Corny Kennedy

Corny Kennedy. Alternative History of the Cold War

Предисловие

Мне могут плюнуть в лицо и сказать, что я со своей альтернативной историей издеваюсь над уважаемыми людьми. А где фабрика истины, и что они сами знали о себе? И что, если бы Сэллинджер не вдохновил Чапмена, Леннон остался бы жив? И что, если бы коммунисты попали на небеса, то ад стал бы райским местечком? И что, если на каждом столбе повесить по атеисту, то можно будет отказаться от электричества, ибо они несут свет современной истины? Его то и узрел старина Хэм, когда сбежал из психушки и подарил мне идею своего ненаписанного романа.


Короче, по подворотне идет радостная клонированная толпа джонов кеннеди - с конференции по карибскому кризису, а за углом их поджидает юная фемина, закусившая удила. мстит за мерилин монро, понимаешь. на стенах всюду пламенные граффити с машкой, а в помойных бачках черствым батоном шурудит никита ака хрущев. такая вот альтернативная история. с братской могилой на кукурузном поле. coming soon

Corny Kennedy. Фестиваль молодежи и студентов

Когда Джона Петровича клонировали, Машка сразу ушла в кремлевскую пустошь – в ученицы к Никите Сергеевичу ака Хрущеву. Но и там, будь они неладны, братья Кастро к ней стали клинья подбивать. Летали над красной мерлиновской горницей на кукурузнике, приглашали, ептыть, на фестиваль молодежи и студентов. А туда из пентагона снарядили делегацию. В нее то Джон Петрович и записался, то есть, не совсем он, а один из неудачных клонов, съехавший на венесуэльской Марье Ивановне. Ну и вот. Сели в кукурузник-невидимку и полетели. А Машка тем временем в музей революции устроилась – пилить стенды для будущего мирового политбюро. Фиделю с Раулем заказали туда фотокарточки. Жизнь налаживается, сидят, короче, чай пьют. А Кеннеди, не зря их в пентагоне сержанты дрючат, в конфеты превратился! И пока Фидель с братаном сигары жевали, весь такой сладкий в Машку проник и задумал недоброе! А тут еще Никита Сергеич зашел на гаванский огонек и полкулька этих проклятых конфет за милую душу сожрал. Ну и выступил потом на двадцатом съезде…

Corny Kennedy. Психиатрическая клиника для президентов.

Да, она есть. Психиатрическая клиника для президентов. Собственно, чтобы попасть в нее, совсем не обязательно баллотироваться от какого-нибудь штата. Можно проникнуть на «Зону 51» и махнуться телами с кем-нибудь из бывших клонов Джона Кеннеди. Если в твоей родословной не было дебилов, ты нажмешь правильную кнопку. Катапульта выстрелит прямиком в овальный кабинет, хотя однажды Джону Петровичу пришлось бежать туда на своих двоих через кукурузное поле, ибо провод, ведущий к катапульте перегрызли окрысевшие алиены. Мало того. От скуки тупые пришельцы перетряхнули клонированные мозги и закоротили в башке у Кеннеди не те контакты. Поэтому Джон Петрович вообразил себя статуей свободы, а поскольку факела под рукой не оказалось, воспользовался початком кукурузы. Но мне ли тебе объяснять, что сколько кукурузой перед свиньями не маши, они голосовать за тебя не станут. Повяжут, невзирая на билль о правах, и будут всю жизнь кормить кукурузной кашей. Поэтому, если катапульта не работает, в белый дом лучше не соваться. Сиди себе тихо в подвале с инопланетными крысами и на чужую свободу свою кукурузу не поднимай!

Corny Kennedy. Кукурузный матч

Когда Машу Монро обвинили в шпионаже, Хрущев поставил против нее Юрку Гагарина. Ну, говорит, Юрка, выиграешь у Монро в волейбол, в космос отправлю! А если продуешь, пойдем с тобой на пару клоунами в мордовский цирк выступать! Ну и загремели с Машкой на международной арене. Только арена та была за колючей проволокой, кругом вышки стоят и свиньи с автоматами. Вместо мяча – кукурузный огрызок. Поматерила тогда Машка про себя Джона Петровича и бросилась в бой… А чем закончился матч, ты узнаешь, дружок, после релиза, когда зайдешь в магазин веселых картинок и купишь себе эту брошюру за 10 долларов. А пока, если твои мозги еще не совсем заросли кукурузой, учись собирать автомат Калашникова!

Corny Kennedy. Початки разума

Чтобы идти вперед, мне надо возвращаться. К примеру, в психоделические шестидесятые. Или маразматические восьмидесятые. Но до этого еще далеко. Как американскому гуглу до китайского байду. Или Иоське - до лунного проекта. А Монро с Юркой на этой почве как раз и разошлись. Собрались початки разума в космосе искать, а Машка сказала, что такого говна и на земле достаточно. Гагарин с сенбернаром так и сели. Собаку им мистер ака Хрущев на свадьбу подарил. Собрали манатки и на Байконур. А Монро им иллюминатор кукурузной кашей залепила. Жрите, говорит, ее сами. И к Джону Петровичу ушла.

Corny Kennedy. Булочка для конгрессменов

Ей всегда нравились фильмы про картонную жизнь слюнявых обывателей. Весь этот финтифлюшечный быт, замешанный на телевизионной пидорасне и расовом ****стве.  И разве ради этого ты рвал жопу на выборах, Джонни? И что же дальше?! И пусть сотня факаных пришельцев не стоит армии клонов, упакованных в памперсы, настоящий индеец все равно сядет срать в кусты!  С кем ты, беби? Так думал Кеннеди, накручивавший кренделя в кукурузном поле. Но машкины кренделя все-таки взяли свое. А может, главную роль в этой шекспировской пьесе сыграл уютный сортир и внеочередные слушания по поводу дополнительной булочки на завтраке для конгрессменов. История умалчивает, чей клон забыл тогда свои кренделя в кукурузной вольнице, и не они ли стали основой памятника золотому початку в штате Айова… Известно одно: на всех этих куклуксклановцев, педиков и жрецов вуду одного верблюжьего одеяла не хватит, и будет лучше, если их заберет НЛО. Короче, опять всю ночь Джон Петрович мешал Машке спать своими речами. Ей потом еще Юрка писал из космоса – нечего, мол, было клона пускать к себе в огород!

Corny Kennedy. Ленинградский зоопарк

Джон Петрович Кеннеди очень любил бывать в ленинградском зоопарке. И даже построил его миниатюрную копию в одном из ангаров Зоны 51. Но потом ему стало не до кенгуру. Под воздействием X-лучей вся эта коммунистическая фауна мутировала в отморозков хрущевской оттепели и агентов кубинской революции. Героев, типа, будущего романа Солженицына. Ну, а поскольку диссидентское фуфло в овальном кабинете никто не выписывал, а в комиксах марвел у правозащитников своей фракции не было, Джон Петрович взял и вылил всю эту байду на ближайшую помойку, не донеся, ептыть, ни до острова доктора Кастро, ни до планеты обезьян. И если ты, дружок, все еще ищешь приключений себе на одно место, не проходи мимо этих мусорных баков, налови на загривок десяток-другой инопланетных рентген и запишись добровольцем в ленинградский зоопарк.


Corny Kennedy. Лунный проект

Есть ли национальность у дебилов? Какой у них социальный статус? И выгодно ли с экономической точки зрения заселить дебилами Луну? Колоссальный по замыслу план Джона Петровича Кеннеди требовал немедленного осуществления. На строительстве космического корабля был задействован отряд канадских лесорубов из исправительно-трудового лагеря имени Джека Лондона, а также сам Джек Васильевич, ибо нефиг дурака за пишущей машинкой валять, когда такая космическая заря занялась! Лесорубы так раздухарились, что Джонни велел проявить им трудовую доблесть и на Марсе, то есть, мать твою солнечную систему за подшипник, сначала на Луне! А место передовиков лесной промышленности заняли те самые дебилы из министерства американской культуры, а также всякие им подпевалы и общественные паразиты, клянчащие деньги из народного бюджета. А некоторые, на Луне им будет негде уже это скрывать, – из кармана КПСС! Стыдно, товарищи! Гагарин в космосе недоедает! Так что, лучше пусть пилят деревья, догоняют, так сказать, прогрессивное человечество! – закончил Джон Петрович. Правда, Кеннеди умолчал о том, что дебильный лунный проект был также нацелен на открытие первого негритянского телевидения – на обратной стороне Луны, естественно, – на то, чтобы заманить в эту жопу Юрия Петровича Гагарина – главным ведущим! И пусть тогда Машка Монро посмотрит, во что ее бывший советский хахаль превратился!


Corny Kennedy. Бульдозерная выставка

Специально к приезду Кеннеди Хрущев устроил бульдозерную выставку. Бульдозеры были нужны Джону Петровичу, чтобы расчистить место в конгрессе для кукурузной пиццерии – все надеялся, что тогда Машка может зайдет послушать его выступления. Но все испортили советские художники, которые полезли показывать Кеннеди свои, нарисованные на мешках из-под картошки картины. Работали по художественному принципу: что съел, то и вышло. В итоге получалось говно, но искусствоведы до сих пор стесняются это подтвердить, ибо считают, что получают за свою работу государственные деньги. Но Джон то Петрович приехал не из-за денег, а ввиду любви к Машке Монро, которая у него случилась через бульдозер, а теперь еще и через говенных художников. А к приезду президента художники постарались и поднаели, да что уж выбирать выражения, - поднасрали! – в разы больше, чем обычно на своих худсоветах. Фу! – говорит Джон Петрович на всех бульдозерных фотографиях, – Туризм! – и при этом изрядно морщит нос. Однако, Никита Сергеич ака Хрущев не растерялся, прыгнул в бульдозер и быстро сгреб все это говно в одну маленькую кучу. Из этой то кучи, говорят, и возник, а может, возродился (тут специалисты расходятся во мнениях), знаменитый московский акционизм. Впрочем, подождем, когда об этом выйдет полновесная и, подчеркнем! – правдивая диссертация. Жаль только, на защите уже не будет Джона Петровича. И Машки не будет… И мистера Хрущева… Некому будет пострадать за правду!

Corny Kennedy. Великая иллюзия

По «Голосу Америки» любили врать, что братья Кастро, дескать, курят кукурузу. И первую скрипку антикубинской редакции искрошили мачете и тоже выкурили. Поэтому Джон Петрович барбудос боялся и всех несогласных с тоталитарным иноземным режимом также беспощадно выкуривал. Вешал налогоплательщикам табачный занавес, чтобы неповадно было коммунистические кущи разглядывать, а на их деньги своим клонам огромную зарплату выписывал. И всем конгрессменам марсианские мозги за их же счет пересадил. Пускал, короче, америкосам дым в глаза, а сам в киношках штаны протирал. То на Машку в джазе, то на Армстронга на Луне пялился. Такая вот, бля, великая иллюзия!

Corny Kennedy.  Домик агронома

Мало кто знает о домике агронома в Аризонской пустыне. Кукурузные поля, и ныне колосящиеся там, верно хранят тайну последнего прибежища президента. Только в Москве знают, что переодевшись Фиделем Кастро, туда бежит Джон Петрович, разочарованный в последнем машкином фильме. Кеннеди мечтает построить новый – коммунистический Голливуд, который покажет капиталистическую кукурузу, как она есть: с межконтинентальными баллистическими ракетами внутри. Тем временем его очередной клон клянется на марсианской библии сняться в фильме «А нам все Монро!» и полностью теряет человеческий облик. Через негритянский телеканал в программе «Мелодии и Ритмы зарубежной эстрады на обратной стороне Луны» Фидель Петрович успевает передать двадцать пятый кадр этого зловещего зомбимуви. И тогда под видом гуманитарной помощи Хрущев забрасывает в Аризонскую пустыню агента Марию, главного советского эксперта по ядерной кукурузе… 

Corny Kennedy. Ядерный чемоданчик

Однажды Джон Петрович потерял ключ от ядерного чемоданчика. И Машку спрашивает, ты не брала? А там у него, кроме бомбы, еще смокинг лежал. Он, видите ли, при живой актрисе в кино вечером собрался. А Монро как раз стряпала – у них братья Кастро по четвергам обедали, и пошутила, что ключик в одном из пирожков с кукурузой. Когда тесто подоспело, Монро туда, типа, ключ случайно и уронила. А женщина она, как пошутит, так и поступит! А Кеннеди Машке не поверил и продал все пирожки в столовую конгресса – назло братьям! А ключ от ядерного чемоданчика, оказывается, и не ключ был, а боевой марсианской корабль-трансформер.  В дороге его растрясло, и когда пирожки довезли до народных избранников, развернулся и улетел, прихватив с собой всех конгрессменов и персонал столовой заодно в созвездие Пса. А может, и не Пса… Как передает негритянский телеканал, сенаторов видели на Зоне 51, и там они под машкиным руководством вовсю стригут бороды пришельцам – по последней революционной моде. И Кеннеди, говорят, тоже в барбудос записался. Вот что, товарищи, любовь с людьми то делает!

Corny Kennedy. Павильон на ВДНХ

В библиотеке имени Кеннеди хранится копия марсианской библии, на которой присягали некоторые американские конгрессмены, да и что греха таить, сам Джон Петрович. В частности, в ней есть рецепт превосходного кукурузного самогона. Но тебе, дружок, в этом храме культуры ничего не нальют. Лучше послушай стариков – Хэма и Дика, порой носом у них между строк. Тем более, самогонный аппарат для ВДНХ они собирали с Джоном Петровичем вместе, вот только Кеннеди поехал туда один, - писатели никак не могли просохнуть после одной алкогольной утопии. Филип Дик потом резко на антиутопии перешел, и его в ЦРУ на карандаш взяли, вычисляли, как это их кривая обезьянья демократия на трезвую голову воспринимается. А Хрущев с Кеннеди еще сутками из кукурузного павильона на ВДНХ не вылазили, все договаривались о международном самогонном сотрудничестве. Но тебе, дружок, в государственные деятели нос рано совать. Лучше забудь про марсианскую библию и ложись спать. А то придут к тебе призраки Хэма и Кеннеди, превратят в початок кукурузы и скормят свиньям на ВДНХ!

Corny Kennedy. На площади Франкенштейна

Дело было в пустыне Невада, на площади академика Франкенштейна. Кеннеди с детства мечтал попасть на обложку «Биллборд», и раз пошла такая пьянка, решил сделать это на фоне ядерного гриба в обнимку с музыкантами.  А поскольку герои американской эстрады дальше маминой койки полигонов не видели – сплошь гомики, хлюпики и пацифисты – все нормальные парни во Вьетнам воевать ушли, пришлось выписать из Британии четырех никому не известных балбесов. Вот им в спину с Кеннеди и засветили. Хотели, кстати, еще позвать Джонни Кэша, чтобы тот показал ливерпульским лохам, как кантри играть, но тот заперся в дощатом сарайчике на кукурузном поле и к телефону не подходил. Боялся, что его взрывной волной накроет. Ну, кто такую коровью лепешку на обложку журнала возьмет? А Леннон после взрыва весь вспотел и Джону Петровичу говорит: ну, дядя, ты - жук! И резкого пенделя ему в мягкое место отвесил. А Пол с Джорджем добавили. Только Ринго президента пожалел, мечтал, идиот, что тот ядерную ударную установку ему подарит. Хрен! Отобрали у цэрэушников велосипеды и в Англию вернулись. А тот грибной «Биллборд» до сих пор, говорят, в сортире у Джонни Кэша лежит.

Corny Kennedy. В ГУМе у фонтана

Скоро на Землю упадет огромный пельмень, и все вегетарианцы попадут в рай. У бога будет, типа, рыбный день. И если на том свете делают кофе со сливками, я закажу двойную порцию, ибо у нас есть о чем поговорить. Я спрошу, какие бесы запустили Белку и Стрелку в созвездие Пса с трибуны ООН? И правда ли, что ботинок мистера Хрущева, служившим им космическим кораблем, сейчас также стремительно мчится в сторону Земли в надежде взять себе в пару какую-нибудь миловидную туфельку?  И верно ли, что тунгусский метеорит прилетал за душой Мэрилин Монро, но его пассажир не успел перевести компьютер на голливудское время? И есть ли надежда, что Джон Петрович еще заведет свой будильник, который ему подарил сосед по Зоне 51, и когда он разбудит тебя за кукурузной стеной, мы можем снова оказаться в ГУМе у фонтана, где ждем Белку и Стрелку?

Corny Kennedy. Контракт Линкольна

Если ты не запас пару мешков кукурузы к ядерной войне, о тебе позаботится государство. Каждому законопослушному гражданину – по маленькой кучке ценной радиоактивной пыли. В персональной виниловой урне. Все, что останется от тебя. Но не верь, это туфта. Правила для подопытных мышей. Есть секретный загробный лейбл имени Джона Петровича Кеннеди. Слышал о таком? На случай, если мир окажется в радиоактивном дерьме, Леннон записал толстую пачку альбомов. Imagine, на тридцать лет вперед! Ну, чтобы президентские дочки не скучали на своих подземных ранчо, пока ты чистишь ногти в своей виниловой урне. И всю эту музыкальную бомбу он создал в одиночку, предал, коллаборационист японский, своих товарищей. Между ними же возник, типа, конфликт на религиозной почве. Просрали они тогда в овальном кабинете свой пожизненный постапокалипсический контракт! И вранье, что битлы разбежались из-за баб. Мы, говорит Петр Макарыч, дети цветов, и под землю не пойдем! Цену себе набивал. То есть, весь базар был из-за масонского бабла, из-за их духовного, рой он землю копытом, лидера, Абрама Петровича Линкольна. А Леннон, сам такой, к пенсии церковь хотел замутить и для вида замешкался тогда у ворот с велосипедом. А как только Маккартни с гитарами за капитолийским бугром скрылся, бумаги у Кеннеди подмахнул - кровью. Ну и вот. А коммунисты, у меня слов на них уже не хватает, все тянули резину со стратегическим ударом. Не могли простую кнопку нажать. Терпение у Кеннеди лопнуло, и он контракт с Джоном Ленноном разорвал. Но мы то знаем, он же кровью подписанный… И все эти дьявольские песни скоро должны всплыть. И будет новая волна битломании. Но, чтобы об этом лишнего не болтали, чтобы был, типа, сюрприз и хорошие продажи, обоих Джонов, извиняюсь за выражение, убрали. Пригласили, как говорит Абрам Петрович, на бал к королеве лунного морга. А могли бы сейчас в виниловом убежище с твоей кукурузой зажигать… Пластинки, ептыть, переворачивать.

