ГЛАВА 9
22 июля, вторник
Утром Андреев столкнулся в коридоре УСБ со своим начальником, полковником Саблезубовым. Они поздоровались и полковник под руку отвел его чуть в сторону.
- Игорь, что там по анонимке? Есть наработки? А то не заходишь совсем, не делишься. Даже не знаю, чем ты занимаешься! – Саблезубов усмехнулся.
- Есть кое-что. Но пока так, на уровне информации…
- Расскажи.
- Сергей Егорович, я думаю через пару дней что-то более-менее прояснится и уже можно будет конкретно говорить – да или нет… Давайте, я вам тогда сразу же и доложу?!
- Ну, хорошо. Ты только смотри, не пропадай! – Саблезубов погрозил Игорю пальцем и отправился дальше по коридору.
Андреев улыбнулся и тоже пошел по своим делам. Нужно было предупредить Леньку о своем отсутствии и ехать в РУВД к Сорокину.
Со стороны из дверей своего кабинета, стоя с чашкой кофе в руках, за их разговором внимательно наблюдал подполковник Белоусов…
Сорокин и Лахтин тоже пили кофе у себя в кабинете. Вид у Славы был уставший. Вчера вечером его сменил Молодцов, потом он приехал в город, принял душ и лег спать. С утра уже был в отделе. А вечером нужно было снова ехать менять Устинова.
- Долго нам еще с этим Глуховым сидеть? – спросил он, - Если честно, то уже достало!
- Ничего, Слав, потерпите… Я думаю, скоро все закончится. Вопрос нескольких дней. Сейчас Игорь приедет и будем думать, как раскачать их команду на активные действия. Нам это тоже уже порядком поднадоело!
- Как ты решился Фролова без присмотра оставить?
- Выхода не было. Кто бы еще и его пас?! Да и без дела, действительно, на хрен он кому нужен?!
В этот момент зазвонил рабочий телефон. Саша снял трубку:
- Да?
- Здравствуйте! Это Вам из следственного комитета звонят. Старший следователь по особо важным делам Архипова. С кем я разговариваю?
- Исполняющий обязанности начальника отдела по раскрытию убийств, капитан Сорокин, - отрапортовал Саша.
- Очень хорошо! Вы-то мне и нужны! Скажите, у вас в отделе есть оперуполномоченный по имени Слава?
Сорокин напрягся, посмотрел на Лахтина:
- Да, есть. А в чем дело?
- Мне нужно его допросить по поступившему заявлению. Вы передайте ему, чтобы он при первой же возможности подъехал ко мне, лучше сегодня.
- Хорошо, передам. А по какому заявлению, я могу узнать?
- Я все скажу ему лично. Передайте, пожалуйста. Это в Ваших и его интересах. До свидания! – в трубке послышались гудки.
Сорокин тоже положил телефон.
- Слав, тебя в прокуратуру вызывают, к Архиповой, следачке. Она тебе знакома.
- Да, это она нас с Эдиком допрашивала по задержанию насильников в апреле1. Что ей надо?
- Не знаю, сказала, что объяснит лично тебе. Хочет допросить по какому-то заявлению.
- Час от часу не легче! – вздохнул Слава, - Похоже опять проблемы, что-то навесить хочет! Когда ехать-то?
- Давай прямо сейчас, все равно делать нечего. И смотри аккуратнее – не колись ни на что и товарищей не сдавай! – Саша засмеялся.
- Хрен ей! Постараюсь, - Лахтин тоже улыбнулся и поднялся со стула.
Дверь с треском распахнулась и в кабинет влетел начальник УР Багров.
- Мне только что из прокуратуры звонили, спрашивали телефон начальника «убойного» отдела! Что вы опять натворили?
- Сергеич, ты че так разволновался?! – удивленно уставился на него Саша, - Все нормально, пока никого не арестовывают! Вон Славку на допрос вызвали.
Багров перевел взгляд на Лахтина.
- По какому вопросу?
- Не сказали, - ответил за него Сорокин.
- Ладно, езжай. Доложите потом. Что у вас вообще? – Федор Сергеевич неопределенно поводил в воздухе руками.
- Работаем! – ответ был стандартным.
- Ну-ну…
Багров, а вслед за ним и Лахтин вышли из кабинета.
Олег Ганушкин, новый владелец «БМВ» убитого Фроловым Спичкина, вышел из подъезда своего дома, намереваясь поехать на работу, в торговый центр. День, как и все другие в этом месяце, обещал быть чрезмерно жарким. Что в общем-то не удивительно – в июне обильно поливал дождь, почти не было солнечных дней, так что теперь июль вполне справедливо расплачивался за это перед людьми, наверстывая упущенное. Счастливые отпускники могли целыми днями валяться на загородных пляжах и спасаться от жары в озерах и прудах. Другие же были вынуждены мучиться, изнывая от жары…
Ганушкин сел в автомобиль, завел двигатель. Похлопал себя по карманам летних брюк в поисках мобильного телефона. Не нашел. «Видимо, дома забыл» - решил он и заглушил движок. Нужно было возвращаться, бизнесмену в наши дни без постоянной связи под руками никак.
Выйдя из машины, он пикнул сигнализацией и пошел в сторону дома, ругая себя за забывчивость. Возле самого подъезда его догнал молодой парень.
- Извините, огоньку не будет?
Олег обернулся, мельком посмотрел на парня.
- Да, конечно! – он полез в карман за зажигалкой.
