил неугомонный пират.
- С третьей попытки, потому что мы с тобой пропитаны светильниковым ядом, убивающим колдовство. Ты заснул – и он вынудил меня дать обещание поболтать с ним. Понимаешь, для него это важно, он мне уже говорил это в Идене, когда я надел на него бочку с селёдкой. Не знал я, что делать с тобой, Петрик, а наши собственные пиратцы клялись, что Телепатель безобидней пичужки – ты вспомни.
- Доверился Чёрному Мстителю, ты что, Миче?! Приведёт нас тёпленькими куда следует, - зудел Чудила. Конечно, была такая вероятность, прав он. Но я сделал вид, что оглох. Не понятно разве? Друг пиратов просто взял нас в плен.
Тогда дружок мой пристал к Телепателю. Когда споткнулся на пологом склоне и скользнул вниз с потоками воды, а тот полез его доставать.
- Слушай, как можно здесь жить? – укоризненно бормотал Петрик. – Это же Айкри, здесь глаза и их привидения.
- Я им не мешаю, я с ними отлично лажу, я же НЕ ОН. Гиббери и Унагда порою заглядывают на огонёк. Они нормальные люди, хотя с детьми им не повезло - такое несчастье! Не понимаю, чего все боятся, - ответил маг. И добавил: - Вы увидите, мой дом очень хороший. Очень уютный.
И точно. Едва мы добрались до края поляны, дождь стих – и вышедшая на небо Ви осветила золотым светом древнее большое строение, с наличниками в духе севера – то есть невероятно тонкими и замысловатыми. Жилище это сразу запало мне в душу. Понравилось чем-то добрым, светлым, приятным и диким. Не было у меня больше недоверия к Телепателю, взявшему нас в плен, да и не сказать, чтобы оно изначально было сильным (иначе говоря, не было у меня сил не доверять кому-либо). Жить в таком месте мог только хороший человек. Мы с волшебником отцепили от себя Чудилку, передвигающегося с закрытыми глазами, и посадили его на крыльце. Телепатель завозился с висячим замком – значит, засады в доме нет, а Петрик свернулся клубочком и попытался заснуть.
- Не расколдовался до конца, - вздохнул наш хозяин. – Опять из-за светильников ваших.
- Из-за ваших, - не сдержался я. – Из-за ваших, пиратско – Корковских. Из-за их ядовитого содержимого, которое мы вытаскивали и сжигали на двух разных кострах.
Телепатель весело засмеялся, подхватил Петрика и втащил его в сени, а потом – в гостиную, большую, симпатичную комнату. Послушные взмаху его руки, зажглись лампы. Здесь обитали приятные запахи дерева и вкусной еды, но также и запах запустения, дома, в котором давно не разводили огня и никто не жил. Хозяин вернулся совсем недавно.
- Эй, Миче! – крикнул пират, усаживая мокрого, грязного Чудилку на стул, - сколько же содержимых вы с ним сожгли?
- Не помню. Я сбился в районе ста десяти, - ответил я, ища, во что бы переобуться.
- А я, - заплетающимся языком пробурчал Чудила, - на сто пятнадцатой штуке сознательно бросил считать. Чтоб не расстраиваться.
Этим он снова рассмешил нашего хозяина. Телепатель бросил нам сухую одежду, велел переодеваться, а сам ушёл заняться лошадьми. Больными руками мы еле-еле справились к его приходу. Чудилка, слегка очнувшийся от спячки, переполз на диван, где я его закутал во всё, что нашёл. Мокрую одежду я сложил в сенях в углу, потому что не мог её даже выжать. Вернувшийся из конюшни волшебник напоил нас средством от простуды, а мы – сами себя – средством от воздействия чёртовых солнц. Телепатель покачал головой:
- Ясно, отчего вы ещё живы. Может, сначала спать?
- Нет, - отказался Петрик, с трудом разлепляя веки. – Сначала о деле. Вроде у тебя разговор к нам? Выкладывай.
Но сначала друг пиратов выложил на стол разные вкусные вещи, быстро разогрел обед, достал мёд, поставил вино. Мы морщились и едва ковыряли вилками в тарелках – только из вежливости. Но, если правду говорить, Телепатель большой мастер стряпать. Потом мы смогли это оценить.
- Ты здорово подготовился, я гляжу, к нашей поимке, - зевая во весь рот, заметил Петрик.
- Это точно!
- Просьба. В следующий раз заколдовывай кого-нибудь другого. Заколдуй Миче, например.
