... памяти моего дяди Александра
и всех ушедших, дорогих моему сердцу
Лишь только смерти по плечу нас оторвать от дел,
мы, следуя ее мечу, спешим в родной удел.
Там соберется вся родня, ведь повод так весом -
родная искорка огня уснула вечным сном.
Но тот, кто нас собрал, как Ной, остался глух и слеп,
стал так негаданно немой, как черствым свежий хлеб.
Стал равнодушен, недвижим кто был живее роз,
холодным, маленьким, чужим, как стылый день в мороз.
«Уже не встать, уже не спеть, не потянуться всласть,
над ним ведь ты, Старуха-Смерть взяла навечно власть.
Верни того, кто дорог был!» Лишь слышен смех в ответ:
«Поверь, он вас уже забыл, так мил ему тот свет!
Он там давно вкусил плоды на ветках райских кущ
и пригубил хрусталь воды в ключе, что прячет плющ!»
И смех тот душу леденит, словно метелью кровь,
в ушах набатом так звенит, как при ударе в бровь.
Нас каждого в урочный час сразит ее коса -
об этом думаем сейчас, когда в глазах слеза,
а высыхает влага та и тает образ той,
что нас в небесные врата погонит пред собой.
И страх отступит до поры, заляжет за углом,
оставшись правилом игры за карточным столом.
Судьба там карты раздает и выбор лишь за ней,
кому, когда придет черед уйти в страну теней.
«Скажи, разлучница - Судьба, чем выбор объясним?
Немая ключница, ответь, и что нам делать с ним?
Смиренно ждать исход игры с улыбкою глупца
иль отвратить удар косы, что сгонит кровь с лица?»
Но не услышать нам ответ и каждый сам решит,
как сделать раем этот свет, что так непрочно сшит,
и что сулит то грусть и боль, то радость и добро,
и может превратить в Ассоль адамово ребро,
а может демона вселить в добрейшую из див,
того пороком наделить, кто раньше был правдив,
а этому простить грехи, жалея подлеца
или отправить в пастухи, чтоб смыть позор с лица.
Рядить, возможно, так и сяк, но помнить об одном –
равны богатый и босяк, уснувши вечным сном,
а за пределом бытия, в заоблачной дали
они получат жития, что заслужить смогли.
Господь решит, какой душе гореть в аду в котлах,
какой расслабиться уже в эдемовых садах,
и мысль об этом превратит, быть может, мне с тобой
в козырную одну из карт, что нам сданы судьбой.
март/1998г.