(Продолжение. Начало на http://www.proza.ru/avtor/rozashornikova)
- 1 -
«И чего же они так кричат?» – сердито подумала Настя и накрыла голову
одеялом.
– Тетя Настя! Ты спишь? – дверь тихонько приоткрылась, и в проеме
показались две детские головки.
Малыши не решались зайти в комнату, но и любопытство им не давало
спокойно ждать, когда Настя проснется.
Они смешно топтались и подпрыгивали за дверью, стараясь оттеснить друг
друга, потому что каждый из них хотел первым распахнуть дверь и броситься
к тете Насте.
– Эй вы, шумелки! С вами разве поспишь? – Настя приподнялась на локте.
– Ур-р-а-а! – закричали в два голоса малыши и бросились к ней.
Они тут же вскарабкались на кровать и повисли у Насти на шее.
Она, смеясь, обхватила их и все втроем повалились на подушку.
– Ну, что вы на нее набросились? – Лиля, широко распахнула дверь.
Щелкнул выключатель.
Яркий свет залил всю комнату, высветив барахтающихся на диване детей.
Лиля подошла к окну и задернула тяжелые ночные шторы, мягкими фалда-
ми свисающие с карниза под самым потолком.
– С приездом, племянница! – сказала она, подходя к дивану. – Макар!
Любаша! Ну, хватит, хватит! Успокойтесь, – Лиля попыталась оттащить малы-
шей от Насти, но этого ей сделать не удалось.
– Так, – она, выпрямилась. – «Спокойной ночи» сегодня не смотрим!
Дети, как по команде, соскочили с дивана и встали рядом с ней.
– Эх, вы! – обиженным тоном проговорила Настя, поднимаясь с подушки. –
Меня, родную тетю, на какой-то телек променяли!
– Нет! Нет! – закричали дети – Мы не на телек!
– А на что? – расхохоталась Настя, видя, что малыши никак не могут по-
нять, что ее так рассмешило.
Было видно, что им очень хотелось еще повозиться с Настей, но и угроза
мамы была нешуточной!
– Ты не бойся! – заговорщецким тоном сказал Макар. – Мы посмотрим
«Спокойной ночи», а потом ты к нам приходи. Придешь?
– Приду, приду! Куда же я от вас денусь?
– Ну, давайте! Сейчас Юлечка хлеба свежего принесет, и будем ужинать!
Быстро, руки мыть! – скомандовала она малышам.
Те, обгоняя друг друга, побежали в ванную.
– Дай, хоть обниму тебя, племяшка! – Лиля крепко обхватила Настю
руками. – Молодец, что приехала! Маме уже позвонила, что добралась?
Настя, ничего не ответив, отвела глаза в сторону.
Лиля немного отстранилась от нее.
– Что-то случилось? Неприятности? – спросила она, заглядывая ей в глаза.
Настя неопределенно пожала плечами.
– Все здоровы? Настя, что ты молчишь?
– Все здоровы, тетя Лиля. У них все нормально!
– А у кого тогда ненормально? У тебя?
Настя опять промолчала. Она отвернула голову к окну. Слезы сами собой
потекли по щекам.
Она вовсе не хотела плакать! Никто ее не понимает. И тетя Лиля
не поймет!
Ей стало так грустно!
Настя закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Настенька, девочка моя! – Лиля обняла ее за плечи и попыталась
успокоить. – Что случилось-то? Расскажи!
– Все против меня! – Настя резко обернулась к ней. – Ну, неужели я
такая плохая? Что, я хуже всех? Почему все против меня? Родная мать, и та
выгнала меня из дома!
– Как выгнала? – Лиля непонимающе заморгала глазами. – Что ты такое
говоришь?
– Вот так, взяла и выгнала! – повторила Настя. – Родную дочь и то не по-
жалела! Руки распускать стала. Щека до сих пор ноет! Вот какая твоя сестричка
оказалась! Всю жизнь притворяться! Лялечка – добрая! Лялечка – хорошая!
Лиля на шаг отступила от нее.
– Настя, – тихо сказала она. – Ты не смеешь так говорить! Она –
твоя мать!
– Хороша мать! – Настя уже вошла в раж. – Какая она мать, если может
ударить собственного ребенка? Что она за мать такая?
– Прекрати! – громко крикнула Лиля. – Если ты еще хоть одно слово
скажешь про мою сестру…, – глаза Лили сделались сухими и колючими.
Она произнесла эту фразу очень тихим и ровным голосом, но Насте
сделалось жутко. Она не знала, как себя вести дальше.
В эту минуту Настя поняла, что не получит поддержки и в этом доме.
А куда ей тогда деваться? Теперь она осталась совсем одна!
