(Продолжение. Начало на http://www.proza.ru/avtor/rozashornikova)
На палитре осени влюбленной
У дороги встретились одной
Юный цвет, почти совсем зеленый,
И преклонный темно-золотой…
- 1 -
Баба Тася сидела у окна и ждала сына.
Сегодня – 23 сентября. День рождения их семьи!
Как хорошо, что попал этот день на выходной, ничего не надо переносить.
А как Тихон Матвеевич, председатель, который их записал тогда, силь-
но ворчал! Но, он добрый он был. Ворчал так, для виду. А потом слова очень
нужные сказал!
Вон, по той дорожке они с Пашенькой шли. Молодые! Счастливые!
А вот на этом крыльце их Тонечка встретила…
Ругалась сильно! Но тоже добрая была!
– Ох, Андрюшенька идет! – баба Тася увидела сына, подходящего к
калитке, и быстро поднялась со стула.
– Ну, что, собралась? – Андрей переступил порог родительского дома. –
Здравствуй, мама! – Он подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Павлушенька, пойдем, сынок! – крикнула она правнуку.
– Привет, дед! – Павлик вышел из своей комнаты.
«Дед!» – подумала баба Тася. – «Никак не привыкну, что он – дед!»
– Женщины там вовсю готовят! – сказал Андрей, помогая матери одеться. –
Пахнет вкусно. Еле ушел! А отец-то где?
– Проверить одно место надо! Вчера там компания сидела большая! Мало
ли что? – серьезно ответил Павлик. – Я хотел с ним пойти, но решил, что надо
с вами. С ним я в любой день успею!
– Это ты правильно рассудил, – одобрил Андрей.
Они вышли за калитку и пошли вдоль улицы.
– Давно я здесь не был, – проговорил Андрей. – Вот, вроде и живу рядом,
а все времени не хватает на родную улицу заглянуть. Мам, помнишь, как я на
палке скакал? С фашистами за папку сражался!
– Дед, – усмехнулся Павлик. – А чего на палке-то? Игрушечных коней
не было, что ли? Вон их сколько!
– Эх, милый! В то время не то, что коней, хлеба вдоволь не было!
– Странно! – удивился мальчик. – Как это может быть?
– А тебе лучше этого и не знать никогда! – сказала баба Тася. – Не для
того отцы ваши погибали!
– Да, сынок! Слава Богу, что вас такое не коснулось! Но, знать и помнить
об этом надо!
Они подошли к Памятнику односельчанам, погибшим во время Великой
Отечественной войны.
На мраморной доске были выбиты, тесненные золотом, фамилии.
– Федоров Павел Андреевич, 15 декабря 1916 г. – 14 декабря 1941 г.,
рядовой Красной Армии, – нашла почти в конце длинного списка баба Тася.
Она провела пальцами по шершавым буквам, словно выписывая их снова.
– Один денек до Дня рождения не дожил. Пашенька мой…
Потом приложила к ним ладонь и закрыла глаза.
В одно мгновенье перед ней промелькнули яркие картинки их недолгих
дней, проведенные вместе.
Смех, слезы, встречи, расставания… глаза ее Павлика… любящие и
назидательные, добрые и строгие…
Теплая сильная струя, пронзила дрожащую ладонь, все сильнее прижимая
ее к холодной плите, и разлилась по всей руке.
Ей не хотелось открывать глаза. В этот момент она была с ним! Она так
давно не чувствовала тепла его прикосновения…
«Скоро, скоро, мой любимый…» – прошептала она, не в силах прервать
это неземное свидание.
– Мамочка, пойдем? – Андрей чуть тронул ее за плечо. – Прохладно.
Хотя и солнышко, но все-таки осень!
Баба Тася открыла глаза и вышла за оградку памятника.
– Бабушка, смотри! – Павлик показал на букетик ярких листьев, лежащий
около постамента. – Я тут веточкой плохие листья сбросил, а красивые положил.
– Молодец ты у меня! – улыбнулась баба Тася. – Пойдемте, мальчики!
Нас, наверное, уже ждут!
«Какой же дед – мальчик? Он же уже седой весь!» – подумал Павлик,
но ничего не сказал и пошел вслед за взрослыми.
- 2 -
– Вот так, вроде бы все подготовили! – сказала Надежда, придирчиво
рассматривая красиво оформленные блюда с салатами, овощами, пирожками
и холодцом. – Еще не забыть рыбу выложить и курицу из духовки достать!
