Гл. 24.
Идолопоклонники
По прошествии, нескольких дней, после этого случая, Дагир сообщил Сигону, что в Ароер прибыл караван со смирной.
Смирна ценилась на вес золота. Ее применяли в храмах для курения во время Богослужений. Окуривали жениха и невесту во время свадеб и покойников перед похоронами.
Считалось, что если в доме есть смирна – этот дом не постигнет несчастье.
Если человека поражала болезнь, его тоже окуривали смирной. Смирну носили в амулетах на груди, как оберег от злых духов.
Сигон приказал Дагиру с его людьми не спускать с каравана глаз. Выяснить, куда он направиться после торговли в Ароере. Как только караван соберется в путь, сразу же сказать об этом ему. Роаму
Сигон потребовал, чтобы все люди были готовы в любой час дня и ночи выступить в поход.
Они должны быть вооружены, верхом на мулах и иметь при себе запас еды на неделю.
- Я могу знать, с чем все это связано? – спросил Роам.
Вопрос Роама привел Сигона в ярость.
- Я никому не обязан ничего объяснять! – покраснел от гнева Сигон – Если ты еще раз заговоришь со мной, до того как я тебя об этом спрошу, ты опять пойдешь собирать хворост.
Роам впервые поклонился Сигону и вышел из комнаты.
Вооруженный отряд Сигона насчитывал уже более пятидесяти человек.
Среди помощников Сигона, больше всех преуспел Мордык.
Он суме привести под свое подчинение двадцать четыре человека.
Это не осталось не замеченным. Сигон добавил ему плату и решил сделать из Мордыка оппонента Роаму.
Сигон видел, что Роам очень дружелюбно разговаривает с подчиненными и пользуется их уважением.
Сигон хорошо помнил, что случилось в Массифе Иаировой.
Валам, так же дружелюбно, разговаривал с его друзьями, а потом они все отвернулись от Сигона.
Когда минуло, несколько дней, Дагир сообщил Сигону, что караван сворачивает торговлю и собирается отбыть на Беф-Нимру.
По пути караван будет торговать - останавливаясь в окрестных городах. А за тем пойдет в Силом. Где надеется сбыть остатки смирны священникам, служащим при Скинии собрания.
Сигон приказал Дагиру взять с собой пять человек и следовать за караваном, до Беф-Нимры, после чего прислать оттуда весть.
2.
Заказчики Иакова, по достоинству оценили способности Орфы.
Все чаще, то один, то другой заказчик, просили Иосифа, чтобы их заказ выполнила именно Орфа.
Иосиф, хотя это и задевало его самолюбие, не противился желанию заказчиков. У него последнее время, стало слабеть зрение и, Иосиф по долгу возился, вставляя нитку в иголку.
Теперь у него было больше свободного времени и, Иосиф тратил его на то - что ходил на рынок, покупая материал и нитки. Или развозил готовые заказы по домам клиентов, на уже стареньком ослике.
С тех пор, как у Орфы родился ребенок, Малка стала, все чаще бывать у нее.
Она с удовольствием занималась ребенком, меняя пеленки и купая его в теплой воде. Кроме того, она с удовольствием готовила обед для Орфы, хотя у нее самой, дома этим занималась ее служанка.
Однажды за обедом, она предложила Орфе сделать мальчику обрезание, чтобы он рос в Еврейской вере.
Орфа согласилась с предложением Малки и, когда пришел Галаад, сказала ему об этом.
У себя дома Галаад подошел к отцу
- Отец, я хочу сделать обрезание моему сыну. Ты можешь, для этой цели найти левита?
Алфей посмотрел на сына, как на назойливую муху
- Скоро. Даст Бог. Рахиль родит сына. Вот тогда и будешь думать об обрезании.
А этого ублюдка забудь. И не вздумай тратить серебро на его мать.
Она имеет прекрасную работу и обеспечена. В твоей помощи она не нуждается. Лучше, когда пойдешь к Скинии собрания, принеси жертву за грех.
Галаад молча отошел от отца.
С тех пор, как отец стал начальником рынка, домашние дела легли на плечи Галаада.
Он сам отбирал и первородных овец и коз для жертвоприношения. Продавал овец на рынке и определял, каких отправить для забоя на постоялый двор.
Теперь Галааду не надо было ломать голову, где взять денег, он распоряжался всем домашним серебром.
