Весной, в конце пятого курса я решил жениться. Заступив на майские праздники в наряд, а заступали мы с утра, и, выбрав свободные пару часиков, я, не торопясь, написал хорошее душевное письмецо, в котором ненавязчиво, между прочим, предложил своей невесте руку и сердце.
Лёгкий весенний ветерок за окном безобидно резвился с уже вовсю распускавшимися почками, которые, в свою очередь, превращаясь в нежно-зелёные листочки, приветливо и одобрительно помахивали мне. Щебеча, и перебивая друг друга, с ветки на ветку озабочено перепрыгивали-перелетали первые птахи, и, не дожидаясь особого приглашения, уже вили свои гнёздышки.
– Ну, вот, и всё! Дело сделано! – на душе стало легко, и я по этому поводу подал представителям флоры и фауны знак поднятой рукой с повёрнутым от себя кулаком, типа «Рот Фронт». Что означало: – Пока, ребята! Не поминайте лихом!
Жил я в то время в городе Томске, по той причине, что там учился. Этим же временем и невеста моя училась, но, в городе Иркутске, где, соответственно, и проживала с папой и мамой. Спросите, как же мы тогда познакомились? Да, очень просто – было когда то и такое время, когда мы вместе учились, в одной школе и в одном городе – в Благовещенске. И, даже, за одной партой сидели. Правда, не долго – характерами не сошлись. Но, потом опять сошлись-помирились. И, вот, так – живя в разных городах и, встречаясь от случая к случаю, мы и дожили до столь важного момента, как создание ячейки общества.
Однако, забегаю вперёд. Надо, по порядку.
Ну, а, если по порядку, и, откровенно говоря, то в тот наряд я не должен был заступать. Вместо него я должен был поехать-полететь на майские праздники в краткосрочный отпуск. Хотел было уже написать на родину. Нет, в Иркутск, конечно. Родина моя тот самый Благовещенск, поездом четверо суток от Томска – далековато. И, потом что там делать? То есть, делать то я бы, конечно, нашёл что. Родителей навестил бы, бабусю, сёстер, друзей. Но, я то, ведь, жениться надумал, и логичней было бы для начала с невестой об этом переговорить-обсудить.
Всё уже было готово, и начальство отпустило, и билеты купил. И, тут надо же промашка – пошли с друзьями погулять, да задержались – получилось вроде самоволки. Хотя, дневального предупреждал, чтоб отметил. Вот, тоже! Как так можно службу нести?!
Место проживания наше не считалось казармой – жили в общежитии – мы же не курсантами были – слушателями. Но, это не исключало дисциплину. И, простую, и учебную. Учебную, пожалуй, особенно. Помню, лозунг висел – не заметив, мимо не пройдёшь: «Рядом с отличником ни одного троечника!»
Кстати, Военфак наш в очень красивом большом старинном здании располагался, бывшем женском Епархиальном училище. По бокам от фасада кованые ворота с решётками, а, дальше по периметру из такого же красного кирпича, как само здание высокая узорчатая ограда.
Вместе с парком, стадионом, плацем, Военторгом и прочими дворовыми постройками факультет занимал весь квартал.
В самом здании кроме общежития располагались все военные кафедры, и, соответственно, командование. А, клинические кафедры рассыпаны были по всему городу, как обычно бывает в медицинских ВУЗах.
Короче, "пролетел" я, и вместо отпуска "загремел" в наряд, да ещё и не в один.
– Ничего страшного! – помню, сказал я сам себе и впервые мудро произнёс, – Свадьба – это надолго! Я имел в виду, что нечего суетиться. Всё своим чередом. Будет день – будет пища.
Не успел я отослать письмо, а тут уже и ответ. Радостный, взволнованный, ну, и, конечно – положительный!
Теперь оставалось только ждать. Июнь – экзамены, июль – практика, у нас она стажировкой называлась, в августе свадьба!
Некоторые скажут, что мол, хуже нет, чем ждать. Ничего подобного, во всяком случае, у меня экзамены "мухой пролетели". Осталась стажировка.
А, тут ещё, буквально за пару дней до отъезда факультетское начальство объявляет нашему взводу, что для нас она запланирована в Приморье. В Приморье – значит мимо Иркутска! А, это же не какой-то там полустанок. Стоянка минут двадцать-тридцать, а, то и сорок. Поговорим-пообщаемся. Здорово! Я тут же оповестил об этом свою невесту – будущую свою вторую половину.
И, вот уже тук-тук – стучат колёса, приближая радостную встречу.
О ней знал весь наш взвод, а, это человек тридцать.
