ПЕРВЫЕ ШАГИ
Бабушка переехала из деревни в город с двумя подростками в самом начале пятидесятых годов. Страшно было женщине одной селиться среди чужих людей. Вот и упросила старшего брата, у которого жила их мать, приютить у себя, сделать пристрой. Получился он крохотным, где одно маленькое, даже малюсенькое окно, на полметра возвышается над землей. Только деревенской женщине, познавшей нужду и голод войны, он казался райским. Отсюда дочку замуж выдала, а вскоре сын привел молодую жену, а спустя полтора года и внучка родилась.
Домик кажется врытым в землю, высота потолка всего сто восемьдесят сантиметров, входная дверь совсем небольшая, с высоким порогом. При входе все взрослые складываются почти пополам, чтобы вползти в жилую комнату, половину которой занимает печка с чуланчиком. Слева от входа вдоль стены стоит древний платяной шкаф, дальше – диванчик. Справа от двери расположен чуланчик и печка, за ней спряталась большая кровать. По центру комнатки, у самого окна стоит стол и три стула, рядом с кроватью – детская кроватка. В самом центре пола расстелено ватное одеяло, на нем восседает девчушка месяцев десять – одиннадцать. Её мать хлопочет у плиты, готовя нехитрый ужин для семьи, изредка посматривая на дочь. Девочка увлечена своими игрушками-погремушками, что-то лопочет на странном детском наречии.
Неожиданно ребенок затихает, что-то заметил, сильно удивился и замолчал. Но вот раздалось детское: «Кых-кых»
Мать сразу насторожилась, потому что кошки в доме нет, она смотрит на дочку и видит удивительную картину, которая заставила её замереть, потом рассмеяться. Маленький серый мышонок бесстрашно гулял по одеяльцу, к нему тянулись детские ручонки, девочка манила его к себе. Первым опомнился зверек, который шмыгнул под кровать, а дальше – в спасительную норку к маме.
Эта история часто рассказывалась в семье, вызывая улыбки взрослых. В частных домах при наличии скотины избавиться от мышей и крыс весьма проблематично, даже если животных держат соседи.
Первое осознанное воспоминание относится к полуторагодовалому возрасту. Кроме этой яркой картинки в детской памяти не сохранилось ничего. Малышка стоит в кроватке, мама кормит с ложечки кашкой, обе всецело поглощены процессом. В какой-то момент ребенок отвлекся: в носике защекотало, он громко чихнул, одновременно щедро обрызгивая мамину кофточку кашей. Мамино лицо отображает сильное огорчение, глаза становятся печальными.
- Ну, вот, вечно с тобой ничего надеть нельзя! Всю меня испачкала! Опять переодеваться, а мы опаздываем! – с укором высказывает расстроенная мама.
Девочка замерла на миг, потом подняла свой слюнявчик и пытается очистить мамину кофточку. При этом на лице её отобразилась такая сосредоточенность, что всякий гнев пропал.
- Ладно, уж, заботливая моя! Давай кашку доедать, да к няньке пойдем, - улыбается мать.
Есть более раннее воспоминание, но оно близко к мистике. На большом столе рядом лежат два малыша, едва научившиеся сидеть, гукают, ждут няньку, чтобы посадила, тогда можно общаться. Только это кажется больше бредом воспаленного мозга, потому что так не бывает. Нельзя помнить время, когда не до конца сформирован мозг, так утверждает разум, а в память врывается карапуз рядом и собака, обнюхивающая нас. Мама рассказывала, что у няньки был внучок - мой ровесник, и большая собака, которую всегда гнали из дома во двор. Добродушное животное очень любило детей, но и чужих во двор не пускало.