Часть 2. Новые полюсы. Китай и Америка
КИТАЙ
После распада Советского Союза, Китай стал наиболее вероятным кандидатом на роль противовеса США как «сверхдержавы». В основе такого «кандидатства» лежат 2 «бума», наблюдаемые в Китае на протяжении последних 30-ти лет: демографический и экономический. В настоящее время численность населения Китая, по официальным данным, составляет более 1,35 млрд. человек. Отметим, это только численность граждан КНР. Хотя численность «хуацяо» (китайской диаспоры) не столь огромна, как об этом неустанно заявляют спекулирующие на теме т.н. «китаизации», составляя «всего лишь» 85 млн. чел. Конечно, этот показатель немногим не дотягивает до численности населения Германии. Однако, он ничтожен, в сравнении с общим числом китайских граждан. Тем более, демографический «бум» в ближайшие десятилетия существенно сбавит обороты ввиду существующих дисбалансов. Что касается экономического «бума», то он, действительно, впечатляет: стабильные среднегодовые 8-9% на протяжении 30 лет. В результате, например, по итогам 2005 года, экономический рост КНР составил 14% общемирового роста. Для сравнения: рост экономики США составил всего 2%. По подсчетам китайских экспертов, если сложившиеся тенденции не изменятся, то к 2049 году американская экономика составит 54% от экономики КНР.
Внушительная динамика китайской экономики уже привела к тому, что, например, по итогам 2005 года, Поднебесная оказалась лидером производства товаров 172-х наименований. Прежде всего, это – товары первой необходимости, «ширпотреб», а также продукция металлургии и машиностроении. Например, в Китае сосредоточено 60% мирового производства тракторов.
Китай сегодня превратился в «мастерскую мира». В этой связи поневоле возникает закономерный вопрос: если абсолютное большинство товарного производства сосредоточено в Китае, то чем в таком случае занимаются остальные государства мира?
Макроэкономическая динамика Китая впечатляет. Однако, если пересчитать ВВП Китая на душу населения, получится показатель, не дотягивающий до уровня экономического развития даже стран т.н. «Новой Европы».
Безусловно, здесь как не кстати огромная численность населения Поднебесной. Но, с другой стороны, впечатляющий экономический рост является, прежде всего, результатом настойчивой работы «золотого миллиарда» китайцев.
По мере того как Китай становится богаче и сильнее, все больше стран во всем мире начинают это признавать: Поднебесная заслуживает того, чтобы ее признали великой державой и выказывали ей причитающееся почтение.
Правда, официальный Бейцзин, очевидно, из скромности в различного рода заявлениях всячески стремится избегать термин «сверхдержава», подменяя его стратегией «мирного возвышения Китая». Современное место Поднебесной в системе международных отношений в интервью Би-би-си дипломатично обозначил представитель МИДа КНР Лю Цзяньчао как «крупнейшую региональную и мировую державу, которая будет играть все более заметную роль».
По большому счету, анализируя внешнеполитическую концепцию Китая, такой цели как стать «сверхдержавой» в Бейцине никогда официальные деятели озабочены не были.
Во-первых, Компартия Китая еще в 70-80-х годах ХХ века, - еще в разгар напряженности между тогдашними «полюсами» мира СССР и США, - последовательно отстаивала необходимость построения многополярного мироустройства.
Во-вторых, любая однополярность противоречит китайскому естеству.
Как известно, в основе китайского миросозерцания лежит учение об Инь и Ян, где Инь – светлое начало, а Ян – темное. Эти две стороны мироздания являются одновременно едиными и противоположными силами и энергиями.
Инь достигает максимума в ночные часы, а когда появляется Ян, то наступает рассвет. Время идет, солнце достигает зенита – в полдень максимально Ян. Затем световой день постепенно угасает и снова приходит темнота, а вместе с ним период Инь. Но в период Инь по прежнему существуют элементы Ян: звезды и Луна, освещающие Небо и активность небес не прекращается и во время ночного покоя.
Учение об Инь и Ян, обозначаемое китайцами как «единство в движении», универсально, его можно экстраполировать в других сферах бытия. Например, на примере смены времен года, или мироустройства.
В этой связи, если даже Поднебесная, которую можно уподобить как светлое Ян, добьется блистательных успехов на геополитическом Олимпе, она все равно будет занята поисками своего антипода – некоего темного Инь. Если же такого антипода не будет существовать в реальности, то его придется выдумать.
