КИНО - Ироничный Роман гл. 1 Валерия Сергееевна

ПО ВОПРОСАМ ЗАКУПКИ КНИГИ МОЖНО ОБРАЩАТЬСЯ ПО АДРЕСУ natalitikh@gmail.com

Любовь зрелой женщины и молодого мужчины – что может быть безнадежней?! Но не спешите с выводами. Все перевернулось в наш век информации и теперь уже женщины смело поднимают «алые паруса»  и совершают невероятные подвиги, бросая к ногам своих возлюбленных весь мир, а мужчины все чаще оказываются в роли «золушек».
Этот роман продолжение дилогии «Золушка – истинная история».  И хотя в ней присутствует яркая и насыщенная страстями любовная линия – все равно это книга не о любви. Она о трансформации  души через пиковое переживание. Опыт, который получает героиня, приводит к смерти прежней личности и рождению нового свободного человека с иным виденьем и осмыслением мира и самой себя.

В добавок эта книга полна не слишком доброго юмора, а местами даже злого сарказма. Но вот мужчинам к прочтению она все же не рекомендуется. В ней написано много чего не предназначенного для мужских ушей.

Название «Кино» - явная и вполне прозрачная отсылка к гениальному роману Моэма «Театр».  Аналогии в сюжете прослеживаются.  Шекспир казал: «Весь мир – театр, а люди в нем – актеры». С поправкой на время с уверенностью можем сказать: «Весь мир – Кино…»


Посвящается великому английскому писателю Уильяму Сомерсету Моэму,
 автору гениального  и обожаемого мною романа о Женщине «Театр».


Глава первая. Валерия Сергеевна.
----------------------------------

Для счастья женщине нужен мужчина.
Для несчастья - вполне достаточно мужа.
В. Барташевский

1.

Немного поерзав, Валерия Сергеевна удобно расположилась в кресле. До начала сеанса оставалось еще минут десять, и можно было расслабиться и оглядеться. Последние годы она редко бывала в кино, хватало интернета и телевизора, а вот времени не хватало катастрофически. Причем буквально ни на что. Успешная деловая дама после смерти супруга, множа свои трудовые свершения, устало тянула лямку крупного бизнеса.

Казалось бы: вот, наконец, наступил долгожданный момент, когда все цели уже достигнуты, она на вершине успеха, и самое время расслабиться и начать принимать от жизни честно заработанное удовольствие. Даже как-то странно, но вместо удовольствия она получила душевный разлад. Было ощущение полного тупика: непонятно, что делать дальше.

В советские годы родители Валерии Сергеевны, интеллигенты в первом поколении на зарплату в сто пятьдесят рублей добросовестно досидели до пенсии в одном из «почтовых ящиков». Белорусский ковер на стене и чешский хрусталь в витрине полированной стенки олицетворяли собой вершину советского счастья. Показалось, что жизнь, наконец, удалась.

Но подолгу жить спокойно в России не могут. Вот и в этот раз кому-то там наверху захотелось узаконить свои левые прибыли, и страна, перекинув стрелку, зашагала в светлое будущее уже под новым лозунгом: «Так жить больше нельзя». Молодость легка к переменам. В наивной вере в капиталистический рай лет двадцать назад, на родительской кухне, Валерия Сергеевна вместе с супругом основала кооператив по производству пельменей. Название дали, следуя духу нового времени: «Royal Food». Почти все лавки «рога и копыта», следуя моде, тогда назывались на американский манер. В те годы они оба жили мечтами. У них не было ничего, кроме сил и здоровья, а хотелось всего, причем  быстро и сразу. Супруг развозил «королевскую еду» по заказам на списанном старом УАЗике, а она на шестиметровой кухне усердно строгала пельмени.

Какие бы правители в Кремле не сидели, а кушать народ хотел при любой власти. Не слишком долго наслаждаясь плодами потребительской революции (любая поза за ваши деньги), люди к тому времени уже подустали от опытов над собой и в глубине души потихоньку начали ностальгировать по спокойным застойным временам. Тонко почувствовав новое веянье времени, почивший в бозе кооператив «Royal Food» преобразовался в ласкающее советское ухо ООО «Главпродуктснаб».

Бухгалтер, начальник производства, агент по сбыту – она бралась за все, чего требовала текущая обстановка и почти ежедневные форс-мажорные ситуации. Работы она не боялась, да и муж на первых парах оставался незаменимой опорой. В те лихие бандитские годы он взвалил на себя самую грязную часть их семейного бизнеса: выстраивал отношения с чиновничьим племенем, ментами и «крышей». Интеллигентские замашки супруга постепенно куда-то исчезли, а лексикон со временем стал мало отличаться от того же бандитского.

Бизнес уверенно двинулся в гору, но чем успешнее шли их дела, тем все меньше она узнавала своего благоверного. Маленький цех в промзоне на задворках Москвы превратился в крупный комбинат по производству мясных полуфабрикатов, консервов и колбасных изделий. Дом на Рублевке и большая квартира в пределах Центрального округа обещали превратить ее жизнь в праздник и сказку, но с каждым годом сказка все больше походила на триллер.

В общем, произошла типичная до смешного история, которую пережили в те сложные годы сотни тысяч советских женщин. Мужчины без денег – зрелище мерзкое: истерики, пьянка, депрессии, но в пиджаках от Версаче свекольного цвета они превращались уже просто в . . .   

«Все мужики сволочи» – лозунг российских женщин.
При советах денег больших почти никто не имел, вместо них народ имел убеждения, а еще партком и местком. Мужчине, настроенному на карьеру аморалка или «телега» из медвытрезвителя по месту работы могла в одночасье слить эту карьеру глубоко в унитаз. Но как только вериги сняли, тут все то, что в воде не тонет, радостно всплыло. Все до единой подруги Валерии Сергеевны поразводились с мужьями. Мужики - кто не смог приспособиться к новой жизни быстро спились и умерли, а те, что приспособились и стали успешными…  лучше бы тоже умерли.

Что и сделал супруг Валерии Сергеевны в элитном борделе от передоза виагры. Так, в чем мать родила, привезли его в морг из закрытой вип-сауны, вход в которую стоил дороже, чем годовая зарплата санитарки в муниципальной больнице.

На кладбище пришло мало народа. К моменту смерти друзей у супруга почти не осталось, были только деловые партнеры, а нищих родственников покойный не больно-то сам привечал. На поминках Валерия Сергеевна искренне обливалась слезами, но вовсе не над бездыханным телом некогда сильно любимого мужа. Плакала от жалости к себе за растраченные в одиночестве, при живом супруге, свои лучшие женские годы. Дама неглупая, она знала прекрасно, что муж не развелся с ней только по причине нежелания делить совместно взлелеянный бизнес. Не имея ни грамма иллюзий, он понимал, что новое дело ему поднять уже не по силам, а убирать ее к праотцам (и такое случалось) – тоже резона не было.

Мужчины считают: главное назначение женщины – это любовь, а сила женская в сужденной Богом слабости (а раз сила есть, ума тогда и не надо). Но вот те, кто желания больше не будят – для работы вполне пригодны. Распыляя свой пыл на блондинок, брюнеток, жену он держал в голодном теле: «Валерия Сергеевна, баба должна хотеть ровно столько, насколько способен мужчина».

Но было у Валерии Сергеевны одно утешение: она как-то между делом исхитрилась родить сыночка Алешеньку, которого сразу успешно сплавила маме. А как по-другому? Тут либо бизнес, либо пеленки. К тому же, мама и сама оказалась не против. Если не вникать в подноготную жизни Валерии Сергеевны, то, наверное, многие ей потихоньку завидовали. Вот только сама себя ощущала, эта уставшая бизнес леди, скорее заезженной клячей.

Успех - коварная штука. Благополучная женщина, она боялась пускать в свою жизнь новых мужчин. Из-за выкрутасов покойного мужа, богатые упорно вызывали у нее отвращение, а бедных она не хотела из страха нарваться на жигало. Копаться в проблемах Валерия Сергеевна не очень любила, иначе пришлось бы признать, что совсем разуверилась в своей сексапильности вот и придумывает всякие там отговорки, чтобы держаться от мужчин насколько возможно подальше. Но кого-либо посягающего на ее независимость, на горизонте не было видно, а сама она не заморачивалась поисками новой любви, в которую не очень-то верила в уже далеко не девичьем возрасте.

Теперь ей не приходилось докладывать кому-либо о своем местонахождении и давать отчет о денежных тратах. По утрам, просыпаясь и лежа поперек широкой постели, Валерия Сергеевна с удовольствием думала: как же хорошо не волноваться по поводу, что выглядит сейчас, мягко скажем, не очень. Находя жизнь в одиночестве прекрасной, она радовалась, что можно никого не таясь, с наслаждением испортить слегка атмосферу и не задаваться вопросом: пахнет, сейчас ли нечищеный рот? В общем, завидуйте – это запах свободы. А старый дружок-виртуоз указательный пальчик, никогда не предаст и всегда безотказно придет на подмогу.

2.

Свет погас, на огромном экране поплывшие титры ложились на красивый вид тропического берега моря. Нежная музыка, органично сливаясь с шумом прибоя, располагала Валерию Сергеевну к приятному отдыху. Солнце, пальмы, песок. Боже, как хорошо! На заднем плане поросшие джунглями горы с первых кадров впереди обещали интересный сюжет.

Но вот титры закончились, и камера, оставив в покое пейзаж голубой лагуны, неспешно наехала на великолепный мужской торс со спины. Смакуя прелестное зрелище, неторопливо, она проскользнула снизу вверх по рельефным накаченным бедрам и загорелым мускулистым плечам. Потом, со вкусом облизав идеальное тело, камера плавно развернулась и навела свой оптический глаз на лицо молодого актера и . . .  Валерия Сергеевна чуть не свалилась с кресла.

В первую секунду не поверив глазам, она решила: это компьютерная графика, через мгновенье женщина с изумлением уже понимала, что явно ошиблась. Открыв рот, и наблюдая за тем, как по экрану двигалась ожившая статуя античного бога, она пережила глубочайший шок. Парень выглядел сногсшибательно. Мужская фигура поражала совершенством пропорций, а юное лицо осветилось белозубой улыбкой.

«Его, что в пробирке вывели?» - растерянно подумала Валерия Сергеевна. Юноша был так беспощадно красив, что убивал наповал и выносил все окна разом. Затрагивая глубинные струны, он вызывал настолько бурные чувства, что никакому описанию это не поддавалось. Прежде такого она ни разу не видела. Куда там – даже не знала, что может быть в природе подобная сила воздействия.

Его беспардонная красота одним махом, как клюшка хоккейную шайбу, вышибала с территории разума. Двигаясь по экрану, этот шедевр генной инженерии из секретных советских лабораторий с чистым небесным взглядом что-то говорил, происходили события, но сюжет фильма перестал иметь хоть какое-нибудь значение. Нервно дергая пуговицу на пальто, и пытаясь отследить странные свои ощущения, женщина думала: «Лера, держись. Не подавайся. Здесь что-то не то. Это либо воздействие двадцать пятого кадра или эксперименты спецслужб. Не бывают такими живые люди, разве что только мутанты».

Но чем дальше развивался сюжет, тем все меньше оставалось желанья и сил бороться с запредельным обаянием актера. Парализующий волю, ясный взгляд синих глаз бесцеремонно лишал последних остатков здравого смысла, и если бы в этот момент она себя увидела в зеркало, то, наверное, позабавилась собственным видом: блаженная улыбка паводком растеклась до самых ушей резко поглупевшей Валерии Сергеевны.

Весь фильм влюбленная камера ни на секунду не слезала с актера. Это выглядело даже как-то неприлично. Таких ослепительных крупных планов женщина еще ни разу не видела. По сюжету герой кого-то спасал, боролся со злом, и даже разок показали роскошную сцену любви на фоне заката у самой кромки прибоя. Но талантлив актер или нет, хороший ли фильм или так себе – все престало иметь хоть какое-нибудь значение. Созерцание прекрасной и юной плоти неотвратимо от кадра к кадру превращало Валерию Сергеевну в полную дуру.

Окончание фильма стало жестоким ударом. От долгого сиденья с болью в спине женщина нехотя двигалась вдоль кресел к выходу зала и вдруг ее осенило. Выйдя в фойе, она быстро направилась в кассу и тут же купила другой билет. После трех часов проведенных на двух сеансах кряду, она вышла на улицу и, усевшись в машину, долго находилась в раздумье. Потом тронулась, и через полчаса была уже дома.

3.

Зайдя в квартиру и устало раздевшись, она там же, в прихожей подошла к огромному зеркалу, и начала с пристрастием себя изучать. Чем дольше смотрела Валерия Сергеевна на унылое отражение аккуратно одетой женщины, тем сильнее возникало чувство, что видит себя впервые. Утром все это выглядело как-то иначе, ну, во всяком случае, не настолько ужасно.

Приличная одежда из ГУМа и хорошая модельная стрижка не делали ее хоть на минуту моложе. Элитная косметика не преображала сильнее, чем какая-нибудь дешевая с оптового рынка. Дорогая тушь на ресницах не добавляла блеска потухшим глазам, а помада за полусотню долларов ни на йоту не исправляла усталый излом ее губ. Оплывший подбородок и шея честно озвучили истинный возраст – сорок пять. Казалось бы: вот наступило урожайное время, но ягодкой почему-то даже не пахло.

Отвисший живот и толстая попа с ушами не исчезали под твидовой юбкой, а вялые плечи с покатой спиной довершали бесцветный образ. Задрав подол, и взглянув на коленки-фары, она с трудом пережила отвращение. Валерия Сергеевна, поворачивалась перед зеркалом то одним боком, то другим, втягивая живот и расправляя плечи, соображая мучительно, чтобы ей приподнять, а где б утянуть или наоборот увеличить. Внешний вид – как диагноз насколько ты счастлив, и здесь никого не обманешь. Крутясь перед зеркалом, она не заметила, как из комнаты вышел ее сыночек Алеша.

«Мам, что ты такое делаешь?» - с удивлением спросил подросток, наблюдая за странными позами матери.

Застигнутая врасплох Валерия Сергеевна смутилась и не нашла что ответить.

«Мам, что можно похавать?».

Не дождавшись ответа, спросил: «Ну как тебе фильм?»

Валерия Сергеевна помолчав, не отрывая взгляда от зеркала, задумчиво произнесла: «Сегодня я видела бога».


«Ну, а пожрать чего-нибудь можно?».

Вопрос разозлил и почему, не понятно. «Слушай, а сам ты не в состоянии себе разогреть? Ну, наверняка в холодильнике есть еда. Даша что-нибудь приготовила».

«Ты чего такая злая?!»

«Да устала я от этой жизни!»

«А чем твоя жизнь плоха?»

«В том-то и дело, что абсолютно ничем».

Удивленная пауза провисела в воздухе долго.

«Ты сегодня какая-то странная. Дай поесть и я пойду».

Валерия Сергеевна молча вышла на кухню. Достала из холодильника обед приготовленный  домработницей Дашей, и, положив в две тарелки, стала разогревать. Крикнув сыну, чтобы тот шел быстрее, пока еда не остыла, она сидела в углу и, с ушедшим куда-то взглядом, машинально ломала котлету.

Алексей, зайдя на кухню и взяв со стола тарелку, сказал как обычно: «Пойду поем у компьютера».

 Раньше вслед за этой фразой всегда звучала тирада: нечего разводить грязь на своем рабочем столе, для этого есть столовая или кухня, там, где питаются все нормальные люди, а не разносят крошки по чистой квартире. Но сегодня привычная фраза не прозвучала. Валерия Сергеевна как-то странно молчала, и мысли ее витали где-то совсем далеко от сына.

«Мам, у тебя все в порядке?»

«А? . . .  Да, иди, ешь».

Поев, она решила пойти в свою спальню и заняться изучением внешнего вида более тщательно. Раздевшись, и глядя в зеркало на тоскливое свое отражение, женщина задавалась вопросом: когда же она успела так себя запустить? «Неужели я такая старая?! Нет, оно и ежу понятно, что сорок пять, конечно же, возраст, но почему обвисший живот и дряблая кожа появляются в тот самый момент, когда жизнь, наконец, состоялась, и можешь уже с каланчи наплевать на то, что скажут другие. Теперь, когда появились и деньги и опыт и можешь, наконец, говорить то, что считаешь нужным, и поступать так, как взбредет в твою голову. И что? Это и есть венец моей жизни? Родила сына, построила дом, создала предприятие. Всю свою жизнь – жена, мать, хозяйка. А где же я? Меня то, как будто бы нет! Почему же так получилось, что я про себя позабыла?».

Но если подумать, то ничего удивительного. Цена за стабильность оказалось слишком высокая. Однообразие стало основным состоянием ее повседневной жизни. Долгие годы  рабочая неделя заканчивалась в воскресенье в двенадцать ночи, а в понедельник в восемь утра уже начиналась другая. И так годами. Отпуск урывками, перенесенные на ногах простуды, ответственность за успешный растущий бизнес красоты и молодости ей не прибавили. Сегодня твердо стоящее дело работало даже в ее отсутствие, но многолетняя привычка все держать в узде под контролем, не давала до сих пор ей расслабиться.

Валерия Сергеевна вспомнила, что где-то в шкафу на верхней полке лежит коробка с ее фотографиями. Встав на стул, и долго ковыряясь на антресоли, она все же ее откопала. Высыпав старые снимки Валерия Сергеевна стала медленно их перекладывать. Боже мой, сколько лет эти застывшие мгновения прошлого в руках никто не держал, женщина даже успела забыть, какой же красавицей она была в юности!

Девяносто процентов всех фото приходились на возраст до двадцати пяти. На пляже, с друзьями, на пикниках и работе в любых позах и ракурсах она смотрелась моделью. Потом фотографий с каждым годом становилось все меньше, а следом шли уже только для документов, последняя оказалась на паспорт в сорок пять лет и все. «Эту надо сохранить для портрета на памятник», - с горькой усмешкой подумала женщина.

Положив коробку обратно, она взяла со стола ноутбук. Немного подумав, Валерия Сергеевна набрала в «диалоге» «Максим Васильев» и удивилась тому, сколько ссылок ей выдал поисковик. Писали про парня охотно и много, но статьи делились прямо-таки на полярные, от восторженно пылких признаний в любви до подозрительно страстно уничижительных. Понятно, что столь редкостный экстерьер вызывал интерес повышенный. Излишнее нарочитое раздражение, как реакция на ослепительную внешность актера, невольно наводила на крамольную мысль: для маскировки истинных чувств проще всего унизить объект вожделения. Писали, что красавец Максим в голубой тусовке пока не засвечен, но такие модельные лица часто украшают представителей секс-меньшинств. Вроде бы ни в чем не обвиняли, но явно пытались измазать или . . .  примазаться (ну-ну, помечтайте).

Писали, что бездарен, как пробка, и на экране впечатляет только фактурой. Фильм, в котором он снялся впервые, показался критикам слишком попсовым. Если и дальше продолжит играть смазливой мордашкой в трешевых поделках, в которых искусством даже не пахнет – особой карьеры не сделает. Кто-то пророчил ему всемирную славу, кто-то судьбу актера единственной роли. Равнодушно никто не писал, было заметно, что зацепил он многих довольно серьезно.

Утолив любопытство, женщина с наслаждением потянулась как кошка и решила пораньше лечь спать, чтобы уже в постели, не отвлекаясь, помечтать . . .  о Максиме. В первый раз за многие годы засыпала Валерия Сергеевна с мыслями не о работе.

Под самое утро ей приснился удивительный сон. Она входит в темную комнату, зажигает спичкой старинный светильник и с восторгом видит Максима, спящего на роскошном ложе из шкур. В нерешительности не зная, что делать ей дальше, женщина смущенно садится рядом со свободно раскинутым телом. Прислушиваясь к мерному дыханию спящей груди, она безумно хотела поцеловать этот слегка приоткрытый расслабленный рот. Бережно, страшась разбудить, провела несмелой рукой по бархатистой поверхности кожи и осторожно едва прикоснувшись, очертила кончиком пальца красивый изгиб его губ. Восторг от близости юного тела ошеломлял остротой ощущения. Окуная пальцы в струи его белокурых прядей, в упоении она тихо умирала от счастья.

Любить и желать – не одно и то же. В этом невозможном, запретном чувстве не было даже следа вожделения. Сама мысль казалась кощунственной, за которую неминуемо придет наказание. Странным образом она понимала, что это был сон, а не явь. Здесь на территории нави условности грубого мира переставали работать. Оковы разума, здравого смысла и логики мгновенно исчезли. Граничащая с болью нежность и любовь без условий, без цели и будущего оглушая, опрокинули все ее существо.

«Я пропала, мой солнечный мальчик. Ты взорвал мою пустоту и усталость, и свет твоих глаз осветил пещеру, в которую я спряталась подальше от жизни. Но сейчас я свободна в своих проявлениях. Когда я проснусь, то не посмею повторить все это вслух. Там за порогом моего сновидения действуют иные законы. Там я рабыня навязанных мне представлений. В том мире за все придется платить. Если любовь – это дар Бога, она не может оказаться греховной. Здесь, на моей территории я никому ничего не должна и могу любить тебя, ни от кого не таясь».

Окончательно проснувшись, потрясенная, она лежала в постели, боясь шевельнуться и нечаянно утратить только что пережитое счастье. Не решаясь разомкнуть ресницы, она чувствовала, как в уголках закрытых глаз дрожат две слезинки. Через мгновенье переполненные они дрогнули и скатились по вискам на подушку.


Глава вторая. Сон
-----------------------

Любовь, как оспа: чем позднее приходит,
тем она опаснее 
Рабютен

1.

В понедельник утром шофер, как всегда, заехал за Валерией Сергеевной. Обычно это время по дороге на работу она тратила на изучение финансовых документов, анализ курса валют и отслеживала в рунете фондовые индексы Нью-Йоркской товарной и Токийской биржи. Свободные деньги Валерии Сергеевны были вложены в как высоколиквидные «голубые фишки», так и в надежные облигации. На РТС она имела репутацию консервативного, но, не смотря на это, довольно успешного инвестора.

Если деловая женщина вознамерилась доказать что-либо мужчинам, то в итоге, как правило, доказывает, правда ценой и усилием превосходящими те, которые прикладывают сами мужчины. Спрашивается, зачем ей до сих пор было нужно подтверждать перед кем-то свою состоятельность? Ан, нет, оказывается нужно. В первую очередь, своему почившему уже как несколько лет раздолбаю супругу. Честолюбие здесь не причем. Прежние обиды не давали расслабиться.

Но сегодня притихшая в углу, как виноватая мышка, Валерия Сергеевна молча смотрела в окно и ни с кем не говорила по сотовому. Когда после получаса езды телефон так и не зазвонил ни разу, водитель, наконец, догадался, что трубка по какой-то причине отключена. Он внимательно посмотрел на хозяйку в зеркало заднего вида, удивленно пытаясь понять: что такого у нее могло приключиться? Он работал с ней уже несколько лет и знал абсолютно точно – тайн у этой женщины нет, во всяком случае, личных.

Проходя мимо секретаря в свой кабинет, Валерия Сергеевна краем глаза заметила новую книгу. Секретарша – молодая девица – была слегка с прибабахом на почве всего мистического. Все ее книжки со всякой там хиромантией обычно лежали на тумбочке сбоку от чайника. Это были заговоры от каких-то целительниц, толстые фолианты по астрологии, самоучители по Таро или рунам. На сей раз лежало «Толкование снов». Сердце Валерии Сергеевны тоскливо заныло.


Сев за рабочий стол и загрузив свой компьютер, женщина воровато (не застукает ли кто ее за этим занятием!) быстро набрала имя Максима. Увидела, что появилась очередная статья по волнующей теме в каком-то дамском журнале, название которого  – «ниачем». Разве всех их упомнишь. Прочитав заметку про нашего мальчика и не узнав абсолютно ничего нового, Валерия Сергеевна не смогла сдержать раздражение: журналюги  поганые тиражи поднимают, растащили парня уже на молекулы. Писать совершенно нечего – пацан с нулевой историей. Родился, учился и вот на тебе – первая роль.

Просунувшая голову в дверь секретарша отвлекла от созерцания разворота журнала, на котором крупным планом красовалась улыбка Максима.

«Валерия Сергеевна, кофе нести?»

«А? Да. Нет, постой. Мне без сахара». Секунду подумала, и решив, что слегка перегнула: «С заменителем».

Но устыдившись своего малодушия, крикнула вслед: «Нет, лучше чай . . .   с заменителем».

Еще через пару секунд: «Лена, у нас есть зеленый?»

«Да есть, держу для посетителей», - озадаченно ответила девушка.

«Мне зеленый. . .  Без заменителя».

«Конечно, как скажите. Вы себя чувствуете хорошо (а то выглядишь странно)?».
 
«Я? Да, отлично».

 «Мымра сегодня чудит», - думала Лена, заваривая в чашке пакетик зеленого чая.

Рабочий день прошел как обычно, казалось бы, ничего абсолютно нового: совещания, подписи финансовых документов, переговоры с поставщиками и потребителями, но что-то давило на череп и росло беспокойство. Впервые за долгие годы ей не хотелось заниматься всем этим, и мысли витали совсем далеко от рабочего места. От этих дум отвлечься не было никакой возможности. Ешь, говоришь, обсуждаешь дела, а на заднем плане воспаленного мозга ни на секунду не оставляет мысль: «Где он? Как он? Что с ним?». Паранойя, в общем.


2.

Когда на следующее утро Валерия Сергеевна увидела опять тот же сон про Максима, она поняла, что зашла далеко и все становится слишком. После третьего повторения сна, окружающие уже замечали, что творится с ней что-то неладное. Стала задумчива, никого не разносит, не лезет, как прежде без острой нужды во всякую мелочь, а на дне глубоких зрачков появилось пугающе странное тление. В общем, стала на себя мало похожа. На четвертый день, придя на работу, Валерия Сергеевна уже понимала, что с этим пора что-то делать. Думать постоянно об одном и том же с каждым днем становилось сложнее.

«Лена, я у вас недавно видела книжку “Толкование сновидений“, кажется. Дайте ее мне, пожалуйста, а то мне сегодня приснился сон, (а вдруг он вещий) который сама понять не могу».

Удивленная секретарша, выдала сонник начальнице без лишних вопросов. Вот кого уж прежде никогда не занимало подобное чтиво! Отыскав нужную по алфавиту страницу, Валерия Сергеевна стала читать: «Видеть во сне лампу, наполненную маслом, – предсказание деловой активности, которой Вы будете довольны. Видеть зажженную лампу, горящую ярким пламенем – знак заслуженной удачи и семейного счастья. Зажигать лампу во сне – предзнаменование изменений, которые Вы произведете в своих делах, и которые впоследствии принесут Вам прибыль. Нести лампу – предвещает, что наяву Вы будете независимы, ставя свое собственное мнение выше мнения других.

Бла-бла-бла. Толкуй, как хочешь, выбирай что приятно. Лена, а есть ли действительно вразумительные специалисты в толковании снов?».

«Ну . . .  не знаю, может, наверное, психоаналитики».

«Это те, что вроде психологов?»

«Ну, типа того  .  . . Хотя, я знаю одну гадалку ».

«Нет, спасибо, лучше уж психоаналитики».

Интернет – классная штука. Сколько ж развелось по Москве этих всяких там предсказателей, толкователей снов, гадалок и прочих специалистов того чего прибором ни одним не измеришь и на которых уголовное  дело – умрешь, не сошьешь.

Полчаса посидев в «паутине» она набрела на рекламу психолога: экзистенциальный кризис, когнитивный диссонанс и вот, то что надо – анализ сновидений. Фамилия – Штейн Софья Абрамовна. Еврейка. Очень хорошо. Считается, что евреи умные, хотя стереотип конечно – всяких видали, но помнится, Фрейд был тоже евреем, впрочем, других все равно мы не знаем, так что остановим свой выбор.

«Добрый день, вы позвонили в офис психоаналитика Софьи Абрамовны Штейн».

«Здравствуйте, а диплом у вашего аналитика есть в наличии?»

«Не только диплом, но и лицензия, номер который указан на сайте».

«А возраст какой? Больше сорока или меньше? Хотелось бы дело иметь с опытным специалистом».

Озадаченное молчание в трубку показалось довольно долгим. «По-моему, больше».

«Тогда, запишите. Я к вам решила прийти».

Оговорив с клиенткой другие подробности, администратор на другом конце провода мысленно про себя решила: «Наш пациент. Психиатр пусть подождет недолго».


Гл. 3 Софья Абрамовна
--------------------------
Нет ничего в разуме, чего не было бы в чувствах
Д. Лок

Отсутствие казенного интерьера и практичной офисной мебели приятно порадовало Валерию Сергеевну. Мягкий удобный диван и два широких уютных кресла искушали пышными формами взобраться на них с ногами. Зональный рассеянный свет и постеры с красивыми видами на стенах создавали почти домашнюю атмосферу.

«Проходите, Валерия Сергеевна. Присаживайтесь где вам больше понравится».

Из-за стола в углу встала и вышла навстречу симпатичная женщина на вид лет тридцати с . . .   гм …  небольшим.

«Наверное, ассистентка», - подумала Валерия Сергеевна. «А Софья Абрамовна скоро придет?».

 «Я и есть Софья Абрамовна, но для вас можно Софья. Я только что ознакомилась с вашей анкетой, мы ведь с вами почти ровесницы».

Найдя эту фразу неуместной и грубой лестью, Валерия Сергеевна не смогла удержаться.
 «А сколько ж вам лет? Не больно-то вы похожи на мою ровесницу».

«Мне пятьдесят. А это имеет значение?»

«. . . !!! М-да! Для меня видимо, все же имеет», - с досадой ответила женщина.

«И давно?»

«Да, наверное, уже как с неделю».

«А две недели назад не имело?».

От этого вопроса сразу стало как-то неловко, говорить о Максиме совсем не хотелось.

«Тогда смею предположить, что неделю назад произошло нечто экстраординарное».