Шутили, подтрунивали, подбадривали. Хотя, что подшучивать, я и сам с юмором. А, подбадривать и подавно – лишнее. – Свадьба – это надолго, – считал я, и прежде чем на это дело пойти, хорошо подумал. И, время мы выбрали в самый раз, ибо учиться оставалось год. Дальше распределение, и чтобы оно было согласованным, моей супруге(!) надо было иметь свободный диплом. Раньше, если вы помните, после ВУЗов отрабатывать надо было, три года.
Вагонная жизнь известна – проста и однообразна: поспал, поел – поел, поспал. И, развлечения такие же. Но, это не главное. Главное, что качается вагон, и колёса стучат, стыкуя рельсы колёсными парами(!) - всё, как в жизни. Погоды за окном ещё подстать и катаклизмов никаких на горизонте не видать.
Не предвещало ничего тому, что помешало б нашей встрече!
Разве мог я знать, веселясь и балбесничая, что у моей коханы как раз в тот день – день прибытия и стоянки поезда последний экзамен. Представляете! Вот, так – поменяли расписание, а, сообщить – невозможно, мобильных телефонов у нас тогда не было.
Экстренная связь, я уж попутно вам расскажу, знаете как, осуществлялась. Заказываешь разговор дня за два-три. С почты-телеграфа посылают телеграмму тому(той), с кем ты хочешь срочно поговорить, и – хорошо, если у того(той) есть домашний телефон, тогда ему(ей) никуда идти не надо – сиди дома, пей чай, смотри телевизор, листай журналы и жди. А, если нет – топай на почту-телеграф, ночь-полночь, страшно-нестрашно – неважно. А, там ещё, дадут – не дадут. Чокай, алёкай одно и тоже, как попугай! Помните, у Владимира Семёновича «Девушка, милая, здравствуйте! Как вас звать? Тома!...»
В общем, не смогла она мне ничего заранее сообщить, а, потому и металась, как голубица в клетке, с этим экзаменом, будь он неладен.
Какие смотрины?! Тут уже не до причёски было. Еле-еле поспела. ПрискОкала на вокзал взъерошенным воробышком запыхамшись.
А, тем временем наши оглоеды свои замыслы вынашивали. Это ж надо до такого додуматься! Приспичило всем, видите ли, враз телеграммы родственникам своим отстукать. И, ладно бы ещё с днём рождения поздравить или со свадьбой, а, то: «Еду на стажировку, всё нормально!» Вот, же подлый народ!
Только и успели мы, что друг другу глазками подморгнуть, мол, – Привет! и то уже через затылки и спины. Обступили её бедолагу, скворушку мою калики перехожие, и ну ныть причитать-жалобица, пихать свои клочки-пратеци: кто газету драную суёт, кто обёртку сигаретную, галдят, как вороны.
Тьфу ты, чтоб им провалиться!
Так, ни о чём и не поговорили, и не договорились. Только махнули друг дружке ручками на прошанье через эти тыквы безмозглые.
Расстроился я, конечно, и полез на полку.
Лежу себе и думаю: – Оно, конечно, свадьба – это надолго. Целая жизнь впереди. Но, жизнь то, из кусочков состоит: денёчков, часиков, минуточек! Выбрось один, второй – то не сказал, это не договорил, и, вот, тебе уже брешь, утрата. Чем восполнишь, чем залатаешь? Время назад не вернёшь.
В общем, поумнел я тогда, и к утру по-другому на некоторые вещи взглянул.
Как только приехали на место, первым делом письмо написал, большое хорошее. А, в конце приписку сделал, что, мол, скучаю и жду – не дождусь, когда же мы увидимся. Развеселился даже немного и полегче стало.
Да, и потом кто ж скучает на стажировке. Учения, стрельбы, приём больных, контроль качества приготовления пищи, санитарно-гигиенического содержания казарм – мы же слушателями военно-медицинского факультета были. Не курсанты, а именно – слушатели – совсем другой статус, одних нашивок шесть штук!
Распределили наш взвод по два-три человека на каждую отдельную часть. В нашем полку нас трое оказалось. Место проживания определили прямо в полковом медпункте, в изоляторе. Местные врачи эту новость сразу оценили по достоинству и доверили нам практически всё. А, нам, хоть, ещё столько же.
Авторитет среди санинструкторов и больных мы быстро заработали, в первый же день заполучили, вернее вечер, когда я принялся играть на гитаре в курилке перед медпунктом. В последующем это укоренилось, и к нам уже стали подтягиваться бойцы из соседней казармы. Играл, кому что вздумается – на заказ. Деньги, конечно, не брал, но, зато сигареты стрелять не приходилось – так угощали.