Галаад купил подарки для старейшин города и отправился к старейшинам, намереваясь спросить их разрешения, на обрезание своего сына.
Когда Галаад изложил старейшинам свою просьбу, то услышал в ответ гневное заявление Рафуя – одного из старейшин
- Ты посмел нам рассказать о своем блуде и еще просишь обрезать ребенка, – какой есть плод греха? Тебе известно, что Моисей завещал нам – Не должно быть из среды Евреев блудника и блудницы. Камнями, общество должно побить их.
Разве не известно тебе, что сын блудницы не может войти в общество Господне вовек? Вон отсюда.
Благодари Бога, что твой отец, уважаемый в городе человек и нам не хочется порочить его имя.
Иначе мы завтра же отдали бы тебя на побитие камнями.
Из других старейшин, ни кто, не проронил не слова. Они лишь молча смотрели на Галаада.
Галаад не видел в их взгляде осуждения, но и поддержки в их глазах Галаад тоже не видел.
Галаад вышел от старейшин и направился к дому правителя.
Галаад понимал, что Рафуй лукавит, говоря о казни. Тогда побить камнями следовало бы половину мужского населения города. Но говорить об этом старейшинам не имело смысла. Галаада все равно бы, никто из них, не поддержал.
С тяжелыми мыслями Галаад подошел к дому правителя города.
У ворот его встретил Иуда.
Галаад рассказал ему о своих проблемах.
Иуда приказал стражнику у ворот позвать Пагиила.
Когда пришел Пагиил, они все трое прошли в сад и уселись в тени деревьев.
Пагиил узнав о случившимся, улыбнулся
- Не переживай. Поезжай к Орфе, готовь праздничный стол и жди нас вечером в гости – Пагиил повернулся к Иуде – Ты ведь тоже придешь на обрезание сына Галаада?
Иуда согласно кивнул
- Только я не могу взять с собой Оливу, она вот-вот родит.
Вечером во дворе Орфы, был накрыт праздничный стол в честь нового члена Общества Господня - Иеффая.
Такое имя ему дал Пагиил, в честь одного из своих погибших друзей.
Пагиил подарил Иеффаю свой отделанный серебром и золотом меч и кинжал.
Тот самый кинжал, которым когда-то восхищался Галаад.
Когда мальчика обрезали, Галаад спросил Пагиила
- Будет ли это обрезание считаться истинным?
Пагиил взглянул на Галаада
- Ты думаешь, раз старейшины не дали согласия на обрезание, значит, Бог отвернулся от твоего сына.
Ты ведь знаешь, что твой сын рожден не в грехе.
А раз Бог дает ему родится в унижении, значит - такова Его воля.
Мы не можем знать судьбы, какую твоему сыну уготовил Господь. Но нам известно, что твой сын рожден вне греха, а значит и обрезание, какое он принимает истинное.
Они сели за стол. С ними за стол также сели и женщины.
Галаад давно не виделся с Пагиилом и Иудой и, им было о чем поговорить в этот вечер. Неожиданно Галаад опустил голову и задумался.
Пагиил внимательно посмотрел на него
- Ты, почему впадаешь в уныние. Посмотри, какой у тебя растет богатырь. От чего же ты не рад? – спросил Пагиил Галаада.
Галаад поднял глаза на Пагиила
- Но, ведь люди не примут этого обрезания.
Лицо Пагиила стало серьезным
- А разве мы обрезали его для людей?
Мужчину обрезывают для того, чтобы он помнил о Господе, а не для того, чтобы он доказывал людям – Смотрите, я такой же, как вы.
В глазах Галаада появилась надежда и сомнение одновременно
- Но старейшины мне запретили обрезывать его.
Пагиил с досадой отставил чашу с вином, какую держал в руках
- Ни один человек не может быть другому человеку - ближе, чем Бог.
Человек как бы он не был близок, всегда может уйти, отвлечься своими делами или просто уснуть и забыть о тебе.
Господь – Он всегда с тобой, он постоянно присутствует в твоей душе.
Он знает твое прошлое и будущее. И как бы кто не хотел, Бог уже живет в душе твоего сына.
Бог, это … – Пагиил обвел взглядом стол и остановился на чаше с виноградом – Не чаша с виноградом.
И старейшина не может отнять ее, у тебя, или у твоего сына и поставить подальше, чтобы вы не могли дотянуться до нее.