«Ну, не знаю насколько экстраординарное, просто увидела красивого человека и вдруг ощутила себя некомфортно».

«Мужчину или женщину?».

«А какое это имеет значение?».

«Ну, если избегаете прямого ответа, видимо все же имеет».

«Это был мужчина, причем совсем молодой».

«И что вы при этом почувствовали?».

«Почувствовала себя старой и толстой».

«Я бы не сказала, что вы уж очень толстая. Скорее в теле по возрасту».
 
Блин! Сидит тут вся из себя сорок шестого размера, выглядит на двадцать лет моложе и туда же. . .  «По во-о-озрасту!» - мысленно передразнила Валерия Сергеевна уже жалея, что вообще  явилась сюда.

Психолог, уловив раздражение клиентки, пытаясь сгладить возникшее напряжение, миролюбиво спросила: «Вы помните тот момент, когда начали вес набирать?».

«Да, конечно же, помню. Давно, но после смерти супруга – особенно сильно. Я тогда начала много есть. Устала и надоело все время что-то доказывать, постоянно бороться со своим аппетитом. Захотелось послать всех к чертовой матери и немного расслабиться. Мне даже тогда доставляла удовольствие мысль, что, наконец, могу наплевать на мнение всех остальных. А вот теперь чувствую, что растет раздражение».

«Понятно. Решили за толстыми латами спрятаться подальше от жизни? Это довольно часто встречающийся бессознательный способ у женщин уйти от решения проблем с противоположным полом».

«Надо же! Я так сама никогда об этом не думала». Простота мысли удивила своей очевидностью. «Все кругом пишут и говорят, что стареть стало не модно, но разве возможно этого избежать? Если так, тогда не понятно, с чего я хандрю?».

«У вас типичный кризис среднего возраста с негативной переоценкой всей своей жизни. Симптомы – ощущение безрадостности существования, повышенные претензии к себе и окружающим людям. В этот период женщины становятся особенно недовольны собственным видом и начинают лихорадочно что-то менять. Опасное время. Если начать махать шашкой налево направо, это может закончиться крахом всех достижений».

«И что же мне делать?».

«Есть три пути.  Первый: зажмурив глаза на свои недостатки, принять все как есть и ничего не менять. Усилий не требует. Кризис можно просто перетерпеть, со временем как-нибудь само рассосется. Большинство так и делают. Второй путь предпочтительней: поменять ракурс и посмотреть на себя под другим углом зрения, полюбить и принять себя, такую как есть со всеми своими изъянами. Каждый день улыбаться своему отражению, отмечать свои достоинства, а несовершенства считать своими милыми особенностями, отличающих вас от других людей».

«Бла-бла-бла. Нечто подобное пишут в глупых блестящих журналах с красивыми фотками, где крем от морщин рекламируют отроковицы шестнадцати лет. Теперь осталось прояснить два вопроса. Первый: как это сделать? Второй: даже если я каким-то образом исхитрюсь и полюблю, как вы сказали, свои милые особенности, например, в форме целлюлита на подбородке, то можете ли вы мне гарантировать, что найдется какой-нибудь ценитель антиквариата, готовый бескорыстно, обратите внимание на это слово, полюбить эти милые изъяны моей внешности? Насколько мне известно, из всех органов чувств у мужчин главный, конечно же, зрение».

«Этого я вам не могу гарантировать. Но есть еще третий путь. Честно взглянув на себя, пойти на кардинальные изменения всей своей жизни, мыслей и внешности. Но этот путь потребует от вас колоссального напряжения сил и огромных материальных затрат. Будете выглядеть на тридцать, но обойдется – ох, как недешево. Но для этого нужна мотивация и понимание цели. Она у вас есть? Вы хотите еще раз выйти замуж?».

Валерия Сергеевна почувствовала себя загнанной в угол. То, что она хотела  – было немыслимо. Даже себе самой она не смогла бы это озвучить.

 «Мои желания из области сказок. То, что хочу уже невозможно. Я безнадежно состарилась».

Психолог рассмеялась. «Посмотрите на меня. Я старше вас, а выгляжу, только ради бога не обижайтесь, моложе. Если осознаете потребность в раскрепощении и освобождении от внутренних блоков, то это мгновенно отразится на внешности. Если удалось мне, то почему не дано это вам?»

«Тогда поделитесь секретом».

«Секрета нет. Нужно всего лишь изменить способ мышления. Предупреждаю – это не просто. Прекратите думать, как старуха, и начните мыслить, как юная девушка, и результаты достаточно скоро увидите в зеркале. Внешнее – производное от внутреннего, если внутри пустота, пластика вам мало поможет. Организм имеет ресурс восстановления. Есть уже доказавшие свою эффективность методики, работы с сознанием гораздо менее затратные, чем косметология, при которой вы работаете только с внешностью, ничего не меняя внутри. Люди стареют лишь потому, что приняли на веру аксиому: старость должна прийти неминуемо. Ведь это делали все кто жил когда-то до них, и все умирали. Именно вера и запускает в организме процессы старения. Порочный круг убеждения, который еще никто не попытался разрушить».

«Не поняла. Вы хотите сказать, что есть способ прекратить или замедлить процессы дряхления?»

«Да есть».

«Предлагаете, мне в это поверить?»

«Вера здесь ни при чем. Достаточно знания. Ничего невозможного от вас не потребуется. Этот механизм можно перестроить с помощью вашей же мысли. Сознание рождает энергию и материю, из которой вы состоите. Значит ваше тело состоит из того же самого, что и ваши мысли. Вывод: с помощью мысли вы можете изменить состояние материи вашего тела».

«Если я правильно поняла, сознание первично – материя вторична».

«Ну, в общем-то, да. Материя – производное от сознания».

«Если это так просто, то почему никто об этом не знает?»

«Люди ленивы и нелюбопытны. Во всяком случае, многие».

«Слишком для меня неожиданно, мне надо это все переварить и обдумать».

Немного помолчав и сломав внутри себя оборону, Валерия Сергеевна все же решилась: «Знаете, всю последнюю неделю мне каждую ночь сниться один и тот же сон. Это уже начинает превращаться в настоящую манию. Постоянно только об этом и думаю. Под утро, перед тем как проснуться вижу, что во сне зажигаю светильник и захожу в темную комнату, в которой  спит прекрасный как греческий бог обнаженный юноша. Стою, смотрю и боюсь его разбудить. Ведь если разбужу, то с этим придется что-нибудь делать, а что я не знаю. Так и просыпаюсь, ничего не предприняв. Вы может, мне объяснить, что это все означает?».

«Какой интересный сон. Вы что-нибудь знаете об архетипах?»

«Слово такое слышала».

«В вашем случае степень регрессии психической энергии достигает глубинных пластов, пробуждая мифологические образы. Переживание универсального мифа является одним из аспектов многосторонней проблемы возрастных кризисов».

«А попроще можно?»

«Ваш сон классический пример архетипа Красавица и Чудовище. Сказку помните “Аленький цветочек“? Девушка, принимая необходимые испытания, превращает чудовище в принца».

«Господи, да какое же он чудовище, да и я какая красавица? Он в моем сне уже принц».

«Ладно, а легенду об Амуре и Психее, знаете?»

«Картину в музее видела и скульптуру».
 
«Психея не может вызывать чувственного желания. Она обречена на постоянное одиночество и не может найти себе мужчину. Каждая женщина имеет внутри себя подобный опыт».

«О чем же эта легенда? У меня, знаете ли, высшее техническое».

«Ну тогда послушайте. Очень занятная история. В одной стране царь и царица имели три дочери, причем младшая, Психея, была настолько хороша, что красотой затмевала саму Афродиту. Ревнивая Афродита показывает девушку своему сыну Амуру и приказывает сделать так, чтобы Психея влюбилась в самого ничтожного мужчину и всю жизнь была бы несчастна.

Увидев Психею, Амур пораженной ее красотой, сам в нее влюбился и решил, что девушка станет его женой. После чего принялся успешно отваживать от нее женихов, внушая им любовь к другим женщинам. Родители удивлялись: две старшие дочери удачно вышли замуж, а к младшей красавице никто даже не сватался.

Царь обратился к оракулу и тот объяснил, что его дочери суждено стать женой могучего божества, которого страшатся все другие олимпийские боги. Он велел отвести Психею на высокую гору и оставить там в ожидании жениха. Родители не посмели ослушаться оракула и сделали все, как тот приказал.

Налетевший ветер перенес напуганную девушку со скалы в цветущую долину, где возвышался мраморный дворец. Войдя в него, Психея была поражена его великолепием, и вдруг услышала голос: она здесь теперь хозяйка и все ее желания будут исполняться, стоит ей только подумать. Когда вечером Психея легла спать, под покровом ночи к ней на брачное ложе явился Амур. Психея не видела его, но осязая, страстно влюбилась, что впрочем, неудивительно зная профессию мужа. Утром еще до рассвета Амур улетел, но когда наступила ночь, снова вернулся к супруге.

Все у них было хорошо, пока Психея не заскучала по родителям и сестрам, и муж не разрешил родственникам ее навестить. Увидев в какой роскоши живет Психея, сестры воспылав завистью стали ее расспрашивать о муже. Простодушная Психея ответила, что муж ее ласков и добр и, судя по всему молод и красив, но она его ни разу не видела. Завистливые сестры подговорили Психею, чтобы та, когда супруг уснет, зажгла светильник и посмотрела на него – наверняка он чудовище. Иначе, зачем ему прятаться? Глупая Психея послушалась сестер, наполнила маслом светильник и спрятала под кроватью. Ночью Амур, как обычно, пришел на ложе к жене. Когда он уснул, Психея потихоньку встала, зажгла светильник и, замирая от ужаса, взглянула на мужа. Можно только представить какой восторг она испытала, увидев вместо чудовища златокудрого бога любви. От переполнявших эмоций рука девушки дрогнула, светильник наклонился, и капля горячего масла упала на плечо спящего мужа. Амур тотчас же проснулся и в гневе высказал жене за недоверие много жестоких слов и тут же ее покинул.

Несчастная Психея, оставшись одна, горько плача и проклиная свою глупость, решила, во что бы то ни стало отыскать и вернуть супруга. Амур тем временем прилетел в чертог своей матери. Обожженное плечо его сильно болело, он жутко стонал и жаловался. Афродита была просто в бешенстве.

Преодолевая преграды и долго скитаясь, Психея, наконец, нашла чертог Афродиты и явилась на поклон к свекрови. У ворот ее с бранью встретили Привычка, Забота, Уныние и долго били плетями. Афродита отказалась признать Психею невесткой и в наказание дала ей невыполнимое поручение. Богиня перемешала рожь, ячмень, просо, мак, горох, чечевицу, бобы и велела Психее перебрать все это за один день. Но над Психеей сжалились муравьи, и когда Афродита вернулась, работа оказалась  выполнена. Были и другие невообразимо сложные задания, с которыми Психея справилась, проявив чудеса характера, упорства и терпения.

Тем временем обожженное плечо Амура зажило, и вместе с болью прошел гнев на Психею. Он отыскал жену, погруженную в зачарованный сон, в который она впала, выполняя очередное задание свекрови, и разбудил ее поцелуем (нет ничего нового под луной). Психея рассказала супругу, как плохо обращается с ней Афродита, и Амур пообещал, что положит всему конец. Он полетел к Юпитеру и стал просить, чтобы тот помирил свекровь и невестку. Юпитер наполнил кубок амброзией – напитком богов и дал выпить Психее. Психея стала бессмертной, подобно своему супругу. После чего Афродите пришлось смириться и признать Психею в качестве невестки. Вскоре у Амура и Психеи родилась дочь, которой дали имя  Наслаждение. Вот вам и кратенькое изложение мифа».

«Очень интересно, но все равно ничего не понятно».

«Темная комната – ваша сакральная пещера и защищенное лоно, в котором вы укрываетесь. Подсознание сигнализирует вам, что пора зажечь светильник и найти в себе мужество не прятаться от мира чувств. Повторяющийся многократно сон – это настойчивый призыв выбираться из берлоги. Спасение в укромном месте не является рациональным и полезным для вас поведением».

«Но так страшно что-либо менять в своей жизни, тем более не такая уж она у меня и плохая».

«Ваше подсознание не соглашается с этим. В аналогичных вариантах мифа от мужчины требуются агрессия, храбрость, то в женском мифе героиня должна продемонстрировать упорство и терпение. К счастью, терпение как способ переживания стресса – это типично женская черта. Воля проявляется в тот момент, когда вы принимаете решение сделать что-либо новое, которое прежде казалось немыслимым. Подсознание говорит: вам по плечу подобная задача. Нужно только решиться. Чтобы поджарить яичницу – яйца придется разбивать, неминуемо».

«И с чего начинать?»

«Сформируйте намеренье. Скажите себе, что вы действительно хотите на самом деле, а потом поставьте цель добиться этого».

«Под пыткой я не произнесу этого вслух».

«А  вслух и не надо. Скажите себе, только без всяких там «но» и абсолютно честно».

Почувствовав, как от страха испариной покрылось все тело, Валерия Сергеевна зажмурилась и мысленно произнесла: «Я ХОЧУ МАКСИМА».

Боже мой! Как же ей стало сразу легко. Домой возвращалась Валерия Сергеевна уже с четко намеченным планом. Если это возможно – она это сделает.
«Нечего сидеть и ждать нереального случая, я сама заставлю случай произойти. За счастье надо платить, покоем как минимум».

С этого дня сон ее не потревожил ни разу. Да и зачем? С появлением цели жизнь стала снова осмысленной. Шаг в неизведанное был решительно сделан . . .  Но об этом история дальше.


Глава четвертая. Начало.
----------------------------

Amat victoria curam
(лат.) - победа любит терпение


И так, с чего начинать? Конечно же, с веса. Изучив анкетные данные, самый модный диетолог Москвы с распростертыми объятьями принял Валерию Сергеевну. «Дюймовочки»  - нынче бизнес не только престижный, но и очень доходный. Пороки людей, среди которых обжорство – не скудеющий кладезь бездонный. Ей льстило немного, что здесь до нее побывала половина раздобревшей с годами российской попсы, политический бомонд сюда тоже, конечно же, бегал, но в отличие от первых – не афишировал это.
 
В соответствии с планом похуденья, теперь из ее меню исчезли картошка, борщи (которые так вкусно готовила Даша), свинина, конфеты, печенье. Вечером, открыв записную книжку, в которую заносились все прегрешения за день, тщательно и беспристрастно на калькуляторе она считала калории. Когда  худеешь без жесткой причины, все это превращается в адову муку, но ради любви  женщины и не такое терпели.

Отныне день начинался с зеленого чая. На завтрак – молочно-фруктовый коктейль с протеином. Два раза в неделю перед работай на час она заезжала в фитнес-центр, два раза в бассейн, два раза в салон для массажа, а вечером йога. Еще через день уже после работы Валерия Сергеевна посещала студию, где обучалась древнему искусству танца живота или точнее –  попы.

«Visa», как ласточка, теперь неустанно порхала по банковским терминалам (прежде такого с ней не бывало). Смолоду начав платить везде за себя, Валерия Сергеевна, женщина из советского прошлого, рано узнала реальную стоимость денег – деньги давали свободу.

По утрам сидя в машине (сводками с биржи больше она себя не грузила, на это есть брокер, он лучше знает свою работу) внимательно слушала по mp3 настрои Сытина на вечную молодость, красоту и здоровье. Результаты не задержались сказаться, через месяц таких тренировок все юбки на теле стали болтаться, несмотря на то что воду пила, как верблюд, по два – три литра за сутки. Теперь намечая тот или иной деловой маршрут, она как заправский разведчик заранее производила рекогносцировку местности на предмет обнаружения вдоль своего пути заведений типа «клозет».

Хорошие зубы – залог успеха «звезды», коня и политика. Поход к дантисту тоже оказался не дешев. Многолетняя привычка к сигаретам и кофе (которые к тому моменту были уже за бортом) красоты зубам не добавила, но через месяц вся челюсть Валерии Сергеевны при улыбке мерцала белоснежным фарфором. То есть, надо с уваженьем признать – поработала «девушка» над собой по полной программе.

Но главная алхимия преображения начиналась перед тем как уснуть: глубокая релаксация с аффирмациями, аутотренинг и медитация с визуализацией цели. Мысленно она возвращалась в те прежние годы, когда особенно была хороша, вспоминала, как пока еще с женихом, а не мужем, находила приют под каждым кустом (родители были в этом вопросе строгими очень). Представляя себя красивой, юной и смелой, она ощущала в себе перемены. Описать сей процесс невозможно, но с каждым днем жизнь, как кино, прокручивалась из настоящего в прошлое, постепенно меняя ее восприятие возраста.

Результаты оказались отличные, но как обычно бывает, появились и эффекты побочные. Вместе с тающим жиром стала обвисать понемногу кожа. Грудь, несмотря на фитнес, норовила изобразить уши спаниеля, а щеки – шарпея. Народная мудрость гласит: забота о попе – не на пользу лицу. Но если лицо в лучшем виде, то это во вред попе . . .   

Сбросив за пару месяцев пятнадцать кило, она поняла: настала пора решаться на что-нибудь кардинальное. В конце концов, она не первая и далеко не последняя. Вон Деми Мур ради юного мужа не смущаясь, устроила медиа-шоу из похода к хирургу. Смело за полмиллиона долларов отсосала себе лишний жир с боков, талии, бедер, накачала губы, отшлифовав, подтянула кожу. Отреставрировав капитально фасад и фигуру, великолепная Мур поразила пресыщенный уже, казалось бы, ко всему бомонд Голливуда. А мы чем хуже? Мы себе что-нибудь тоже отрежем.

Явившись к хирургу в престижную клинику, Валерия Сергеевна предъявила врачу фотографию двадцатилетней давности, на которой себе особенно нравилась. Профессор, бывший светила челюстно-лицевой хирургии окончательно забросив науку, теперь переквалифицировавшись в управдомы (шучу!), зарабатывал в поте лица на очередную квартиру (студентке - любовнице, так, между прочим).

В глубине души презирая этих всех свихнувшихся на молодости и красоте перезрелых теток, он понимал, что и сам ушел от них недалече. Не будучи циником (для врача нетипично) и стыдясь своих запоздалых слабостей (ботокс тайком колол себе регулярно), он с горечью признавал: секс и голод действительно правят миром.
«Ну что же тут можно сказать – фотография конечно хорошая. Мы же не боги. Восстанавливать красоту былую все-таки проще, чем заново лепить из того, чего отроду не было (и будет ли, тоже еще под вопросом)».

Собрав совещание для руководства, Валерия Сергеевна объявила обалдевшим от сюрприза заместителю, всем зав. отделов и начальнику производства: «Я устала. Хочу отдохнуть. Два месяца на работе меня не ждите. Связь будем держать по скайпу и «мылу». Работаем с вами не первый год, вы взрослые люди и без меня прекрасно все знаете, как и что надо делать».

Все замечали – в последнее время с директрисой творится что-то неладное. Но кроме шуточек у нее за спиной о преждевременном климаксе, фантазии подчиненных мужчин с места дальше не сдвинулись. Во всем, что касалось работы, она слыла занудой - педантом, оттого событие это показалось как минимум странным, что совсем на нее не похоже. Потенциал влюбленной женщины в стремлении достичь желаемой цели границ поистине не имеет.


Глава пятая. Алена.
=====================

Когда женщине исполнится тридцать, первое, что она начинает забывать, это свой возраст; а в сорок он уже совершенно изглаживается из ее памяти.
Нинон де Ланкло

Войдя в уютный номер, который язык не поднимался назвать больничной палатой, Валерия Сергеевна увидела сидящую на соседней кровати симпатичную даму из той породы, про которых говорят: маленькая собачка – щенок навечно. Стройная фигурка и лоснящаяся как спинка тюленя гладкая кожа на щеках и на веках рождали иллюзию, что перед вами совсем молодая женщина. Но от пристрастного взгляда Валерии Сергеевны никуда не укрылись чуть  слегка провисший подбородок и парочка лишних складок на шее, по которым как по кольцам на спиле можно прочесть безошибочно возраст.

Но, главное, взгляд. Он никого не обманет. Сколько, милочка, не молодись и не корчи из себя вечную девочку, а глаза твои так и останутся бескомпромиссным зерцалом души – зрелой или юной. Так что, не смотря на отменную работу хороших хирургов, Валерия Сергеевна точно определила возраст незнакомой дамы – примерно под пятьдесят – и не ошиблась.

Незнакомка встретила вошедшую женщину улыбкой, в которой сквозило легкое превосходство. Ее снисходительный взгляд, не таясь, говорил: ну-ну! Вижу, что в первый раз. Полку нашего прибыло. Нарушая принятый ритуал знакомства, дама неожиданно начала приветствие первой.

«Добрый день. Давайте знакомиться. Я Алена, а вас как зовут?»

Алена – резануло слух. Глупей ничего не придумаешь. Старая вешалка обзывается детским именем. Диагноз.

«Валерия Сергеевна. Рада познакомиться с вами».

Заметив удивленно насмешливый взгляд, Валерия Сергеевна немного смутилась. Но дама  даже не пыталась выглядеть хоть немного любезной.

«Вы что училка или воспиталка из детского сада?»

«Да нет. Почему вы так решили?»

«У женщин из нашего социального круга не принято называть друг друга по отчеству. Это выглядит как-то совсем допотопно».

Валерия Сергеевна почувствовала себя уязвленной.
 «А вдруг я не из вашего социального круга?»

«Зная расценки этой конторы, сомнительно».

«Я могу их себе позволить», - немножко с вызовом ответила Валерия Сергеевна.

«Не сомневаюсь. Здесь предоплата. Я ведь в этом месте уже не первый раз и даже не третий, так что кое-что понимаю. Поэтому бросьте официоз и давайте просто – Валерия».

«Если так вам будет удобнее ….»

«Будет, будет», - с улыбкой миролюбиво ответила великовозрастная Алена. - Что будете делать  сегодня? Лицо или тело?»

«И то и другое».

«У-у, как интересно. Все понятно. Влюбились?»

Бесцеремонность соседки весьма(!) покоробила.

«Да ладно вам, не смущайтесь. Если вы не актриса, не шлюха или политик, то любовь –  единственная причина, толкающая женщину к хирургу под нож. Или ревность, что конечно не то же самое, но где-то из той же оперы. Третьего не дано. Поверьте на слово многоопытной даме».

«Судя по тому, что мне не выпало счастье лицезреть ваше лицо в телевизоре, то привела вас сюда, конечно, тоже любовь?». Скрыть сарказма не получалось.

«В яблочко. Не промахнулись. Конечно любовь, причем многократная. А чем еще заниматься незамужней обеспеченной женщине?»

«Ну, например, работать».

«А-а! Все понятно. Бизнес-леди? Я не ошиблась?»

«Да нет, не ошиблись, у меня свое крупное и успешное предприятие», - с чувством превосходства ответила Валерия Сергеевна.

«Сочувствую. Я такой жизни себе не желаю».

«Тогда простите за бестактный вопрос. Откуда дровишки? Не из лесу ж, вестимо?»

«Мне повезло. Папаша в совдепии был при высоком чине. Заместителем председателя Госплана СССР. Сумел вовремя подсуетиться и, где надо, удачно акционироваться. Мужа нашел мне толкового, которого поставил руководить моими активами. Папаша – старый кобель – хитрющий оказался жучара, кое-что понимал в этой жизни (земля ему пухом) и наперед просчитал все заранее. Мой бывший молодился не в меру, и когда, как обычно бывает, к сорока годам дурачок  мой  начал беситься, то оказалось, что он гол как сокол. Все имущество было оформлено так, что ему дураку ничего не досталось. Когда это все прояснилось, его девица из агентства типа модельного, (тьфу! прости меня господи!) под зад  коленом пригрела. Поделом. Молодец, одобряю. Это ему ловеласу, наука. Знакомые говорят, что живет он сейчас очень плохо. Начал пить. Проклинает весть женский род за коварство. Причем здесь коварство? Думать надо прежде, чем семью разрушать. Ну, гулял бы себе потихоньку, так, чтобы я ничего не знала. Я ведь не дура, да и сама не святая».

«До чего же это все мне знакомо! - сочувственно произнесла Валерия Сергеевна. Она уже начала проникаться к однопалатнице почти что симпатией. - Но, как я понимаю, жизнь на этом не кончилась?»

«Господь с вами! Она началась. Правда к моменту свободы, даже при хорошем уходе, до обеда свежестью я не блистала».

«Ну что вы, Алена. Вы выглядите просто прекрасно. К тому же наши ровесники, что ли блистают?»

«Лера! О чем вы? Какие ровесники? На кой черт нужны мне эти козлы с простатитом?»

Валерия Сергеевна почувствовала, что покраснела. Ударила, гадина, прямо в самое сердце.

Но Алена, развалившись вальяжно на койке и сделав мечтательное выраженье лица, продолжила: «Каюсь. Грешна. Я подсела на мальчиков. Лера! Это наркотик! Великолепный, ни с чем несравнимый эликсир вечной молодости. Как азот, от которого кровь закипает, ради которого пойдешь и под нож. Эти порочные связи – очень опасная штука. Послушайте бывалую женщину, мальчишками надо переболеть как чумой или гриппом. Если обретете иммунитет от подобных связей, тогда есть шанс, что после ломки, вы сможете вовремя спрыгнуть с этой иглы. В ином случае, когда роман ваш закончится, опустошение доведет до петли или до психбольницы. А он закончится, не сомневайтесь. Рано или чуть немного попозже. У таких историй не бывает счастливых концов. К пузатым ровесникам вы уже не вернетесь. И слава Богу! Рядом с ними хорошо только стариться, а лично я не хочу».

У Валерии Сергеевны аж дыхание перехватило, она смотрела на соседку уже почти с восхищением.

«А чем же вы их подкупаете?  Мне интересно, почему они предпочитают вас своим юным ровесницам».

«Хорошее знание мужской психологии. Во-первых, извечный их страх перед всякой ответственностью. Во-вторых; тщеславие – главный мужской порок, который грех не использовать. И наконец; обаяние денег, красоты и власти.  При наличии денег, второе и третье – уже не проблема. Красоту мы себе нарисуем, а вместо власти сойдут и связи, которые, кстати, есть. Потом визитками обменяемся».

«А как же любовь? Вы уверены, что они вас любят? А что если вдруг просто банально используют?»

«Ну и что? Я их тоже использую. Так что здесь мы абсолютно на равных. В конце концов, чего их жалеть – молодых, красивых, здоровых? Любовь зрелой женщины и молодого мужчины для общества всегда являлось табу. Но именно в этом вся сладость интриги. Нарушая стереотипы, я ощущаю себя такой . . .   женщиной».

Выражение лица искушенной в плотских утехах Алены говорило о многом, напрягать воображение было излишне.
 
«В первого мальчишку я влюбилась без памяти. Сейчас вспоминать даже стыдно. Влюбленный человек абсолютно несносен. Страсть требует ежеминутного выхода. Вот тут как обычно и начинается . . .  мама не горюй. Сомнения, постоянные требования подтверждений этой любви: ах не так поглядел, не то сказал, не так сделал, не позвонил, боже мой! задержался. Воспаляя воображение, каждое слово ранит и выглядит совершенно двусмысленно. Потом бурное примирение со слезами и . . .  с таким на полночи сексом! Вау! Видимо, для этого специально и ссорилась».

«И что? После этого уже не влюблялись?»

«Так сильно? Нет. Стараюсь больше не попадать в такую зависимость. Еще один подобный костер – и мне больше не выжить. Останутся от моих старых костей одни головешки. И вам не советую. Или я опоздала с советом?».
 
Откровенность соседки немного расслабила, и, сама себе удивляясь, Валерия Сергеевна впервые это сказала: «Мне нравиться один молодой мужчина. Но совершенно не знаю, как к нему подойти».

«Предложите ему работу. Это сближает».

«Наши профессии не пересекаются. Он актер, а я производственник».

«Купите ему роль в каком-нибудь фильме или предложите сняться в рекламе».

«Надо же, так просто, а я не додумалась».

«Любовь стареющей женщины – страшная сила. Последний страсти глоток, как перед смертью. В разных обстоятельствах может быть созидательной, но чаще стихией сметающей все, что попробует встать на пути».

«На вашем фоне я чувствую себя полным профаном. Мне повезло познакомиться с вами».

«Рада помочь хотя бы советом».


«И с чего же начать?»

«Ломать дрова в столь деликатном деле не стоит. Холодный расчет должен лечь в основу тщательно разработанного плана, выполнять который нужно поэтапно, соблюдая технику психической безопасности. Чем крепче нервы, тем быстрее доберетесь до цели».

«И что же для этого делать?»

«Вы должны стать в его глазах небожительницей, женщиной сфинксом, недоступной тайной из параллельного мира. Разогрев воображение, нужно вынудить добиваться внимания. Сильно и страстно.  И самое главное: необходимо заставить страдать. Что может заставить его страдать? Конечно же, ревность. Но не абы к кому. Соперник должен быть очень достойный. Лучше всего подойдет какое-нибудь медийное лицо из тех, кто чаще других на экране мелькает. И не вздумай его жалеть. В страдании заключен высочайший источник наслаждения. Никаких обещаний, постоянная угроза потери и дать небольшую надежду в вероятность доступности. Жажду нельзя утолять до конца. Разжечь инстинкт охотника и заставить его вас убеждать в своей состоятельности».

«И может что-нибудь получиться?» - почти с испугом спросила Валерия Сергеевна.

«Конечно. Ну, на крайний случай есть вариант купить мальчишку за деньги. Не слишком элегантно, зато эффективно».

«Фу, какая гадость. Даже если можно будет купить, этого делать не стану. Один раз продастся, будет продаваться и дальше. Хочу для него совершенно иной судьбы».

«Как вы мне нравитесь! Вы такая романтичная. Даже как-то неудобно стало за свой оголтелый цинизм».

Стук в дверь прервал увлекательную беседу – заглянувшая медсестра сообщила: «Милые дамы, готовьтесь. Надо сходить в туалет и ни в коем случае не пить и не есть, скоро за вами приедут».