В этот момент правая рука парня, с блеснувшими на лезвии ножа солнечными лучами, метнулась к его животу. Сработал инстинкт самосохранения и в последний момент, чисто рефлекторно, Ганушкин левой рукой отбил нож в сторону, порезав при этом кисть. Не ожидавший резкого отпора, парень чиркнул ножом по кирпичной стене дома. Олег уже все понял и оттолкнув его, рванулся в подъезд. Нападавший кинулся следом, но на счастье сверху спускался сосед с большой собакой. Увидев бегущего Ганушкина, собака залаяла. Парень испугался и бросился к выходу. Хлопнула подъездная дверь.
Олег, зажимая кровоточащую кисть, опустился на корточки у стены. Сосед, удерживая на поводке лающего пса, смотрел настороженно.
- Олег, что случилось?!
- Да какой-то тип с ножом напал, наверное, ограбить хотел, - стиснув зубы, простонал он – свежая рана больно саднила по краям.
- Может Томаса за ним пустить? – сосед кивнул на пса.
- Не надо, Сема, он вооружен – собака может пострадать!
- Ну, смотри… Может тогда «скорую» вызвать или ментов?
- Нет. Спасибо, Семен! Иди. Я сам! – Ганушкин поднялся и побрел к своей квартире.
Сосед еще немного посмотрел ему вслед и пожав плечами, стал спускаться вниз.
Утром Евсееву позвонил Патасонов и сказал, что проанализировал полученную информацию о деле Фролова и готов дать свое заключение. Антон не заставил себя ждать и меньше чем через час уже сидел в кабинете профессора.
- Ну что могу сказать… Случай довольно интересный, но вместе с тем и довольно банальный. Ты был прав, деньги здесь не основной мотив, а скорее косвенный…
Евсеев смотрел несколько непонимающе. Патасонов усмехнулся:
- Сейчас все объясню! Вот давай начнем с личности самого подозреваемого. Кто он? Что мы о нем знаем? Мужчина среднего возраста, холостой, простой менеджер в частной фирме с довольно средним заработком. Можно сказать – типичный неудачник… В чем же это выражается, какие у него проблемы? После нескольких лет совместной жизни от него уходит жена, мотивируя это низким достатком супруга. Причем уходит к более успешному мужчине, то есть она только выигрывает от такой перемены. Он же остается один, причем судя по всему, его чувства к ней не прошли. Фролов уже не мальчик, он находится в том возрасте, когда мужчине уже довольно тяжело начинать все сначала: искать приемлемую партнершу, создавать с ней новую семью… Хотя внешне кажется, что он и пытается это сделать – часто посещает ночные клубы, легко знакомится с девушками, даже заводит какие-то отношения… Но на самом деле, это всего лишь своеобразный прием ухода от одиночества! Он пытается все время быть в центре внимания, желая неосознанно показать своей бывшей жене, что у него все в порядке, он - самодостаточная личность, пусть даже она это и не видит воочию! Так вот, ему гораздо душевно комфортнее вернуть потерянное, то есть снова восстановить связь со своей женой. В чем же он видит эту проблему? Для него все элементарно – деньги, разные социальные слои… Он считает, что достаточно лишь ему стать богатым, финансово независимым и жена тотчас же вернется к нему. Сразу оговорюсь – это самообман! Для нее это возвращение невозможно, потому что оно будет выглядеть как некое самоунижение, а у ней не та личностная структура, чтобы с этим смириться. Но продолжим о Фролове… Итак, его основная задача – раздобыть денег! Это его ключ к успеху! Он понимает, что работая менеджером, таких высот ему не добиться. Сменить работу тоже маловероятно. А тут как назло лучший друг весьма преуспевает в бизнесе: обустраивает жилье, обзаводится машиной, в семье появляются приличные суммы. Для Фролова он становится словно маяком для корабля в ночном море. Фролов невзначай просит у успешного товарища деньги в долг на покупку машины. Для того это приятный момент, он без труда дает ему нужную сумму и этим как бы возвышается в глазах Фролова и своей жены. Фролов берет деньги, не задумываясь, что с ними делать и как их отдавать. Для успеха этой суммы еще очень мало! А тут подворачивается новое испытание – случайный знакомый вот-вот должен получить очень большие деньги! Фролова это гложет: опять кто-то с деньгами, но не я! Я думаю, план возник у него неожиданно… Например, когда он лежа в постели перед сном, перебирал все свои мысли и переживания за день. Он все тщательно продумывает, но в то же время отчасти действует и спонтанно. Но план срабатывает, убить человека оказалось легко, деньги в руках и никто его не схватил. Поэтому, когда друг заговорил с ним о возврате долга, внутренний барьер у него уже был разрушен и он долго не раздумывал над тем, как поступить…
Профессор замолчал, разведя руками в стороны. Антон все это время внимательно слушал и поэтому не сразу сообразил, когда рассказ вдруг закончился.
- Так что, получается деньги для него – это не цель, а средство? – спросил он.
- Да, ты все правильно понял. Но вот что я еще скажу… После задержания жизненные ценности у него должны были перемениться и на первое место должна выйти свобода. У него неминуемо произошла переоценка своих действий, нет, это не раскаяние, просто он поймет, что с уходом жены жизнь не закончилась, он же мог обходиться без нее и даже общаться с другими женщинами, а вот свободу ничем не заменить…
- А в момент совершения убийств он был вменяем?
- Ну я ж психолог, а не психиатр, чтобы говорить о вменяемости! Но мой опыт подсказывает мне, что скорее всего вменяем, может быть только какие-то временные помутнения сознания имели место быть…
- Понятно. Большое спасибо, Василий Николаевич! Теперь хоть ясно, чем же руководствовался Фролов, совершая убийства.
- Я так понимаю, тебе это нужно было для себя? Но если потребуется, готовь бумаги и я дам официальное заключение.
