Я тут недавно по телевизору программу «Непознанное» смотрел про людей, страдающих икоткой. Не икотой, а икоткой – нервно-истерическим состоянием, когда в человека вселяется эдакое сверхъестественное существо, управляющее его волей и даже говорящее его голосом.
А так как человек я мнительный, впечатлительный, то еще во время просмотра телепередачи почувствовал, что со мной что-то не так. Будто не один я сижу в сорокаградусную жару на кухне и пью квас, а вдвоем – кружку за кружкой в рот заливаю – и никак напиться не могу. Тут телеведущий предоставил слово какому-то заросшему бородой этнографу, приехавшему из Коми Республики, а тот возьми да и ляпни, что по его наблюдениям, икотка в человека через домашний квас попадает!
Представляете? Я сразу квасом поперхнулся и заикал. Ничего удивительного: мне еще в детстве бабушка рассказывала, что, зевая, надо обязательно рот перекрестить, чтобы нечистая сила не влетела. А про квас ничего не говорила – и вот, пожалуйста, хоть и не хочу икать, а икаю.
Слава Богу, что в телевизоре слово народному целителю дали, и он популярно объяснил, что оберегом от попадания икотки в человека служат соль в кармане, кусок ладана с молитвой и надетое наизнанку нижнее белье. Я сразу соли в карманы брюк насыпал и стал трусы выворачивать. Да видно, опоздал: икотка во мне уже устроился внизу живота и уснул.
А утром, только я пришел на работу и встал к станку – икотка сразу проснулся и потащил меня к бригадиру. Я идти не хочу, за рабочее место цепляюсь, а ноги сами идут. Бригадир, глядя на мою нервозную походку, сразу неладное заподозрил:
- Ну, что Смирнов, - говорит. – Опять вчера перебрал?
- Перебрал, Сидор Афанасьевич, перебрал, - чистосердечно признался я, имея в виду перебор с купленным в ларьке квасом. – На улицах в нынешнюю жару неизвестно чем торгуют...
- Меру надо знать, - по отцовски похлопал меня по плечу бригадир. – Ладно, иди, работай!
Тут бы я и ушел, но икотка возьми да и выдай:
- На себя посмотри! Сколько вчера водки в ресторане выжрал?!
- А ты, Смирнов, откуда про ресторан знаешь? – побледнел Сидор Афанасьевич.
- Не знаю я ничего, Сидор Афанасьевич, квартальной премией клянусь...
- А чего тогда говоришь?
- Да это не я, а живущий во мне икотка... Он и вещь потерянную найти может и будущее предсказывает...
Тут внутри меня снова началось чревовещание:
- Чего уставился? Любишь водку-то, а она горькая! Лучше красное вино пей!
- Он меня еще учить будет! – обиделся бригадир. – Не знаю, как насчет квартальной премии, Смирнов, а в этом месяце ты ее точно не увидишь! Ступай к наркологу – и без справки от него к станку не подходи!
К наркологу я, конечно, не пошел, а записался на прием к психиатру.
- Доктор, у меня, кажется, раздвоение личности, - начал я.
Но психиатр сразу поставил меня на место:
- Если кажется, то это к офтальмологу... Мы лечим сегьезные психические заболевания. На что жалуетесь?
Доктор не выговаривал букву «р».
- На икотку... Он, проклятый, правду матку режет, не взирая на лица.
- Это уже интегесней. Попгостите его что-нибудь сказать.
- Чего тебе, картавый, сказать, если ты уже с утра глаза залил?
Со словами «тебе фигу, а мне силу» доктор показал кукиш:
- Говогят очень помогает. Почаще делайте массаж тела, а когда ложитесь спать, укгывайтесь веником. И говорите на ночь: «Икотка, икотка, пегейди на Федотку, с Федотки на Якова. С Якова – на всякого!»
- Вы это серьезно, доктор?
- Вполне. Еще облегчению болезни очень помогают гипноз и угинотегапия.
Не знаю, как помогла бы мне уринотерапия, но я решил лечиться более проверенным способом: водкой. Икотка, говорят, ее очень не любит, как чеснок и лук. Запил так, что неделю на работу не ходил – и вскоре был уволен за прогулы. Но зато от икотки вылечился окончательно и бесповоротно. Хотя, сейчас, выйдя из запоя, что-то очень сомневаюсь, а был ли он внутри меня? Может, все это плод моей разыгравшейся от жары фантазии?