Обрезание, это лишь напоминание мужчине, что в его душе живет Бог.
А у Бога лишь одно желание – чтобы ты помнил о Нем, и любил Его.
Тот, кто по настоящему любит Бога, не может совершать греха.
Поэтому Господь хочет, чтобы Его – любили, и не забывали.
Галаад улыбнулся.
Пагиил, увидев, что убедил друга, хлопнул Галаада по плечу и вновь взял свою чашу с вином.
Когда праздничный ужин был окончен, мужчины поднялись из-за стола.
Малка высказала, желание, остаться у Орфы, помочь ей, и остаться на ночлег.
Пагиил согласно кивнул и пошел к своему мулу.
Иуда и Галаад отправились за ним.
По дороге к городским воротам, Пагиил обратился к Иуде
- Завтра с утра воинов своей сотни отпусти по домам на отдых.
Вечером - пусть все они, в полном вооружении соберутся к дому правителя города.
- Для чего? – спросил Иуда.
Галааду тоже было интересно узнать, для чего Пагиил вечером собирает сотню Иуды.
Но Пагиил посмотрев на их устремленные, на него глаза усмехнулся
- Я, тебе сказал, только то, что тебе надо знать. Остальное, узнаешь тогда, когда в этом возникнет необходимость – увидев, что Иуда обиделся, Пагиил продолжил
– Ты воин Иуда, более того ты командир сотни. Привыкай отдавать команды коротко и говорить, только то, что не обходимо в настоящий момент.
До завтрашнего вечера, далеко и многое может измениться. Отданная команда может стать не нужной.
Тогда я могу сказать воинам, что это была тренировка.
Если же воины будут знать о своих дальнейших действиях, а затем они будут отменены, мне придется объяснять воинам причину.
Это повлечет ненужные разговоры среди воинов.
Когда командир отдает приказ, а потом отменяет его - это вызывает у воинов недоверие к нему.
В следующий раз, такой воин, получая приказ, начинает сомневаться в его необходимости. А сомневающийся воин, это уже половина воина, а то и его треть.
Иуда улыбнулся, сам он отдавал приказы иногда сразу, вперед на несколько дней, подробно разжевывая их подчиненным и, чего греха таить не раз отменял потом.
Но его отношения с подчиненными больше походили на товарищеские. Такие, какие были тогда, когда он еще юношей верховодил в ватаге своих друзей.
На следующий день вечером, сотня Иуды в полном вооружении, дожидалась Пагиила во дворе дома правителя города.
Пагиил прибыл верхом на муле и в полном вооружении.
Он придирчиво осмотрел воинов, сделал некоторым из них замечания по поводу экипировки, после чего сказал
- Сегодня в капище Ваала, будет празднество начала Лета.
Во время празднества будут пьянство, оргии и приношение в жертву грудного младенца.
Нам надо схватить всех жрецов, блудниц и как можно больше - участников оргии. Возьмите веревки приготовленные Иудой. Они понадобятся вам, чтобы связывать пленников.
При угрозе вашей жизни - любой из вас вправе защищаться своим оружием.
Когда воины разобрали принесенные веревки - сотня тронулась в путь.
Выехав за город, сотня свернула в расположенную по близости, от дороги рощу.
Пагиил приказал воинам спешиться и отдыхать до полуночи.
Сам он тоже расстелил возле дерева небольшое шерстяное одеяло, предусмотрительно захваченное из дома. С удовольствием растянулся на нем, используя вместо подушки, крупный корень дерева.
Городские власти запретили блудницам собираться у городских ворот, угрожая за это огромным штрафом.
Если блудница уже платила штраф и попадалась на своем занятии снова, то ее лишали всего имущества и изгоняли из города.
Те блудницы, кто были матерями, лишались своих детей. Для этой цели совет старейшин разрешил купить здание, какое и стало сиротским домом.
Часть блудниц после такого решения властей, оставили свое занятие, но были и такие, кто не захотел оставить свою профессию.
Они нашли себе применение, в капищах Ваала и Дагона, где служба идолам, сопровождалась пьянством и оргиями.
Совет старейшин, уже не раз напоминал Ахии о деятельности жрецов этих капищ и требовал применить к ним жесткие меры.