Corny Kennedy. Шарф Айседоры

По данным советской разведки настоящий Кеннеди всегда носил шарфик, – чтобы не перепутали с клонами. Ему там на шее, видите ли, какая-то инопланетная Айседора Дункан засос поставила. А спецагент Мария в Белый дом гардеробщицей устроилась и говорит, а давайте-ка сюда, Джон Петрович, этот шарфик! Тут Кеннеди вздрогнул, ну, прямо как Гоголь после третьего стакана горилки, и на Марию своими голубыми глазами уставился. Вы тут, наверное, говорит, новенькая, пойдемте-ка со мной в овальный кабинет, я там свои шарфики храню. Целая коллекция уже накопилась. Я вам ее всю подарю! А у самого из-за уха инопланетное щупальце свесилось. Тут Мария «Калашников» из гардеробных вешалок, как учили на уроках НВП, быстро собрала, журналом «Космополитен» прикрыла и пальцем гашетку нашла. Погодите, говорит, Джон Петрович, мне тут одно рекламное приложение пришло, давайте полистаем его вместе у меня на коленях! Образцы обойного клейстера, то, се. И Кеннеди, как дурак, щупальцем к журналу потянулся. Я, говорит, там свою фотографию увидел, дайте глянуть, Мэпплторп или не Мэпплторп?  Ну, Мария и дала по нему пару очередей. Как тот клейстер по стенке размазала. А как только Машку из Белого дома в ЦРУ перевели и путевкой на Зону-51 наградили, Хрущев ей поздравительную открытку прислал, где они с Гагариным на кукурузном поле в прятки играют. Проверяют новый американский спутник-шпион. А может, и какой-другой космический агрегат… Из-за початков то не видно, да и солнце глаза слепит. Так что, дружок, сиди-ка ты лучше пока под своим кукурузным листом и не высовывайся, если не хочешь, чтобы из тебя клейстер для космополитов, как из Кеннеди, сделали…

Corny Kennedy. Лунная целина

Кретинизм не может прогрессировать. Особенно, в государственной политике, в ее кукурузном аспекте. Поэтому все передачи об успешном освоении лунной целины нагло врут – нет там комбайнеров. Хотя, может ли врать ретранслятор? Свиные хари, надраенные до поросячьего блеска, добавляют сакрального смысла парадному репортажу, но не сообщают нам ничего нового. И одними говенными статейками торжества сияющей справедливости в умах избирателей не добиться. Здесь нужен гибкий обтекаемый излучатель высокотехнологичной истины. Специалисты по окучиванию неокрепших мозгов, подкованные в лаборатории академика Франкенштейна. А без него, лишь наступает полнолуние, Джон Петрович летит сражаться с коммунистической саранчой, в агровойсках реализуется мужской шовинизм, а Мэрилин Монро баллотируется на пост президента. И все усугубляется тем, что в СССР из года в год не выполняется план по сбору кукурузы, ее закупают у америкосов, а расплачиваются неграмотными дармоедами из министерства пропаганды.  Такой вот круговорот говномозгов в природе. Поэтому, дружок, не спеши примерять земной скафандр на лунную дискотеку, а лучше устройся массовиком затейником куда-нибудь в штат Массачусетс и преврати сельский клуб в штаб сопротивления этим земным лунатикам.

Corny Kennedy. Реднеки на бербекю

Один машкин друг по прозвищу Большой Початок, он, видите ли,  индейский вождь и недавно откинулся из резервации, замотал Джону Петровичу нехилый кусок земли – на случай, если на своем огороде придется кукурузу курить. А Кеннеди подозревал, что неграмотные реднеки скоро вышибут его из овального кабинета и уже начал прикупать кафель для своей полевой библиотеки. Ну, и чтобы на пенсии нескучно было, решил с Машкой хипповскую коммуну организовать. Жаклин туда пригласили. И вождь этот приперся, хотя его никто не звал. И тут, как назло, Никита Сергеич мимо летел и с кукурузника презервативы разбрасывал. Надеялся рождаемость в Америке снизить. И так сильно привлек внимание к демографической проблеме, что сам Джон Леннон его кукурузник на велосипеде стал догонять. Хрущев ему, значит, комсомольский значок в подарок обещал привезти. А еще – небольшую атомную бомбу. А тут под крылом хипповская коммуна Кеннеди замаячила, и Машка в открытом сарафанчике пуп-пиду поет. Хрущев, короче, заслушался, руль из рук выпустил, все свои чакры настежь открыл и пару витков на автопилоте вокруг статуи свободы сделал. Бомбу, конечно же, не сбросил и половину презервативов домой привез. И все золото партии потом по ним украдкой рассовал. Ну и хрен с ним. Самое главное, чтобы Джон Леннон то не расстраивался, Кеннеди ему свой комсомольский значок подарил! А Вождь Большой Початок при тщательной раскурке оказался Фиделем Кастро, и они с Жаклин неплохое жаркое из реднеков на революционных углях сделали!

Corny Kennedy. Сопля времени

Если хотите знать, Дэн Браун ездил к Джону Кеннеди на машине времени и все эти масонские штучки-дрючки у него перенял. Его цэрэушники потом по сопле на иллюминаторе вычислили. Этот Браун, видите ли, по дороге решил заскочить за коллегой Уэллсом в Кремль, в самое сердце страны чудес, где он с Ильичем чай пил и все никак не мог остановиться. Еще немного и до полной невидимости бы допились. Там то Браун и подхватил какую-то коммунистическую заразу. И когда в машине времени на Уэллса чихнул, возникла, извиняюсь за выражение, сингулярность, и они попали в соплю времени. Прибыли на целину, где Никита Хрущев разбил бивуак с манекенщицами. А по-русски складно говорил только Уэллс – полный курс лекций по гражданской обороне читал в Высшей школе марксизма-ленинизма. Со слов товарища Ленина. Первая, типа, помощь при марсианской атаке. А тут еще Браун начал врать по-английски, что машину времени ему Леонардо да Винчи сделал. Хотел, значит, втереться в доверие к девкам. А надо сказать, что НЛО весь президентский бивуак в натуральную коровью лепешку стер. Хрущев уже тогда рассвирепел – до лекции по гражданской обороне. Стакан водки от радиации хряпнул, кукурузным початком заел и двери в машину времени стал ломать. И Браун – ни бэ, ни мэ. А тут автобус с переводчиками из ГПУ подоспел -  кукурузу штамповать на экспорт. Тут они с Брауном общий язык быстро нашли, НЛО открыли и Хрущева с манекенщицами тут же отправили куда-то к черту на рога.  А Брауна с Уэллсом посадили в автобус и увезли корабельный лес на книги валить. Правда, некоторые кабинетные умники утверждают, что ничего такого не было, и все они просто кремлевских таблеток объелись. Но лес то, вот он – стоит, и сейчас – валить, не перевалить! И книгу Дэн Браун про тарелку времени написал. Завидуют, значит, мало им одной нобелевской премии. Во всяком случае, в музее ЦРУ на видном месте все еще лежит чья-то сопля, неосторожно оброненная на иллюминатор… А чей это иллюминатор был, какого иллюмината, спросите лучше у Дэна Брауна!

Corny Kennedy. Система «Жалюзи»

Вот все ищут завещание Кеннеди. И невдомек представить, что та последняя воля не для их протеиновых ушей предназначена. И все деньги Джон Петрович пожертвовал приюту для инопланетных детей. И в этом гнезде межпланетной терпимости растят кадры для будущего мирового правительства. И даже если ты вместо кукурузы посадишь цикорий, ничего уже не изменить. Душа твоя проиграна в нано-тетрис пришельцам и ждет ее замок Вольфенштайн три-дэ – в полной жэ. И все телевизионные трюки, предвыборные скидки и день рождения любимого хомяка – всего лишь сейвы в компьютерной игре с хомо-алиенс. И скоро Билл Иванович Гейтс заменит свою виндоуз на их жалюзи, и все эти сейвы слетят на хрен. Но ты еще можешь успеть в Белый дом, на выставку президентских портретов. На обратной стороне холста с Кеннеди есть номер телефона службы инопланетной поддержки. Вот там то тебе и скажут, что нужно делать после перезагрузки…

Corny Kennedy. Деньги на луноход

Поначалу индейцы доллары курили. Дошло до того, что в Белом доме зарплату платить стало нечем. Ну, и просыпается однажды Джон Петрович у себя в овальном кабинете – его Машка из дома за голодранство выгнала, а на диванчике сидит агент Мария и из его чековой книжки самокрутки делает. Что, говорит, с женой поругался? Тут Кеннеди так грустно кивнул, плед на уши натянул и весь затрясся. А пледом ему флаг служил, с которым Джон Петрович никогда не расставался, боялся, что индейцы его тоже скурят. Завернули в него луноходные деньги – Кеннеди их с детства на луноход откладывал, и поехали в индейский ресторан на разборки. По дороге, естественно, в Пентагоне луноход купили. Едут, «Голос России» слушают – передачу про индейских диссидентов, которых под пытками заставляют доллары курить. Тут Джон Петрович совсем ожесточился, дулом лунохода в ресторане брешь пробил и в матюгальник, который ему Федор Хичкок на свадьбу подарил, рявкнул. А что рявкнул, история умалчивает. Нечто нечленораздельное, из лексикона обитателей Зоны 51. И от этой речи у индейских вождей полностью скальпы сорвало и они резко курить перестали. Хотя, как говорит доктор Кастонеда, резко бросать курить – это, типа, вредно. Ну и вот. А следом за скальпами у товарища Хрущева шляпа слетела на трибуне, а в ней бутерброды с краковской колбасой, которые ему жена на заседание политбюро положила. Ну, Хрущев не растерялся и говорит: – Основой четкой для рубля быть может только конопля! И несколько месяцев потом деньги на конопле печатали. И всех на краковскую колбасу пробило. А Хрущев пообещал, что в 80-ом году коммунизм наступит. Но тут разозленная Машка Монро в СССР на гастроли приехала, Кеннеди то, как с агентом Марией в луноходе уединился, так больше оттуда и не вылазил, и ее сразу президентом выбрали. Так что, Хрущеву пришлось взять свои слова обратно.

Corny Kennedy. Отмашка 51

Однажды Джон Петрович в очередной раз ушел от Машки, набрал вискаря и поехал к Энди Уорхолу. Нарезались, как обычно, в хламень, и Уорхол к Кеннеди стал приставать, давай, мол, я тебя нарисую. Договорились, короче, потом на трезвую голову собраться, и Джон Петрович двинул на Зону 51 – пришельцев своих кормить, приход у него был такой по пьяни. А Уорхол, ради шутки, в багажнике спрятался. Он тогда еще, кстати, нормальный был, консервы в полный рост не рисовал, подходящей мастерской у него для этого не было. А Кеннеди марсианам корм покидал и домой улетел – на вертолете. И Энди до него из багажника так и не достучался. А вот марсиане – услышали. И когда стали Уорхола из машины выколупывать, он себя консервой вообразил. Его тогда, словно озарило, и он все это дело в один момент нарисовал. Гвоздем на борту НЛО, а может, на багажнике роллс-ройса, сейчас хрен разберешь. Марсиане его тогда со всех сторон обступили, стали про дискурс спрашивать… А что там потом между ними произошло, в «Голубой книге» подробнейшим образом описано (http://www.bluebookarchive.org/) Машка Монро потом еще пару раз приезжала, пуп-пуди под окном пела, но все бесполезно, не смогли уже парня оттуда вытащить. Жил с этими чертями, как Фидель Кастро – бедно, но дружно. А когда проект «Розвелл» закрыли, вечеринку с этими засранцами устроили – за свободу отношений между мирами. К этому времени Кеннеди для Уорхола большую светлую мастерскую на Красной площади отгрохал, но она ему уже не понадобилась. Ведь истинный сквот и малая родина у него на Зоне 51 всегда была. Их там до сих пор разогнать не могут. А бухал то, кстати, Уорхол с Кеннеди, когда тот от Машки ушел, не в какой-нибудь там вонючей мастерской, а на скамеечке в Таймс-сквере. Уже тогда со звездами разговаривал…

Corny Kennedy. Солнце Анапы

Вот Стивен Кинг пишет, что марсиан нашли в кукурузе, которую рядовой американец так беззастенчиво жрет в кинотеатрах. А где, спрашивается, он сам взял сюжет для своего романа? Правильно, тоже в кукурузе, только не простой, а виниловой! Дело в том, что Кеннеди нещадно эксплуатировал пришельцев на ниве кибернетики. Переводил, так сказать, в граффити их инопланетные технологии. Агент Мария специально устроилась к ним в чертежный цех – иглы менять у циркулей. В КГБ эти иглы в специальные дешифровальные патефоны вставляли. Только тарелки, собранные под эту музыку, под землю зарывались – от страха перед мощью и величием советской империи. А вот американские, наоборот, улетали с концами на всех конституционных парах. Половину целины так вспахали на обоих континентах, и Хрущев, чтобы скрыть следы секретных испытаний, кукурузу на ней посадил. А Кеннеди ничего и не скрывал, ему все было по барабану. И вот тогда, чтобы сохранить для будущих поколений память о пионерах тарелкостроения, профессор секретной академии при НЛО СССР по фамилии Королев обо всей этой канители роман на граммофонную пластинку записал – тогда это было, типа, модно. Ну, и назвал – «Дети кукурузы», в честь Никиты Сергеича. А при переезде на Байконур забыл в купе проводницы поезда «Москва – Улан-Батор» – вместе с недопитой бутылкой крепкой «Анапы». А Стивен Кинг, когда был еще голодранцем, эту пластинку в одной комиссионке на битлов выменял. Только вот пластинка была на 33 оборота, а проигрыватель – на 78. Ну, а Стивен уже тогда перся от всякого авангарда, и этот саундтрек его сильно вдохновил. Купил, значит, у русских эмигрантов «Анапы» и кое-что из Королева с грехом пополам на английский язык передрал. Ну и от себя еще малость добавил. Скорешился с парой марсианских издательств и раздал в кинотеатрах вместо кукурузы. Вот так вот и рождаются гениальные вещи. А все оттого, что начинающие писатели бедствуют, и не могут себе нормальную радиолу купить.

Corny Kennedy. Автостопом до Милана

Один раз пройтись походкой обкуренного страуса по сцене в Сан-Ремо маловато будет. Таких фикусов, как Адриано Челентано, в ЦРУ выращивали, вместе с ядерной кукурузой на экспорт. Дело было так. Пока ракеты в кукурузные муляжи прятали, Челентано, который тогда на этой фабрике ядерных звезд стажировался, все внимание на себя отвлекал, курил весь день напролет рядом с секретным объектом – палился, короче, насчет автографов. Покурит, покурит и танцевать, как в фильме «Блеф» начнет. А на соседнем поле хрущевские агенты сидели с биноклями – кино, им типа, сейчас нахаляву будет. И только они линзы свои подкрутят, русско-итальянский разговорник в руки возьмут, к ним в автобус уже Челентано сам стучится. А они под роллингов косили и в автобусе репетировали, типа. В фургоне у них «Олимпы» восьмидорожечные стояли, конденсаторные микрофоны, ламповые пульты из Ленкома, короче, комаров можно ночью записывать, а утром вместо Джонни Кэша продавать. Ну и вот. Только, значит, аппаратуру настроят, Челентано им морду в кабину сует, - до Милана, вроде как, не подбросишь? А им куда деваться, коллегу-лабуха подвезти –дело святое. И вот так с шутками-прибаутками до ближайшей пиццерии доставляли, да и там Челентано от них не отвязывался, любого мог в могилу свести своим сатисфакшеном. А пока они с микрофонной стойкой по сцене носились, Фидель Кастро с братьями ядерные ракеты на другое поле тихонько пересаживал. Ему Кеннеди эту шабашку по-соседски предложил, знал, что Фидель Петрович последние деньги на революцию истратил. Такая вот идиллия и пастораль. Но однажды Челентано попались какие-то уж совсем тупые музыканты, которые подбросили его, как он бедный не упирался, до настоящего Милана, до самой, ептыть, киностудии «Новый курс». А там он в Клавку Кардинале влюбился и в ЦРУ уже работать не пошел. Я, говорит, Мишу Джексона за себя оставлю, пусть он теперь у вас попрыгает. Ну, а Миша своей лунной походкой все дело провалил – не поверили в него роллинги.

Corny Kennedy. Вишневый джем

Все знают, что Элвис любил свою маму, но еще больше он любил вишневый джем. Ну, а Машка Монро была ему, как мама, потому что постоянно устраивала всякие джем-сейшены. Подвинула, короче, истинную родительницу своим горячим бедром. И как-то мамаша Пресли, перебрав за просмотром очередной серии «Мстителей» вишневого джема, а может и какого другого колумбийского повидла, накатала донос в ЦРУ, что, мол, в Доме культуры Зоны 51 во главе с Машкой коммунистический джаз-бенд репетирует, а с ними под видом ее сына Элвиса, диссидент Че Гевара песни кубинской революции поет. А копию, вместе с пачкой любовных писем герою-мстителю Патрику Макни, отправила по федеральной почте Джону Гуверу, который обожал на пенсии всякие донесения от сумасшедших старух читать, хотя в википедии и пишут, что директор ФБР был гомосексуалистом. Тоже, наверное, кто-то настучал, обзавидовался. Банду, естественно, накрыли, и мамаша стала Элвису вишневый джем уже не за кулисы, а за решетку – в тюрьму носить. Машку Монро тогда, кстати, Кеннеди от ЦРУ отмазал, а вот Джон Белуши с братьями Блюз, когда на свободу вышли, настоящего Че Гевару нашли, зря что ли срок то мотали, и попросили политического убежища в Советском Союзе, тогда это было, типа, модно. Погуляли на даче у Хрущева, блюзовый кавер на песню «Летят перелетные птицы» записали, выпили, сколько влезло, за новую эру советского шансона и домой засобирались – Элвиса Пресли из тюряги вытаскивать. А Че Гевара был вылитый Володя Высоцкий в молодости и поэтому его отпускать обратно не захотели. Либо, говорят, на Лубянке, либо, на Таганке. Ну и гитару ему в руки! Прощаться долго не стали, у баптистов это не принято, назвали подаренный Хрушевым кукурузник Семенычем и протаранили на нем Алькатрас. Элвиса в охапку и на бейсбольный матч. Только Пресли опять скоро стал благим матом орать и обратно в тюрьму проситься, не знал, бедолага, куда ему деваться от маминого джема. Потом, правда, покурил, немного успокоился и все дни напролет на автобусной остановке просиживал – все надеялся Машку Монро там встретить.  Ну, а Мэрилин в Голливуде очередному Хичкоку пижамы гладила и через водителя автобуса прощальную весточку об этом Элвису передала. А что делать? Плюнул на все это, надел старую армейскую форму и сыграл свой прощальный блю шуз – врубил, на все колонки сирену, записанную как то по приколу на военных учениях вместе с грохотом канонады и воем обезьян. Мамаша с перепугу в атомном убежище и закрылась – благо вишневого джема у нее там запасено было лет на 30 вперед. А Элвис обратно на зону к братьям Блюз махнул. Ну, а журналисты еще врали, что Пресли во время атомного взрыва не погиб, а улетел с пришельцами в будущее, где его заморозили в криогенной лаборатории вместе с вишней. Вот такой вот рок араунд клок получается. А еще говорят, что это самое повидло от имени одной тайной организации Бараку Ивановичу во время инаугурации преподнесли. Так что, дружок, когда соберешься мазать на мамины пончики этот вишневый джем, помни, что дух Элвиса жив!

Corny Kennedy. Май нейм ис Монро

Alternative History of the Cold War
Все-таки агента 007 должна была играть Машка. Она  с режиссерами в кафе так и знакомилась, – май нейм, говорит, ис Монро… И голливудскую улыбку во всю барную стойку показывала. Но с Шоном Коннери у нее получился полный досвидос. Шон тогда челюстями при макдоналдсе работал.  Разводил прохожих на пожрать, а может, на кино собирал, – «Великолепную семерку» в тридцать восьмой раз хотел посмотреть. Ходил возле закусочной и зубы всем показывал. В одной руке – зубы, в другой – бургер. Давил, короче, на жалость. В кино то без зубов не берут, только на радио. Туда то Шон Коннери и рванул, когда ему в кафешке пару сотен отвалили за презентацию, даром что ли он у входа целую толпу зубами собирал. Но на радио Шона не взяли, он со своим двухметровым ростом к ним в студию не влез. Ну, и тогда Коннери решил забухать. Пил, значит, все эту байкерскую мочу и представлял, как будет в голливудских гамаках валяться, а от скуки бутафорскую челюсть посетителям в пиво постоянно подкладывал. Любил, когда его мордой по стойке возили. А потом голову поднимал, смотрел на портрет Джорджа Вашингтона и говорил на чистом, как шотландский скотч, английском, – май нейм, дескать, ис шон. Красиво так шепелявил. А однажды башку свою от стойки тоже отрывает, а перед ним режиссер Тарас Янг стоит. За базар, говорит, отвечаешь? Ну, а Шон не растерялся, смекнул, что ему хороший дантист светит, и говорит, да, Тарас Петрович, своими зубами отвечаю. Пиво, значит, допили и поехали кино про доктора Но снимать. Коннери еще подумал, что это стоматолог известный. А Машка тогда от неожиданности, когда Тараса Петровича узнала, клиенту пива недолила. И за это ее из Макдоналдса выгнали. А она девка фигуристая была и Коннери мордой по стойке не раз возила. Ну, и догнала, короче, их тогда с Петровичем и еще пару раз этому джеймсу бонду по чайнику врезала.

