Гл. 23
К власти через хитрость
Прошло чуть больше недели. Роам привел еще двух молодых людей, недовольных Хаасом.
Он выследил и узнал, где живет большая часть людей Хааса.
Как оказалось, все они были аморреи и жили в пригородных кварталах, за пределами городской стены.
Сам Хаас жил в части города защищенном каменной стеной. Он подкупил нужных людей из городских властей и, ему разрешили купить дом внутри городских стен, где было разрешено селиться только евреям и пришельцам, принявшим Израильскую Веру.
Известие, принесенное Роамом, подняло Сигону настроение.
Он довольно потирал руки, хлопал Роама по плечу и предложил тому выпить с ним вина.
Через два дня, двух людей Хааса, нашли убитыми возле своих домов.
Хаас пришел в ярость, он поднял всех своих людей. Они бродили по рынку и местам, где собирается на гулянье молодежь, пытаясь, что-нибудь узнать, но результата не было.
к концу недели еще двое людей Хааса были убиты.
Когда у Хааса пропали первые три человека, он не придал этому значения. Такое бывало и раньше.
Кто-нибудь из его людей, верно служил ему и скапливал нужную сумму денег. Затем, не желая больше заниматься рискованной профессией, просто исчезал из города.
Правда, последнее время Хаас успевал определить такого человека и тот, прежде чем уйти от Хааса расставался со своими сбережениями, а затем и со своей жизнью.
Когда пропали сразу трое, Хаас был расстроен, тем, что не сумел этого предвидеть.
Но после того, как были убиты, четверо последних, он был уверен, что этих трое, наверняка тоже мертвы.
Чтобы задобрить торговцев, Хаас перестал брать подати, в надежде, что те, расскажут его людям об убийцах. Но и это не дало результата.
Люди Сигона, осторожно распространяли слухи о том, что Хаасу скоро придет конец.
Что есть человек, кто объявил Хаасу войну и скоро перебьет всех его людей.
Торговцы, приободренные такой новостью, стали дерзко посматривать на людей Хааса, а некоторые открыто издеваться над ними, спрашивая
- "Что жив еще?"
Хаас обратился к начальнику стражи города и подарил ему дорогой подарок. Кроме того, пообещал награду за поимку убийц в десять шекелей золотом.
Но стражники, обленившиеся за последние годы, не проявляли особого рвения.
Хаас поняв, что никто из торговцев не желает ему помогать, в бессильной злобе, наложил на них двойную пошлину и объявил, что так будет до тех пор, пока он не найдет убийц. Двоих торговцев отказавшихся платить, люди Хааса избили прямо на рынке на глазах израильских стражников.
Те молча наблюдали, за избиением, даже не пытаясь вмешаться.
Дагир, целыми днями крутился на рынке. Он подслушивал разговоры между торговцами, и обо всем рассказывал Сигону.
После того как были избиты торговцы, Сигон приказал Дагиру, выследить где живут участники избиения.
Той же ночью они были убиты.
К ним в дома ворвались люди, на лицах которых были черные повязки.
Убив виновников, они не тронули их семьи и не тронули вещей и ценных предметов.
Эта весть быстро разнеслась по городу.
Это было последней каплей. Люди Хааса, отказались ему служить.
Возле Хааса остались лишь трое его взрослых сыновей.
Настало время завершить начатое и покончить с самим Хаасом.
Единственное место для встречи с ним, был рынок.
Роам договорился с одним из торговцев и тот согласился спрятать у себя Сигона до тех пор, пока на рынке не появится Хаас.
Хаас не хотел верить, что у него нет больше ни людей, ни власти. Однажды, он появился на рынке в сопровождении своих сыновей.
Сигон для своих людей приобрел мечи. И теперь они каждый день приходили на рынок, пряча мечи под одеждой.
Хаас, в сопровождении сыновей, шел вдоль торговых рядов. Он подходил к торговцам и требовал с них плату.
Торговцы не могли преодолеть страха. Под суровым взглядом Хааса они не смели отказать ему.
