Васятка, получив свободу до обеда, шатался в поисках друзей, хотелось поделиться новостями. Спрашивал у всех, куда девались Сенька, Марьин? Сбегал на скотный двор, от хозяйки коз, получил уклончивый ответ:
-Были недавно, проведали козлят, хочешь, покажу, как подросли они?
Он постоял, разглядывая козий дворик, прощаясь, сердито молвил:
-Неправду говорите, безрогая коза с козлятами исчезла, и Сеньку с Пеньтюхом не видно. За чистотой следила б лучше, козьи горошины рассыпаны повсюду.
-Отцу пожалуюсь, пусть пожурит за неразумные слова, - ответила хозяйка коз.
Выглянуло солнышко, внезапному теплу обрадовались очень. На лежаки расстелили войлочные подстилки, на них рядочком выложили грудничков. Васятка заметил брата, тот по манежу водил кроху, едва державшуюся на ногах, и поманил к себе. Братишка деловито произнес:
- Сам подойди, я не могу, мне поручили Капризулю, в ответе за нее.
- Сопли не обсохли, а уже в ответе за кого-то, - усомнился Васятка.
- Сопли, от сырости и темноты, погрею нос на солнышке, пройдут. Меня определили в няньки, я над ведром ее держу, нос вытираю, за руку вожу, на камень не даю садиться. Старушки говорят, холодный камень здоровье отбирает. Мать Капризули на равных с вражиной бьется на верху, за деточку должна не волноваться. Грудничок, что жалостливо плачет, сирота, отец погиб, а мать после родов с горячки пала. Забыл, что взрослый я, мне стукнет пять, уже не будешь звать Малявкой. Ты, почему шатаешься без дела?
Васятка с удивлением смотрел на брата, как незаметно повзрослел малыш!
- До обеда передых, могу поспать, могу шататься. Друзей искал, хотел о драке поделиться.
- Со мною поделись, твои дела всем интересны, - попросил Мишутка.
Васятка описал события прошедшей ночи:
-Ночь тяжела была, вражина с трех сторон напала, до самого рассвета отбивались, вначале факелом вертел, сигнал воротам подавал, как на зубцах вражина показалась, детей в укрытие погнали.
На вечерню Владыка разрешил собраться семьями. Мать забежала на чуток, всех обняла, слезу смахнула. Вид усталый, под глазами темные круги, а на лице счастливая улыбка, в семье потери нет.
- Я часто слышу в разговорах, единство нас спасет или в единстве наша сила, ужель оно весомо так? – Спросил Мишутка у отца.
- В семь лет, родитель взял меня на взрослую охоту, в лесных стоянках зиму проводили. Объединившись семьями, мы добывали мясо и пушнину. Однажды, возвращались на ночлег, пустые шли, день неудачно прожит, в капканах и силках добычи нет. Я предпоследним шел, отец за мной. Вдруг, из-за поваленной сосны, выскочил медведь шатун. Обернулся на сопенье и онемел. Дыхание остановилось, хотел шагнуть вперед, да ноги приросли к лыжне. Услышал крик отца:
-Спускайся вниз, не медли, от зверя отвернись!
Отец успел раньше зверюги, ударом по щеке сбил с тела страх и я скатился вниз. Медведь обрушил ярость на отца. Реакция собак была мгновенной, они вцепились в зад медвежий, а Снежка наша теребила бок. Мужики, чтоб вызволить отца из-под медведя, зверя выманивали на себя и тоже пострадали. Отец остался жив, я невредим. Его доставили в избушку, зашили и перевязали раны. Утром подошел поближе и рассмотрел беззубый рот и когти, которыми он драл отца. Когда бывали в тех местах, всегда обыгрывали случай. Я получил урок достойный, что вынес из него? Животный страх – негожий спутник, подставив под удар тела, отец и мужики не думали о собственном спасенье. Объединившись, сохранили жизни.
Перед муравейником в лесу, любуясь слаженностью мурашей, твой дед всегда поклоны отбивал. На верхотуру кучи, они затаскивали хворостину, стократно превышающую вес и вместе защищались от напастей.
Возчики в крепость подвозами везли пшеницу, мужики на горбу мешки таскали, женщины волоком или в подолах, ты, рюкзаком. Меньше других принес, а ешь на равных.
На подмостках шар раскаленный тебя сбил с ног, Наблюдатель голыми руками схватил его и в сторону откинул, спасая жизнь, не думал об ожогах. Погибшие в нынешнем бою, удар вражины на себя взвалили, расстались с жизнью ради нас.
Единство – стержень и основа, вокруг которого ютится жизнь.
Из-за нехватки теплой одежды, холод загнал детей в укрытия. Одежду берегли для тех, кто находился наверху. Дров не хватало, в крепости обследовали каждый уголок, кроме лежаков, крепежных столбов и балок, под навес сволокли все, что годилось для растопки. Кустарник и деревья выкапывали с корнем.