Corny Kennedy. Матрешка Дювалье

Кеннеди угробили гаитянские колдуны по наущению диктатора Дювалье. Он, видите ли, перекрыл этим уркаганам кислород, кровавый режим, его, типа, не устраивал.  А у Эйзенхауэра с ним был душевный договор, по которому для избирателей сеансы зомботерапии проводили. Ну, а если начинать издалека, то светлая сторона вудуизма, которую Саша Милн из Англии проповедовал, Эйзенхауэра перестала устраивать. Неподходящей куклой он стал для политики. Не вдохновлял больше телевизионных обезьян – я реднеков имею ввиду, на подвиги во Вьетнаме. Не будоражил, короче говоря, его винни-пух воображение напалмом, так, только жалил чуть-чуть в мягкое место. Ну, а коммунисты с хипарями тоже ведь не из плюша сделаны, и решили против них в ЦРУ гаитянский спецотдел сколотить – по обмену мракобесным опытам. Затуманить мозги избирателям путем внезапного зомбирования и перманентной лоботомии. Чтоб не устоял перед гаитянскими чертями Саша Милн, сдал им свой плюшевый вудуизм вместе со всеми его опилками и потрохами. И чтобы вылезли оттуда наружу всякие роулинги и брауны со всей своей околомасонской ****обратией. Да так ведь и произошло! А вот если бы Винни-Пух с медвежонком Тедди Джона Петровича тогда от пули заслонили, все иначе могло повернуться. Не в пользу крепкого орешка и гарри поттера. Но мы то знаем, дружок, что плюшевому сердцу быть стальным не прикажешь, и старую дорогу всякий раз свежими опилками посыпают… И что делать, когда такая матрешка получается? Кто знает, что из нее еще вылезет? Так что, если ты еще не спишь, отправляйся-ка в ад и спроси об этом дедушку Дювалье.

Corny Kennedy. Невский бильярд

Однажды Александр Сергеич шел по Невскому и поскользнулся. Ногу, короче, подвернул, сидит у Гостиного двора и делает вид, что иудаизм проповедует. А Пушкина бог даром ясновидения наградил, и он узрел, как под землей лысые головы с шестиконечными татуировками копошатся. Раньше то он ниже рюмочных на Невском взгляд не опускал, а тут перед ним вдруг такое развернулось. А был это, короче, филиал Зоны 51, замаскированный под масонский бильярдный клуб. А Пушкин страсть, как любил бильярд, и быстро прочитав Евгения Онегина задом наперед, к этому масонскому столу, как по ступенькам метро, вниз спустился. А там, значит, все декабристы собрались, и северное и южное общество, а посередине Эдмонд Дантес плюшки гашиша раздает. И Пушкина не пропускает. А эти революционные головы отдельно от тел и от Пушкина в воздухе витают, вопреки законам гравитации – видимо, по принципу нано, и промеж собой про свободу, равенство и братство разговаривают. Ну, Александр Сергеич всем этим идеям, конечно, сочувствовал, но против бильярда не мог устоять и тут же принялся лупить по этим говорящим головам тростью. И такой он мощный был игрок, что загнал их всех во глубину сибирских руд. А потом зашел в кабинку для телепортирования, думал, это просто зеркальный сортир, где можно растрепанные бакенбарды пригладить и тут же перенесся в студию, где битлы не могли название для своего очередного альбома придумать. И как заросшего Джона Леннона с голым лицом увидел, так только и смог сказать – хелп! Проснулся весь в холодном поту, напрочь сбрил бакенбарды и бросился царю звонить. Надо, говорит, Джон Петрович, с декабристов кандалы снять и легкие наркотики разрешить. Потом чувствует, что-то не то, как-то все не по-гусарски, достал из Евгения Онегина любимую закладку, которую ему Наталья Гончарова подарила, и ушел в монастырь.

Corny Kennedy. Венсеремос

Каждую неделю Джон Петрович проводил для населения политинформацию. Выступал на кукурузной волне, разжижая мозги слушателям парфюмерными сводками с навозных полей. А битлы, которые музыкальную минутку обычно заполняли, в этот раз не приехали. Сказали, что их велосипеды поклонницы на сувениры разобрали. А тут еще Хрущев в прямой эфир позвонил и на всю страну ляпнул, что эти фаллоимитаторы политического убежища у него на даче попросили.  Джон Леннон от Йоко Оно там прятался. Боялся, что под дулом фотоаппарата она из него нудисткий концепт-арт сделает. Парни то наотрез отказались для обложки без штанов сниматься, а Леннон рискнул показать свой иероглиф. Ну, и его потом в Америке задразнили, как в свое время Литл Ричарда, и он от стыда рванул в коммуняндию, слышал, что там секса нет. Выхватил у мистера Хрущева микрофон и комбэк ин юэсэса в него спел. И все это на кукурузной волне. Кеннеди, короче, оконфузился. И в качестве ответного хода, пока рекламная пауза была, ему из соседней камеры пару нелегалов-гастарбайтеров привели –  аутентично, типа, спеть пару песен Джонни Кэша о любви к Америке, благо он своими стихами всю редакцию засрал. Спели по бумажке, все чин-чинарем. А тут Хрущев опять со своими политическими беженцами в эфир влез и про гастарбайтеров забыли. А когда в офлайн вернулись – лежат одни наручники, а на бумажке написано – «Вы про нас еще услышите»! Борода Хемингуэя нарисована и две подписи под ней – Че Гевара и Виктор Хара. А Дин Рид, пока за пивом для ребят бегал, всю эту партизанскую движуху пропустил!

Corny Kennedy. Трансцендентальный шрам

Шрам на лице Кима Филби остался после операции «Лунный джампинг». Ким Петрович, видите ли, поднаторел в легкой атлетике, бегал каждое утро за газетами для Джона Гувера, и ему дали задание поймать Белку и Стрелку. Нашел их в будке у Байконура и когда уже домой лететь, полез ради перестраховки в мешок, хотел их, типа, просто пересчитать. А один из зверей выскочил и саданул Кима Петровича по лицу когтем. А зеленку, спрятанную в мешке, эти собаки сожрали, даром что она по ленд-лизу русским предназначалась и в ЦРУ всю войну провалялась без дела. Ей еще потом Уорхолл картины рисовал и нахваливал. Да и он, пока зеленку не попробовал, не знал, что Белка и Стрелка и не собаки вовсе, а тушканчики! И не простые, а прошедшие специальную подготовку на центрифуге. И вот этот тушканчик, которого здорово проперло после зеленки, хоть он и не был вовсе художником, понесся, словно угорелый в сторону уже не Байконура, а Плисецка. У него, видите ли,  трансцендентальная связь была с академиком Королевым. Но Филби тоже не одни спичечные коробки с марьванной взглядом умел двигать, и этого беглого засранца в мешок быстро вернул. Сломал, короче, русским клюшки перед большой игрой. Белка и Стрелка должны были вообще то с орбиты на Луну запрыгнуть и там советский флаг водрузить, а так вместо тушканов простых собак в космос запустили, которые тупо вокруг земли прокатились.  Как говорится, ни себе, ни людям, ни сраным американцам. А Ким Петрович забыл еще дырки в мешке просверлить, и тушканчики у него в самолете сдохли. Их потом в этом флаге, который должен был над Луной реять и всячески развеваться, похоронили с почестями на воинском кладбище. И мало того, вместо реального прыжка разыграли очередной голливудский балаган, от которого бедные тушканчики просто подпрыгнули и перевернулись в гробу. Ким Филби в своем дневнике под грифом секретно потом написал, что ночью к нему на ранчо они приходили и просили советское гражданство вернуть. И чтобы успокоить свою совесть, а заодно, оформить для Белки и Стрелки нужные документы, Килби Петрович стал двойным агентом. А перед тем, как в СССР свалить, половину ЦРУ перекусал.

Corny Kennedy. Ленинское послание

Дин Рид любил звонить на радио и спрашивать, почему у американских президентов нет своего мавзолея. Это он так тонко намекал, что Соединенными штатами руководит мумия. И вся прогрессивная общественность эти выпады интеллигентно старалась не замечать, принимая их за вульгарный промосковский акционизм. А вот Владимиру Ильичу, возглавлявшему всемирный профсоюз мумий, динридовские речи пришлись ко двору. Почему, говорит, мумии из овального кабинета членские взносы не платят? Подбил им бухгалтерию до самого Авраама Линкольна и хорошенько стукнул наверх, чтобы с американцами разобрались. Это только потом академик Курчатов нормальное заземление на трибуне сделал, чтобы политбюро не так сильно трясло от тока. А пока там Хрущев заряжался, прикидывал, как бы ему обыграть в шахматы Михаила Ботвинника. Нагнал своим мозгом электричества в атмосферу, и Никиту Сергеича Владимир Ильич снизу током слегка лягнул. Сел, значит, в чайку и поехал в шахматный клуб – ленинский сигнал гроссмейстерам передавать. А в шахматном клубе так треснул по доске, что Виктор Корчной сразу ход конем в Америку сделал, ленинское послание, то есть, правильно истолковал. Ну, и Хрущев за ним, недолго думая, рапид сделал. А Корчной заперся в гостинице и не выходит. Я, мол, только Карпову дверь открою. Хрущев тогда перекрестился и в ООН поехал. Выбрал стол побогаче и ботинком по нему с размаху тоже врезал – чтобы ленинские слова, типа, на весь мир прозвучали. Что, мол, это значит? А для полного понимания картины еще несколько раз засандалил. И что ты думаешь? Все эти значительные фигуры из ООН попадали перед Хрущевым на колени. Больше не бей, говорят. А Никита Сергеич, только увидел их голубые каски, еще раз перекрестился и обратно в СССР улетел. Перед белым домом, правда, немного задержался и трижды через левое плечо на американский флаг плюнул. А Дина Рида, который всю эту кашу с мумиями заварил, флаг потом постирать заставили.

Corny Kennedy. День Застукмана

За культуру в СССР отвечали два чувака: Застукман и Заступман. Только вот, имена их не потрудились на кремлевской стене выложить. Ну, и когда возникала какая-нибудь бодяга с диссидентами, они это дело разруливали. Сначала Застукман тунеядца Бродского в «Правде» приложит, а потом Заступман на радио, типа, «Свобода» ручку ему подаст. А Иосиф Петрович все эти идеологические пертурбации на великое противостояние двух систем чистосердечно списывал. Пока ему Картер по пьяни как-то не позвонил и не сказал, что русскую водку и шотландский вискарь в одном месте бодяжат. Больше ничего не успел рассказать, потому что в отделе телефонного прослушивания фирмы «Мелодия» пленка на бабине кончилась, а там не принято слова на ветер бросать. А Иосиф Петрович от такого расстройства дал мощного пенделя своему коту и написал знаменитые строки про не хочу выбирать. Коту вообще доставались все шишки. Друзья Иосифа, бывало, запишут его мярганье на магнитофон и пошлют на радио Заступману, что это, мол, советские правозащитники так кричат от несправедливости. А Володя Высоцкий с Дженис Джоплин часто слушали на кухне эти кошачьи вопли, и они сильно повлияли на их творчество. Кот, короче, всех вдохновлял на борьбу с тоталитарным режимом. Поэтому Иосиф Петрович пахал, как лось, и все свои стихи читал по телефону президенту Картеру. Он, видите ли, страдал бессонницей и не мог уснуть без хорошей поэзии. Да что тут скрывать, оба они страдали. А Брежнев Бродскому страшно завидовал, что Джонни с Иосифом ежевечерние печюшки по телефону печет, и даже предлагал ему программу «Спокойной ночи, малыши» на центральном телевидении вести, лишь бы тот прекратил с Картером общаться. Иосиф ни в какую. Ну и показали ему на звездно-полосатую дверь, катись, мол, к своему счастью, не нервируй тут Леонида Ильича. Бродский кота под мышку взял и уехал. А мурки его в Эрмитаж устроились работать мышеловами, поняли, что тунеядцам в Ленинграде делать нечего!

Corny Kennedy. Братья по разуму

Однажды Билл Гейтс, когда был маленьким, потерялся, и ему сразу дорогу в белый дом показали, потому что видели, что он мальчуган смышленый и обязательно должен с президентом встретиться. Прошел по ковровой дорожке прямиком в овальный кабинет, а там Джон Петрович с министром обороны и Машкой Монро пируют. Сбили, значит, летающую тарелку и внеземное бухло трескают. И с ними заодно представитель инопланетной цивилизации сидит в фирменной майке ФБР. И такой кельдым вокруг, что Билл Гейтс сразу бросился окна открывать. До сих пор открывает где-то в системе Сириус. Уж очень маленький Гейтс понравился тогда своему брату по разуму, и Джон Кеннеди вместе с Машкой Монро разрешили этому космическому таракану Билла усыновить, чтобы тот не сильно переживал, что они все его собачье пойло выпили. Подарили его, короче, вместе с майкой ФБР. А чтобы Америка не потеряла такого смышленого мальчугана, маленького Гейтса в летающей тарелке быстро клонировали и отправили в круглосуточный магазин. А что делать, не Кеннеди же посылать! А клон оказался тоже на редкость смышленым мальчуганом и незаметно прихватил с собой в овальном кабинете инопланетную сумку, доверху набитую чем-то мелким и мягким. Обновил себе на улице драйвера и вернулся в белый дом совсем другим человеком! Бухла, правда, забыл купить, и его еще раз клонировали. Надели министерскую фуражку, чтобы полицейские не привязывались и повторный заказ в соки-воды оформили. Хотя, тут и козе уже было понятно, что Билл Гейтс потеряется.

Corny Kennedy. Червивые технологии

Если бы Джон Петрович был жив, то никогда бы не позволил снимать такое фуфло, как иксфайлз. При Кеннеди все было по чесноку. Никто за своей заслонкой чужую кукурузную кашу не варил и камышовых котов в домашние валенки не подкладывал. Но пришельцы, конечно же, подкосили моральный дух американцев. Проникли во все сферы и полушария общественной жизни. А по телевизору так и показывают крохотного червяка, сбежавшего из лаборатории. Он, видите ли, был мутантом, таким же инопланетным выродком, как кот Барака Ивановича Обамы, да это он, собственно говоря, и есть. В овальном кабинете давно была червоточинка, да только ремонт в нем Джону Петровичу бандитская пуля помешала закончить. И этот кот, похожий на собаку, полностью сидит на бюджете. Покровительствует говносериалам про малдеров и скали. Чтобы народ чувствовал своей жопой, что истина где-то там. Хотя ни хера она не там, а здесь. В центре земли, где сидит мама червяк. А чтобы твоему папе туда пролезть, нужно развивать червивые технологии. А Кеннеди их на зоне 51 законсервировал, но никто его в этом, кроме Энди Уорхолла, не поддержал. Все продались пришельцам.

Corny Kennedy. Ночь в музее НКВД

Первым гвоздем в крышку гроба русско-американских отношений стал культурный обмен. А началось с того, что Никита Сергеич пригласил Джона Петровича на ночь в музей НКВД. Кеннеди смотрит, а зал пустой, только стол и электрическая лампочка без абажура. А Джон Петрович как раз в подарок Хрущеву электрический стул привез, давай, говорит, его испытаем. И сели, значит, вдвоем на этот стул, не потому, что между ними что-то такое было, просто на двоих удар тока, типа, не смертельный. Хрущев, правда, никак не мог усидеть с президентом США из-за разногласий в Карибском бассейне, но быстро урегулировал их, подперев свою позицию ящиком от вискаря. Допили последнюю бутылку и вспомнили, что рубильник опустить некому. А за стеной музея НКВД была секретная блэкмаза, как в игре халфлайф. И там, как водится, суперсолдаты лежали штабелями вперемешку с клонами всяких великих людей. Ну и, короче, позвали Сталина они рубильник дергать. Хотя Кеннеди, вообще то, хотел Гарри Купера пригласить. А Хрущев, как увидел дядю Иосифа, так сразу протрезвел и закричал, – не надо, дядя, не бей меня током, это я просто неудачно так пошутил на двадцатом съезде! Ну, а Сталин рукоятку опустил, и когда запахло жареным, говорит, – это тебе, Никитка, за мавзолей. И тут Джон Петрович тоже почувствовал себя не этом барбекю немножко лишним и позвонил 911. А Сталину при виде дыма, испускаемого лидерами супердержав, дико курить захотелось, и он знал, что у Кеннеди кубинские сигары есть. И говорит, слушай, дай закурить, и я тебя отпущу. Все равно, пока твое МЧС прилетит, из тебя грузинский шашлык получится. А Хрущев пусть остается, я из него настоящего суперсолдата сделаю. Так и решили. Ну, и после этого Кеннеди в русские музеи ни ногой.

Corny Kennedy. Английский флаг

Как Джон Леннон ни рвался на БАМ, королева его не отпустила. Не рыцарское, мол, это дело – по рельсам с гитарой околачиваться. Но Леннону Кеннеди во сне явился и говорит, мы с тобой небесный БАМ построим! Джон сразу проснулся в хорошем настроении, спел вместо зарядки имеджин и тут смотрит, трусов, которые ему Энди Уорхолл под английский флаг размалевал, на балконе нет. Леннон их всегда там на ночь развешивал, чтобы они патриотически в тумане развевались и хорошую погоду всем ночным забулдыгам обещали. А тут как раз солнце, и ему надо в этих трусах, ни быть - ни жить, на корпоративе в Букингеме лабать. Расстроился, прыгнул снова под одеяло и у Маккартни спрашивает, ты, мол, мои трусы не видел? А это был период желтой субмарины, когда битлы из курительных пижам практически не вылезали, и Пол, весь такой в трансе голосом Джона Кеннеди Леннону отвечает, что в его трусах Дин Рид на БАМ улетел. Тут Леннон подскочил, как ужаленный, еще раз имеджин спел и спрашивает, а кто же тогда в ванной? А там, значит, ангел, который Леннону весточку от Кеннеди ночью притаранил, свои крылья стирал. А Пол с Джоном подумали, что это цэрэушники нашли их кляссер с марками от поклонниц, которые они в ванной по одной от писем отмачивали, чтобы растянуть удовольствие. Ну и повыпрыгивали с балкона прямо в курительных пижамах. Чуть гитары об асфальт не разбили.

Corny Kennedy. Jungle Balls

Джон Петрович часто грешил лунатизмом, и своим поведением просто выводил Машку из себя. И так ей надоели эти ночные шатанья, что однажды Монро положила под одеяло мумию инопланетной актрисы, а сама спряталась за холодильник. Кеннеди в пять утра из белого дома приехал, смотрит, Монро уже спит. Ну, и нырнул за пивом к холодильнику. А Монро оттуда выглянула и спрашивает, –  а кто там у тебя в кровати лежит? А тут как раз Фидель Кастро у себя на ночном совещании в Гаване кукурузу из зубов мачете выковыривал и так увлекся, что случайно задел локтем одну важную кнопку на ядерном прикуривателе. И, короче, в воздух поднялись несколько экспериментальных баллистических сигар, приготовленных Джону Петровичу в подарок на рождество. А луна жарит вовсю, холодильник забит пивом, чем, не рождество? И Машка устроила нескончаемый джингбеллз на всю квартиру, в соседнем штате было слышно. Но Кеннеди даже глазом не моргнул, только зубами тихонько скрипнул. Ему Федор Хичкок, видите ли, пивную челюсть-открывашку на свадьбу подарил. И когда сигарообразные НЛО с Кубы за окном пронеслись, тоже никак не отреагировал. Прихватил мешок кукурузы и шоу Бенни Хилла включил. У него инопланетная тарелка телеканалы из будущего ловила. А засушенного пришельца с кровати на пол сбросил. Машке он потом еще десяток свежих марсиан с зоны 51 привез, чтобы она ему мозги не мумифицировала. Монро их быстро тогда распротрошила, высушила над камином и под советское политбюро загримировала. Кукурузы им в бока напихала для солидности, – нахваталась премудрости в женских журналах. А чучела этих инопланетян потом несколько оскаров получили.   