В общем, жили мы там нормально, я бы даже сказал весело. Но, нет – не буду. Неплохо – вот, так – скромно. Время провели неплохо. Единственный недостаток – влажность и жара. Гимнастёрки за ночь не просыхали. Но, мы их особо и не надевали. У нас же халаты были!
Однако, ничто не вечно. И, наша стажировка с каждым днём подходила к концу, пролетала, уносясь в вечернее небо, гитарным аккордом.
Несмотря на столь плотный график, на этот раз я успел написал, аж, целых три, наверное, письма своей голубушке. И, одно домой. Для меня это было, ну очень, много, если учесть, что до этого я мог не писать месяцами.
И, отец, и мама, и бабуся, и сёстры – все только и ждали моей, вернее нашей свадьбы, поскольку считали, что лучшей спутницы – друга – помощницы и жены мне не найти. Да, я в этом и не сомневался – столько ждать неизвестно чего – это не каждому дано. С другой стороны, и событие не рядовое – надолго! Тут с бухты - барахты никак.
За организацию свадьбы я тоже не сомневался, поскольку даже число уже было известно – батя постарался.
Всё! Оставалось только сфотографироваться на память с друзьями.
Армейские фото! На этом, пожалуй, надо остановиться особо. Тот, кто служил, знает, что это такое и меня поймёт.
Итак, стажировка заканчивалась, а, фоток не было. Так, ерунда всякая. То, с голым торсом, то с какой-нибудь каской в качестве прикола, да, ещё с сигаретой, как охнурик какой-то.
Нет, надо нормальные, чтоб подворотничок, сапожки, бляха и всё такое.
Ну, вот, выбрали мы выходной день, взяли фотик и пошли: нас трое, старшина лазарета, и ротный санинструктор.
Вышли за КПП – нам это можно было, и пошли через лужок, вдоль болотца по направлению к небольшому лесочку, больше похожему на кустарничек.
Фотосессия началась сразу за воротами. Местная природа красотами не блистала, ни перелесков тебе, ни залесков. Но, мы всё-таки, находили более менее зелёные полянки, садились в траву, компоновались в живописные позы и фоткались. Надеясь при этом, что лесок-кустарничек таких возможностей нам предоставит больше.
И, действительно! Совсем другой фон. Я даже не удержался, и вскарабкался на первое попавшееся деревце – надоело траву мять. Невысоко – с человеческий рост. Выше бы и не получилось – стволик слишком тонок был.
А, перед этим мы же болотце навестили, там камышинки нарвали. Правда, то, что в нашей среде всю жизнь камышом звалось, потом оказалось и не камышом вовсе. Но, это потом – недавно я случайно по телеку узнал. А, тогда это был Камыш. Этакие тростинки с коричневыми сосисочками-набалдашничками на концах.
Что это я так подробно про них? А, да! Ну, так вот, залез я на чахлое деревце, дабы повыразительней снятся на память. А, мой однополчанин и однокурсник – не будем называть его фамилию, скажем просто, Коля – шутки ради стал донимать меня сорванной до этого камышинкой. Я ему говорю, – Не надо. А он донимает и донимает. Ну и донял. Не выдержал сучок.
И, всё бы ничего. Подумаешь, высота – от сапога до фуражки. Но, рядом когда то ещё одно такое же чахлое деревце росло, пока его не сломал кто то, оставив полутораметровый стволик-колышек. Вот, на этот аэродром я и спланировал не глядя, мастерски совершив промежуточную посадку, в аккурат, на опорную часть фюзеляжа.
Последнее, что запомнил, Коля говорит: – Ничего, мы тебе сейчас веточки заанестезируем. Это он нервные окончания имел в виду, что бы болевой шок снять. А, я ещё помню, коротко так бросил в пустоту: – Не волнуйся, Коля! И, вы — мои боевые друзья-товарищи. Фотографируйтесь пока без меня. А, я тут в сторонке полежу-отдохну.
Однако они меня не послушались, о чём я догадался, очнувшись уже лёжа на носилках, когда меня вместе с ними пропихивали обратно на территорию части через вертушку на КПП. Боец на проходной ещё полюбопытствовал, мол, что это мы делаем, то есть, чего это они со мной делают.
– Тренируемся, не видишь, что ли, – сказал кто то из наших. А, другой добавил: – По выносу-вывозу раненых.
В оставшиеся три дня до завершения стажировки я находился в пределах своей койки в позе «Змеи» – есть такая в Йоге. Правда, в её начальной стадии – до поднятия головы. А, Коля меня выхаживал. Вообще-то меня все жалели: порцайки из столовой в изолятор носили и подкладывали мне прямо под нос, то сё. Но, выхаживал только Коля.
