Весной, соперница пришла ко мне с угрозой:
-Не по характеру смирение одела, если с детьми моими, что-нибудь случится, я тоже, сотворю с твоими.
Сыны купаются в пруду, соперница на берегу, за всеми наблюдает. Первенец её заплыл в рыбачью зону, запутался в сетях, хлебнул воды, с трудом вернули к жизни. Вечером муж, молча, подошел к шестому сыну и в бочку головой макнул. Сынок мой, не водою захлебнулся, от страха сердце замерло, оно с рождения давало сбои. Муж после погребения устроил общий сбор, он говорил и в сторону мою косил глазами:
-Я смерти сыну не желал, хотел вас наказать за недогляд, чуть брата Крепыша не потеряли. Слабак ушёл на небеса, жильё освободилось, я Крепышу его дарю.
Мои сыны вдруг сбились в кучу, близнец умершего сынка посмел впервые защититься:
-Я слышал, как вторая мать, сама к сетям послала сына, и попросила дернуть поплавок. По очереди из камышей, мы наблюдали за сетями. Ловушка – сеть, накрыла Крепыша, его спасли и поплатились братом. Ему мы помогали жить, носили на горбу, и угождали. От вас, то доброта исходит, то ненависть и злость. В матери второй, мы признаём хозяйку, наша мать спокойней стала, смирилась с участью своей. Перед тобой послушные сыны, зачем вы ссору сеете меж нами? Желаем одного, душевного покоя и мира прежнего в семье. Что делать нам, скажи, мы выполним наказ, беспрекословно подчинимся.
Соперница приблизилась ко мне и, тыча пальцем в грудь, сорвалась в крике:
-Паскудницу, что вас рожала, гоните вон из поселения, получите покой и мирное житьё. Трём старшим сыновьям отец подыщет богатеек и разрешит продолжить род.
Сыны стеной меня закрыли, я ликовала, а надо было плакать, неподчинение еще две жизни в землю положило.
Муж успокоил всех:
-Жена любимая пересолила, соперничество вверх взяло, поговорим через неделю, с утра за сборами поедем.
Я сборы раньше обожала, мы в долг давали поселенцам зерно на семя, монеты, лошадей. Учет вела сама, снимала сливки, как хотела. Люди, попавшие в беду, особо погорельцы, в долг заползали к нам навечно. Учет муж передал второй жене, по усмотрению своему, она сынам платила за работу.
Ночь не сомкнула глаз, радость, сыны пошли против отца, к утру тревогою накрылась. Сынов обняла, велела осторожней быть. Через неделю слух приполз, одно из поселений взбунтовалось, долг отказались возвращать, кровавый след остался на земле. Седьмой сынок, тот, что пытался защититься, бездыханный лежал в подвозе. Прижался муж ко мне и молвил:
-Сына потеряли, самого умного средь нас, убийцу, этими руками на небеса отправил сам. Людей найму для сыновой защиты, придется потесниться вам.
Полгода тишь и благодать. В отцовском доме, как обычно, мой сын возился с младшими детьми. К сестрам привязан был, они ему платили тем же. Одна из них за лавку зацепилась и брякнулась на пол. Платочком лавку отхлестала, слова сказала и забылась, сын за обедом поделился:
-Сестренка лавку отхлестала, ругала странными словами, под корень вырву твоё племя, от двух отделались, скоро и третий заглядывать нам в рот не будет.
Первенец, молчком, заехал в поселение, где кровь родная пролилась, проник к покойному убийце в дом, обшарил все углы и в погребе нашел монету. Пообещал добавить, если откроются ему, как в нищий дом добро свалилось. Вдова доверилась ему:
-В лесу остановили мужа, на женщине была накидка. Монету сунула, толкнула на убийство. С ней было двое мужиков, они лишили выбора его. Отец ваш знал, кто совершил убийство, к нам завернул, расправу учинил. Все поселение наказал, за гибель сына должны отдать треть урожая. Народ узнает про монету, на части разорвет, наврала им, у мужа от нищеты рассудок потерялся.