Corny Kennedy. Золото партии

За лучезарной улыбкой Гагарина скрывалось золото партии. Первый космический корабль со слитками был отправлен на орбиту задолго до запуска спутника в пятьдесят седьмом году. И гигантские темпы индустриализации были обусловлены строительством колоссального орбитального мавзолея, в котором планировали разместить тысячи драгоценных копий ленинской мумии. При этом земное расположение монументов точно соответствовало карте металлических болванов в лабиринтах орбитальной гробницы. Однако, едва выйдя на орбиту, мавзолет исчез, и его не нашли ни белка, ни стрелка. Про «Союз-Апполон» я уже не говорю. И все последующие космические исследования, якобы, во имя науки, были ширмой для лихорадочных поисков пропавшего золота. Кому нужен мертвый космос без единого куста зелени? Американцы пытались сбить русских с толку, навязывая гипотезу, по которой мавзолет попал в досоветское прошлое и на почве идеологической безнадеги врезался в землю тунгусским метеоритом. По другому сценарию ленинский ковчег похитили инопланетяне в отместку за разграбленные пирамиды, фараоны были, видите ли, почетными клонами первого пришельца на этой земле. Собственно, весь Голливуд, это еще одно прикрытие для мракобесных гонок за презренным металлом. Харрисон Форд, вроде серьезный человек, а тоже бросился искать золотой ковчег. Индианой Джонсом его окрестили в масонском клубе при 666-ом штате Америки. У них под землей дохерища этих штатов. Теперь дело за малым. Привести весь парк ленинских скульптур к первозданному виду. Тогда пришельцы смогут синхронизировать мавзолет для посадки. С ними Кеннеди договорился, что они сделают это в обмен на мозг Владимира Ильича, он, видите ли, их очень заинтересовал. Вот только Джон Петрович был тогда не в курсе, что мозги своих вождей коммунисты тоже запустили в космос, а этот неблагодарный студень в металлической оболочке, хлебнув в невесомости свою порцию сингулярности, спикировал обратно на землю, положив начало долгоиграющему проекту Розвелл.   

Corny Kennedy. Великие посвященные

Адольф Петрович, короче, предпочел отсидеться в Аргентине. У каждого в жизни возникает такая маза, когда выходишь из швейцарского банка с чемоданом наличных и строишь убежище в Америке. Празднуешь, значит, день сурка, только наоборот. Ну, а с Гитлером еще были два дрессированных тушкана, через которых фюрер поддерживал контакт с пришельцами. Были у него планы, глубоко идущие в космос. И, естественно, этим ребятам быстро наскучило сидеть в аргентинском подвале и жрать китайскую тушенку, тем более, Адольф Петрович никогда не любил Мао, а тушканы, вообще, были вегетарианцами. Чай тоже не тронули, ни индийский со слоном, ни грузинский со Сталиным. То ли дело – бургеры с сыром и каппучино. Нарядились группой зизитоп и поехали по южным штатам. Куклуксклан с ними просился на разогрев, но не захотели бабками делиться. Попали в десятку биллборд и уже собирались Френка Синатру к ногтю прижать. Но четвертого июля их на корпоратив в белый дом пригласили. Достали парадные смокинги с металлическими заклепками и полетели, хотя Адольф Петрович и говорил, что, мол, рядом с белым домом срать не сядет. Не любил он попсу в политике. Но тут бороды расчесали и заиграли в своем стиле дэдкантри. А у Кеннеди в овальном кабинете место силы было, и у тушканов от громкой музыки инопланетные чакры открылись. И летающее блюдце, на котором культовое здание американской демократии стоит, пришло в движение. И был прощальный приход, как на мысе Канаверел. Все сенаторы в обморок попадали, только один Кеннеди невозмутимый был. Он, видите ли, с утра кукурузы накурился и решил, что весь этот апокалипсис – часть музыкального шоу. А когда дым от кукурузы рассеялся, Адольф Петрович к нему подошел и шампанского выпил. За нас, говорит, великих посвященных!

Corny Kennedy. Алюминиевый психоз

Основные очковтиратели, специалисты по разжижению мозгов – вайды, занусси и бунюэли в голливуде раньше работали. Выбили у народа почву из-под ног, из ушей просто интеллектуальное кино текло. И никто ведь навоз вилами теперь не кидает – даже на экране, не говоря уже о производстве алюминия для летающих тарелок. Потому что все независимые от земли кинофестивали инопланетяне инспирируют. Пока эти говнорежиссеры бутерброды с икрой трескают, пришельцы под каннской дорожкой недра расхищают и бурят скважины. И зритель, пока ему инопланетное сверло в жопу не упрется, будет в кинотеатрах рот разевать. Да и сами они глубоко уже рыть не хотят. Даже Кеннеди одной ложки в серванте как-то недосчитался. Ее вместе с набором алюминиевых яиц Зураб Петрович им на свадьбу, видите ли, подарил. Яйца то они с Машкой тут же обратно в русский музей вернули, неудобно дорогие подарки принимать, а ложку Кеннеди для крокета приспособил, в кофейник она, видите ли, не влазила. Ты в него еще статую Христофора Колумба попробуй засунуть. Ну, и машкины макароны ей, короче, рубал. Стал бы еще Кеннеди макароны с лужайки щупальцами брать, даром, что он сам наполовину пришелец. Ну, и выслал всех этих антиниони с вудиалиенами в Европу, чтобы они народ не отвлекали от алюминиевых приисков. Федора Хичкока только оставил. Поручил ему картину про свой макаронно-алюминиевый психоз снять – в назидание потомкам.

Corny Kennedy. Марсианские мосты

Джон Петрович, как водится среди великих людей, раз в неделю надевал рваные джинсы и выходил в народ. А тут как раз кривая безработицы резко поползла вверх, и к Полю Робсону Леонид Утесов приехал за впечатлениями. Ну, а Кеннеди тоже завернул в черный бар хлопнуть стаканчик и заодно огрести по полной международной солидарности. А там инопланетяне-штрейкбрехеры дембель отмечали – откинулись из марсианской домны на земной хладокомбинат. Америкосы протестовали, видите ли, против липкости мороженого. За смену умазюкаются с ног до головы, а потом к ним грязь всякая липнет, вроде проституток и комиксов про филипа марлоу. И жены домой не пускают. Вот и забастовали. Полиция их пару раз из водомета окатила, но они опять в мороженом извалялись и Поля Робсона к себе живым щитом позвали. Полицейские только этот щит увидели, сразу развернулись и уехали, ни капли воды на него не пролив. Воды, типа, для великого певца пожалели. А Кеннеди тогда с расизмом боролся и мог за Робсона из любого алюминиевых листов для пришельцев наделать. Девяносто процентов воды, десять процентов – алюминия. Ну и кривая мороженого резко скакнула вниз, а эти прогрессивные рабочие все первое мая празднуют. Ну, и оформили марсиан с полным соцпакетом. К ним после космической продувки ничего уже не липло. А Робсон с Утесовым, спевшись на почве международной солидарности, на этих гастарбайтеров напали. Но Кеннеди им тут же пару бочек за счет федерального бюджета выкатил и тост предложил за снижением темпов безработицы. А Робсону еще и коробку шоколадного эскимо подарил – его в лимузине дохерища было, реагент, типа, для клонов. И так наэскимосились, что Кеннеди вместо Утесова в СССР улетел и все лето пел в москонцерте про марсианские мосты.

Corny Kennedy. Голограмма Линкольна

Звонит как-то Фидель Петрович Хрущеву и просит запустить его в космос. Надо, мол, проверить, видно ли оттуда площадь Революции в Гаване. А на самом деле, просто хотел покурить в невесомости. А Кеннеди по цэрэушному проводу эту тему просек и в разговор ввязался. Нахрена, говорит, вам космос, я тарелку времени построил, полетели в будущее, увидите, как русские загранице жопу лижут. Хрущев чуть кукурузой не подавился. Подумал, что Кеннеди с Машкой какую-то новую политическую эммануэль репетируют и так издевательски на нем тренируются. Перекрестился и трубку бросил. А на следующий день приходит официальное приглашение с голограммой в виде Абрама Линкольна. Хрущев рассвирепел, ящик водки в чайку бросил и поехал на аэродром Кеннеди с Фиделем встречать. Пересели, значит, из боинга в тарелку времени, она в сложенном виде, как чемодан была, и помчались в будущее. Фидель Кастро сначала, правда, сильно возмущался из-за отсутствия невесомости, но потом тарелку на свою шпионскую сигару подробно снял и немного успокоился. Вышли в хрен знает каком году, счетчик времени Машка сломала, чтобы Кеннеди больше к Миле Йовович в девяносто седьмой год не ездил, и действительно: русские, все, как один, при роллс-ройсах и галстуках, загранице жопу лижут. Хрущев побледнел, из тарелки выскочил и стал своих несознательных потомков за лацканы от заграничной жопы оттаскивать. Вспотел только. А вот Джон Петрович пару художников своим щупальцем оттуда с треском оторвал – в подарок Энди Уорхоллу. Достали проспоренную Хрущевым водку – он, видите ли, не верил, что советская Россия так низко падет, разлили на троих, смотрят, а Фиделя Кастро нет, только записка на контрамарке ин фьючер. Вы у меня, мол, еще попляшете. А к голограмме Абрама Линкольна борода Хемингуэя пририсована с красной пятиконечной звездой.

Corny Kennedy. Парашют Джоплин

Уорхолл все Че Гевару хотел нарисовать, ему, видите ли, революционных идей в творчестве не хватало. Ну, а команданте это современное искусство в гробу видел, и поэтому Энди Уорхолл подговорил Адольфа Петровича, который у него в сквоте всякие запрещенные печюшки пек, Че Гевару изловить. Снарядили в джунгли летучий отряд гестапо, они у Гитлера в подмастерьях ходили, наконец-то, говорят, мы вместо холстов коммунистов на подрамники натянем. А в вертолете уже Мик Джагер с Дженис Джоплин сидели, мы, мол, тоже хотим боливийский сатисфакшен получить. И глаза у них желтым огнем горят, прямо, как кукурузные початки. Ну, Адольф Петрович их сразу в аненербе записал, выдал по фауст-патрону, а Дженис Джоплин еще и парашют, сшитый Уорхоллом из порванных гандонов. Только вот пока Уорхолл эти гандоны, порванные художниками, штопал, Че Гевара в Северную Корею улетел – обсуждать с Ким Ир Сеном ревизионистские наклонности Никиты Хрущева. А в Пхеньян без атомной бомбы побоялись соваться. Но Фидель Петрович их все равно хорошо встретил, каждому по сигаре подарил, и они вместе новый куплет для венсеремос сочинили. А за Че Геварой по джунглям, говорит,  в следующий раз побегаете.

Corny Kennedy. Кот президента

Джон Петрович никогда не закрывал полностью за собой дверь, всегда оставлял маленькую щелочку для кота. Того самого, которого Барак Иванович усыновил под видом собаки. А кота этого забросило взрывной волной в кастрюлю со щами во время превентивного ядерного удара по сети вьетнамских закусочных. Перепутали, типа, вьетконговские харчи с хошиминовской диетой. А Джон Петрович зажигал тогда там с Элвисом Пресли, поднимал боевой дух рейнджеров, который, типа, резко какнул вниз после выступления Хрущева в ООН. Естественно, все делали вид, что не узнают президента в форме младшего рядового, но подавали ему полную алюминиевую кастрюлю щей. На ней еще надпись гудроном была  – kennedy. А с другой стороны – presley. Они из одной кастрюли щи хлебали, экономили, ептыть, деньги налогоплательщиков. Ну, и кота туда занесло, когда по этой горячей кулинарной точке бомбой шандарахнули. Элвис даже аккорды из блюсведшуз от неожиданности забыл. Обвинили, конечно, во всем марсиан, у них уже тогда Бен Ладен был председателем. Ну, а кот в благодарность, что его вместе с капустой не сожрали, увязался за Кеннеди в Америку. Нажимал ему кнопку в ядерном чемоданчике, ему то, как всяким пентагоновским ****ям, не надо было щуриться во время атомного взрыва, он, видите ли, был редкой вьетнамской породы. А поскольку кота все время отбрасывало взрывной волной то в президентский блиндаж, то в министерский бордель, все двери в этих госучреждениях постоянно держали открытыми, чтобы он головой о них случайно не ударился. Берегли этот кошачий кадр, как могли, сами то боялись ядерную кнопку нажимать.

Corny Kennedy. Капитан Немо

Не все стремятся лежать в мавзолее. Такие деятельные люди, как Адольф Петрович, постоянно находятся в гуще событий. Иначе, на что тогда тарелка времени? Приключения Гитлера и составили львиную долю романов Жюля Верна. Кокарду с осьминогом нацепил и – в капитаны немо. Братьев-ариев из английского рабства спасать. Да, собственно, что тут скрывать. Свою старую кокарду и оставил. Скромный был, типа, как Ленин. Жемчуга наловит и детям индийским отдаст. Про таинственный остров старик Жюль тоже верно наврал. Есть такая бухточка в Антарктиде. Только пингвины там не свои яйца высиживают, а будущее четвертого рейха, спортсменов для новой берлинской олимпиады. Все они там сейчас под скорлупой сидят, вместе с Жюлем Верном и Александром Дюма. Капитан Немо им, видите ли, вечную жизнь даровал, за то, что походили у него в щелкоперах. Ну, и на этих дрожжах то и дело проклевывается еще какой-нибудь гомер, способный продолжить одиссею Адольфа Петровича во времени. Сам то он давно ничего не пишет. А для кого? Протух настоящий читатель, а новый из пингвиньих яиц уже не вылупится.   

Corny Kennedy. Биржа труда.

На роли Малдера и Скалли первоначально пробовались Машка с Джоном Петровичем. Их Федор Хичкок на актерской бирже труда нашел. Мне, говорит, ФБР совместно с комитетом по телевидению и радиовещанию фильм заказало про инопланетян снять. А Кеннеди знал, что если первую шутку не поймешь, то над второй поздно будет смеяться. Ну, и заржал. Не ел, правда, три дня и от перевозбуждения в голодный обморок тут же хлопнулся. А Машка девка фигуристая была, даром, что тоже на диете, она Кеннеди своим крепким бедром поддержала. И тут на шум Хрущев из машины вылезает, и пиджак на нем неправильно застегнут. Да и не пиджак вовсе, а серебристый облегающий комбинезон до самых ушей. Поехали, говорит, в одно место. Взяли, короче, по бургеру, так и так, внеземная цивилизация захватила власть над миром, но рядовые индейцы не должны об этом знать. И Хрущев у них, значит, дипкурьером служит, а Хичкок за пиар отвечает.  Хотим обращение к человечеству записать, что, мол, случаи появления НЛО относятся к разряду телевизионных помех и на результаты президентских выборов никак не влияют. Надели серебристые комбинезоны и в прямой эфир вышли. Ну, а Машке бумажку на марсианском языке дали, и она, чтобы глазами в камеру просто так не хлопать, пуппиду спела. А потом не растерялась и говорит – голосуйте за Джона Петровича. Ну, и выбрали Кеннеди президентом. А он первым делом подписал распоряжение всех инопланетян на зону отправить. Чтобы не шутили так больше. А Хрущеву с Хичкоком на бирже труда вакансия нашлась – на космодроме газоны подстригать. Пришельцы то при Кеннеди совсем измельчали, и наши космонавты могли их в траве своими говноступами раздавить.

Corny Kennedy. Белоснежка и семь гномов

Из кукурузы, дескать, делают ЛСД. На ней нарастает такая хрень, которая называется спорынья, ее, значит, соскабливают, толкут в лаборатории пестиком, а потом звонят какому-нибудь обдолбанному нобелевскому лауреату по ЛСД и спрашивают, что делать дальше. Не Кеннеди же в белый дом звонить. Он, пока вся прогрессивная общественность в утренних ломках корчится, массу полезных вещей успевает переделать. Деньги в американском бюджете пересчитать по курсу 2010 года, а на что еще тарелка времени, к Миле Йовович в гримерную пятого элемента слетать – помочь ей лабораторные ленты под лопатками застегнуть, Энди Уорхолу пятилитровую кружку кофе за счет американской армии заказать… А потом наденет рваные джинсы и выйдет на улицу с народом общаться. Мой микрофон, говорит, это людские сердца. И как-то смотрит, едет по Пенсильвании-авеню Альберт Хофманн на велосипеде и всем желающим ЛСД из пипетки на мозги капает. Кеннеди тоже накапал. Ну, и Джон Петрович себя сразу Уолтом Диснеем почувствовал. Просек двадцать пятый кадр реальности, где Белоснежка и семь гномов обитают. И все на одно лицо – как Джон Леннон. А это, говорит Хофманн, мой неудачный ребенок, и еще Кеннеди ЛСД капнул. И тут же оказались на кукурузном поле в виде початков. Что же ты, паразит, делаешь, говорит Кеннеди. У меня же статья расходов на ЛСД в бюджете не предусмотрена, а мы тут загораем. Так и проговорили до самой уборочной.

Corny Kennedy. Мировое правительство

Мировое правительство обычно по средам заседало. Дипломатический, типа, день, управляемый планетой Меркурий. Прикрывались астрологический традицией, а на деле все у пришельцев на веревочках ходили. Ну, и поступила им, значит, сверху директива демографического содержания. Меняем, мол, ваших аборигенов на наших андроидов. Нас, говорят, ваши половые придатки не интересуют, только сырьевые. А чтобы пресечь бесконтрольное размножение белковых существ в местах добычи алюминия и других редких элементов предложили перейти на особый пролетарский рацион – кукурузные зерна с квинтэссенцией бесплодия. А мировая элита пусть обычное меню пока хавает. Тут Джон Петрович остатки вискаря себе с Хрущевым разлил и спрашивает, а где гарантии, что это бромистое говно и в моем омлете под видом острого соуса сейчас не плавает? Притянул, значит, щупальцем своего личного повара, даром, что сам наполовину был пришельцем, и откусил ему голову – под белую лошадь. Кто, говорит, следующий? Ну, марсианские дипломаты тут же со своих алюминиевых жердочек в тарелку в страхе попадали и улетели. А Никита Хрущев молотов-коктейль выхватил и все это мировое правительство спалил нахрен. Вызвали с Кеннеди такси и к Машке поехали. По дороге еще в паре штатов все кукурузные поля сожгли. А Федору Хичкоку потом фильм заказали снять за счет федерального бюджета, как эти залетные клоуны человеческие грядки хотели прополоть через свои инопланетные виндоуз.
 