– Мам, да не волнуйся ты! – Ляля домывала освободившиеся разде-
лочные доски. – Тут еды на неделю вперед! Когда готовим, всегда кажется,
что мало. А потом по баночкам всем раздаем!
– Вот и хорошо! – ответила Надежда. – Вкусные вещи, небось, не каждый
день готовим. Пусть побольше будет!
– Все! – Ляля поставила на место последнюю доску и положила в ящик
вымытые и протертые насухо ножи. – Пока наши не пришли, мы с Лилькой
пойдем к березкам сходим? Детство вспомним!
– Идите, идите! Только долго не задерживайтесь! Скоро за стол сядем!
– Мы недолго! Лиля! – крикнула она сестре. – Пойдем, погуляем?
Лиля вышла из комнаты, где занималась с Макаром и Любашей азбукой.
– Давай, сходим! – обрадовалась она. – Юлечка! Собирай ребят, и
приходите к нам!
– Ура! Гулять пойдем! – закричали дети, хватая свои вещи и начиная
их быстро натягивать на себя.
– Спокойно, спокойно! – утихомирила их старшая сестра. – Одевайтесь,
как следует. Не спешите. Мам, вы не ждите. Мы скоро придем!
Ляля и Лиля вышли за ворота и направились к холму.
– И все-таки, я никак не могу понять, как наша бабушка могла маму
оставить? – вдруг ни с того, ни с сего сказала Ляля. – Ты знаешь? Я, когда это
услышала в первый раз, мне чуть плохо не стало!
– Да-а, – протянуля Лиля. – Но, кто ее знает, какие были обстоятельства?
– Да какие могут быть обстоятельства, чтобы от собственного ребенка
отказаться?
Они подошли к толстым высоким березам. Листья еще не облетели и янтар-
ным желтым цветом переливались на солнце.
– Как быстро деревья растут! – снова заговорила Ляля. – Смотри,
а корни-то какие мощные! Хотя, Анатолий говорил, что березы не такие уж и
долгожители. Лет семьдесят живут. По возрасту, почти как люди, получается!
Ляля провела рукой по пятнистой коре.
– А, вдруг вот с этого самого места бабушка Любаша провожала на фронт
Макара Савича? Помнишь, как мама рассказывала про их любовь? Может,
и эту саму березу обнимала тогда?
Ляля попыталась обхватить березу, но у нее не хватило рук.
– Толстая такая!
– А ты знаешь? – задумчиво сказала Лиля. – Если бы та Любаша не
отказалась тогда от нашей мамы, то и бабы Таси с бабой Тоней у нас не было,
а, может, и нас с тобой не было…
– Да, наверное, – согласилась Ляля. – Ладно, чего это мы философству-
ем? Что нам поговорить больше не о чем? И так редко видимся! Лилька, ты
замуж-то собираешься?
Лиля отрицательно покачала головой.
– Не думала пока! Дети еще маленькие.
– Дети вырастут! – Ляля посмотрела на сестру. – А тебе нужно жизнь
свою устраивать! Уже не девочка! Ты, Лилька, из одной крайности в другую
кидаешься. То детей «на дух» не хочешь, а то вся им без остатка отдаешься. Это
тоже неправильно.
– Наверное, ты права, – неожиданно согласилась Лиля. – Надо будет
подумать.
– Подумай, подумай! – засмеялась Ляля и закружилась, широко раскинув
руки. – Листья желтые над городом кружатся! – громко запела она.
– И от осени не спрятаться, не скрыться… – услышали они голос
подбегавшей к ним Тонечки.
Чуть поодаль шли Юля с маленькими Макаркой и Любашей.
– А у вас хорошо на два голоса получается! – похвалила Лиля. – Может,
домашний ансамбль организовать?
– А что? – подхватила идею Ляля. – Будем ездить, выступать!
– А нас на ударные инструменты возьмете? – спросила подошедшая Юля,
показывая на малышей.
– Вот, нам как раз такие и нужны! – ответила Ляля и все рассмеялись.
Они еще немного постояли, любуясь видом, открывающимся сверху.
Дети с шумом бегали по большой поляне, усыпанной осенними листьями.
– Ляля, а как у Насти дела? Давно ее не видела.
– Ой, и не спрашивай, сестренка! – ответила та. – Спасибо, что вразу-
мила ее тогда. Хоть немного! Я совсем извелась, пока ты не позвонила, что
она у тебя. А потом, когда она приехала, зашла, вещи свои собрала и ушла
к этому своему Максу.
– Ты хоть видела его? Что за парень-то?
