Осоловелые от ночного бдения, мы едва не проспали на соревнования. Как вымуштрованные солдаты по тревоге выскочили на улицу. Стасу нужно взять спортивную форму из дома, и мы поймали такси. Время – половина десятого. Опаздываем! Не отпуская такси, он мигом сбегал за формой, и буквально через пару минут мы уже мчались в обратном направлении к Красноармейскому спуску. К счастью, финальные игры задержались – это, во-первых, а во-вторых, игра «Витязей» была по расписанию – второй...
Мы облегчённо вздохнули, сели под грибок и расслабились. Постепенно пляж заполнялся спортсменами, болельщиками и просто отдыхающими. Ужасно хотелось спать, и мы бы уснули прямо на песке, если б не игры у Стаса. Я предложила искупаться, чтобы прогнать сон. Мы, ёжась, входили в воду: да, водичка далеко не тёплая! - мужественно бросились в неё, проплыли метров двадцать и тут же назад. Кажется, взбодрились…
Стас разминался с напарником, иногда поглядывая на меня, посылал глазами озорные импульсы – не скучай! Сейчас судья подаст сигнал, и бой начнётся...
«Витязи» достойно сражались за каждый мяч. Вообще, пляжный волейбол – это супер, игра мужественных парней, сделала вывод я. Столько сложнейших ситуаций, казалось, всё - мяч мёртвый, но нет, он в игре! Каждое мгновение игры – это мини-спектакль, и я получаю массу удовольствия, наблюдая за ним. Вот Стасу дали пас, и он молниеносно наносит удар. Гол! И сколько раз таких моментов он создавал. Игра в защите – тоже захватывающее зрелище: надёжный блок или доставание труднейшего мяча в «рыбке» – стоит восхищения. Я полностью отдалась игре, словно сама была на площадке, предугадывая то или иное действие игроков. Восторг сменялся досадой в зависимости от забитого или пропущённого мяча.
Команды шли очко в очко, напряжение увеличивалось, последний сет расставил все точки: «Витязи» выиграли! Осталась ещё одна игра за первое место с командой победительницей первой пары. Ко мне подошёл Стас усталый, но довольный. Я поздравила с победой, похвалила, и мы пошли к воде освежиться...
Финальная игра с сильным противником стала апогеем напряжения: ума, силы и ловкости. Быстрота реакции, рациональность и красота движений покорили всех зрителей. Болельщики обеих команд награждали волейболистов аплодисментами, подбадривающими словами, выражая восторг и удивление. Команды однозначно были достойны друг друга, но ничьей в волейболе не бывает, и кто-то должен проиграть. К сожалению, проиграли «Витязи», но всё равно я гордилась Стасом. После окончания ритуала награждения, Стас с дипломом второй степени и призом подошёл ко мне, виновато улыбаясь.
- Лика, это тебе, как самой ярой болельщице, ты заслужила, - сказал он, отдавая свой приз – огромную мягкую игрушку в виде чёрно-белой собаки.
- О-о, Стас, спасибо! – я поцеловала его и прижалась к пушистому подарку. - Теперь у меня есть два друга!
После приведения себя в порядок, мы посидели в соседнем кафе, а затем на такси отправились домой. Пока ехали, договорились встретиться у меня через четыре часа. Я вышла из машины, Стас поехал дальше.
В восемь вечера он был уже у меня. Я успела выспаться, принять душ, приготовить кое-что к приходу гостя. Но ужинать сели гораздо позднее, после того как счастливые вылезли из постели. Как мне хорошо с ним! Я боюсь сглазить сама себя. Кажется, настал момент истины: сказать самой себе, что люблю и другого мужчины мне не надо, это точно!
Стас ушёл от меня после полуночи, завтра обоим на работу. Договорились, что он к пяти заедет в редакцию, а дальше решим, куда отправимся. Я люблю тебя, Стас!
Любовная круговерть захватила нас полностью. Мы разлучались только на время работы. Я несколько раз побывала в квартире у Стаса, где недавно был сделан ремонт в современном стиле. В единственной комнате была встроенная мебель, широкая и мягкая – уже неоднократно в этом убедилась – кровать с одной спинкой у изголовья. Комплект из портьер и покрывала золотистого цвета великолепно сочетался с бежевой окраской стен, а потолочный и настенный светильники были одного дизайна. На кухне стоял белый гарнитур, а также белый овальный обеденный стол и четыре стула. На окне только тюль с ламбрекеном. Вся кухонная утварь была спрятана по шкафам. У него хороший вкус, – с первого раза признала я.
Мы замечательно проводили свободное от работы время. Где только ни бывали! Посмотрели, как и хотели, концерт Ирины Аллегровой, и остались довольны. Снова посетили тётю Олю, вместе с ней съездили в художественный салон полюбоваться живописью местных авторов, выставленной на продажу, и в том числе – тётушкиной. Видя, как Стас заинтересованно рассматривает картины, она взяла и подарила ему одну из своих полотен под названием «Ромашки» в белой рамке, предварительно подписав её. Надо было видеть, как Стас радовался столь бесценному дару. По моему совету «Ромашки» он повесил в кухне. На бледно-голубой стене картина смотрелась как нельзя кстати.