«Алена, а что вы собираетесь делать? По-моему, у вас и так все отлично?»

«Сегодня я буду вставлять себе в попу канаты. Шучу, нитки, конечно».

«Куда?!»

«Подтягивать ягодицы. Фитнеса уже не хватает».

«Надо же, теперь и такое делают».

«Стоит только встать на эту дорожку, конца и края не будет. Для совершенства предела нет. Подхватите эту хворобу – переносите местным умельцам все свое состояние. Надеюсь, вам повезет гораздо больше, чем мне, я уже подсела на пластику и вряд ли сама с нее соскочу, пока не стану похожей на Майкла Джексона».


Глава шестая. Мымра
=========================

Если женщина не обладает красотой, то уже не важно, чем она обладает
автор не известен

1.

Вам когда-нибудь пульпитный зуб вырывали? После окончания заморозки, челюсть выкручивает так, как будто все нервы оголились наружу. А теперь представьте, как вырванный зуб превратился в каждую клеточку кожи. Представили? Тогда поймете страдания женщины, пережившей Голгофу пластики тела. Даже врагу такая пытка станет избыточна.

После операции Валерия Сергеевна, не вставая с постели, пролежала в полубреду трое суток. Ни читать, ни писать, ни смотреть телевизор заплывшими как щелки глазами возможности не было. От боли в груди, животе и бедрах каждое движение превращалось в мучение, но на третий день, кушать опять захотелось (ну форменное надругательство над бедной женщиной!), на что хирург пошутил: «Раз есть захотели – жить будите».

Права, конечно, Алена: чтоб издеваться так над собой – повод должен быть очень серьезный. Сама Алена, вниз животом пролежав ровно сутки, на утро домой поехала стоя в метро – сидеть в машине на попе категорически врачом не приветствовалось (в машине то что, а вот, как на унитазе, посмотреть любопытно).

После ухода соседки у Валерии Сергеевны осталось лишь одно доступное ей развлечение – мысли. О чем могла думать страдающая от боли женщина? О Максиме, конечно. Отдаленность предмета обожествления бережет от душевных ран. Экранный принц, однажды сразивший в самое сердце, не принесет в вашу жизнь ведро тюремной баланды из разочарования и ревности.

«Наверное, Софья Абрамовна, препарировав до скелета это нелепое чувство, с глубокомысленным видом огласила бы мне диагноз: ,,Ваши предпочтения эфемерного предмета живому мужчине выявляют проблемы с коммуникациями. Интимофобия –
 вне сомнения, у вас, дорогая . . .

Ну о чем говорить с яйцеголовой всезнайкой, готовой изучать и структурировать мою внезапную глупость? За которую (ни единой секунды сомнений) отдам свою почку, но лучше желудок, уже доставший своими мольбами. Какое это стало бы счастье – из пищевода со свистом и сразу в прямую кишку (ну а что – не могу помечтать?). Моя душонка трусливая решилась на то, чего боятся дозволить себе другие, казалось бы, более дерзкие. Сумасшествие – стало самым ярким событием, из всего что случалось со мной за долгие годы».

На четвертый день за Валерией Сергеевной в клинику на такси приехала Даша (шофер в таком виде не должен был ее видеть). Даша, еле узнав в бандаже и бинтах стоящую в раскорячку хозяйку, от страха завыла как попрошайка на паперти.

«Даша, прекратите истерику!».

«Ой! Валэрия Серхыевна, шож вы с собою зробылы? Яка гарна була жиночка, а зараз, ну зовсим образына».

«Глупости не болтайте, лучше дайте сюда свою руку и помогите доковылять до машины».
 
По возвращении домой у изумленного сына только и нашлось, что сказать своей непутевой матери: «Э!!! Ты чего совсем офигела?! Ну и для кого это все было надо? Еще немного, о душе пора будет подумать. Даже неловко за тебя как-то стало».

Ну что с него взять пацана молодого, разве он может понять – желание быть красивой не зависит от возраста. А ну его! Может потом поймет, когда придет его время жир с живота сгонять.

Женщины живучи как кошки, а влюбленные так особенно. Через месяц у нашей героини был вид вполне уже сносный, а через два с половиной . . .  но об этом немного попозже.

2


И вот наступил час «Ч», как момент истины. Валерия (так она теперь себя ощущала), позвонив секретарше Елене, дала указание: «Я выхожу на работу. Передайте по списку заместителю и руководству всех цехов и отделов, чтобы подготовили мне отчеты. Завтра с утра состоится собрание с разбором их свободных полетов. Ровно в десять все должны сидеть у меня в кабинете, а кто опоздает хоть на минуту – уволю».

«Хорошо, Валерия Сергеевна, всем позвоню, никого не забуду. Поскорей возвращайтесь, мы очень по вас соскучились».

(Врунья!).

В десять утра все руководство сидело в тягостном ожидании, но странно, начальницы не было. Прежде эта зануда никогда не опаздывала, про ее педантизм можно было слагать легенды. Когда у женщины в подчинении куча грамотных мужиков, стервой доведется ей стать непременно, иначе обворуют, унизят, растопчут. На руководящей должности женщина – два мужика в кубе.

В десять пятнадцать, когда начали все волноваться, не случилось ли что плохое, на пороге в приемной появилась Валерия. . . 
Маэстро, туш! В цирке перед смертельным номером обычно в этот момент, до предела накаляя зрителям нервы, напряженно бьют барабаны.

Елена увидев начальницу, застыла как изваяние и медленно опустила незрячей рукой мимо края стола чашку горячего чая . . .    Звук от осколков фарфора был подобен грохоту молнии.

«Это вы, Валерия Сергеевна? Я очень рада, что вы наконец вернулись . . .  выглядите . . .  ну просто отпадно».

Вдруг, на память Валерии пришла фраза из фильма Рязанова. Схожесть сюжета ее позабавила. «Так, я буду выглядеть теперь всегда».


Ну, да вряд ли девчонка смотрела «Служебный роман» и смогла оценить по достоинству комичность возникшей сейчас ситуации, у них, двадцатилетних, свои приколы и совсем другие цитаты.

Войдя в кабинет, Валерия (отрепетировав все накануне заранее) встав на пороге и с удивлением взглянув на десяток ожидавших ее подчиненных, игриво сказала: «Ой! Вы уже все собрались? Неужели я опоздала? Вы не поверите, я сегодня проспала (встала еще на  рассвете). Никто не нуждается в отпуске так, как человек, только что пришедший из отпуска».

В иной ситуации и с другими героями по ходу действия пьесы после этой фразы загалдели бы голоса: «да ничего страшного», «со всеми бывает», «начальство не опаздывает, оно только задерживается», но в гробовой тишине кабинета стало отчетливо слышно, как худая весенняя муха настырно бьется в стекло.

Потребовалась пять секунд (которые длились как вечность), чтоб до них дошло  окончательно – это Валерия Сергеевна или оставшаяся часть от нее, но, несомненно, самая лучшая. Теперь перед ними стояла молодая роскошная женщина – блондинка с чувственным ртом и с сочным высоким бюстом, который подчеркивала внезапная талия, от былого толстого живота не осталось даже намека.

А взгляд! А походка! Мама дорогая! Бедра ее колыхались в свободном полете с такой амплитудой, чтобы выглядеть не слишком вульгарно, но эротично до бесконечности (танцы для попы явно пошли ей на пользу).

Неожиданно всем присутствующим стало жарко и душно. Как от всякой влюбленной женщины, феромоны Валерии незримыми волнами одна за другой накрывали внезапно вспотевшие головы сидящих в кабинете мужчин. Внутренне содрогаясь от смеха, она наблюдала за выражением лиц и чувствовала помолодевшей себя лет так на двадцать как минимум.

Психологический тренинг, который она посещала в течение последнего месяца, заставлял ее ощущать себя блистательной женщиной. Для финального преображения Валерия, уверенная в своей красоте, наняла себе лучших стилистов (пусть скромными останутся те, кому есть что скрывать и нечем гордиться). Спокойная снисходительность делала ее поистине дерзкой, и смело позволяла выставить на обозрение публики самый рискованный образ. И что заметим – не прибегая к излишествам в виде короткой юбки или чрезмерно длинных волос.

Играя с пороками, тестостерон, давая силу агрессии, на мозг мужчины действует скверно. Освобожденный от страха, ее внутренний свет теперь позволял с иронией наблюдать, как равнодушные к ней прежде мужчины устроили  расчлененку ее новому телу (кто-то любит грудинку, а кому-то по вкусу кострец).

Особенно усердствовал Семен Семеныч – на комбинате главный сексуальный разбойник – по совместительству начальник участка разделки. Глядя на женщину, глазенки его, как две тарелки жирного супа, подернулись масляным блеском, а с отвисшей губы того и гляди потекут канатами слюни.

«Семен Семеныч! Я вам что –  коровья тушка для разделки на антрекоты? Давайте серьезней. Итак, господа. Рассмотрим отчеты о вашей работе, которую вы проделали здесь без меня. Вот Семен Семеныч пусть и начнет».

Обсуждая преображение  Валерии Сергеевны, весь комбинат и филиалы в придачу гудели ровно неделю. Предположения и домыслы строились разные, но в спорах постепенно все пришли к единому мнению, что выглядеть так может только влюбленная женщина, но в кого – оставалось загадкой. Учинив доскональный допрос шоферу и Лене (они ближе всех находились к хозяйскому телу), так и ничего не узнали, но через пару недель все постепенно привыкли к новому облику теперь уже бывшей мымры.



Глава седьмая. Шура.
---------------------------

Высокая репутация - первейшая необходимость для жулика.
Агата Кристи


В кабинет не вошел, а скорее проскользнул худенький молодой человек на вид лет около тридцати. Оголив восьмерки зубов, он одарил хозяйку офиса победной улыбкой «мадам, вам повезло несказанно». Невесомые дизайнерские очки на носу и фирменный кейс в руке добавляли светского лоска к его дорогому костюму.

«Юркий, как глист, этот выкормыш Сороса», - мгновенно оценив посетителя, решила Валерия. «Ишь, как скалится, сразу видно – учился в Америке».

«Добрый день, Валерия Сергеевна, разрешите представиться, Хлестков  Александр. Мы  с вами созванивались».

«Да, проходите, присаживайтесь. Можно просто Валерия».

Оглядев усевшегося гостя в кресло напротив, Валерия осталась довольна. Повезло ей, наверное. У парня был настолько искренний взгляд, что за версту становилось ясно – перед вами плут и пройдоха – клейма негде ставить.

Оно и правда, человек Александр Хлестков представлял из себя в своем роде, фигуру незаурядную. Коллеги по пиар бизнесу за необычайную пронырливость и легкость в общении за глаза прозвали его Балагановым Шурой. Говорить сей персонаж любил охотно и много. Враль по вдохновению, врун по призванию и лжец по профессии, он был натурой предельно артистичной. Имея легкость мыслей необычайную, он так непринужденно входил при общении в образ, что начиная сочинять небылицы, очень скоро в них сам уже верил. После этого мог убедить клиента уже в чем угодно. Сложись его жизнь иначе, вышел бы из него аферист выдающийся.

Шура был искренне беспринципен, и считал беспринципными всех остальных людей. В защиту можно сказать: в силу профессии и круга общения убеждения его почти всегда без труда находили пищу, а редкие исключения – на то они и исключения, чтобы подтверждать закономерности. Разочарование ему не грозило.

«Очень рад, что вы остановили свой выбор на нашей фирме. На московском рынке, да и не только, мы являемся лучшим агентством по организации прямых и скрытых рекламных компаний в продвижении коммерческих брендов. У нас так же огромный опыт и в проведении политических пиар-акций. Наши специалисты, в том числе и ваш покорный слуга, участвовали в создании позитивного имиджа. . .  » В этом момент зрачки господина Хлесткова закатились куда-то глубоко под верхнее веко, тонкие губки сложились в куриную попку и, кивнув в сторону потолка, он почти шепотом произнес: «. . .     самого. . .   ну вы, конечно, догадываетесь. Но, надеюсь, понимаете – это конфиденциальная информация».

Заметив усмешку в глазах потенциальной клиентки, Шура изобразил чуть ли не праведный гнев. «Нам по плечу сформировать любое общественное мнение . . . », - после выразительной паузы, понизив значительно голос:  «. . .     причем различными способами, у нас огромный медийный ресурс и связи . . .   где надо».

«Это угроза?».

«Господь упаси! Конечно же, нет. Мы очень серьезная фирма и клиенты у нас в том числе из Охотного Ряда и даже (указательный палец вверх) Кремля.
Но давайте о деле. Я собрал информацию о вашей компании. Наш с вами случай проще, с чем обычно приходится сталкиваться в моей повседневной практике. Устойчивый рост и большой сегмент подконтрольного рынка. У вас все неплохо, Валерия. В данной ситуации не придется разрушать сложившегося в прошлом негативного образа. Ну знаете ли, проклятое наследие девяностых. Сначала воруют, партнеров кидают, а потом репутацию себе исправляют. Обычное дело. Хорошая репутация – знаете ли, нынче тоже товар. Наша цель сделать вашу компанию привлекательной для общественности, а создавать положительный имидж с чистого листа – весьма упрощает задачу».

«Все, что вы говорите, весьма интересно, но пригласила я вас по другому поводу. Имидж компании – это важно конечно, но в данном случае меня волнует немного иное. Мне нужен частный промоушен. Я лично сама хочу стать лицом узнаваемым».

Сначала пиарщик взглянул на Валерию с плохо скрываемым удивлением, но через секунду его лицо осветилось счастливой келейной улыбкой.

«Ах, да! Конечно, все понимаю». Вид был у него такой, как будто он только что в своем боковом кармане поймал вороватую руку. С заговорщицким видом, со значением глядя в глаза, он таинственно произнес: «Решили заняться политикой, я правильно догадался?».

Надо же радость, какая. Не придется этому солитеру давать объяснений, сам все придумал, упростив ей задачу.

«Я потрясена прозорливостью вашей. Вы так ловко меня срисовали!»

«Ну а то, талант не пропьешь, мы ведь тоже щи не лаптем хлебаем. Молодая, красивая (богатая – самое важное) и, главное, умная женщина – великолепный объект для пиара. Для такой как вы, не составит труда организовать в избытке медийные контакты и создать как можно больше положительных мифов. Да вы просто созданы для телеэкрана, народ вас полюбит, не сомневайтесь, Валерия».

Политика – деньги большие, для СМИ и пиара – кормушка обильная. Как в неутолимой жажде сильных эмоций демос дожидается Олимпийских Игр, так и вся эта  ненасытная свора очередных парламентских выборов. Александр Хлестков – падальщик высшего класса мгновенно почуял пьянящий, не с чем несравнимый аромат значительных денег.
 
«Позвольте узнать, на чью платформу решили вступить? Какие предпочтения у вас в политике?»

«Для вас это имеет значение?»

«А как же, несомненно! Для выбора дальнейшей стратегии – это самый важный момент. Для государственников, либералов и коммунистов у нас есть наработанные клише и заготовки, разработанные нашим агентством и уже опробованные на двух предыдущих выборах».

«И что, они действительно эффективны?»

Тут Шура как-то немножечко сдулся. «Ну вы же умная женщина (ой ли? была бы умная, не сидел бы ты здесь), сами все понимаете».

Конечно же все понимала. Но вот незадача – пристрастий-то абсолютно и не было. Самое выгодное – пристроиться к партии власти, но понравиться ли это Максиму (надо планировать разные варианты событий, а вдруг и вправду придется во что-то вступать)? Податься к коммунистам? Но он молодой современный парень – еще заподозрит в этом старческий анахронизм. Зная политику Жириновского – каждой жене по три мужа, тьфу, перепутала – по две жены мужу или. . .   все же по три? А ну к Аллаху его.

Либералы. Хотя ей даме от бизнеса логичней пристроиться к ним, но там тоже все не так однозначно. Им кажется, что они воюют с системой, а на деле система имеет их.  Собственность давно лежит в нужных карманах, окружающий мир пусть не стабилен, но поделен реально. Так было всегда и останется дальше. Время «хунвейбинов» с претензией на знание некой единственной истины безвозвратно ушло. Нет, ребята, оставьте себе никому не нужные лозунги, не особо теперь вы кому-то нужны даже в политбюро Вашингтона и тем паче Москвы. 

«Ну, конечно же, партия власти, думаю, мне подойдет».

«Это вам обойдется немного дороже всех остальных. Но и дивиденды будут тоже повыше. С улицы кому попало туда не попасть. Прежде вам придется стать лицом узнаваемым».

«Какие на этот счет у вас предложения?»

«Список мероприятий огромный».

«Прошу огласить».

«Подойдем к вопросу с креативом, не будем тасовать привычный набор пропагандистских штампов. Давайте предложим нашим российским женщинам большую мечту в вашем прекрасном образе. По всем параметрам вы вполне на нее потяните. Красивая, молодая, успешная и, главное, счастливая женщина (горькая усмешка на долю секунды промелькнула в зрачках у Валерии). Завороженные мифом они пойдут за вами, как за Гитлером, Лениным, Мао (опа!). Не верите? Совершенно зря. Чем нахальнее ложь – тем легче в нее поверят, тем более, люди любят, когда их обманывают и мстят не за ложь, а за ее развенчание (кому же охота признавать себя лохом, болваном?). То есть за низкий профессиональный уровень лгуна, но вы-то имеете дело с высококвалифицированными лгу. . .   пардон, спецами».
 
Дальше рассказывать смысла особого нету – понесло Балаганова Шуру, как Остапа Бендера. Перспективы ее грядущих побед рисовались как Нью-Васюки на Венере и Марсе: массированный прорыв на всех медийных ресурсах и в том числе в Интернете, проведение брифингов, презентаций и конференций. Непрерывный анализ прессы – инструмента пиара, индексы цитируемости, рейтинги, чтобы постоянно видеть результаты от вложения денег.

«Валерия, ощутите себя товаром. Тут основное – подать информацию так, чтоб не просто на вас обратили внимание, а чтобы вы стали объектом для подражания и зависти. Благотворительность – золотая наседка пиара. Вам срочно надо заняться ею».

«Да я всегда занималась . . . »

«Репортажи заказывали или хотя бы есть фотографии?»

«Даже в голову не приходило делать все это».

«Плохо! Пропали деньги бездарно без полезного для вас применения».

Было видно: объяснять что-либо хлыщу от пиара – занятие глупое, поэтому женщина мудро смолчала.

«Организовав какой-нибудь спортивный турнир, ну например, (естественно) по дзюдо или после землетрясения отстроив заново школу (жизнь полна приятный сюрпризов), можно будет спокойно пригласить на открытие мэра, президента или даже самого премьера (о как!). У них тоже есть консультанты по имиджу и те, несомненно, считают, что светиться на богоугодных мероприятиях полезно всем, невзирая на чины и должности».

«А может деньги вложить в съемки какого-нибудь хорошего фильма?» - как-то вдруг смущенно и неуверенно (на нее не похоже) спросила Валерия.

«Продюсирование – дело рискованное. Но если выгорит Оскар – обессмертите имя свое в анналах российской истории, и тогда вам все двери будут открыты, но риск прогореть – неоправданно слишком великий».

«Я рискну».

«Ну, если деньги у вас шальные, тогда Толгат Валиев сейчас на мели. Обойдется, надеюсь, не дорого».

«Валиев? Это тот, что в позапрошлом году удостоился «Никой»?»

«Тот самый».

«Тогда я точно рискну».

Шура задумчиво поморщил носик. «Гм . . .   Возможно вы правы. Пока он сейчас не в фаворе, самое время прибегнуть к его услугам, тогда не будем резину тянуть, прямо сейчас ему и позвоним. (после набора номера) Толгат? Добрый день, как-то мы с вами знакомились. Это имиджмейкер Шлестков Александр из пиар-агентства «Прогресс» всего человечества (дежурная шуточка Шуры). У меня для вас есть интересное предложение о съемках рекламы для одной очень крупной производственной фирмы, котлеты которой лежат в морозилках у половины страны до Урала. Хозяйка, между прочим, совершенно прелестная женщина, должна сама представлять свою продукцию в вашем рекламном ролике (у Валерии челюсть отпала). Готовы ли вы рассмотреть сие предложение?».

Долгое сопение в трубку говорило о многом, но Шура, прохвост, ведал что делал.
 
«Да, знаю, что вы давно не снимали рекламу, но почему бы не тряхнуть стариной. Тарантино вон и тот не брезгует этим видом искусства. Талантливый парень – талантлив во всем. Если работа удастся, обещаю умаслить хозяйку, хотя вы, конечно же, понимаете, что это не очень-то просто, на диверсификацию ее успешного бизнеса и вложение крупных средств в ваш новый гениальный проект».

Сердце Валерии, слушая весь разговор, лежало под пятками.

«Готовы рассмотреть. Вот и прекрасно. Давайте условимся о личной встрече . . . ».

Выключив трубку, Шура, раздувая щеки от важности, победно посмотрел на Валерию.

«Нда-а-а, Александр.(после паузы) Я готова с вами работать. Свяжитесь с моим юристом, подготовьте все документы. Договор мы подпишем быстро».


Глава 8. Толгат
-----------------------------

Обидеть художника может каждый, материально помочь — никто!
Андрей Миронов

1.

В данный момент Толгат переживал не лучшие свои времена. Модный режиссер, свалившись в полосу неудач, пребывал в глубоком творческом кризисе. Но не по причине отсутствия материала или идей, а по банальной причине отсутствия денег. Отпрыск титулованной советской семьи, в лексиконе которой не значилось два знакомых нам с детства слова «достать» и «дефицит» – выглядел Толгат по-восточному вальяжно. Любил тряпки и как самодовольный азиатский бай в любой обстановке всегда оставался артистично небрежен (брился не чаще чем раз в неделю и стригся два раза в год). Его папаша из облеченного властью местного клана обретался в высших партийных сферах города Фрунзе,  а русская мамочка – советская барынька –  тоже выходила из влиятельного семейства Киргизской ССР.
 
Полукровка, талантливый парень, оказался настырен, самолюбив и амбициозен сверх меры. Впрочем,  как и большинство провинциальных деток приехавших покорять Москву. Но в отличие от многих других, у него это все получилось. Когда-то давно в начале бушующих девяностых Толгат начинал карьеру со съемок рекламы, и выходило по тогдашним меркам  у него это здорово.
 
Богато срубив зеленой «капусты» на рекламе финансовых пирамид, он на несколько лет отчалил в Америку набираться киношного опыта. В Голливуде на должностях ассистентов и десятых помощников режиссеров Толгат таскал провода за осветительными приборами, бегал за гамбургерами и кофе для всей съемочной группы и делал это по американским меркам за сущие гроши. Но приняв участие в съемках нескольких блокбастеров, получил долгожданный опыт, а это дорогого стоит.

В первое время молодой режиссер работает на имя, и только потом, став популярным, имя превращается в бренд. Вернувшись в Россию, Толгат  снял подряд три удачных полнометражных фильма, параллельно создал в новом формате на телевиденье два развлекательных шоу ставших хитами, и, выбившись в именитые, твердо уселся на кончик вершины всех профессиональных рейтингов. Как обычно бывает, когда от успехов голову немножко закружит, на сей раз его подвела интуиция, и он совершил опрометчивый шаг. Рассчитывая на свою популярность, Толгат излишне самоуверенно взялся продюсировать собственный фильм и . . .   Акелла промахнулся. Вместо очередного успеха фильму достался полный провал.

Хороший режиссер – еще не хороший продюсер, а продюсер – не меценат. Его задача, правильно взвесив все риски, грамотно освоить заемные средства  и получить максимальную прибыль. Шоу-бизнес – большая  рулетка, а цена такова, что даже первая небольшая ошибка может оказаться последней.

В первый уик-энд фильм стартовал довольно успешно, но затем сборы стремительно начали падать. По многим причинам, но в основном, что появилась лента в неудачное время (из-за самонадеянности режиссера в первую очередь). Одновременно с картиной Толгата в прокат вышел голливудский блокбастер и творение его,  кассы, увы, не собрало.

Банки требовали возвращения кредитов, а телевидение –  оплаты промоушена. Полезные знакомства среди политиков и бизнесменов резко куда-то все  улетучились и впереди замаячили судебные иски. Некогда наполненный посетителями офис сразу вдруг опустел сиротливо.

Секретарши слонялись без дела. Телефон вероломно молчал. Все говорило: учиться ему придется не на чужих ошибках, и начинать все заново почти что с нуля. Пробиться в закрытую касту крайне сложно, а вот вылететь очень легко. Утратив благосклонность частных инвесторов, репутацию в мире шоу-бизнеса потерять можно быстро, а вот вернуть – не каждому дано. Поэтому, появление Валерии он воспринял как, божий знак о том, что Господь его учит, но любит. И теперь он из кожи вон вылезет, чтобы вернуть себе прежнее расположение публики, а главное – доверие спонсоров.

2.

С Валерией они быстро поладили, и Толгат превзошел самого себя. Ролик для телевидения всех поразил креативностью видеоряда и свежестью режиссерских идей. Прекрасно выглядящая Валерия, пройдя через Фотошоп, в рекламе пельменей в новом преображенном облике с экрана взирала богиней. Во втором рекламном ролике по сценарию в вакуумной упаковке она разогревала готовый обед. «Смотри и завидуй мне, российский народ, я питаюсь только своей продукцией (в рот ее никогда не берет, для этого есть технолог)».

Хотя рекламная акция задумывалось совсем по другому поводу, но побочный эффект превзошел самые смелые ее ожидания – продажа пельменей выросла ровно в два раза (все, к чему прикасалась Валерия, превращалось мгновенно в золото). Правильно Шура все рассчитал. Российская женщина покупала не просто пельмени, а мечту о достойной и сытой жизни, которую в упаковке с ее логотипом предлагала Валерия. 

Так же Шура, как обещал, устроил ей персональную передачу в праймтайм «Роль современной женщины в бизнесе». Грамотный грим, удачное освещение, правильно выбранный  ракурс и Валерия (ах!) на экране сама себя не узнала. Заказные статьи с фоторепортажами в нескольких толстых журналах захлебывались от восхищения женщиной, сделавшей себя самой (ну прям мечта по-американски, знали бы вы, чего все это стоило!).

Теперь ее приглашали в качестве судьи и эксперта в ток-шоу по различным каналам, глядели ей в рот, как будто она вещала что-то доброе, мудрое, вечное (редактор заранее выдавал ей список вопросов, а ответы писал наемный спичрайтер). Но после того как в репортаже в программе «Время» об открытии медицинского центра перед телекамерами на всю страну она предстала между премьером и мэром, раздался звонок от Алены.

«Лера! Прошло уже столько(!) месяцев со дня нашего с вами знакомства, а мы до сих пор ни разу не встретились. Непорядок. Вы так не считаете?».

Гм, а нужно ли ей это знакомство? Светская львица – в подругах? Ну, знаете ли, это смешно. Хотя она хвасталась обширными связями. Если хочешь попасть в собачью стаю, то лучше, как минимум волком.

«Как я рада, что вы позвонили, Алена! Я была невероятно, как занята. Телевиденье, интервью, репортажи с моим участием . . .  »

«Да видела, знаю. Представляю, во что это все обошлось. Теперь вас можно поздравить, вы супер как популярны. Ну и как, добились успеха? Он уже ваш или пока еще все в процессе?»

«Не понимаю, о чем вы (убила бы суку, попадись сейчас она под руку)?»

«Ладно, ладно, я шучу, не обижайтесь. Хотела пригласить вас на одну вечеринку».

« . . .   Ну не знаю, я так редко бываю свободной».

«Не отказывайтесь, познакомлю вас с одним влиятельным и очень богатым мужчиной».
Уже интересно. Возможно, это будет полезно для нее и Максима.

«Только с одним?».

«Браво! Вы, кажется, приобретаете вкус. Будет желание, возможности сами найдутся».

«С удовольствием, Алена. Я вам перезвоню обязательно, очень рада нашему с вами знакомству».

«Тогда до свидания, Лера. Надеюсь на скорую встречу».

До чего же ей, с утра до ночи трудящейся женщине, неприятны обриллиантенные эти бездельницы. Но швыряться полезными связями мы, конечно, не будем, мой мальчик.

3.

Много лет занимаясь бизнесом, Валерия постепенно развила в себе трезвый и расчетливый взгляд на многие вещи. Даже теперь, когда, казалось бы, мозги ее лежали совсем набекрень, он не давал ей совершать безрассудных поступков, если это касалось серьезных затрат. Тщательно сделав анализ всех доступных активов, скрупулезно просчитав как личные, так и вероятные заемные средства (банки сами ей предлагали кредиты), она, наконец, приняла судьбоносное для себя решение.

«Толгат, я рада, что мы с вами находим общий язык. Рекламная акция превзошла самый оптимистичный прогноз».

«Спасибо, польщен оценкой работы».

«Не скрою, мне нравится все, что вы прежде снимали. Вы –  единственный на сегодня режиссер в России, знающий, как нужно снимать настоящий блокбастер по Голливудским лекалам, и мне бы хотелось продолжить с вами работу. Хотя, вы знаете сами прекрасно, что кинопроизводство – не моя епархия, но ради любви к искусству (гы-гы!) я готова отважиться на это безумство».

«Я бы тоже хотел работать с вами и дальше, тем более что у меня есть в загашнике несколько превосходных сценариев, но нужен инвестор, готовый рискнуть и вложиться в эти проекты».

«О чем сценарии, разрешите узнать?».

«Абсолютно разные жанры. Первый – стопроцентный экшен, космическая одиссея, борьба со зловредными пришельцами. Главный герой – брутальный бывший спецназовец весь в сединах и шрамах, теперь после дембеля работая на межпланетную корпорацию, рискует жизнью, сначала, вроде бы, ради денег, но со второй половины фильма – уже ради любимой. Есть в невесомости сцены эротики, у нас такого еще  не снимали. В виду отсутствия природной фактуры, предполагается много компьютерной графики».

Валерия мысленно нарисовала себе Максима с бритой головой в скафандре и шрамах (где-то уже она это все видела), стреляющим из бутафорского бластера во всякую инопланетную нечисть, и как-то представленным образом не прониклась.