– Видела один раз. Как-то на улице встретились. Они с ним идут, милуют-
ся. Нас увидела, сразу лицо серьезное сделала. Поздоровалась, и мимо прошла.
Словно чужая, – грустно сказала Ляля и нахмурила брови.
– Да, видно не достучалась я до нее тогда, – Лиля подняла с земли видно
только что упавший листочек.
Он был наполовину желтый, а наполовину еще зеленый.
– Смотри, еще не весь пожелтел, а уже с ветки сорвался. Улететь поскорее
захотел, да силенок-то не хватило. На землю упал…
– Да, по молодости все кажется простым и доступным, – поддержа-
ла ее Ляля. – Ну, да ладно! Голова есть, надеюсь, справится! Жаль только,
что учиться не пошла. Год пропустит. Вот, Юлечка твоя – молодчина! Вон
как за малышами бегает! А ведь тоже, жизнь у нее не сахар была! Могла бы
и зачерстветь совсем!
– Могла бы, – согласилась Лиля. – А мы-то на что?
– И то верно! – поддакнула Ляля. – Пойдем! Нас, наверное, заждались
уже! Ребята, пошли домой! – крикнула она детям, и сестры, взявшись за руки,
пошли по направлению к дому.
- 3 -
Все с шумом рассаживались за большой длинный стол. В торце его,
в удобном старом кресле сидел дед Андрей. Рядом, с одной стороны, стоял
стул бабы Таси, а с другой – Надежды. По обеим сторонам расположились
дочери со своими семьями.
На комоде стояла старая, наполовину выцветшая, и единственно сохра-
нившаяся фотография Павла. Глаза его улыбались из-под нависшего на лоб ку-
дрявого чуба, словно говорили: «Не грустите, мои любимые! Я всегда с вами!
Я все вижу и все про вас знаю! И помогаю! Я помогаю вам! Вы только услышь-
те меня! Я же люблю вас!»
Наконец за столом наступила временное затишье. Все приступили к еде.
Вдруг дверь отворилась, и на пороге показалась Настя.
Она похорошела.
Волосы немного подросли и были уложены в аккуратную стрижку.
На ней была одета нежно-голубая курточка с капюшоном, отороченным
таким же голубым мехом. Шею украшал тонкий легкий платок, подобранный
в тон куртке.
Из-под куртки тонкой полоской выглядывала короткая гофрированная
юбочка. На ногах были высокие черные сапоги на тонком каблуке.
– Здравствуйте всем! – громко сказала Настя, стараясь не выдать своего
волнения.
Все разом обернули головы в ее сторону. Повисла некоторая пауза.
– Доченька моя! – Ляля бросилась к ней. – Как я рада! Пришла
все-таки!
– А куда же я денусь? – попыталась пошутить Настя, но не в силах
сдержаться, кинулась в объятия матери.
Макарка и Любаша с криком вскочили со своих мест и кинулись к Насте.
Они прыгали вокруг нее, дергая за одежду и пытаясь обратить на себя внимание.
– А, ну, малышня! – прикрикнул на них Андрей! – За стол быстро! Дайте
Насте раздеться. Проходи, дочка! – как ни в чем ни бывало, обратился он к ней.
– Дед, я не одна! – громко сказала Настя, поворачиваясь к двери. – Макс,
проходи!
Макс осторожно вошел в комнату.
– Это – мой муж! Максим! – четко произнесла Настя, беря его под руку.
В воздухе снова повисла тишина.
Ляля отступила от них на шаг и приложила руки к лицу.
– А ты чего сидишь? – обратился Андрей к зятю. – Место приготовь!
Как-никак взрослая дочь с мужем в гости пришла!
Анатолий, все еще продолжая непроизвольно улыбаться, вскочил с места
и подставил еще один стул рядом с тем, что предназначался для Насти.
– Проходите! Присаживайтесь! – пригласил Андрей молодых людей.
Те молча прошли к столу и сели.
– Ну, ты даешь! Могла бы мне сказать! – шепнула сестре Тонечка.
– Так получилось, – тоже шепотом ответила Настя.
– Больше двух – говорят вслух! – остановила их Юля с противоположной
стороны стола. Ей самой тоже очень хотелось узнать подробности.
– Ну, так что, мои родные! – Андрей подождал, пока смолкнет шум при-
ветствий, и поднялся со своего места. – Наконец-то мы все в сборе и можем
начинать наш праздник! Я не буду долго говорить. Вы все знаете, по какому по-
воду мы вот так собираемся каждый год. Но, сегодня, в нашу дружную команду
влился новый человек, и я бы хотел сказать несколько слов.
