Лиля сидела, вжавшись в кресло. Любимое, доброе, уютное. У кого-то есть вечернее платье, у нее – вечернее кресло, вечерний релакс-момент. Но сегодня она не чувствовала ни расслабленности, ни умиротворения. Раньше Лиля смеялась, повторяя, что вынужденное бездействие, такое как ожидание или отбывание наказания отдыхом не является. А сейчас, часы над креслом, отсчитывали минуты ее именно вынужденного бездействия – ожидания или наказания, она понять не могла.
Лиля давно разучилась плакать.
Наверное, слезы принесли бы какое-то облегчение, но их не было.
Был ком в горле и картинки воспоминаний…
... После нелепой смерти сына Лиля долго не могла прийти в себя.
Рыжик, ее Костя, вместе с классом был на санации в стоматологической поликлинике. Кто в двенадцать лет не боится зубоврачебного кресла? Девчонки жались к стенкам, ребята прятались в закоулках коридоров, а Костя, смелый мушкетер, смеялся и говорил друзьям: «Мне зуб вырвут, я точно знаю. Там дырка огроменная и он вообще мне не нужен. У меня челюсть узкая, его вырвут, а все зубы выровняются. И я не боюсь!»
Коллапс, анафилактический шок – Лиля не понимала значения этих слов.
Она отказывалась понять и то, что после обезболивающего укола Рыжика не спасли.
Боль утраты не прошла и до сих пор, но тогда Лилины дни и ночи назвать жизнью было нельзя. Она прожила в тумане долгий год.
Лилин муж, Аркадий, сначала пытался выводить ее из затяжных депрессий, а потом, махнув рукой, дневал и ночевал на работе, оставив домашние хлопоты и Лилину тоску на тещу.
Однажды, уговорив жену на прогулку, он неспешно вел ее мимо сверкающих витрин магазинов и кафе. Заходить куда-либо Лиля не хотела. Она сама свернула в парк, к шумному фонтану, который уже включили после зимы. Шелестели первой листвой деревья, грело солнышко, и скамейки были все заняты.
«Мы же еще не устали? Погуляем?» - обратился к жене Аркадий.
Лиля долго и внимательно смотрела на фонтан, вокруг которого бегали малыши, на скамейки, возле которых стояли детские коляски, и вдруг тоном, не допускающим возражений, сказала:
- Я хочу девочку!
- Какую девочку??? Лиля, ты, что забыла – ты не можешь после рождения Рыжика иметь детей!
- Я ничего не забыла…. Я хочу девочку! Я удочерю девочку! Если ты против, я тебя не держу. Я хочу девочку!
Лиля с тещей обошли все роддома. Аркадий понял, что возражать бесполезно. С кем, о чем, как они договаривались, он не допытывался. Девочку, так девочку!
Прошел месяц, и теща стала уговаривать дочку:
- Лилечка! Соглашайся на мальчика! Ты же видишь, от девочек никто не отказался, а мальчишек уже три было!
- Нет, мама! У меня будет девочка!
Лиля была непреклонна.
Спустя несколько дней, утром, за завтраком, она сказала Аркадию:
- Мне приснился сон…. Я точно знаю, сегодня позвонят! У нас будет девочка!
«Прямо наваждение какое-то» - раздраженно думал муж, собираясь на работу.
А вечером, переступив порог квартиры, увидел на столе и стульях детские пеленки и распашонки. Сияющая Лиля выглаживала горячим утюгом приданое, а теща встретила зятя смехом и слезами одновременно:
- Аркаша! У нас родилась девочка!
Неделя пробежала в хлопотах. Оформлялись документы, покупались коляска и кроватка.
И наконец-то со всеми почестями Евгения Аркадьевна была доставлена домой.
Примерно через полгода семья Орловых обменяла свою квартиру на небольшой дом с молодым садом и множеством розовых кустов. Лиля увезла свою Женьку поближе к природе, подальше от, пусть не злых, а просто болтливых языков и была счастлива.
Женечка росла, не доставляя хлопот. Крепенькая, росленькая. Улыбчивая щебетушка.
Соседи удивлялись: - До чего ваша дочка похожа на папу. Только волосы не рыженькие.
Удивительное сходство замечала и теща, а когда Женя стала ходить, а потом и бегать –
даже походкой напоминала ей Аркадия. Но папа особой любви и нежности к дочке не проявлял. Есть у жены забота и хорошо!
...Лиля сидит в своем кресле и думает:
- Какая сорока принесла маме эту новость? Почему, ни слова, мне не сказав, она затеяла доморощенное следствие?
Зачем, сегодня, в этот вечер, мама, на одном дыхании, заявила зятю:
- Аркадий! Почему ты не любишь Женечку? Она ведь твоя дочка!
И после паузы продолжила:
- Твоя, твоя кровиночка! Я провела собственное расследование! Можешь и не отрицать - когда Лиля тосковала по Рыжику, ты бегал за утехами в соседнее общежитие к некоей Тоне? Она-то и отказалась от девочки, которую так ждала Лиля!
Аркадий не отрицал…. Сначала он онемел…. Он курил сигарету за сигаретой…. Он выпил бутылку водки и не опьянел…. Потом плакал и просил прощения.
Но и Лиля онемела тоже. И нет у нее никаких сил, чтобы подняться из кресла. А мама, ее милая справедливая мама все ходит и ходит вокруг нее и повторяет:
- Лилечка, прости меня! Лилечка, это Божий промысел! Лилечка! И ты и Аркадий, вы должны были все узнать!
«Хорошо, что Женечка спит... Смогу ли простить его? Простить лишь для того, чтобы никогда не узнала дочка, что нас он предал… в один и тот же миг... Смогу ли простить и забыть? Господи, дай мне силы… » - думает Лиля. И вдруг слезы начинают бежать ручьями по ее лицу, слезы, которые так долго прятались в закоулках души...