Правда, пока выдумывать ничего не нужно. Китай уже успешно встроился в систему глобального порядка, где занял место «динамически растущей мировой державы», условным «антиподом» (темным Инь) которой являются США.
Для любого китайца как настоящего патриота своей страны Поднебесная уже сейчас является сверхдержавой. И надо отметить, для подобного рода заключений есть основания. Правда, что в таком случает считать критерием в заочном глобальном «соревновании». Например, Поднебесную можно считать «сверхдержавой» по темпам макроэкономического роста. Но если взять за основу уровень жизни народа, то Китай по этому показателю уступает другим «сверхдержавам».
В этой связи в равной мере справедливо претендуют на титул сверхдержавы США как лидер в области социальных стандартов, Япония как всемирно признанный лидер банковского сектора и Евросоюз – лидер в западной части Евразийского континента, являющийся объектом притяжения для своих «соседей».
Впрочем, Китай не впадает в депрессию от того, что в чем-то он все еще стал первым. «Абсолютных побед не бывает, нельзя быть лидером одновременно во всех сферах», - учит великий китайский мудрец Сунь-цзы.
При этом, отметим, Китай идет к лидерству не путем конкуренции и как следствие противостояния с другими геоигроками, а путем соревнования, которое по инерции все еще называется социалистическим. Тем более, конкуренция как таковая противоречит пресловутому «восточному менталитету». Настоящий «восточник», вместо увлечения конкуренцией, будет расходовать свои силы на достижение собственной цели. В свою очередь, для этого, помимо использования внутренних возможностей, грех не воспользоваться положительным опытом «конкурента», одновременно сыграв на его проблемах.
Какой смысл Китаю вступать в геополитические войны, если можно выбрать прагматичную тактику? Тем более, еще «свеж» в памяти печальный опыт «геополитического противостояния» Советсткого Союза. Где гарантия, что Китай не постигнет та же участь, если он пойдет тропой конкуренции?
Зачем конкурировать с Америкой, если на ней можно заработать? В результате, верно избранной тактики Китай является единственной страной в мире, имеющей перевес в торговле со США, исчисляемый в 30% китайского ВВП. При этом, американцы к ужасу своему, от стремительно растущей китайской зависимости не могут избавиться.
В этой связи становится понятным, почему Китай не подхватил упавшее красное знамя коммунизма, как его на этот шаг провоцировали отдельные силы.
Если бы коммунистический путь был «истинным», тогда другое дело. Но если коммунизм – это «истина», то почему Советский Союз как познавший эту «истину», в конечном итоге, прекратил существование? Очевидно, что все доселе известные человечеству коммунистические модели заводят в тупик. Распад Советского Союза побудил Бейцин активизировать поиски своего «варианта» «коммунистического» строительства, учитывающего пресловутую «китайскую специфику».
С одной стороны, Китай постарался лучшее взять у коммунизма. С другой стороны, Бейцин стремится также привить себе лучшие элементы рыночной экономики. Полученный в результате такой конвергенции «гибрид» до сих пор в полной мере не осмыслен разными экспертами. Одни из них по инерции продолжают называть Китай «коммунистической» страной. Другие эксперты приписывают достигаемые Поднебесной экономические успехи преимуществам рыночной экономики.
Очевидно, истина, как всегда, находится где-то посередине. Но, в любом случае, судя по всему, китайцы не озабочены уже застаревшей дилеммой начала ХХ века относительно выбора «социалистического» или же «капиталистического» пути развития. В условиях отсутствия собственного геополитического проекта – такого, каким для США является идея построения в мире «эффективной демократии», а для СССР была идея построения «социализма», - Китай сосредоточился на строительстве собственной национальной империи.
По планам Компартии Китая, имперское строительство должно быть завершено к 2050-му году. К этому времени Китай должен стать центром притяжения мировых финансовых потоков, коим сейчас являются США. Кроме того, уровень жизни китайца должен стать выше, чем представителей других наций и народов.
На этом пути промежуточным этапом является построение к 2020 году общества «сяокан», т.е. общества «средней зажиточности».
Отметим, Китай в реализации своей стратегии не стремится войти в нынешний «золотой миллиард». Китайский «миллиард» развивается параллельным путем, стремясь насколько это позволяет глобализация, не выходить за рамки собственной «замкнутой системы».В конечном итоге, «китайский миллиард» стремится тоже стать «золотым». Независимо от того, будут ли вне Китая к тому времени существовать другие «золотые миллиарды».