Corny Kennedy. Парад победы

Идет, значит, Адольф Петрович по гутенабендштрассе и перчатками из марсианской кожи помахивает. Не воспитали, то есть, еще марсиане в своей среде Мартина Лютера Кинга, при том, что обходились Гитлеру дешевле крокодилов. Так что, Адольф Петрович целую линию запустил из инопланетной кожи. На дверях фабрики так и написал – линяем отсюда. Дирижабль из марсианских шкур Энди Уорхолу подарил. В благодарность за временную регистрацию ставки фюрера в нью-йоркском сквоте. Идет, фасоны новые на ходу изобретает. Так, размахивая руками, в берлинскую стену и уперся. Прямо в строй гэдээровских пограничников. Бундесовские то перед Гитлером в миг расступились и стену еще раздвинули. Узнали, то есть. Каждому, говорит, по кожаному плащу, а Хонекеру томик Фауста Гете на древнееврейском из личной библиотеки фюрера. Адольф Петрович, видите ли, классику только в подлиннике читал. Тут Энди Уорхол с дирижабля лестницу скинул, и все с криками хайль вверх полезли. Гитлер на радостях им пообещал на Пенсильвании-авеню парад мод устроить. Готовы, рапортуют, ради такого дела с пришельцев по семь шкур спустить. А может, спрашивает Адольф Петрович, все-таки в Алькатрас – с Хонекером Фауста читать? Проголосовали, короче, за пришельцев.

Corny Kennedy. Ленинский урок

Кеннеди мечтал учредить бесплатные школы для пришельцев, чтобы преподавать там учение Рона Хаббарда. А Хаббардыч из породы визионеров был. Открыл в библиотеке конгресса инопланетный портал, находящийся в аккурат за стеллажами с ленинской правдой. Стоило только повернуть эту дьявольскую этажерку пьяным локтем на триста шестьдесят градусов.  Ну, и вышел оттуда мистер Ульянов в своем истинном обличье – марсианского комиссара, председателя совета космической федерации. Зачем, говорит, Хаббардыч, ты меня вызвал? А в мавзолее, спрашивает Рон Петрович, кто сейчас лежит? А это, мол, муляж, как и все на этой планете. Реальны, дескать, только души пришельцев, замурованные в местной атмосфере шестьдесят пять миллионов лет назад. Замариновал, значит, Хаббарду мозги и обратно стеллажом закрылся. А потом ему на космический пейджер каждый год по научно-фантастическому роману скидывал. И Джону Петровичу вслух читал. Ну, и от обилия полученной информации понаоткрывали с Хаббардом школ по всей земле. Только вот не успел там Кеннеди пришельцам урок преподать. Они ему первые мантию пробили.

Corny Kennedy. Политический банк

Поспорил как-то Хрущев с Кеннеди. Чем, спрашивает, обеспечены твои фантики с благородной репой Абрама Петровича Линкольна? Что в них может быть завернуто, кроме схороненного в земле говна и пары амбициозных задниц с фондовой биржи? Бросай-ка ты свой масонский клуб и дуй к нам в КПСС, мы скоро бесплатные магазины откроем. Ладно, говорит Кеннеди Хрущеву, мне крыть нечем, базар. Только кто мне вторую рекомендацию в коммунистическую партию даст? Против духа стяжательства, в мир безденежных отношений? Недолго думая, позвонили в службу клонирования и заказали еще одного Хрущева. Слушай, говорит Никита Сергеич уже на два голоса, а ведь мы так можем сколько угодно денег клонировать. Да хоть кукурузы, Кеннеди отвечает. Наклонировали, короче, гору фантиков и новый политический банк открыли. В два раза больше прежнего. Кредиты на кукурузу, вклады в демократию и коммунизм… Всякие разные финансово-гуманистические продукты, очень хорошо пахнущая в потребительском смысле линейка – о двух концах. Выбирай! Но если ты предпочитаешь конфеты без фантика, тебя там все равно завернут, и придется платить уже двойные проценты – и за красивую демократическую бумажку, и за некрасивый коммунистический шоколад. А про бесплатные магазины забудь. Не боги фантики выпускают.

Corny Kennedy. Центр современного искусства

Зря все ополчились на старика Дарвина. Чарльз Петрович просто неверно структурировал процесс человеческой эволюции, а Елена Петровна Блаватская вставила недостающий пазл. Как описано в ее тайной доктрине, некоторые изощренные арии-недоумки еще в доколумбову эпоху трахались с животными, хотя, что тут скрывать, и при Кеннеди не стеснялись это делать, и произвели на свет особенную клоунскую породу, ведущую свою родословную от первобытных обезьян до средневековых шутов и современных художников. И весь эволюционный экзерсис в том и заключается, что не человек от обезьяны произошел, а самобытный, ептыть, художник. А хомо-вульгарис, не эволюционировавший скотским образом в контемпорари-артиста, является просто размороженным инопланетным микробом, паразитирующем на земной кукурузе. И селекционирование - его культура, а биосинтез – религия. И главное для этого микроба – присосаться к своему однокоренному инопланетному растению, как правильно описал Джон Петрович ака Камерон в своем духовнопроходимческом фильме. Однако художественные обезьяны проходу ему не дают и смущают своими смелыми генно-модицифицированными произведениями. Списывают свое творчество на всякого рода редкие озарения и божественный промысел, хотя разве могло быть богу угодно мучить и трахать бедных зверюшек, как трахают они сейчас мозги зрителям? Так что, овощи лучше обратно заморозить, чтобы зря не мучились, а все это многочисленное арийское потомство отправить на летающих тарелках, зря их что ли Адольф Петрович столько понастроил, куда-нибудь в созвездие пса – космические центры современного искусства открывать.

Corny Kennedy. Старые традиции

Есть несколько вещей, которые устанавливают твою связь с миром. Это банковская карта, международный паспорт и старый дырявый плед, доставшийся в наследство от любимой собаки. Но еще есть традиционная вечеринка у инопланетной мамочки, на которой раз в двенадцать лет собираются все президенты. Эта серая жирная крыса из созвездия пса содержит типа масонский клуб, члены которого удостоены чести подержаться за ее тощий вонючий хвост, дабы ощутить связь с высшим разумом и получить некие ценные указания. Однако, никакой информации нет, есть только привычка лапать чужие причиндалы. И вся государственная система, все инопланетные сборы и проводы, есть просто отвлекающий маневр, позволяющий поддерживать старые традиции мирового правительства. И когда Джон Петрович в 1963 году наступил им на хвост и отрубил нахрен этот генератор космических фекалий, представляющийся узкому кругу посвященных в образе великой праматери, его разум, ослепленный властью, прозрел, и Кеннеди увидел лица, залепленные крысиным дерьмом. А меньше надо стоять под хвостом на раздаче! И стоило ради этого проводить тайную операцию и рисковать жизнью? Все равно, каждый в итоге остался при своем проводнике.

Corny Kennedy. Золото ацтеков

Не испанские конкистадоры, – наши гусары нашли истинное сокровище ацтеков! Пушкин свою зарплату камер-юнкера всю жизнь откладывал на этот поход, чтобы, значит, свойства индейской левитации на русской почве употребить. А по легенде ехали статуе свободы поклониться и Абрама Петровича Линкольна проведать – не кашляет ли? Притворились фигурами из музея мадам Тюссо, чтобы на таможне лишнего геморроя не случилось, ибо Джон Петрович Кеннеди, будучи реинкарнированным в тело великого вождя Неграмотное Перо не мог им прислать официальное приглашение, и пересекли Атлантический океан в трюме коммерческого сухогруза. А Михаил Юрьевич был мелким, но прытким и до хижины вождя по джунглям-лианам быстро пробрался. Остальные сатанисты, будущие декабристы у мадам Тюссо в салоне отлеживались, они, видите ли, нагондурасились по самые ноздри по случаю своего аррайвела. А Лермонтыч с Кеннеди тем временем раскурили в хижине трубку мира и плавно перенеслись в двадцать пятый год на Сенатскую площадь. Стоят, значит, в толпе оппозиции и транспарант Свобода-Равенство-Братство держат. Стояли, стояли и на морозе у них бакенбарды, наспех сделанные из лиан, стали отваливаться и руки окоченели. Плакат в сугроб воткнули и в рюмочную пошли. А в сугробе пьяный Герцен спал, и они его, мало сказать, разбудили, чуть было трансорбитальную лоботомию ему древком транспаранта не провели. Нюхнули черного хлеба с селедкой и снова в индейской хижине очутились. Обменялись с Кеннеди метафизическими, значит, адресами, и Михаил Юрьич пошел к своим коллегам – рассказать об уникальном опыте революционного сталкинга. Где там! Прочитал, значит, в местной газете афишу, что его бравые гусары пересадили себе ноздри гиппопотама и уехали вместе с цирком уродов на мировые гастроли. Поэтому то и привилась на русской почве больше культура восковых фигур, нежели левитационных, да и не надо было тогда Лермонтычу с Кеннеди Герцена из сугроба поднимать, а идти в рюмочную вместе со своим масонским посланием.

Corny Kennedy. Уфологическое такси

Одних ставят к стенке, других выбирают в президенты. О третьих, которые принадлежат к партии национал-сатанистов, ничего не известно. Это бывшие священники, породнившиеся с нацией серых алиенсов. Это диспетчеры энд извозчики в службе УФО-такси. Раньше кланом паромщиков на реке забвения руководил Харон, но потом пришельцы построили другие лодки – побыстрей. И эта река, типа, вышла из берегов. Как свидетельствует Мила Йовович в фильме «Четвертый вид», они сгрудились, невидимые во мраке, словно шакалы вокруг твоего угасающего костра. Они, видите ли, спешат попробовать твою кредитку на зуб, пока там еще остался неизрасходованный лимит. Положить твой еще неостывший череп в основание своего шашечного храма. В их гроссбухе, видите ли, закончились формулы ДНК для поддержания их захиревшей религии. И в этом ордене вольных таксистов ты рискуешь стать невольным пассажиром. Случайной искрой, осветившей пустое дно их топливного бака.

Corny Kennedy. Идеологическая диверсия

У Элвиса Пресли чудо-гитара была. Играла, как живая. Потом к Мику Джагеру по наследству перешла. Вернее, это и не гитара была вовсе, а команда настройщиков из ЦРУ. Стояли на шухере с плоскогубцами и, когда гитара расстраивалась, подтягивали тупо струны – в коротком диапазоне кошачьего визга, чтобы заглушать советскую красоту-гармонию, льющуюся из соцлагеря. Чтобы западная, значит, молодежь не развесила уши в этом благостном хоре. А за новые ревущие фузы и клоунские мейкапы от американского правительства премии полагались. Горящие путевки за железный занавес. Колки они там советским лабухам перекрутили и устроили, короче, идеологическую диверсию. До сих пор своим спиритическим жоповерчением занимаются. Чудо-гитара успокоиться не дает. Вот только Элвиса на сцену уже не вытащишь, и ЦРУ на новые примочки денег не дает.

Corny Kennedy. Барная стойка

Че Гевара, значит, сильно торопился одной блондинке зад припечатать и на этом скаку плеснул Адольфу Петровичу пива на мундир. Нечаянную, типа, хохлому из пены на жабо, расшитом видами НЛО, ему устроил. Окропил драгоценное сердцу шитье из натуральных волос Евы Андреевны Браун. Она, видите ли, постриглась наголо, когда в летающую гвардию к национал-сатанистам записалась. А то, пока на тарелке до Антарктиды домчишься, вмиг поседеешь, зачем же таким локонам пропадать. Скрутили команданте и тоже в уфологический батальон пристроили. А из его бороды Гитлер на погоны модную бахрому сделал. Приукрасил революционными волосьями масонскую старость. А Че отслужил в Антарктиде и на тарелке времени снова к Машке рванул. Его отсутствия никто и не заметил, все на Мэрилин Монро смотрели. А путь к ее буферам, если кто еще не въехал, через барную стойку лежал. Ну, и второпях снова фюрера пивом окатил. Да и не просто окатил, а зашиб Адольфа Петровича насмерть. Оторвал от его погон остатки своей седой бороды и из них массажную щетку для Машки сделал. А то набегаешься весь день с кружками, и спина к вечеру никакая. Хотели этой щеткой и Гитлера в чувство привести, но побоялись, что он их опять к пингвинам воевать отправит. Поместили в капсулу с рыбьим жиром и самого к Еве Андреевне Браун заказной бандеролью на сатанинском такси отправили.

Corny Kennedy. Внутренняя Монголия

Когда братья Кеннеди сели в поезд, идущий в Шамбалу, проводником там работал Георгий Иванович Гурджиев. Сидят, алюминиевые подстаканники с символикой Советского Союза разглядывают. Мы, говорит Роберту Джон, неправильно раньше время стаканами чая измеряли. Надо его нагревательными титанами считать. Оно, мол, не линейная, а центробежно-стремительная величина. То, что в прошлой жизни нагрел, в следующей медленно остывает. Ну, а поскольку братья из земного ума выжили, то додумались потихоньку все подстаканники в поезде собрать и пустить на переплавку. Построить, типа, тарелку из алюминия и метнуться на ней к спутнику планеты Юпитер Титану, чтобы на нем еще времени для упущенной жизни нагреть и к своим убийцам на белых конях вернуться. Тут у них глаза радостно так заблестели, и в них Георгий Иванович Гурджиев с целым мешком подстаканников отразился. Забирайте, говорит, в обмен на ваши билеты до Внутренней Монголии. Зацепились друг за друга алюминиевыми ручками, и как в песне стейвей ту хевен до самого Юпитера загремели. Может, и тебе там чего-нибудь нагреют, если проводника хорошо попросишь. Только вот когда сядешь к нему в поезд, не разглядывай долго алюминиевый подстаканник, можешь станцию нужную пропустить.

Corny Kennedy. Спиритический сеанс

Артур Конан-Дойль сильно увлекался спиритизмом и все думал, как бы ему эту тему поаккуратнее в издательство пропихнуть. Его, видите ли, просто распирало от обилия духовидческой информации, вроде спейс-джампинга белки и стрелки на закате советской империи. Ну, и чтобы не прослыть окончательным психом, помещал все эти голограммы будущего в дедуктивный мозг Шерлока Холмса. Кропал, значит, собаку Баскервилей и Союз рыжих на спиритическом столе. Ну, и является ему как-то на сеансе Джон Петрович Кеннеди. Так и так, я президент Спиритических штатов Америки и надо расследовать мое убийство в 1963 году. Иначе мир погрузится в кабалистический хаос, а все земляне, включаю королеву Великобритании, станут просто умозрительными окнами на твоем рабочем столе. Вручил писателю алюминиевый початок кукурузы и вышел, короче, из матрицы. Ну, и после такого прихода Артур Петрович бухал две недели и к кукурузе не притрагивался. Потом позвонил в издательство и спрашивает, как, мол, там мой Шерлок Холмс? Да, никак! Вошел тогда от расстройства в початкообразный объект и трансформировался во времени. А на том конце Машка как раз с Джоном Петровичем за руки взялись. Встретили Конан-Дойля, так и так, говорит Кеннеди, мне было видение, что сейчас я поеду на машине и меня убьют. Подключай свою дедукцию. А Машка говорит, иди, мол, в жопу со своим видением, давай лучше с Дойлом сценарий для Голливуда замутим. Оставь нас двоих, а сам иди за бухлом, это дело отметить надо. Ну, Джон Петрович обиделся, метнулся через кукурузный трансформатор в кресло главного редактора английского издательства и все рассказы про Шерлока Холмса на свой лад переписал. Выкинул оттуда спиритическую ахинею и резко поднялся на тиражах. А Машка с сэром Артуром так до сих пор материал для фильма в мире духов и собирают. Так что, возьмитесь за руки.

Corny Kennedy. Клуб любителей советской фантастики

Никто так хорошо не писал о коммунистической угрозе, как Филипп Петрович Дик в своих письмах в ФБР. Такие, типа, Фантастические Большие Романы. Однако, прогрессивная общественность считала, что старина Фил таким образом высвечивает эдипов комплекс современной американской цивилизации по отношению к своим инопланетным, ептыть, предкам. Довысвечивал до того, что зашел как-то на вечеринку к доктору Хофманну, а вышел из клуба любителей советской фантастики подышать свежим воздухом у метро горьковская. И у милиционера спрашивает, правда, что в Советском Союзе весь народ на наркоте сидит, чтобы от отсутствия демократических свобод боли не испытывать? Привезли его тут же в вытрезвитель, а Филипп Петрович ни в одном глазу. И продолжает гнуть свою линию. Ну, говорят ответственные лица в госмедвытрезвителе, раз вы такой трезвый и сознательный, значит, сможете правильно информацию воспринять. Да, подмешиваем немного наркоты в газированную воду и мороженное. Чтобы, значит, не сильно ощущался дефицит многопартийности. Ну, и вы нам тогда, товарищ Дик, тоже расскажите, что там у вас в Соединенных штатах Америки с дозой происходит? Тут Фил Петрович почувствовал неладное, можно, типа, ему, как изменнику родины загреметь, и говорит, дайте газировки, очень, мол, пить хочется. А что? Лимонада жалко? Пузырьки его, значит, торкнули, и он плавно в кабинет Станислава Лема перелетал по астральной ветке Москва-Краков. Дик, видите ли, был уверен, что есть секретная группа советских писателей, которая под общим псевдонимом в научно-фантастических тонах упадок буржуазной цивилизации описывает. Ну, и убедился, что Станислав Петрович один свои романы херачит. Слезу, значит, рукописью соляриса вытер и говорит, а я, мол, тоже хочу к вам присоединиться и пару рассказов про приключения пилота Пиркса написать. Ну, говорит, Лем, ладно, раз ты такой весь из себя визионер и певец духовной свободы, то насрать на авторские права, вот тебе бумага, садись, пиши про Пиркса. Ну, Филипп Петрович, естественно, не удержался и тут же настрочил еще один донос в ФБР. Про ущемление авторских прав за железным занавесом.

Corny Kennedy. Пасхальные яйца

Джон Петрович в будущее на тарелке времени летал, чтобы в дум поиграть. С Милой Йовович и Брюсом Уиллисом по внутренней сетке рубились, сервера в девяносто седьмом году еще дохловатые были. Ну, и как-то замочил всех на уровне, а синего ключа на привычном месте нет. И сразу подумал на Машку, что это она игровой брандмауэр своим крепким бедром подвинула. А на стенах базы еще ее почерком с кровавыми подтеками написано: я вам с Борисом Петровичем все орешки поотрываю. Кеннеди, значит, с Уиллисом по рации тут же связался и говорит, мы, мол, на Фобосе не одни. Я тут с Милой Йовович в командном отсеке пока заббарикадируюсь, а ты там пока за нас кнопки резво понажимай. А Машка то не с пустыми руками приехала, бигфакган из третьего дума привезла и Брюса Петровича, короче говоря, хорошенько им отымела. Вылетел он из игры с хрустом. Выходи, кричит Машка Кеннеди, я тебе чемоданчик здоровья прихватила! Сейчас, мол, еще кооперативный режим прохождения с пентагоном подключу. Джон Петрович из командного пункта нос доверчиво высунул, и Монро его быстренько из пушки по стене и размазала. Кнопку на ядерном чемоданчике нажала, а сама в телепортатор метнулась. Только боссы из айдисофтваре ее и видели. Так что, дружок, когда сядешь играть в дум, будь готов, что в тебя вселится дух Милы Йовович, и ты найдешь пасхальные яйца от Брюса Уиллиса. Да здравствует Америка!

Corny Kennedy. Ядерный вантуз

Свободу слова вместо воротника на пальто не пришьешь, но веревка из нее на шею может получиться знатная. Поэтому все эти хваленые говноголоса и молчали, когда в Советском Союзе взбунтовались автоматы с газированной водой. Что этим продажным эфирным вонючкам с автоматов взять? Монеты по одной и три коп? Лоббировали, значит,  с пеной у рта замену однопартийного клубничного сиропа на многопартийный плодово-ягодный. Или это были лотки с мороженым, требовавшие поменять узор на вафельных стаканчиках. Чтобы, типа, свастику не так сильно напоминал. Неважно. Короче, звонит Джон Кеннеди Хрущеву и говорит, прикинь, Никитон, свобода, как искусство, в будущем достигнет в России таких концептуальных высот, что все будут просто сидеть, каждый на своем лотке с мороженым, и срать друг другу на головы. Не может быть! Взяли, короче, по ядерному вантузу и в будущее на тарелке времени полетели. И действительно. Лотки, значит, нанизаны на культурную такую вертикаль, и сверху всякие продукты культурной жизнедеятельности сбрасываются. На каждом лотке по государственному куратору – есть, кому сбрасывать. И что-то сразу шлеп Никите Сергеичу на голову. Я тоже думал, птичка, говорит Кеннеди, но, нет, – современное искусство. Раскрыли свои вантузы и стоят, окультуриваются. Надо было товарища Ким Ир Сена с собой взять, говорит Хрущев, а то он меня ревизионистом считает, а вот на фоне этих засранцев из будущего за Советский Союз еще бы порадовался. И дал мощный залп из ядерного вантуза по всей этой культурной дислокации. Смылись обратно в шестидесятые и больше к этой теме не возвращались.