Чудиле с трудом удавалось преодолевать сон, но он не уходил, он желал услышать, что расскажет Телепатель. Тот же никак не мог сообразить, как до конца снять с Петрика сонные чары. Не получалось никак. Подкрепившись, он вплотную занялся этой проблемой и привёл-таки Чудилушку в чувство. Правда, с пятой попытки. Я торчал рядом и переживал. Мне совсем не хотелось, чтобы мой дружок стал у нас сказочным спящим красавцем. Есть такая сказка и множество её вариантов. Упорно трудясь над снятием собственного колдовства, наш хозяин громко и радостно рассуждал о том, что может быть в случае, если он потерпит неудачу.
Получалось, что Мадинке, как невесте, согласно всё той же истории, пришлось бы пересечь множество земель и океан, чтобы найти пещеру Красной Розы. Там она должна была бы поцеловать жуткое, склизкое, вонючее чудище по имени Мелиорак, чтобы оно позволило ей оторвать лепесток упомянутого растения. Лепесток следует высушить, а сохнет он долго. Вы слышали, конечно. Три года. Всё это время Мадинка должна была бы прислуживать дочери Мелиорака – омерзительно капризной засранке, избалованной сверх всякой меры. Она любит давать своим служанкам такие задания, от которых с души воротит. Например, она мечет икру, а бедные женщины обязаны ухаживать за головастиками. Или мыть ноги её не менее противному супругу, а у него, как всем известно, вместо ступней ласты, на которых растут морские жёлуди и прочие моллюски. Если женщина не справляется с заданием, вредные супруги накидывают к сроку её службы лишний день. Легенда говорит о том, что женщины порой возвращались к пустым разрушенным домам и давно похороненным косточкам своих, так и не проснувшихся, возлюбленных, потому что время в пещере Красной Розы течёт как-то не так. Но если бедняжка мила и послушна, да ещё удачно попадается на глаза Отцу Морей, захаживающему в гости к семейству Мелиорака, её могут отпустить даже немного раньше с её засушенным лепестком. Тогда ей предстоит проделать весь обратный путь и ухлопать на это ещё массу времени. Тут на выручку снова приходит Отец Морей, посылая попутные ветры и ограждая от опасностей. Но это не значит, что верную невесту в конце ждёт приз. Можно попасть как раз на свадьбу любимого, в неположенный срок и вопреки правилам, очнувшегося от сонных чар по непонятной причине. Ну, например, от поцелуя проезжей принцессы, завернувшей в деревню поглазеть на диковинку – дрыхнущего парня. Ну и как тогда быть брошенной возлюбленной, перенёсшей столько испытаний?
Сказочные версии расходятся во мнениях. Одни говорят о том, что девушка повесилась, вторые – что утопилась, третьи – что отравилась. Есть ещё вот такая версия: вернувшаяся невеста от души накостыляла заезжей нахалке, а поскольку та – принцесса, то велела казнить деревенщину. Некоторая – небольшая – часть сказок заканчивается оптимистически, и эта версия по душе Телепателю, как он нам доложил: хитрая девчонка, понабравшаяся в дороге житейской мудрости, просит подругу поднести жениху подарок – пирожок на её платочке. В начинку она положила сушёный розовый лепесток. Парень, которому чары сна напрочь отшибли память о прежней любви, съевши угощение и увидя платочек, внезапно всё вспоминает, принцесса вникает в суть и входит в положение, несостоявшиеся жених с невестой расстаются друзьями, народ играет новую свадьбу, ура! Плохо только Отцу Морей, успевшему влюбиться.
Только автор пьесы «Запретная гавань», а мы знаем, что это Кохи Корк (примечание Миче), пошёл ещё дальше, вернее, углубился в древность, и описал нам ситуацию, когда соперница не вошла и не вникла. Получилось невозможно смешно, особенно в тот момент, когда Отец Морей, явившийся на выручку много испытавшей девушке, снова погрузил всеобщего жениха в сон. Разгневанное тем, что этот дурень никак не выберет между двумя претендентками на его сердце, божество выпило для успокоения бочонок пива и захрапело, не доведя свой суд до конца. А самозванка, стибрившая засушенный лепесток, пытается скормить его уснувшему парню. Сказать по правде, этот же вопрос не раз задавали себе многие: как бесчувственно спящего субъекта заставить разжевать кусок гербария? Автор «Запретной гавани» предположил, что суть не в том, чтобы лепесток съесть, а в том, что это просто доказательство сильной любви. Потому что, согласно не только версии Кохи, но и древнейшему из вариантов сказки, в руках девушки, явившейся из пещеры Красной Розы, засушенная редкость оказалась бесполезной - парень-то уже проснулся. Кохи очень смешно написал сцену, где тот симулирует забывчивость.
