Возчик подошёл к несчастной, присел на корточки и тихим голосом спросил:
-Добилась своего, а дальше что, могила без плиты, надеюсь, не винишь других?
-Тебе, как другу доверяли, зачем ты дочь мою травил?
-Не я, так кто-нибудь другой глумился бы над ней, от мужа дочь скрывала, с ним рядом бы, счастливее была. Жена! Такое счастье упустила. Те улицы твои, дома твои, сын твой и дочь его! Миланья захватила всё, ты в щель заборную глядела, как сына твоего ломала, лишила матери родной. Ни женщина передо мной, ни мать, и не жена, глупее бабы не знавал, конец ты заслужила справедливый. В допросную шагал, детей заметил, мальчишка дочь твою в кибитку палача спровадил, живот распорет или вздернет.
Мать вскрикнула, беспамятною стала и вдруг произнесла:
-Родная, я слышу голос твой. Что делать, себя похоронить? Со мною рядом возчик, а за его спиной, наш друг. Я сделаю, как ты сказала. Вези меня к лесной опушке и выполняй хозяйкины указы.
Возчик охранников позвал:
-Спятила! Что вам Главнейший приказал, простушку эту на опушку, я засвидетельствовать должен, что вы исполнили указ.
Ясек с тоской смотрел в окно, скоро рассвет, ночь пролетела незаметно. Чужие люди, а как сроднились! Крепость показалась в силуэтах, огни на башнях погасили, он произнёс:
-Мама, сын между берегов, мой плот перевернется скоро, я вашей гибели страшусь. Я встретил женщину святую, такую же, как ты. Она душой стремилась к сыну и, если крылья были у тебя, и ты ко мне бы полетела.
Знакомый голосок окликнул:
-Ясек, без помощи твоей погибнем. В окно налево посмотри, во дворе дома, где светятся огни, готовы лошади и сани. Прибудь на них к опушке леса.
Он головою замотал и закричал:
-Кто говорит со мною?
Охранник дверь открыл и удивился:
-Ты тоже не в себе? Поспал бы, утром допрашивать начнут, не знаю, что ты натворил...
Ясек перебил его:
-За мною преступления нет, задумавшись, я перешёл черту, мать вспомнил, просил не гибнуть и меня дождаться.
Он шел, куда глаза глядят, над головою прошептали:
-Куда же ты, надежда на тебя, душа моя с тобою говорит, тело в санях лежит, завернуто в рогожу. С охраной попросись, ты нас в последний путь проводишь.
Ясек вернулся. Сани заехали во двор, тело Надежды в накидку завернули и положили на солому. Возчик с охранником на козла забрались, второй охранник кинул доски, лопаты, уселся к ним спиной, полозья заскользили по снегу. Ясек замахал руками:
-Я провожу в последний путь, земли пушистой пожелаю.
Обшарил сани, пусто, удивился, как ясно слышал голос милый. Подъехали к опушке, возчик внимание проявил, сам в яму прыгнул, доски уложил, приблизился к саням, проговорил, зевая:
-Что там сказать хотел, сыпь пожелания в яму.
Ясек привстал, холодная, как лед рука, его запястье крепко сжала и чей-то голос приказал:
-К пропасти гони, сын должен мать живой увидеть!
Он трусом не был, когда наёмники на крепость нападали, к лекарю возил убитых и покалеченных людей. Внезапное прикосновение дыхание спёрло, испугавшись, Ясек закричал:
-Невидимые руки здесь!
Лошади рванули и понеслись к дороге, остановились, ожидая понуканий. Охранники бежали к ним. Осталось несколько шагов, они, как вкопанные остановились, завертели головами и закричали разом:
-Не медли, мы слышали небесный голос, правь к пропасти, там тело перехватят, прямым путем доставят к перевалу.
Версту отъехав, Ясек остановил лошадок, повернувшись к женщине, спросил:
-Жива или души уж нет?
-Жива, не время умирать, муж следом лошадей направит. Опасности тебя подвергла, со мной останься, будешь сыном, осада кончится, я к матери свезу.
-Нельзя мне с вами, Главнейший не пощадит отца, мамку вторую мужики замучат, брат малый без заботы пропадет. Признаться должен, я дочку вашу погубил, в кибитку палача направил. Со мною, что-то происходит, мне тоже голоса слышны, тела касаются невидимые руки. Страшнее ночи не знавал. Жизнь потеряла всякий смысл, я знаю, что меня повесят.
-Дочь не погибла, рядышком сидит, меня водою напоила. Ты все преграды обойдешь, жить будешь долго и красиво. К дому твоему, люд камнем вымостит дорогу, сирот со всей округе соберешь, их в семьи ладные пристроишь.
-Видения у вас, Главнейший бил по голове, его удары смертоносны. Хрипите сильно, помолчите, у вас из горла льётся кровь.
У пропасти его остановили, он доложил:
-Главнейший послал подарок сыну, в санях родная мать лежит, дочку палач на небеса отправил, живы были, просьбу диктовали, я должен передать ему.
Ясек, с Юсупом встречался мимолетом, он, как и его отец, ходил в Подглавных. Служил исправно и делу верен был. Во время пересказа, Юсуп ножом из дерева строгал фигурку. В глаза друг другу не смотрели. Скрыть Ясек отношение не мог, возненавидел его люто, последние любовные слова, оставил при себе. В кибитку сунулся наемник и произнес:
-Снизу к саням привязан ящик, в нем тело девочки лежало, мы подготовили, что надо. Лекарь осмотрел обеих, над девочкой бесчинства не велись, на волоске висела жизнь, её потрава доконала. Женщина скончалась от побоев. Ты нужен там.
Ясек последовал за ними. В небольшой пещере лежали разноцветные ледяные блоки. Снегом выровняли площадку, из льда устроили лежанку, сын перенес мать и сестру. Гробницу возводили на глазах. Ясек понять не мог, что происходит, сын знал заранее о гибели обеих, возможно ли такое? Блоки отлить и заморозить, лекаря доставить, добыть одежду и подготовиться к обряду, немыслимо за столь короткий срок. Заметив в стороне костёр, Ясек приблизился к нему и заглянул в котел.
Старик открыл бочонок с медом, в него насыпал пористую стружку, древесный уголь, размешал, отправил содержимое в котёл. Помешивал не палкой, а рукой, варево отлил в кувшин, в оставшуюся смесь кидал круги из воска. Взглянул на Ясека и приказал:
-Холсты несите, свидетели мешают, отправите с глаз его долой.
Наемник хлопнул Ясека по шее:
-За той кибиткой кашевар, тебя накормит, едой снабдит, не мельтеши перед глазами.
От любопытства жгло внутри, зачем им вар, гробница эта? Мать с дочерью земные люди, они в земле должны лежать. Его позвали:
-В гробнице замуровывают вход, проститься хочешь, подойди.
Он заглянул вовнутрь, услышал трескотню лампадок, последний раз взглянул на лица. Наемники облили блок водой, замуровали нишу. Ясек зашагал к саням и оглянулся на гробницу, она светилась изнутри. Подумал, красиво как и необычно, и если б не печальная начинка, то всё бы сказкою казалось. Слёзы ручьём катились по щекам. Вдруг показалось, внутри гробницы зашевелились тени, они прошли подземный путь, вошли в кибитку, где скрылся с варевом старик. Он подбежал к кибитке и заглянул вовнутрь. Молния пронзила тело, глаза ослепли, и Ясек повалился в снег.