Corny Kennedy. Формула ДНК

Почему, спрашивается, женщина не рожает каких-нибудь хомячков или зайчиков? Обязательно это будет говорящий двуногий дебил. Естественно, люди, мечтавшие иметь добронравных пушистых малышей, а не гладкожопых исчадий ада, испражняющихся себе под ноги, испокон веков задумывались над этим. Но засаживают то мужчины, резонно парировала мне тут одна знакомая. И, не будучи знающим агрономом, с этим трудно не согласиться. Протри глаза. В выращивании уродливых брейнджеров заинтересованы инопланетяне. Интеллектуальный перевес над животным миром – не более чем эволюционная брехня. А основные акценты над формулой ДНК были расставлены на исторической встреча интернационал-атеистов. Когда и где это было? Протоколы внеземных заседаний не фиксируются в пространстве и времени, а Зона 51 является заочным инопланетным образованием. Могут у тебя во дворе собраться под видом активистов из жилищной конторы. В книгах землян фигурируют различные даты, свидетельствующие о процессе священной сборки, но сути это не меняет. Просто долбанулся корабль пришельцев. И дело об их раскроенных черепках длится, видите ли, целую вечность. Им, значит, надо улететь к своей матери, как в фильме девятый район, но вот что-то никак не могут собрать взад нормального пилота. И над этим процессом священной сборки назначают специального куратора, имеющего вес в земном сообществе, каким был, например, Джон Петрович Кеннеди. И там у них на зоне 51 стоит мощный излучатель, генерирующий в утробах структуру ДНК. Шпарят лучами по всему миру. Алиенсы, видите ли, очень заинтересованы в поточном производстве двуногих башковитых слизняков. И скоро, типа, должен вылупиться спаситель человечества. Нужно только правильную ДНК сконструировать, чтобы твоя башка наконец то в их инопланетный штурвал пролезла. Но все не удается, потому что после той ветхозаветной катастрофы НЛО у них руки из жопы стали расти. Ну и вот. А Кеннеди вся эта канитель со слизняками надоела, он все хотел, чтобы Машка ему пушистого зайчика родила. Вот пришельцы Джона Петровича и шлепнули, раз он поперек их программы деторождаемости стал выступать.

Corny Kennedy. Сигналы точного времени

Советский энтузиазм шестидесятых работал на чужих батарейках из созвездия Пса. В восьмидесятом году к СССР должен был присоединиться инопланетный кронштейн, чтобы переместить население в так называемое коммунистическое общество. Коммутация происходила через систему проводного радио, благо такая розетка есть в каждой хрущевской квартире. По внушению из космоса неизвестными инженерами была разработана архитектоника хрущевских коробок, идеально вписывающаяся в растущую на экспортных дрожжах внеземную коммунистическую инфраструктуру. И вся концепция советского улья, предусматривающая всестороннюю унификацию общества, была инспирирована инопланетным разумом по сговору с политалиенбюро. Тоталитарный режим был призван обеспечить слаженное и единодушное отбытие советских граждан по инопланетному гудку. Однако, отправка СССР в созвездие Пса не состоялась ввиду переворота в политалиенбюро и консервации проекта в эпоху застоя. Несмотря на это, радио до сих пор передает сигналы чужого времени.

Corny Kennedy. Фауст-патрон

Че Гевара никогда не сдавал бутылки. Он считал их, видите ли, мистическими сосудами. Между команданте и огненной водой происходил взаимовыгодный обмен. Пустую тару заполнял неизмеримый революционный дух Че Гевары. С каждым выпитым галлоном в бутылочную армию приходило, типа, пополнение. А когда бойцов было негде расквартировывать, Че проводил передислокацию своего штаба, расширяя тем самым партизанское движение. Готовили, короче говоря, с индейцами молотов-коктейль и эксплуататорам загривки палили. Ну, и заходит к нему как-то в хижину Адольф Петрович с фауст-патроном. Допился, типа, до фауста гете. Оставили, значит, вместо себя парочку самых преданных этому делу индейских вождей и полетели в инопланетный ресторан обедать. И научили Че Гевару революционным пассам, трансформирующим пустующие бутылки в летающие тарелки. Сэкономим, мол, на молотов-коктейле, обойдемся одним твоим пламенным духом. Ну, и натрансформировали такую эскадрилью, против которой земля со спичечный коробок показалась. Что делать? Давай, говорит Гитлер, выпьем. Пустили, значит, фауст-патроны на горючее, а из НЛО опять бутылок наделали. Ну, и засиделись, как водится, допоздна. До сих пор сидят. Так что, дружок, будь теперь осторожен, а то выпьешь в неурочный час в незнакомой компании и станешь фауст-патроном для чьей-нибудь космической задницы.

Corny Kennedy. Дирижабль свободы

И кому ты посвятишь свою очередную революцию? – спрашивает Машка. Тут Че Гевара посмотрел на нее сквозь шляпку гриба и говорит – тебе. А дело, значит, происходило в Алькатрасе, где команданте в одиночной камере грибы выращивал и от другой пищи наотрез отказывался. И Мэрилин принесла ему в качестве гостинца початок кукурузы с запеченными внутри спорами гриба-дирижабля. Должен, мол, вынести тебя из темницы на революционный простор. Как твою, ептыть, Алису из кэролловского зазеркалья в дивный новый мир Олдоса Хаксли. А Че Гевара, как истинный чаятель народных масс, велел на тюремной кухне на весь общак кукурузную кашу приготовить. Ну, и в означенный Машкиным сценарием час весь этот рецидивистский цвет взмыл в воздух. Летят, значит, в сторону белого дома, похожие на радиоактивное заражение. Джон Петрович сразу бросился Хрущеву звонить, что, мол, ты сегодня испытывал? Так и так, отвечает голос в трубке, ничего еще не испытывал, кроме рюмки водки перед обедом. Решил, что Фиделька атмосферу удобряет, больше некому. Написал в вашингтон пост передовицу про коммунистическую заразу и успокоился. И прогноз метеорологический с грозой и ураганом туда еще замастрячил. Накаркал, короче, контрреволюционный шквал на алькатрасовский дирижабль. И порвало небо на сотни маленьких че гевар, и все машкины старания коту под хвост угодили.

Corny Kennedy. Белый шум
Alternative History of the Cold War

Когда за душой нет ничего, кроме некоторого количества мутных кадров, связанных с лирической декорацией, жизнь легко превратить в белый шум. Удаляешь оттуда все файлы, отвечающие за физические проекции, и тупо ныряешь в белые метафизические нирваны. Только у Джона Петровича Кеннеди дорога к ним несколько иначе пролегла. У него, значит, было две сущности – трезвая-президентская и пьяная-диссидентская. И если поначалу они в Петровиче мирно уживались, в пузырях шампанского тихо играя и преломляясь, то со временем стали на них грубо подрываться и друг в друга перетекать. Несистемно так перемешались, и беспонтово стало их архивировать и удалять. Ну, и как-то на одной чересчур мутной волне Карибского кризиса Джон Петрович в очередной раз с Машкой поругался и в пьяном состоянии весь мысленный слайд-проектор, демонстрирующий роли Монро в президентской жизни, вырубил. Инопланетосы на зоне 51 научили. Ну и вот. И когда весь такой измененный в трезвую турбулентность плавно перетек, монроскоп ему оттуда засветил. Кеннеди к бутылке кукурузного морса, а оттуда ему Машка подмигнула. Стала, короче, как два зеркала напротив, одно другого кривей. Ну и разобрал тогда, значит, всю свою психоделическую матрицу ко всем голливудским чертям, по домашним тапочкам аккуратно так рассовал и в окно с тридцать девятого этажа выбросил. Как испорченную, типа, пластинку. Ее, как не гни, она лучше играть не станет. Хотя, вру, может, с тридцать седьмого. Это неважно. Сидит, значит, свою коллекцию кукурузы рассматривает. И тут, хотя такой предварительной договоренности не было, к нему заходит Георгий Иванович Гурджиев. В этих самых тапочках, с бутылкой дорогого французского вина и большим пакетом индийского изюма. Силен, ты, говорит, брат, в психоматрице! И тост за нового гуру подняли.

Corny Kennedy. Шпильки Монро
Alternative History of the Cold War

Закадрить всегда проще, чем сбагрить. Ну, и нарисовал Энди Петрович Уорхолл Марию Владимировну Монро. Что с того? Но оказалось, что она девушка хоть и классическая была, тургеневская, типа, но всякий джаз и вмаз тоже очень любила. Следила, типа, за современным искусством, не только за фигурой. И тут к ней Эдуард Петрович со своей мазней. А как ее, говорит, вешать будем? Только я, мол, из твоей рамы уже себе новое сиденье для унитаза сделал. Давай ее просто к стене пришпиндолим! И каблуки у Машкиных туфель оторвал. Она аж закачалась. Сейчас, говорит, еще свои шпильки оторву, у картины то, ептыть, четыре угла. Молоток есть? А Машка Монро сильно свои каблуки любила, больше, чем современное искусство, и поэтому взяла Энди Петровича за шкварник и лобешником с разбегу к этим шпилькам и приложила.  Тут, мол, пары мазков еще не хватает. Чуешь, искусствовед?

Corny Kennedy. Меч Зигфрида
Alternative History of the Cold War

Сколько ни бросай, все равно дадут прикурить. На десятилетие революции Фиделю Петровичу преподнесли настолько большую сигару, что внутри нее легко мог разместиться батальон морских пехотинцев США. Только там были не пехотинцы, а пятьдесят карликовых клонов американских губернаторов и двойник-лилипут Джона Кеннеди, произведенные в лаборатории Гитлера. Адольф Петрович хотел еще для команданте меч Зигфрида на мачете перековать, но зажмотился. Ну и хрен с ним. И тут, значит, Че Гевара сигарный люк открывает, и они все разом закурили. Подожгли, короче, новые кукурузные сигарилы, разработанные в целях сохранности здоровья будущих арийских рас. И Фидель Петрович тоже бородой всю эту антитабачную кампанию втянул, поморщился и резко сигарный люк захлопнул. Губернаторы там внутри так и попадали, а клон Кеннеди сказал, фак ю. Что ж ты, Адольфыч, говорит Кастро, мне тут всю атмосферу испортил. И больше в Гавану на юбилеи не приглашал.   

Corny Kennedy. Штанина Леннона
Alternative History of the Cold War

Джон Леннон с таксистов начинал. Этот жучила через извоз свои песни и продвигал. Посадит к себе пассажиров и всю дорогу имеджин поет. Представь, мол, что я на сцене Карнеги-холла и плати за концерт по счетчику. Многие на полдороги выскакивали, на большее ни денег, ни слуха не хватало. А после того, как один Джо Кокер ему за такие напевы в имеджин съездил, Леннон банду стал собирать. Пристроил на заднее сиденье Пола Маккарти, бэк-вокалистом, типа. Включили в программу еще пару боевиков и поехали зелень стричь. Ну, и садится к ним в таксон Машка Монро. Так и так, вези меня туда, куда мои блестящие глаза глядят, под откос, короче. Леннон весь расцвел, и только пасть для имеджина раззявил, Машка говорит, слушай, жучило, метнись еще за вискарем, у меня в горле пересохло. А Леннона тогда Йоко Оно с катушек еще не сбила, и он очень блондинок любил. Бросился, короче, за бухлом, а штаниной за Машкины шпильки зацепился. А сукно все протерлось, шибко он задницей ерзал, когда имеджин пел. И вылетел из таксона с голой жопой. Ну, а что делать? Бухло то никто не отменял. Взяли мешок кукурузы, пару батлов и поехали к Джо Кокеру на Вудсток. Машка то девка сообразительная была и посоветовала им свои жопы со сцены продвигать.

Corny Kennedy. Замок Фонтенбло
Alternative History of the Cold War

У одних руки трясутся при виде выпивки, а других – при виде денег. Третьи просто трясут костями под джаз. Такой уж порядок: трясись или окстись. Ну, и заходит как-то на дискотеку в клуб 54 Георгий Иванович Гурджиев и зычно так говорит – замри! Все от страха и неожиданности попадали на неоновый пол и еще больше затряслись, только Джон Петрович Кеннеди и Машка Монро застыли в изысканных позах. И Гурджиев их взял так ласково под руки и говорит, поедем, мол, ко мне в замок Фонтенбло танцы преподавать. Взял билеты на парижский рейс, а Кеннеди с Машкой заказали по коктейлю. И что, говорит Георгий Иванович, вы находите в этом пойле? Заглянула Машка в бокал и увидела, что не заперты клетки в голливудском обезьяннике, а даже приоткрыты чуть-чуть, и свет высокой духовности этот выход, типа, озаряет. Сунул нос Джон Петрович в свою баклажку и узрел, как низко провисают штаны уважаемых сенаторов от накопившегося в государственной машине говна. Фу, говорит Кеннеди, я не буду это пить. Вызвали, короче, официантку и попросили все это говенное пойло в унитаз вылить. Так и сделали. Летят, значит, то ли по канализационному проходу, то ли над Ла-Маншем, не замечая окружающих, и Кеннеди у Машки спрашивает, а что ты делаешь сегодня вечером? Пойдем в клуб 54, тряхнем стариной. Пойдем. Надели, короче, парашюты и спрыгнули. И все кости на земле растеряли. Но ты, дружок, не печалься. Истинные Джон Кеннеди с Машкой Монро в замке Фонтенбло танцы преподают. Chacun porte sa croix en ce monde.

Corny Kennedy. Гонка вооружений
Alternative History of the Cold War

У Джона Петровича часто не хватало денег на гонку вооружений, забей ее в косяк. Все бюджетные средства Кеннеди на спиритических сеансах духам проигрывал. Вызвал, значит, Абрама Петровича Линкольна и говорит, спорим, Абрамыч, на весь американский бюджет, что я сейчас бутылку вискаря залпом выпью и не поперхнусь. А ты мне пожизненное президентство, ептыть. Ну, а Линкольн в знак согласия складкой на шторе шевельнул. Только приложился к батлу, Машка заходит в костюме кинг-конга. Линкольна, короче, спугнула. Кеннеди аж поперхнулся. Ну и хрен с ним, с Линкольном. Переоделся микки-маусом и поехали с Машкой на заседание клуба анонимных алкоголиков. Ну, и встает на этой, значит, терапии и говорит, так и так, просрал американский бюджет бестелесному духу. Все так и ахнули. И тут другой чувак поднимается в маске этого самого Линкольна и заявляет, а я, мол, могу это дело поправить. Надо только, Джон Петрович, душу твою монетизировать. Давай. Прикинули, значит, чтобы на гонку вооружений хватило, на бухло и Машке на платья, и Кеннеди данный гешефт подмахнул. Поставил себе, короче говоря, приговор кетчупом. Поехали всей группой на радостях в бар, а с кинг-конгом не пускают. Пришлось показать таки свое истинное лицо. Оказалось, что и не общество анонимных алкоголиков это было, а натуральный конгресс США, забей его в косяк.

Corny Kennedy. Зал для курящих
Alternative History of the Cold War

Если выбрал зал для курящих, сиди и не дергайся. Дым сам принесет, куда надо. И надо было, чтобы Иосиф Петрович заклубился с Машкой Монро по голливудским делам. Кеннеди, короче, решил сбагрить фабрику грез на исправление в советские лагеря. Чтобы не спали наяву, а ящики для пищевой промышленности сколачивали. Ну, и Сталин тут, как тут. И Машка от профсоюза – права покачать. А что, говорит, у вас там в Рашенляндии, репрессии какие-то проходят? Да, это, мол, типа бразильского карнавала, объясняет Сталин, только в Сибири. Трудовые танцы под конвоем. Чтобы на радостях не разбежались. Тут Машка побледнела, как смерть в фильме Жана Кокто, и говорит, а у меня карнавальный костюм не готов. Там на месте и сошьешь, отвечает Сталин, и себе, и всем советским трудящимся. И тут, значит, спускается портье с ящиком и запиской от Кеннеди. Так и так, весь голливудский персонал для удобства перевозки переведен в кинопленку. А я, мол, переводчик. Обратно из целлулоида в протоплазму перевожу. А давай, говорит Машка, оттуда Чарльза Бронсона вытащим. Он у нас ворошиловским стрелком будет. Телохранителем-секьюрити по нашему. Ну, Сталин усами тут кивнул, а вместе с Бронсоном вся великолепная семерка из ящика вылезла. Пушки так вежливо наставили и говорят, Иосиф Петрович, вы, как хотите, а мы на ваш сибирский карнавал не поедем. Ящик подхватили и ушли вместе с Монро. Ну, и после пары затяжек из дыма опять официант возникает и, как водится, спрашивает, чего-нибудь еще желаете? Да, говорит Иосиф Петрович, желаю свое политбюро в целлулоид оформить. И не успели кальян поменять, Сталину уже другой ящик несут. А на нем Гарри Купер лезгинку танцует. А что делать? Желание гостя – закон.

Corny Kennedy. Снежный человек
Alternative History of the Cold War

В тридцать седьмом году во время ловли диких бабочек на Тибете ворошиловским стрелкам удалось заарканить снежного человека. Бабочки то нехилого размера были и после мумификации шли на веера для кремлевской элиты. А с этим что делать? В НКВД записать? Ну, и придворные ученые, всякие оккультные терапевты и доктора допотопных наук, доложили Иосифу Петровичу, что это обволошенное существо является типа куколкой, из которой и вылупляются гигантские тибетские мотыльки. Ну, и, короче говоря, его подстригли, назвали Мартином Лютером Кингом и подарили президенту Рузвельту на день рождения. По замыслу Сталина, он должен быть раздобыть чертежи американских дирижаблей или, что там у них есть? – и превратиться в бабочку. А мы его, типа, на Родине ждем с крепким рукопожатием. Но Кинг то, видимо, почуял, что в СССР из него мумию сделают, а из мумии веера для коммунистических кобыл. Произвел в себе не внешнюю, а внутреннюю метаморфозу и окрылил угнетенное население Соединенных Штатов горячей проповедью. Получил телепатические инструкции из Тибета по уконтрапупиванию расистов и во всякие спиричуэлы их вставил. Развил духовную составляющую темнокожих братьев до размера дирижабля Гинденбург. Ну, и встретились тогда на астральном плане бабочки-вуду из НКВД и зомби-моль из ККК. Надо, мол, вернуть лютого йети в кремлевскую горницу, Иосиф Петрович модернизировать свой подарок хочет, перепаять столь ценный кадр на службу своему отечеству.  Нашли, короче, общий магический язык и телепортировали Мартина Лютера прямиком в мавзолей, пусть, мол, теперь оттуда саранчу науськивает. Так до сих пор там и лежит, окукливается. Что-то будет. Ну, а товарищ Ленин в штаты перенесся – выперло его на место товарища Кинга. Возглавил, типа, движение за освобождение рабочих масс. Да и ты, дружок, пока не превратился в бабочку, тоже двигайся, не сачкуй.