Особенно злостной мерзостью, старейшины считали приношение в жертву младенцев рожденных блудницами. А также человеческие жертвоприношения в капищах Дагона.
С тех пор как правителем города стал Ахия, в городе было полностью покончено с представителями секты Гераса.
Тайные соглядатаи выслеживали их, после чего Герасистов по ночам, забирали из их домов и тайно казнили в тюрьме.
Теперь по улицам Массифы Иаировой, никто из мужчин не ходит в яркой и женской одежде.
Городские ворота и стена, были отремонтированы, и при наличии сильного гарнизона, город мог выдержать долгую осаду.
После того как была отремонтирована стена, Пагиил вплотную занялся укреплением гарнизона.
Он заказал у кузнецов множество наконечников для стрел и копий.
Один из наиболее способных кузнецов теперь постоянно работал на Пагиила, изготавливая мечи и кинжалы, которые Пагиил заставлял приобретать каждого боеспособного мужчину.
Отряд постоянных стражников достигал полутора тысяч человек, а дружина Валама, набранная из иноплеменников трехсот.
Для патрулирования пригородных кварталов, были закуплены несколько десятков мулов. Улицы города и пригорода патрулировались днем и ночью.
Кражи, грабежи и убийства жителей прекратились полностью.
Кроме того, Пагиил сделал перепись всего мужского населения города.
Он потребовал боеспособных мужчин - являться на специально отведенный для этого полигон, и демонстрировать свое умение владеть всеми видами оружия.
Если профессионализм воина не устраивал Пагиила, он назначал такому жителю города, занятия от недели, до одного месяца, и человек обязан был в течение назначенного времени, обучаться воинскому искусству.
Были и таки, кто всячески пытался показать свою неспособность и тупость.
Как правило, это были люди зажиточные, землевладельцы, богатые скотоводы и крупные торговцы.
На таких людей, Пагиил, налагал ежемесячные выплаты и освобождал их от воинской повинности.
Пагиилу лежа на одеяле - было приятно думать о том, что город живет полноценной жизнью и укрепляется.
В это время в городе раздался протяжный звон медного била. В городе пробили полночь. Пагиил приказал воинам собраться возле него.
Проверив людей, Пагиил повел колону по дороге ведущей от города.
Проехав около часа, Пагиил свернул к темнеющему у подножия гор - лесу.
Через полчаса, воины въехали в густой тутовый лес.
Пагиил вел колону по не широкой, но хорошо утоптанной, множеством ног - тропе.
Скоро, послышались выкрики, смех и песнопения. Еще через некоторое время, сквозь деревья, стали видны, ярко горящие огни костров.
Пагиил приказал воинам спешиться и привязать мулов к деревьям. Дальше воины пошли, пешком, сжимая в руках копья.
Когда они приблизились к поляне, то увидели, полуобнаженных и совершенно голых мужчин и женщин. Они - веселились, пили вино и предавались похоти, не стесняясь окружающих.
Иуда, во все глаза наблюдал, происходящее на поляне.
Пагиил взглянув на него, заметил
- Смотри, что бы тебе, не прельститься верой в Ваала.
Иуда повернул голову к Пагиилу
- Они, что всегда так молятся Ваалу?
Пагиил усмехнулся
- Если бы они так всегда справляли свои молебны, то у них в сетях были бы все блудные мужчины Израиля.
Нет, Иуда, так они празднуют приход времени года. Сегодня это Лето.
- Чего мы ждем? – спросил Иуда и тут же замолчал, вспомнив недавний выговор, за любознательность.
Однако Пагиил не придал этому значения. Он внимательно наблюдал за жрецом
- Возьми пятьдесят воинов, обойди поляну, и затаись со своим отрядом, с противоположной стороны – обратился Пагиил к Иуде
- Когда начнется жертвоприношение, я постараюсь подойти поближе к жрецу.
Как только я отниму у него младенца, все должны выступить на поляну и начать вязать идолопоклонников.
Иуда, согласно кивнув, скрылся в темноте леса.
Пагиил жалел, что не захватил с собой лук и стрелы. Он опасался, что не успеет пробежать, нужное расстояние, чтобы точно метнуть копье.
Тем временем, верховный жрец Ваала, сидел голый на большом троне с высокой спинкой.
Он широко раскинул ноги, а возле него терлись несколько голых блудниц.
Один из жрецов, подошел к столу для жертвоприношений и громко затрубил в медный рог.