- Хорошо, - профессор напомнил Евсееву о том, что же он еще хотел сделать, - Василий Николаевич, у меня возникли некоторые трудности с работой по данному уголовному делу. Если у вас остались материалы, которые вы копировали из дела, не могли бы отдать их мне?
- Конечно, о чем разговор?! У меня все сохранилось, - Патасонов взял со стола пластиковую папку и извлек из нее стопку листов, - Вот держи, здесь все.
- Благодарю!
- Обращайся, рад помочь! – улыбнулся профессор.
Евсеев крепко пожал ему руку и вышел из кабинета. Дел предстояло еще очень много, а время уже поджимало.
Лахтин приехал в прокуратуру, или как теперь называлась ее часть, занимающаяся расследованиями преступлений – следственный отдел следственного управления следственного комитета при прокуратуре. Длинное несуразное название никак не могло прижиться и сотрудники правоохранительных органов по старинке называли его просто прокуратурой.
Прежде чем идти к Архиповой, Слава решил заглянуть к Евсееву и разведать обстановку. Антон мог быть в курсе, по какому поводу его вызвали. Но подергав за ручку двери его кабинета, Лахтин с сожалением обнаружил, что того нет на месте. Вздохнув, он отправился прямиком в руки грозной следачке.
С момента их последней встречи, а именно три месяца назад, та почти не изменилась. Только на это раз была не в прокурорской форме, а в строгом деловом костюме.
- Догадываетесь, чем вызван интерес к вашей персоне? – спрашивала она, энергично перекладывая бумаги на столе.
- Нет, даже не представляю, - совершенно искренне ответил Слава.
Дело было даже не в том, что он решил отпираться от любых обвинений в свой адрес, просто любой опер в своей повседневной деятельности допускает столько мелких нарушений закона, из которых формально можно было зацепиться за любое, что всего даже и не упомнишь.
- Сомневаюсь… - следователь недоверчиво посмотрела на него.
Опер пожал плечами.
- Хорошо, сейчас я все объясню, - Архипова наконец навела порядок на столе и положила перед собой несколько листов бумаги, - На вас поступило заявление от гражданки Москвиной. Вы знакомы с ней?
Лахтин кивнул:
- Ну, вероятно жена убитого около двух недель назад Москвина.
- Совершенно верно. Так вот в своем заявлении она указывает следующее. Пятого июля, вернувшись с дачи, она обнаружила в своей квартире труп мужа, Вадима Москвина с несколькими ножевыми ранениями. Гражданка Москвина вызвала милицию, следственно-оперативная группа прибыла через несколько минут. В ходе беседы с ней, один из сотрудников милиции поинтересовался, не пропало ли из квартиры что-нибудь ценное. Москвина прошла в комнату и обнаружила, что из серванта пропали деньги в сумме десяти тысяч долларов, о чем она сразу же сообщила сотрудникам милиции. В тот момент из-за стрессового состояния в связи с убийством мужа, она не обратила внимания на этот факт, но позже вспомнила, что до нее в эту комнату заходил один из сотрудников по имени Слава. В связи с чем у нее возникли подозрения, что деньги могли быть похищены именно им. Что вы можете пояснить по этому поводу? – Архипова оторвалась от бумаг.
- Ничего, - Слава пожал плечами, - Я денег не брал и даже не видел. Москвина ошибается.
- Скажите, тогда на осмотре места преступления присутствовали другие сотрудники по имени Слава?
Лахтин ненадолго задумался.
- Нет, других не было.
- С какой целью вы заходили в комнату? – следователь быстро печатала на компьютере.
- С целью осмотра на предмет обнаружения следов преступника и уточнения обстоятельств преступления, - отчеканил опер казенные формулировки.
- Это была ваша личная инициатива?
- Нет, я выполнял устное указание своего непосредственного начальника капитана Сорокина.
- Что вы обнаружили в комнате?
- Ничего, что я там мог обнаружить?! – усмехнулся Слава.
- То есть? – непонимающе посмотрела на него Архипова.
- Некорректный вопрос! В комнате была мебель. Ничего подозрительного я не заметил. Денег тоже не видел.
- Вы открывали сервант?
- Нет.
- С заявлением гражданки Москвиной не согласны?
- Абсолютно!
- По убийству мужа Москвин подозреваемый задержан?
- Да.
- Обнаружены ли у него эти деньги? Какие он дает показания?
- Показаний никаких не дает. Насчет денег не знаю, я не один по этому делу работал, на обыск ездили другие опера. Так что лучше поинтересуйтесь у следователя, проводившего обыск.
Лахтин предпочел обойти стороной тему денег, так как фактически они были изъяты у задержанного Никиты Глухова, но так как сам факт этого задержания еще не обнародован и протокол личного обыска с указанием изъятых долларов припрятан где-то у Евсеева, а сами баксы в сейфе Сорокина, то об этом пока стоило помалкивать. Господи, хорошо хоть деньги в целости и сохранности, потом они появятся на свет официально и все разрешится само собой. А то если б Джанкула спер их вместе с делом, проблем бы точно не избежать…
- Значит, по заявлению будет проведена проверка, сразу могу сказать – факты не в вашу пользу…
Архипова распечатала на принтере несколько листов и протянула оперу, тыкая ручкой в нужных местах.
- Распишитесь, вот здесь и вот…
- Да не смешите меня, ничего я подписывать не буду! – усмехнулся Слава, бесцеремонно прервав следователя и рукой оттолкнул бумаги, - Я что, похож на идиота, чтоб добровольно расписываться на какой-то ерунде?!
Архипова смотрела на него возмущенно-удивленно.
- Ну знаете!.. Я доложу вашему начальству!
- Да ради Бога! Я могу идти? – Лахтин встал со стула.