Дойдя до харчевни, Хаас со своими сыновьями вошел внутрь помещения.
Дагир, тот час поспешил к Сигону и предупредил его -"Хаас находится на рынке. Он только, что вошел в Аморрейскую харчевню со своими сыновьями".
Вдоль торговых рядов, в новом синем халате, быстро шел Сигон, а следом за ним, стараясь не отставать, шли семеро его людей.
Торговцы знали, что кто-то ожидает Хааса, чтобы покончить с ним. Но кто он и где прячется, никто не знал. Поэтому, увидев Сигона и его людей, торговцы стали быстро закрывать свои лавки и собираться у харчевни.
Подкупленные Хаасом стражники, ушли с Аморрейской территории рынка, чтобы Хаас мог свободно собирать пошлину и творить расправу.
Сигону нечего было опасаться, он подошел к двери, выдернул меч и вошел внутрь.
У входа стояли двое сыновей Хааса. Сигон обнял одного из них за плечи и с силой вонзил меч ему в грудь. Второго сына Хааса, сразил Роам, он вошел следом за Сигоном.
Хаас сидел за столом, спиной к входу. Возле него стоял его младший сын, Сын обернулся на шум и выхватил нож, но Сигон и Роам бросившись к нему, одновременно вонзили в него свои мечи.
Смертельная бледность покрыла лицо Хааса. Сигон воткнул окровавленный меч в стол,за которым сидел Хаас. Он пристально смотрел в глаза Хаасу, не выпуская из руки рукояти меча. Его тонкие губы, скривила злобная усмешка.
- Благодарю тебя Хаас, за то, что ты посоветовал стражникам убраться с рынка, и они не мешают мне разобраться с тобой.
- Сколько тебе надо заплатить, чтобы ты, сохранил мне жизнь – прохрипел Хаас.
Сигон откровенно расхохотался
- Я не так глуп, чтобы отпустить тебя живым.
Ты подкупил начальника городской стражи и чисто вылизываешь зад евреям.
За это они охраняют тебя и позволяют жить здесь, внутри городских стен, тогда как твои братья аморреи, ютятся в хижинах и целыми днями обходятся без еды.
Ты обираешь всех, с кого можно взять, хоть что-то.
Хоть ты и аморрей, но ты хуже еврея и поэтому ты умрешь – Сигон сделал глазами знак Роаму и тот, размахнувшись с верху вниз, вонзил по рукоять свой меч в сутулую спину Хааса.
Сигон обернулся к белому как мел содержателю харчевни - У тебя есть серебряное блюдо? Содержатель стремглав скрылся на кухне и скоро появился с большим серебряным блюдом.
Сигон срезал кошельки у всех поверженных, высыпал их содержимое на блюдо и вышел с ним из харчевни.
Возле харчевни стояла большая толпа торговцев. Сигон поставил блюдо на землю
- "Здесь то, что Хаас забрал у вас. Пусть каждый из вас возьмет то, что взял у него сегодня Хаас" – затем Сигон повернулся к Роаму – "Ночью вынесите трупы в богатые израильские кварталы. Пусть евреи полюбуются на своего верного пса и его щенков.
Сигон, сказал это нарочно громко, чтобы его услышало, как можно больше собравшихся вокруг людей. Закончив, он пошел прямо на толпу, которая молча расступилась перед ним, давая дорогу.
Последние убийства среди аморреев, не остались незамеченными. Власти города встревожились, а когда убили Хааса и его сыновей и бросили их трупы в богатых кварталах Ароера. Правитель города потребовал на совете старейшин, сместить со своего поста, начальника городской стражи и назначить на его место одного из своих сыновей.
Новый начальник стражи, уволил, старых и нерадивых стражников, а на их место набрал молодых.
Теперь в городских воротах, останавливали каждого подозрительного человека и спрашивали его о цели посещения города. На рынке и в городе, круглосуточно дежурили, вооруженные копьями стражники.
Сигон навестил каждого из бывших людей Хааса и посоветовал им, если они хотят жить, прийти в Субботу к храму Хамоса Он также передал через своих людей, чтобы все мужское население Аморрейской общины, собралось в Субботу у Священного храма Хамоса, для суда людей Хааса.
