Новогодний сюрприз

 
       Над Кольской землей полярная ночь. В высоком небе  сполохи  северного сиянья, под  ним  морозно парящий  залив  и заснеженные сопки.
       - Тук, тук, тук, - слышится во мраке размеренный  звук дизелей  и к пассажирскому причалу Полярного, расталкивая  форштевнем ледяную кашу, подходит пассажирский катер.
       Стоящий на носу матрос в  куцем ватнике и сапогах, ловко набрасывает  на кнехт швартов, затем подается сходня,  и на берег, ежась от ветра, сходят немногочисленные пассажиры.
       В их числе  средних лет  капитан 3 ранга, в щегольской  морской фуражке,   ладно подогнанной шинели  с  белым шарфом  и небольшим кожаным баулом в руке.
Зовут каптри  Виктором Полетаевым, и пару часов назад он прилетел военным бортом  из Архангельска  в Мурмаши.
       Уже почти год, подводный ракетоносец, на котором  Полетаев служит замполитом, стоит в Северодвинске на плановом ремонте, офицеры обретаются на плавбазе и в гостинице, а их семьи ждут возвращения лодки в одном из забытых богом северных гарнизонов.
       Полетаеву повезло. Накануне, по личной просьбе начпо Беломоро-Балтийской базы, командир отпустил его на трое суток в отпуск, и теперь офицер спешит в затерянный в сопках гарнизон, навестить  ожидающую его там жену  и сынишку.
       С Сашенькой  в браке они уже пять лет, трепетно относятся друг к другу  и являются примером  для  подражания другим офицерским семьям.
       Поскольку отпуск  оказался непредвиденным, и день отъезда выпал на канун Нового Года,  Полетаев решив сделать любимой сюрприз, не стал сообщать ей об этом.Что может быть лучше, чем появиться нежданно - негаданно в кругу семьи, незадолго до боя курантов?
       В Архангельской «березке», на оставшиеся от последнего похода валютные сертификаты, Полетаев  приобрел  для Сашеньки золотой перстень и  дорогие французские духи, механического японского самурая для сынишки, а заодно пару бутылок     «Наполеона» к праздничному столу.
       В Мурмашах  борт приземлился   в шестнадцать часов  и  спустя сорок минут  Полетаев вышел из такси у морского вокзала Североморска. Рейсов на Полярное не было - сильно запуржило и  объявили штормовое предупреждение.
       Его отменили, когда на землю спустились густые сумерки  и у окошек касс сразу же выстроились очереди.
       Предъявив билет пропускающему пассажиров матросу, Полетаев  ступил на скользкую палубу покачивающегося у стенки катера, спустился по крутому трапу в  пассажирский салон и, выбрав место у теплой переборки, уселся на рундук.
Минут через пять в корме загудели дизеля, суденышко  затряслось  и, взвыв сиреной, отвалило от стенки.
       - Так,  - взглянул на стрелки наручных часов Полетаев, - если в Полярный придем вовремя,  и подвернется оказия, вполне успею.
       Однако его надежды не оправдались,  катер шел с заходами в  Дровяное и еще один пункт, и отшвартовался в Полярном за час до полуночи. А до нужного Полетаеву гарнизона было еще добрых семьдесят километров.
       Новый год он встречал  далеко в тундре, на пограничном КПП  арктического полярного отряда, куда добрался с оказией, в компании пожилого прапорщика, сержанта - срочника   и немецкой овчарки по кличке Джим.
       Жарко гудела раскаленная докрасна  чугунная печка, за небольшим окошком  уходящую вдаль дорогу перекрывал  полосатый шлагбаум, было тепло и грустно.
       - Не расстраивайтесь, товарищ капитан 3 ранга, - разливая в кружки остатки выставленного гостем коньяка,  перебросил прапор  во рту изжеванную беломорину. Погода наладилась, трассу расчистили, машина непременно  будет. 
       -  Ага, - поддержал его сержант  и  с вожделением покосился на бутылку.
       - Все, Сашка, - перехватил  его взгляд прапор - тебе больше не положено. Принял сто граммов и баста. Давай лучше  наворачивай пироги и сало, наедай шею. И подвари-ка нам чифирку.  Вы как, товарищ капитан 3 ранга?
       Полетаев молча кивнул,   протянув лежащей у печки овчарке руку.
       - Дай, Джим, на счастье лапу мне!
       - Та вскочила, весело оскалила зубы и шлепнула ему в ладонь тяжелую  лапу.
       - Молодец, - потрепал  Полетаев Джима по холке,   тот  от счастья вывалил розовый язык и часто задышал.   А еще через секунду уши собаки  вздрогнули, он к чему-то прислушался и обернувшись к прапору тихо взвизгнул.
       -  Идет машина, - констатировал тот. - Он, стервец, их за версту  чует. На,  Джим, сахарку.
       Послышалось вкусное «хруп», и  Джим  с достоинством отошел в сторону. 
       Между тем  сержант, неторопливо натянул полушубок, взял из стойки автомат и вышел наружу.
       Через несколько минут у КПП скрипнули тормоза и остановились   два заиндевелых    «Краза».
       Сержант проверил у водителей документы, что-то им сказал  и заскрипел  валенками  в сторону КПП.