Архипова хотела еще что-то сказать, но посмотрев на ухмыляющегося опера, лишь коротко бросила:
- Идите!
Слава вышел в коридор, на ходу доставая мобильник. По пути он снова сунулся в кабинет к Евсееву, но там по-прежнему было заперто. Спускаясь по лестнице, он стал набирать Сорокина.
Сорокин стоял у окна в своем кабинете и смотрел вниз на улицу, ожидая приезда Андреева. Ребята из «разбойного» отдела копошились над открытым капотом своей «семерки». Несколько участковых и пэпээсников курили и оживленно беседовали, стоя у ряда милицейских машин. Какие-то люди, скорее всего, потерпевшие и свидетели, вызванные к следователям на допрос, ходили взад-вперед возле крыльца. И все без исключения изнывали от жары…
Во двор РУВД, побрякивая деталями, въехала красная «копейка». Приткнувшись на свободное место, водитель вышел из машины. Им оказался Андреев. Саша удивленно уставился на него. Сотрудники, отиравшиеся во дворе, тоже с любопытством посмотрели, кто же приехал на таком авто. Игорь помахал рукой бывшим коллегам и зашел в здание. Через минуту он был уже в кабинете.
- Откуда «копейка»?! – сразу же спросил его Саша, пожимая руку.
- Это не «копейка», а старая одиннадцатая, ее делали с итальянского «Фиата», - объяснил Игорь, усаживаясь на стул, - У соседа-алкаша за пять тысяч купил, ему она все равно не нужна, его недавно прав лишили за пьянку. Не поверишь, машине тридцать лет, днище насквозь гнилое, а еще ездит! Правда, больше восьмидесяти километров уже не разгоняется, да и ладно… Мне лишь бы на колесах быть, а то сейчас постоянно мотаться приходится. Служебку брать неудобно, потому как по своим делам…
- Когда успел-то? Вроде вчера только без машины был…
- Да я вечером к соседу подошел, договорился, ему как раз на опохмел не хватало. Сразу рассчитался, да он ключи вынес. Даже документы еще оформить не успели, хотя может и не буду, поезжу сколько выдержит, да брошу потом… Может, к тому времени уже на приличную скоплю.
- Ну, молодец! Я вот тоже подумываю какую-нибудь подешевле купить, из российского автопрома, денег вроде хватает.
- Давай, не тяни, обмоем сразу! Мою-то уж обмывать не будем! – усмехнулся Игорь, кивнув за окно.
Опера засмеялись. Андреев отхлебнул из принесенной с собой бутылки минералки, протянул Саше.
- Что у вас нового?
- Славку в прокуратуру вызвали, какие-то проблемы, - ответил Сорокин, прикладываясь к горлышку.
- Этого только сейчас не хватало! Я вот что думаю…
Договорить Игорь не успел. Дверь открылась и в кабинет зашел какой-то мужчина с забинтованной рукой.
- Здравствуйте, а здесь отдел по убийствам? – спросил он.
- Да, а что вы хотели?
- Мне нужен Устинов…
- Его сейчас нет. А зачем он вам нужен?
- Я – Ганушкин, это я купил «БМВ» у убитого Спичкина. На меня сегодня тоже покушались!
Сорокин настороженно переглянулся с Андреевым.
- Проходите, рассказывайте, что произошло? – сказал Саша.
Ганушкин сел на стул и подробно пересказал историю своей схватки с нападавшим. Опера слушали внимательно, вид у них был озабоченный. Когда Олег закончил, Сорокин посмотрел на друга:
- Ты что-нибудь понимаешь?
Вместо ответа Игорь достал из своей папки две фотографии – Глухова-старшего и Джанкулы – и показал их Ганушкину.
- Посмотри, среди них его нет?
Олег бегло глянул на фото.
- Нет, я же говорил, тот помоложе, лет двадцать пять, подтянутый.
- А у тебя случайно никаких проблем по бизнесу нет, конкурентов? – спросил Андреев, - Кто бы мог подослать человечка с угрозой…
- Нет, с этим все спокойно, никаких даже проблем не возникало!
Сорокин молчал, переваривая информацию. Андреев кинул фотки обратно в папку и откинулся на стуле, но все равно оставался внутренне напряжен.
- Ничего не пойму, выходит в их команде есть кто-то еще? Сколько же их всего тогда?
- Ну да, если это нападение было с подачи Глухова и Джанкулы. Хотя мы пока даже точно не знаем, вместе они или нет?
- Что делать-то будем? Его ж теперь охранять надо, - Игорь кивнул на Ганушкина, - Вряд ли они теперь успокоятся, в следующий раз будет что-нибудь посерьезнее ножа.
- Вы это серьезно?! – Олег был ошеломлен.
- Куда уж серьезнее! – сказал Саша, - Но тогда надо всех свидетелей охранять, не только его. Если здесь обломилось, могут пока в другом месте ударить.
- А сколько их всего?
Сорокин начал загибать пальцы:
- Олег – раз; старушка – соседка Москвиных – два; барменша из кафе, где Фролов и Спичкин бухали – три; ну и Светлана – подруга Фролова, тоже до кучи – четыре. На каждого надо по два человека выделить. Где столько народа-то взять?!
- Ты еще не забывай о нашем задержанном! – многозначительно произнес Андреев. В присутствии Ганушкина он не стал открыто говорить про плененного на даче Никиту, - Его тоже без присмотра не оставишь.
- Тем более…
- Ну что, вас четверо, нас двое… - прикинул в уме Игорь, - Маловато будет. Надо еще кого-то искать!
- К тому же мы вообще не знаем, сколько придется охранять! – вздохнул Саша, - На меня и так уже Багров наехал, мол где все твои болтаются! Ладно, попробую к Козыреву обратиться, может он людьми поможет…
Саша стал набирать номер.