Шёл второй месяц нашего знакомства. Однажды в пятницу он признался, что завтра уезжает в Саратов на сороковой день смерти сына.
- Лика, милая, мне нужно побывать на могиле сына. Это не надолго, в понедельник вернусь, - заверил он.
- Я буду ждать тебя, не задерживайся только, - с грустью сказала я, а внутри меня холодок пробежал: вдруг он помирится с женой, ведь горе сближает. Стало страшно от таких мыслей. Потерять Стаса, когда я и дня не могу без него, – это конец света. Кто она такая его бывшая жена? Почему они разбежались? Стас никогда о ней не говорил, а я не спрашивала, зачем бередить душу прошлым? Но сейчас попросила:
- Стас, расскажи мне о своей прошлой жизни, почему вы разошлись с женой, что случилось?..
- Что случилось, то случилось! - он изменился в лице. Видно было, что это запретная для него тема, но, видя мои умоляющие глаза, начал рассказывать:
- Моя бывшая супруга – актриса драматического театра очень любила ночной образ жизни. Поначалу, когда мы поженились, таскала меня за собой по всевозможным капустникам, ресторанам и прочим местам, но мне до чёртиков надоел её бомонд. Всё чаще и чаще стал отказываться от развлечений: не высыпался, с утра на работу, и она перестала звать. Возвращалась домой среди ночи или к утру, в общем, когда ей вздумается. Меня это злило, но терпел. К счастью, ей на время пришлось уйти с работы в связи со скорым рождением ребёнка. С год, примерно, мы жили спокойно, без эксцессов, но когда её мать согласилась нянчить внука, всё началось сначала. Бывало, свою жену не видел сутками, домой приходила часто под кайфом. Я пытался урезонить её, она клялась, что это - последний раз! Не знаю, как долго бы всё продолжалось, если бы я, наивный, случайно не узнал, что она напропалую изменяет. Я ушёл. Вот, Лика, и весь рассказ, пожалуй...
Я, кажется, разбередила его рану: он лишился семьи, в полном смысле слова. Какими словами его утешить, я не знала. Просто обняла и тихо сказала:
- Поезжай, Стас, тебе это нужно, я понимаю...
Эта была наша первая разлука.
После отъезда Стаса выходные просидела дома, маялась от безделья. Пыталась читать книгу, смотреть телевизор, но вникнуть в суть не получалось. Все мысли о нём. Так прошла суббота, так начиналось воскресенье: валялась с книгой на кровати, время приближалось к обеду и вдруг – звонок. Наверное, Стас, думаю.
- Алло, Лика, слышишь меня? – это была тётя. - У меня потрясающие новости: приехал Антон. Он здесь, в городе...
- Какой Антон? – сначала я не сообразила, а когда поняла – ужаснулась:
- Не может быть, тётя! Что он здесь потерял?..
- Я с ним разговаривала, он хочет тебя видеть.
- Это невозможно, я... я... не хочу, - заикаюсь от негодования.
- Не хочешь – не надо! Я ему не дала твой адрес.
- Но как вы встретились? – спросила я, всё еще не веря в услышанное.
- Да случайно! В художественном салоне, приехал скупать картины по дешёвке. Я как раз там была, он ко мне и обратился насчёт картин. Узнав, что я – Ольга Завадская, был несказанно рад. Вы, говорит, Лики Сибирцевой тётя? А где её можно найти? Я, понятно, шлангом прикинулась: откуда мне знать?.. Лика, признавайся, ты обо мне ему говорила?
- Да, говорила, - вспомнила я. – Когда сообщил, что он владелец магазина по продаже картин. Он ещё размечтался, что через тебя сможет ещё больше раскрутиться.
- Шустрый парень! Он только что купил все десять моих картин, что висели в салоне, и не меньше – полотна других художников, в том числе и Коли Громова. Как только отправит их в Москву, будет тебе звонить. Каков пострел! По-моему, для него картины – это только предлог, главное – ты! Выходит, ты крепко его зацепила.
- Тётушка, только, пожалуйста, не сообщай мои координаты. Не хочу с ним встречаться.
- Боишься? А ты приходи вместе со Стасом, он с носом и останется.
- Увы, Стас уехал в Саратов на поминки сына, вернётся только завтра.
- Да, дела... – вздохнула тётушка с сожалением. – В общем, я тебя предупредила, а кто предупреждён, тот вооружён. Имей в виду, детка, я тебя в обиду не дам. Всё, отключаюсь.
- Пока, тётя! – вдогонку попрощалась я.
Час от часа не легче. Я забыла о его существовании... навсегда! А он опять маячит на горизонте – вот наказание!
Окончание следует...
http://www.proza.ru/2010/08/21/259