       - Товарищ капитан 3 ранга!  - наклонился к окну, - «партизаны», едут в ваш гарнизон!
       Полетаев поспешно натянул висящую на крючке шинель,   нахлобучил на голову фуражку и взял свой баул с подарками.
       - Ну, спасибо, вам за гостеприимство, - пожал  руку  прапорщику, подмигнул  Джиму и  в   сопровождении  пограничника вышел наружу.
       - Так, бойцы, - обратился к водителям прапор, когда вся тройка подошла к машинам. - Доставить товарища капитана 3 ранга до места и при следовании назад  мне  доложить. Ясно?
       - Так точно, ясно, - кивнули  те головами в шапках. 
       Потом хлопнули дверцы кабин, сержант поднял шлагбаум, набирая скорость, грузовики исчезли во тьме.
       -  Хороший каптри мужик,  - провожая их взглядом, закурил прапорщик очередную  беломорину. - В чинах, а простой, и коньяку нам не пожалел, а Санек?
       -  Хороший, - поддернув на плече автомат - согласился  сержант. - Душевный.
       В третьем часу ночи,  вручив  водителю две пачки «Родоп» и поздравив того с Новым годом,  Полетаев вышел из кабины у гарнизонного КПП и заскрипел ботинками по снегу в сторону мерцающего огнями внизу   поселка.
       Погода установилась чудная, небо вызвездило, и  с каждым шагом настроение  Полетаева улучшалось.
Не факт, что он не успел домой к бою курантов, по северным меркам дорога  оказалась вполне удачной, и в пути ему встретились хорошие люди.   
       С такими мыслями он вышел на центральную, увенчанную расцвеченной елкой площадь, с минуту полюбовался ею, и, насвистывая,   направился к своему дому.
       Между тем  раскинувшийся на скалистом плато, поселок не спал. Изредка, в разных его местах, вверх взлетали сигнальные ракеты,  многие окна  желтели светом, откуда-то    доносились звуки музыки и веселый смех.
       - Гуляют, черти, - улыбнулся Полетаев, и вошел в знакомый подъезд.
       Поднявшись на третий этаж, он хотел нажать кнопку звонка, но затем, передумав,    тихо открыл дверь квартиры своим ключом.
В лицо пахнуло домашним уютом  и  праздничным запахом  мандарин. 
       Щелкнув выключателем, Полетаев включил свет, осторожно поставил на пол баул и, сняв шинель с фуражкой, водрузил их на вешалку.Потом,  тихо ступая, прошел из прихожей  в зал  и озадачено остановился.  Там было пусто, а    у окна  мигала лампочками, новогодняя елка.
       - Наверное, Сашенька спит с Мишкой, - мелькнула в голове, и Полетаев  направился в сторону спальни.
       Настенное бра  высветило  разбросанные по полу игрушки и  широкую тахту, на которой, разметавшись во сне,  сладко спал трехлетний Мишка.
       - Привет, сынок, - прошептал Полетаев и, наклонившись, чмокнул того в розовую щечку.
       Мальчик улыбнулся во сне, перевернувшись на  бок   снова умиротворенно засопел.
       И тут Полетаев вспомнил, где может быть Сашенька. Накануне, когда он звонил ей из Северодвинска и поздравлял жену с Новым годом, она сказала, что будет встречать его с соседкой, муж которой находится в плавании.
      - Засиделись они, однако, - подумал Полетаев и, выйдя из квартиры, быстро поднялся  этажом выше.
      Дверь нужной ему квартиры оказалось приоткрытой и, несколько удивившись, он вошел внутрь.
       В освещенном торшером  зале,  неподалеку от стола  с остатками праздничного ужина, на разобранной постели  спала обнаженная соседка в объятиях какого-то  здоровенного детины, а из  темноты смежной спальни, доносились  приглушенные возня и всхлипы.
       Чувствуя, как внутри у него что-то холодеет, Полетаев вошел туда и нащупал на стене выключатель. 
       В яркой вспышке света в глаза бросились кресло, с валяющейся  там парадной офицерской формой с  кортиком,   и  нагая Сашенька, на софе, томно стонущая  под таким же  мужским телом.
       В голове Полетаева что-то лопнуло, в следующую секунду он  сбросил  мужчину на пол, и   с ревом - убью! -  принялся охаживать того ногами.
Последнее, что   услышал, был дикий  вопль жены  и  внезапно полыхнувшая в спине боль…
 
       В пять утра, когда одурев от бумаг и курева, я в очередной раз плеснул в стакан кофе из термоса, вкрадчиво зазвонил один из телефонов.
       - Дежурный Особого отдела,- снял я трубку.
       - Докладывает дежурный по гарнизону. Десять минут назад, с проникающим ранением спины, в госпиталь доставлен  замполит с лодки  Бубнова. Жена дома саданула кортиком.
       -  Так ведь их лодка в Северодвинске!
       - Ну да, - подтвердил  дежурный. - Он приехал на пару дней, хотел сделать ей сюрприз и застал   с любовником.
       -  Ранение серьезное?
       - Проткнула насквозь, но врачи говорят, жить будет. Там уже прокурор со следователем.
       -  Спасибо за информацию, выезжаю, -   я положил трубку.
       -  Вот тебе и сюрприз,- промелькнуло в голове. - Врагу не пожелаешь.


Примечание:
Начпо - начальник политотдела.
«Партизаны» - солдаты строительных батальонов (жарг.)