ГЛАВА 13
Сон был тревожным. Не раз Матвею чудился неистовый коло- кольный звон. Но откуда он мог идти ночью?
Не спалось и Ятлову. Накануне он хлопотал о выдаче распоря- жения охране прокуратуры избавиться от стаи бродячих живот- ных, с некоторых пор облюбовавших внутренний дворик учрежде- ния. Выходя вечером из здания, он стал свидетелем спровоциро- ванной им расправы.
Несколько костлявых кобелей и истощалая сучка сиротливо
жались к старому дубу в углу двора. В ответ на заманивания ох- ранников они недоверчиво повизгивали, отказываясь покинуть за- нятую позицию.
– А, черт, что с ними церемониться? – не выдержал детина в форме и решительно направился к стае. Огромными ручищами в перчатках он перехватил за горло большого самца, видимо, вожа- ка. Сучка взвизгнула и, огрызаясь заливистым лаем, попятилась к забору. Сил в изголодавшейся собаке было немного. Но каждый раз, как только мужик считал дело оконченным, по телу бедолаги в его руках проходила невероятной силы мышечная судорога, и пес снова оживал. Он захлебывался, хрипел, вновь и вновь откры-
вал глаза, полные надежды вернуться в эту жизнь, с самого его рождения ставшую для него проклятьем. И теперь он цеплялся за нее, неистово и отчаянно, как за самое дорогое, что есть у всех живых существ. У мужика тряслись руки и громко билось сердце. Где-то внутри его тлело желание оставить в покое эту ни в чем не повинную псину. Но приказ есть приказ. Наконец, мужик почув-
Sovok.ru
ствовал, как что-то под его пальцами хрустнуло, и тело животного безжизненно повисло в руках, причудливо изогнувшись вдоль вы- ступающего костлявого позвоночника.
Ятлову стало плохо. Он схватился за сердце, потом отвернулся и медленно поплелся к своей машине, там долго отсиживался, ухватившись за руль.
Из двора слышались предсмертные крики обезумевших живот- ных. Запомнит он их навсегда. Неизвестно, что страшнее: быстро и внезапно самому принять насильственную смерть – или ее на- блюдать со стороны, зная, что с неотвратимостью смерча она при- ближается и к тебе.
Нет, ну так нельзя. Могли бы их вывести куда-нибудь в
Подмосковье или отпугнуть.
Шатаясь, он вернулся во дворик. Задушенные кобели лежали вповалку. Кое-где на снегу запеклась кровь. Сучка была повешена на ветке дуба. Чиновник тяжело опустился на ступени крыльца. Дыхания не хватало, в области сердца разливалась страшная боль. Приехала скорая. Сделали укол. Сказали, что был на волоске от инфаркта. Какое-то время лежал на диване в опустевшей прием- ной. Потом кто-то вызвался подбросить домой.
Двор был пуст. Но, проходя через него, чиновник старался не смотреть в сторону старого дуба.
А потом начался этот звон, который лился непонятно откуда. Ятлов зажег ночник и нервно прошелся по комнате. Сколько мож- но звонить? Уже голова пухнет. Однако супруга в постели спит и даже не шевелится. Не слышит, что ли? Чиновник засеменил на кухню, открыл заветный шкафчик и налил себе маленькую сто- почку коньяку. Залпом опустошив бокал до дна, он почему-то вык- лючил свет и, подошедши к окну, украдкой отодвинул штору. В этот час улица была пустынной. Лишь фонари да роящийся вокруг них снег. Ни души. Он скользнул взглядом по вино-водочному напро- тив, по сиротливым ларькам и мигающему желтым глазом свето- фору. То, что он увидел под своими окнами, заставило волоски на его коже встать дыбом. Задрав морды, на него глядели собаки из убиенной стаи.