-смотри. В небе загораются звезды. Смотри, из можно складывать строчки, сначала это довольно сложно, знаешь, сначала ты учишься складывать банальности , а потом входишь во вкус и вот что-то получается. А звезды – это очень хороший образ. Можно столько всего нарисовать словами, знаешь…
- там выстраиваются ноты в ряд, ты слышишь? Прекрасно получается. Из семи нот человечество сложило миллиарды мелодий. Представляешь, сколько звуков. Слышишь?
- Знаешь, столько людей говорят про ритм. Ну нет ритма у тебя в поэзии, не звучит. Ну и что? зато образы есть. Слова. А они все об одном: без ритма никак. А я не понимаю. Когда рифму потеряли, назвали белым стихом, а без ритма? Пусть будет тогда синий стих. Знаешь, он похож на поток. Да, просто поток воды. Строчки льются себе, льются, слова переливаются, журчат. Красивее ритма, да? Смотри, небо похоже на океан.
- Когда я был маленький, мама купила мне фортепиано. Я боялся его, потому что считал, что если у него плохое настроение, чисто играть у меня не получится. И мама будет ругаться. Ты слышала, что у фортепиано бывают настроения? Оно плачет, ругается, злится и печалится. Смеется. Великие музыканты были замечательными клоунами, они так здорово смешили фортепиано… ты слышишь? Слышишь, какое оно задумчивое?
- Посмотри туда. Там могилы маленьких детей. Знаешь, я никогда не умела писать о смерти, я чаще пишу о любви. Но маленьким детям я бы посвятила цикл. Пусть в стихах отразится, дети не должны умирать! Это же маленькие цветы, им еще распускаться и распускаться… Кстати, многие поэты любили писать о смерти. К чему бы это?
- Ты слышишь? Слышишь? Они опять вышли на улицу играть. Барабаны у них очень хорошие, звук получается мощный, ритм складывается четким… Барабаны вгоняют меня в транс. Вот посмотри на меня. Мои мысли сразу уносятся вдаль, я не чувствую границ. Я вижу истории, слышу плач и смех, слышу беспечность и угрозу… а так это всего лишь ладони по натянутой коже. А в этом вся земля.
- Посмотри. Посмотри туда. Он любит ее ведь так? Знаешь, никогда не считала банальным писать о любви. В конце концов, она коснется каждого человека. В конце концов, это материя, а значит, она вечна. А мы с тобой ниточки в ней, ты зацепишься за меня – я за тебя. Да? Ниточки. Я никогда не использовала этот образ. Знаешь, все мысли нужно записывать, пока не забыл.
- А ты слышишь орган? Это святость. Да да, так звучит святое. Ты только послушай, сколько в нем пафоса и торжественности. Послушай. Сколько трагедии. Мне страшно. Мне страшно слышишь? Я опять думаю о смерти. Она крадется, ее шаги так четки, ее шаги… И орган. О как она удачно выбрала, как сегодня красиво, какой инструмент… ты слышишь, как она приближается?
- Я непременно должна написать стихи о войне. Война – это и есть жизнь. Ты ведь тоже это понимаешь, мы только тогда ценим жизнь, когда можем ежесекундно потерять… Господи, как грустно все это. А пока мы всего лишь смотрим сон, один на двоих. И ты видишь? Видишь, как торжественно встает солнце?
- да как же так… сердце только чаще бьется, мне тревожно, как же ты не понимаешь, сколько ударов, сколько маленьких колокольчиков, и взрыв… А мы сон смотрим, как хорошо – у нас сон. Не отворачивайся, я могу говорить громче, ты мне нужна, посиди рядом еще… ты…
- почему ты никак не можешь увидеть, что горизонт в той стороне? Почему тебе непонятны образы пены, листьев? Ты взгляни хотя бы один раз, прочти хотя бы четверостишие… и не затыкай уши… посмотри я же здесь, но…
- ты просто обязана услышать то соло, которое я вчера сочинил. В нем столько мягкости звука, столько плавности… сыграть тебе? Тебе одной. Да ответь же мне!!!