«А есть ли у вас в запасе что-нибудь более романтичное?».

«Есть психологическая драма в стиле модерн из жизни гомосексуалистов. Художественное эссе об эфемерности красоты как философской категории на фоне жестокой реальности жизни. Начало прошлого века, Ницца – французский поэт переживает трагедию неразделенной любви к русскому офицеру аристократу».

«Дальше не надо. Слишком много эстетства в этом арт-хаусном сюжете (ишь, каких слов нахваталась!). Американцы такое кино не любят».

«А причем здесь американцы?» - удивился Толгат.

Надо же было так проколоться!

«Да это я так, просто к слову. В голову себе не берите».

«Есть еще один очень хороший сценарий. Заря человечества – ранняя бронза. Дикое племя, а по соседству другое враждебное. Он – храбрый юноша с копьем в леопардовой шкуре, а она – прекрасная девушка из соседней деревни. Случайно встретились в диком лесу и полюбили друг друга. Ромео и Джульетта на первобытный лад. Предполагаются большие панорамные съемки древней загонной охоты и жестокие сцены межклановой битвы. Должно понравиться как женщинам, так и мужчинам. Эротика есть, но сопливого хеппи-энда не будет. В конце фильма героиня погибнет, а юноша станет вождем объединенного перед общим врагом великого племени. Победа будет за нами. Сюжет очень политкорректный, о преодолении границ в несхожих культурах и поиска взаимопонимания. Модный тренд – американцам понравится», - с легкой язвинкой добавил Толгат.

Максим в леопардовой шкуре? Гм . . .  Красиво. Длинные пряди волос развеваются на горячем ветру, погоня за диким зверем, смертельная схватка в бою и в свете костра обнаженное тело в пещере. Это, пожалуй, ему подойдет. Эх! Анжелина Джолли для него старовата.

«Последний сюжет произвел на меня впечатление большее, чем два предыдущих.Предварительно я, пожалуй, согласна участвовать в этом проекте».

«Я рад, что вы на это решились».

«Не спешите преждевременно радоваться. У меня есть несколько встречных условий. Первое – оно основное. Я хочу располагать единоличным правом утвердить актера на главную роль. Участие других персонажей меня мало волнует».

«Вы имеете в виду кого-то конкретно?».

«Да. Я хочу, чтоб главная роль досталась Максиму Васильеву».

Бог один ведал, что переживала Валерия, произнося эту фразу с непробиваемым видом. Недоумение на лице Толгата живо сменилось ехидной и сальной улыбочкой «кажется, я раскусил тебя милая дамочка».

«Это красавчик, что играл в мелодраме на берегу там какой-то лагуны? Вот уж кого абсолютно не вижу в главной роли нашего фильма».

«Если хотите партнерства со мной, придается увидеть. Не так уж и много я прошу за свои инвестиции».

«Да, и к тому же, я слышал, что он персона нон грата».

«А мне наплевать. Деньги мои и я хочу, чтобы был только Васильев».

«Я могу попробовать вас разубедить?»

«Нет, не можете. Это мое условие и обсуждать его я не буду».

Человек, не умеющий говорить решительно «нет» (это вам не политика), никогда не добьется чего-либо серьезного в бизнесе.

«Хорошо, Валерия. Наверное, вы действительно просите не слишком многого (конечно, он так не думал). Я согласен. Пусть будет Васильев. Может и вправду из этого что-то получится».

Не то положение было сейчас у Толгата (кредиторы давили), чтобы привередничать долго.

«Второе мое условие – музыку к фильму будет писать Морриконе».

« . . . Да кто ж против?! А вы уверены, что он согласится?»

«Если мы выполним все его требования, то почему бы нам не достичь соглашения?»

Знала Валерия, что на музыке экономить нельзя. Случалось, что ставший хитом саундтрек потом превращал незатейливый фильм в мегаизвестный, а лучше, чем Марриконе, этого не удавалось еще никому. Рингтоны его мелодий звучали из карманов и сумок, а музыка фильмов, как игла, мгновенно врезалась в подсознание зрителей.

«Я сама к старику поеду и предложу ему эту работу (вы не поверите, он - таки согласится!), а теперь обсудим подробней  вопросы финансирования нашего фильма».

Узнав, что Толгат нашел основного инвестора под новый проект, осмелев, подтянулись к нему и другие – помельче.

Так постепенно Валерия упорно двигалась к цели, которая еще полгода назад казалась из области бреда, но с каждым днем ее стоическое терпение медленно, но верно выдавало на-гора результаты. Теперь, когда проделана такая большая работа и многие вопросы уже находились в процессе решения, наступил критический миг – пора, наконец, повидаться с Максимом.

Много месяцев ожидая минуту их встречи, она мысленно стократно ее рисовала, помня, как «Отче  наш», что произвести первое впечатление, как у сапера, второго шанса нет у нее, и не будет. Большинство людей доверяют лишь первому чувству. Подробно представляла, в какой одежде и позе будет сидеть или, может, лучше стоять. Репетируя перед зеркалом, тысячу раз повторяла первую фразу, которую скажет.

Узнав на киностудии телефон Максима, она долго никак не могла решиться. Целых три дня ходила кругами по комнате, садилась, опять вставала, раз сто посмотрелась в зеркало, брала трубку и клала обратно. На четвертый день, приняв валерьянки, она деревянной от волнения рукой, наконец, набрала номер.

«Але! Я вас слушаю».

Этот глубокий бархатный баритон она бы узнала бы в полифонии из тысячи голосов. Интонация каждого звука любимого голоса ей была до боли знакома (фильм просмотрела раз двадцать пять).

«Это Максим Васильев?(глупый какой вопрос!)»

«Да, это я. Простите, с кем говорю?»

«Меня зовут Валерия. Хочу предложить вам работу в проекте, который я финансирую. Скажите, вы сейчас не заняты  в чем-либо другом?» (знала, что он сейчас без работы).

«Да нет. Я свободен»

(Господи, молю – помоги не выдать мою сумасшедшую радость).

«Тогда, может, встретимся завтра? Запишите мой адрес. . .    Я буду вас ждать в своем офисе ровно в двенадцать. До свидания, Максим».

«До встречи, Валерия».
 


Глава девятая. Максим.
====================================


Жизнь настолько хитрая штука, что когда у тебя на руках все козыри, она начинает играть в шахматы.
Фольклор

1.

Забеременей мамочка Максима на полгода попозже, и Максима бы не было. В самом конце восьмидесятых тревожное электричество просто висело в воздухе. Где-то из подсознания упорно стучалось предчувствие грядущей катастрофы, но верить в нее никому не хотелось. Такова природа человека: с любопытством желая заглянуть в далекое будущее, на самом деле никто даже знать не хочет о ближайших своих перспективах (страшно, аж жуть).

Страна зачитывалась Коротичем и Солженицыным, и как за сто лет до этого интеллигенция вожделела свободы, не больно-то понимая, что сие означает. Думая, что от свободы слова вмиг наступит всем счастье, ей с удивлением предстояло узнать: «говорить ты, конечно, можешь, а вот слушать тебя – не обязательно».  Нет для мудреца тяжелее времени – когда есть что сказать, а сказать некому.

Все эти наивные борцы с тиранией еще не читали Хаксли и не учитывали в своих построениях, что над человечеством неотвратимо довлеет почти бесконечная страсть к развлечениям, и что с помощью доставляемого удовольствия народ контролировать проще. Заодно узнать горькую истину: свободен лишь самый нищий. И только провидец, один из немногих увидит – человечество погубит не то, что оно ненавидит, а то, что оно обожает.

Пока мамочка ходила беременной Максимом, жизнь в стране менялась стремительно. Как раз к ее выходу в декрет в России уже ввели продуктовые карточки, застенчиво именуемые талонами. Но все самое страшное было еще впереди. Летевшая в тартарары Советская империя позорно спускала священный Андреевский флаг. Под улюлюканье подозрительно внезапно осмелевших народных фронтов корабли покидали обжитые причалы Палдиски и Лиепаи. «Бодрый», «Бесстрашный», «Неукротимый» и другие, казалось, навечно швартовались у стенок российских пирсов.

Родился Максим уже в Балтийске в семье флотского старшего лейтенанта. Молодому папаше забрать жену из роддома оказалось совершенно некуда, поэтому привезли малютку Максима прямо на корабль к лейтенанту в каюту. Ни о какой квартире речи даже не шло. Из-за дефицита с жильем цены стали просто астрономическими.
Задержки зарплаты доходили до нескольких месяцев, и офицеры брались за любую работу. Делали ремонты, копали канавы, особо удачливым улыбалось место охранника. Первые сутки после вахты валились с ног от усталости, а на вторые – будьте любезны сторожем в привокзальный ларек, а завтра снова на службу.
 
Денежное довольствие личного состава прокручивались в коммерческих банках, самолеты не летали, корабли ржавели, а генералы жирели. Продавалось все: бензин, соляра, металлы, даже Родина мать, как пьяная подзаборная шлюха, лежала без памяти, и казалось, что было всем на нее наплевать. В общем – разруха.

После года, проведенного на корабле, семье, наконец, повезло перебраться в общагу. Не выдержав жизни такой, многие офицерские жены похватали детей и убежали к мамашам, оставив своих бесхозных  мужей потихоньку спиваться.

Но матери Максима ехать было некуда, потому как осталась он, бедолага, без родительских метров. У ее овдовевшего отца к тому времени уже появилась зазноба, и естественно, дочку свою он не больно-то жаждал увидеть, да еще и с приплодом.

Любовь – стерва капризная – с трудом переносит бедность и толчею неустроенности. Ей подавай кринолин, при свечах заморские вина и принца в камзоле из бархата. А когда на соседнем рундуке, привинченном к полу от качки, орет обосранный ребенок, а тебе завтра на вахту, то тогда эта сука-любовь возьмет да взбрыкнет и пойдет туда, где покрасивей и почище. Вот и получается – бедному люду столь высокое чувство не по доходам, а в наказанье.

Хорошо быть капитаном Греем, иметь кучу денег и шхуну, чтобы оплатить свою причуду барскую в виде парусов из пурпура. А ты вот, поди, полюби, когда нечего есть, и прежде нежная Ассоль, теперь смотрит на тебя исподлобья волком. Ну и куда податься бедному мужику? Вестимо, в шинок – дорога веками проторена. Ну а потом? Как всегда – мордобой, так что ничего абсолютно нового.

Господи, до чего же банально! В общем, после нескольких лет жизни такой собачей, родители Максима развестись не смогли, поскольку деваться некуда было обоим, впрочем, как и не было сил продолжать подобную жизнь друг с другом и дальше. Но жили, как и все в этой клятой стране, где главная причина удержания от развода – жилищная, и она же (в том нет парадокса) – причина развода.


2.

Когда Максиму исполнилось пятнадцать лет семье, наконец, подфартило выбраться из убожества общежития. Перебравшись в двухкомнатную квартиру, еще долгое время они все вместе, втроем, не могли находиться в одной комнате больше минуты.
 
Мальчишка рос на загляденье красивым, этакий Аполлон с городской окраины, откуда вылезти по весне без сапог по колено шансов не было, как из коровника. Стоит нескольким мужикам собраться вместе до кучи, то первым делом, они  начинают выяснять кто тут власть, и кто из них круче. Выстраивая иерархию, слегка потолкавшись в дворовых стычках, скоро узнают: главный здесь не тот, кто умнее, а элементарно длиннее. И тут Максиму впервые улыбнулась фортуна. Породистый вырос парнишка. Девчонки вздыхали, пуская слюни, а пацаны обзавидовались.

Обшарпанный, за взятки чудом не проданный старый спортивный клуб, стал для мальчишки спасением. Вместо банки пива – боксерский ринг, а вместо ширева – бойцовский спарринг. Неудачи родителей, как детские травмы, не проходят для подростков бесследно. Загнанная в подкорку застенчивость парня стала результатом неустроенной жизни в детстве, да еще от фиаско в дебюте.

А дело было так. В девятом пацан влюбился, причем отчаянно, и заметим, взаимно. В любовном томлении, ощущая себя преступниками, они с подружкой шухарились везде, где находили место укрыться. Хуже нет, когда два малолетних придурка без сексуального стажа, начитавшись пособий, наглядевшись картинок, решат получать этот опыт друг с другом. Уставшим обтирать холодные стены подъездов и грязные лавки в беседках детсада, им, наконец, повезло – оказалась свободной девчонкина хата, правда, всего лишь на ночь. Узнав эту новость, оба молча решили: дозрели, пора начинать.

Стащив у матери сторублевку из сумки и добавив своих пятьдесят сэкономленных, Максим, как истинный джентльмен (который дам водкой не поит), покупает две бутылки вина, того что дешевле, но градусом крепче. Глаза с испугу залили оба. Ну и пошла возня между ними в якобы недотрогу. Подружке Максима очень хотелось, и было до смерти как любопытно, но страшно еще сильнее. Как и положено приличной девице, сопротивлялась она почти до последнего и, заигравшись, слегка перегнула . . .   в процессе борьбы пропала у парня эрекция.

Нет, все-таки кто-то один из двоих должен знать, что в такой ситуации делать. Короче, из этой возни у них ничего не вышло. Два горе-любовника в темноте почудили, а сделать ничего не сумели, и даже не догнали по пьянке, что оба остались девственниками. Перебрав с непривычки, девчонка остаток ночи провела с унитазом в обнимку, а Максим до рассвета в муках сомнения. Но что толку! Ему, теоретику, сравнить все равно было не с чем. Утром до школы, слегка протрезвев, глядеть друг на друга им совсем не хотелось. С тех пор пошла эта любовь как-то на убыль и вскоре совсем испарилась. Повторить неудачный опыт, желания больше не возникало, но неприятный осадок в голове пацана все же надолго остался.

Проблемы с самооценкой у подростка могли бы возникнуть, но, как говорится, мир не без добрых людей. Весьма заметный Максим среди прочих мальчишек привлек внимание разбитной поварихи из школьной столовой. Блудливым глазом оценив по достоинству все то, на что Господь так сильно расщедрился, задумала стремное дело: пристроиться к телу парнишки. А много ли надо трудов для этого? Да ничуть!

Повариха Наташа, у которой тридцак на носу – типичная русская баба с типичной судьбой разведенки в провинции. Не нагружая себя излишне моральными грузами, получала она немудреные радости в своей, по большому счету, убогой и не очень путевой жизни. Воровала в столовой (но в меру). Ну а как? Ребенка надо ж чем-то кормить. Случалось, что зависала в загуле на пару дней, не выходя на работу, но за веселый нрав руководство  ее не гнобило и по привычной русской традиции где-то даже жалело и, понятное дело, терпело. Но справочку из КВД проверяло пристрастно, не забывая поварихе напомнить, чтоб предъявляла ее регулярно. Так, на всякий случай: «береженого Бог бережет». Если оглядеть просторы России с прищуром, куда не плюнь, почти каждая вторая русская баба – Наташа.

Повод придумать оказалось несложно, пообещав заплатить, повариха позвала мальчишку что-то помочь ей подвигать или прибить. Парень в надежде срубить полтинник без долгих сборов примчался к Наташе, но дверь ему повариха открыла в весьма неожиданном виде. В школе он ее ни разу не видел такой. Надетый на голое тело трикотажный топик в обтяжку, как ни старался, до пупа не дотягивал. Про юбку говорить вообще неприлично, юбкой это назвать не поднимался язык (в отличие от прочего).

С колыхающейся грудью, как желе на десертном блюде, Наташа усердно взялась помогать Максиму. Но как-то очень неловко. Она без конца роняла шурупы и гвозди, которые постоянно куда-то закатывались. Из-за чего приходилось ей многократно сгибаться и на четвереньках  подолгу их искать под старым облезлым диваном. Вид со стремянки Максиму открывался что надо. Очень жестокое зрелище для гиперактивного возраста.

Переделав дела, бедный пацан об оплате больше не думал. Чем дольше Максим не сводил с поварихиных прелестей глаз, тем меньше находил в ней изъянов. Для привлекательной женщины возраст не имеет значения.

Наташа на правах гостеприимной хозяйки пригласила мальчишку к столу отведать ее домашних солений, котлет, борща и ватрушек и, вроде как, между прочим, достала графинчик с чем-то тоже домашним на апельсиновых корочках. Градус не слышен, но бьет по мозгам оглушительно. Мужчина – существо простое, ведется на самое примитивное, в искушении особо тонких приемов не требует. А зрелые женщины неприхотливы, поэтому долго резины не тянут и быстро приступают к действию.

После третьей рюмки, парень земли под ногами уже не чуял. Да и зачем? Делать на этот раз самому ничего не пришлось. В умелых руках многоопытной женщины все прошло на редкость удачно, причем для обоих. Ненасытная зрелая дама и гипер сексуальный подросток – союз гармоничный.

Через три часа сплошного экстаза парню нужно было возвращаться домой. Наташа, (вот же стерва прожженная!), с милой улыбкой протянула полтинник. Знала, зараза, когда  надо купюру давать. Какой же мужик, себя уважая, после секса деньги с дамы возьмет? Вот так у Максима появилась впервые всегда безотказная женщина. Не ломаясь, она честно хотела хорошего секса, оставалась по-бабьи мудра и добра и четко знала, что в жизни Максима ей не было предусмотрено место. А именно этого хочет каждый мужчина, то есть – никаких обязательств. Наверное, он предпочел бы блистать в постели с молодыми ровесницами, если бы ощущал себя более уверенным с ними, а не с поварихой Натальей. До окончания школы выпуская, как пар из ушей, тестостерон наружу, она ни на что не претендуя, спасала ему здоровье, оберегая от дурных приключений и опасных связей.

Но все когда-то кончается и школа в этом числе. Пора начинать было думать, как дальше строить свое туманное будущее. Красивый, спортивный парень к наукам способностями не блистал. Отец настаивал на поступление в военно-морское училище не потому что хотел продолжить династию, а по веской причине – там оказался блат. Но вспоминая перипетии отцовской жизни, идеей Максим не проникся. Наташа, пораскинув мозгами, мудро по-женски подсказала мальчишке другое решение: «Езжай, мой милый, в Москву. В провинции сгинешь и сам не заметишь. С такой красотой ты – штучный товар. Подавайся в актеры. Ну где еще можно получить дивиденды с божьего дара? Обзавестись друзьями, а если вдруг повезет, и семейными связями в элитных кругах, для тебя, голодранца, не самые низкие цели».

Родители, узнав про затею Максима, сначала от души рассмеялись: тоже мне для мужчины занятие! Но потом, поразмыслив спокойно, все же решили: да пусть попробует, а вдруг и вправду получится. Непролазный троечник хоть где-то ж должен сгодиться.

Посчитав свои небольшие доходы, наняли репетитора сыну – алкаша лицедея из местного драматического. Готовя репертуар для поступления, неудачник-актер с Максимом занимался вполне добросовестно, но однажды в подпитии немного излишне разоткровенничался. «Знаешь, парень, актерская доля – рулетка. Чтобы взлететь высоко, талант не больно-то нужен. Требуется просто удача в нужный момент оказаться в правильном месте, и тогда засверкает тебе небо алмазами. Но чаще бывает совсем по-другому. Помяни мое слово, будешь годами жрать пыль c провинциальной сцены и за гроши загибаться в безвестности. Попробуй, конечно, но не очень рассчитывай, может тогда задашься вопросом, а стоил ли свеч геморрой?»

Но в приемной комиссии театрального ВУЗа, помимо внешности, что-то еще разглядели в мальчишке, и как ни странно, приняли с первого раза, что редко бывает если ты не блатной.

3.

Годы студенчества мы опустим. Это не слишком все интересно: этюды, мини спектакли, халтуры статистом, массовки на заднем плане в кино, выпускной спектакль и следом первое приглашенье на пробы и сразу на главную роль. В какой-то момент показалось, что заиграло и наше небо алмазами. Фильм наделал много разноречивого шума. Кому-то понравился, а другим –  категорически нет. Но на экране не заметить Максима возможности не было, ну никакой. В гриме, блистая уже красотой неземной, пригожий парень при свете софитов становился прекрасен, как греческий бог, сражая сердца на повал в основном, конечно же, зрительниц, но как потом оказалось, – не только.

Быть долго счастливым – занятие стремное, безнаказанным никогда не останется. Если упрямо провоцировать окружающий мир своим совершенством – накликать беду на мягкое место получится быстро. Мечталось, что вот наступило долгожданное счастье, но не тут-то было. Фортуна – баба капризная. В профессиональных кругах вокруг парня внезапно возникла тишина почти что кладбищенская. Как пленный партизан, телефон молчал оглушительно, режиссеры с предложениями не строились в очередь. Деньги от фильма кончались, жилья в Москве, естественно, не было, но вдруг (с большим опозданием) на него, наконец, сошло озарение.

Вспомнил, как на банкете после премьеры, когда все вокруг находились уже в отменном подпитии, подошел к нему кое-кто из членов правления союза кинематографистов. И вот этот член (по-другому не скажешь), одарив пацана похотливой улыбкой, без долгих заходов и прозрачных намеков предложил Максиму свое покровительство и мужскую корыстную дружбу (ну, а что? в богемной среде – ничего необычного). В тот же миг, не сходя с того места, заработал по «куполу», (жест, конечно, эффектный, но не больно-то умный). С молодым здоровым парнем старому педерасту, куда там тягаться, поэтому осталось только одно – прошипеть: «Пожалеешь, змееныш» и шустро ретироваться с места бесчестья. Тогда это все показалось Максиму досадной случайностью (ну, мало ли что по пьянке бывает). Но как теперь оказалось, все было очень серьезно, и про съемки в кино придется забыть хотя бы на время.

Побегав немало, он нашел, наконец, работу в одном захудалом сидящем на госдотации московском театре, где взяли его во втором составе к Мельпомене на службу. Но так получилось: Мельпомена и Эрос почему-то вдруг не ужились. Красота, как известно – страшная сила и оттягивает на себя все внимание зала. За что невзлюбили Максима коллеги по актерскому цеху (бедняжка, он еще плохо знал – закулисье – серпентарий и ринг для боев без правил).

А кому же понравится? Учил свою роль, репетировал, вышел на подмостки, а на фоне этой стоеросовой дылды тебя и в бинокль не видно. На сцене смотрелся Максим как большой платок из пунцового шелка, с которым играла в спектакле Джулия Ламберт в романе Моэма «Театр». Зрители, как завороженные, не могли оторвать восхищенного взгляда от красного лоскута, которым актриса обмахивалась, разрушая задуманную режиссером мизансцену.

С Максимом происходило почти тоже самое. Он ничего никому не доказывал: в нем проявилось нечто больше, чем просто талант (вполне вероятно, что таланта имелось не так уж и много). Была в нем странная магия власти над зрителем, нарушая режиссерский замысел по ходу пьесы, все внимание зала доставалось только Максиму. Внешность его предполагала главные роли, только все главные уже оказались разобраны именитыми в первом составе.

После очередной овации, которую устроили зрители, узнав Максима в спектакле (где играл он «кушать подано») – приговор режиссера оказался коротким: «Убрать отсюда эту «звезду», чтоб глаза мои здесь его больше не видели».

Вот так недолгая, хрупкая слава чуть не загубила парню жизнь и карьеру. Перебиваясь халтурами на корпоративах и праздниках в костюме и гриме шута и паяца, он с тоской вспоминал своего пропойцу учителя, и постепенно теряя веру в себя, думал, что слова его оказались пророческими. Именно в этот безысходный период и раздался звонок от Валерии. Как раз вовремя, а то еще немного и начались бы у парня с алкоголем проблемы.

Глава десятая. Встреча
=====================================================

Если ты играешь в покер и не знаешь, кто лох,
то, скорее всего, лох — ты.
Фольклор


Последние пару месяцев своего затянувшегося простоя Максим уже перестал подскакивать при каждом звонке и виде любого незнакомого номера. После фильма иллюзии как-то постепенно иссякли, и, сделав виток, голова мало-помалу вернулась обратно с орбиты на место. Продолжать и дальше сидеть без денег становилось все более пакостно, и теперь он созрел, чтобы браться уже за любую работу. Поэтому звонок от Валерии с предложением сниматься он воспринял, как голодный путник в пустыне манну небесную. Боясь опоздать, он появился раньше на час на проходной комбината, а ровно в двенадцать, минута в минуту, Максим стоял на пороге приемной. Пытаясь не слишком открыто пялить глаза на столь необычного гостя, Лена вежливо пригласила парня: «Вас уже ждут, проходите, пожалуйста (интересно, и зачем он «фельдфебелю» нашему сдался?)».

Максим, войдя в кабинет, от внезапно представшей картины даже растерялся немного. В прошлом стандартно безликий офис (куда ни приди везде такие увидишь), теперь превратился в зимний японский сад – само воплощение тонкого вкуса и стиля. Среди экзотических деревьев в бочках и кадках растекался зеркальной гладью маленький пруд с кувшинками и берегами из природного камня. В приватной зоне просторного кабинета под сенью лиан стояли друг против друга два плетеных кресла, низкий диван из бамбука, и такой же невысокий столик для проведения чайной церемонии (осталось только узнать как же, черт возьми, ее на самом деле проводят).

Валерия начитавшись различных руководств, заказала дизайнеру интерьер в соответствии с законами фен-шуя, чтобы взаимодействие сил инь и ян – единство противоположностей мужского и женского начала, как символ вселенской гармонии, создали особое состояние пространства при первой встречи с Максимом. Ошарашенный парень стоял посреди, больше схожего с декорацией, чудесного леса, как вдруг за спиной он услышал мягкий чувственный голос: «Добрый день. Проходите, пожалуйста».

Вздрогнув от внезапности, Максим обернулся и увидел стоящую у него за спиной изящную, как статуэтка, непонятного возраста женщину. На мгновение ему показалось, что он смотрит на четко разыгранную по всем театральным канонам мизансцену спектакля. Все выглядело невероятно эффектно, и женщина появилась, как будто из эфира возникла.

Ее спокойный, уверенный взгляд королевы говорил Максиму: я знаю свою высокую цену, и тебе ее придется узнать. Не выглядя высокомерной, она казалась ему подчеркнуто недоступной, но, как, ни странно, весьма обольстительной в тот же момент. Пленяющее сочетание холодности и загадочной чувственности.
 
Строгая деловая юбка очень простого кроя была . . .   как бы это сказать . . . тесновата ей, что ли (сама мысль заводит мгновенно, ведь женщиной в юбке можно овладеть без помех в любую секунду). Не смотря на жару за окном, ноги ее облегали чулки почти незаметного телесного цвета. Скромного вида блузка из натурального крепа мягкими складками струилась по телу, повторяя подробно изгибы высокой груди. Прозрачная нежного тона помада подчеркивала припухлость слегка приоткрытой верхней губы, которую, казалось, чуть-чуть укусил комарик (геля капнули самую малость), а идеальная кожа (отполированная лазером) светилась розовым матовым светом.

Покровительственно улыбнувшись, она протянула ладонь с великолепным акриловым маникюром.

 «Валерия. Это я вам вчера позвонила».

«Очень приятно. Максим».

Роковая секунда превратилась в реальность, их пальцы, наконец, прикоснулись друг к другу. Валерии показалось даже немного странным, что нигде ничего не обрушилось, и земля под ногами осталась на месте. В романах пишут, что в этот момент она должна качнуться и куда-то уплыть. Забирая после пожатия руку, женщина как бы нечаянно легонько царапнула по запястью Максима. Этот жест, в других обстоятельствах он истолковал бы как сексуально призывный, но думать так женщина не давала ни малейшей надежды.

Он, конечно, сразу ее узнал: слишком часто в последнее время она мелькала по разным каналам. Он даже вспомнил свое впечатление, когда увидел ее впервые в какой-то программе: «Роскошная дама! Ведь есть же на свете счастливчик, который . . .  такую!»

«Максим, я смотрела с вашим участием фильм. Он мне понравился. Сейчас Толгат Валиев открывает новый проект с моим финансированием, и я бы хотела предложить вам главную роль в нашем совместном фильме. Как вы на это предложение смотрите?»
«Пока смотрю положительно, но, как мне известно, кого брать на главную роль обычно решает сам режиссер».

«Так и есть, но давайте будем считать, что этот случай особый и счастливое исключение для актера Васильева. Вас фильтровать через пробы Толгату мы не позволим. Отказаться или дать согласие и вслед за тем подписать контракт вы, наверное, хотели бы после прочтения сценария? Заранее говорю, он прекрасен и ваша роль бенефисная».

«А можно мне просмотреть контракт предварительно?»

«Хотите прочесть сейчас или дома?»

«Сейчас».

Уткнувшись в листы договора, он позволил женщине рассмотреть себя более пристально. То, чего больше всего боялась Валерия, слава Богу, сейчас не случилось, она не испытала крушения иллюзий, увидев его вблизи и без грима. В жизни, он, настоящий, ей показался еще интересней, чем в фильме. Худой, слегка неухоженный, немного сутулый и сильно обросший он выглядел для нее все равно ослепительно. Голубые глаза при дневном рассеянном свете оказались неожиданно серыми, а белокурые пряди, которые так живописно смотрелись в роли юного полубога, вдруг превратились в темно русые волосы.

Как же она хотела зарыться лицом в эту пышную гриву. Лера! Держи дистанцию и возьми себя в руки. Слишком близкий контакт разрушает тщательно сделанный образ, а он тебе огромных трудов, да еще и денег немалых стоил.

Пробежав по диагонали стандартный договор, Максим минут через пять поднимает глаза и с изумлением смотрит на женщину. «Вы это серьезно?!!»

«Вас что-то смутило?»

«Еще бы! На церемонии вручения Оскара вы должны пройти вместе со мною по красной дорожке. Это что шутка?»

«Неужели похоже? Я деловая серьезная женщина не склонна к аффектам, да и не первое сегодня апреля. Конечно, если у вас есть кто-то другой на примете, кто должен будет стоять рядом с вами в тот знаменательный вечер, то вы, несомненно, можете оспорить данный пункт соглашения».

