Цикл «Не городские – не легенды»
Без проституток.
Зашёл как-то шоумен и министр культуры Швыдкой в пивной бар «Ветерок» кружечку жигулёвского заслюнявить, смотрит, ба! – Шерлок Холмс у стойки тарань зубами рвёт.
Всем давно известно, что Шерлок Холмс не в Лондоне живёт, а в Москве на Тверской улице. Это артист сэр Ливанов. За Лондон не скажу, а вот в Москве ему даже памятник поставили, на пару с Ватсоном (артистом Соломиным), за неоценимый вклад в английскую культуру-мультуру. И теперь они с Ватсоном (или Уотсоном?) сидят каждый день на бронзовой скамеечке прямо перед зданием британского посольства на Смоленской набережной, на радость мисисам Хадсон и всяким джентльменам, для острастки уголовного элемента столицы. Ужо нечистые на руку граждане бегут из туманной Москвы в солнечный Лондон. Темнота – классики не знают. Ведь, каждый ребёнок помнит, как просто и гениально расправился наш народный артист Ливанов с ихнем профессором Мариарти.
Для того, что бы у Рейхенбахского водопада в схватке с английским подонком Мариарти - набить последнему рыло, Холмс поехал прямо из Лондона в Альпы по железной дороге. А все думали, что в Швейцарию с Острова паровозы не ходят. Дурачьё.
Они там с Соломиным ещё из вагона соскочили и часть пути проделали пешком, потому что поезд обогнал-таки на авто коварный профессор (каких наук из Х/ф не понятно). И если профессорская бибика гнала с невероятной космической скоростью 35 км/ч., то, значит, машинист паровоза шёл впереди состава разгоняя кур, забегая на каждой станции в паб.
В общем, встретились два таких не простых мужа в пивной «Ветерок».
Разве не имеет права человек, в конце рабочего дня освежиться бокалом прохладного пивка?
Взял себе Швыдкой парочку жигулей, скумбрии тарелочку и к Ливанову присоседился. Целоваться, понятно дело, не стали, пивная все-таки, а не Колонный Зал, опять же, губы жирные в рыбе.
- Наше – вам, с кисточкой! – сказал министр культуры и шоумен, - Как пивко сегодня? Соды нахерачили?
- Привет, от старых штиблет, - кивнул Холмс-Ливанов, терзая тарань, - Ни чо так, пить можно.
- Ну, а вообще, как дела? – спросил Швыдкой и, заговорщицки подмигнув, плеснул себе в кружку из чекушки грамм пятьдесят «Столичной», - Для запаху…
- Заговор раскрыл на Тверской, - доложил Холмс.
Огляделся по сторонам – не подслушивает кто? И пока визави закусывал скумбрией, рассказал суть дела:
- Бабки на лавочках; примерно одного возраста, обуты в одинаковые боты, собираются у подъездов, общаются шёпотом. О чем говорят и на каком языке не понятно, при появлении постороннего тут же замолкают. Если из этой обоймы выдернуть одну старуху, её моментально заменяет точно такая же. Униформа - Пальто неопределённого цвета с весны до поздней осени. Это одно и то же пальто! Они передают его по наследству с 1861 года. У них глубоко законспирированный подпольный центр! Откуда поступают команды в час «Х» скупать соль, сахар, макароны и спички? Необходимо выяснить с какой целью блокируется общественный городской транспорт толпами старух, когда люди торопятся на государственную службу, а так же создаются невероятные очереди в поликлиниках и о чём они треплются у подъездов последние 150 лет. Диверсии! Шпионаж?!
- Вы, эта… закусывайте давайте, сэр. А в принципе, ежели горячку не пороть - всё логично, – похвалил собеседника министр. – Надо Фурсенке подсказать. Давно пора ваш дедуктивный метод в средней школе как предмет ввести, наряду с Демонологией и Основами Гомосексуализма. Я вот, тоже тут, за мисс Марпл наблюдаю, в свободное от культуры время. С виду благообразная старушенция, путешествует себе, тоску развеять, куда её не звали. Скучают по ней сильно? И вот, что характерно, куда не приедет – там труп человеческий. А то и два... трупа. Человеческих. Как вы думаете, достопочтенный сэр? Может это всё, как-то связано? Может быть, стоило допросить старую грымзу с пристрастием?
Швыдкой дунул в пустую кружку, заглянул туда глазом и не обнаружив на дне ничего интересного, кроме голубых бензиновых разводов, вздохнул с облегчением.
- Тока смотрите! – предупредил Ливанов, - Не брякните кому! Это пока тайна… а то я вас знаю, балабола, со своей Революцией Культурной… язык без костей, лалы-лалы, вафли-туфли. Опозорите меня перед Королевой английской.
- Ну, вы чё, сэр! – Скроил обиженную мину министр, - Я же сам наблюдаю и пишу куда следует, если что. Вот, на днях видел двух иностранных шпионов. Одна особь, наверное, француженка женского пола, в сиреневом плаще, стояла у обочины с тележкой, пыталась дорогу перейти в неположенном месте. Из-под плаща торчали такие бело-коричневые конечности, на подобие наших ног. Вначале я подумал, что это на ней такие колготки импортные с люрексом, но поближе подошёл и понял - она просто обгадилася стоя. Не успел я в себя прийти, как, в районе рынка, напоролся на второго. Американец должно быть. У него изо рта торчала кубинская сигара такая - мистер Твистер. Ковбойка клетчатая в джинсы заправлена, а джинсы обоссаны по самые каблуки, причем, неоднократно.
Холмс поперхнулся пивом.
- А почему вы решили, что это иностранцы?
- Кто это спрашивает?! - Министерские брови удивлённо взлетели вверх, - А кто же это ещё мог быть, по вашему? Ну, не инопланетяне же, в самом-то деле?
Собеседники поглодали рыбьи плавники, вдумчиво выкурили трубку под табличкой «НЕ КУРИТЬ!» и когда Швыдкой, проверив глазом дно второй кружки, совсем уже собрался отчалить на очередное культурное вечернее шоу, и протянул сэру для прощания блестящую ладонь, в жирной скумбрии, Ливанов выдал такой неожиданный текст:
- Этой осенью, когда на город, после противного секущего дождя и ветра обрушились тяжёлые снежные хлопья, и всё это прилипало и хлюпало под ногами, я увидел Его! Он явился в образе крепко поддатого джентльмена в расстёгнутом пиджаке. Он пересекал шоссе под углом девяносто градусов и на нём не было штанов. Только семейные трусы в красный цветочек трепыхались на ветру, как знамя гвардейцев Её Величества.
Это был инопланетянин!
Проституток в тот вечер в пивной «Ветерок» не было.