В крепости реликвия росла, дуб многовековой, на нем обрезали сухие ветки, под ним собрали листья и семена. На листьях спали старики, а желуди в мешке хранили, подкармливали ими хрюшек. Мысли не возникали, рубить сокровище свое. Тепло поддерживали в лечебнице, детском зале, в комнатке Главного дозорного, куда по очереди набивались детвора. Особый дровяной запас сигнальщики держали при себе.
Каждый день зерно мельчили на крупу, заливали кипятком, в распаренную кашу добавляли жир, соль, сушеную полезную траву. Раздавая еду, бабы поучали:
-Кашицу тщательно мешайте со слюной, от торопливости живот прихватит.
Раз в неделю, резали животину и подавали с мясом жидкую кашицу. Редьку, кислую капусту, репу и горох набухший, по норме выдавали каждый день. Выкопали шиповник, росший на задах, ветки и корни измельчили, смешали с травами, из них готовили отвар и приправляли медом, поили раненых и ослабевших деток.
Народ на выдумки хитер, Васятка в этом убедился. Женщины из соломы надумали плести одежду и обувку, игрушки мастерили. В соломенной одежде, мужики походили на огородных пугал, в ней бой вести не можно, поджариться немудрено, если случайно огонек прихватит. Солома набухала быстро, медленно сохла, от резких движений одежда распадалась. Для дозорных плели соломенные колпаки. Обмазанные варом или смолой снаружи, они не намокали, не продувались ветром, тепло, от кувшина с нагретою водой, держалось дольше. У дозорных уменьшился простудный кашель, и увеличились дозорные часы.
Васятка вздрагивал, когда отец звал на подмостки, он холод не переносил, сказать об это вслух боялся. Столетка с непокрытой головой, в короткой безрукавке, в лаптях на босу ногу наводила ужас. Заметя, как он взирает на нее, она сказала:
- Ты, думаешь, ноябрь уж начался? Ха-ха, внутри меня августа конец, а в стужу лютую, весны начало. Голод нипочем, в брюхе и голове полно еды, для баловства пищуюсь иногда. Дела ночные, псу под хвост, жаль, жизни детские Владыка сгубит. Ночами надобно дозор вести, что б кот случайный, в лаз не прошмыгнул. Ты духом немощный, другим заглядываешь в рот и для согрева лезешь в середину.
Обидные слова Васятка перенести не мог, подошел к писарю, попросил жалобу принять и оградить от оскорблений:
-Она меня достоинства лишает, сорит обидными словами, еще немного потерплю и грубостью отвечу. Забыла, старая, чей сын!
Писарь, не отрывая от бумаги глаз, зевая, произнес:
-Напрасно на старуху злишься, в словах её зарыта суть, подумай на досуге. К Столетке мы приставили людей, запоминать дословно бред и доносить Совету. Над ними мудрствую сейчас. Перед испытаниями все равны, но восприятия рознятся. Слова, внутри меня августа конец, а в стужу лютую весны начало, весомы очень. Разум Столетки достиг вершины совершенства, воля подчиняет тело, голод и холод нипочем. На днях с тобой столкнулся на площадке, ослабленных старушек выносили на небо посмотреть. К еде им сделали прибавку, орехи тертые с медком и яблочко лесное. Слова в след кинул, не подумав, припомни их.
- Сказал, что им везет.
- Везунчиков земелька приняла, от слов твоих, осадок у людей остался. Бездумными словами не бросайся. Старейшина велел собрать Совет, тебе позволили на лавке посидеть. Бредни Столеткины обсудим, и ты поймешь, каким богатством обладают, её обидные слова.
Васятка сидел рядышком с отцом и слушал, затаив дыханье, подумал, честь, какая, с Главнейшими запросто сидеть. Друзья, от зависти бы удавились! Оказывается, до Главного удара, отец, по родовому подземелью отправил ребятню предупредить народ. Получив сигнал, четверть пути прошли без заковырок, решение принял, вторую группу снарядить, но, обсудив Столеткин бред, решил повременить.
Всех в крепости предупредили, в ночное время о делах ни слова. Появится нужда, знаки секретные припомнить или вести беседы с бредом вперемешку, как это делает Столетка. Советы проводить без посторонних.
Владыка предупредил Васятку:
-Доверили секреты, признайся, ты с сожалением подумал, что сверстники твои о них не будут знать. Хочу, чтоб осознал, в себе таить секрет не просто. Бывает, он тяжелой ношей ложится на душу, или как шило выпирает из мешка. Люд никчемный, дабы поднять себя в глазах случайных, секреты часто выдает. Секреты могут хитростью украсть, не заметишь, как случится промах. Если по случаю молчание нарушишь, не таись. Сокрытие к последствиям ведет, к ошибке клеится ошибка, в смятении душевном, одному справиться труднее, доверься нам, с оплошкой справиться поможем.
-Не понимаю, откуда слабости во мне берутся. Себе вопросы часто задаю, почему так сделал, а не этак? Зачем Столетка прячется за
бредом?
-Догадки есть, сынок, боюсь ошибок.
-Боишься? Ты же Владыка! – удивился Васятка.
Перед принятием важного решения, прошу совета у тех, кто мудростью и опытом богаче. Слово последнее за мной, ошибка в нем, необратимая потеря.