***

      Для переворота Мира ищите М.А.К.

      Ирине А. Ковалевой, С. Михай, Оёжи-Кри, Вале-Лере, Жанне Маровой, Т-К и другим хорошим людям – эта быль посвящается.

      Какая она на самом деле, сейчас?
      Даже на этот вопрос я не смогу ответить – уже четыре года десять месяцев Ее в лицо не видел. Только Ее страничка ведется в ЖЖ да рвут ночь в клочки редкие телефонные звонки, оставляющие после себя ощущение головокружения.

      Какой она была?
      Ооо, это все, это был финиш!!!
      Суперстерва – это при том, что от обычных стерв опасливо либо брезгливо стараюсь держаться подальше.
      Супержурналистка – это при том, что я по жизни до Нее никак не был связан ни с литературой, ни с газетами.
      СуперЖенщина? Наверное, с этого и стоит начать.
      Такое ощущение, что свою фигурку Она задолго до своего рождения придирчиво и со знанием дела отбирала в каком-то потустороннем супермаркете. Невысокая, скорее даже маленькая, очень пропорционально сложенная, без лишних килограммчиков (вот совсем – женская мечта, да? Что б без утомительных диет?). При этом весь боекомплект современной женщины (грудь, попка, ножки) – налицо: где надо – аппетитные округлости, где надо – строгая прямизна линий. И это у нее не скудно отмеряно Матушкой-Природой, а как будто отобрано для наиболее эффективного использования в реальной жизни – и с запасом.

      Она просто из тех, кого можно ненавидеть всей душой и любить всем сердцем ОДНОВРЕМЕННО.

      Я не знал, что такое может быть на свете. Вот просто так, походя – разделила мою душу надвое и пошла дальше по своим делам.
       Думаешь, спятил, несу чушь? Думай как угодно – я же считаю, что так все и было. Мрачная злоба, когда она – невысокая симпатуля снаружи, но огромная злая пантера внутри  – после реальных или надуманных косяков начинала не огрызаться, не скулить с расчетом на «пожалей меня, не хочу войны», нет – просто убивать. Меня. Других. Без жалости, без соплей всяких – как будто вытряхивала камушек мешающий из ботинка – у б и в а т ь . Морально. А могла и физически. Видно, просто не хотела – может, крови на вид не выносила. И чувствовал, что противопоставить ей в реале ничего не смогу, и остается только утереться и выйти из боя на своих двоих или уползти по-пластунски.
      Что дало бы бОльшее ощущение беспредельного счастья, когда бы смог совместить перекрестье прицела (да черт с ним – хоть просто мушку с прорезью целика) с изящным абрисом Ее точеной гибкой спинки и медленно, сладострастно так, по миллиметрику тянуть за спусковой крючок? Долго думал, пока нашел ответ – бОльшее счастье почувствовал бы, если б сумел материализоваться перед ней в тот момент, когда пуля уже устремилась из ствола к цели, и закрыть Ее своей тушкой. Вот именно так, и инстинкт самосохранения только жалобно вякнул бы.

      Она просто была сильнее меня морально. И знаешь, почему-то нифига не стыдно это признавать вот так, вслух. Сильнее, да.
      Как-то раз, когда мы в контрах с ней были, пришла с подругой в гости – мириться. И группу молодых парнишек-рэпперов, не обремененных лишними моральными устоями, тоже в гости ко мне занесло. Она их лидера гнобила тогда в газете, и крови Ее им жуть как попробовать хотелось. Я плюнул тогда на законы восточного гостеприимства (зол был на Нее очень) и ждал, чем все закончится. Отрулиться от четверых распаленных местью пацанов с чешущимися кулаками – это уметь нужно. Она сумела. Без разборки, без махачки кулаками – просто словами. После этого я и думать не мог с Ней в свару лезть – зарекся.

      А за Любовь.… Да не было никаких бурных ночей страсти и переломанных кроватей, правда. И цветов не было. И миленьких сюрпризов-подарков тоже. Вру, от нее был – смешная такая кружечка с названием «Вы просили полчашечки кофе?»
      Там не влюбленность была – никто ж не влюбляется в костер, на котором его сожгут. Может, струсил, может, забоялся получить обидный «от ворот поворот», а может – просто не рассматривал Ее, как женщину. В глаза попадало другое – Ее власть над окружающим миром, какую Она и показывала время от времени. Как будто проживала эту жизнь в десятый раз, и все входы-выходы уже известны, и искать новые нужды не было. Как будто видела на Жизни невидимые надписи – «Браться здесь», «Ударять сюда», «Для переворота Мира включить тумблер № 12»

      Вот уж что ТОЧНО ВРЕДНО  – это мерить по ней окружающих дам. И себе уже не подберешь по нраву, и окружающие женщины обидятся – с чего это Лис такой разборчивый стал?

      Она была редактором издания со скромными таким тиражом в 330 тысяч экземпляров в неделю, и еще трех поменьше – и это одновременно. Она была трудоголиком… Нет, пожалуй, она просто могла работать по 16 часов в сутки и четко нести ответственность за свое дело. И получать за это свыше 100 тысяч еще в 2007 году.
      Смеялся тогда: «М. А., вот Тебе бы в подчинение любого человека, даже сына родного – отдал бы на полгодика. Или бы он стал после Тебя своей тени шугаться и ходить вдоль стеночки и озираясь, или бы стал таким, за которого бы не боялся, пусть его хоть голышом на льдину забросили бы – после Твоей науки жизни выжил бы и там, еще б и с рыбой вернулся…»

      И если вдруг раздался бы ближе к полуночи звонок, и снова дрогнуло  бы сердце от знакомого до боли «А а л о, п р и в е т !», и знакомый до мурашек по спине, высокий, хорошо промодулированный голосок произнес бы: «Послушай, я вот подумала и решила – давай мы Уралмаш купим? Завод, в смысле? Ты как на это смотришь – в долю войдешь?» - я не стал бы спрашивать: «М., у тебя снова успокоительное закончилось? Запас дома держать нужно…»
      Я бы спросил только: «М., это необычно, конечно. Ты уверена, что я в вашей компании к месту буду и смогу сделать все, как надо?»
Просто тогда не было ничего такого, что Она не смогла бы сделать.

      Наверное, и вправду – мужчины стерв любят. А уж помнят – это как пить дать, по себе знаю. Вот так.

                Синий Лис.   17.08.2010.