В который раз сыны мне задают вопрос:
-Ещё раз расскажи о Старце, может, не вникла в разговор, ты, ничего от нас не скрыла? Двух братьев потеряли, если и в третий раз беда нагрянет, мы сами к Старцу обратимся.
Беда жила не за горами. Последыша к себе унёс отец, прислуга во дворе готовила потраву крысам, из котла кашу разложила по пакетам. Сынок подполз к котлу, опробовал отравленной кашицы. Любимца нашего не стало.
Настал расправы час, сыны сидели за столом, с укором на меня смотрели.
-Меж нами не было сокрытий, мы безоглядно верили тебе, места пустые за столом, на совести твоей. Нам Старец обо всем поведал, после уборки урожая, мы съедем с этих мест.
Я возразила им:
-Мы обживали эти земли, у нас богатство за спиной, я съехать не позволю, поступим так же, как они, лишим их жизни.
Сыны ответили отказом:
-Против родителя мы не пойдем, расправиться с ним не позволим, он лепит жизнь, как знает и умеет. Своими жизнями распорядимся сами. Не собственность перед тобой, себе принадлежим. Унас троих есть женщины и дети, вы не одобрили наш выбор и не желали видеть внуков. Хотим соединиться с ними. Здесь мира никогда не будет, нам присмотрели необжитые места, готовься к переезду.
-Наврал вам Старец, до меня, жена вторая с ним договорилась. Ему за сто, он выжался умом, его послушать, я и убийца и воровка, обманом жизнь свою накрыла. Замечу суету, я донесу о ваших намерениях.
Я караулила их всюду, совала нос во все углы, стало казаться, просто угрожали. Муж подобрел внезапно, соперница при встрече озлобленность не проявляла, зашли к нам на вечерню, что раньше небывало. Брагу выпил и ласково заговорил:
-Хотел женить вас, как надумал, любимая жена отговорила. Вы выбрали зазноб, детишек нарожали, соединяйтесь с ними. Обряд свершим после покоса, мы с матерью признаем внуков, я наделю наследством их.
Сыны ответили ему:
-Ты, много раз согласие давал, но дальше этого не с места, зачем обманом зря тревожить. После погибели меньшого брата, жёны набрали слухов воз, за жизнь детей своих боятся, к нам в поселение не пойдут. В делах семейных мало смыслим, мы под ладонями у вас. Старцу заплатим за советы, если невестам замужество пойдет на пользу, мы цепи брачные накинем.
-Бывал я у него, пророчества не сбылись, богаче мужика в округе нет, он предсказал мне нищего суму. Родителей держитесь, мать любит вас, советом не обидит. Вы, укажите, где живут зазнобы, после покоса, силу применю.
Отец ушёл, сыны ко мне:
-Признайся, ты проговорилась?
Слезу пустила:
-Как можно матери не верить, скрывала раньше, больше не таюсь. Отец чутьём богатым обладает, словно подслушивает всех. На посиделки соберемся, мужей посудим иногда, начнёт расспрашивать, чужие тайны скрыть пытаюсь, смеясь, он сам подносит их.
Не зная, я оказала сыновьям услугу. В дом принесли собачку, ростом в две ладони, седая морда, пузо волочится по полу, лежит в корзине и вздыхает, комочки просятся наружу. Через два дня у брюха зазудели крохи. Собака умиляла всех, понятлива была, глазами, мордой говорила. Любую вещь отыщет в доме, при слове крыса, замирала, по всем углам пройдется и сядет у ноги. Гулёна даром обладала, двенадцать лет выслеживала зверя, улавливала звуки под землёй. Догадка подтвердилась, как крот, мой муж устраивал ходы, надстройки всякие над ними, подслушивание стало частью жизни. Узнав о намереньях сыновей, муж не на шутку испугался, пришлось через себя перешагнуть, и нищих снох принять с приплодом.
Как прибыл муж на жительство сюда, для земельных дел мастерового нанял, составил с Землероем договор, Жена его двух дочек родила, девки подросли, она настойчиво потребовала плату. С монетами расстаться не спешили, пообещали породниться с ними. Я в шутку рассказала сыновьям, они восприняли всерьёз отцово обещанье. Лазы подземные для нас сюрпризом стали.