- Алло, Палыч, здорово! Это Сорокин. Слушай, ты не шибко занят? Помощь твоя нужна, надо встретиться, перетереть. Где? Через час? Все, договорились, буду!
Опер отключился. В этот момент у Сорокина зазвонил мобильник. Он взял трубку со стола и нажал на прием:
- Да, Слава? Что?! Они охренели там вообще что ли?! Я без понятия, с какого перепугу она эту заяву накатала! Ладно, сейчас придумаем что-нибудь… Давай дуй в отдел, тут Андреев, он тебе все объяснит, у нас проблемы. Я сейчас уезжаю.
Закончив разговор, Сорокин сразу же стал набирать новый номер. Андреев и Ганушкин все это время сидели молча.
- Закрутилось колесо, блин! – Саша посмотрел на друга, прижимая телефон к уху, - Славку прижали серьезно. Тут еще это… Все думали, что будем дальше делать, сейчас запаримся разгребать!
Наконец связь соединилась. Сорокин продолжил уже в мобильный:
- Антон, ты где?
Евсеев как раз выходил из университета после разговора с профессором Патасоновым.
- Короче езжай к себе в прокуратуру, там твоя коллега Архипова на Лахтина грузит кражу денег из квартиры Москвиных во время осмотра, Евгения заяву написала. Отмазывай его как хочешь, и про те жалобы с концерта тоже не забудь, как мы договаривались! Мы тут сейчас по другому вопросу работать будем, у нас на свидетелей по делу Фролова покушаться начали. Да, вот так! Все, до связи!
Евсеев потрясенный стоял посреди тротуара и не обращал внимания на толкавших его прохожих. Он понял, что заварилась очень крутая каша и разобраться во всем будет совсем непросто…
Сорокин тоже нажал отбой и перевел дух. Он уже чувствовал, что в ближайшие несколько дней эта история должна подойти к своей логической развязке. Вот только какой она будет, он даже не представлял…
Сорокин встречался с начальником «убойного» отдела Главка майором Козыревым в скверике рядом с ГУВД. Сухощавый, поджарый Пал Палыч даже в жару был в пиджаке.
- Давай пройдемся, а то устал в кабинете сидеть, - сказал он, когда сыщики поприветствовали друг друга.
Саша кивнул и они вдвоем не спеша двинулись по аллейке.
- Ну, рассказывай, что там у вас приключилось?
- История скверная, Палыч… Она тебе не понравится! – вздохнул Сорокин.
Козырев строго посмотрел на него. Он был серьезным человеком и не любил пустой болтовни.
- В общем мы тут на целую группу оборотней в наших рядах вышли. Короче, началось все с обыкновенной мокрухи… Почти бытовуха. Два друга распивали на квартире, затем один другого зарезал и свалил, прихватив при этом крупную сумму в баксах. Он скрываться пытался, но мы нашли его, задержали. Начали работать, всплыл еще один труп – случайного знакомого, у которого при себе были деньги с продажи иномарки, отоварил по башке и бросил в парке, предварительно опоив какой-то дрянью. Все, подозреваемый сидит в СИЗО, нам остается только доказуху подсобрать. Едем к нему домой на обыск, а из его квартиры выруливает парень и пытается сквозь нас прорваться. Ну, мы его тормозим, шмонаем – на кармане целая пачка валюты, как потом выяснилось это те деньги, которыми за машину рассчитались. Но самое интересное заключается в том, что парень этот – мент, опер, работает без году неделю, причем в прямом смысле!
Козырев покачал головой. Сорокин знал его много лет, был уверен в его честности и надежности, а потому продолжал, рассказывая всю правду:
- А вот дальше начинается такое!.. Парнишку этого мы в ИВС не сдавали, он уже почти неделю отдыхает в одном месте под нашим контролем. На контакт он не пошел, молчит. Тут в ситуацию вмешиваются какие-то левые менты! Сначала брат этого парня, тоже, кстати, опер, начинает обрабатывать свидетелей, чтоб они показания изменили. Потом еще хлеще – еще один опер заявился в прокуратуру и под обманным предлогом выкрал у следака дело по убийствам! Сейчас мы его как раз вовсю ищем. Но и это еще не все – сегодня утром на одного из свидетелей было совершено покушение. Так что нам нужна помощь, люди, чтобы охранять всех свидетелей, пока мы эту команду не прижмем. Что скажешь? Выручишь по старой дружбе?
Козырев был задумчив и мрачен. Некоторое время мужчины шли молча. Наконец Палыч сказал:
- Ты знаешь, а у меня ведь для вас тоже есть похожая история… Еще в прошлом году в области случилась «заказуха». Нескольких коммерсантов расстреляли из автомата из проезжавшей мимо машины при выходе из кабака. Поначалу все глухо было, потом подфартило нам, информация по низам пошла, кто мог стрелять. Парни поехали в область, задержали там исполнителя, привезли сюда. Он упертый оказался, ни в какую не говорит, даже попытать его маленько пришлось. Бесполезно, так мелочь какую-то сказал и все… А покойный1 Паша Федоров за эту мелочь зацепился и нашел автомат! Мы все уверены были, что именно из него стреляли. Они, дурики, пожалели, не скинули его сразу, а припрятали. То есть фактически была возможность не только по гильзам привязать его к убийству, но и пальцы стрелка могли на нем остаться. Но мы закрутились, самим некогда было и попросили водителя отвезти автомат экспертам. Обычное дело, он раньше много раз вещдоки возил, мы и подумать не могли, что так получится… В общем, по дороге произошла авария – въехали в него прилично. Пока суд да дело, разговаривали, гаишников ждали, с ними потом схемы составляли, водила в машине не был… Когда разобрались и он поехал дальше, уже на месте обнаружил, что автомата в салоне нет! Что тут у нас началось!.. Ясное дело, что мы того второго водителя, который в нашу машину въехал, сразу к себе выдернули. Молодой пацан, студент. Божится, что ничего не знает, вообще ни при делах. А тут еще оказалось, что у него брат опер, тот приехал и забрал его. В итоге так мы тогда разобраться с этим не смогли, автомат не нашли, киллера пришлось отпустить… Убийство так и зависло нераскрытым. Но мы уверены, что та авария неспроста произошла. Вот такие дела!
