ВСТРЕЧИ И ПРОЩАНИЯ
Дома новости оказались не лучше: от меня ушла Елена. Конечно, я ее нашел, и свой уход она объяснила обидой, мол, за эти три месяца я о ней ни разу не вспомнил, ни письма, ни захудалой открытки!
Как я ни каялся, она была неумолима. Зная ее мягкий характер, совсем не ожидал такого. Поэтому не стал особо и уговаривать, думал: «Все равно вернется!» Не вернулась.
Каким-то образом «мой угол» нашла Вика из студии ЛДМ. За время моего отсутствия они успели подружиться с Симой и за это же время стать врагами. Незадолго до моего приезда Сима был у нее в гостях и что-то украл. Она несколько раз приезжала и уговаривала его это что-то вернуть; Симсон отказывался. На следующий день после моего приезда она заявилась с каким-то громилой (нас дома не было) и забрала кое что из Симиных и моих вещей. Позже я что-то подарил ей из привезенного и конфликт удалось погасить, а Вика снова надолго исчезла…
Татьяна Авдеева ушла от Сереги. Она привезла из Канады кучу вещей и дорогую аппаратуру, а Серега съехал с квартиры на Разъезжей. Перебрались они в дыру на Лиговке, что-то вроде «НЧ-ВЧ», в общем, «проходной двор». Татьяна такой жизни не выдержала и ушла от Сереги к какому-то мажору.
Тем не менее, она часто заезжала ко мне на 8-ю Советскую, и порой мне казалось, что она желает более близких отношений. Она мне нравилась, но я сомневался, хорошо ли это будет по отношению к Сереге? А вдруг она к нему вернется? И т.п. Пока я колебался, она исчезла, и довольно надолго…
Однажды вечером меня зовут к телефону. Татьянин грустный голос:
- Алекс, привет.
- Привет, Тань.
- Алекс, ты не занят (такого-то) вечером?
- Ой, так далеко я жизнь не планирую! Не занят, кажется.
- Ну, приезжай на «отвальную». Адрес ты мой знаешь.
- На чью?
- На мою.
- Куда на этот раз?
- В Штаты, а если точнее, в Голливуд.
- Ого, ты замахнулась!
- Ну, приезжай, тогда поговорим, а то еще куча дел.
- Понимаю. Ладно, до встречи. Стой, стой! Слушай, ты не против, если я друга привезу?
- Конечно, нет.
- Ну, тогда до встречи.
На вечеринку взял Бодякова. Мы слегка опоздали и попали прямо в гущу событий; в «гущу» потому, что народу оказалось много, и все, блин, мажоры. Вот я и не думал, а сообразил, что лучше взять друга, Татьяна не всегда могла уделить внимание, а с остальными контакт не получался…
Бодяков цокал языком: богатая квартира, публика вся в «фирме»; после академ.общаги это впечатляло, да и от хозяйки он пребывал в восторге.
Сюрпризом оказалось, что Татьяна улетает этой же ночью, и мы все едем в Пулково ее провожать.
На вечеринке ей приходилось общаться то с тем, то с другим, зато в машине она уселась рядом со мной, да и в Пулково от меня не отходила; выглядело это странно – стоит толпа ее провожающих, а виновница в сторонке, со мной. (Это теперь я понимаю, что был кем-то вроде «уличного психотерапевта» и значит, не важно, о чем говорил, важно, что снимал напряжение, успокаивал людей; видимо, и Татьяне это было нужно в тот момент…)
- Татьяна, пора! – крикнули ей из «той толпы». – Скоро посадка!
- Алекс, - на глазах у нее выступили слезы, а мне сжало сердце грустью (как и сейчас, когда пишу), - пожелай мне удачи! Там! Знаешь, я верю, если ты пожелаешь, все будет хорошо!
- Тань, поверь, от всей души желаю тебе счастья! Храни тебя Бог!
Мы обнялись, расцеловались и она ушла…
ДЮРЕР? А КТО ЭТО?!
Приехав (после Турина) в «родные пенаты», я попал под прессинг знакомых девиц: они уговаривали меня сделать завивку. Как ни странно, мама взяла их сторону, мотивируя это так:
- Раз уж тебе нравятся длинные волосы, и ты не хочешь подстричься, то с завивкой будет хоть как-то поаккуратнее!
- Ладно, - уступил я, - делайте! Только, чтобы слегка волнистые были! Терпеть не могу кудряшки!
Так что в Питер я вернулся обновленный и, чтобы уж совсем «обновиться», вдобавок отпустил бороду.
К этому меня отчасти подтолкнул Антонио («тебе пошла бы борода» часто повторял он); а отчасти «ненавистный процесс бритья».
(Увы! Миры к погибели стремятся,
А женщина, сгубившая нас всех,
До сей поры не в силах отказаться
От этих легкомысленных утех!
[…] Досталось ей в удел деторожденье,
Как нам бритье за наши прегрешенья!
24
Бритье, увы! Бритье – жестокий бич!