В это время отворились двери, небольшого домика, стоявшего на краю поляны и из нее вышел другой жрец, держа в руках завернутого в красную материю младенца.
Он не спеша, стал приближаться к жертвенному столу.
Блудницы, набросили на плечи верховному жрецу красную мантию и закрепили ее на шее.
Верховный жрец подошел к столу и встал у его торца, воздев руки к статуе, рогатого Ваала.
Жрец, какой нес младенца, положил его на жертвенный стол и распеленал.
Молчавший до этого ребенок, вдруг зашелся громким криком.
Верховный жрец, стал громко выкрикивать слова молитвы, стараясь перекричать голос младенца.
Все присутствующие на поляне, тоже вытянули руки в сторону статуи Ваала, и стали повторять за жрецом слова молитвы.
Пагиил воспользовавшись этим, по кошачьи пружиня шаги, приблизился к идолопоклонникам сзади, сжимая в руке копье.
Верховный жрец, сжав двумя руками длинный нож, занес его над младенцем.
Ребенок, почуяв скорую смерть, не переставая кричать, сделал усилие и перевернулся на бок, словно пытался уползти, от нависшего над ним ножа.
Жрец, досадно морщась, удерживая нож одной рукой, другой стал разворачивать ребенка на спину.
Пагиил расталкивая выставленным плечом присутствующих, бросился к жрецу.
Те, кого толкал Пагиил, оправившись после мощных толчков, бросались вслед за ним, крича и пытаясь остановить его.
Иуда, наблюдая за происходящим, не стал дожидаться, пока Пагиил освободит ребенка и, издав воинственный клич, отдал команду к действию.
Верховный жрец обернулся на шум.
В это время, Пагиил уже находился в десяти шагах от него. Он с силой швырнул копье, целясь жрецу в запястье руки сжимавшей нож.
Отточенный как кинжал наконечник копья, вонзившись в запястье, отсек жрецу кисть руки, и та повисла на сухожилиях, а копье, пролетев дальше, вонзилось в глаз жрецу, какой принес младенца.
Пораженный в глаз жрец рухнул замертво, а верховный жрец, подхватив отсеченную кисть руки, огласил окрестность, душераздирающим криком.
Идолопоклонники, увидев быстро идущую, цепь воинов, с копьями на перевес - в панике бросились в противоположную сторону к лесу. Но оттуда выступила другая цепь воинов и, им ничего не осталось, как покорно вернуться на место.
- Всякий, кто попытается бежать, будет убит, брошенным в него копьем – громко выкрикнул Пагиил.
Но идолопоклонник и не собирались бежать, они были парализованы страхом.
Не переставал отчаянно визжать верховный жрец. Он зажимал другой рукой, раненое место, из которого обильно хлестала кровь.
Пагиил запретил оказывать ему, какую либо помощь. Он приказал воинам связать у идолопоклонников, руки за спиной, а затем всех связать, между собой, длинной веревкой.
- Есть ли здесь мать младенца? – громко спросил Пагиил.
- Я, его мать – раздался голос из толпы связанных, голых блудниц.
Пагиил подошел к женщине подавшей голос.
На него устремился наглый взгляд, двух черных полных злобы глаз.
В это время перестал верещать жрец, он упал на землю и потерял сознание.
Пагиил отвернулся от матери младенца и стал осматривать других блудниц.
Он увидел, что одна, еще очень молодая блудница, стыдливо старается спрятать свою наготу.
Из всех присутствующих блудниц, - только на ней была набедренная повязка.
- Развяжи ее – приказал Пагиил одному из воинов
– Возьмешь ребенка и понесешь его в город – обратился Пагиил к блуднице.
- Придуши его и забрось подальше в лес – крикнула мать ребенка – Пусть подыхает как его отец.
Пагиил подошел к матери
- А кто его отец? – спросил он, в упор, глядя ей в глаза.
Женщина кивнула головой в сторону лежащего без движений, верховного жреца
- Тот, кто только, что визжал здесь как свинья.
Пагиил отвернулся от блудницы и приказал поджечь деревянную статую Ваала и домик на краю поляны, после чего приказал всем трогаться к дороге.
Пагиил, ехал вдоль колоны пленников, обгоняя ее.
Те, кто был схвачен и связан в обнаженном виде, в таком же виде и шагал по дороге в город.