Он покрутил в руках хрустальную рюмку, наполненную собственноручно
приготовленной вишневой наливкой. Яркие солнечные лучи, заиграв на рез-
ных гранях, отразились от темно-бардовой жидкости и блеснули в воздухе,
словно радуга.
– Хотя, честно скажу, несколько неожиданно, но, наверное, этим жизнь и
интересна! Мы рады всем, кто переступает наш порог с добрыми намерениями.
Надо нам привыкать, – он посмотрел на Надежду и дочерей, – что дети наши
подрастают. Выйдут замуж, женятся. Все, как положено! Ну, так вот, – он
поднял рюмку, – за нового члена нашей семьи!
Все дружно потянулись друг к другу рюмками и стаканчиками с соком.
Застучали по тарелкам вилки. Все проголодались. И все было так вкусно!
– А на самом деле, – среди наступившего затишья неожиданно громко
сказала Настя. – На самом деле надо выпить за трех новых членов нашей
семьи.
Все удивленно посмотрели на нее.
– Ты это о ком? – спросила Ляля.
– Я беременная, и, говорят, двойняшки.
– Как беременная? – Ляля положила вилку и широко раскрытыми
глазами, не моргая, смотрела на дочь.
– И какой срок? – с деловым видом спросила Тонечка.
– Почти три месяца, – ответила Настя, одной рукой держа вилку, а другой
нервно комкая бумажную салфетку.
Она с вызывающим видом смотрела на сидящих вокруг нее, готовая в лю-
бую минуту кинуться на защиту своих, только что зародившихся детей.
Макс опустил ее руку на колени и сжал в своих ладонях.
– Настя, – тихо проговорила Ляля, – тебе же еще нет и восемнадцати.
Максим, вы же взрослый человек? – она перевела взгляд на юношу.
– Ольга Андреевна! – все невольно вздрогнули, потому что первый раз
в их семье Лялю назвали полным именем. – Ольга Андреевна, Анатолий
Васильевич! Я люблю Настеньку. Я никогда не причиню ей зла. Если Вы
дадите согласие, мы завтра же пойдем и распишемся. Я хочу, чтобы наши дети
родились в полноценной семье!
Ляля растерянно смотрела на мужа. Он, всегда такой решительный и
твердый, настолько растерялся, что не нашелся, что ответить.
– А кто будет, девочки? – опять заерзала на стуле Тонечка
Настю била мелкая дрожь. Она готова была разрыдаться. Зачем только
она пришла сюда сегодня? Ничего не изменилось! Ничего!
– Ну, вот и хорошо! – вдруг раздался голос бабы Таси. – Вот и прибав-
ление будет! Ты – молодец, Настенька! От нас не отстаешь! Двойняшки –
это знаешь как хорошо! Это два самых близких человека на земле. Словно две
половиночки!
– Молодец, Настька! – уже не сдерживаясь, закричала Тонечка.
– Поздравляем! Ура! – Юля подбежала к ней и крепко поцеловала
в щеку.
Павлик, хотя ему тоже очень хотелось подойти к сестре, продолжал сидеть
на своем месте и посматривал на деда с отцом.
Он ведь не девчонка и должен вести себя сдержанно.
– А кто все-таки будет? Не сказали? Ты УЗИ делала? – продолжала
верещать Юля.
– Да оставьте вы ее в покое! Чего набросились? – Лиля наклонилась
к Насте через стол. – А ты уже в консультации была? Все точно?
Та утвердительно кивнула головой.
– Ну, что бабушка Ляля! – Лиля взяла свою рюмку и подошла к сестре. –
Все хорошо! Привыкай! А я хочу выпить за нас, двойняшек! За бабу Тасю с бабой
Тоней, земля ей пухом! За нас с тобой! За Макарку с Любашей! Правильно баба
Тася сказала, мы, как две половиночки, по жизни идем!
– А у меня, говорят, мальчики будут. Два мальчика! – сказала вдруг Настя.
Все опять обернулись к ней.
– Вот это я понимаю! – Павлик повернулся к отцу. – А то все девчонки
да девчонки! Хоть будет с кем в футбол поиграть!
– Я тоже мальчик! – возмутился Макар.
– Конечно, конечно! – Лиля подхватила его на руки.
Тут же к ней подбежала Любаша. Лиля второй рукой прижала ее к себе.
Все громко рассмеялись! Комнату заполнил радостный шумный гомон.
Такой, какой бывает в хорошей компании на веселом празднике!
Где все друг другу рады!
(Продолжение следует)