- А на своего водилу не думали? Не мог он продаться и сам аварию подстроить?
- Черт его знает! Но на своего думать, сам понимаешь… Да и каким надо быть дураком или смельчаком, чтоб так подставляться, могли ведь сразу его заподозрить?!
- А как фамилия того парнишки и его брата, не помнишь?
- Помню. Глуховы.
Сорокин даже остановился, такого поворота он никак не ожидал.
- Вот что имеют ввиду, когда говорят «Пути Господни неисповедимы»! – усмехнулся Саша, - У наших фигурантов тоже фамилия Глуховы!
- Ну, ни хрена себе! – Козырев тоже был ошеломлен, - Выходит, мы не ошибались…
- Так что, Палыч? Поможете? Сам Бог велел нам объединиться против общих врагов! С нами уже УСБ в лице Андреева работает, но народу все равно мало…
- Конечно, поможем, о чем разговор?! Ради памяти Паши Федорова, который больше всех старался для раскрытия в той истории, обязаны помочь! Завтра пришлю к вам ребят. Ну и сам, если что, наготове буду!
- Спасибо, Палыч! – Сорокин благодарно пожал Козыреву руку, - Ты не представляешь, как выручишь!
Опера распрощались и разошлись в разные стороны, довольные прошедшим разговором.
Евсеев возбужденный зашел в здание следственного управления. То, что ему сейчас предстояло, вовсе его не радовало. Хоть он уже и представлял, каким образом добьется необходимого результата… Ссориться с коллегами всегда неприятно и сложно, но сейчас он был в одной связке с «убойщиками», их судьбы зависели от действий каждого. Если он не решит их проблемы, они не решат его. Хотя, пожалуй, его проблему они решат в любом случае. Но оставаться перед кем-то в долгу Антон не привык, а значит иного выхода нет.
Он забежал в свой кабинет, взял из сейфа одну вещь, сунул ее в карман и сразу же отправился к Архиповой. Не то чтобы отношения между ними были натянутыми, но близко они никогда не общались и это тоже представляло собой определенную трудность.
- Галина Валерьевна, не заняты? Можно к вам? – приоткрыв дверь, просунул голову в проем Антон.
- А, Антон! – изобразила радость Архипова, - Проходи.
Евсеев прошел, сел на стул.
- Галина Валерьевна, у меня к вам серьезный разговор имеется…
- Я слушаю.
- У вас лежит заявление от гражданки Москвиной по поводу якобы исчезновения у нее денег после осмотра квартиры. Вы вызывали сегодня опера Лахтина, сказали, что Москвина подозревает его в краже.
- Да, есть такое заявление. А почему ты интересуешься этим?
- Дело в том, что я как раз и проводил осмотр места происшествия на квартире Москвиной. Почему-то тогда у нее не возникло никаких мыслей, что ее обокрали участники следственно-оперативной группы, а сейчас спустя две недели вдруг появляется такое заявление. Вам это не кажется странным?
- Нет, все вполне логично. Тогда она была в стрессовом состоянии, сейчас успокоилась, проанализировала события и пришла к подобному выводу. Что тебя не устраивает?
- Вы знаете, я уже почти год работаю по убийствам вместе с операми из «убойного» и могу вам сказать, что за это время они никого из подозреваемых не пытали, даже не били. Была одна жалоба, но после проверки она не подтвердилась. И мне никто из задержанных ими никогда не жаловался на нарушения закона. Поверьте, это не те люди, которые увидев деньги, потеряют рассудок и присвоят их себе. Тем более сумма-то там не запредельная – десять тысяч долларов. Я еще бы усомнился, если бы там был миллион долларов. Но это… Для этих ребят честь офицера гораздо дороже. Хотя я думаю, что ни за какие деньги их купить нельзя. Поэтому я хочу попросить вас по данному заявлению вынести отказ.
- Да этот Лахтин тот еще тип! Тоже мне, офицер! – Архипова хмыкнула, - Сидел тут, дерзил мне, от подписи отказался! Да я из принципа до конца разберусь в этом деле! А вот ваш интерес, Антон, мне не понятен! Не хочется думать, что и вам с этих денег перепало! Простите, но об этом разговоре я буду вынуждена доложить прокурору!
- Не торопитесь с выводами, Галина Валерьевна! Может быть, вам напомнить историю с начальником отдела УБЭПа1 Ковровым, который попался на взятках? Как-то странно, столько эпизодов, и вроде бы с доказательствами полный порядок и вдруг раз, все распадается – свидетели путаются, экспертизы не те приходят, дело тормозит. В итоге Коврова вместо осуждения просто увольняют, а ваш муж сразу же покупает новую иномарку и вы едете в отпуск за границу! А деньги у Коврова так и не нашли… - Антон улыбнулся.
Архипова побагровела:
- Ты ничего не докажешь!
