Серый дождливый день мелькал за окнами скорого поезда. Пьер Ворен, модный российский кутюрье, нервно курил в тамбуре. Скоро День Российской моды, а идеи коллекции так и нет. За вдохновением Пьер Ворен ездил в матери в провинциальный Вольск, в надежде увидеть оригинальные народные костюмы. Но надежды не оправдались. Серый, пыльный город, унылые пейзане, одетые в линялый, растянутый китайский трикотаж. Девушки в полинялых джинсах и непонятного цвета и фактуры топиках. Дамы в серых бесформенных бриджах и брюках. Встретить женщину в платье почти невозможно, а если и встретишь, то эти бесформенные тряпки и платьем назвать нельзя. Мама, как-то внезапно постаревшая, с шестинедельной жеваной химией, в сереньком немарком костюмчике. Пора забирать ее в Москву. Да нет, у него часто бывают та-ки-е люди. Ее же в приличном обществе не покажешь, да и сама она не поедет - здесь у нее работа, подружки. Просто нужно чаще приезжать, привозить ей больше денег и столичные наряды. Отпуск пролетел. Маму порадовал визитом, а идеи коллекции как не было, так и нет. Сигарета сменялась сигаретой, а настроение так и оставалось паршивым.
Пьер зашел в коридор спального вагона и отправился к своему купе. В коридоре стояла девочка лет шести, похожая на германскую фарфоровую куклу, в платьице с оборочками и белокурыми длинными локонами, убранными в два аккуратных хвостика. Девчушка подбежала к Петру и вцепилась в рукав его модного яркого свитера.
- Дяденька, а как Вас зовут?
- Пьер Ворен.
- Вы француз? Вас, как в сказке про Буратино, Пьеро зовут? – девчушка весело засмеялась и запрыгала на одной ножке.
- Да нет, я русский и зовут меня Петр Воронин, а Пьер Ворен - это мой псевдоним, – Пьер как-то смутился и почувствовал себя рядом с этим непосредственным ребенком не очень удобно.
- Дядя Пьеро, это язык можно сломать. Я Вас лучше дядей Петей буду звать, - и девчушка снова счастливо рассмеялась.
- Дядей Петей так дядей Петей, – а про себя подумал: как все-таки дети бывают плохо воспитаны.
- Дяденька, подымите меня, пожалуйста, а то мне плохо видно.
Петр подхватил девчонку на руки, повернулся к окну - и замер от неожиданности. За окном в свете заходящего солнца переливался всеми цветами радуги пряничный городок, нетипичный для полосы средней России. Дома, сложенные из бело-розового камня, крытые ярко-красной черепицей. Мостовая, выложенная желтым булыжником. Сочная зелень деревьев смешивалась с буйством красок роскошных цветников. Таких цветов Петр не видел никогда в жизни, даже в ботаническом саду. Огромные, сумасшедшей окраски, непередаваемых форм.
Девушки в легких, развевающихся шелковых платьях с цветами в волосах. Дамы в платьях из отбеленного льна, украшенных вышивкой и мережкой. Солидные мужчины в костюмах с разноцветными жилетками и молодые люди с рубашками без воротников и широкими поясами. Ощущение радости, праздника, солнечного лета просто захлестывало сторонних зрителей. Хотелось открыть окно и впустить внутрь воздух, напоенный ароматом цветов и пряностей. Беспечность. Раскованность. Счастье. Пьер дернул раму, но окно не открылось. Девчонка весело смеялась, тыкала пальцем в разноцветные картинки за окном. Вышивки, жабо, воланы, пелерины, кушаки, перчатки до локтя, кокетливо выглядывающие оборки нижних юбок мелькали пред глазами, как в мозаичном калейдоскопе. Срочно бежать за блокнотом. Все нужно успеть зарисовать. Боже, какая идея! Какая коллекция! Петр опустил возмущающуюся девчушку на пол и бросился в купе за блокнотом.
Через минуту выскочил в коридор с блокнотом и карандашом; девчонки не было. Метнулся к окну. Пустая степь в мареве мелкого дождика. Серость и уныние. Где-то в вдалеке раздавался задорный детский смех. Срочно нужно выйти на ближайшей станции и вернуться в этот сказочный городок. Надеюсь, там есть гостиница. Почему я не взял с собой фотоаппарат? Такой колорит, такое буйство красок. Я всегда верил в нашу провинцию. Мне же никто не поверит.
Петр кинулся к проводнице.
- Девушка, что за городок мы проезжали пять минут тому назад?
- Какой городок? Молодой человек, последний населенный пункт мы проехали час тому назад.
- В нашем вагоне едет бойкая девчушка лет шести, хорошенькая, как ангелочек?
- Молодой человек, СВ не дешев. У нас полвагона пустых, а в остальных купе едут солидные люди, и детей сегодня нет в вагоне вообще. Идите, отдыхайте.
Петр кинулся по вагонам в поисках девчонки. Должен же хоть кто-то подтвердить, что он не сошел с ума. С девчонкой нужно срочно поговорить, может быть, она видела еще какие-нибудь детали. Вагон сменялся вагоном. Петр бежал, дети в поезде были, разные - веселые и плачущие, хорошо и плохо одетые, - но девочку, похожую на фарфоровую куклу с завитыми в локоны хвостиками, никто не видел.
Пройдя весь поезд, Петр остановился в вагоне-ресторане. Сел у окна. Купил себе салат, жаркое с картошкой и бутылку водки. Налил холодной водки в стакан, быстро выпил, закусил салатиком и уставился в окно. Серый день сменялся еще более серыми сумерками. Надоедливый, мелкий, обложной дождь и не думал заканчиваться. В голове прыгали яркие шелковые платья с завышенной талией, декольте, вышивки и кружево ручного плетения, шляпки, жилетки, пояса. Стопка бумажных салфеток с эскизами новых моделей заполняли столик.
«На Дне Российской моды всех приятно поразил показ моделей молодого, но очень популярного кутюрье Пьера Ворена. Буйство цветов и красок поражало воображение. Соломенные шляпки, украшенные цветами и лентами, и яркие наряды создавали ощущение летнего праздника. Финальный выход модели в платье невесты фасона времен Жозефины де Богарне просто утонул в овациях, поразив всех простотой и изяществом фасона. На поклон Пьер Ворен вывел свою маму, очаровательную даму бальзаковского возраста. Пьер Ворен объявил, что коллекция посвящается ей, и очень трогательно поцеловал руку. Единогласно коллекция Пьера Ворена признана лучшей коллекцией года. Отдельно отмечена эмблема показа: прижавшееся к окну лицо задорной девчонки»
Вся дальнейшая жизнь Петра Воронина проходила в дороге между Москвой и Вольском. Мама категорически отказалась переезжать к нему в суетную и шумную Москву. Петр подолгу курил в тамбуре, вглядываясь в бескрайние русские дали, и молил: ну хотя бы на минутку, хотя бы еще раз. Вздрагивал от каждого детского смеха. Но сказочный пряничный городок не поддавался уговорам, маня тайной и несбыточностью желаний…