Один из таких людей обратился к Пагиилу.
- Господин, я известный на рынке торговец скотом и могу заплатить хорошую цену.
Прошу тебя не позорь меня.
Ведь когда мы придем в город, уже наступит утро, а у меня двое детей и жена из благородной семьи.
Пагиил взглянул на говорившего человека холодным взглядом.
- А кто гнал тебя, чтобы блудить у статуи Ваала?
Мужчина пожал плечами
- Я свободный житель Галаада и волен в своих поступках.
К тому же, я никогда не верил в Ваала, я просто весело проводил там время.
- Ты Еврей? – задал Пагиил вопрос.
Мужчина сделал удивленное лицо, мол, неужели не видно?
- Тогда почему ты обрезанный Еврей, пошел к Ваалу?
А завтра тебе станет скучно и здесь, и ты захочешь, вместо женщины мужчину, затем животное и, наконец, ребенка.
И все это время ты будешь кричать, что ты свободный житель и волен, жить, так как считаешь удобным, потому, что так хочется тебе.
Сейчас на твоих глазах готовились умертвить беспомощное дитя, а ты стоял и наслаждался зрелищем.
Какое воспитание, ты сможешь дать своим детям? Будучи блудником и пьяницей?
Нет, пусть лучше твои жена и дети перенесут позор и унижение, чем сами станут развращенными.
А твое золото, оставь для себя, думаю, что после суда над тобой, вряд ли кто ни будь, захочет иметь с тобой дело и тебе надо будет на, что-то жить.
Пагиил легонько ударил мула плетью и поехал к голове колоны.
Было ранее утро, когда Пагиил ввел в город колону связанных между собой людей. Городские жители, заслышав шум, выглядывали в двери и окна и удивленно таращили глаза, увидев множество идущих по улице, голых и полуголых людей.
Пагиил подъехал к молодой девушке несущей ребенка.
- Как ты оказалась, среди блудниц? – спросил он ее.
- У нас большая семья – ответила она – а, я самая старшая. Мать больна и моих восьмерых сестер и братьев, надо как-то кормить и одевать. Кроме меня это делать некому, отец уже два года как умер.
А верховный жрец, платил по пять шекелей, за участие в оргиях.
- Как часто тебе приходилось участвовать в оргиях? – задал вопрос Пагиил.
- Второй раз – ответила девушка.
Пагиил подал ей четыре шекеля
- Возьми серебро, купи ребенку молока и глиняную бутылочку, из каких кормят детей. Завтра принесешь ребенка в сиротский дом.
Там, кажется, есть место кормилицы, я похлопочу, чтобы тебя взяли туда.
Но если ты еще раз попадешься на блуде, я добьюсь, чтобы тебя побили камнями.
Пагиил достал из переметной сумы шерстяное одеяло и подал девушке
- Возьми и обернись в него, чтобы тебе было не стыдно дойти до твоего дома.
- Спасибо, господин, я, буду молить о вас Бога – сказала девушка благодарно, глядя на Пагиила.
- Моли Бога, чтобы Он простил тебя – ответил Пагиил.
Всех идолопоклонников, разместили в городской тюрьме, набив ее помещения до отказа.
Когда двери камер были затворены, Пагиил каждую опечатал своей печатью и приставил стражников, рекомендованных Иудой, после чего отправился в дом к Ахии.
Они еще не закончили завтрак, когда прибежал запыхавшийся гонец от старейшин и сообщил, что старейшины срочно требуют Ахию и Пагиила к себе.
Пагиил и Ахия, не обращая внимания на нетерпеливость гонца, не торопясь, закончили завтрак, после чего, сев верхом на мулов поехали в дом старейшин.
Едва они вошли в дом, как на них, гневно набросился Рафуй
- Как ты посмел, вести по городу голых людей, вводя в смущение, благоверных жителей? – закричал он на Пагиила.
Пагиил на минуту задумался, собираясь с ответом.
В это время, вошел раб Рафуя, и что-то сообщил ему на ухо, тот сразу сник и побледнел.
Разве не от совета старейшин поступило указание – активнее бороться с идолопоклонниками – спросил Пагиил Рафуя, глядя, прямо ему в глаза.
Рафуй молчал, он был занят своими мыслями.
Пагиил бросил взгляд на Ахира и увидел, что тот прячет, в бороде улыбку.