В Субботу Сигон специально опоздал к началу суда.
Он приехал в сопровождении своих людей, одетый в синий халат.
Синий цвет одежды, Сигон полюбил еще в Аммоне. Он с завистью смотрел на военных чиновников Аммонитянского царя. На их синие халаты с нашитыми вокруг шеи золотыми и серебряными бляшками, определяющими ранг чиновника. И тайно мечтал, когда-нибудь, стать таким чиновником.
Соскочив с мула, Сигон поднялся на большой плоский камень, с которого жрец обычно читал молитвы и стал около жреца. Жрец, хмуро взглянув на Сигона, уступил ему место и спустился с камня.
- "Аморреи!" – крикнул Сигон собравшимся людям – Мы угнетаемые евреями и лишенные собственной земли, должны сплотиться и жить дружно.
Я хочу вас просить - простите тех, кого мы собрались сегодня судить, перед священным ликом Хамоса.
Они, служили Хаасу" – Сигон указал рукой на толпу молодых людей.
По толпе прошел гул. Кое-где начались споры и возмущенные выкрики. Многие не могли простить нанесенных им обид.
- "Братья! – крикнул Сигон – нам ли, вспоминать друг другу былые обиды? Пока мы будем подобно собакам показывать клыки, своим собратьям, евреи будут угнетать, и унижать нас, не встречая отпора.
Всему виной был Хаас сделавший из этих людей покорных слуг, для себя и евреев. Теперь это раскаявшиеся сыны Аморрейского народа, глубоко осознавшие свою вину перед вами.
Люди Хааса стояли отдельной толпой, низко опустив головы.
Сигон сам поражался своему красноречию, но он был готов говорить целый день, лишь бы оправдать этих людей.
Каждый из них имел меч, мула под седлом и бесценный опыт в грабежах и аферах, что в будущем, было необходимо Сигону.
Речь Сигона достигла цели. Аморреи увидели в нем человека, желающего им только добра.
Вот сначала один, затем другой, вот уже группа мужчин подошла к обвиняемым. Они обнимали раскаявшихся и говорили, что не помнят зла и прощают их.
Прощение обвиняемых, благодатно повлияло на людей собравшихся у храма, и все они ощущали прилив любви и радости.
Сигон почувствовав это, поднял руку и громко выкрикнул
- "Братья! Я понимаю, что молод и может быть, берусь не за свое дело.
Но я хочу просить вас поставить меня главой вашей общины в этом городе!"
Среди толпы воцарилось молчание.
- "Не слишком ли ты молод, для такой чести?" – спросил его один из пожилых, уважаемых аморреев.
- "Но неужели, вы уважаемые и познавшие жизнь со всех ее сторон не поможете мне советом?" – ответил вопросам на вопрос Сигон – "А если я не оправдаю ваших надежд, то вы сможете, открыто сказать мне об этом и я уступлю место главы общины тому, кого вы сочтете достойным".
- "Избрать!" – послышались выкрики из толпы – "Избрать Сигона главой общины!" – подхватили другие.
И вот уже вся толпа кричит его имя и тянет к нему руки.
Сигон с трудом сдерживал ликование. Он-таки добился своего.
Прошло несколько дней. Помощники Сигона Роам и Дагир со своими друзьями, бродили по рынку и, вступая в разговоры с торговцами, сетовали на то, что Глава Аморрейской общины, не берет с амрреев никаких пошлин. А сам не имеет даже своего дома и ютится в маленькой хижине Дагира.
Это возымело действие и скоро торговцы, сговорившись, купили Сигону двухэтажный дом на шесть комнат и поднесли крупную сумму серебра в подарок.
Сигон на всю сумму устроил себе свадьбу с Лиеллой, пригласив на нее всех аморреев. Принесенные на свадьбу подарки и денежные взносы, в несколько раз превзошли сумму, подаренную торговцами до свадьбы.