Corny Kennedy. Лунный бронепоезд
Alternative History of the Cold War

Когда идешь вперед, учитывай задний ход. А то сам наступаешь себе на пятки. Топчешься, ептыть, на месте, словно бездомная дворняга в советском сельпо. В то время, как преуспевающие засранцы попадают в свитфьючер задом наперед, прокладывая дорогу собственной жопой. Но ты не парься, а лучше сядь в лунный бронепоезд. Вай нот? Короче, вызывает Иосиф Петрович наркома путей сообщения и говорит, надо, мол, протянуть железнодорожную ветку на Луне. Или на Луну. Вы специалисты, сами разбирайтесь. И чтобы к двадцатилетию октябрьской революции все заработало. Поручили Стаханову прорубиться через космос, сквозь небесную, ептыть, твердь. Разработали особенный расхолаживающий молоток и утрамбовали дорогу до Луны. А президент Рузвельт не растерялся и пробежку по ней в спортивном скафандре тут же сделал. А может, это и не Рузвельт был, а Джон Иванович Гувер, ворошиловские стрелки в космосе еще не пристрелялись и в его скафандр не попали. Ну и хрен с ним, на каждой великой стройке полагается шпионов иметь. Проложили, короче, магистраль от моря Спокойствия до океана Бурь. Хотели еще до Ленинградского вокзала шпалы бросить, но железнодорожных костылей не хватило, промышленность с такими космическими объемами не справлялась. Ну, и значит, сидит Сталин у себя в кабинете и карту ЛунЛага рисует, а на Красную площадь Рузвельт катапультируется и во всю глотку орет: а вот, лунные бронепоезды, кому лунные бронепоезды! Решил, типа, подзаработать на народной стройке. Выбрали, короче, по каталогу модель с пятиконечной звездой и на Луну забросили. Сидят, чай пьют перед стартом. Договорились, что до океана Бурь Иосиф Петрович поведет состав, а до моря Спокойствия товарищ Рузвельт откомандирует. И тебя, кстати, по воздуху в свитфьючер никто не доставит. Либо к Иосифу Петровичу в вагон, либо свою лунную ветку тяни.

Corny Kennedy. Секретный язык страусов
Alternative History of the Cold War

Во всех голливудских фильмах снимается одинаковый ребенок, проницательный зануда с оттопыренной губой и обезьяньими волосами. Потерянный вундеркинд с недовольным взглядом каннибала, вопреки природе накормленный скунсами. На самом деле, он мерещится. В заблуждение вводит эффект параллельного следования, открытый Николаем Петровичем Теслой. С помощью переменного тока он научилося перемещать вещи в пространстве. Но эти перемены мало кто видит, ведь ты сам двигаешь перспективу. Посредством электрического потока, вырабатываемого организмом. И твоего ума хватает лишь на то, чтобы мысленно перенести себя на экран, ассоциируясь с общим сюжетом, и увидеть всякую ересь. Под властью мощной инерции, сдерживащей другие перемещения, ты являешься плоской марионеткой, умозрительной юлой, в реальности не двигающейся с места. И когда под эту движуху нет смелого сценария, тобой манипулирует фокусник, скрывающийся под шляпой государства или платком цыганки. А то ты сам не можешь подкрутить себе антенну. Короче, вызывает Теодор Иванович Рузвельт Теслу к себе в государственный дом радио и говорит, колись, что узнал. Даром, что ли, мы тебе лабораторию отгрохали. Так и так, отвечает Тесла, мы находимся в пустоте, искаженной электрическими волнами. То есть, речь идет об осознании пустоты, которое возникает при внимательном взгляде внутрь себя. Ты философствования брось, говорит Рузвельт. Какая практическая польза от этой канители? Есть мощный пласт навязчивых миражей, обусловленный постоянным электрическим полем Земли, говорит Тесла. Но мы можем сами строить любую иллюзию, нужно только захерачить по периметру генерирующие ее вышки. Сказано, сделано. Залезли на верхотуру, Рузвельт схватился за зомбоскоп и спрашивает у Теслы, что, мол, будем транслировать, какую иллюзию? Давай, говорит Николай Петрович, как я нобелевскую премию получаю, а у Эдисона счета неоплаченные за электричество. И у всех налогоплательщиков губы медом намазаны. Это еще зачем? Ну, чтобы постоянно их облизывали и не думали ничего лишнего. Прикрепили на себя, значит, специальные датчики для яйцеголовых и заполнили эфир. Так вот, засунув головы в зомбоскоп, до сих пор и стоят, говоря между собой на секретном языке страусов. Тайное, типа, электропросветленное общество. И никто не подойдет и мощного поджопника им сзади не сгенерирует. В меду все купаются, ептыть.

Corny Kennedy. Летучесть
Alternative History of the Cold War

Кто сочиняет истории о конце света, имеет неплохой куш с говенных распродаж. Под свежую страшилку быстро расходится залежалый товар. Прошлогодний кусок пиццы, сдобренный ядерным кетчупом, уйдет по двойной цене. А с ощущением, что дверью убежища тебе прищемило хвост, можно скупить половину универмага.  И вот ты встаешь на ступень эскалатора двумя ногами, а опускаешься - кучкой радиоактивной золы. Атомная бомба — неотъемлемая часть маркетинга. На каждую задницу — по боеголовке. Конвейер не даст соврать. Сквозь километры брони ее доставят в твое убежище в ярком подарочном пакете с картой пятьдесят первого загробного штата. Твой персональный ядерный взрыв, от которого не укроешься в теплом сортире. Вспомни, ведь ты сам нажал энтер в надежде получить коробку вонючего пирога или что-то в этом роде. Но взрыв гораздо лучше пиццы. Как тесто в желудке, он размажет тебя по свету. Но если ты еще не готов слиться с природой, выход один — купить в подземном переходе баллончик «Летучести». Разработан на основе сыворотки, полученной из крови инопланетян в лаборатории зоны пятьдесят один. Брызнешь на пятки и улетучишься. Хавай, что выложат на черном рынке, попадешь в бестиарий при небесах. В компанию к Джону Петровичу Кеннеди. Хотя, конечный пункт следования неизвестен. Ведь ты не сможешь отличить оригинал «Летучести» от подделки.   

Corny Kennedy. Простоквашный микроб
Alternative History of the Cold War

Молоко быстро прокисает. Особенно в жару. В нем заводятся простоквашные микробы. Твоя жизнь кажется интересней, но цель та же — хорошенько прокиснуть. Мощный вяжущий эффект, дающий в челюсть. Но тебя не должно перекосить раньше срока, ибо кому нужен недозревший кефир? Своей этикеткой подумай. Поэтому, чтобы отбить у вянущей человеческой тушки ее фирменный кислый привкус, парят и варят различное кухонное говно, бухают, курят и жрут в немеряных количествах наркоту. Ебут друг другу мозги, не говоря о других мягких местах организма. Заслонись, типа, чужим трупом от солнца, продли инкубационный, ептыть, период. Ну, а чтобы народ не шибко сокрушался по поводу своего окисления, инопланетяне выпускают различного рода отвлекающие продукты, вроде фруктовых йогуртов. У них договор с мировым правительством, чтобы после смерти схавать твою бактерию. У них, видите ли, на Марсе есть стратегической кефирный завод. Так что, дружок, если не хочешь попасть к алиенсам на ужин, не кисни и не еби другим мозги, о своей простокваше подумай.

Corny Kennedy. Энергетический кризис
Alternative History of the Cold War

Долгое время развлекались тем, что производили взрывы в головах и под землей. Но всякие нобелевские говномасоны убедили Джона Петровича, что кислотные и термоядерные реакции неуправлемы и могут разнести государство к ****ям. Закрыли исследования, а чтобы не умереть от скуки, настроили свой секретный прибор на поток данных из будущего. Интересно, мол, что там пипл хавает вместо бомб. Может, не правы говномасоны. Взяли, короче, на зоне 51 по тарелке времени и встали в очередь на бит-торрент. Главное, говорит Хрущев, подольше не уходить с раздачи, приход мощнее будет. Распаковались у себя в конгрессе, хер знает в каком году, реле времени Машка сломала, чтобы Кеннеди к Миле Йовович в 1997 год не летал, и видят, сидят сенаторы, обмакнув жопы в нефть, и медитируют. У нас тут, типа, энергетический кризис, говорят. Вот мы ее к себе сразу в организм и закачиваем. Прямо внутри перерабытываем в чистую, ептыть, энергию. У нас тут новое, продвинутое через одно место общество — сырьевых педрил. И народу, кстати, тоже иногда даем за свои сырьевые жопы подержаться  — приобщиться, типа, к великому. Ну, говорит, мистер ака Хрущев, лучше сознание расширять, чем жопу раздвигать. Схватил Кеннеди за лацкан и в битовый поток зашвырнул. И сам следом бросился — продолжать взрывать шестидесятые.

Corny Kennedy. Братство по разуму
Alternative History of the Cold War

У пришельцев образное, ептыть, мышление. Без всяких логических умопостроений, сплошные безмозглые мульты без тени мысли. Жизнь, как пазл. Смотрят, с какой стороны бы тебя приложить. Твой мозг для них сладкий картофельный клубень, а мысли — дикорастущий терновый куст. Колючки мешают подобраться к серому веществу. И стали выращивать мысленные кусты в специальной оранжерее на зоне 51. Привитые к инопланетной почве. Мягкие и пушистые, как на жопе барашка. Чтобы было проще паразитировать на твоем загривке. Пока чмокаешь губами во сне, пересадят тебе куст, и вступишь в братство по разуму. Оператором энергетического толчка в какой-нибудь внеземной клоаке. А у Кеннеди, секи поляну, там в инопланетных кустах рояль стоял. В самой гуще твоих будущих ментальных испарений. Джон Петрович любил на нем Генделя с утра заебенить. Перся, видите ли, от средневекового барокко больше, чем от машкиного пуппиду. Ну, и от мощных барочных вибраций, создаваемых Джоном Петровичем в оранжерейной атмосфере, кусты испытывали священный ужас. Стали под влиянием божественной музыки Генделя очень религиозными. Готовы были пятки лизать пришельцам, пересади их в головы. И если, дружок, ты связываешь пришельцев с высшим разумом, этот говенный куст уже пустил в тебе корни.      

Corny Kennedy. Музыкальная пауза
Alternative History of the Cold War

Джон Петрович Кеннеди любил поддержать музыкантов. Типа Яна Андерсена из группы джетротал. Тот, что еще пел, мол, слишком стар для рокенролла, но молод, чтобы умирать. Распространенный такой пападос. Он еще на одной ноге стоял на время концерта, впечатление, типа, хотел произвести. Кеннеди все переживал, что тот упадет и шею сломает. Йог ты или не йог, можно так назюзюнькаться, что никакая флейта тебе не поможет. Ну и сделал ему клона на всякий пожарный. Научил на двух ногах стоять и отправил в Россию. Нефиг, мол, на складе даром воздух портить, давай, советских лохов с колен поднимай. В коммуняндии тогда все на четвереньках бегали, уставившись в землю, чтобы очередей в светлое будущее не видеть. Ну, и короче, Владимир Семенович его там встретил и говорит, рокенролл мертв, а я еще нет. Учись, пока я живой. И аккорды на гитаре показал. А свою флейту, говорит, можешь кому-нибудь в жопу засунуть. Пошли в ресторан и на бобину поверх речи Брежнева записались. Заклеили на почте сургучом и ценной бандеролью в кремль отправили. И все политбюро от этих песен кондрашка хватила. Все, как один, на припеве элитной водкой подавились. И в тот же момент на ихнем банкете Джон Семенович с Мариной Влади возник и эту ресторанную бобину тихо прикарманил - для будущих времен. Так советская эпоха и заглохла, только фоном на эстраде через жопу что-то все еще играет. Да только, чтобы эти звуки разобрать, надо на четвереньки опуститься.

Corny Kennedy. Карибский кризис
Alternative History of the Cold War

Весь блог Джона Петровича растащили на игры. Все его адвенчуры с пришельцами в капусту порубили. Наделали мощных франшиз, вроде халфлайф, которые загибаются без достойного продолжения. Дневники то Кеннеди кончились, а свой икспириенс не вставляет. В основном, описывают, кто как вздрочнул на выставке современного искусства или кто кого натянул по части бюджетных бабок. Нормального эксгибишина с отрыванием голов, как на зоне 51, никто не показывает. Перевелись гордоны фримены, осталась одна монтировка. Ну и вот. Собрали тогда эти говнодевелоперы на коленке движок для машины времени, метнулись в шестидесятые и в ноги Джону Петровичу упали. Напиши, мол, продолжение про черную мезу. Не дай показать отрицательный баланс по итогам года. А Кеннеди как раз печюшки пек с Хрущевым по поводу наступательного оружия. Фидель Кастро ему, типа, свою бороду к горлу приставил. Некогда было в энергетическом костюме за инопланетянами бегать. Нажал под столом одну кнопку и в психушку этих парней отправил. А если бы другую — крылатые ракеты в СССР мог запустить. Ты обратил внимание, дружок, что ни одна уважающая себя игра без уровня в дурдоме теперь не обходится, и всегда побеждает дружба? Скажи спасибо Джону Петровичу.




Corny Kennedy. Фотография на память
June 7, 2010
Alternative History of the Cold War

Каждой бабе нужна красивая фотография. Чтобы молодая и беременная стояла с животом нараспашку, а потом в золотом халате на диване сидела и клювом щелкала. Говорить то она, дура, не умеет, да и язык у нее не свой, а краденый. Ни артиклей нет, ни ***. Слова в предложении ставит, как хочет. Все спизжено. Скифы, ептыть. Ну и вот. Идет команданте по степи и видит, сидит на кургане такая скво, нога на ногу и просит прикурить на чистом, пепел сбей, кечуанском наречии. Нахваталась слов в википедии. Пусти, мол, в свою мистическую плащ-палатку, а то нет снаружи истинной реальности, есть только дырка в бубльгуме и дым внутри. Раздули, значит, шары с этой герлой и разверзся перед ними скифский курган. А там тайный штаб испанского сопротивления. Партизаны, ракеты земля-воздух, то се. А на почетном месте, где старина Хэм, приспустив штаны, газету баррикада читает, печатная машинка партизанской копонлей прибита, и сама собой венсеремос выстукивает. Прикололись, порвали хэмовскую баррикаду на косяки, сели на байк и поехали с диктатором Франко сражаться. А ты думал, красота спасет? Красота не спасет, красота отсосет.

P.S.

Спасибо товарищу Че за то, что поправил Федора Михайловича.

Corny Kennedy. Цветочный базар
June 9, 2010
Alternative History of the Cold War
Купил, значит, Джон Петрович огромный букет хризантем, в почтовый ящик запаковал и послал мистеру ака Хрущеву. А на бандероле в строке получателя еще череп с костями добавил. Холодная война, ептыть. Ну, и заходит утром Никита Петрович в свой кабинет, а на столе раскрытая коробка, и рядом кто-то от облечения сильно перлюстнул. Да так, что запах хризантем на километр перебивает. И ведь признания не добьешься, кто насрал. То ли, Джон Кеннеди, то ли, сами хрущевские вассалы. Что делать? Купил у метро скромный букетик фиалок и в белый дом срочной почтой тоже запердолил. Сверху схему атомного взрыва чернильным карандашом, конечно, начертил. С эпицентром в Вашике. Короче, Джон Петрович эти фиалки Хрущеву нераспечатнными вернул. Испугался, ептыть. До сих пор из Вашшингтона воняет.

Corny Kennedy. Автограф Хэма
June 9, 2010
Alternative History of the Cold War

Идет, значит, Джон Леннон по кукурузному полю и имеджин насвистывает. И тут среди початков борода замелькала. И такой поднялся беспорядочный шум и треск, будто стаю обезьян письма разносить отправили. И вылетает, значит, настречу Джону амиго с вещмешком и калашниковым наперевес. Спасай, мол, старичок, от волков фэбээр. А Леннон, значит, весь расцвел, оттого, что команданте его за своего принял и говорит, садись, дескать, в кукурузу и мешком накройся. Остальное я беру на себя. И калаш у него забрал. А Хэмингуэя все время путали с Че Геварой. И тут со всех сторон выпрыгивают, прямо на Ленныча, свора фэбеэровцев. Ты тут, мол, мужчину латиноамериканской национальности не видел? А Леннон насвистывает, как ни в чем не бывало. Не видел, дескать, представьте себе. А это кто? А это старина Хэм присел по большому. А зачем мешком накрылся? От мух и поклонников спрятался. Фараоны смекнули, что дело нечисто, мухи, конечно, могут налететь, но какие поклонники в кукурузном поле. А можно, мол, автограф? И метнулись у команданте мешок поднимать. А калашников у Леннона под хаером был, всем бы, пиплы, иметь такой хаер, он его оттуда извлек и всех фэбээровцев по кукурузе размазал. Наш амиго аж от страха обосрался. Тут ему Леннон, значит, просвистел, что можно вылазить, а он и говорит, знаешь, старина, а я ведь на самом деле Хэмингуэй. Решил внедриться, типа, в революционную среду, настрогать икспириенсу для нового романа. Тут Леннон калашников под хаер опять спрятал и говорит, знатную кучу ты от страха настрогал, верю, что не команданте. А с калашом тебе еще рано ходить. На том и разошлись.

Corny Kennedy. Пасека Хрущева
June 13, 2010
Alternative History of the Cold War

Скафандры, в которых битлы летали в космос, долго валялись у Машки на даче, пока их не увидел мистер Хрущев. Давай, говорит, я их к себе на пасеку заберу. В обмен на мумию из мавзолея. Воткнешь на грядки – ворон пугать. У меня свое пугало есть в белом доме, сейчас вернется, прикрутит твоей мумии билль о правах. Все политбюро в придачу отдам, не унимается Хрущев. Снимите, типа, ремейк — в джазе только дедушки. Машке идея понравилась, давай, говорит, я тебе иллюминаторы протру, чтобы пчел было лучше видно. И тут заруливает на ранчо Джон Леннон на ролс-ройсе и начинает фузить что есть мочи. Поставил, типа, на клаксон новую примочку. Хрущев с перепугу в скафандр залез и не дышит. А битлам королева космический номер заказала. Чтобы, значит, на фуршете в букингемском дворце тюбики с орбитальной жратвой раздавали, распевая плиз, плиз ме. Ленныч скафандры в прицеп покидал и погнал на репетицию. Так торопился, что ни про Хрущева, ни про чай, ни про когда новая пластинка выйдет, слушать не захотел. Королева ждет, ептыть. А Монро Никите Сергеичу иллюминатор протереть не успела, и он решил, что это Кеннеди его к рукам прибрал. Ну, думает, сейчас меня на мысе Канаверэл к ногтю прижмут. Ну и вот. Примчались в букингем, стали скафандры разбирать и на Никиту Сергеича наткнулись. А он, как этих волосатых жуков увидел, весь побледнел и говорит, комбэк ту юсэсэса, у меня там пасека. Смекаешь, в чем дело? Ну, тут Ринго Стар контрабандного шотландского меда из своей бочки палочками начерпал, и они его с псилоцибиновыми грибами за милую душу быстренько умяли. И Хрущев, значит, тут же оказался на трибуне мавзолея и говорит, в восьмидесятом году, пчелами клянусь, у нас в стране наступит коммунизм. Так выходит, прав был Джордж Оруэлл, и все, описанное в романе «1984» – не просто грибные фантазии? – спрашивает у Никиты Сергеича английская королева. А Хрущев ей, значит, тюбик с абрикосовым джемом протягивает и говорит, йес, ай ду ит. И начал, значит, этим тюбиком пчел от королевы отгонять. Вызвали тут же Джеймса Бонда, открутили Хрущеву шлем, заглянули внутрь, ху из ит? Где битлз? А Ринго Старру скафандра то не хватило, он из-за спины мистера Хрущева выглядывает и говорит, ол, мол, райт. Еще шотландского меда своими палочками из бочки начерпал и конфликт быстренько умяли.