Это придало Пагиилу уверенности.
Рафуй повернулся к старейшинам
- Я не могу знать, как это получилось, но среди идолопоклонников, оказался, мой взрослый, старший сын – сказал он – Наверное, я не могу больше оставаться среди вас. Рафуй развернулся и направился к выходу.
- Стой - остановил его Ахир – ты ведь знаешь закон. Сын не отвечает за отца, как и отец за взрослого сына. Ты просто не будешь иметь права голоса в этом деле. Сядь на свое место.
Рафуй с видом побитой собаки сел на свое место и низко опустил голову.
Идолопоклонников судили на площади собрания.
Родственникам, не разрешали видеться с ними до суда и передавать вещи и еду. Поэтому на площадь они пришли голодные и полуголые.
В камерах, они поделились между собой одеждой, чтобы хотя бы, прикрыть срамные места.
Идолопоклонники стояли посредине площади, пряча глаза от окружавших их жителей города.
Между жителями и идолопоклонниками, стояла с ребенком, на руках, прощенная Пагиилом блудница.
Пагиил приказал ей явиться на площадь, чтобы показать жителям города спасенного ребенка.
Суд старейшин, приговорил жрецов Ваала к смерти – побитию камнями.
Блудниц к изгнанию из города и лишению всего их имущества.
Идолопоклонников к штрафу в десять шекелей серебром.
Кроме того, все они должны были идти в Силом к Скинии собрания и принести жертвы за грех.
Мать жертвенного ребенка, с наглой ухмылкой смотрела в глаза Пагиилу.
Пагиил увидев этот взгляд, поднял руку.
- Что ты хотел сказать? – спросил его Ахир.
Пагиил указал рукой на мать ребенка
- Эта женщина мать младенца уготовленного в жертву – сказал Пагиил – Для нее изгнание из города, не слишком ли мягкое наказание?
Старейшины посовещались
- Матери ребенка смерть, через побитие камнями – объявил Ахир.
Площадь прорезал душераздирающий вой. Приговоренная, указывая пальцем на девушку державшую ее ребенка, женщина, с пеной у рта закричала
- Но эта сука, тоже была с нами! Почему ей не назначено никакого наказания, или она успела переспать с вашим псом – Пагиилом?
Ахир поднял на Пагиила глаза
- Она говорит правду?
Пагиил спокойно смотрел на Ахира
- Эта женщина – он указал на девушку с младенцем - попала в капище впервые.
Я имею право штрафовать и предупреждать начинающих блудниц.
Штраф за эту женщину я завтра внесу в казну.
Ахир сделал знак, что у него больше нет вопросов к Пагиилу.
Приговоренных на смерть и к изгнанию стражники погнали к воротам, остальных отпустили по домам, напомнив, что завтра они должны внести штраф.
Пагиил собрался ехать к дому Ахии, как вдруг почувствовал, как кто-то прикоснулся к его ноге.
Пагиил обернулся, возле него стояла девушка с ребенком
- Господин, мне негде взять тридцать шекелей, чтобы оплатить штраф. Даже если мы продадим наш дом, он вряд ли будет столько стоить.
Пагиил холодно посмотрел на девушку
- Разве, я требую с тебя эти деньги? Ступай в сиротский дом, и отдай ребенка воспитателям.
- Господин, могу я оставить его себе? – умоляюще попросила девушка
- На что ты будешь содержать его? Ведь у тебя пока нет заработка.
- Но вы говорили, что меня возьмут служанкой в сиротский дом и, если ребенок будет со мной, я буду кормить его там.
Пагиил понимающе кивнул головой. Он понял смысл просьбы девушки.
- Хорошо – сказал он – я устрою тебя в сиротский дом. Пока можешь взять ребенка к себе домой. Надеюсь тех денег, что я тебе дал, хватит на молоко ребенку?
Девушка быстро закивала головой
- Да, господин, вы дали достаточно серебра, я истратила, лишь несколько монет. Но меня беспокоит еще один вопрос. Вы не берете с меня штраф, значит, я как-то должна буду отработать долг?
Пагиил строго посмотрел на девушку4
- Поистине, глупцы все меряют на свой манер – сказал он – Считай, что эти тридцать шекелей, за тебя заплатил Господь, чтобы ты больше не возвращалась на путь греха – и легонько стегнув мула, отъехал от девушки.