– Как же мне дальше жить? – И она в голос разрыдалась.
– Девочка моя! – Лиля снова прижала ее к себе. – Все образуется! Поверь
мне! Все будет так, как должно быть! Нужно только немного потерпеть.
Лиля гладила ее по коротко подстриженной колючей макушке.
Настя плакала, пропитывая слезами плечо ее тонкой футболки.
В распахнутых дверях неподвижно стояла Юля, прижав к себе Макара
и Любашу.
Все трое, молча, смотрели на маму и Настю, боясь невольно помешать им.
Каждый из них, вероятно, воспринимал это по-своему. Но все трое чувствова-
ли, что сейчас происходит что-то очень важное в жизни их семьи!
Где-то глубоко-глубоко завязываются те маленькие узелочки, на которые
потом и опираются судьбы самых близких людей. И что очень важно завязать
эти узелочки потуже, чтобы ничто не смогло их разрушить.
Уж, они-то это знали не понаслышке!
- 2 -
Дети давно спали.
Лиля, Настя и Юлечка сидели за столом и допивали, наверное, уже третий
чайник чая.
Спать совсем не хотелось.
– Настюш, а Макарка с Любашкой сильно подросли? – спросила Юля,
разворачивая очередную конфету.
– Конечно, – Ответила Настя, отпивая глоток горячего чая.
– Конечно! – повторила Юля. – Ты ведь целый год их не видела!
– Нет, полгода, – поправила ее Настя. – В сентябре вы все приезжали.
Забыла что-ли?
– Нет, я не забыла. Просто, кажется, это так давно было! Я уже по бабушке
с дедушкой соскучилась. А как баба Тася?
Лиля посмотрела на дочь.
Вот что значит, юность! А ей-то кажется, что это было совсем недавно!
Лиля провела ложечкой по золотистой поверхности чая в чашке.
Как быстро пролетели последние десять лет. Десять лет! С ума сойти мож-
но! Сколько всего приключилось в ее жизни за эти годы? Вот, правду говорят,
что жизнь может перевернуться. И в самом деле. Ее жизнь именно переверну-
лась, на сто восемьдесят градусов.
Она, всегда считавшая себя свободной и самостоятельной, считавшая,
что семья – это не ее образ жизни в принципе, стала терпеливой и хорошей
матерью. И кому? Приемным детям!
Кто бы ей сказал об этом десять лет назад! Она бы тогда долго смеялась!
А сейчас она – очень счастлива! От того, что все у нее получается. И по-
лучается так, как она хочет. От того, что она – свободна и самостоятельна!
Стоп! К чему она вернулась? К самой себе? Наверное? Вполне возможно!
В этой жизни ничего нет невозможного. Это Лиля твердо усвоила и, как гово-
рится, проверила на себе.
В какой это книжке или в кино, она уже не помнила, но была такая фраза:
«Все будет так, как должно быть! Даже, если будет иначе…»
Эта мысль тогда просто поразила ее своей логикой и простотой. Лиля
даже записала эту фразу. И с каждым эпизодом своей жизни она все больше
убеждалась в ее правоте.
– А ты представляешь, – прервал ее мысли смех Юли. – Когда они были
маленькими, совсем еще маленькими, все время пальчик сосали. Мы просто
не знали, что с ними делать! И, что интересно, когда их на стульчики сажали
кушать, знаешь, такие высокие стульчики?
Настя утвердительно кивнула головой.
– Ну, вот, – продолжала Юля, – они в рот брали пальчик, причем той
руки, которая ближе к другому была. Понимаешь?
– Не совсем, – ответила Настя.
– Ну, смотри. Вот, например, если Любаша слева видела, то пальчик пра-
вой ручки в рот брала. А, если ее справа сажали, то – левой. Той, что к Макарке
была ближе. А он – наоборот! Теперь поняла?
– Теперь поняла, – утвердительно кивнула Настя.
– А еще они уже считать немного умеют и несколько букв знают. Я тебе
сейчас их «Прописи» покажу, – она вскочила с места.
– Ты куда? – остановила ее Лиля. – Разбудишь! Завтра покажешь.
– Ну, хорошо! – согласилась Юля и села на прежнее место. – А куда ты
поступать будешь? Ты мне так и не сказала, – вдруг спросила она.
– Я тебе уже говорила, что не знаю пока, – раздраженно ответила Настя.
Юля растерянно посмотрела на мать, словно не Настя, а она стояла перед
такой дилеммой.
– Настя, – вдруг сказала она. – Я придумала! Давай вместе поступать!
Я в педагогический пойду. Вместе веселее будет!
Настя с усмешкой посмотрела на нее. Вот уж, чего она меньше всего хотела,
так это возиться с детьми. Нет, поиграть с ними, как, например, сегодня, это
– пожалуйста. Но, с нее хватит Тоньки и Павлика! Еще с чужими возиться!