Весь род мужской бритьем порабощен.Байрон «Дон Жуан»
Недавно я отложил свой современный станок, потому что наткнулся на «дедушкины запасы»: станок для лезвий типа «Восход» и пачки самих лезвий; для интереса попробовал побриться… Кошмар! Нет, все-таки прогресс уменьшил мужские страдания, хотя все равно завидуешь тем, у кого борода не растет.)
Прихожу на «катьку». Знакомый художник тянет руку здороваться, но вдруг замирает, подается назад и с восторгом восклицает:
- Блин, Алекс, знаешь, на кого ты похож?!
- На кого?
- На Дюрера!
- Дюрер? Фюрер? А кто это?!
- Дюрер – это великий немецкий художник!
Он тут же побежал за знакомыми, они подошли и тоже закивали голосами…
Позже Петруха сказал мне тоже самое, причем без «подсказки»; он даже пообещал показать мне «этого Дюрера», но забыл…
А вот Потапыча удивило другое; он тоже уставился на меня, хмыкнул и выдал:
- А ты, Алекс, оказывается, двухцветный! Борода черная, а волосы светлые.
- Ну и что?
- А то, что это хороший знак! Ты должен быть счастливым.
Впрочем, Потапыч не ограничился констатацией моей внешней двойственности; в периоды на грани «белочки» он мог молча довольно долго разглядывать меня расширенными до предела глазами, а потом воскликнуть, схватив за руку и сжав ее «по-рачьи»:
- Кто ты, Алекс?!
- В каком смысле, Сереж?!
- Кто ты, ангел или бес?! Я не могу понять!
P.S. – 2008. Этот автопортрет Дюрера, где мы похожи (только на одном) я увидел много лет спустя в книге «Дюрер» из серии ЖЗЛ. Нашлось и внутреннее сходство, когда я читал о нем. К тому же он «занял место» в одном ряду; «апокалипсическом ряду», я бы сказал; но об этом позже…
ФОРС – МАЖОР(МЕЖДУ Ц.И Е.)
Кроме подарков друзьям и родственникам, я кое-что привез на продажу, бывали периоды, когда картины не шли, наступало безденежье и тут-то пригодился бы «стаб.фонд».
И вот такой период наступил и, как ни странно, сразу у всей компании, на что я сказал Толику (жил у нас одно время парнишка): «Ничего, продадим что-нибудь из моих вещей! Желающих полно!»
Приезжаем на 8-ю Советскую, входим в комнату, а она… обчищена подчистую! Рюкзак, который все умоляли продать, и сумка с вещами, и магнитола JVC – все пропало! Ухнул «стабфонд»!
Тут как раз все стали съезжаться и просить денег в долг и конечно все падали духом, узнав о краже. Только Сима, когда вернулся, выглядел , как «ходячий оптимизм»!
- Сима, деньги есть?! – посыпались на него вопросы.
- Ни копейки, пацаны! – весело развел он руками и, переодевшись в легендарный спортивный костюм, улегся смотреть телевизор; при этом свои джинсы повесил на спинку стула.
Позже кто-то еще заехал в гости и, собираясь сесть на стул, снял Симины джинсы; размахивая ими, он начал размышлять вслух, куда бы их повесить, и вдруг из карманов посыпались купюры! Все уставились на Симсона и прозвучал вопрос:
- Симсон, ты же говорил, денег нет! А это откуда?!
- Да это бабушка…
- Не гони, Симсон! Когда это бабушка давала тебе столько денег!
Видимо, не выдержав общего давления, Симсон раскололся. Это он все украл! Что-то продал, отсюда и деньги, а остальное оказалось спрятано прямо над нами, на чердаке.
Меня давно звал к себе Шалин, у него две или три комнаты пустовали, но я успел привязаться к 8-й Советской, нравилось мне это место, так что уступил горячим мольбам Симсона не уходить; поддался уверениям, что бес попутал и т.п. Остался…
Где-то в это же время мы весьма серьезно поругались с Виком; я даже сказал, что не хочу больше его видеть. Вик впал в истерику, заплакал, порывался встать на колени, говорил, что я его единственный друг и т.п.
Мне стало его жалко и, увы, мы помирились…
ПОСТИРУШКА
Полгода в армии вполне достаточно для закалки мальчиков; можно научиться ухаживать за собой; жить в коллективе; ограничивать себя в чем-то и т.д.
Симсон в армии не служил и элементарные вещи превращались для него в экстремальные…
Когда все заговорили о больших «заработках» рэкетиров, Симсон (как ему казалось) занялся спортом, а чтобы демонстрировать свою причастность к спорту, все реже и реже стал снимать спортивный костюм…
Спустя какое-то время многие стали морщить носы и укорять его, типа: «Сима, когда ты свой костюм постираешь? На нем столько грязи, что он скоро тебе штангу заменит!»
Однажды Симсон спасовал перед общ.мнением и запросил совета:
- Алексис, покажи, как надо стирать!
- Элементарно, Сима! Пошли в умывальник.