Сигон купил себе белого мула, и через неделю после свадьбы, приказал своим людям собраться на месте, где раньше была его стоянка в лесу.
Туда же, он приказал Роаму привести бывших людей Хааса.
Когда все собрались, Сигон начал говорить
- "Первое, что я хочу вам сказать: вы должны навсегда забыть обиды, нанесенные друг другу. С этого дня, мы начинаем собирать Аморрейскую армию, а вы ее будущие военачальники.
Настает время, когда аморреям, надо объединится против нашего общего врага – Евреев. Земля, на которой мы стоим, принадлежит Аморреям.
Очень давно, более двухсот лет назад, на эту землю пришли полчища евреев. Они выгнали наших предков из их городов и поселились в них сами.
Они сделали из наших предков слуг и рабов, лишив их всяких прав.
Аморрей: не может купить себе в собственность землю, а за выпас скота обязан платить евреям пошлину.
Мы создадим, из молодых сильных людей большую армию, вышвырнем евреев из наших городов и возвратим себе нашу землю.
Кто боится, пусть сейчас оставит ряды моих воинов" – твердо сказал он.
Речь Сигона подействовала на молодых аморреев как крепкое вино
- "Да живет Сигон – освободитель Аморреев!" – закричали они.
Сигон с чувством восторга осматривал свое воинство.
Сейчас оно составляло не многим более тридцати человек, но в воображении Сигона перед ним стояло многочисленное войско.
Себя Сигон видел в наброшенной на плечи красной мантии, а на своей голове, видел серебряный, отделанный золотом шлем. Он поднял правую руку, призывая замолчать своих людей.
- Своим советником по военным делам, я назначаю Роама.
Советником по городским делам – Дагира.
После этого Сигон назначил друзей Роама командирами групп и поделил между ними, бывших людей Хааса, а Дагиру в подчинение остались его друзья, каких он знал, до знакомства с Сигоном.
Когда все было закончено, Сигон сказал
- Каждый из вас, кто приведет в нашу армию надежного человека, становится его командиром. Но он также будет отвечать за его поступки.
Сигон всех распустил по домам, оставив возле себя Дагира и Роама.
Через два дня они втроем появились в храме Хамоса.
Сделав жертвоприношение и, совершив трапезу в храме, Сигон выразил желание поговорить со жрецом с глазу на глаз.
Дагир и Роам вышли из храма.
- Я могу сделать так, чтобы Аморреи, ходили только в твой храм и не посещали храмы других Богов – сказал Сигон жрецу.
Жрец внимательно посмотрел на Сигона
- Ты хочешь иметь с этого выгоду?
Сигон сделал вид, что безразлично рассматривает статую Хамоса.
- Деньги нужны не мне – сказал он, повернувшись к жрецу – Среди Аморреев, много бедных и обездоленных. Те, кто имеет достаток, обязаны помочь бедным.
Жрец взял кувшин с маслом и стал тонкой струйкой наполнять светильники, окружавшие статую Хамоса. Наполнив светильники, жрец обернулся к Сигону
- Хамос, знает сам, кто и как должен жить. Раз эти люди не имеют средств, значит они скупы, и жалеют серебро на пожертвования Богам.
- Ну, что ж, тогда я обращусь к жрецу Ваала – сказал Сигон.
Жрец злобно стукнул посохом о каменный пол
- Жрец Ваала служит демону. Разве ты не видишь, что в капище Ваала процветает пьянство и разврат? Он приносит в жертву Ваалу грудных детей.
Сигон усмехнулся
- Ты тоже в своем храме приносишь в жертву Хамосу девственниц.
Жрец быстро заговорил, брызжа слюной
- Мы приносим в жертву Хамосу девственницу, один раз в пять лет.
Девушка, предназначенная в жены Хамосу, знает об этом с самого детства. Ее растят в специальных условиях, и она с нетерпением ждет того дня, когда взойдет на жертвенный алтарь, чтобы встретится со своим мужем.
А жрец Ваала приносит в жертву безвинных детей, рожденных от блуда.