Ни за что!
– Ни за что! – повторила она вслух.
– Ну и зря! – надулась Юля, – это же так интересно! Они такие
забавные!
– Ну, и иди, занимайся с ними, я тебе не даю, что ли? – вспылила Настя.
– Ну, довольно, Юлечка! – остановила надвигающийся скандал
Лиля. – Давайте, девочки. Спать пора. Настенька с дороги устала. Завтра
наговоритесь.
– Давайте! – согласилась Юля. – Сейчас со стола уберу, – и она стала
собирать посуду.
– Насть, а ты к нам надолго? – спросила она, вытирая вымытые чашки.
– Не знаю, – буркнула Настя и подошла к окну.
Она открыла створку, и комнату наполнил аромат летней июньской ночи
с неповторимыми запахами цветущих растений. Казалось, что даже яркие
звезды, разбросанные по черному бархатному небу, тоже имеют свой запах.
Сильный, терпкий, добрый.
Лиля осуждающе посмотрела на дочь и подошла к Насте.
Они обе стояли и смотрели в эту манящую темноту.
– Тетя Лиля, – тихо сказала Настя, – пойдем, погуляем? Или тебе завтра
рано вставать?
Она подняла на нее глаза, влажные от набегающих слез. Лиля не смогла
ей отказать.
– Вы только аккуратнее, пожалуйста, – предупредила их Юля. – Не вол-
нуйся, мамочка, я все уберу и лягу. Ключи возьмите!
- 3 -
Они вышли на улицу.
Ночь действительно была какой-то необычной. Очень темной и очень
теплой.
Они пошли вдоль бульвара, что проходил по соседней улице.
«Какие они разные, Юлечка и Настя», – думала Лиля. – «Казалось бы –
ровесницы, а совершенно разные. Впрочем, ничего удивительного!» – сама себе
возразила она. – «И жизнь у них по-разному складывалась, и семьи разные,
и они – разные!»
– Вот видишь, тетя Лиля, – первой заговорила Настя. – Ты Юльку
и Любашу с Макаркой вон как любишь! А тут, родную дочь…
– Ты опять про свое думаешь? Никак не успокоишься?
– А как тут успокоиться? – она остановилась и посмотрела на Лилю. –
Когда родная мать…
– Настя, – Лиля сделала шаг вперед. – Ты маму не осуждай. Мама всю
жизнь с вами занималась. А ведь она в свое время хотела певицей стать. Да вот
только решила себя своей семье посвятить. Вам с папой. Чтобы в доме все было
по уму, как говорится.
– А чего же вы с ней постоянно ругались, если она такая хорошая? Я, тетя
Лиля, между прочим, всегда на твоей стороне была. Они тебя обижали, а я
заступалась!
Лиля обняла ее за плечи.
– Заступница ты моя дорогая! Знаешь, мне тогда тоже казалось, что меня
не понимают. Обидно было до слез! А пожаловаться было некому. Я тогда тоже
рассуждала примерно, как ты. И по поводу детей, и по поводу семьи вообще.
А, вот жизнь все на свои места расставила. Время нужно. Чтобы осмыслить все
самой. Никто в этом случае не поможет! Только сама себе! И ситуации разные
жизненные. Присматриваться надо к ним. Они многому учат. Только мы порой
не видим, не хотим ничего видеть и замечать, кроме собственных обид. Жалеем
себя часто. И не жалеть надо, а подумать, почему так произошло? И почему
именно со мной? Не «за что?», а «почему?» И как из этого выйти, чтобы ни
себе, ни другим не навредить? Пожалуй, это самый главный вопрос по жизни!
А, что касается детей моих? – Лиля остановилась и посмотрела на Настю.
Та, не останавливаясь, продолжала молча идти вперед, и было непонятно,
согласна она с тем, что говорит Лиля или нет.
– Это – мои дети! Понимаешь? – Лиля пошла вслед за ней. – Юлечку я
взяла, когда ей было семь лет. Семь лет! Это уже почти состоявшийся человек!
Прошедший через такое, что не каждому взрослому под силу! Да, может быть
я не знала с ней, что такое пеленки и распашонки! Может быть? Но, что такое
бессонные ночи, я, поверь мне, хорошо знаю. И не от того, что болит животик.
От этого много средств разных есть! А от того, что болит душа у этого малень-
кого человечка! Понимаешь, Настя? У нее душа болит, а ты не знаешь, что
сделать? Какую таблетку можно дать в этом случае? Какое заклинание сказать,
чтобы хоть немного унять эту боль? А ты говоришь, не родная! Я, когда слово
«мама» первый раз от нее услышала, разревелась, как ненормальная! И она,
глядя на меня, тоже взахлеб! Вот так и стояли обе и не знали, от горя плачем
или от радости?
