Утро было похоже на все остальные - злые, нервные и почти без нее. Собрав все субботние передачи, конечно же, проспала час икс, и уже жутко опаздывала. Юлька, оказывается, тоже. Но уличное солнце враз подавило гнев, и к Насте я уже пришла с чарующей и счастливо-грустной улыбкой – почему-то день рождения этой девушки для меня значимый праздник.
– С днем рождения, Настенька! – руки сами обвились вокруг ее тонкой талии и притянули в объятья. и почти не слышно в шею – а я тебя не отпущу.
– И не отпускай! – смешинки в глазах сверкнули вызовом, и я разжала руки.
В этом году мы отличились от прошлого, и все подарили разные вещи, а не 4 рюкзака как на предыдущий день рождения. Хотелось пожелать что-нибудь волшебное, а на языке лежали сплошные банальности – желаю тебе, наконец, найти любовь, а в голове – Настенька, ты такая хорошая… И так нужно было, чтобы она знала, и, наверное, она знает…
Юлька просто очаровательная в этой маечке, и бусики деревянные на шее так ей подходят… Не удержалась – поцеловала в ложбинку на шее. Сейчас будем обсуждать, как жить с друг другом после расставания. А я ее хочу…Смотрю на ее красивую спортивную фигуру, выбивающиеся из-под кепки кудряшки, она с кем-то разговаривает, а глаза, наверное, грустные. И чувствует мой взгляд, конечно.
– А давай останемся любовницами после всего? – вырвалось! Нет, так нельзя, обе знаем, что нельзя. Какими еще любовницами? Она уйдет – и пустота. А я не уйду – не смогу.
– А давай! – точно чувствовала взгляд – повернулась и тут же впилась в зрачки.
Надо быстренько ретироваться, пойду имениннице нежности на ушко шептать лучше – угораздило же сесть сразу с двумя «любимыми» женщинами.
А спустя час Юлька гналась за мной по набережной в моей глупой попытке убежать в одиночество. Кто ж бегает в одиночество босиком по заваленному битыми стеклами асфальту!
И это выстраданное:
– Юлька, отпусти меня!
– Как?! – и страх в глазах.
И уже бежать не хочется, и ступни уже не больно.
– А пойдем домой пешком?
– Пойдем!
И мы шли, болтали о каких-то пустяках. Я рассказывала, она слушала. Нет, она смотрела, как я рассказываю, и слушала радостные нотки в моем голосе. И улыбалась. И я улыбалась. И до рассвета любовью занимались. И было мало. Только целовать ее, каждый сантиметр вкусного тела, пить из нее, наслаждаться ею, любить ее! И крики счастья… И вдруг Юлька заплакала, прижалась и заплакала…