- Итак… Мой рассказ будет недолгим, потому что у меня совсем немного времени и мне меньше всего хотелось бы заставить вас все это прочитать, но так уж заведено, что я просто обязан оставить о себе несколько строк. Может быть они наведут вас на какие-нибудь мысли относительно вашей жизни, которая, как мне кажется имеет очень завидный характер, хотя многие со мной и не согласятся, потому что любой человек склонен думать, что может сделать свою жизнь еще лучше, даже не подозревая порой о том, что у него уже все есть. А для счастья нужно не так много – не правда ли? Но начну о себе – меня зовут Сэл Фортис, Сальваторе точнее. Когда я был совсем маленьким, лет пяти, мой отец, работавший в то время водителем рыбного фургона, сказал мне, что если я хочу чего-то добиться в жизни, то должен добиваться этого с малых лет. Может быть, я неправильно его понял и за это поплатился собственной совестью, но не буду отрицать, что вплоть до наступления двадцати одного года, я участвовал во многих кражах, одном вооруженном грабеже и был свидетелем насилия над человеком. И тогда моя совесть сыграла со мной злую шутку – я поступил в полицейскую академию, а оттуда попал на работу в 41-ый полицейский участок на Лонгвуд Авеню в Бронксе, где я собственно и жил. Мои родители гордились мной, а я поддерживал подобие порядка на улицах, которые были мне родными, на протяжении тридцати лет. За все время службы, я выстрелил в человека всего два раза, чему очень рад, и безмерно рад тому, что мне не пришлось никого убить. Но сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что на тропинках прожитых лет ничего не было. Ничего такого, о чем можно было бы пожалеть или чем можно было бы гордиться. Недавно мой новый напарник, совсем еще мальчишка, застрелил ребенка. Была перестрелка, но суть не в этом. Сейчас даже у детей есть оружие, которым они не преминут воспользоваться при случае. В общем, за то, что я не уследил за неправомерными действиями, меня уволили из полиции. И знаете, что самое дерьмовое во всей этой ситуации? Я сидел перед интендантом и сдавал оружие, значок, форму. Все это заняло пять минут, а потом я подписал обходной лист и все. Тридцать лет я служил городу, а рассчитали меня за пять минут. И я понимаю, что сам не знаю, чего хочу. Я был дважды женат, мне пятьдесят один и у меня ничего нет, нет дома, нет детей, ничего. Утром я просыпаюсь, отправляю в себя стакан виски, а потом сижу на кровати, вдыхая сигаретный дым, и не знаю, что делать дальше. Может быть, это какой-то личностный кризис, но как мне кажется – это не беспочвенное чувство бесполезности, все так и есть. Я никому не нужен и мне не нужен никто.
В маленькой комнате на Фокс-стрит раздался выстрел. Жильцы соседних квартир не вышли посмотреть, что случилось, а когда прибыли полицейские то нашли тело Сальваторе Фортиса, уволенного на пенсию несколько недель назад. Один из копов – молодой Джон Бакли долго смотрел на лежащего у кровати Сэла, а потом тихо произнес: «Вот дурак, он ничерта не смыслил в жизни, надо уметь ею наслаждаться».
Спустя тридцать лет точно так же смотрел Гилберт Халлан на мертвого Джона Бакли…