Максим с недоумением смотрел на Валерию и видел, что та абсолютно не шутит. Может она . . .   того, не в себе (не так далеко от истины)? Этот пункт договора в его представлении был совершенно нелепым. Но если она так хочет . . .
 
«Кроме этого необычного пункта, меня ничего не смущает, и если сценарий меня устроит, пока я не вижу, чтобы  что-то могло помешать подписанию данного соглашения. Но раз вы пожелали пройтись по красной дорожке в моей скромной компании – отказать столь прекрасной даме в такой ерунде я не в силах, да и не вправе».
 
Валерия отправив в игнор его ухмылку с плохо скрытой иронией (ба! да он еще и ершистый), мило ответила: «Вот и чудесно. Теперь обсудим другие наши вопросы. С вашего последнего появления на экране, вы, Максим, несколько подрастеряли прежнюю форму, и, кажется, похудели больше, чем нужно для будущей роли (Ну да! с лапши со вкусом говядины много ли мышечной массы себе нарастишь?). Вам нужен персональный тренер по фитнесу, а в рационе протеина большое количество (Ага, а то без тебя мы это не знаем – денег подкинь, и быстро вернется форма былая). Скажите, где сейчас вы живете?».

«Снимаю комнату в Подмосковье, полтора часа езды на электричке, по московским меркам – почти совсем близко».

«Нет, дело так не пойдет. С подобным ритмом жизни форму вы себе не вернете и плакали мои инвестиции, а я надеюсь, что вы, Максим, удачное вложение денег. У меня есть дом на Рублевке, если честно, я его недолюбливаю (еще бы! покойный супруг круто в нем оттопыривал), поэтому не часто его посещаю. На территории сада там находится небольшое шале для гостей, думаю, в нем вам будет гораздо удобнее, чем проводить бездарно время по три часа в электричке. В большом доме есть спортивный зал с тренажерами. Мой покойный муж в нем поддерживал форму, правда (вздыхает) помогло ему это не слишком, умер рано от истощения сил (зато так, как всегда и хотел – эффектно на молоденькой шлюшке). Через три месяца в Кении должны начаться натурные съемки, планируйте подкачаться к этому сроку. Стол и тренера я вам гарантирую, этот пункт мы внесем отдельной строкой договора. Но нарушение режима тренировок и отдыха будет строжайше караться рублем. Отнеситесь к этому пункту с максимальной серьезностью. Ездить без дела в Москву у вас не получится. Толгату я обещала, что к нужному сроку вы будете вне конкуренции. Сейчас берите сценарий, и мой шофер отвезет вас ко мне Рублеву. За ночь прочтете? (кивнул) Вот и чудесно. Утром я жду вас с ответом».

Ждать до утра было совершенно излишне, но соглашаться так сразу что-то тоже не очень хотелось. Столько пережив за последнее время, дайте ему хоть чуток поломаться. Пусть она думает, что он еще не принял решения.

Ночь, проведенная на широкой постели, а не на продавленном старом диване в съемной квартире, окончательно убедила Максима – это удача, может быть самая главная в жизни. Утром первый звонок был к Валерии. «Сценарий прочел. Вы абсолютно правы – он действительно великолепен. Когда я смогу поставить подпись под этим контрактом?».

«Сейчас за вами шофер приедет».

Отключив трубку, женщина долго тихо и радостно плакала.


Глава одиннадцатая. Западня.
==========================================================

Любовь никогда не умирает от голода, но ее часто убивает пресыщение.
Нинон де Ланкло.


Большая игра вошла в кульминацию. Довольный Максим, не тратя время на сборы, наскоро побросав в машину, не бог весть какие пожитки, бегом перебрался на новое место. Первый этап великой охоты был успешно закончен, и, добыча, не почуяв подвоха, беспечно угодила в ловушку.

В сравнении с клоповником, который парень снимал в последнее месяцы, небольшой, но прелестный дом для гостей показался Максиму хоромами. Полжизни проведя в общежитиях, он теперь наслаждался непривычным комфортом. Стилизованное в старо-французском стиле шале стояло в глубине красивого сада. Из окон его открывался вид на террасу, примыкающую к боковому фасаду главного дома. Эта терраса, на втором этаже, обвитая плющом, как балкон Джульетты, была продолжением гостиной и спальни хозяйки. Но сама хозяйка в доме сейчас не жила, а лишь иногда появлялась наездами.

Великие искусительницы прошлых веков не искали внимания сильного пола. Инструменты обольщенья мужчин были тогда, не в пример современным, куда как более тонкие. Коротких юбок и хорошей косметики у тех мессалин в арсенале, конечно же, не было, а вот чего имелось в избытке, так это уйма свободного времени. Многоходовые комбинации требуют большого терпения, а терпение кормится временем.

Вспомним, к примеру, как поумневшая Ларина Таня чуть не довела Онегина Женю до гроба неразделенной любовью. Окутанные ореолом великой тайны, непостижимо прекрасные дамы, распаляя до края воображение, топили свои несчастные жертвы в неутоленном желанье. Так что было, у кого и чему поучиться.

Валерия как гениальный стратег, колдуя над виртуальной шахматной партией, мысленно считала ходы и расставляла ключевые фигуры. Теперь самое главное: второпях не наделать непростительных глупостей. Чтобы привести в исполнение задуманный план, поводок для чувственности и рассудка должен оставаться коротким. Она свободная женщина – хозяйка своих мыслей и прихотей тела. Ее благосклонность не продается – она личность и знает что хочет.

Валерия хотела любви. Безумной, дикой и страстной, но, зная все наперед, увы, конечно, не вечной (лукавила: а вдруг, черт возьмет, да пошутит!). Влюбленный мужчина у ног повелительницы не демонстрирует слабость – подчиняя избраннице тело, он возвышает душу. Она, как дьявол, хотела именно душу. Секса ей было оскорбительно мало.

Но что могла взрослая женщина противопоставить прелестным ровесницам этого мальчика? Только жизненный опыт, конечно. Хотя реальность, возможно, досадна, но от нее никуда не деться. Она не хотела с ним вместе состариться и не собиралась рожать от него детей. Не мечтала по утрам просыпаться в их общей постели (пока карета не превратилась в тыкву, Золушке с бала лучше вовремя смыться).

Валерия пару раз позвонила Максиму: не нужно ли что-либо ему? В корректной форме напомнила мягко, чтоб сценарий учил и не прекращал тренировки и главное: не сидел голодный подолгу. Это напоминание было излишним, экономка при доме добросовестно выполняла работу.

Через неделю вечером в пятницу Валерия, наконец, появилась (выдержка у женщины этой, как у нелегала разведчика). В белоснежном костюме из натурального льна она смотрелась как, экранная дива. Тон помады, цвет волос и ногтей были с изысканным вкусом подобраны. Все в ее царственном облике окружающим говорило о пристальном внимании к внешности. Похвальное качество для не слишком молоденькой женщины.

Максим подумал: «Интересно, сколько ей лет? На вид как будто бы молодая, но всяко за тридцать. Но для молодой уж больно эта тетка крутая. К такой не подъедешь с баяном под мышкой. На меня как мужчину даже не смотрит. Для извлечения прибыли кормит и холит, как кабанчика на продажу, даже, как-то немного обидно».

В тот вечер она была не одна. Валерия, как обещала, с собой привезла из Москвы инструктора по бодифитнесу.

«Максим, прошу вас раздеться».

«Совсем?»

Странно. Просьба почему-то неприятно задела. Парень  уже и сам замечал, что в присутствии женщины этой он начинал без повода злиться и даже не на кого-то конкретно, а просто так, без всякой причины.

«Можете оставить трусы», - безучастным тоном врача сказала Валерия (участковому терапевту результаты анализов куда важнее вида голого тела).

Тренер по фитнесу, окинув парня опытным взглядом, с глубокомысленным видом выдал диагноз. «Все не так уж и плохо, Валерия Сергеевна. У парня отлично с генетикой. Для достижения ваших целей не потребуется двадцать три упражнения с тремя часами в спортзале».

Валерия глядела на раздетого парня с таким умным выраженьем лица, как будто что понимала в этом. «Хорошо, с тренировками ясно. А что с питанием? Может, стоит включить пищевые добавки?»

«Для быстрого набора формы, обойдемся без стероидов, да и добавок там всяких. Главное – грамотная диета и отдых для восстановления сил. Да, и чуть не забыл кое-что очень важное: половая жизнь регулярная. Поддержка уровня тестостерона в крови пойдет ему только на пользу. Несколько интенсивных тренировочных серий на рельеф и объем по оптимальной программе, и Аполлон ваш готов на конкурс «Мистер Вселенная». Детали мы с ним персонально обсудим».

Валерия подойдя вплотную (как будто кладку стены изучая), положила руку на рельефную грудь Максима и, медленно опустив, провела ладонью сначала по верхней области пресса, а потом и по нижней. Парень от испуга опешил. Его как будто бы током прошило. Видимо, давно не кормил он голодного зверя. Эй! Дружок, утихни, а то сейчас опозоримся мы вместе с тобою.

«Так вы думаете, что он будет готов через парочку месяцев? Мне нужен его товарный вид уже к началу рекламной сессии».

«Будет, не сомневайтесь, Валерия Сергеевна».

«Ну ладно, поверю. Я чего так сильно волнуюсь? На парня деньги поставлены очень большие. А я привыкла везде добиваться успеха. Может, потому излишне страхуюсь».

От этого разговора Максим пришел в необъяснимое бешенство. «Смотрит, как на раба на невольничьем рынке, словно выбирает себе гребца на галеру. Ты еще в рот ко мне загляни, да зубы проверь, все ли в наличии. Странная дэушка. Не понимаю ее совершенно».

Да уж! Где ему было понять эту женщину, которая стояла напротив и вдыхала запах его кожи как загулявшая кошка. У которой сейчас от близости тела в висках стучало и в ложбинке между грудей капельки пота, стекая, собирались в тонкий ручей. Разве он знал, как месяцами закрывая глаза, она представляла именно эту картину. Не знал, сквозь какие муки прошла, пока картина эта не стала реальной. И уж конечно не ведал, каких усилий ей стоит, чтобы сейчас не выдать даже движением ресницы свою исступленную радость.

Вообще-то Максим не привык к равнодушному к себе отношению. Он знал, что нравится женщинам. И кто бы подумать мог, что у парня такого(!) есть проблемы в общении с прекрасным полом.

Деньги правят миром, а стереотипы людьми. И стереотипы эти не слишком добры к аполлонам  и бредампитам. Вы думаете, что люди встретив на улице, смотрят с восторгом на красавца мужчину? Дудки! Они глаз не сводят с его глупой, самонадеянной спутницы. Вот уж к кому толпа действительно беспощадна. Сама по себе – очень даже и ничего, но рядом . . .   «Ну куда ты лезешь, уродина?!».

Хочешь себе головную боль – заведи красивого парня. Рядом с ним не расслабишься, даже минуты. Тонус – двадцать четыре часа. Гарантия. Мины есть. Проверено опытом. Он, как футбольный Суперкубок вручается чемпиону только на текущий сезон и даже не сам кубок, а только похожая копия. Ну постоишь ты с эти призом в руках на пьедестале кое-какое время, ну а дальше-то как? В течение жизни станешь доказывать, что не случайно попала на сей постамент почета и зависти? А в спину уже другие команды участниц толкают: дай сюда, не жадничай, мы тоже здесь хотим постоять и за него подержаться.

Красота, как творенье великого мастера, не может принадлежать кому-то конкретно. Она достояние всего человечества, и должна находиться в музее, а не в единоличной коллекции какого-то там богатея. Мужчина не трофей на сафари добытый. Его пустую голову паклей набитую, как картину на стену себе не повесишь и шкуру пулей пробитую у камина на полу не расстелешь. Хотя великие извращенки прошлых веков держали в банках со спиртом возле постели головы любимых мужчин. Бр-р-р, гадость какая! Мы же современные женщины.

Поэтому умные девушки красивых парней избегают. А Максиму нравились умные. И очень не нравились наглые. Он их даже немножко побаивался. Но, увы, только они одни и проявляли инициативу в отношениях с парнем. На молодость, несмотря, этот почти еще мальчик уже умел отличать блеск дешевеньких стразов от сиянья алмазов. Но в респектабельные московские семьи вход вечно полуголодному студенту актеру оказался заказан.

Благоразумные девочки из хороших фамилий стояли в сторонке и не смотрели на Макса как на что-то серьезное. Мамаши, умудренные житейским опытом, наставляли умненьких дочек: «Пока твой скальп никто не повесил у себя над кроватью, беги от красавцев подальше. А от артистов особенно. Не нашего круга публика. Тебя, моя ласточка, с детства учили: игры с огнем до добра не доводят. Ищи себе мужа видом попроще. Яркие стильные вещи – лишь на сезон, из моды мгновенно выходят. Во всем нужна середина. Как опыт веков подтверждает – она золотая. Самые счастливые семьи получаются там, где любит муж, а жена позволяет».


Глава двенадцатая. Игры

================================================

Дистанция – душа красоты
Симона Вейл

Через пару часов инструктор по фитнесу укатил обратно в Москву. Максим, притомившись от усиленной тренировки, прилег на диван слегка отдохнуть. Странные мысли лезли в голову парня. Он лежал, и с удивлением думал о реакции своего Дружка на, казалось бы, безобидное прикосновенье Валерии (нет для организма мужчины коварнее силы, чем биохимия озабоченной самки).

Мозг Дружку говорил: «Совсем ты что ли ухи объелся? Сиди на месте ровно, не дергайся. Эта дамочка не про нас. Актеришка с неоднозначным дебютом и без гроша за душой, не пара крутой бизнесменше. Ты по телеку видел, с кем она дружбу водит? Знаю, лучше молчи, не на то ты смотрел. Она гранд-дама из недоступного мира, а ты да я нигде покамест».

Дружок с ухмылкой Мозгу ответил: «А мне наплевать. Может для тебя она и гранд-дама, а для меня всего лишь баба с буферами что надо и задницей – супер».

Мозг возмутился: «Если ты думаешь, что будешь мной верховодить, то зря не надейся. Хвост собакой не вертит».

«Ну и что ты в этом случае сделаешь? Меня под корень отрубишь? Расслабься. Она такая же тетка из мяса, как и все остальные. А раз так, могу ее с удовольствием трахнуть. И что мне может испортить обедню? Ты лучше придумай, как интересней утешить меня, голову можешь морочить себе, а мою головку лучше оставь в покое».

«Животное».

«А ты дурак малахольный».

Пориторили славненько. И так вот всегда: тело просит, а мозг запрещает. Самое смешное, что правы оба. Страдание нужно для роста душе, как дрожжи опаре. На разнице полюсов человек развивается. Не согрешишь – не покаешься. Не покаешься – не спасешься. Так и рождается высокое чувство из похоти, как вырастает из грязного ила божественный лотос.

Звонок телефона прервал это странный внутренний диалог.

«Максим, вы сейчас чем-нибудь заняты?».

«Да нет».

«Тогда, вы не будете против, если я приглашу вас поужинать вместе со мной?».

Ну надо же, снизошла королевишна! Но раздражение почему-то вмиг улетучилось.

«Конечно, не буду. Сейчас оденусь и быстро приду».

Кинувшись в душ, он еле сдерживал необъяснимое волнение и какую-то внезапную радость (спрашивается: и с какого ему перепуга это все было надо?). Через десять минут он уже побритый, помытый поднимался по лестнице на ужин к этой роскошной и загадочной женщине.

«Господи, и с чего я волнуюсь? Ну понятно, что скучно ей стало одной в большом пустующем доме, а тут клоун как раз под рукой. Все развлечение».

Тишина позднего летнего вечера, красивая обстановка и недоступная женщина творили атмосферу свидания. Хотя Максим оставался уверен, что никакого свидания и не было, а просто его, сироту казанскую, подкормить ко столу господскому милосердно позвали.

Когда он вошел, у него вновь возникло то же самое чувство, как и при первой встрече с Валерией. Ему показалось, что он смотрит на сцену из романтической пьесы, уж слишком красива и не спонтанна была обстановка. Валерия стояла к парню спиной, и, грациозно вытянув шею, как умирающий лебедь, созерцала вечернее небо. Создавая иллюзию раздутого паруса, в открытые двери террасы теплый с улицы ветер задувал обратно в гостиную белоснежную занавесь. Откуда-то сверху слышались редкие выкрики чаек и шум морского прибоя на фоне расслабляющей музыки для медитаций из коллекции «Звуки природы». Вместо лампочек в разных углах в канделябрах изящной работы горели ароматные свечи.

В комнате находился овальный, накрытый на разных концах двумя приборами, стол. Посреди столешницы в узкой хрустальной вазе одиноко стояла великолепная голландская роза цвета шампанского. Она идеально повторяла тон платья Валерии. Боже, как символично! Если это случайность – то очень эффектная.

Платье из блестящего тонкого стрейча стекало вдоль тела, как водопад стекает по античной скульптуре дворцового парка. Плавный абрис линии бедер и волосы, к которым едва прикоснулся смутившийся ветер. Подобный нескромный фасон могла позволить только уверенная в своей красоте и очень смелая женщина.

Дружок присвистнул: «Классная задница! Лихо ткань ее облегает. Трусов под платьем вроде не видно, разве что это стринги».

Мозг возразил: «Эта картина достойна кисти великого мастера. Такую красоту единожды в жизни увидев, потом не жалко и сгинуть».

Валерия слышала, как в комнату тихо вошел Максим, но обернуться не поспешила. Знала, что смотрится сейчас со спины весьма колоритно. Выдержав паузу насколько хватило приличия, Валерия медленно, повернула шею и, распахнув (накладные) ресницы, якобы от внезапности, вздрогнула еле заметно.

«Максим! Вы так бесшумно вошли, что задумавшись, я не услышала».

«Простите, если напугал вас немного».

«Ну что вы, не стоит. Давайте к столу присядем».

Оставив вслед за собой едва уловимый шлейф французских духов, она, мимо проплыв, заняла законное место хозяйки и царственным жестом пригласила гостя присесть. Валерия, сидящая в кресле, смотрелась в мерцающем свете свечей, как богиня на троне (освещение было поставлено так, чтоб постоянно находиться у нее за спиною).

«Извините, Максим, если прервала ваш отдых. Просто сегодня я очень грустна и не хотелось оставаться совсем в одиночестве в этот особенный день для меня».

«Простите, Валерия, у вас случайно не день рождения сегодня? Я не знал, а то б подготовился».

«Вы проницательный юноша. Угадали. День рождения, но не мой, а одного человека из далекого прошлого. Но я всегда этот день отмечаю. Сегодня именно он».

«Это муж ваш покойный?»

«Нет, что вы. Совсем другой человек. Кстати, вы с ним очень похожи. Когда в фильме увидела – поразилась предельному сходству. Наверное, поэтому именно вам предложила работу».

«Ах, вот как! Это многое тогда объясняет».

(для разжигания маленькой ревности на первоначальном этапе виртуальный любовник – самое безотказное средство).

«Простите, этот человек уже умер?»

«Да нет. Но это длинная история с грустным концом. У каждого человека есть что-нибудь личное, чего больно касаться. Но поверьте, Максим, я всегда ценила свое одиночество. Кажется, Сартр придумал: "Ад - это другие люди"».

Валерия – дама с прошлым? Занятно. Но Максиму стало вдруг неприятно, что рядом сидит прекрасная женщина и думает сейчас не о нем, а совсем о другом мужчине.
Нелепая ревность кольнула в самое сердце. Если подумать, то даже смешно. Да нет, конечно, не ревность, а рефлекс самца гамадрила, следящего вдоль границы своей территории. Да прибудет к нам сила – если получится, мы и чужую пометим!

«Максим, налейте вина. Выпьем молча каждый за свое минувшее. У вас ведь тоже есть сердечные тайны, я в этом почему-то уверена».

Максим перебрал в своей памяти скоротечные амурные подвиги, но романтических тайн среди них не нашел. Так, ничего особо серьезного. Но ей он об этом не скажет и тоже туману напустит.

Ужин был изысканным предельно: прекрасные вина, деликатесы, каких он отроду не едал, (это вам не Натальин графинчик с ватрушками) и мягкая музыка, не заглушающая их разговор. Они говорили обо всем и проговорили до часу ночи. Скорее, говорил больше он, а она внимательно слушала. И чем она дольше молчала загадочно, тем умнее ему казалась (а мы помним, что этому мальчику нравились только умные девочки). В этом месте нам не обойтись никак без цитаты: «мужчина уже наполовину влюблен в каждую женщину, которая внимательно слушает . . .  ».
 
Говорил про Пикассо и Бодлера, про МХАТ,  режиссеров ему современных и ныне уже почивших. Про политику и про искусство. В общем, поражал и блистал эрудицией. Надо с уважением признать, что учить в наших театральных вузах еще не разучились пока. IMHO . . .   наверное.

Будучи действительно умной, женщина знала прекрасно, что просто парню вино язык развязало. Но ровно в час ночи она, неожиданно встав, и красноречиво взглянув на часы, спокойно сказала: «Максим, я устала. Спокойной ночи и спасибо за прекрасный вечер».

 От внезапности он растерялся, только что в раж вошел, и на тебе, бал уже кончился. Но что оставалось делать. «И вам спасибо, Валерия».

Вернувшись к себе, парень был переполнен гремучим коктейлем непонятных, но в тоже время очень приятных ему ощущений. Но утром, проснувшись, с удивленьем узнал: не удостоив его прощальным приветом, она уехала рано, а ему дураку показалось, что между ними возникла какая-то близость и тайна. И какого рожна он тогда перед ней распинался? Дала небольшую надежду и сгинула. До чертиков стало обидно.


Глава тринадцатая. Свидание.


Нет загадочных женщин, но есть недогадливые мужчины
Магдалена Самозванец

Выжидая, Валерия три дня не звонила Максиму (а как подмывало!). Лишь на четвертый, достаточно поздно, все ж не стерпела.

«Добрый вечер, позвонила узнать про наши дела?»

«Не извольте волноваться, Валерия Сергеевна, все превосходно. Сценарий учу, спортивная подготовка на уровне. Тренер доволен».

Голос холодный. Называет по отчеству. Обиделся – вот и отлично, значит пока идет все по плану, без особых сюрпризов.

«Вам не скучно сидеть одному там на даче? Сходили бы развлеклись . . .   ».
 
Мадам! А на какие шиши, интересно? До начала съемок аванс не предвидится, неужели забыла, ты сама же контракт подписала?

Но денег Валерия не предлагала из принципа (где ж его, жеребца молодого, в стойле потом с деньгами удержишь). Давая халявные деньги, женщина, нарушая закон мирозданья, мужчину кастрирует. Даже безумно любя, сто раз подумайте, прежде чем нарушить заповедь Божью: «Адам, хлеб свой насущный добывать ты будешь в поте лица … »

«  . . . Может, если только получится, я в субботу заеду. Поужинаем вместе, как в прошлый раз?»

Да шла бы ты на . . . 

«Конечно. Мы всегда готовы начальство уважить. Актеры – народ подневольный,  работа у нас такая, публику тешить».

Хамит. Прекрасно. Это вселяет надежду.

«Тогда до свидания».

«Желаю успеха»

Максим себя перестал понимать. Откуда эта злость и обида? Работу дала, на постой к себе в дом пустила, кормит, поит, а самое что противное – взамен ничего не просит. Почему ему тяжело выносить ее покровительство? И вдруг догадался. Рядом с ней он хотел быть МУЖЧИНОЙ. Но так получалось, что эта роль у нее оказалась. Успешная женщина – это право мучительно, особенно если ты сам не слишком успешный мужчина.

Всю неделю он ждал ее с нетерпением для того, чтобы показать с наслаждением: «Как же ты мне безразлична!». И дождался. В субботу после обеда, он наконец, услышал, как на территорию дачи въехал «лексус» Валерии. Но звонка от нее не последовало. Он ждал час, ждал второй, проклиная себя за свое нетерпенье, но из хозяйской обители не доносилось ни звука.
 
«Я совсем идиот, который что-то придумал, а на самом деле ей глубоко на все наплевать. Кроме денег ее ничего не волнует. Побрился, намылся, мудила? А теперь раздевайся и садись спокойно смотреть телевизор или в сотый раз сценарий читать». Но было все куда проще. Валерия дожидалась пока солнце зайдет, чтобы свечи в гостиной зажечь.

И вот когда он надеяться совсем перестал, звонок, наконец, прозвучал. Прикинуться, что ли типа уснул? Или больным сказаться? Но на поле битвы амбиций всегда побеждает тот, чьи нервы окажутся крепче.

«Вы еще не спите, Максим?»

«Да собирался ложиться».

«А-а. Ну ладно. Тогда извините».

«Нет-нет! Я совершенно еще не устал». Как же сейчас он себя ненавидел.

Через пять минут парень уже стоял в дверях гостиной Валерии. Все выглядело как в прошлый раз. Но это была абсолютно другая женщина. При свете свечей в черном бархатном платье перед Максимом сидела вампирша невероятно опасная, но как магнит притягательная. На мраморно бледном лице со зрачками как спелые вишни, повторяя цвет розы в бокале, алел, словно кровавая рана, ярко пунцовый рот (атропина полкапли и нужный эффект был достигнут, приемчик древний, как грех первородный). Оставалось изумляться: откуда у этой ждущей признания дамочки, проявились повадки куртизанки отпетой, которая всю жизнь занималась соблазнением мужчин, а не производством колбас и пельменей с котлетами?

Была в интерьере деталь изменившая все. Приборы теперь на столе стояли не напротив друг друга, как в прошлый раз, а рядом, и это соседство уже допускало определенную близость. Расстояние межу хозяйкой и гостем сократилось настолько, что мерилось уже сантиметрами.

 «Сильна как, смерть . . . », - покоряясь любви сказал Соломон. Женщина, сидящая рядом, уже спустила с горы воображение Максима.
 «Валерия, вы сегодня прекрасны».

«Спасибо», - без кокетства вампирша ответила. Она знала, что это так, и не находила повод смущаться: «Ой да что вы, я сегодня просто голову вымыла». Нет ничего соблазнительней женщины, которой не нужно одобрительных взглядов и той что не просит назойливо себе комплиментов. Зрелая красота, возведенная в мудрость.
 
В ней не было фальшивой наигранности, но и равнодушия к себе Максим не почувствовал. Сидя за ужином, они «ненароком» касались друг друга, «случайно» пересекались взглядами. Едва заметные движенья и позы, говорили вполголоса, полунамеками и скрытыми знаками.

При всей ее сдержанности он явственно ощущал: между ними происходит что-то. Поволока в глазах – самое эротичное в женщине. Тонкие, едва уловимые флюиды желанья заполняли пространство, и в голову парня проникли фантазии, весьма непристойного свойства. От этих «случайных» касаний каждая клетка тела Максима искрила и орала «ХОЧУ!».

Все то, что замыслила женщина, происходило по четкому плану. Но пряное блюдо страсти, пока дозреет до нужной кондиции, долго будет томиться на холодном огне. Ничего, мы уже столько прождали, подождем и еще немного. Нельзя потакать мужскому хотенью. Чем стремительней страсть достигает цели, тем быстрее и гаснет. В этом фундаментальное несходство между полами и ни за какие деньги оно не лечится.

В отличие от ровесниц Максима, Валерия умело держала в узде свои импульсы и не устроила бы ни при каких обстоятельствах никому ненужных истерик. Зрелая женщина знает, как наслаждаться каждой минутой, ведь впереди ей не светит первая свадьба, защита диплома, рождение первенца (разве что внука). Все уже было, и все уже есть. Теперь настало то время, когда время перестало иметь значение. Спешить больше некуда – «завтра» не станет лучше «сегодня». Но чтобы блюдо страсти на томном огне не покрылось приторной коркой и вечер не кончился банальным и пошлым сексом, пришлось ровно в час ночи, снова отдать команду «отбой» и выключить эту «духовку» до будущей встречи.

Валерия получила то, чего добивалась. Из пещеры глубинных пластов подсознания парня вылез наружу волосатый вонючий самец. Человеческий тип поведения не слишком выделяет его среди прочих видов приматов. А Максим, если мы помним, из опыта дворовых драк – был самец доминантный и как вожак занимал почетное положение в стае. Смелый, решительный, сильный, красивый – хвост торчком, грудь колесом – ну кто такому откажет? Но если откажет . . .  то проснется древний, как сам человек, инстинкт охотника с извечной жаждой добычи. А раз он охотник, то обязан бегать за этой добычей, а не добыча за ним.

В тот вечер Мозг и Дружок, придя к консенсусу, заключили мир и стали союзниками.


Глава четырнадцатая. Борис Алексеевич.
==================================================

Эмигрант первой волны приехал в Россию. Спрашивает одного мэна:
- Скажите, сохранились ли в России высокая культура, искусство, тонкое творчество
- О чем базар? Мы же не лохи!
Анекдот

1.

Весь июнь и июль стояла жара, и светская жизнь в столице как-то постепенно лениво затихла. Но в августе вечерами стало немного прохладней, и пафосная Москва встрепенулась от спячки. В Нью-Йорке или в Париже – триеннале, премии, презентации – все везде одинаково. Дорогое издание в формате роскошного глянца «Мир Гламура» открывало новый светский сезон масштабной церемонией «Человек года». Прославилась сия барахолка тщеславия репортажами о жизни  высшего света на фоне клозетов из мрамора и унитазов из золота (слаб человек безнадежно). Этот культурный объект просвещения денно и нощно, не покладая мозолистых рук, трудился на поприще пропаганды сладкого образа жизни. Потребители грез «dolce vita» – продавщицы, консьержки и прочая публика для которых картинка на развороте – доза наркотика на фоне безвкусного, серого быта. Ну и конечно для тех прожигателей денег и времени кто из кожи вон лезет, чтобы попасть в объектив обозревателя жизни гламура.

Теперь, когда Максим находился у нее под боком, и сердце Валерии лежало на месте, можно было спокойно принять приглашение Алены.

«Валерия, как я рада вас снова увидеть».

