2010. ЗОЛОТОЙ ЖАР. ПЕРЕСЛАВЛЬ ЗАЛЕССКИЙ
Зеленели изумрудом купола под жарким июльским небом. Спасо-Преображенский собор в Переславле Залесском белел облаком среди зелени и синевы. На его фоне одиноко чернел каменный бюст Александра Невского на высоком постаменте. Возможно, князь обладал такой же мужественной внешностью, как и знаменитый артист - прообраз для памятника.
Покрытый травой длинный холм – городской вал был воздвигнут несколько веков назад. Мои ступни согревались то ли жаром июльского солнца, то ли теплом труда и пламени битв древнего славянского народа. Мимо меня со свистом пролетела вражеская стрела, и я очутилась в двенадцатом веке. Лёгкий холодок пронзил спину, и исчезло мгновенное видение, рождённое жаркими лучами и пропетое стрекозой.
Заняли небольшую Красную площадь сувенирные палатки с тряпичными куклами, деревянными поделками, колокольчиками и угольными утюгами.
Но не нашлось ничего, что было связано с уроженцем города - Александром Невским.
***
Вид на Плещеево озеро был наполнен присутствием Петра Алексеевича. Взор статного шестнадцатилетнего царя на постаменте был устремлён в простор озера. Современный тинейджер наверняка повторил бы забавы на парусниках. Я тронула пальцами предка русского флота и вошла в жизнь судна российского императора. Закрыв глаза, представила бот на озёрной глади и стоявшего на нём юного Петра с пляской ветра в волосах. Об указе по охране Бота напоминала стела перед музеем.
Языческий символ - Синий Камень у Плещеева озера обладал неведомой силой передвижения. Его залепили люди, окунувшие в воду усталые от жары ноги. Когда освободилось место, и я присела на край чудо-камня. Чудо произошло - усталость улетучилась!
***
Святой Никита Столпник переосмыслил свою жизнь, ушёл от разгульной жизни и посвятил себя добру. Я прочитала тропарь на деревянной стене и окунулась в холодную воду купального колодца. Получив бодрость и очищение, зачерпнула воды из другого колодца для спасения от знойной жажды.
В Никитском мужском монастыре мои руки ощутили тяжесть вериг. Эти цепи носил святой при жизни для преодоления слабости. Возле раки с мощами я поняла смысл служения этого человека. Согласно строгим правилам мою голову укрыла косынка, белые брюки скрыла юбка, взятая у входа, где пушистый кот лёжа сторожил разноцветное тряпьё.
В монастыре зарабатывали себе на еду трудники – бомжи. При выходе из монастыря, я услышала громкий стук и решила, что кого-то случайно закрыли. Осторожно спросила у проходившего монаха, знает ли он, что изнутри в дверь стучится человек. Строгий голос мне ответил, что об этом знают все и что не ваше это дело – слушать стуки. «Не наше, так не наше», - не обиделась я. Видно, провинился бомжик не на шутку, раз его там замуровали. Так проводились у них разборки.
Свято-Никольский женский монастырь оказался более приветливым и менее строгим. Обитель предстала смиренной красавицей с золотыми руками. Ухоженность обители и прелесть архитектуры умиротворяли думы. Пруд с цветущими лилиями зеркалил солнышко, усмирив его пыл.
За день я увидела лики городов Сергиева Посада и Переславля Залесского. Жарким вечером усталость меня победила. В гостинице Переславля я отдохнула в двухкомнатном номере на втором этаже. Под окнами до утра визжали неуютной музыкой мотоциклы байкеров - выспаться не удалось, а утром взял начало путь в Ростов Великий.
13 июля 2010 года. Переславль Залесский