Евсеев усмехнулся:
- А я и не собираюсь ничего доказывать! Вы только что не опровергли свое участие в этой паскудной истории и ваши слова были записаны, - он достал из кармана маленький цифровой диктофон, - Конечно, для уголовной ответственности это не годится, но я ведь могу просто послушать эту запись всему следственному управлению да и вообще всем желающим. Репутация человека в нашей профессии дорогого стоит, не отмоетесь! И прокурору я думаю тоже понравится, наверное сразу же попросит вас написать «по собственному».
Злость и ненависть переполняли Архипову. Пересилив себя, чтобы не закричать на молодого следака, она произнесла:
- Что тебе надо?
- Я уже говорил, заявлению Москвиной не должен быть дан ход. И еще, не нужно мешать в том, что по жалобам на сотрудников милиции во время концерта в честь Дня города будет отказано в связи с невозможностью установления причастных лиц. Вас устраивают мои условия?
- Хорошо. Диктофон! – Архипова протянула руку.
- А диктофон я пока у себя попридержу, это будет гарантией того, чтоб вы не передумали. Потом, когда все утихнет, мы с вами вместе запись сотрем.
- Откуда я знаю, что ты не сделаешь копию?
- Галина Валерьевна, не нужно людей мерить по себе, среди них встречаются и порядочные!
Выйдя из кабинета Архиповой, Евсеев облегченно выдохнул. Только сейчас он почувствовал, что по спине у него потоками льется пот, а ладони взмокли. Жара и чрезмерное волнение делали свое дело. Он достал из кармана мобильный и набрал Сорокина.
- Саня, все нормально, вопрос улажен. Вечером у вас? Понял, буду.
С чувством выполненного долга Евсеев поплелся к своему кабинету.
Фролов проснулся только к обеду. Сев на диване, он схватился за виски. Голова раскалывалась – последствия выпитой накануне бутылки водки. Пройдя в ванную, он умылся холодной водой. Затем отыскал в шкафу на кухне таблетку и запил ее водой из-под крана. Легче не становилось и он решил принять душ.
Когда через полчаса он жарил яичницу и заваривал чай, то чувствовал себя уже вполне сносно. Поев, он прошел в комнату и сел на диван. Тяжелые мысли не давали покоя. Нужно было искать какой-то выход из тупикового положения.
Итак, какие заданы условия? Борису нужно тридцать тысяч долларов и деньги он требует через неделю. Кавказец же хочет получить пятьдесят тысяч долларов и сроку дал всего лишь до пятницы. Как ни крути, дело выгодней иметь с Борисом – сумма поменьше и времени побольше. Но есть одно «но»! У кавказца серьезный крюк на Фролова – дело! Если не рассчитаться с ним, то он вернет его ментам и его снова закроют. Что же делать? Неожиданно его осенило… Оставалось лишь дождаться звонка.
Судьба услышала Сергея и буквально через несколько минут на тумбочке затрещал телефон. Он снял трубку:
- Слушаю.
- Ну что, уже протрезвел? – без приветствия спросил собеседник, который оказался никем иным как Борисом, - Только вот не пойму, почему ты дома? Тебе что, заняться нечем?! Чего деньги не ищешь?
- Хорошо, что вы позвонили! – обрадовался Сергей, - Мне нужно вам сказать кое-что важное, причем срочно! Нужно встретиться.
- Что сказать?
- Это не телефонный разговор, нужна личная встреча.
- Хорошо, прямо сейчас выходи из дома и иди направо от подъезда. Прямо по улице, никуда не сворачивай. Я сам к тебе подойду.
Борис предпринимал необходимые меры предосторожности на тот случай, если вытащить на встречу Фролова вынуждают менты или уэсбэшники. Они не знают, где произойдет встреча и не смогут устроить засаду. Им придется вести Фролова и тогда он их заметит.
Борис повесил трубку, вытащил карту и отошел от таксофона, расположенного на углу дома противоположного дому Фролова. Внимательно осмотревшись по сторонам, он отошел еще чуть в сторону. Из подъезда выскочил Фролов и бодрым шагом направился по указанному маршруту. Глухов стоял на месте, наблюдая не пойдет ли кто-нибудь за ним следом. Убедившись, что все чисто, он быстро двинулся по противоположной стороне улицы, не упуская из виду Сергея. Поняв окончательно, что никто его не пасет, он перебежал через дорогу, прихватил Фролова за локоть и увлек в проулок.
- Говори, что хотел.
- Знаете, я уверен, что на свободе я оказался не благодаря вам…
- Что?! – оборвал его Борис, схватив за грудки, - Ты кому это говоришь, а?!
- Тихо-тихо… - залепетал Сергей и когда Борис отпустил его, продолжил, - Дело в том, что я точно знаю, кто мне помог. Это один кавказец, он тоже какой-то мент. Так вот он выкрал мое дело у следователя и именно поэтому меня отпустили.
- Откуда он взялся? – ошарашено спросил Глухов. Но на самом деле, он уже догадывался, о ком идет речь. Вспомнились слова выводного в СИЗО, который рассказал ему о визите Джанкулы.
- Я вам тогда не признался, но он пришел ко мне в СИЗО уже после вас и тоже предложил свои услуги. Поймите меня правильно, я сидел в камере, от вас не было никакой помощи и поэтому я согласился, - оправдывался Фролов.
- Ну и что дальше? – Борис слушал с интересом.
- Так вот сейчас он требует с меня деньги и угрожает вернуть дело следователю, если я не рассчитаюсь.
- И что ты хочешь от меня?
- Помощь! Проблема в том, что он просит очень много и уже в пятницу. Я не смогу с ним рассчитаться и меня снова арестуют. Я не знаю, что делать! Помогите!
- Эх, дать бы тебе по башке! – замахнулся Глухов, - Но нельзя, мне надо еще с тебя свои денежки получить! Какие условия передачи он предъявил?