«И я, Алена, счастлива встретиться».

«Выглядите потрясающе. Это преступление прятать от нас вашу новую(!) красоту (не удержалась, зараза, чтоб не съехидничать)».

«Да полноте Алена, мы же обе знаем прекрасно, где и как красота создается (на, получи свой пенальти обратно), но об этом никому не расскажем. Правда, ведь?».

«Не сомневайтесь, это станет нашим общим секретом. В деле сохранения молодости и красоты, как в политике – главное результат, а не средства. Я ведь не просто так вас сюда пригласила. На подобных party всегда присутствует много весьма интересных мужчин. Здесь собрались самые стильные персоны бомонда, начиная от президентов компаний до депутатов Госдумы. Кое с кем вас хочу познакомить. Вам самое место быть среди них, на небосклоне масс-медиа вы теперь фигура заметная. Вот только светскую хронику почему-то совсем игнорируете».

Валерия огляделась. Вокруг царила наипошлейшая неприкрытая роскошь. В субботний вечер элитный клуб был наполнен загорелой изысканной публикой. Да, надо признать, что в столь блистательном обществе ей прежде не доводилось бывать. Мало времени, много работы, а главное, не очень-то и хотелось, если бы не Максим, не хотелось, пожалуй, и дальше. Из всех существующих форм жизни планеты светская жизнь –  наипустейшая самая. 

Здесь не было хамоватых братков и других персонажей, обогативших фольклор девяностых, а светские львицы, сменившие имидж, наконец, перестали пугать конкуренцией честных уличных жриц, чье обличье никого в заблуждение не вводит. Нынешний хозяин жизни был более разборчив в своих пресыщенных вкусах.

«Лера, видите ту стройную даму в лиловом корсете? Ее муж – владелец дилерской сети, кажется, гм . . .  «Мерседесов». С недавних пор она пишет романы».

«Сама?!»

«Ну, кто ж вам об этом расскажет. А вон та, что стоит в черном траурном платье с голой спиной рядом с хорошеньким мальчиком – вдова нефтяного магната Мордатова».

«Того, которому полгода назад лимузин заодно с головой на воздух подняли?»

«Он самый. Теперь после стресса вдова пребывает в поиске чего-то там очень духовного. Говорят, что стихи начала писать. Первый сборник уже наваяла и готовит к изданию».

«А в мальчике, который с ней рядом, дама в трауре черпает себе вдохновение?»

«Наверное. Она говорит, что он ее преданный паж».

«Это так теперь называется? Королева играла в башне замка Шопена, и, внимая Шопену, полюбил ее паж. Какие здесь все одаренные женщины! А вы Алена, может тоже подались в искусство?»

«А как же! Рисую. Беру уроки у одного молодого художника. Познакомились месяц назад. Я ему свой портрет закала (естественно в жанре ню). Теперь он висит у меня над кроватью. Пока рисовал, я живописью так увлеклась! Теперь езжу к нему на сеансы аж по три раза в неделю. Уже есть успехи (кто б сомневался)».

« И скоро ли выставка ваших работ?».

«Не знаю, пока все это в этюдах. А сами вы творчеством не увлеклись?».

«Ну, я тоже девушка не простая, фильм продюсирую».

«О! Понимаю. Наверное, интересное это занятие».

«Да нет. Заработать не теряю надежду».

Как же так получилось, что золотая тусовка гламура обогатила столь щедро культуру России? Да все просто. Заскучали новорусские барыни за трехметровым периметром. Вертухай при въезде в вип-зону своим довольным и важным видом тоску наводит (оно, конечно, может и вип, но от этого зона – нисколько не меньше). Насытив роскошное тело, взалкала душа в поиске чего-нибудь вечного.

Многие из нынешних хозяек жизни еще не забыли свое пионерское детство: длинные очереди в магазины и под завязку забитые морозилки, в которые пальца не втиснешь. За самодовольными масками глубоко укрывался бессознательный страх советских плебеек, не получивших свои ненадежные блага по праву родового наследования (вот придет гегемон и опять все поделит). Гремучая смесь из спеси и комплексов.

Избавившись от исчерпавшего себя амплуа «блондинка», все в момент превратились в шатенок или даже брюнеток, ну и в интеллектуалок как следствие. Если светская львица изначально не из кордебалета, то в танцорки или теннисистки подаваться она уже опоздала, на этом поприще лапши не навешаешь, а вот оставить в искусстве свой след, ой как вдруг захотелось.

Особо расцвел дизайнерский бизнес (пусть Юдашкин и Пако Рабан от зависти сдохнут). Пооткрывали бутиков, где творили свои эпатажные платья, которые сами носили. «Конечно, сама-то я рисовать не умею, но художник (за буратинины деньги) воплотит все идеи, которые в Милане я подсмотрела: бантик и разрезик чуть пониже мягкого места». Со времен Элочки Людоедки с ее позиционной войной супротив Вандербильдихи материальные возможности у доморощенных кутюрьерш значительно выросли.

Кое-кто из тех, что в начальных классах принимался за обучение игре на фортепиано, и, пропиликав собачий вальс на том, обучение свое и закончив, теперь, законно зная три ноты, наскулил на парочку дисков. Особо талантливым мастерицам в дисциплине «разводилово папиков» удалось промелькнуть, как «звезде» в  . . .   черт, дай припомнить . . .  в каком-то там сериале, который под пыткой не вспомнишь. Но актерский хлебушек ох канительный! Так что карьеры на этом ристалище тоже никто не сделал. Да и зачем? Промелькнула разочек «звездулечка» в ящике, ну и хватит. Хлопотно больно.

Но самые крутые интеллектуалки – духовные сестры Фимы Собак – подались в литераторши. О том, что Собак, несомненно, была культурной девушкой, просвещенная Россия, конечно же, помнит. Ну и в поэтессы, куда же без них!

Раньше редакторы брезгливо отмахивались от графоманских опусов, теперь же писанина рублевская – золотая жила издателей (особенно, если тираж наперед весь оплачен) неожиданно оказалась литературой тоже. Сюжеты по большей части все вечные: преступления без наказания, ни о чем пустые с «примочками» речи, откровенно корыстные стервы и о-очень большие деньги.

Наемный редактор доведет творение сие до состояния сваренья желудка (чтоб не вырвало с первой страницы), украсит глубокими фразами, эпитетами и цитатами. Чужие мысли восхитительно текст украшают. Для прелестницы с хорошим бюстом и телом отсутствие ума и таланта – совершенно не горе. И наступит всем счастье за девяносто девять долларов и столько же центов.

2.
Определившись со своим отношением к окружающей fashion-публике, Валерия задавалась вопросом: ну и где же «причина», из-за которой ее сюда пригласили?
И вдруг (вот же, девка, счастье тебе привалило!), разрезая толпу, как океанские волны, в их сторону величаво двинулся белоснежный и немыслимо, насколько роскошный, трансатлантический «лайнер». Стильный и безукоризненно выглядящий «Queen Mary» - не человек, а ходячий символ успеха. Ухоженный, как капот президентского лимузина, он собой воплощал идеал современного супер-мужчины. Метросексуал - истинный денди двадцать первого века (с геями, мачо просьба не путать). 

Без излишнего пафоса его костюм из тончайшей шерсти викуньи бледно жемчужного цвета в стиле сasual от Bottega Veneta своей элегантной небрежностью усиливал ощущение эталонного шика. От ремня и до шнурков на ботинках, все представляло самые звучные бренды. Довершал продуманный образ яркий галстук Barba, сделанный вручную из натурального шёлка с застежкой от Tiffany & Co.

Подойдя к нашим дамам, этот преданный рыцарь ее Величества леди Удача, смахнув непринужденным движением руки прядь седины с благородного лба, невзначай продемонстрировал Rolex на загорелом запястье (ухмылки утрите – Rolex был настоящий).
 
 «Наконец-то, Алена! Ну сколько можно было просить меня познакомить с этой несравненной феминой?».

«Не виноватая я. У нашей не в меру деловой  бизнесвумен очень напряженно со временем. Лера, познакомьтесь – Борис Алексеевич. Надеюсь, станет для вас просто Боря. Фамилию называть – конечно же, глупость, вы без меня ее знаете. Зампредседателя нижней палаты. Случайно узнав, что мы оказались подругами (неужели серьезно?), он второй месяц меня достает, чтобы познакомила с вами, моя дорогая».

Ай да Алена! Удружила «подруга». Пришла гора к Магомету. Это же именно то, что нам нужно! Взглянув на роскошного льва от политики, Валерия наградила его лучезарной улыбкой «не волнуйся, мой милый, тебе, несомненно, обломится, но не сегодня, а в другое для меня подходящее время».

Раньше она и помыслить бы не посмела, что достойна внимания такого мужчины, а теперь находясь в равновесии, сей факт принимала как должное. До чего же сильно может измениться к лучшему женщина, осознав свою исключительность. Без грамма кокетства она спокойно взирала на объект вожделения для многих на этом вечере дам и при этом уже не играла, а оставалась абсолютно естественной.

Учитесь! Вот высший пилотаж на фронтах обольщения. Две вещи ведут к неуспеху: жеманство не в меру от избытка небольшого ума и высокомерие по печальной причине изобилия комплексов. Женщина с чувством достоинства даже пахнет совсем по-другому. Скажем банальность: будьте раскованней и дайте мужчине небольшую надежду и станет он ваш, ну хотя бы на время. А на дольше, чаще всего и не нужно. Интерес утолится за срок от  пару часов до нескольких месяцев – лекарство сильное, остерегайтесь побочных эффектов.

Весь вечер они проговорили, не отходя друг от друга. Скорее, скажем так: она увлеченно задавала вопросы, а он на них отвечал с удовольствием. Даже не отвечал, а вещал и соловьем заливался, как на трибуне парламента. Не каждый день попадается женщина, к тому же еще и красавица, готовая тебя внимательно слушать. Тем более что в их разговоре не оказалось неуместных тем и вопросов о семейном положении соискателя и доходах чиновников. Ее волновало: поправки к закону о госбюджете на текущий финансовый год, международная обстановка, прогнозы по ценам на нефть, ну и сводки с боев внутри парламентерских фракций. И главное (если бы ей захотелось), даст ли он ей рекомендацию для вступления в партию (власти, конечно)?

Борис Алексеевич пребывал в глубоком в восторге, он еще не встречал другую подобную женщину, которую это все волновало настолько серьезно (наивный, она просто тебе давала возможность выглядеть умным).

«Валерия, увидев вас в телевизионной программе, я был заинтригован безмерно, но вы  превзошли самые смелые мои ожидания. У вас, несомненно, ярчайшая  биография в будущем. Красивая дама политик – в России  пока что экзотика. Но раз мы строим в стране демократию, без педерастов и женщин нам теперь никуда, а то не поймет и осудит нас старушка-Европа».

Улыбаясь до гланд, она так сильно хотела послать депутата по известному адресу. «Я вас умоляю! Ну какая . . .   демократия? Разве от чиновников и олигархов можно избавиться с помощью выборов?».

 Но умная женщина с мужчиной не спорит, она знает и так что права. Меньше слов – сильнее защита.

В конце вечера, проводив до машины, Борис Алексеевич пожимал ей трепетно ручки.
«Надеюсь, что на этом наше с вами знакомство не прервется в эту минуту?»

«Конечно, надейтесь. Только теперь и начнется», - обещая глазками рай на земле, отвечала Валерия.

«Тогда я вам позвоню, и мы условимся о будущей встрече?».

«Буду ждать с нетерпением».

А назавтра, в теплый августовский вечер начался конфетно-букетный период.


3.
Чтобы застраховать себя от досадных эмоций и ущерба для нервной системы, должна каждая девушка знать: на каком по счету свидании можно отдаться мужчине. Без объяснений ясно и так дураку любому: то что слишком легко достается, не дорого ценится. Самые вожделенные и вкусные фрукты дозревают до спелости только на верхних ветках деревьев.

Но есть и другая сторона медали: мужчина – не стайер, от долгих забегов век двадцатый с двумя мировыми войнами его постепенно отвадил. Время привносит поправки в сакральные отношения между полами. Как ни печально, на длинные дистанции современный мужчина уже не годится. Мариновать его надежды избыточно долго стало опасным занятием для женщины – не добравшись до цели относительно быстро, порох у горе-охотника может в дороге подмокнуть или песочком просыпаться. Для праздного человека любовь во все времена оставалась досугом, а для нынешнего весьма делового – приключением, для которого надо еще исхитриться выкроить время. Грустно, девушки! Грустно!

Валерия - человек занятой, да и Борис Алексеевич, народный слуга, тоже вкалывал, не разгибая горба (кнопку нажал, и вспотела спина) на благо царя и отечества. Поэтому долго разгуливать около да вокруг в планы обоих никак не входило. Вследствие оного события развивались стремительно. Первые два свидания прошли со всем джентльменским набором: стол в ресторане, букет и страстный поцелуй на прощанье в машине. Все было готово. Наступал долгожданный период генерального наступления с дальнейшим прорывом.

Универсальную стратегию разработать, увы, невозможно. Каждый случай – особенный. Но общие тенденции, тем не менее, есть, поэтому многое предвидеть и спланировать все-таки можно. Поставив на доску последнюю ключевую фигуру, Валерия отныне предельно сжимала время и торопила события. Опередив кавалера, чтобы тот не сделал преждевременный шаг и не нарушил все ее схемы, Валерия произвела упреждающий залп: «Борис, предлагаю нам вместе провести ближайший уик-энд у меня на даче. Моя экономка готовит вкуснейший салат из омаров и есть в подвале заначка – обширный выбор калифорнийских вин из коллекции мужа. Уж кто-кто, а он-то умел доставить себе и другим удовольствие, поэтому уверенно обещаю (многозначительно стрельнув глазами): пиршество для гурмана будет. Как ты на это смотришь?».

Не вынимая взгляда из аппетитной ложбинки в вырезе платья, он, конечно, смотрел положительно.

«Ответ ты знаешь сама».

«Отлично. Значит, встречаемся в семь и сразу ко мне поедим».

Пазл сложился, и теперь все участники многоходовой комбинации стояли на отведенных позициях и ждали, не ведая ни о чем, начала их партии. Окинув поле сражения гроссмейстерским взглядом, Валерия приступила к реализации главной задачи. Чтобы расчистить плацдарм для основного удара, собрав все нервы в кулак, она провела провокацию.

«Максим, в субботу вечером я приеду, но не одна, а с гостями. У меня намечается в приватной обстановке деловая встреча с вице-спикером Думы. Сколько она продлиться, я и сама не знаю, возможно, закончится утром. Поезжайте в Москву, развлекитесь с друзьями. Не люблю двусмысленных ситуаций. Мне бы не хотелось никому давать объяснений, почему в моем доме живет молодой и красивый мужчина. Надеюсь, что вы меня понимаете».

Это было, как ушат ледяной воды. На такой поворот событий парень ну не как не рассчитывал. Да за кого она его держит и что себе позволяет?! Он ей что – мальчик на побегушках? Захочу – позову, а не нужен – так и шел бы ты на хрен. Ну уж нет. Никуда не поеду, посмотрю на эту типа приватную встречу.


Глава пятнадцатая. Ревность
==================================================

Молодой человек на приеме у врача.
– Доктор, у меня проблема. Мне нравятся женщины бальзаковского возраста.
- Э-э! Батенька, да вы большой гурман, однако! В этом году Бальзаку исполняется двести лет.

Анекдот

1.
Всю дорогу из Москвы Валерия молча молилась: «Господи, спаси и помилуй! Пусть он никуда не уедет. Я знаю, что творю ужасные вещи, но прошу, прости меня грешную. Когда-нибудь эта нелепая страсть постепенно иссякнет, не может же длится она бесконечно. Господи, я потом непременно покаюсь, но не теперь. Знаю – сейчас бесполезно, ни к чему тебе покаяние лживое. Чувство к нему настолько всесильное, что даже пытаться не стану. Если это судьба, то позволь ей свершиться. Аминь!».

Эскорт, привезший депутата на дачу, состоял из «мерседеса» S-класса, мигалки, спецномера и секьюрити в составе двух «волкодавов». Сторож Петрович, повинуясь машинальному импульсу, внезапно обрел военную выправку и приложил ладонь к козырьку застиранной кепки, на которой красовалась гордая надпись «охрана». Русский мужик в любой униформе – сразу власть, солдат на государевой службе и хозяин закону.
 
«Волкодавы» вылезли первыми и сразу к охраннику: «Командир, посторонние есть на объекте?»

«Разрешите доложить. Никак нет. На вверенной мне территории только я, экономка и квартирант, что в маленьком доме. Гражданский. Регистрация в наличии. Опасности не представляет».

«Вольно. С этой минуты и до убытия входишь в подчинение нашей структуре».

«Есть».

Валерия выйдя из машины, спросила: «Петрович, Максим в Москву собирался. Уехал?»

«Да нет, Валерия Сергеевна. Вон подглядывает там за кустами. Доподглядывается, пока пулю в лоб не схлопочет».
 
Аллилуйя!!!! Значит, правильно все рассчитала. До чего же поганый характер у тебя, мой желанный!

«Типун тебе на язык, Петрович».

«А что? Без вопросов. Пускай не балует. Здесь объект теперь режима особого».
 
Темна и таинственна власть государства над русской душою, тем оно и кормится и тем выживает. Как Молох, пожирая своих обреченных детей, силой и милями оно прирастает.

2.
Максим вернулся к себе. Сказать, что ему было плохо – это так – ничего не сказать. Ему было тошно. Самолюбие лежало втоптанным в грязь. Он не наивный ребенок, чтобы тешить себя нелепыми баснями про деловые встречи, на ночь глядя в субботу. Парень спрашивал: где он сделал ошибку? Может, обидел ее? Пытался припомнить, в чем оказался неправым или в чем заблуждался? Неужели и впрямь лишь ему показалось, что между ними мелькнула искра? Не найдя логичной причины, пришел к обидному выводу: не смотря на разницу в возрасте она для него недоступна. В общем, лежал и пребывал в рефлексии – привычном занятии для всех неудачников.

С такими грустными мыслями он промучился пару часов, пока за окном совсем не стемнело. Когда эмоции прут, рассудок в действии ищет спасения. Максим решил, как партизан, незаметно пробраться к господской усадьбе и, заглянув к хозяйке в окно, узнать: что там такое творится?

Выйдя в сад, он тихо подкрался к большому дому и услышал, как из распахнутых окон раздается наигранный женский смех, приятная музыка и мужской незнакомый голос. Вот значит, какие деловые встречи у депутатов Госдумы! Он отошел немного подальше, подпрыгнул, но все равно ничего не увидел. За увлекательным этим занятием он не заметил, как две пары «собачьих» глаз из кустов следили за ним внимательно.

Максим (дурное дело не хитрое) решил залезть на высокую вишню, растущую напротив террасы. Забравшись, он сразу пожалел о содеянном, лучше б глаза его этого не видели. Стол на двоих был накрыт на свежем воздухе. Валерия в обольстительном красном платье медленно танцевала фокстрот с его счастливым соперником. Тот, к себе прижимая, что-то шептал ей на ушко, она смеялась и уклонялась игриво от его поцелуев. Как же Максим ее сейчас ненавидел! И вдруг он с ужасом понял, что влюбился в эту немножко странную женщину, и сегодняшний раунд им вчистую проигран. От прежних наивных иллюзий следа не осталось.

Избранник народа уже находился на взводе и глубоком подпитии, поэтому вел себя как законный властитель. Жесткий самоконтроль, присущий нынче любому публичному человеку, в эту минуту отсутствовал напрочь. Желанное тело он держал во вспотевших ладонях, казалось, еще немного – и будет все у него чики-пуки готово. Его шаловливые ручки уже скользили по гладким плечам, снимая бретельки. Галстук небрежно валялся на подлокотнике кресла, рубашка расстегнута и вдруг . . .  (вот так всегда и случается).

Удар! Грохот разбитых стекол и следом мгновенно на улице: «Бум» и «А-а-а!!!».
Мысль в голове депутата мелькнула как молния: «Снайпер!» и сразу бац! по инструкции на пол. Зад, прижимая предельно низко, пластунскими виражами он вмиг под столом очутился, а после этого шепотом: «Лера, быстро ложись, это обстрел».

Да-а-а! Учудил Максим, умней ничего не придумав, как швырнуть со всей своей накаченной силушкой прямо в стекло тяжелую связку ключей. В ту же секунду сдернутый с дерева, он летел ободранный ветками, и через мгновение лежал уже на земле, а «волкодавы», грамотно вывернув руки, считали ребра и зубы.

«Фу! Скрутили. Теперь и не рыпнется».

«Ты на него посмотри, что-то морда эта смазливая мне сильно знакома».

«И мне. Наверно по базе встречался. Интересно, чистильщик или террорист? Пистолет его ты не видел?»

«Расстегните . . .   вашу мать, я не то, не другое. Да живу я здесь!».

Валерия обомлела от ужаса. Убили!!! Боже мой, что же я натворила! Не чуя ног под собою, она летела вниз, не понимая от страха, что делает. Но увидев Максима живым, зарыдала от восторга и ярости: «Оставьте его сейчас же, он никому не опасен и ничего плохого не сделает».

«А кто он такой?»

«У меня здесь работает и живет вон в том доме напротив».

«Тогда зачем этот дятел по деревьям здесь лазает и окна колотит?»

«Да пьяный, ну что с него взять, идиота. Проспится, буду сама с ним потом разбираться. Отпустите его, дурака, пожалуйста, ему же больно, видите – кровь».

«Шеф пусть решает».

Борис Алексеевич, слегка оклемавшись после испуга и приняв на грудь коньяка последнюю рюмку, уже степенно спускался по лестнице вниз. Чувствовал себя отвратительно. До чего ж некрасиво (блин!) получилось. Было крайне неловко выглядеть трусом. Да еще перед женщиной. Вечер однозначно оказался испорчен, и стало понятно (по состоянью конечностей), что продолженья не будет. Пшик! И весь порох вмиг улетучился. Может быть, в другой раз все гораздо лучше получится? В конце концов, попрать устои морали можно на службе или дома, на самый худой конец.

Стоя над лежащим «мордой в землю» Максимом, Валерия горячо умоляла: «Борис, отпустите его, пожалуйста. Пьяный мальчишка – вот и дурит. Он не хотел ничего плохого».

Борис Алексеевич, желая как можно быстрее покинуть место позора, кивнул хранителям тела, чтобы те отпустили побитого «киллера». Буркнув под нос недовольно: «Я позвоню», - резво устремился к машине, после чего только его и видели. Вслед посмотрев уезжавшему Мерседесу, женщина с грустью решила: «Не было сто лет у меня мужчины, но и тебя, дорогой, не надо мне столько же».

Максим сидел на земле с ободранной рожей. Левый глаз заплыл окончательно, а из разбитой нижней губы кровь стекала тонкой дорожкой. Валерия наклонившись, взяла «террориста» за подбородок, вытерла кровь и, глядя парню в глаза, грустно спросила: «Зачем ты это сделал (любимый)? Тебя же могли убить».

Максим и сам не больно-то ведал, как и зачем учудил подобное. Низко склонив свою головушку буйную, он еле слышно сказал: «Не знаю. Отпустите меня, пожалуйста».
«Иди. На кухне есть аптечка с ватой и йодом. Раны залей, но, надеюсь, не водкой».
Максим ничего не ответил, встал, отряхнулся и понуро побрел в свой маленький дом. Ему было стыдно. Очень.

Только теперь, когда все успокоилось, Валерия до конца осознала: она получила все, что хотела и о чем так страстно мечтала долгие месяцы. Не было во Вселенной в эту минуту счастливее женщины.


Глава шестнадцатая. Месть.
==========================================

Доожили… мы его, можно сказать, на помойке нашли, помыли, отчистили от отчисток, а он нам «фиг-вамы» рисует.
Кот Матроскин


Оставшись один на один со своими тяжелыми мыслями, понял Максим окончательно: «По самые помидоры ты, парень, попался». Иллюзий больше нет. Ясность в мозгах абсолютная: он хочет эту чертову бабу больше всего на свете, как никакую другую. Но еще сильнее его самолюбие жаждет реванша. Пусть сейчас у него за душой ни шиша, но он все равно мужик и это докажет.

После анализа ситуации (которая полной отстой), он обозначил два основных для себя пути. Первый, наверное, проще – избавиться от цепких щупалец этой заразы. Второй предпочтительней – добиться взаимности. В идеальном раскладе – совместить их оба. Если, конечно, получится. Картина перед глазами – Валерия в объятиях другого мужчины – пытка бесчеловечная. Если бы не увидел ту пикантную сцену, сейчас не пришлось бы жестоко так мучиться. Значит, чтоб исцелить душевную травму, следует выходить на тропу войны. От любви самое сильное средство – женитьба. Женись и все быстро закончится. Но подаваться в альфонсы?! Нет уж, простите! Не настолько мы еще безнадежны. Есть и другой проверенный способ: клин вышибают клином. Чтобы разлюбить кого-то, следует подыскать другой объект поклонения. Случается, что это срабатывает.

Но как начинать искать подходящую новую даму, когда нет ни денег, ни хаты? А если пораскинуть мозгами, зачем обязательно новая, может на что сгодится и старая, и чем ему не хата эти хоромы. «Мозг, ты правильно мыслишь, именно так и я сделаю. Утром всех обзвоню. Возможно, какая и клюнет. А тебе, Валерия Сергеевна, я еще отомщу! «Империя наносит ответный удар». У каждого парня есть телефонная база: Таня, Маня, Ирина – может они и не депутатки Госдумы, но зато выбирай любую, ни одна не откажет».
 
Утром, проснувшись достаточно поздно, он приступил к операции «троянская лошадь», так он с гордостью свой хитроумный план обозвал, но за последние несколько месяцев база, к его удивлению, поредела существенно. За своими проблемами он как-то упустил незаметно из виду, что чувства девушек, хоть изредка, а надо подкармливать.

Кое- кто из бывших подружек выскочил замуж, а кто-то отправился в отпуск, другие остались в обидках и не захотели встречаться. Но упорным небо само помогает, нашлась-таки одна, которая оказалась свободна и согласилась сегодня приехать (после того, как ее впечатлил адрес рублевский).

Теперь надо было сообщить эту новость Валерии. Интересно, как она среагирует? Может, выгонит сразу или устроит истерику? Второе бы лучше. Нужно же как-то разжечь к себе ее интерес. А ревность как раз пробуждает самый сильный из всех интересов. Если удастся вызвать реакцию – то он, несомненно, получит власть над этой подлой изменницей.

«Валерия, я позвонил, чтобы принести извинения за свою нелепую выходку. Сам не знаю, что вчера на меня накатило».

«Я прощу вас, Максим, обязательно, если признаетесь честно, какая сумасшедшая муха вас вчера укусила? Это была обида или (с надеждой) что-то другое?».

«Возможно, я без женского общества одичал здесь за месяц. Тренер, если вы помните, посоветовал регулярную жизнь половую, а коль нет таковой, то агрессии некуда слиться. Поэтому, очень надеюсь, что вы не будете против, если сегодня вечером у меня тоже(!) появятся гости?».

Пауза длилась ровно секунду (пойду, сначала убью, а потом и сама повешусь). В критический миг мозг работает на космических оборотах. Парень не сдастся легко и без боя – стало ясно мгновенно. Ну что ж, любимый, тогда давай потанцуем. Ты, конечно, мой мальчик, ждешь реакции от меня предсказуемой. Зря, не дождешься!

Если хотите добраться до цели, то не пляшите под дудку противника, не совершайте поступков, которых он ожидает. Почуяв ловушку, делайте все с точностью до наоборот. Будет оппонент повержен его же оружием. Парадоксальность – стратегия гениев.

«Я сегодня собиралась пригласить вас на ужин, но раз так неожиданно развернулись события, то тогда приглашаю обоих. Хочу познакомиться с вашей подругой. Надеюсь, вы тоже (!) не окажетесь против? Ровно в восемь стол в гостиной будет накрыт. Не опоздайте. До встречи, Максим».

«!!!!!!!!?????».

Дальше в голове у парня оказались лишь одни междометия вперемешку с ненормативной лексикой.

Повседневная жизнь мало пригодна для безупречного. Не бывает на свете идеальной любви. Кто-то любит сильнее, в то время как другой позволяет. Слишком бурная страсть приносит страдания. У одних желание утоляется быстро, у других медленно тлеет до смерти. Две яркие личности обречены на войну самолюбий, поэтому перспективы у странной парочки Максим и Валерия, если трезво смотреть на вещи, были плохие.


Глава шестнадцатая. Танюша
========================================

Соперница — это дрянь, которая хочет того же, что и ты.
Д.Е.

1.
Осчастливив Рублевку своим посещением, «троянская кобылка» Танюша в тот же вечер прикатила на свидание к Максиму в маршрутке. С голым животиком, в прикиде на грани она раздавала всем встречным мужчинам большие авансы. Для стареющих папиков с брюшком и плешкой это создание было суровым тестом на крепость супружеских уз. Наивное вырождение лица в обрамлении белокурых кудряшек и пухленький розовый ротик создавали иллюзию глуповатой, но безобидной игрушки. Но у этой далеко не так однозначной малышки все находилось под жестким контролем. Девочка вкусная, как дорогая конфетка, облизывай сверху, сколько захочешь, но будь осторожней: раскусишь – весьма удивишься начинке.

Увидев бывшего «принца» с подбитым глазом и покарябаной рожей, она попыталась (не слишком усердно) скрыть небольшую досаду, но получилось - не очень (пусть баснями тешат себя мужчины про то, как их украшают шрамы). В столь непрезентабельном виде бывший девичий кумир несколько подутратил прежний глянец в ее голубеньких глазках. Их трехминутный прошлогодний роман, когда Максим еще пребывал в зените кратковременной славы, оставил в памяти девочки впечатления совершенно иные.

Вновь увидев прелестную куколку, парень загорелся надеждой подлечить душевные раны. Быстрый трах –  хорошее средство, а в его положении сделать это стало бы крайне полезно.
 
«Классно выглядишь».

«Ну а то!»

