Аркадий Рязанов (на снимке), Виктор Шмаков
15. Мирная жизнь
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
1. Какие мысли на войне бывают? http://www.proza.ru/2010/07/19/975
2. Начнём сначала... http://www.proza.ru/2010/07/20/210
3. О том, как мы самолёты сбивали http://www.proza.ru/2010/07/21/202
4. Рейд немецкой разведки к нам в тыл http://www.proza.ru/2010/07/22/228
5. «Вошебойка» http://www.proza.ru/2010/07/23/200
6. В немецком танке http://www.proza.ru/2010/07/24/227
7. Найти 6-ю роту http://www.proza.ru/2010/07/25/225
8. Обычная работа на нейтралке http://www.proza.ru/2010/07/26/209
9. Ночной дозор http://www.proza.ru/2010/07/27/249
10. Пасха http://www.proza.ru/2010/07/28/276
11. Первый раз за «языком» http://www.proza.ru/2010/07/29/446
12. Неудачи с «языками» http://www.proza.ru/2010/07/30/185
13. Ранение http://www.proza.ru/2010/07/31/266
14. Госпиталь http://www.proza.ru/2010/08/01/219
15. Мирная жизнь (есть фото автора) http://www.proza.ru/2010/08/02/205
16. Как мы работали над книгой (есть аудиофайлы) http://www.proza.ru/2010/08/03/222
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
– Из госпиталя меня выписали с открытой раной – лечение ещё предстояло. Так и выписывали тогда – дома долечиваться. И только 2 мая 45-го года мне сняли последнюю повязку. Это после того, как я три с половиной месяца ещё в госпитале пролежал – сделали две операции, рана закрылась. Но руки плохо работали, вернее, правая-то вообще почти не работала. Хотя фронтовой хирург и сумел вернуть подвижность всех пальцев, но рука была изуродована, она и сейчас-то чуть не в два раза тоньше левой, усохшая. Силы в ней почти нет никакой – на подсобных ролях для левой руки. Ну что, нужно где-то на работу устраиваться, пенсия маленькая – 90 рублей. Для того, чтобы оценить, что это за деньги, скажу, что токарь-универсал зарабатывал 2-3 тысячи. Столько я получал бы, если бы в августе 42-го не отказался от брони, остался работать на заводе. Устроился на ферросплавный завод, дежурным кладовщиком. Потом перевели меня в ЖКО – управдомом работал. Но не по мне это было. Надо, думаю, специальность какую-то постоянную иметь. А тогда союз такой организовался – инвалидов войны, артели для них специальные были созданы. И вот как-то иду по улице, вижу – фотоателье. Витрина с фотографиями за стеклом устроена. А я в детстве фотографией немного занимался, фотоаппарат у меня тогда был, процесс знаю. У меня и сейчас фотографии мои с тех времён ещё остались. Пришёл в этот союз: хочу, мол, фотографом работать, подготовку какую-то получить. Хорошо, если желание есть – мы тебе направление выпишем. Направили меня в артель инвалидов «ХХХ лет Октября». Названа она так в честь юбилея революции, который в ноябре 47-го предстоял. Пришёл туда. Там председатель – старикашка. Мне-то только 23 было, так для меня все, кому за 40-50, стариками казались. Куда тебе фотографом, с одной-то рукой!?.. А тут заходит в кабинет к председателю парторг артели – тогда же во всех коллективах обязательно партийные организации были, парторгов выбирали. Тоже инвалид войны, на протезе. Председатель ему говорит: вот видишь, пришёл фотографом на работу устраиваться, а у него, по сути дела, одна рука – какой из него фотограф получится?.. Тот спрашивает: в каких войсках воевал? Двадцатой гвардейской стрелковой дивизии шестидесятый гвардейский стрелковый полк, взвод полковой разведки. Разведчик!?.. Председателю: берём разведчика, если берётся, значит, своё задание, свою работу выполнит.
– А почему они вас к одноруким относили? Хотя правая рука у вас более чем на 50% работоспособность потеряла, тем не менее, она же у вас действует. Вы и права на управление автомобилем получили, и управляли им – скорость правой рукой переключали, руль этой рукой помогали крутить.
– Права-то я в 56-м получил, несколько «по блату». Были у меня «Победа», «Москвич», «Жигули». Но к тому времени рука действительно стала лучше. Разработалась и в локтевом суставе, и в кисти – пальцы лучше сгибаться и разгибаться стали. На всю жизнь остался я благодарен военным хирургам, которые мне руку спасали. Ладно, направили меня на работу в одно ателье, по улице Кирова. Там такая же вещь: одна рука, ничего не получится... Говорю им: вы же ничего не теряете – не получится, значит, не получится, работать у вас не буду. Это я теряю – попытку делаю, время, силы... Фотографией я занимался, процесс знаком, азам учить не надо. Приняли, направили на учёбу. Проучился 6 месяцев. Не каждый день, конечно, учёба была, скорее это был некий испытательный срок. Работал помощником у фотографа, съёмки сам производил, проявлял, печатал снимки. Через шесть месяцев сдавал экзамен. Проверили мою работу, утвердили меня фотографом. И вот с 1-го, вроде бы, июня 47-го года стал работать по этой специальности. В 56-м году артели инвалидов ликвидировали, нас передали в фотокомбинат. В 67-м меня пригласили на электродный завод, фотографом.
– Зачем на заводе был фотограф?
– Ну, как же... Например, Доску Почёта оформлять, передовиков производства фотографировать. Фотолетопись заводскую я хорошую завёл. Строили новый большой цех, так я целый альбом оформил – на первой фотографии геодезисты вбивают в землю колышки, обозначают место для фундамента. Потом все этапы стройки, установки оборудования, а на последнем снимке – выпуск первой продукции. На заводе проработал 20 лет, так же, как и в фотокомбинате. То есть, 40 лет отработал фотографом. На пенсии будучи, ещё продолжал работать на разных работах для пенсионеров. Полностью закончил свою трудовую деятельность в 95-м. То есть, если по годам считать, вместе с учёбой в ФЗУ и войной, то мой трудовой стаж – 55 лет. Работал до возраста в 71 год.
Вот так у меня жизнь сложилась...