- Я не знаю, он ничего об этом не говорил. Сказал, что еще позвонит.
- А у тебя с ним связи нет?
Фролов отрицательно покачал головой.
- Ладно, не ссы! Помогу тебе. Но сам понимаешь, это уже дополнительная услуга, к тому же за обман с тебя причитается, так что цена возрастает!
- Нет, подождите, но вы тоже меня обманули! Как оказалось, вы ничего не предприняли для того, чтоб вытащить меня…
- Это ты осади! – рыкнул Борис, - Я послал человека, чтоб он забрал из твоей квартиры паленые деньги. А в итоге мой человек пропал с концами! Так что все честно, я свои деньги отработал, мы уже об этом говорили! Между прочим, я и сейчас занимаюсь твоим делом. Чуть позже ты узнаешь, что именно делается…
- Хорошо, - сдался Фролов, - Заплачу, сколько скажете. Только дайте времени побольше, чтоб я мог их собрать. Мне сейчас главное, дело у этого кавказца забрать.
- Вот и славно! – улыбнулся Глухов, - Я рад, что мы нашли общий язык. Значит, слушай, что надо будет сделать… Когда он тебе позвонит, скажешь ему, что деньги собрал и готов отдать. Потом сразу же сообщишь мне. Будь дома, я вечером позвоню тебе, дам номер, по которому будешь связываться со мной. Все, счастливо!
Борис спешно пошел к тому месту, где оставил свою машину. Нужно было до вечера раздобыть левую сим-карту, чтобы сообщить Фролову номер для связи. Конечно, он не собирался так просто помогать Сергею, пусть даже и за увеличенную плату. Он хотел забрать у Джанкулы уголовное дело, чтобы потом самому можно было шантажировать им Фролова. Глухов улыбнулся своим мыслям о том, как удачно все складывается…
Ближе к вечеру в кабинете Сорокина собралась целая компания. Кроме самого Саши здесь все еще был Ганушкин, приехал Евсеев. Только Лахтин уже уехал на дачу Москвиных менять Устинова. Зато снова вернулся Андреев, на этот раз вместе с ним был Тихонравов.
- Знакомьтесь, мой напарник – Леня, - представил его Игорь всем присутствующим.
Мужчины обменялись рукопожатиями и разместились вокруг стола.
- Итак, наметим план действий, - начал Сорокин, закуривая, - Козырев согласился помочь, завтра пришлет своих бойцов.
- Палыч – человек! – похвалил Игорь, - Никогда не отказывает.
- Да просто у них там похожая история была…
Сорокин вкратце поведал то, что ему рассказал Козырев. Потом он достал чистый лист бумаги и положив перед собой, вооружился ручкой:
- Значит, пишем, кто кого будет охранять. Я уже обзвонил всех, предупредил, чтоб до завтра сидели дома, никуда не выходили и дверь никому не открывали. В общем, к старушке посадим Молодцова и Синицына; к тебе, Олег – Устинова и Щукина; к Светлане – Десяткин и я, а барменшу вы берите на себя, - он посмотрел на Андреева и Тихонравова, - Нормально?
Уэсбэшники кивнули.
- Так, Лахтин будет стеречь Никиту, и Полковникова ему на подстраховку отправим. Сейчас еще надо вон Олега до квартиры сопроводить. Ладно, я прокачусь, мне там до дому недалеко, а то на нашей-то «Волге» Славка уехал.
Ребята еще обсудили детали и стали расходиться. Необходимо было отдохнуть перед трудным завтра. Саша и Олег вышли на улицу, сели в «БМВ» и машина понеслась со двора.
Вечером, когда в УСБ уже почти не осталось сотрудников, замначальника подполковник Белоусов вызвал своего самого преданного подчиненного майора Елтухова.
- Скажи, ты с этим Андреевым общаешься?
- Да нет в общем, так парой фраз перекинемся. Они с Тихонравовым хорошо сошлись.
- Это я знаю. Странный он какой-то, болтается где-то целыми днями. Не знаешь, чем занимается?
- Нет. Думаете, засланный?! – настороженно спросил Елтухов, глядя на начальника.
Белоусов сурово посмотрел на него.
- Ты вот что, завтра с утра возьми Чайкина и последите-ка за Андреевым.
- Следить за ним?! – изумился майор.
- Да! Я хочу знать, чем он занимается в рабочее время. Нам тут всякие мутные личности не нужны. Только старик этого не понимает, - сказал Белоусов, имея ввиду Саблезубова, - Но ничего, я докажу ему, кто из нас прав!
Елтухов молча слушал. Он понимал, что в их ведомстве назревает какая-то междоусобица. Бои местного значения между начальником и замом за кресло руководителя. А Андреев вроде как главный козырь, компромат, повод к войне. Ведь он перевелся в УСБ именно по приглашению Саблезубова и если за новеньким найти какие-то косяки, это будет веским аргументом против полковника в глазах начальника ГУВД. И тогда первым кандидатом на руководство Управлением станет тот, кто и вычислил врага в своих рядах, то есть Белоусов.
- Все, можешь идти! – прервал его размышления подполковник.
Елтухов вышел из кабинета. А Белоусов достал из сейфа фляжку с коньяком и жадно присосался к горлышку. Нужно было сбить волнение перед предстоящей разборкой. Он давно метил в кресло начальника УСБ, считая, что заслужил это. Но Саблезубов был ставленником начальника ГУВД, они когда-то вместе работали и надеяться на то, что тот заменит своего друга на выходца из ФСБ не приходилось. Но Белоусов еще на прежнем месте работы научился плести интриги, а потому не унывал и строил новые планы, предчувствуя скорую победу. О поражении он даже и думать не хотел…