«Рад тебя снова увидеть»

«Ой, да не суши мне мозги. Райончик проживания у тебя, я вижу, прикольный. Давно отираешься здесь?»

«Да, месяц».

«Один или с кем-то?»

«Один, не считая обслуги. Продюсер иногда бывает наездами. Сегодня как раз такой день и нас с тобою пригласили на ужин».

«Класс, хоть погляжу на буратинку богатого».

«Расслабься. Мой продюсер - женщина, так что губу не особо раскатывай».

«Прикольно. У тебя что-то с ней есть?»

«У меня!? Не смеши, я ей на фиг не нужен. Видала, как амбалы хахаля этой заразы мне фэйс разукрасили».

«А было за дело?»

«Все, проехали, сменим неприятную тему».

«Конечно, как хочешь».

Действительно, зачем углублять, когда и так все сразу стало понятно. Не в первый раз она убеждалась: в женских интригах и кознях мужик – безнадежный лошара.

2.

Пока Валерия глядела на Макса в монитор компьютера, ревности она не испытывала. Кто бы мог ожидать такую святую наивность, но ее хитромудрую голову не посетила ни разу столь очевидная мысль: красивый, с хорошим здоровьем парень долго не мог оставаться без секса. Но, как всегда, на всякого мудреца простоты на свете еще осталось довольно. Все спланировала и вроде учла, и вдруг такая засада: в летний и жаркий полдень эта девчонка, как снежная шапка, внезапно свалилась на голову.

Валерия не была готова к подобному развороту событий, но понимала – в пыль превратится мгновенно окутанная ореолом загадка, едва к ней прикоснется пошлая бабья ревность. Женщина вамп не относится к мужчине, как к ценности. Не возлагая на него обязательств, она сама остается свободной. А непокоренная женщина все равно вожделенна, даже не давая надежды.

Пытаясь разработать на скорую руку стратегию будущей встречи, весь день Валерия провела в напряженных раздумьях (не считая того, что на пару часов к косметологу сбегала), но потом поняла: ничего не надо планировать, а будет надежнее все доверить своей интуиции. Когда в процесс внедряется красивая девушка, то внезапно выходят из тени скрытые до сих пор переменные. Они могут разрушить самый взвешенный и просчитанный замысел, поэтому действовать в таких обстоятельствах лучше экспромтом, и пусть вдохновение нас не покинет. Увидев вживую подружку Максима, она быстро оценит, какого калибра объявился у нее неприятель.

3.
Ровно в восемь Максим с Танюшей поднялись в гостиную. Оценив «нехилую» обстановку и царственную элегантность хозяйки, девчонка довольно подумала: «На фоне меня – конечно, старуха, но до чего же холеная старая сука, хотя при таком количестве «бабок» это совсем не заслуга, а подвиг ее косметологов».

Насколько хватило таланта не выйти из образа, Валерия, с дежурной улыбкой равнодушно посмотрев на соперницу, мысленно попыталась себя подбодрить: «Премиленькая дворняжка. Но нечета моему мальчишке. Ее, конечно, без всяких натяжек можно принять за мою дочурку, но конкурентка все равно ненадолго, при симпатичной мордашке она не выглядит умной».

Но Танюша с нескрываемым превосходством смотрела на женщину. От столь откровенного с вызовом взгляда Валерии стало совсем неуютно, и вдруг, черт задери, она догадалась: бойкая субретка видит ее буквально насквозь и понимает все, что между ними троими (в отличие от лоха Максима) сейчас происходит. Эти, казалось бы, невинные глазки нимфетки с легким налетом порока пронзали ее, как рентген. Стало ясно: девица не настолько проста, как представлялось вначале, и драться придется, наверное, насмерть.

То была абсолютная правда. Танюша быстро смекнула, что совершенно некстати угодила в чужие разборки. Поняв, что «звезду» уже застолбили и ей не густо обломится, теперь она напрягала извилины, как из ситуации этой отстойной, красиво и с прибылью выскользнуть. Сторонние интриги ей по фигу сдались, поэтому: «Разбирайтесь, вы сами, извращенцы, между собою».

«Ах! Максим, как милая девочка. Рада представиться. Я Валерия, а вас  как зовут?».

Но «милая девочка» с улыбкой смотрела прямо в глаза и нагло молчала. Пауза затянулась и дошла до черты неприличия. Максим уловив напряжение, повисшее в воздухе, быстро представил подругу: «Татьяна ее зовут. Извините Валерия, она растерялась немножко».

Но девчонка, округлив пятачками ясные глазки и захлопав ресничками, тут же вслед: «Простите меня, пожалуйста, но мне крайне неловко называть столь солидную даму только по имени, а как вас по отчеству?»

(Яду ей что ли подсыпать)

Валерия, снисходительно рассмеявшись, протянула руку Танюше: «Называйте Валерия Сергеевна, раз  вам так будет комфортнее (малолетняя курва). Давайте сядем за стол и познакомимся с вами поближе. Я покровительствую Максиму, и мне небезразлично его окружение. Да, кстати, Максим, налейте вина, поухаживайте за нашей хорошенькой гостьей».

Танюша любезной быть не планировала.

«Покровительствую – звучит старомодно, сейчас говорят по-другому: я спонсирую эту девочку, но по нынешним временам золушки – не обязательно женщины. Вы конечно(!) меня понимаете»

(догадлива, дрянь оказалась).

«Вообще-то, я не спонсор Максима. Он сам зарабатывает, а проживает в этом доме согласно пункту контракта».

«Даже так! Если это работа, то, вижу, не пыльная, всю жизнь о такой мечтала».

(Я не понял, она на что намекает?)

«Вы излишне категоричны, Танюша. В мои планы входит намерение сделать из этого юноши большую звезду».

«А вам, зачем это нужно?»

«Звезды – прибыльный бизнес, а я умею зарабатывать деньги».

«Не очень веселое это занятие – предпочитаю их тратить».

Валерия понимала, что девчонка ее провоцирует, но чего добивается – пока не понятно. Наверное, стоит поискать, в чем она уязвима.

«А вы, Танюша, чем сейчас занимаетесь? Учитесь или трудитесь на каком-нибудь поприще?»

«Окончила школу при модельном агентстве, теперь хожу по разным кастингам – предложений море, пока выбираю».

«О! Образование у вас очень достойное. И какое из всех предложений самое лучшее?»

(Она над ней издевается, что ли?).

«Сняться в Маxiме»

«А что такое Максим?»

«Журнал для успешных мужчин. Хороший старт для начинающей леди».

«Как интересно. Но, надеюсь не в голом виде?».

(Вы, Валерия – наивный ребенок, эта «леди» в одетом на фиг никому не нужна?).

«А что? Есть проблемы? Внешность – горячее блюдо, пока спрос, продавать надо быстро. С каждым годом, чем дальше, вложений требует прорву. Ну кому я об этом рассказываю! Курицу яйца не учат».

(Ой! больно ударила, сучка).

«Вынуждена согласится, что да – товар скоропортящийся».

Разговор явно не клеился. О чем говорить с нахальной девчонкой, Валерия совершенно не ведала. Странная компания (черт собрал их всех вместе), набрав еды в рот, молча сидела и ковырялась в тарелках. После длинной мучительной паузы Танюша, оглядев с любопытством гостиную, решила прервать молчание: «Н-да, впечатляет. Интересно, чем нужно таким заниматься, чтобы заиметь подобную хату?»

Валерия сделала озадаченное лицо. «Ну, если момент раздачи всем желающим скважин вы успешно прохлопали, то тогда остается только одно – много и долго работать».

«Разве? А мне всегда казалось – правильно выйти замуж. Ну, как вы, например».

Валерия рассмеялась. «Замуж я вышла за студента, своего однокурсника, если мне не изменяет память. Давно это было. Но помнится, прежде чем принц появился, Золушка много трудилась».

«Уж не хотите ли вы сказать, что добыли все свои блага непосильным и честным трудом? Если так, то огорчили бедную девушку очень неслабо».

«Чем же?»

«Зарабатывать деньги –  это не моя проблема, а того буратино, которого я осчастливлю».

(Йессс! Вот ты и подставилась, дура!).

Валерия взяла паузу и долго театрально молчала. Ее глаза, полные испепеляющего душу стыда, смотрели на пустую девицу. Максиму показалось, что скупая слеза блеснула в свете заката в уголках между век на ресницах (Боже! Какая духовная ранимая женщина). Потом глубоко вздохнула и грустно ответила: «Глядя на вас, я радуюсь, что на меня в свое время не нашлось покупателя, поэтому пришлось мне самой искать дорогу к успеху. Человек без средств уязвим и зависим, он вынужден приспосабливать взгляды и попирать свои принципы».

«Взгляды и принципы умных людей – не фатальная в паспорте дата, в иных ситуациях просто обязаны проявлять эластичную гибкость».

(Идиот безмозглый! Кого я привел! Уже подзабылось, какая ж ты наглая стерва).

Валерия с тревогой наблюдала, как сидящий напротив Максим, не закусывая, опрокидывал залпом не понятно который по счету стакан шотландского виски.

«Вас милая, впереди ожидает много неприятных сюрпризов: жизнь очень грустная штука, не успеете глазом моргнуть, как все проблемы мужчин, мгновенно окажутся вашими».

«Это вряд ли. Я знаю цену себе».

«Цена определяется спросом – это закон непреложный. И плохо, если спрос на юную девочку определяет лысеющий и потрепанный бабник».

«С этим как раз нормалек. Здесь сегодня я нахожусь, а не другая какая-нибудь мокрощелка. Вы, Валерия Сергеевна, конечно не в счет, правда, мой сладенький?»

(Нахалка, надо придумать, как ее побыстрее спровадить, а собственно говоря, с чего ради я с ней церемониться должен?)

Максим, который до сих пор угрюмо молчал, наконец, подал голос: «Ты поела уже?»

«Да, ужин был превосходен. Отлично готовите, Валерия Сергеевна».

«Спасибо, передам экономке, ей будет очень приятно услышать подобное».

«Уже поздно, тебе пора домой собираться и ехать».

«А разве я не останусь? Маршрутки уже не ходят».

Дружок - Мозгу: «Ой! Что-то плохо мне стало!».

«А разве хозяйка тебя на ночлег приглашала?».

Валерия от счастья, не веря ушам: «Ребята, не ссорьтесь. Можно вызвать машину. Танюша, пятьсот долларов вам хватит, чтобы добраться до дома?».

(Наконец-то! Не прошло и полгода, как дошло до тебя, старая шлюха).

«Ну что вы! Сразу видно – цен совершенно не знаете и на такси лет сорок не ездили. Думаю . . .  тысяча евро – это как раз та самая сумма которая, ускорит мой отъезд из вашей роскошной виллы. Еще раз за ужин спасибо».

Максим от подобной наглости даже протрезвел немного. Мозг - Дружку: «Видел, какую стерву себе ты надыбал?».

Дружок возмутился: «Не вали на меня свою глупость. Это твои все заходы. Решаешь ты, а мне глубоко безразлично на ком себя тешить».

Валерия удивленно подумала: «И правда, чем воевать, бывает проще купить. Не слишком элегантно, но, как оказалось, весьма эффективно».

Машина приехала через двадцать минут. Обе дамы расставались полные счастья. Каждая получила то, что хотела: Валерии достался Максим, а Танюше легкие деньги.


Глава семнадцатая. Победа

Женщины, как дети, любят говорить «нет».
Мужчины, как дети, принимают это всерьез.
Янина Ипохорская


Пьяный Максим поплелся провожать до такси Танюшу. Взяв у Валерии деньги, нахалка бестыжая в его глазах умерла навеки. Ну что ж, олух – это тебе в науку: не умеешь воровать миллионы, то хотя бы люби королеву.

Валерия понимала: ее отношения с Максом дошли до точки кипения, продолжать и дальше мучить его становилось опасным занятием. Пока пацан не наделал каких-нибудь глупостей, надо срочно позволить ему добиться реванша.

В дверь постучали. На пороге стоял сердитый Петрович.

«Что случилось?»

«Валерия Сергеевна, Максим хулиганит».

«В смысле?»

«Вазон на входе разбил, кота соседского, что зашел ненароком, под задницу пнул, камнем пытался попасть в освещенье, но не попал, и в довершенье меня, при исполнении, на три буквы послал. Ведет себя странно, может вызвать милицию?»

«Не надо. Иди, Петрович. Я сама разберусь».

Валерия ощутила всей кожей – события подошли к кульминации. Надо решаться. У парня истерика. Или сейчас, или потом окажется поздно.

Через двадцать минут Валерия в летнем воздушном халатике (снять такой – секундное дело) дрожь, пытаясь унять от волнения, постучала в спальню Максима, но он не ответил. Она глубоко вздохнула, перекрестилась и с замиранием сердца толкнула незакрытую дверь.

«Максим, вы здесь?»

«Чего вы хотите?».

Парень в полумраке сидел на кровати с опущенной вниз головой и даже не взглянул на вошедшую женщину.

«Петрович сказал, что вы странно себя ведете. Пришла причину узнать».

«А то вы ее не знаете».

Валерия подошла вплотную к сидящему парню. От опьяняющей близости тела его голова мгновенно ушла в отрыв в невесомость. Парень понял – на игры он сейчас не способен.

Валерия подняла подбородок Максима и, глядя в глаза, с усмешкой сказала: «Догадываюсь, что всему виною та бутылочка виски, которую вы лихо час назад опрокинули».

«Возможно. А не хотите узнать, почему я набрался?»

«И какая была причина?»

«А вы не догадываетесь?».

«Нет, объясните».

Сдерживать свои чувства он больше не мог. Максим внезапно обнял бедра стоящей рядом Валерии и, с наслаждением вдыхая запах только что вымытой кожи, уткнулся лицом ей в живот. Женщина не шевельнулась (ну наконец-то!). Слегка приподняв удивленные брови, она шутливо спросила: «Максим, уж не собрались ли вы (надеюсь) меня соблазнить?».

Злость опять захлестнула: «А что, не достоин? Вы слишком для меня хороши? Как мужчина я для вас ничего не стою? Я правильно понял?»

«Я такого никогда бы вслух не сказала».

«Вот именно, вслух. Где мне фигляру, без денег и без имени мечтать, о такой, как вы небожительнице. Вам доставляет удовольствие мучить мужчину, который от вас абсолютно зависим?»

«Максим, вы не правы. Просто как на мужчину я на вас никогда не смотрела. Не потому что я старая, а потому что вы слишком юны».

Максим был взбешен. «Что за глупости вы несете? Скажите прямо – я вам не пара, а только источник дохода. Только про возраст, увольте, не надо. Если, это меня не волнует, то тогда все это лишь бабские штучки (даже не понял, насколько был к истине близок)»

«Ну ладно. Чего вы хотите? Со мной переспать?». Потом пожав плечами, задумчиво:  «Для меня – чересчур примитивно».

Переспать? Ну и это, конечно же, тоже. Но еще сильнее хотелось, чтобы рядом стоящая в такой соблазнительной близости гордая женщина ему покорилась и снизошла до него любовью.

«Валерия, знаю, что я идиот, но я вас люблю. Не будьте жестоки со мною».

!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Бездна разверзлась, ирреальность ее поглотила. Тело обмякло в его крепких ладонях. Как же ей сильно хотелось кричать во весь голос: «Я чуть с ума не сошла дожидаясь, пока ты скажешь мне это. Я тоже тебя люблю, мой солнечный мальчик».
Но она, небрежно потрепав рукою пышную гриву из последних сил, прошептала: «Это скоро пройдет, Максим».

Ну уж нет! Он не позволит себя так варварски мучить, а там . . .   будь что будет. Резким борцовским приемом (она даже пискнуть «ой!» не успела) он перекинул женщину к себе на кровать и яростно, всем своим мощным накачанным телом подмял ее под себя. (Господи счастье, какое! Благодарю тебя! Меня сейчас, наконец, изнасилуют!)

«Макси-и-им, прошу вас, не на-а-а-до!». Но он уже ничего не слышал. Мозг отключился, объявив забастовку. Бесцеремонные руки срывали одежду и парень, глазам не поверив, был весьма огорошен, увидев под тонким халатиком, откровенно бесстыжее белье из секс-шопа. Матерь божья, она что каждый день под одеждой такое(!) носит? (ага, делать ей нечего больше, в таком белье неудобно работать, его надевают на короткое время лишь для того, чтобы снять побыстрее).

Так вот, что его волновало! Тайна за пеленой недоступности. Под непроницаемой маской спокойствия коварно скрывалась утаенная чувственность, которая своим магнетизмом жестоко дразнила, будоража фантазии. Восторг от сознания достижения цели сотрясал до основ его существо. Он победил, он мощным броском протаранил стену ее отчуждения. «Там за пределами этой постели, ты королева в короне, а здесь, подо мною, ты стонешь, выгибая спину от страсти как за амбаром на сене простая деревенская телка».

Он был счастлив и горд собою. Он грубый захватчик и победитель до этой минуты ему неподвластной женщины (малыш, ты никогда не узнаешь до самой смерти, что побежденным в эту секунду ты оказался).

Нет ничего неистовей схода лавины и селя, прорыва горной плотины или удара цунами. Если стихии все вместе сложить, то можно примерно представить, что творилось в ту ночь у Максима в кровати. Это было похоже на праздничный стол для голодных – деликатесов, ешь, сколько хочешь, а насытиться нет никакой возможности. Лишь только под самое утро их объятия, наконец, разомкнулись, и Максим провалился, как в обморок в глубокий и нескончаемо долгий сон.

Валерия потихоньку встала. В темноте поискала одежду, но та оказалась разбросанной в беспорядке по полу. Она протянула руку и включила ночную лампу, стоящую у самой кровати. Взглянув на спящего парня, женщина чуть не вскрикнула от поразившей ее картины. Это что, сон? Да быть такого не может!

На простыне с рисунком леопардовой шкуры, освещенный неярким светом, лежал прекрасный Амур, сын богини любви Афродиты. Все воплотилось почти в каждой детали, разве что лампа оказалась не масляной. Тот удивительный сон был действительно вещий, но только она совершенно другая женщина. От прежней ничего почти не осталось.

Улыбаясь, Валерия больше не боялась пробужденья Максима. С наслаждением рукой провела по бархатистой поверхности кожи, осторожно очертила кончиком пальца красивый изгиб его губ, а потом своими устами прильнула к его приоткрытому рту и вдохнула всей грудью его спокойный и мерный выдох. Восторг от близости юного тела ошеломлял остротой ощущения. Окуная пальцы в струи его темно-русых прядей, в упоении тихо от счастья она умирала.

«Ты спас меня, солнечный мальчик. Ты взорвал мою пустоту и усталость, и свет твоих глаз осветил пещеру, в которую я спряталась подальше от жизни. Но сейчас я свободна в своих проявлениях и я не рабыня навязанных мне представлений. Знаю, что за все придется платить, но цена меня совсем не страшит. Если любовь – это дар Бога – она не может оказаться греховной».

Подобрав одежду, она тихонько вышла из комнаты. Когда он проснется, то должен понять, что все равно остался свободным. Дети природы в неволе размножаются плохо. Она не станет треножить коня молодого. Хочешь любоваться грацией дикого зверя, тогда не держи его замкнутым в клетке и если он твой – не сомневайся, вернется.

Максим проспал до обеда. Сознание к нему возвращалось постепенно и медленно. Не открывая глаз он вытянул руку и никого не нашел на соседней подушке. «Неужели ушла? Значит, ей по фигу все, что ночью случилось сегодня?». Злость и обида опять, как в под дых.

Он сел и прислушался: может она в туалете? Но в ту же секунду увидел другое: на подушке с ним рядом, дразня своим видом, лежали прозрачные в сеточку стринги. Эти непристойные трусики были красноречивее тысячи слов. Они молчаливо давали надежду – рай под ногами этой чувственной женщины. Упав на подушку обратно, Максим засмеявшись, уткнулся в них носом, как кот в валерьянку.


Глава девятнадцатая.  Любовь.
-============================================
Будь реалистом: не говори правды
Ежи Ленц

1.

Есть древняя китайская мудрость: "Никогда не достигай своего идеала – не к чему будет стремиться..."  Драйв у охотника от погони стократно сильней, чем от вида убитой добычи. Как пружина, Валерия упрямо двигалась к цели, и когда цель оказалась достигнута, она вдруг ощутила растерянность. А дальше-то что? Обнажить свою душу – значит оставить открытыми самые уязвимые и до сих пор незажившие ее закоулки. Теперь ей придется встретиться взглядом с загнанными глубоко в подсознание страхами. Чем ближе человека к себе подпускаешь, тем безобразнее шрамы,  которые он невольно наносит.

Юность не боится яркого света и с легкостью дарит направо-налево избыток непуганых чувств. Зрелый человек, отдавая тело другому, в темноте под покровом ночи прячет от вероятных обид свой израненный истинный лик. Так проще и легче защититься от боли. Возможно, это скучнее, зато для души гораздо спокойнее.

Кто знает, что ожидает их завтра? Как постигнуть искусство жить в каждом миге и не бояться неизвестности в будущем? Да и есть ли оно у них вместе? А может послать все к чертовой матери  и попробовать жить по принципу «после меня хоть потоп»?  Забыв о долге и совести, с откровенным бесстыдством погрузиться в пучину эротических удовольствий?

До отъезда Максима оставалось два месяца. Много это или все-таки мало? Как посмотреть. Достаточно, чтобы успеть ему надоесть, но мало, чтобы насытить ее безрассудную страсть. Она добилась поставленной цели. Но к счастью, Максим остался уверен, что это он победитель. Не будем лишать мальчишку иллюзий и превращать в развалины его наивные версии. Пусть тешит и дальше себе самолюбие и верит в свои простодушные мифы. Говорят, что пойманную рыбу не кормят. Да он добился, но теперь пусть попробует ее удержать, а это ничуть не легче.


2

Три дня Максим непрерывно звонил своей женщине, но слышал только одно: «Аппарат абонента вне зоны действия . . .». Черт возьми, да что происходит? Что за игры опять начались? Он хочет быть абсолютно уверенным, что нужен ей. А вдруг нет? И снова гнетущие мысли: из огня в полымя и обратно в холодную прорубь.

Но в среду поздно вечером он, наконец, услышал как ворота открылись и машина въехала на территорию дачи. Он с нетерпением ждал в течение часа, надеясь, на скорый визит, но Валерия и через два не явилась. Ждал звонка с приглашением, но любимая в его сторону даже шага не сделала.
 
В час ночи, больше не выдержав, он вышел на улицу. Освещенный полной луною тихий безветренный сад был таинственен и прозрачен. Стараясь наделать поменьше шума, Максим подкрался к окнам Валерии. Ему совсем не хотелось разбудить мозгоклюя Петровича. Получить заряд дроби в крепкую задницу – перспектива, скажем прямо, не из самых приятных.

Свет во всем доме оказался погашен, даже намеком ему ничего не шептало, что кто-то здесь его ожидает. Парень стоял и с тоскою надеялся: может, выйдет она на улицу? Но освещенная яркой луною терраса досадно оставалась пуста. Нарушая законы жанра, «Джульетта» на балкон не вышла.

«Ромео» приблизился к дому вплотную и в темноте поискал на стене, где бы смог зацепиться. К своей величайшей радости за плотным плюющем он внезапно нащупал пожарную лестницу. Поднявшись по обвитым ступенькам, Максим рукой дотянулся до прутьев и с кошачьей грацией перекинул спортивное тело через решетку ограды, еще секунда – и он стоял у открытых дверей. Огромная луна на полнеба освещала в проеме его силуэт, на мгновение он замер, но потом, поборов небольшое смущенье, сделал в комнату шаг.

Залитая бледным мерцаньем ночного светила, Валерия лежала перед ним неподвижно. Максим опять восхитился красотой постановочной сцены, которая выглядела совершенно мистической. Ночная рубашка из невесомого шелка, скользя, как вторая кожа, повторяла каждый изгиб ее тела, и от этого в свете луны женщина казалась ему обнаженной. Глаза закрыты, а руки, словно  крылья, по подушкам раскинуты. Сразу стало понятно – она его ждет. По дыханию он явственно слышал, что Валерия притворяясь, не спит (лицедейка).

Максим удивился ее прозорливости: откуда она узнала, что одолев все преграды, он к ней на балкон залезет? (малыш, поступки настоящего мужчины очень легко просчитываются, она тебя понимала гораздо лучше, чем ты мог себе это представить, если не была бы настолько уверена, макияж – непременно бы смыла). В полумраке на белоснежной простыне она казалась ему беззащитной, молодой и прекрасной. Он встал на колени и уткнулся лицом в распахнутую ему навстречу ладонь . . .

3.

На заре, утомленный от сексуальных излишеств он уснул ненадолго. Глядя на самое прекрасное из всех существующих лиц, Валерия под шквалом эмоций мысленно читала стихи своего производства: «Мне очень жаль, что так нелепо пересеклись две наши жизни. Не зачеркнуть слова и не стереть из памяти событий, которые случились до тебя. Столетий длинных цепь пройдет, к тебе приду я в новом воплощенье. Преодолев пространство-время, моя душа твою найдет и в покаянье вымолит прощенье. Хочу к тебе уста я поднести, еще не знавших поцелуя и девственное тело обрести, чтобы любить тебя при ярком свете, не воруя».

Стихи хороши, но вслух она скажет совершенно другое: «Максим, просыпайся, скоро солнце взойдет. Тебе пора уходить».

Не открывая глаз, он в полудреме ответил: «Лера, почему, мы должны расставаться сейчас, на рассвете? Я хочу, обнимая, проснуться рядом с тобою».

(Ага, и «восхищенно» утратить дар речи, увидев спросонья мою опухшую и помятую морду)

«Не хочу, чтоб прислуга внизу обо всем догадалась».

«Ты говоришь как мещанка. На тебя совсем не похоже».

Умный мальчик, но не настолько, чтобы сейчас в темноте разглядеть ее страхи.

«Глупости. Моя личная жизнь – тайна для всех за семью печатями. Такая реклама мне совсем не нужна»

«Не понял. Ты стыдишься меня?».

«Нет, конечно, но я не желаю, чтоб борзописцы в своих никчемных изданиях статей наваляли про то, как ты роль зарабатывал в этом алькове».

Максим встрепенулся.

«Да, ты, пожалуй, права. Я как-то об этом совсем не подумал. Сейчас я уйду. Но не надолго. Правда, любимая?».

Понимая природу мужского тщеславия и тонко играя на струнах амбиций, можно легко добиваться успехов, дергая за ниточки как явных, так и скрытых бессознательных страхов. Свои же – держите в секрете. У откровенности уж больно цена высока. Всегда найдется манипулятор искусней тебя.

Как же красиво они расставались в свете первых лучей! Сад пробуждался, наполняясь негромкими звуками. «Ромео» стоял за перилами и долго пытался разжать замок из сомкнутых пальцев. Потом, спустившись на пару ступенек, словно играя на камеру, с большой высоты он эффектно спрыгнул на землю, как леопард со скалы на добычу.
 
Стоя вверху, «Джульетта» любовалась пластикой укрощенного зверя. Наводненное счастьем и гордостью сердце едва умещалось в груди. Интересно, а нашлась бы на свете  ненормальная женщина, не пожелавшая сейчас оказаться на ее фантастическом месте?


4.
Лето кончилось, и началась самая счастливая осень в жизни Валерии. Как будто услышав ее молитвы, природа сама растянула на месяц теплые дни уходящего «бабьего лета». Не чуя земли под ногами, женщина, словно в угаре, падала в чувственный омут. Чтобы оценивать адекватно события, ей приходилось совершать огромные над собою усилия. Собирая по крошкам остатки здравого смысла, она умоляла Максима быть осторожней. Но когда, будто стесняясь, тебя от любопытного взгляда пытаются спрятать – то это до коликов в печени раздражает любого мужчину. Ему постоянно хотелось присутствовать рядом, хотя умом соглашался: да, пока, увы, невозможно. Но в его ситуации «ум», как понятие, было условным. Мозг оставался в нокауте – царствовал только Дружок.

Прилюдно они не появились вместе ни разу – слишком заметная пара (альковный пиар оставьте попсе, у нас настоящие чувства). Вечером, после начала сеанса в кино они тайком пробирались на самый последний ряд и целовались там до упада, как два ошалевших от гормонов подростка. Набрав шашлыков, уезжали в беспросветную глушь для того чтобы на берегу безымянной реки рядом с костром и накрытой «поляной» голым задом накормить комаров. Один раз, дойдя до полного истощения, почти до утра прозанимались любовью в стоге соломы, а уж сколько раз в машине на заднем сиденье – давно уже сбились со счету. Да что там в машине! Однажды приперло и, захотев остроты ощущений, сделали это ночью в каком-то подъезде (ни одна благородная дама вам не расскажет, как мечтает хоть на десять минут оказаться в положении шлюхи, но на дольше – ни в коем случае).

С Валерией за последние четверть века это все происходило впервые. Со времен стройотрядов «терапия» в кустах капитально была подзабыта. После каждой безумной ночи она от дрожи в ногах и боли в натуженных мышцах по три дня не могла полноценно работать. Устроив гонки со временем, теперь она понимала, что означает: «жить здесь и сейчас». Завтра нет – есть только сегодня. Мгновение равно целой жизни. В человеке, пережившем запредельное чувство, рождается мудрец и философ.

Максим не мог познакомить ее со своими друзьями, она не могла пригласить его в свою городскую квартиру. Алексей и так удивлялся: «Что-то ты, мать, в конец заработалась. Дома почти не бываешь». Кроме: «Потерпи, недолго осталось», - нечего сыну было ответить.

Но после того, как Максим внезапно (из вредности) нагрянул к Валерии в офис, и та, осознав неизбежность того что сейчас очутится на дурацком из бамбука диване, только успела крикнуть: «Елена, на полчаса я закроюсь, меня ни для кого сейчас нет», - поползли досужие слухи.