- Меня это мало волнует – прервал жреца Сигон – Я хочу, чтобы все Аморреи жили хорошо, и чтобы среди них не было бедных.
Ты видел, сколько людей, я собрал у храма, когда меня избрали главой Аморрейской общины?
Все они могут стать, твоими прихожанами – взглянув на жреца и увидев, что тот ни как не реагирует на его слова, Сигон повернулся к выходу, собираясь выйти из храма.
- Стой - остановил его жрец – Что ты хочешь?
Сигон остановился и медленно повернулся к жрецу
- Я хочу, чтобы ты, отдавал мне половину денежных пожертвований.
Жрец задумался. Из тех людей, какие присутствовали на суде людей Хааса, - только пятая часть, регулярно посещали храм Хамоса. Остальные заходили крайне редко, предпочитая Хамосу, Дагона, Ваала или Милхома.
А все Аморрейские женщины, предпочитали кадить Астарте.
- Мы можем поставить, рядом с ящиком для пожертвований Хамосу, еще один, для помощи бедным и объявить прихожанам об этом.
Тогда пусть каждый любящий Хамоса, сам выбирает, куда и сколько положить серебра – предложил жрец.
Сигон пожал плечами
- Ну, что ж, ты сам этого захотел – и, поклонившись жрецу, быстро вышел из храма.
По дороге в город, Сигон сказал Дагиру и Роаму, чтобы они со своими людьми, обошли всех Аморреев и сообщили, что глава общины имеет к ним разговор.
Собраться надо в Субботу на берегу Арнона.
Когда наступила Суббота, Аморреи послушно собрались в месте, какое им указали люди Сигона.
- Братья! – обратился к ним Сигон – Нам надо не только любить и прощать друг друга. Но в силу своих возможностей, помогать бедным, сиротам и вдовам, из нашего народа.
Богом Аморреев с давних времен, был могущественный Хамос.
Ваал и Дагон, а также другие Боги – имеют свои народы и в первую очередь помогают им.
Поверив мне, вы сами увидите, как начнет расти наше благосостояние.
Я призываю вас Аморреи. Вернитесь к богу наших отцов и дедов – могучему Хамосу.
Я уже создал, пока небольшой отряд, Аморрейских воинов, готовых встать на вашу защиту. И в случае несправедливости проявленной в отношении вас, воины этого отряда, готовы прийти к вам на помощь.
В толпе послышались радостные выкрики.
- Слава Сигону – стали все чаще выкрикивать из толпы.
Сигон поднял руку, призывая к молчанию
- Но у меня есть условие.
Нашей поддержкой, будут пользоваться, только те люди, кто поклоняется Хамосу.
Хаас обирал вас и платил вашим серебром, Евреям за их благосклонность к нему.
Я, как вам известно, не делаю этого.
Но, чтобы помогать бедным, мне надо где-то брать деньги.
В храме Хамоса, мы со жрецом этого храма, поставили ящик, для серебра. В него, каждый из вас, может положить, столько, сколько он способен отдать бедным, во имя Хамоса.
Бог не оставит без награды, того кто жертвует для бедных.
Жрец сказал мне, что сделать пожертвование для бедных, все равно, что отдать серебро самому Хамосу - Сигон окинул взглядом притихшую толпу
– Еще я хочу предупредить вас. Те, кто не захочет служить Хамосу – Богу Аморрейскому. Будут обязаны платить, специально назначенным людям, пошлину.
Такую, какую они платили Хаасу. По толпе прошел легкий гул.
Сигон терпеливо дождался, пока люди выяснят свои соображения между собой. Когда разговоры стихли, Сигон продолжил
- Я как глава Аморрейской общины, не могу спокойно смотреть, когда Аморрей не хочет помочь своему бедному брату.
Вы, согласны со мной? Если нет – Я отказываюсь быть главой вашей общины, и покидаю ваш город
Слова Сигона звучали настолько правдоподобно и убедительно, что после его последних слов, даже те, кто сомневался в правильности его решения, согласились с его доводами и поддержали его.
На следующий день, люди Сигона начали патрулировать на рынке, торговые ряды Аморреев.
