Такое иногда бывает: идёшь по улице, или занимаешь очередь в кассу, или кормишь голубей на площади – и вдруг подходит человек, и здоровается, и протягивает руку, и даже называет тебя по имени.
А ты смотришь и никак не можешь найти его данные в запущенной и заброшенной картотеке своей памяти.
Неуклюже продираешься сквозь стопки лет и груды дел, сшибаешь стеллажи и торшеры, поднимаешь облака пыли, обрываешь лохмотья паутины.
Изучаешь, как картограф, топографию его лица – каналы морщинок, впадину рта, озёра глаз, холмик носа – и никак не можешь понять… не можешь вспомнить…
А он смотрит, и улыбается, и пожимает руку, и называет тебя по имени.
Ты делаешь титаническое усилие и срываешь целый пласт воспоминаний. Видишь обрывки старых газет и фотографий и думаешь, что приблизился к разгадке.
Постойте, да ведь это давний товарищ, с которым мы катались на великах через дорогу, а взрослые об этом не знали! Ох, как изменился…
Нет, это однокашник, с которым мы сидели за одной партой! Надо же, как похудел…
Да нет же, это товарищ из соседнего двора! Вытянулся-то как, натуральная каланча…
Нет, нет и нет, это знакомец из пионерского лагеря, он тогда ещё был блондином, а теперь почти лысый! И очки стал носить…
Ох, всё не то, память выдала ошибку, требуется полная перезагрузка.
Кто ты, что нас объединяет?
Пускали по лужам кораблики, пили пиво, пели песни, обменивались эпиграммами и вкладышами от жвачек? Или, может, просто часто виделись? А может, даже враждовали? А может, один из нас должен другому денег – выклянченный у родителей пятачок на мороженое?
Мучительно, тяжело продираешься сквозь собственную косность, ломаешь ноги на захламлённом чердаке памяти, падаешь и катишься по скрипучей лестнице.
И человек, почувствовав неуверенность в твоём рукопожатии, понимает, что ты его не узнаёшь – и тогда он называет себя.
Ба-а-а!
Сколько лет!
А я тебя и не признал! Ха-ха!
Ну таки а шо ви хотели – столько времени прошло.
И не просто прошло – промелькнуло.
Нет, всё-таки ты сильно изменился.
Воспоминания висят на нас, как старые обои на стене, но из-под них что-то просвечивает. Этот свет сближает нас, помогает узнавать друг друга в кипящей пучине жизни.
Нас разбросало по всему свету, но какое-то невероятное притяжение сводит нас на перекрёстках далёких городов, на пустынных пляжах и переполненных вокзалах. Чем ещё объяснить неожиданные встречи с земляками за рубежом, пересечения с одноклассниками в разных точках великой страны?
Каждая встреча – на вес золота. В принципе можно просчитать количество встреч с каждым знакомым на предполагаемый оставшийся период.
Взять, к примеру, однокашника А. – у нас нет поводов для общения, мы если и увидимся, то случайно – ну, может, один раз. А вот, скажем, однокашник Б. живёт теперь в далёкой стране, куда непросто добраться – надеюсь, мы встретимся ещё раза три, если повезёт.
С кем-то вообще больше никогда не свидимся. Рассматривая на школьных фотках их лица, будем мучительно морщиться, постукивать пальцем по глянцевой поверхности фотокарточки и бормотать: «Этот… ну, этот… ну, как там его…»
Как жё всё быстро получается, Господи…
У меня на днях сын родился… вчера он сделал первый шаг… завтра пойдёт в садик… а ещё через пару дней шестерёнки мироздания снова сдвинутся на одно деление, и сын окажется на том месте, где сейчас нахожусь я. И ему будет казаться, что времени много и есть возможность успеть.
Но мы-то с тобой уже поняли, что времени нет, правда, незнакомый прохожий, оказавшийся старым товарищем?
Когда мы встретимся в следующий раз, не обижайся, если я тебя не узнаю.
Если, конечно, встретимся.