В прочем, все и так давно было понятно, глаза выдавали ее с головою. Создавая неловкие ситуации, слишком часто не вовремя раздавались звонки от мужчины. Понизив голос и потупив глаза, под веселыми взглядами своих подчиненных она почти что шептала: «Я занята, освобожусь, сама позвоню попозже. Да, конечно. Я тебя тоже».
 
Но сколько б она ни гнала мысли о предстоящем отъезде, время упрямо не двигалось вспять. Ход событий  шел своим чередом, и для Максима настала пора улетать. Толгат с большей частью съемочной группы уже находился в Найроби. Ехать вместе они не могли: саванна – это вам не джунгли Москвы, где действительно можно укрыться. Валерия, оставаясь на месте, должна была заниматься финансами, и в Африке ей нечего делать. В том, как нужно снимать кино, она ни бельмеса не смыслила, но у нее хватало ума и здравого смысла не лезть со своими идеями в гениальные планы Толгата. Даже если фильм прогорит, и прибыли ей не удастся увидеть – это такая все ерунда по сравнению с тем, что она уже получила. Надо будет – за такое(!) она и еще раз заплатит.

В Шереметьево провожать Максима она не поехала. Бурно и страстно они накануне пропрощались всю ночь на Рублевке. Страх устроить истерику на глазах отлетающей публики все же имел под собой снования. Моветон?! Да вы что! Подобное не пристала столь изысканной даме (никто же не слышал, как ее Величество недавно похотливо стонала в соломе).

Оставшись одна, Валерия пережила настоящую «ломку». Пролежав в глубокой депрессии за три дня не съевши и корки, она осознала масштаб наркотической этой зависимости. Она ее ужаснула. Эндорфин – гормон страсти – по формуле идентичен морфину.



Глава девятнадцатая. Осознание.
=====================================================


...если умная женщина хочет быть счастливой, она должна быть немножко мудрее своего ума. Есть ум, а есть мудрость. Умные люди очень часто бывают несчастны. А несчастных мудрецов – не бывает

Ирина Богушевская

1.

Здравомыслящий человек не может не думать о будущем. Теперь, оставшись одна, Валерия попыталась взять под контроль свои смятенные чувства. Если так тяжело пережила расставание на время, то что же с ней будет, когда отношения эти закончатся? А они закончатся, нет никакого сомнения. Ярким и феерическим сексом, как и черной икрой, можно тоже объесться. И что тогда? Кто она  рядом с Максимом? Ведь между ними жизнь поколения. Разный опыт, взгляды и вкусы. Он хочет оставаться таким, какой есть и пока не готов ломаться в прокрустовом ложе. О, счастливый дар легкомысленной юности! Жизнь поломает, она не станет в этом участвовать.

Женить его на себе? Прецеденты имеются. Но штамп в паспорте – не пожизненный полис, не талон на гарантию бессрочного пользования. Готова ли равнодушно выслушивать у себя за спиной: «Гляди-гляди, вон, видишь ту дамочку? Молодого мужа себе подцепила. Ты бы видела! В сыновья ей годится. Ой! Да не смеши. Неужталь и в правду ты веришь в бескорыстную в наше время любовь? Завидую? Конечно. Будь у меня столько же денег, я своего козла с удовольствием под зад бы турнула. Брюзжит, храпит, воняет, а жадный стал – спасу нет никакого».

«В каждом возрасте  своя красота», ну и прочая «бла-бла-бла», не имеющая отношения к отражению в зеркале. Ценой невероятных усилий сейчас она выглядит так, что нравится и себе и любимому. Но насколько хватит сил жить и дальше в таком напряжении? В прежнем удобном предсказуемом мире все было гораздо проще, хотя, безусловно, тоскливее.

А может, стать для него заботливой мамочкой и землей унавоженной, накопившей массу полезных веществ для молодого росточка? Вдохновлять, восхищаться, оградить от проблем и при этом постепенно извести до нуля в нем мужчину. Нет, она не позволит ему жировать под «маминой» сиськой. Жить крупно и ярко, сметая преграды – единственное, что достойно Максима.

Страсть слепа, она запросто может в жарких объятиях поломать позвоночник предмету своего обожанья, но у Любви есть глаза. Хочешь покалечить мужа, сына, любимого – вали все проблемы себе на спину. Она его старше – должна быть мудрее. Умным можно родиться, а вот мудрым становиться придется. Жизнь заставит – некуда деться.

У нее есть все, что нужно для счастья: дело, положение в обществе и самый красивый мужчина. Тогда чего же она так боится? И вдруг поняла: ее пугает зависимость. Чем ярче атрибуты успеха, тем крепче привязка. Власть, похоть, деньги и слава – самый страшный наркотик. Глядя на королевский дворец, как-то не хочется верить, что это темница.

Так что важнее, любовь или все же свобода? Однозначно и то и другое. Ведь не бывает тени без солнца. Как же ты испытаешь чувство свободы, не пережив самую крайнюю степень несвободы – любовь? Застенки собственных чувств надежней железных дверей и крепче засовов.

Много дней проведя в глубоких раздумьях, Валерия поднялась над собою и к своему удивлению перестала страдать. Чем мы больше мудреем, тем сильнее ценим себя. Любить и при этом не желать обладать – наивысший предел безусловной любви. Жаль, что мало кому доведется его испытать – несчастных людей на миллионы стало бы меньше.

2.

Природа Африки непривычностью красок оглушает воображение путника. Несмотря на отсутствие бытовых достижений европейской культуры, реакция на красоты дикого вельда у съемочной группы Толгата была бурной почти что по-детски. Снега Килиманджаро и девственная красота Массаи Мара, где до самого горизонта протянулись стада сотен тысяч буйволов, гну и антилоп импала, равнодушными оставить никого не смогли. Здесь, на берегах священных озер, под гомон миллионов фламинго, растворяясь в пространстве первозданного мира, невольно обретаешь непривычный покой. Уже потом, в Москве, Африка долго будет сниться Максиму.

Фильм обещал получиться ярким и красочным. Глядя на дикую красоту, Толгат переживал необычайный душевный подъем и чувствовал, как нисходящий поток откровений вдохновляет не только его, но и весь коллектив, включая, конечно, Максима. Он уже не жалел, что уступив напору Валерии взял на главную роль красавца Васильева. Парень, сознавая неловкость двусмысленной ситуации своего появления в этой картине, искренне и очень сильно старался.

Гримеры-стилисты поработали над созданием образа вдумчиво, и от златокудрого юного Феба из лазурной лагуны не осталось даже намека. Избавившись от отравляющей силы неземной красоты ядовитого «глянца», теперь перед камерой стоял весьма живописный длинноволосый брюнет с недельной щетиной и загорелым накаченным торсом. Лишь только глаза, в которых молодой бирюзой растворялось кенийское бездонное небо, остались от прежнего полубога лагуны. Предполагалось, что подобный колоритный типаж просто обязан понравиться в будущем не одним только женщинам, но и (на что был главный расчет) профессионалам-коллегам ну, и прочим мужчинам, конечно.

Хотя Валерия мечтала, чтобы фильм был снят, как снимают кино в Голливуде, Толгат  твердо принял решение максимально избежать затасканных штампов. Кроме компьютерных «фишек» с каждым годом художнику все сложнее придумать хоть что-нибудь новое. "Что было, то будет, что творилось, то повторится, и нового уже ничего не предвидится под нашим светилом", - гласит древняя еврейская мудрость.

На фоне тысяч известных голливудских приемов он хотел удивить оригинальностью новых визуальных идей. Тягаться с индустрией фабрики грез – занятие для русского режиссера, как правило, абсолютно пустое, но Талгату было что терять, и он замыслил сразить накалом неподдельных страстей зажравшегося компьютерной графикой зрителя. Пойдя ва-банк, он прямо поставил задачу: никаких заимствований и ни одной известной  цитаты. Человек становится выше ростом, когда, раздвигая пределы, тянется к чему-нибудь невозможному. Правда, надорваться при этом – плевое дело. Но что делать – это гения непреложный удел.
 
Время для съемок было выбрано грамотно: в сухой период с декабря и до начала апреля – великолепное время сафари. После короткого сезона дождей саванна расцветет тысячью красок и превращается в рай на земле.

Съемки были очень тяжелые. Много контактных драк, рукопашного и с оружием боя, предельно опасная близость к миру диких животных, и все до единой сцены с участием главного героя Максима. Здоровья такая  работа «кушала» уйму, не оставляя парню возможности расслабиться даже на долю секунды. Планировалось все съемки закончить в назначенный срок, к очередному сезону дождей.

Максим с наслаждением погрузился в работу, по которой так сильно соскучился и воспоминания о московских безумствах постепенно слегка потускнели. В Кении связь доступна не в каждом месте, а спутникового телефона у Максима пока еще не было, поэтому дозвониться к Валерии ему удавалось не часто. Напряженная работа притупила сексуальные импульсы, и он вспоминал свою женщину все чаще с нежностью, нежели с острым желанием.

Хороший актер, входя в сценический образ, переживает состояние влюбленности в партнершу по фильму. После съемок, как правило, это бесследно проходит. Партнерша – юная девочка студентка театрального ВУЗа, казалась ему самим воплощением женственности, которая своей беззащитностью должна была подчеркнуть и усилить брутальность персонажа Максима. Рядом со столь нежным и трепетным, как олененок, созданием Максим ощущал себя просто титаном.

Это сильно отличалось от их отношений с Валерией, где надо признать с сожалением, главной в их связи оставалась, конечно, она. Он понимал, что умная женщина видит его буквально насквозь. Жизненный опыт, помноженный на трезвый расчет, ей помогали предвидеть, казалось бы, его спонтанные поступки и мысли. Все это будило подростковые комплексы и тяготило Максима.

Теперь, отстранившись немного, он и сам понимал, что даже добившись успеха, рядом с такой необычной подругой он обречен оставаться не на первых ролях, а для самолюбия молодого мужчины подобное обстоятельство, согласитесь, обидно. Не слишком приятно оказаться букашкой под лупой.

3.

За напряженным и увлекательным делом время пролетает мгновенно. По вечерам лежа на жестком матрасе тесного неудобного трейлера, Толгат предавался мечтам: «После отбывания срока на этой «галере» с дивана не слезу ближайшие насколько лет». Измотавшая  до предела работа поставила на грань истощения все ресурсы его здоровья и нервов. Но отсняв километры пленки, Толгат все же успел закончить съемки к нужному сроку.

Весной, уже ближе к лету вместе со съемочной группой Максим, наконец, вернулся в Москву. Он был немного растерян. Острая фаза сумасшествия с клиническим диагнозом «Валерия» за несколько месяцев постепенно утихла, и он уже более трезво смотрел на многие вещи. Парень заметил, что и Валерия изменилась немного. Ослабив вожжи, она как будто его отпустила. Дышать от этого стало легче обоим.

В павильоне доснимали последние кадры, и на киностудии началась основная работа по монтажу и озвучке картины, поэтому жить на Рублевке теперь не имело особого смысла. Получив гонорар, Максим обрел, наконец, возможность снять небольшую квартиру. Финансовая зависимость от любимой женщины больше на него не давила, и он ощутил (слава всем олимпийским богам!) себя полноценным мужчиной.

Ни он, ни она теперь осознанно не хотели думать о будущем. Наверное, именно так, пройдя все бурные стадии, и выглядят зрелые чувства. Лазить по кустам было пока еще холодно, да и не так интересно как прежде. Встречаясь два-три раза в неделю на съемной квартире, они оба продолжали оставаться счастливыми. Валерия деликатно попросила Максима (и он согласился) до начала премьеры не афишировать их отношения. А там будет видно.



Глава двадцать первая. Премьера
======================================================
Руководствуясь достойными намерениями, я смею все.
Иван Ефремов

1.

Премьера в кинотеатре «Октябрь» состоялась при полном аншлаге. Ее с нетерпением ожидали уже более года, как пресса, так и поклонники самого режиссера. Активно распиаренный на всех медийных ресурсах фильм Толгата Валиева обещал оказаться самым интересным проектом сезона. В фойе киноцентра повсюду мелькали знакомые публичные лица, где среди прочей сиятельной публики был замечен министр культуры. Все гадали и делали ставки: выйдет сегодня Толгат со щитом или вынесут его на помойку кино окончательно?

Сам Толгат казался довольно уверенным и очень охотно общался с многочисленной прессой. Улыбаясь не менее двум десяткам фотокамер, Максим, как рыба, снова попавшая в воду, наслаждался всеобщим вниманием. Скромно стоя немного в сторонке, Валерия наблюдала с улыбкой, как счастливый, словно ребенок Максим отвечал на вопросы бесцеремонной журналисточки в коротенькой юбке. Ей тоже, было чем гордиться сегодня, но об этом никто ничего не узнает. До окончанья спектакля истинный кукловод обязан не появляться из тени, а люди . . .   А что люди? Люди как дети должны оставаться уверенными, что куклы на сцене действуют по собственной воле и прихоти.

После всех реверансов, уже немного заждавшихся зрителей, наконец, пригласили в зал для просмотра картины. Сидя в кресле на высоком ряду Валерия с ностальгией сейчас вспоминала: когда-то именно в этом зале все началось для нее. Там, немного пониже два года назад с отвисшей губой до самого пола сидела толстуха Валерия Сергеевна. Как же сегодня она на нее не похожа.

После короткой вступительной речи свет, наконец, погас. На экране в предрассветных сполохах древней зари на фоне мелькающих титров разворачивалась сквозная глубина африканской равнины. Камера с большой высоты смотрела на землю глазами парящего грифа. С первой же ноты поражая красотой и энергией, музыка била наотмашь и накаляла струны зрительских нервов. Пульсация звуков рождала ощущенье опасности, не оставляя сомнения – гениальный саундтрек, став хитом, продолжит жить после фильма собственной жизнью.

Огромное на пол-экрана зловещее солнце в короне темного цвета вставало над юной землей, чей лик еще не изранил железный плуг человека. Ранним утром полудикое племя выходило в саванну на большую охоту. Специалисты, сидящие в зале, сразу отметили: «в амулетах, костюмах и оружии древних загонщиков стилизация эпохи и реконструкция времени была проделана с предельной исторической точностью и на самом высоком эстетическом уровне».

Загорелые торсы бородатых мужчин казались литыми из бронзы. Выделяясь статью и ростом на фоне других соплеменников, Максим мгновенно останавливал взгляды. Валерия обозрев с головы до пят своего «леопарда» в восхищении аж задохнулась. С первого кадра становилось всем сразу понятно, кто в этом фильме главный герой, а кто жизнь закончит статистом. На экране Максим повинуясь инстинкту, двигался, как в высокой траве настороженный хищник подползает на брюхе к добыче. Все с нетерпением ждали сигнала начала загонной охоты. Напряженная музыка с каждой новой секундой все сильнее нагнетает эмоции, и вот, наконец, раздается гортанный клич предводителя рода. . .

Удар!
Прыжок!
Кульбит в воздухе.
Пыль столбом до самого горизонта.
Стадо несется. Копыта мелькают.
Тяжелое дыхание перемежается ревом.
Первая кровь и жуткие раны.
Мелькание кадров – как вспышки молний.
Сзади, в ряду повыше – женский стон как в оргазме: «Боже мой! Боже! Как он прекрасен!».
Ужас и восторг вперемешку.
Налиты кровью глаза ошалевшего от ярости зверя.
Пот ручьем!
Грязь по щекам!
Кровь на коленях!
Лицо перекошено от жажды убийства.
Зрачки больше глаз и оскал такой же звериный.
Мужчина охотник – хищник – только более страшный.

Зал в изумлении сидел абсолютно притихший. Как без компьютерной графики можно снять такое опасное действие? На подобное  не каждый решится. Охота с ножами и копьями была настоящей. Это чудо что на съемках все остались живыми.
Естественной красоты было столько, что никакой процессор не нужен. Жестокий сюжет завораживал душу, а буйство красок ослепляло зеницы. Критики мысленно уже написали: «с главной темой этого фильма “противостояние морали и силы“ достойно справился молодой, но перспективный актер Васильев».

Трагичная любовная линия поднялась до вершин Еврипида, Шекспира, Софокла, а эротика почти была целомудренна. Особенно удалась оператору сцена, где хрупкая девочка, после ночи любви свернувшись котенком, уснула на мощной груди героя Максима.  . . .  Н-да! Может зря Валерия оставила парня на столь долгое время совсем без присмотра? Когда к концу фильма героиню жестоко убили, она оказалась единственной в зале, кто по этому поводу не расстроился даже единой секунды.

Насыщенный действием интересный сюжет, резкий монтаж в сочетании с красивыми длинными планами снятыми без склеек, безразличными не оставили даже завистников-недругов. Уже на последней трети картины все понимали – Толгат победитель. Успех колоссальный и последние кадры уже проходили под шквалом оваций. После включения света, все кинулись поздравлять режиссера Валиева. Изверги критики благодушно улыбались, пресса совала под нос микрофоны. «Толгат, что вы сейчас ощущаете?»
«Я счастлив. Остальное излишне».

Журналистская свора со всех сторон уже обложила свою добычу Максима. «Максим теперь вы самый популярный актер, а где ваша девушка, почему вы один на премьере?».

И в этом момент, растолкав репортеров локтями, к Максиму пробилась Валерия и уверенно взяла его под руку. Сегодня это ее законное место и она его никому не уступит. «Господа журналисты. Завтра пресс-конференция в Доме Кино, на ней все вопросы Максиму Васильеву вы зададите в полном объеме».

Повернувшись к любовнику, она небрежно сказала: «Наплюй, эта стая от тебя не скоро отстанет. Сейчас мы едим с тобой в ресторан и на банкете отпразднуем нашу победу».

Под удивленные взгляды с едва прикрытой досадой, Валерия, сжимая побелевшими пальцами локоть Максима, вышла на улицу и под щелчки фотокамер спокойно уселась в машину. А на завтра как «глянец», так и желтая пресса, смакуя свежеиспеченную тему, писали во всех заголовках: «Восходящая звезда актер Васильев на премьере показал свою женщину».

Аллилуйя! Чешите язык. Победитель никому не подсуден.

2.

Учтя злополучный предыдущий опыт, Толгат, уже без понтов, договорившись полюбовно с прокатчиками (как? – оставим за кадром), запустил свой фильм в максимально удачное время и оказался в российском прокате вне конкуренции. Сборы зашкаливали, блоги и пресса раздували щеки от гордости за долгожданный национальный триумф. Линейный продюсер с удовольствием подсчитывал сборы. Взяв в пять раз больше затратной сметы, фильм стал самым доходным проектом за последние несколько лет.

Окрыленный удачей Толгат смело ринулся в бой, и фильм дебютировал, вы не поверите, добившись успеха в американском прокате тоже. Страхи, что привыкший к голливудским шаблонам непритязательный зритель не примет прогрессивный концепт режиссера из далекой и страшной России, где вместо собак по улицам бродят медведи – не оправдались. Залы в американской глубинке, Нью-Йорке и Бостоне оказались заполнены почти под завязку.

Толгат совершил невозможный прорыв: ему самородку «мичуринцу» удалось скрестить чужеродную форму блокбастера и надрывную русскую душу. Русский герой в отличие от заморского супер-героя за правду не борется, он ее ищет, правда, по сей день не нашел (как можно бороться за то, что не знаешь, как выглядит?). Масса вопросов и никаких однозначных ответов – это чисто по-русски.

В общем и целом американцам почему-то понравилось. Причину феномена искать мы не будем – этот сюжет совсем другой картины. Толгат небезосновательно вдруг заподозрил, что предвидя события, Валерия – вроде как ворожея (мужчины не знают: влюбленная женщина, даже не отдавая в этом отчета – колдует).

К фильму кинокритики в штатах отнеслись весьма благосклонно, и в рецензиях отзывы оказались сплошь почти все позитивные. Не часто случается, когда стиль, содержанье и форма так органично совпадают. Уже после первой недели показа всем понемногу становилось понятно, что фильм превращается в культовый и впереди замаячила номинация на «Оскар».

Деньги, что были вложены, отбиты, да еще и с не малым прибытком. Толгат талантливо справился с нелегкой задачей (а куда ему было деваться?). Конечно, положа руку на сердце, в жизни Валерии это инвестиция стала самой бредовой, но, как оказалось, и самой прибыльной. Максим превратился в мега-звезду и теперь на каждом углу висели постеры с его белозубой улыбкой. В общем «happy end», что для нашей депрессивной среды, согласитесь, весьма непривычно.


Глава двадцать вторая. Оскар.
=======================================

Блаженны одинокие и избранные, ибо вы найдете царство и поскольку вы из него приходите, вы в него снова уйдете.
Евангелия от Фомы

1.

Комиссия единогласно отдала предпочтение работе Толгата, и картина (в кои-то веки) почти без интриг и «отцовской» заботы влиятельных государственных папиков оказалась в списке номинантов на вручение «Оскара». Добравшись до шорт-листа в категории «Лучший зарубежный фильм» за обладание премии в этом году будут бороться картины из Филиппин, Германии, Аргентины, а так же Австралии – все очень достойные ленты. Давненько режиссер из России не тусовался в подобной компании.

Время шло, и настала пора собираться в Лос-Анджелес. Валерия как бы в шутку напомнила: «Максим, ты думаешь выполнять тот пункт договора?»


«О чем ты, не понял?».

«Неужели забыл? На церемонии вручения «Оскара», вы мой принц, согласно контракту должны пройти вместе со мной по красной дорожке».

«Действительно, вспомнил, был в том договоре этот нелепый пункт. Все ты, кажется, знала заранее. Интересно, откуда?».

«Ничего я не знала, но очень сильно хотела и много чего для этого сделала. Сшить паруса из алого шелка? Да на раз – пустяковое дело! У меня такое предчувствие, когда увижу в твоих руках Оскар, как прежде ничего не останется».

«Не сомневаюсь – работы резко прибавится».

«Ты рассуждаешь слишком практично. Мне кажется, если человек добился чего-то несбыточного, прежним остаться ему не удастся. Уверена – что-то должно измениться».

«Ну, со мною все ясно – вариантов не густо, а вот тебе самое время подумать, в каком туалете придется меняться. Раз подписал подобный контракт – деваться мне некуда – придется его выполнять».

Он прав, по красной дорожке, в чем попало не ходят. Конкурировать в шике и блеске с голливудскими «звездами» – та еще будет задачка. Гальяно, Версаче, Роберто Ковали – все мировые Дома выстраиваются перед этим желанным ковром в бескомпромиссную очередь. Снабжая роскошными туалетами все мировое Тщеславие, среди кутюрье идет беспощадная битва. Насмерть.

Полистав в интернете репортажи с проходов по красной дорожке за многие годы, Валерия пришла к любопытному выводу: в роскошном прикиде Вупи Голдбер (вот уж кто бы подумал!) – красавица. Поэтому пришлось ей «слегка» раскошелиться и для триумфального шествия взять напрокат обалденное с разрезами алое платье из винтажной коллекции дома «Диор». В этом великолепном наряде (знай наших, не на помойке мы найдены) она не оконфузит страну, себя и Максима.


2.

Перелет из Москвы прошел без особых событий, и, казалось, впереди ничего не предвещало досадных сюрпризов. Но! «Не зарекайся!» - остерегает народная мудрость. Играть с судьбой в поддавки – все равно что с чертом перекинуться в покер.
 
На церемонии вручения Оскара Толгата не будет. В ночь на кануне возможной победы от пережитого стресса и немалых нагрузок с гипертоническим кризом его увезли на скорой в больницу. Состояние оставалось стабильно тяжелым, поэтому срочно надо было решать: кто в случае присуждения премии выйдет на сцену получать статуэтку. А еще ж надо речь на сорок секунд подготовить, да и текст не забыть от волнения. Решили, что если вдруг повезет и звезды встанут благосклонно к картине, тогда на вручение Оскара пойдет, конечно, Максим. На фоне стареющих сталонов-шварцнегеров молодая зеленая поросль смотрится куда аппетитней.

И вот, наконец, для прильнувшего к телевизору зрителя настал долгожданный момент, когда все крупнейшие информационные агентства планеты транслируют в режиме online прибытие почетных гостей в поражающий роскошью «Кодак». Дизайнерские наряды – каждый шедевр и блеск бриллиантов – на вес в килограммах ослепляют вдоль прохода толпу ротозеев гораздо сильнее, чем вспышки от репортерских «олимпусов».

Опираясь на руку Максима, с замиранием сердца Валерия поставила ногу на бархатный край дорожки. Вдаль убегая, словно кровавая вена под ногами лежала самая знаменитая дорога успеха, по которой снисходительно, словно по подиуму, дефилировали разодетые в пух и прах голливудские дивы. Валерия понимала: все, что сейчас происходит –  реальностью быть не может. Разве могут стать повседневной рутиной самые тайные желания и сокровенные мысли? Если бы два года назад она поделилась хоть с кем-нибудь своими мечтами, нормальной ее не посчитал бы никто. «Девушка, вы наверно – того! Вас когда отпустили?». Она и сама не очень-то верила в то, что сейчас происходит.

Церемония продолжалась достаточно долго. Премия за лучший иностранный фильм вручается почти что под занавес. Восторг небожителей собравшихся в зале зашкаливал так, что делений уже не хватало (богема играет всегда и везде – ну что с нее взять – работа такая). В семь пятнадцать по московскому времени наконец объявляют результаты самой престижной награды кино. Голосованием почетных членов Американской академии киноискусств присуждается премия в номинации «Лучший зарубежный фильм» картине. . . Толгата Валиева!!! Да-а-а!!!

Прильнувшая к экранам не спящая на другой стороне планеты Москва и вся остальная Россия взорвались от грома оваций, как будто страна оказалась в финале на кубке Европы. Все камеры словно по мановению невидимого дирижера мгновенно устремили свой взгляд и показали, на всех континентах застывшие, словно от шока, глаза дебютанта Максима. Растерявшись, он внезапно забыл, что должен был делать. Валерия придя в себя первой, толкая его в плечо, зашептала: «Вставай, иди, мой мальчик, за своею судьбою».

Под восхищенными взглядами, он вышел к проходу такой красивый высокий, что глаз от него не отнять. На красной дорожке он казался спокойным и даже уверенным, а теперь вдруг смешался, соображая мучительно: как бы на этих ступеньках сейчас не упасть, а то от позора потом не отделаться. От этой прелестной растерянности он показался пресыщенным «львицам» из Беверли Хиллз еще соблазнительней. И говорит по-английски с таким забавным акцентом. О-о! Как это мило! Очаровательный юноша (после церемонии надо будет к этому русскому мальчику присмотреться поближе).

Валерия видела, словно во сне, как на сцене Максим под взрыв аплодисментов, высоко поднимает в руке сверкающий золотом «Оскар». Потом, невероятно волнуясь, лепечет на ужасном английском слова благодарности Толгату Валиеву и всем прочим, причастным к созданию фильма.

Испытывая странное состояние тела, Валерия как будто находилась в полете. Переживая невозможную гамму эмоций: радость, гордость, восторг, экстаз, упоение она с удивлением понимала, что не было среди них одного, но самого главного чувства. Глядя на Максима во все глаза она ощущала . . . СВОБОДУ. Без горя, мук, тоски и страдания женщина вдруг осознала – она может жить дальше уже без него. Дав ему все, что только было возможно, теперь она хочет уйти. Навсегда.

Быстро встав, Валерия направилась к выходу. Оглянувшись почти у самых дверей, она увидела, как счастливый Максим уже вернулся на место и, прижимая к груди статуэтку, ищет ее глазами. Перешагнув порог, задержавшись еще на секунду, она обернулась в последний раз и, улыбнувшись, спокойно вышла на улицу.

3.

Вдыхая опьяняющий воздух ночного бриза, и наслаждаясь каждым новым мгновеньем, женщина медленно шла по широкому пирсу, рассекающему кромку прибоя. Прохладный ветер со стороны океана развевал ее волосы и разрезы на ослепительном красном платье. Благодарная миру и своему сумасшествию, наконец, свободная женщина без чувства усталости и опустошения, которые приходят вместе с достигнутой целью. Наверное, что-то подобное переживает смертельно больной, когда ему объявляют, что все уже позади и ты, безусловно, выжил и впереди такая долгая счастливая жизнь.

Звук тормозящих шин велосипеда заставил Валерию оглянуться. Красивый латинос с оливковой кожей и белоснежной улыбкой восхищенно смотрел на ее декольте на спине или может пониже. Поймав насмешливый взгляд, парень немножко сконфузился. На вид ему было едва ли многим за двадцать. Типичный пляжный альфонс, рыщущий в поиске щедрой скучающей дамочки.
 
«Сеньора, если бы вы видели себя со спины, то упали ли бы в обморок, насколько шикарно вы смотритесь. Если вы сегодня одна, то приглашаю провести этот вечер со мною».

«Денег, наверное, хочет», - внутренне умирая от смеха, решила «сеньора». А почему бы и нет? Каждый зарабатывает тем, чем может. Раньше бы подобная мысль ее возмутила, а сейчас позабавила.

«Эй, мачо! Посмотри на меня, только очень внимательно. Как ты думаешь, насколько я потяну?».

Парень еще больше смутился. «Сеньора, вы стоите миллион, но у меня в кармане  двадцатка, но этого хватит на две «Маргариты». Я буду счастлив, если позволите себя угостить. Сегодня больше нет ничего, но, наверное, появится завтра».

Валерии стало неловко за грязные мысли.

«Это не страшно, у меня есть целая сотня. Сто двадцать – уже состояние. Хватит напиться обоим. Вези меня в бар, наверное, ты знаешь какие здесь лучшие. Сегодня я буду гулять до рассвета».

Сидя на раме и, словно девчонка, прижимаясь спиной к груди симпатичного незнакомого парня, имя которого забыла спросить, Валерия была безмятежна, как эта гладь океана с таким прекрасным названием: Тихий.

«Есть красота в одиночестве. А истина – на тонкой полоске между адом и раем. Больше я никогда не потрачу ни единой секунды своей драгоценной жизни на терзания и сомнения выбора. Господи, спасибо за то, что теперь я смогу красиво и без страха состариться. Спасибо тебе мой солнечный мальчик за то, что это случится со мною очень и очень не скоро».