После того, как они задержали двух воров, красть у Аморреев перестали.
Такое действие Сигона добавило ему уважения среди торговцев.
Люди Сигона схватив воров, не стали сдавать их стражникам.
Воров привели в дом к Сигону.
Сигон продержал их неделю в подвале дома на скудной еде. После чего спустился к ним в подвал в сопровождении Роама.
Воры встретили Сигона, настороженными взглядами.
Сигон долго рассматривал их, после чего обратился к Роаму
- Если мы их выпустим, они опять станут воровать у людей нашей общины.
Убей их, а трупы ночью вывезешь на ослах и сбросишь в реку.
Воры заскулили и поползли к ногам Сигона, моля о пощаде.
Роам вынул из-под одежды меч.
Глаза воров переполнились страхом
- Господин пощади нас – взмолился один из них – мы соберем тебе, любой выкуп, какой назначишь за наши жизни.
Сигон остановил Роама, который занес свой меч над вором
- Сколько вы можете дать за свои жизни?
Воры переглянулись
- Мы можем к вечеру принести тебе, двадцать шекелей серебром.
Сигон ухмыльнулся
- У вас есть такие деньги?
- Сейчас нет. Но мы пойдем к нашим друзьям, или попросим Верака помочь нам
- Кто такой Верак? – задал вопрос Сигон.
- Верак – очень уважаем, среди воров.
Мы приносим ему часть украденного на рынке, и он хранит его у себя. Если кому-то приходится трудно, Верак всегда помогает. Еще он распределяет, кто и где может воровать.
- Хорошо – сказал Сигон – я отпущу одного из вас и, он приведет сюда Верака.
Если к вечеру, Верака здесь не будет, второй будет убит. А тот, кто пойдет за Вераком, пусть лучше бежит из города.
В городе мы все равно рано или поздно, найдем и убьем его.
Решайте, кому из вас идти за Вераком.
Воры бросили жребий, после чего, одного из них Роам вывел за ворота дома.
К вечеру к дому Сигона подъехал человек на осле.
Сигон встретил его во дворе, своего дома.
Верак – был полноватый человек, лет сорока пяти.
Сигон провел его в дом и усадил за стол.
Верак ничего, не говоря Сигону, вынул матерчатый кисет и высыпал из него на стол серебряные монеты
- Здесь двадцать Шекелей – сказал он и стал выжидающе смотреть на Сигона.
- Разве я говорил, что отпущу их за двадцать шекелей серебра?- Сигон ухмыляясь, смотрел на Верака.
- А, что тебе надо еще? – Верак начал нервничать – эта сумма равна цене двух ослов. Сколько серебра было в украденном кошельке? Я думаю, вряд ли там было больше. Сигон рассмеялся
- В кошельке, какой срезали твои воры, было три шекеля. Но не это важно для меня.
Твои воры, больше не будут, красть у Аморреев. В противном случае, я выловлю и вырежу воров по всему рынку. А последним, будешь ты.
Думаю тебе известно, что я сделал с Хаасом.
Верак побледнел. Сигон увидев, что Верак испугался, сказал
- Еще, ты будешь платить мне тридцать шекелей серебром, в месяц.
Тогда, мои люди на рынке, будут мешать стражникам, ловить твоих воров.
- Но тридцать шекелей, это очень много. Бывает, что нам удается украсть столько за месяц.
- Не прибедняйся – Сигон поднялся и, подойдя к двери, крикнул Лиелле, чтобы та подала вина и мяса
– За прошлый месяц, только у Аморреев было украдено двенадцать шекелей – сказал он, возвращаясь и садясь за стол. - А Аморреи занимают на рынке, только десятую часть торговых рядов.
Вераку пришлось согласиться на предложение Сигона. После чего, они вместе поужинали и, Сигон проводил Верака до ворот.
С этого дня, если торговцы на рынке схватывали вора, люди Сигона, забирали его у них, обещая, что сдадут его страже, но прежде накажут своими средствами.
Они рисовали торговцам страшные казни, какие они устроят вору, и торговцы охотно отдавали вора в их руки.