Пригодился лепесток тогда, когда стало ясно, что в бочонок с пивом враги намешали снотворного, и, ожидая, когда поселяне напьются и заснут, прятались в окрестностях. А поскольку Отец Морей унёс с собой эту ёмкость, и успокаивался пивом как раз там же, то в окрестностях он и заснул, и был, само собой, взят в плен, как же пройти мимо такого чуда? Предводитель сказал, что будет показывать его на ярмарке, а если не его – так его голову.
Случайно узнав о замыслах врагов и перебаламутив сограждан, наша героиня пробралась туда, где прятались супостаты, и попыталась спасти спящего и связанного Отца Морей, который был к ней очень добр, заботился о ней и выручал из переделок. Но поди-ка, утащи на себе такого богатыря! Тут-то девушка и пустила в ход свой замечательный гербарий, который слегка протрезвевший Отец Морей с удовольствием слопал на закуску. Сна как не бывало! Он освободился от пут, побежал в деревню и хотел вызвать большую – пребольшую волну, чтобы она выборочно слизнула всех злоумышленников. Но, поскольку, вал солёной воды прошёлся бы по крестьянским полям и садам, погубив их и разрушив хозяйства, и, потом, кто знает, не выберет ли волна по ошибке кого-нибудь из хороших людей – девушка упросила Отца Морей не делать этого. Он, как всегда, проникся её проблемами, и просто разогнал негодяев, вырвав у дороги нормальный такой дубок лет ста пятидесяти.
Из этого мы можем сделать вывод, кто кого любит, и кто с кем ушёл жить в красивой стране среди океана, а кто остался в деревне выяснять отношения.
В сказке не получил ответа вопрос, зачем принцессе деревенский парень. «Запретная гавань» даёт нам об этом представление: такая вот принцесса, любительница диковинок. Такой вот лоботряс – богатый наследник, во мгновение ока профукавший родительское достояние и пустившийся в бега от кредиторов. А тут как раз глухая деревня и влюблённая дурочка с собственным жильём. Ну, а потом – богатенькая принцесса. Короче, все счастливы.
Из этого всего большого рассуждения я сделал такой вывод: Телепатель ходит в театр.
Чудилка слушал разглагольствования пирата со странно перекошенным лицом – будто хотел зевнуть, а тут его парализовало.
- Ты это чего? – наконец спросил он нашего хозяина, нехорошо сверкнув глазами и клацнув челюстью. – Ты это на что намекаешь? На меня и на Мадинку? Что она… Что ей… пришлось бы… Из-за тебя!!!
- Ну да, намекаю, - невозмутимо вякнул тот. – Ты же у нас никак не проснёшься.
Чудила смешно ловил ртом воздух, не зная, что сказать от возмущения и как обругать пиратского дружка.
- Миче! Зачем он нёс всю эту ахинею? Зачем он воспользовался чарами сна, если знал, что у Мадинки могут быть проблемы? У Мадинки!!!
Я мило улыбнулся:
- Да он тебя дразнит, Петрик! Какие там проблемы! Пещер Красных Роз не существует.
- То же самое ты говорил о здешних глазах!
- Вообще-то, я рассказываю вам разные версии одной легенды, о её изменениях с течением времени и её воплощении в художественной литературе, - обиделся волшебник. – Ваш учёный дружок был бы в восторге.
Петрик даже подпрыгнул на диване:
- Ах ты! Да ты… Да я теперь понял, почему тебя Телепателем прозвали!
- Почему? – наивным тоном спросил тот. Невинно поморгал глазами и расхохотался.
А вы поняли, почему?
Чудилка раздумал сердиться, потому что наш хозяин, наконец, победил своё собственное волшебство.
- Здорово! Восторг! – радовался Петрик, тоже моргая глазами. – Как же тяжело бороться со сном! Смотри, Миче, пират умеет печь пирожки.
- Чего я только не умею, - засмеялся Телепатель, ничуть не отрицая своей принадлежности к пиратству. – Вы ешьте.
Мы кивнули, тиская в руках по пирожку:
- Ты рассказывай о своём деле, не отвлекайся.
Продолжение: http://www.proza.ru/2010/09/02/799
Иллюстрация: тут главное не качество, а прикладные свойства.