Corny Kennedy. Букингемский фикус
June 14, 2010
Alternative History of the Cold War

Кто-то гордится горой фантиков, а кто-то – кучей завернутого в них говна. Но смысл человеческой жизни не в завернул-развернул: надо обязательно сожрать то, что внутри. Вот и для Тимоти Петровича Лири каждый подоконник был полигоном. Все, значит, фикусами заставил, погоду в городе не видно. Ну, и как-то увлекся прополкой и на улицу в грозу без зонтика выскочил. Прямо из окна – вдогонку за убегающими несъедобными грибами. А молния херачит, прохожие мельтешат, и на углу Джон Леннон стоит и бумажные кораблики из тибетской книги мертвых делает. И профессорские грибы в них запрыгивают и устремляются вниз по бегущему по мостовой ручью прямо к Темзе. Что ты делаешь, сволочь, говорит Тимофей Петрович, я же их замариновать по-хорошему хотел. От таких слов у битла под ложечкой засосало и он йеллоу субмарин из священной страницы быстренько свернул. Короче, они с Лири тоже в Темзу окунулись. Летят, значит, волны гитарой гасят, и в пылу погони тауэрский мост ей случайно нахер снесли. Что делать? Я в тюрягу больше не сяду, говорит Лири, лучше замаринуйте меня вместе с грибами. Залегли, короче, на дно и консервов из речной капусты наделали. Консервный завод Ленныч из книги мертвых тоже свернул. Стоят, утопленникам ее на уши вешают. А они с тауэрского моста на дно все падают и падают. Ты мы же его, ептыть, гитарой торкнули, говорит Тимофей Петрович. И тут же к ним в жабры проник такой мощный когнитивный диссонанс, что Леннон с Лири мигом в бугингемском дворце очутились – каждый со своим бокалом шампанского. Ну, и лакей у профессора спрашивает, чем, мол, закусывать будете? А принеси-ка мне грибов маринованных, фикус ты букингемский, говорит Лири. Так вот, пока гроза не кончилась, ящик шампанского рядом с этим фикусом и раздавили.

Corny Kennedy. Verbum dimissum
June 16, 2010
Alternative History of the Cold War

Когда мир ужимается до размера пятицентовой монеты, он весь лежит, типа, у твоих ног. Круглый кусочек никеля, замеченный краем глаза. Поймавший луч солнца, как свидетельство неиссякаемой веры в следующий шаг. Ну, и поднимает Дженис Джоплин эту нумизматическую редкость, и видит на ней verbum dimissum, забей его в косяк. А они с Мишкой Джагером оба в клиентах у банка истины ходили. Взяла, значит, таксон и рванула к Михаилу Петровичу с этой благой вестью. А Джагер, как монету увидел, так сразу кляссер с марками отодвинул и струны на гитаре под Высоцкого порвал. Я, же, говорит, цветов на русском поле еще не нюхал, а ведь мог бы, сука-блять, сока березового хлопнуть и нижний брейк в Ростове показать. Ткнул пальцем в небо и улетел в коммуняндию получать свой сатисфакшен. Да за такие пиартехнологии меня могут и в Ми-5 на довольствие поставить, подумала Дженис. Ну уж, нетушки, у меня своя лестница на небеса будет. И впала, короче, обратно в детство. Дошла, значит, до «Эбби роуд» и попросила у Джона Леннона автограф. Тебе чего, девочка? Джоплин чувствует, что-то не так, и Леннону коленом под зад дала. Слетай, говорю, за бухлом, а то мне не продают. Я – Дженис Джоплин. И сомертайм фальцетом запела. Ну, Ленныч под своим козырьком и не такое видел, забрал у Дженис пятицентовик и разгрузил пару винных лавок. Сидят, вискарь давят. А на тебя сокровенное слово как подействовало, спрашивает Джоплин своим писклявым голоском. А я и так бодхитсатва, отвечает Джон. Вискарь долакал, превратился в голубя и полетел в Ленинград на площадь искусств голову Александру Сергеичу уделывать.

Corny Kennedy. Остывший кофе
June 17, 2010
Alternative History of the Cold War

Ты просто бессмысленный клубок гипнотических привычек и механических умений. Безжизненный хвост, оставленный юркой ящерицей на пути к будущей регенерации. Полномочный представитель смертельной скуки с чашкой однажды остывшего кофе. Буржуазная кепка, забытая на трибуне советского мавзолея. Ну, и звонит тогда, значит, мистер Хрущев Джону Петровичу Кеннеди, весь такой задумчивый, как сумрачный енот в эпоху диалектического материализма, и говорит, а запиши-ка меня в какой-нибудь масонский клуб. Их же у вас в штатах дохерища. Cum luce salutem, говорит ему Кеннеди, а, впрочем, давай сгоняем в будущее на тарелке времени. Твоя коммуняндия-то там совсем обмасонилась. Не может быть! Поддали темпорального газу и вышли, хрен знает в каком году, реле времени Машка Монро сломала, чтобы Джон Петрович в 1997 год не летал клинья к Милке Йовович подбивать. Смотрят, и действительно, стоят на каждом углу всякие говносакральные объекты, и ответственные лица прохожих за шкварники хватают и мордами в них с размаху тычут. И от этой просветительской кормежки разлетаются в разные стороны разнокалиберные культурные ошметки, и один такой художественный фрагмент мистеру ака Хрущеву с лету физиономию и залепил. И туча подобных еще навстречу летит. Отправили, значит, гравипушкой все это искусство его создателям взад, и тут незалепленным еще краем глаза Никита Сергеич увидел, как под культурный шумок эти говномасоны всякое ресурсоемкое золотишко по своим заграничным сусекам рассовывают. Как же так, возмутился Хрущев, даешь по рукам расхитителям социалистической собственности! Запрыгнул в бульдозер, чтобы место для ВДНХ и каталажки расчистить, а тот так в культурном слое завяз, что сам стал сакральным, типа, объектом. Не кипятись, Никитон, говорит Кеннеди, omnes una manet nox, но нам другой vitulus aureus светит. И то верно. Сели в тарелку времени и полетели свой остывший кофе допивать.

Corny Kennedy. Лунная дорожка
June 18, 2010
Alternative History of the Cold War

Все мы раньше были молодыми хулиганами, а сейчас – просто старые мудаки. Да ладно тебе, говорит Джон Леннон Че Геваре, мы же теперь, типа, ангелы. Можем любому президенту-диктатору мозг без всяких пластинок выклевать. Ан нет. Но сонгс, но революшен. Крылья, значит, на манер рюкзаков нацепили и в «Эбби роуд» метнулись новый альбом записывать. Приготовить, значит, свежий небесный стейк для земной протухшей яичницы. Ну, а по дороге в загробный бар к Володе Высоцкому заскочили. Не дело же на сухую глотку лады перебирать. Но недооценили качество местной ослиной мочи и в итоге вместе с Семенычем на фирме «Мелодия» очутились. Сидят, оркестр Гараняна слушают. И Алла Петровна Пугачева поет, без меня тебе, любимый, мол, лететь с одним крылом. Короче, пока ушами хлопали, каждый по крылу недосчитался. Что делать? Послали Паульса в буфет за догоном, а потом на автопилоте до «Эбби роуд», бог знает как, долетели. Вызвали с того света весь оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера и на лунной дорожке в полной звукозримоизоляции записались. Так что, дружок, когда откинешь копыта, заглядывай к Семенычу в бар. Там для тебя свежая пластинка приготовлена.

Corny Kennedy. Поляроид Леннона
June 19, 2010
Alternative History of the Cold War

Какими, спрашивается, нитками Йоко Оно своих кукол вуду вышивала? Был ли у нее период стальных струн, когда Ленныча в ней на выставку занесло? И какой, в натуре, по счету взмах японских ресниц рассек любовный шов на сердце Джона Петровича? Короче, звонит Леннону Петр Макарыч и говорит, зря ты, дядя, тогда про Иисуса нехорошо выразился в интервью. Предлагаю, мол, слетать в космос и непосредственно покаяться там в своих грехах. А Джон с Йоко как раз чакры себе вышивали магическими стежками. Хипповскими, то есть, узорами на всех своих джинсах и кацавейках. Я, говорит, без Йоко никуда не полечу. Отправлю вместо себя к богу на поклон куклу-манекена. Тьфу на тебя, говорит Петр Макарыч. Нам же Кеннеди за счет федерального бюджета уже скафандры заказал. А мы спиричуэлс про него сочинили. Вот пусть сам и летит. А Кеннеди, значит, с детства мечтал сняться для обложки биллборда вместе с музыкантами. И скафандр Ленныча ему впору пришелся. Высадились, значит, на спутнике всем квартетом, смотрят, а на краю лунного кратера сидит кукла Джона Леннона с поляроидом в руке. Хочу, мол, запечатлеть ваши души в своем аппарате. Тьфу на тебя, говорит Маккартни, не бывать этому. Сели в челнок и вернулись обратно на Землю. И с Иисусом в космосе не поговорили, и с Кеннеди на Луне фотографий не сделали. Ну, и бог с ними.

Corny Kennedy. Голова в облаках
June 23, 2010
Alternative History of the Cold War

Если все делать заранее, на настоящую жизнь времени не хватит. А погадай-ка мне, Машка, говорит Че Гевара, что ждет нас ин фьючер. А ничего. Холодная баня с поломанными вениками. Чегеварыч только губу прикусил. Вышел, как во сне, и дверью хлопнул. Собрание сочинений Маркса продал, велосипед из ломбарда выкупил и на следующий день в Боливию уехал революцию делать. А Машка ему потом еще письмо написала, что ты, мол, не видишь всю дорогу, только пыльный столб в атмосфере. Ну и вот. Замаскировались с Хемингуэем в лианах, рейнджеров на прицел ловят, а команданте все про столб думает, что Машка имела ввиду? Думал, думал и задремал, не снимая пальца с курка. И видит, несется на него пылевой столб, на манер разрушительного торнадо. А внутри него мельтешат вырванные с корнем деревья, поднятые в воздух небоскребы, и застигнутые врасплох завсегдатаи борделя с целым ворохом первосортных ****ей. И старина Хэм, значит, в эту ****скую атмосферу тоже в общем порыве устремляется, я, мол, бросаю оружие. Стой, предатель, кричит команданте и очередью из калаша Эрнеста Петровича изрешетил. Ну что, старичок, ты наделал, говорит Хэмингуэй, это же неуправляемый сон, и любое в него вмешательство рвет нашу связь с реальностью. И рассеялся вместе с пылью. Так что же, думает Че, больше с Фиделькой пивка не задубасим? И так, значит, все близкие сердцу картины прошлой жизни резко ударили ему по мозгам, что наступила полная амнезия и увидел команданте себя в стаде жирафов, мчащихся на восток. И впереди резво скачет жираф-вожак с головой Джона Кеннеди. И от ощущения полноты жизни в совершенно новом качестве у Че Гевары слезы на глаза навернулись. А Кеннеди, значит, к нему свою башку поворачивает и на всем скаку небрежно так сообщает – из высоких облаков, говорит, не течет, и разум не плачет, только сердце и пах слезу пускают. И копытом Че Геваре прямо в репейник засандалил. И от этого мощного удара Чегеварыч тут же очнулся – на полу в парилке среди разбросанных повсюду эвкалиптовых веников. А на полке записка лежит — вот, мол, и сходили в баньку с девками. А сбоку борода Хэмингуэя пририсована и бутылка водки.

Спасибо Белле Гусаровой за афоризм жирафа Кеннеди.

Corny Kennedy. Веревка из подсознания
June 24, 2010
Alternative History of the Cold War

Определенно, Джон Кеннеди был жирафом. Уж слишком далеко вытягивал он свою шею. Она у него под говномасонским колпаком совершенно не помещалась. И все делал вид, что пересчитывает стратегические запасы тушенки в коммуняндии. Даром, что был вегетарианцем и хавал исключительно кукурузу. А на деле незаметно утрамбовывал площадку для посадки НЛО. А потом давил копытом всех, кто не жираф, забей его в косяк. Ну, и серомордые истуканы Джону Петровичу поведали, что не надо сознание, ептыть, расширять. Вся эта ширь и разжиж идет на укрепление говномасонского купола. Его надо вытягивать относительно хорошо утрамбованной материи. Пока не треснет, как морда разжиревшего пингвина. А потом сразу же вить из него веревку на седьмое небо. Усек? Распустить, типа, длинный кокон своего спящего жирафьего подсознания. А уж там тебя Джон Ленныч с Че Геварой подхватят под белые ручонки и жареной кукурузой до отвала накормят.

Corny Kennedy. Пустая страница
June 28, 2010
Alternative History of the Cold War

Стоит ли обновлять страницу, на которой ничего нет? Нет, как обратной стороны и у самой правдоподобной иллюзии, вроде фильма с Джеймсом Белуши. Такой пустой и безнадежной, что на ней даже срать никто не сядет. Кроме твоей любимой женщины. Хотя зачем мне тут сидеть, говорит Машка, если через дорогу на хлеб масло пожирнее намазывают. И едва успела хвостом вильнуть, как за столик к Кеннеди двое забулдыг подсели. Давай, говорят, организуем партию недовольных. А чем недовольны? Да мы собой недовольны, забей твою свободу в косяк. Дай, короче, двадцать баксов, на траву не хватает. Или мы тебе в суп лсд капнем. Идите, говорит Кеннеди, у белого дома со шляпой присядьте. А я во Вьетнам воевать пойду. Супа, короче, с этой микстурой захавал и в психоделические джунгли загремел. Всяко лучше, чем траву косить в капитолии. Да и ты, дружок, пока не поздно, обнови свою страницу. Не прошляпь, ептыть, светлое завтра…

Corny Kennedy. Эпилог
July 7, 2010
Alternative History of the Cold War

У каждого романа должен быть, типа, эпилог, забей его, если сможешь, в косяк. Пара слюнявых фраз, которые ты так и не донес до золотого прииска, а обронил на пути. И, хотя не каждая труповозка попадает на кладбище, лучше все-таки выйти на полдороге…

Corny Kennedy. Истинная история кино
July 26, 2010
Дэвид Боуи. Человек, который упал со звезд

Короче, Дэвид Боуи свалился со звезд, чтобы надрать задницу одному говногалеристу, трахавшему трупы. Хотел тоже воспользоваться моментом, поправить ему, так сказать, буклет. Разместить в нем свою, ептыть, рекламу. И падает, значит, со звезд в одну каморку, а там этот клопомор от искусства уже очередной художнический труп обнюхивает. Вместе со своей свежеобкумаренной кобылой просвещенным копытом землю роет. Раскумарились, значит, уже на радостях над его нераскумаренной еще душой. Хотели завещанные за бутылку водки холстуленции прикарманить и какому-нибудь нефтяному фикусу продать. Нефтяному-газовому-ептыть-говно-барону. Ну, и не успел он свой трупный гонорар в уме-таки прикинуть, чувствует, стало ему уже как-то звездато. А Боуи ему, значит, в буклет все вправляет и вправляет и поет про юнг американ. Ну, и полюбили они, короче, в кино задние сиденья жопой драить. А галерейская кикимора при художественном трупе мигом тогда овдовела и пришлось ей одной обещанный нефтяной шланг сосать.

Corny Kennedy. Пломбированный вагон
July 29, 2010
Георгий Иванович Гурджиев очень любил делать мороженое. Как-то по просьбе НКВД наморозил целый ряд выдающихся деятелей современного, ептыть, искусства. Чтобы не слишком выдавались. Они под боком у Ильича в качестве криогенной батареи всю дорогу потом лежали. Не давали вождю физически прокиснуть, даром, что сами были моральными разложенцами. А чем дальше в пути, тем меньше вещей. Очнулись, хрен знает в каком году, все такие сливочные и ванильные, без очков и трусов, в одних вафельных стаканчиках. Выбрались из-под Ильича и сразу нудисткую акцию на Красной площади провели. А так как эти пидорасы от культуры дальше собственной жопы в искусстве не видели, то прикрыли ее государственным бюджетом. Ибо стыдно голую задницу за культурную политику выдавать, тем более, если вместо мозгов сплошной крем-брюле. Договорились, короче, с Кащенко. Давали главврачу в лапу и брали пациентов напрокат. То английской художницей нарядят, то китайским абстракт-цианистом. Цианистого калия после выставки хлопнут и улетят в Пекин. Художники, имеется ввиду. А на деле командировочные экономили. Выписывали, значит, правительству наряд в баксах – на билеты, гостиницу и жареного гуся. Жопу то надо прикрыть. Ну, и возвращается Георгий Иванович в этот сумасшедший, значит, музей – забыл, короче, там формочки для льда. А музей современного искусства в мавзолее был, если ты, дружок, это еще своими куриными мозгами не просек. Заморозил все эти арт-проекты обратно и под жопу Ильичу засунул. И где этот дискурс теперь, искусствовед?

Corny Kennedy. Рука Берии
August 9, 2010
Иногда выносишь сам себе приговор. Дьявол знает тебя, как свои пять пальцев, и не упустит случая макнуть в кровь перо. Сидит, значит, Иосиф Петрович у себя в круге тридцать седьмом и рукой Лаврентия Палыча расстрельные приказы подписывает. Ну, и выносит к нему эскалатором со станции Маяковская Никиту Сергеича ака Хрущева. Эскалатором или огненной лавой, неважно. А тебя, Никитон, за то, что из мавзолея меня выбросил – волонтером в музей современного искусства на веки вечные! А рука товарища Берии за твоей работой присмотрит! Вызвал, короче, им лифт в будущее, а сам обедать поехал. И не успел шницель на вилку насадить, рука Берии тут как тут – бокал красного подставляет. Что такое?! Где Хрущев? Так и так, сел в бульдозер и весь контемпорарный арт с классическим говном сровнял. Пришлось, короче, Никитону новую работу искать.

Corny Kennedy. Жизнь с закидоном
August 10, 2010
Звонит Кеннеди Машке – на вручение Пастернаку Нобелевской премии пригласить, а Монро как раз зубы чистила и ответить не могла. А потом резко так Джона Леннона сзади руками обхватила и умчалась на Эбби Роуд пиппиду в рокенролльной трактовке записывать. Так торопилась, что вместо мотоциклетного космический шлем нацепила. Его Джон Петрович во время одного нештатного приземления забыл. Ну и вот. А какая без баб презентация? Загнули с Пастернаком пару страниц в телефонном справочнике и в Нобелевский комитет не поехали. Так накапээсесились, что живого осьминога в ресторане заказали. Чтобы достать из него, типа, чернил и еще один плафон вискаря отредактировать. А в светской хронике потом написали, что все русские писатели с закидоном. Это они Пастернака с осьминогом перепутали, который при виде бориного пера обратно в аквариум бросился.

Corny Kennedy. My way
August 14, 2010
У Машки, короче, была цель – работать сортировщицей брильянтов. Мелкие в сторону отбрасывать, а крупные оставлять. Люди были для нее – драгоценные камешки. И те, что вчера, казалось, сияли во всю Пенсильванию-авеню, на следующий день освещали стойку задрипанного бара. А то и обратную сторону Луны. И где откопать ей такой булыжник, которому любое завтра будет нипочем? И может ли выжить перфекционист на конвейере, будучи на одной только брильянтовой диете? Мелкие – в карман, крупные – в сторону, средние – в производственный цикл. Так бы и мерила Монро мир молнией своего кошелька, если бы не попался ей один крейзишайн, ответственный за психоматрицу Джона Петровича Кеннеди. Ну, и заклинило Машкин конвейер на полпути к совершенству. Брудершафтнулась, короче, девка со смертью, и стало ей не до брильянтов. А ты, дружок, если хочешь взностальгнуть по потерянной Машке, двигай конями на страничку Radio Gold Music from the UK and the USA, и пусть тебе там поставят песню My Way.