Удастся ли Поднебесной Империи реализовать все свои амбициозные глобальные планы – вопрос, учитывая достаточно длинную временную протяженность пути к их реализации, бесполезный. Тем более, человечеству до сих пор не доступно узреть, что произойдет в завтрашнем дне.
В любом случае, на пути к «мировому лидерству» Китаю необходимо преодолеть ряд существенных дисбалансов.
Во-первых, дисбаланс в региональном развитии, существующий между, с одной стороны, провинциями Тихоокеанского побережья, захлебывающимися от экономического «бума», и, с другой стороны, экономически отсталыми провинциями китайского запада.
Во-вторых, в Китае актуальна проблема преодоления усугубляющегося разрыва в экономическом развитии города и села.
В-третьих, необходимо не только уравновесить уровень жизни представителей различных социальных групп Китая, но и подтянуть его хотя бы к среднеевропейскому показателю. Например, сейчас средняя зарплата китайца составляет чуть более $200.
В-четвертых, актуальна демографическая проблема Китая. Политика принудительного ограничения рождаемости, проводимая с середины 90-х годов ХХ века, выразившаяся в «формуле» «один ребенок на семью», привела к тому, что к 2015 году около 85 миллионов молодых китайцев не смогут найти себе «пару» среди представительниц своей национальности.
Кроме того, для достижения «мирового лидерства», Китаю необходимо прежде не только осуществить прорыв в росте социально-экономических стандартов, но и добиться безоговорочного лидерства в родном Азиатско-Тихоокеанском регионе, вытеснив на второстепенные роли США, Японию и Республику Корея.
Учитывая сложности, с которыми Китаю доведется столкнуться в преодолении существующих многочисленных дисбалансов, а также тот факт, что другие геоигроки также будут развиваться, которые, в отличие от Поднебесной, не столь инерционны, можно попытаться прогнозировать – Китай, в любом случае, останется самодостаточным «геополитическим полюсом» и, возможно, лидером своего Азиатско-Тихоокеанского региона.
Америка
США в условиях многополярного мира сохранят за собой лидерство на Американском континенте. Отметим, за годы возрождения Америки после Великой Депрессии и построении Империи валовой продукт США ежегодно прирастал. Прирастает он и в настоящее время, пусть и не так динамично как в предшествующие 10-20 лет.
Кроме того, благодаря поддержке национальных движений в 90-е годы в ряде многонациональных государствах (Советский Союз, Югославия и Чехословакия), повлекших крушение последних, у США выросло количество друзей, которые в нужный час помогают им в отношениях с другими геополитическими конкурентами (ЕС, Россией и Китаем). Например, такую помощь Вашингтону оказывала Польша во времена президента Квасневского, или же Украина – во времена «раннего Ющенко».
Естественно, весь наработанный за много лет потенциал США в одночасье никуда не исчезнет.
К тому же, не предвидится война, способная разрушить этот потенциал.
Другое дело, есть риск утраты Долларом своего статуса международных платежей (отметим, что это, скорее, теоретическая, чем реально осуществимая вероятность).
Следующий риск – ослабление зависимости мирового сообщества от морских транспортных перевозок в результате построения континентальных коридоров. Правда, пока это достаточно условный геополитический проект и не ясно, осуществится ли он когда-нибудь.
Однако, ослабление власти Доллара, а также морского статуса повлечет за собой крушение Pax Americana. Но, в любом случае, после такого «крушения» на карте мира останутся США как национальное (многонациональное) государство.
Безусловно, роль Вашингтона на общемировые процессы ослабнет, но у себя на континенте он будет безусловным лидером и авторитетом.
В частности, США будут играть лидирующую роль в т.н. в Тройственном союзе «Канада – США – Мексика», который стремится создать за время своего президентства Джордж Буш.
В Южной Америке, судя по всему, лидерство будет принадлежать Бразилии. Для этого у нее есть все: самодостаточная, по меркам региона, экономика и что более важно, исходя из недалекой стратегической перспективы – большие запасы питьевой воды. Если, конечно, американцам не удастся вырубить в ближайшие годы девственные леса в пойме Амазонки.
Обеим американским тяжеловесам, - США и Бразилии, - периодически будет вставлять «палки в колеса» т.н. «Левая инициатива» Венесуэлы-Кубы-Боливии, прикрывающаяся авторитетом Фиделя Кастро и подпитываемая нефтедолларами Уго Чавеса.
*
Статья написана в середине 2006 года.