Заанестезировав, как и обещал, веточки, он на этом не успокоился – пошёл дальше, и тут же с ходу вкатил мне ещё какой-то незапланированный укол, от чего я сразу позабыл про всякие веточки, и стал думать про то, что лучше бы он мне вообще ничего не делал. И, даже сказал ему об этом в культурной форме. На что Коля поспешно согласился, сохранив за собой право отныне менять мне только бутылки с холодной водой в качестве охлаждающих компрессов.
Вот, так придавленный этими бутылками и уткнутый носом в порцайки я и скучал все оставшиеся денёчки с думами о предстоящей свадьбе. – Большое всё-таки дело затеял, надолго! – отчаянными пируэтами выписывали мои собеседницы думы заученную хореографию в пустых коридорах моих извилин.
От ворот части до железнодорожной станции меня везли в кузове грузового автомобиля, смиренно сидящего на деревянной скамеечке. Ехали не по асфальту, напрямки – просёлочной дорогой, эдак, километров двадцать. Может, конечно, поменьше – девятнадцать, но, мне показалось – двадцать.
На станции я пересел в поезд. А, уж в нём перелёг на верхнюю полочку, где и пролежал почти двое суток в уже освоенной мною позе «Змеи», делая вид, что устал и сплю.
Внизу всю дорогу была суета: пили, ели, ходили чистить зубы, вычисляли, сколько ещё осталось до Запердановки, хлопали дверями, пытались открыть окна и прибавить радио. На столике позванивали стаканы в подстаканниках, втиснутые в вороха кульков с колбасой, огурцами, шанежками и яйцами.
Я спал. «...Он полуплакал, полуспал…» Помните? Ну, как же:
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал…
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
……………………………………………………
Всей кровью прорастайте в них,-
……………………………………………………
……………………………………………………
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Александр Сергеевич Кочетков! «Балада о прокуренном вагоне».
«Ирония судьбы…» это уже потом. А, вначале «Балада о …вагоне», 1932-ой год.
Один раз, правда, вспомнили и про меня. Молодая мамаша сказала своей маленькой дочурке: – Кушай, Машенька! А, то, вон, дядя солдат ничего не ест, только спит. Так, и заболеть можно. Кушай, доченька. Нака вот тебе ватрушку. Не хочешь? А, курочку?
Лично я от курочки бы не отказался. Но, помня о том, что военнослужащий должен стойко переносить все тяготы и невзгоды воинской службы, продолжал мужественно спать. В конце концов, солдат спит, а, служба идёт.
И, действительно. Вот, уже и родные узнаваемые места. Знакомый перрон. А, вот, и мои в полном сборе. Только бы сразу не увидели. Сразу не увидели. Потом увидели.
– Ты, что как этот?! Не рад, что ли? Ходишь, как пришибленный. Садись, рассказывай.
Пришлось рассказать.
– Да, ты чего же сразу-то не рассказал?! Надо обязательно сделать рентген.
И, свадьбу придётся откладывать-переносить. Вечно у тебя всё не как у людей!
А, что делать?! Как говорится, жизнь – это то, что происходит с нами, пока мы строим планы на будущее.
Ещё помню, прочёл где то, или рассказали, – Ни один волос не упадёт с головы сам по себе.
Да… что-то меня опять на философию потянуло. Ещё ума прибавилось, или просто так, от грусти-тоски.
А, свадьбу всё-таки отгуляли. Хорошая получилась. Народу, как у всех – свои, да наши: родственники, друзья, соседи.
Мама, конечно, постаралась. Она у меня ещё тот организатор была. Да, и повезло: ждали китайскую делегацию, и под неё новые Волги, двадцать четвёрки поступили в гараж, ну, в этот, туда. Беленькие, с иголочки! Делегация не приехала, а нам пять штук как раз хватило. А, кто бы возражал?! Свадьба – всё-таки, надолго.
Кольца на машину по моим чертёжикам сделали. Я такое в Питере ещё раньше углядел. В Благе до этого свадебные кортежи так не оформляли.
Догуливали в Иркутске. На Байкал ездили. Фоткались. Там места красивые. Помню, я не удержался и искупался. Прямо с берега нырнул, недолго думая. Выныриваю, глядь, а, я уже на берегу. Там быстро купаются – чик, чик. Как, если плёнку назад прокрутить.
Вот, и всё.
Да, а, когда провожались в аэропорту. Вдвоём уже, только вдвоём. Вот, уж наговорились. Никто не мешал. Слышу только, – Посадка на рейс такой-то такой-то закончилась. Ёлы-палы! Что делать? Куда бежать?! Опять дисциплинарное взыскание! Хорошо, что через полтора часа ещё один рейс, примерно такой же оказался – дали нам возможность спокойно договорить. Свадьба, ведь, всё-таки! Сами понимаете – надолго!
ВИГ