Глава 8
Вернувшись за свой стол, инспектор подумал, что пора бы уже установить личность погибшего, узнать его имя. А то получается не совсем хорошо: приходится говорить о нём то "он", то "этот человек", то просто "парень", а то ещё как-нибудь.
Он вытащил из ящика стола стопку фотографий, отобрал из них те, на которых был снят парковочный жетон, разложил их перед собой на столе. Итак, прямоугольный кусочек жёсткого пластика светло-серого цвета. На лицевой стороне - данные о местонахождении порта приписки: причал D гражданского порта, восемнадцатая линия, место W23. На оборотной стороне - регистрационные сведения о транспортном средстве: класс судна - С2, серия регистра - 11, присвоенный номер М10.526.113.
Это было уже кое-что. По крайней мере, по этой информации можно будет узнать имя владельца жетона, а для подстраховки выяснить, не был ли данный жетон заявлен в розыск как утерянный или похищенный. В том, что моторная лодка могла быть угнана с места стоянки, Раскин сомневался. Он знал, что при выдаче подобных жетонов фиксируется так называемый "номер открытия", позволяющий открывать замок причального устройства и известный только самому владельцу да центральному полицейскому компьютеру, а при попытке сломать замок он тут же выдавал сигнал тревоги на пульт охраны порта.
Он включил питание компьютера, на секунду задумался и затем его пальцы побежали по клавишам, вызывая программу вхождения в Единую полицейскую информационную сеть. На экране возникла заставка, извещающая о том, что подключение состоялось, затем изображение пропало в кромешной черноте, из неё всплыл тревожный красный прямоугольник и на его мерцающем фоне появились ядовито-жёлтые слова:
"Внимание! Вы вошли в закрытую сеть! Введите идентификационный код доступа или покиньте сеть. В противном случае Ваше подключение будет признано несанкционированным и будут применены меры пресечения!"
Инспектор набрал на клавиатуре необходимую комбинацию цифр и букв, после секундной паузы выполнил требование системы ввести персональный контрольный пароль. И вот он уже в безбрежном море полицейской информации.
Он пробежался по оглавлению разделов сети, выбрал раздел "Транспорт". Войдя в него, открыл страницу регистрации и, указав поисковой программе данные о классе, регистре и номере судна, вскоре имел на экране имя человека, которому принадлежал этот парковочный жетон: Джеймс Ньювенторп.
Раскин довольно усмехнулся. Теперь, по логике вещей, следовало проверить жетон на розыск. Опять полистав страницы сети, он убедился, что жетон был "чистым".
И все же стопроцентной уверенности у Раскина не было. Малюсенький червячок сомнения продолжал грызть его изнутри. Ведь могло быть так, что жетон всё-таки был похищен, а его владелец не успел сообщить об этом или по какой-то причине не стал этого делать? Тогда это имя никаким боком не подходило к расследованию дела.
"Постой-ка! - внезапно сообразил он. - Ведь в регистрационной карточке Ньювенторпа должна быть его фотография! Если владелец жетона и погибший человек - одно и то же лицо, тогда всё сходится без заусенцев".
Он позвонил в Отдел регистрации транспортной полиции и попросил, если это возможно, переслать ему по факсу карточку Джеймса Ньювенторпа, владельца малого плавсредства класс
такой-то, регистр такой-то. Ему сказали, что никаких сложностей нет, попросили подождать и спустя десять минут Раскин с напряжённым вниманием следил за листом бумаги, выползавшим из щели факсимильного аппарата. Перед ним лежал фотоснимок лица погибшего мужчины и инспектор невольно сравнивал: волосы…, брови…, уши…, нос… И уже было ясно, что это он - Джеймс Ньювенторп, погибший владелец жетона.
Обхватив подбородок пальцами левой руки, Раскин задумчиво рассматривал фотографию на копии регистрационной карточки. Кем он был при жизни, этот Ньювенторп, каким человеком? Весёлым или грустным, вспыльчивым или спокойным, надёжным другом или у него не было близких друзей? Каким он был в детстве: послушным ребёнком или неуправляемым шалопаем? А каков он был в общении с девушками: робким, застенчивым, а может, напористым и хамоватым?
Эти вопросы рождали в душе инспектора лёгкую грусть: вот не стало человека - и словно погасла его лампочка на разноцветном панно многомиллиардного населения Земли. Где-то горит и его, Раскина, маленькая лампочка и когда-нибудь, через отмеренный ему судьбой срок, погаснет и она. А что будет там, за чертой жизни и смерти? Продолжится ли его существование хоть в какой-нибудь форме? И пригодятся ли в таком случае все накопленные знания, весь опыт земной жизни? Или они окажутся бесполезным грузом, балластом, тянущим на дно? А если после смерти ничего не будет? Совсем ничего, никакой жизни, только вечная ночь да холод забвения? Тогда получается, что незачем духовно совершенствовать себя, незачем стремиться к высоким и чистым идеалам - всё равно от нас потом ничего не останется, поэтому пей да гуляй, бери от жизни всё, что можно и чего нельзя… Но Раскин не мог с этим согласиться, всё его существо протестовало против подобного подхода к этому философскому вопросу. Ну не может такого быть, чтобы человек был случайным творением природы, что его разумная жизнь и самосознание лишь вероятностная комбинация молекул и полей! И он был уверен, что весь огромный потенциал человека, интеллектуальный и духовный, дан ему для каких-то иных, более значимых, целей, а не для того только, чтобы как животное прожить свою жизнь, став в конце концов ничтожной горсточкой праха.
- Эй, Стив, кто этот человек?
Раскин поднял голову. Возле стола стоял инспектор Кирнер и, заложив руки за спину, с любопытством рассматривал фотографии.
- Что это за тип? Он проходит по твоему делу? Уж не убил ли он кого-нибудь?
- Да нет, Боб! - недовольно поморщился Раскин (слова Кирнера были для него порцией соли на свежую рану). - Он не убийца. Как раз наоборот - он сам жертва случайной смерти от несчастного случая.
- Вон оно как… - понимающе протянул Кирнер. Его серые глаза с сочувствием смотрели на коллегу. - Выходит, и дела здесь никакого нет. В том смысле, что расследовать-то нечего.
- Верно, Боб, - кивнул головой Раскин. - Полное отсутствие криминала. Просто роковой отказ ненадёжного прибора. Мне осталось только взять справку об этом в экспертно-техническом отделе - и можно закрывать дело.
- Ты уже нашёл родственников погибшего?
- А чего их искать? Сделаем объявление по телевидению, в "Криминальной хронике дня" - они сами и найдутся.
Их разговор прервала мелодичная трель телефонного звонка. Кирнер подошёл к телефону, поднял трубку.
- Алло… Да, отделение инспекторов… - он оглянулся на Раскина и, прикрыв микрофон ладонью, показал глазами на фотографии: - Стив, он из Фитнесс - парка?
Получив утвердительный кивок головы, он сообщил невидимому собеседнику:
- Дело ведёт инспектор Раскин… Так… Хорошо, я ему передам, - и, положив трубку, сказал: - Ну вот, Стив, не успел ты об этом подумать, а тебя уже приглашают зайти в техническую экспертизу. Быстро работают ребята!