Анюте Красновой, ушедшей от нас
в результате онкологической болезни
в апреле 2010 г.
На кровати лежало выпускное платье. Давно ли это было - ты примеряла его перед зеркалом и думала, какие к нему нужно купить туфли, бижутерию, как накрасится… Выпускной - он ведь единственный раз в жизни. Твой выпускной.
Жаль, что ты так и не смогла на него пойти.
Врач кричала на тебя и на мать. Почему не беспокоились раньше, почему не легли на обследование?. Ты знала, что это ее вина, а не твоя. Ты много раз приходила к ней на прием, но она лишь прописывала новые мази и таблетки. Врач не знала, что делать и очень боялась лишиться работы, а то и пойти под суд. Но она боялась зря: отделалась лишь выговором начальства. Мать не стала подавать в заявление в прокуратуру - зачем? Ничего не изменится.
Ты давно не могла сидеть. Это причиняло такую боль, что казалось - сейчас ты отдашь Богу душу. «Ушиб» - говорила врач. «Наверное, нерв застудила», - пожимала плечами мама. «Может, тебе все-таки лечь в больницу? Вон, как опухло» - убеждала тебя подруга Женя. Ты лишь отмахивалась; какая разница, подумаешь, через месяц пройдет. Ведь главное - скоро будет выпускной! Ты будешь танцевать вальс с самым красивым мальчиком школы, Володей Кольцовым, а все остальные девчонки будут тебе завидовать…
Когда тебя увезли в больницу, ты думала, что произошел конец света. Никакого выпускного; только черные выпускные босоножки забыто стояли в углу. Ты попросила привезти их сюда вместе с платьем. Ты еще на что-то надеялась.
Врачи тоже надеялись. Только на то, что спасут тебе жизнь.
День за днем, неделя за неделей… Ты все-таки осталась жить. Но была ли эта та жизнь, к которой ты привыкла?. Раздражающий слух дозатор, ровно отмеряющий капли; костыли, без которых теперь невозможно ходить; улыбка медсестры - ободряюще-фальшивая…
«Почему я?» - вопрошала ты у Бога. Он молчал; должно быть, заслужила. Только чем, ты не могла понять.
Вскоре стало хуже. Началась химиотерапия - и ты ревела, кричала, билась уже не от душевной боли, а от физической. Ты практически не могла есть и пить. Агония длилась почти неделю; но ты давно перестала считать дни. Библия под подушкой, так до конца и не дочитанная, была единственным желанным твоим развлечением: телевизор раздражал, ровно как и разговоры с людьми, а в обычных книжках все кончалось хорошо. Они смеялись и плакали, играли свадьбы и словно как и не замечали, что в жизни все по-другому.
А твоя жизнь, увы, разлетелась, как карточный домик. Его уже нельзя было собрать обратно так же, как было. Ты делала вид, что и не хотела. Что это просто - испытание, из которого ты выйдешь победительницей.
Может, так оно и есть на самом деле?.
Платье уже не лежало на кровати. Ты приложила его к себе и закачалась на месте, словно танцуя. Два года - ни много, ни мало. Позади и химиотерапия, и отказы врачей из ведущих клиник России. Тебе выписали домой навсегда. Такую же больную, с прогрессирующими метастазами. Ты задыхалась и кашляла, но ходила с одним костылем, глуша боль уколами. Мама про уколы не знала и бурно радовалась, думая, что все дело в травах, которые она тебе заваривала. По аське ты даже соревновалась с подругой по несчастью Леной, кто же из вас раньше станет ходить совсем без опоры.
Ты завидовала. Сама не понимала этого, но завидовала всем: Жене, маме, друзьям. Просто окружающим людям. Почему не они на твоем месте? Почему именно ТЫ должна терпеть такие муки?. Ты давила в себе эту зависть, но она, как змей, выползала снова. Впрочем, и с этим ты давно смирилась.
Выпускное платье упало на пол. Кашель сдавил горло и рвался, рвался наружу, не находя выхода. Боль в легких - до омерзения знакомая. Ты легла, чтобы хоть как-то себе помочь. Тщетно; это давно уже было не в твоих силах.
Твоя душа улетела быстро и легко. Последнее, что ты слышала - это ручьи за окном и щебет воробьев под крышей. Мир прекрасен; но ты больше не в нем.
И через несколько месяцев, за несколько десятков километров от твоей могилы в новой церкви, построенной на месте клуба, выздоровевшая Лена поставит тебе свечку. И - впервые за все время - не за здравие.
За упокой.