Вора отводили к Вараку, и тот назначал тому другое место для кражи, на его место приходил другой, кого в этих торговых рядах еще не знали.
Если случалось, что поблизости оказывались городские стражники. То люди Сигона бросались помогать задерживать вора, а затем он как бы случайно вырывался у них и до прихода стражников, успевал улизнуть.
Пошло больше месяца, как Сигон был избран главой Ароерских Аморреев.
Поступления серебра не удовлетворяли ожиданий Сигона.
В его отряд приходили все новые люди и, им требовалось платить, а поступления из храма и от воров, не обеспечивали, расходов Сигона.
Тратить то, что он получил, убив и ограбив отца, Сигон не хотел.
Сигону нравилось бывать на городском рынке.
Прохаживаясь вдоль торговых рядов, он любил выслушивать от продавцов товаров, похвалы в свой адрес.
Как-то Сигон остановился возле лавки камнереза.
Лавка была совмещена с мастерской, и к хозяину прибыл, небольшой караван из Моава.
Хозяин лавки, уже давно забыл, когда держал резец в своих руках.
В мастерской трудились над заготовками из камня, несколько мастеров, а сам хозяин занимался реализацией готового товара, да следил за своевременной поставкой материала, для резчиков.
Вот и сейчас, Сигон застал его за приемкой привезенного из Моава, благородного камня.
Увидев Сигона, хозяин лавки, оставил мешок с привезенными камнями, и пошел на встречу ему, вытянув обе руки, для приветствия.
- Какой, дорогой гость, обрадовал меня своим вниманием – радостно улыбаясь, промолвил камнерез.
Сигон, вяло протянул камнерезу свою руку для пожатия.
- Заходи в мою лавку Сигон – продолжал говорить камнерез – Сейчас я закончу приемку камня, и мы выпьем с тобой хорошего вина.
Сигон почувствовал на себе пристальный взгляд. Один из работников Моавитянина, сняв с лежащего верблюда, мешок с камнями, поставил его на землю и пристально смотрел на Сигона.
Сигону стало не по себе от этого взгляда. Он шагнул к работнику
- Что такого, ты увидел во мне? – спросил он, зло, сверля работника глазами.
- Ты Сигон сын Гофана из Массифы Иаировой? – спросил тот в свою очередь, спокойно выдержав взгляд Сигона.
Сигон растерялся
- Откуда этот раб знает его?
- Не напрягай свою память – сказал работник, с интересом разглядывая Сигона
- Я Атой - твой старший брат, волею Хамоса попавший в плен к Моавитянам.
Сигон зло усмехнулся.
Вместо радости от встречи с братом, в его душе вспыхнули обиды, какие ему в детстве приходилось терпеть от старших братьев.
Сигон повернул голову в сторону камнереза с интересом наблюдавшего за встречей братьев.
- Нет,- сказал он, пристально глядя в глаза камнерезу – Я родился и вырос в этом городе.
Затем Сигон повернулся к караванщику
- Эй – крикнул он – Почему твои рабы, позволяют себе, приставать с разговорами к уважаемым людям города?
Караванщик, быстро подойдя к Атою, с силой ударил того плетью по лицу.
Атой схватился руками за лицо. Сквозь пальцы рук, потекли тоненькие ручейки крови.
Сигон отвернулся от брата и, не торопливо ступая, скрылся в двери лавки.
Позже, когда Сигон с камнерезом сидя в лавке, пили вино, он как бы оправдываясь, сказал камнерезу
- У меня нет денег, чтобы выкупить брата сейчас. Я специально не дал повода караванщику думать, что я брат его раба, чтобы позже поехать в Моав и выкрасть его.
Камнерез понимающе кивнул
- Надеюсь, ты понимаешь, что об этой истории, никто не должен знать
Камнерез опять согласно кивнул в ответ.
Когда Сигон вышел от камнереза, в его душе прочно поселилось чувство досады. Он никого не собирался выкрадывать, или выкупать, но встреча с братом, тяжелым осадком легла в его душу.