Настя остановилась и посмотрела на Лилю.
– Я никогда об этом не думала, – сказала она.
– Просто у нас не было разговора на эту тему, – ответила Лиля. – А ты,
кстати, знаешь, что бабушка Надя тоже приемная дочка у бабы Таси?
– Что? Бабушка Надя? – Настя остановилась. В ее округлившихся глазах,
казалось, отразился свет сразу всех фонарей, расположенных поблизости.
– Вот видишь, – рассмеялась Лиля. – Ты даже того, что у тебя «под но-
сом», не знаешь. А обижаешься, что тебя не понимают. Ты сама-то кем из своих
близких интересуешься?
– Нет, ты правду говоришь? Она не родная дочка? – никак не могла
успокоиться Настя. – Приеду, обязательно спрошу!
– Спроси, спроси! – поддакнула Лиля.
– И мама про это знает? И папа?
– Конечно, знает! – ответила Лиля.
– И ничего мне не сказали!
– Вот, приедешь домой, и разберись с этим! Бабушка Надя тебе много
интересного может рассказать.
– А как бабушкиных родителей звали? Их баба Тася знала или видела
когда-нибудь?
– Знала, конечно! Они в нашем селе жили. На хуторе, где сейчас бабушка
с дедушкой живут.
Глаза Насти еще больше округлились.
– Это дом родителей бабушки? Вот новость за новостью! А как их звали?
– Отца – Макар Савич, а маму – Любаша.
Настя присела на стоявшую рядом скамейку, не в силах больше выносить
этого нескончаемого потока новостей. Лиля устроилась рядом.
– Макар и Любаша… Так это, ты в честь них наших близнецов назвала?
– Да, в их честь! Дело давнее. Все друг друга простили уже. А родные
корни, куда ж от них деться? Нравятся они нам или не нравятся? Это – наши
корни. Мы своей жизнью можем поправить то, что нам не нравится, но отка-
зываться от них нельзя! Вот, ты на маму обижаешься. А как же Юлечке быть,
или Макарке с Любашей? Их-то матери попросту предали. Бог им судья, а,
возможно, сами они себя судят еще похлеще. Не знаю. Только детям я все время
говорить буду, что не должны они на них зла держать. Благодаря им, они на
этот свет появились, благодаря им живут!
– Твоим детям так хорошо рассуждать, – возразила Настя. – Они в тепле
и достатке живут. А вот те, кого не усыновили? Им каково?
– Да, сложно все это! – согласилась Лиля.
– Тетя Лиль, а зачем ты еще близнецов взяла? Жили бы себе с Юлькой?
– Так получилось, – улыбнулась Лиля. – Юлечка часто ходила к своей
няне в детский дом. Там есть такая няня Ариша, очень добрая женщина. И вот,
однажды, приходит и рассказывает, что привезли к ним близняшек, мальчика и
девочку. Они все время плакали, а как только Юлечка к ним подходила, сразу
замолкали и улыбались ей. Им тогда чуть больше годика было, а Юлечке лет
двенадцать, наверное. Ну, да, двенадцать. А тут как раз незадолго до этого
вся история с бабушкой Надей раскрылась. Мы ведь тоже поначалу ничего не
знали. В общем, подумали мы с Юлькой, и решили взять их к себе. Она – мо-
лодец! Практически весь уход за детьми на себя взяла. Я весь день на работе.
Первые два года няня у нас была, а как в садик пошли, Юлька сама стала все
делать. Молодец она у меня!
– Да, любишь ты ее, тетя Лиля, – снова загрустила Настя.
– Насть, а Насть! – Лиля поднялась со скамейки.– Хватит хандрить!
У тебя жизнь только начинается, а ты слезы льешь! Не стыдно? Вон, какую
прическу забабахала! Красавица ты моя!
– Тебе нравится? – удивилась Настя, но, чувствовалось, что ей было
приятно то, что Лиля заметила.
Становилось прохладно. Над горизонтом появилась светлая полоска.
– Короткие июньские ночи! – задумчиво сказала Лиля. – Сейчас ты ляжешь
спать, а завтра – проснешься, и обо всем совсем по-другому будешь думать!
Они повернули к дому.
– Тетя Лиля, а я, кажется, влюбилась! – чуть слышно сказала Настя.
– Ну, вот это – другой разговор! Расскажешь?
– Давай завтра, а то тебе рано на работу надо, – ответила Настя.
– Ну, завтра, так завтра! – согласилась Лиля. – Тебе виднее.
И они зашли в подъезд.
(Продолжение следует)