Вскоре Сима замочил свой любимый костюм под моим чутким руководством…
Примерно через неделю «коммунальные» жильцы предпочитали без лишней надобности не входить в умывальную: там чем-то воняло. Любознательный Вадик обнаружил источник вони – тазик с замоченным ( и уже начавшем гнить) костюмом; установив его принадлежность, он примчался ко мне с криком:
- Алекс, ну хоть ты заставь Симу свой костюм постирать! В умывальнике дышать нечем!
- Попробую, - успокоил я Вадика и направился в Симину комнату, где и нашел его на кровати с гитарой…
- Сима, соседи возмущаются!
- Что такое, Алексис?! – вскочил он, отбросив инструмент.
- Костюм! Замачивают, Сима, на два-три часа, но не на неделю! Он завонялся, так что теперь уже пора стирать.
- Ой, а я думал, пусть мокнет подольше!
- Это слишком долго.
- А как стирать?
- Полощи его в теплой воде, пока она не станет чистой.
- Ясно! Я пошел!
Сима убежал, но вернулся подозрительно быстро и снова свалился на кровать с любимой гитарой…
- Так быстро?!
- Ага! Я его с балкона во двор выплеснул!
ВОЗВРАЩЕНИЕ МАВУШИ
После того, как я поговорил с Димкой и Виком, чтобы они не цеплялись к Мавуше, они от него отстали, и какое-то время он тусовался в переходе, а потом исчез…
Его уже, пожалуй, забыли (сколько времени прошло!), как однажды Димка и Вик примчались с ужасным известием:
- Алекс, Мавуша вернулся!
- Это хорошо; а вы что такие взъерошенные?
- Ничего хорошего, Алекс! Из-за этого мы и взъерошенные, что ничего хорошего!
- Не понял, а что случилось?!
- Алекс, Мавуша в рэкете! Они нас встретили на Невском и он у нас «стафф» отобрал!
К тому времени Д. и В. серьезно занялись фарцой: бегали по Невскому со «стаффом» и т.п. И к этому времени закончился золотой период фарцы, потому что вдруг, оттуда ни возьмись, появился рэкет. В одной такой группировке, промышлявшей на Невском, «работал» Мавуша, что для Д. и В. сулило безрадостные перспективы, ведь они расстались врагами…
- Алекс, поговори с ним! Он тебя послушает, Алекс! Пусть «стафф» отдаст! Ну или хотя бы больше не наезжает!
- Ну, я попробую, - пришлось уступить уговорам.
Он действительно меня послушал и больше их не трогал…
ПОСЛЕДНИЕ ПРОВОДЫ ГОДА
Портретисты на «катьке» казались мне неким «островком стабильности» в бурном «человекопотоке». Люди, по большей части, в возрасте, ходили туда серьезно, как на работу; приезжаешь на «катьку» и знаешь уже, что их встретишь. И вдруг из этой «стабильности» выныривает художник Мишка и спрашивает:
- Алекс, а ты чем занимаешься завтра вечером?
- Да вроде ничем.
- Ну, если сможешь, подъезжай завтра вечером в «Джаз-клуб».
- Постараюсь. А что за дела?
- Ну, как бы мои проводы.
- Проводы?! Миш, так в армию тебе уже вроде поздно?
- Да я не в армию, я в Израиль!
- В Израиль?! На фига?!
- Ну так я же еврей.
- Серьезно?! А я и не знал!
- Ну да. Вот, решил на историческую родину как бы… Ну, приходи, Алекс. Буду рад тебя видеть.
- Конечно, Миш, обязательно.
На следующий вечер в «Джаз-клубе» собралась почти половина «катькиных» портретистов. Во время замечательного времяпровождения (тогда еще и курить в туалет не гоняли) мне вдруг пришла мысль, что я здесь один поэт среди художников, что и озвучил Валере Ш. Развивая тему, посетовал:
- Хорошо вам, художникам, всегда на кусок хлеба заработаешь. А каково поэтам! Попробуй-ка выйди на Невский и продай «портрет в стихах»!
- Да, - согласился Валера, с этим не поспоришь, тут все сложнее, но вот твой «портрет в стихах» я мог бы написать.
- Да ладно, Валер!
- Нет, серьезно! Есть бумага с ручкой?
- Конечно.
- Давай.
С клочком бумаги он отстранился (внутренне) от нашей компании и через несколько минут протянул мне его обратно. Там было следующее 4-стишие:
По мне, ты соткан из сизого дыма сигарет;
И даже, когда нам все по х…,
Твои вездесущность и всеядность
Свинцом гвоздят обожаемое нами сознание собственного значения.
8.XII Jazz-cluв
- Мда-а-а-а! – глубокомысленно промычал я, пряча бумажку в карман.
- Похоже? – спросил Валера.
- Похоже, - кивнул я в ответ.
- Ну вот, - заключил Валера, - значит, мы тоже чуть-чуть поэты…
P.S. – 2007. Честно говоря, в тот момент я не очень понял, насколько действительно похоже. Возможно, я выкинул бы эту бумажку, но на обратной стороне Валера записал свой адрес, и поэтому я засунул ее в блокнот, под обложку…
Через 16 лет из старого блокнота выпала пожелтевшая бумажка… Я прочел свой портрет и даже удивился, как быстро и точно он тогда это сделал…
Продолжение следует…