Гони, старик, свою лошадку. Былинки 2009

                Скромное приношение
                духовному отцу митрофорному
                протоиерею
                Иоанну Миронову








У Бога
Нельзя жить убого!
И радости тайна
Проста:
Все мы,
Как былинки
У стога, -
За пазухою
У Христа.
Протоиерей Андрей Логвинов

   САНКТ-ПЕТЕРБУРГ  2009 



«Ищите во всём великого смысла. Все события, которые происходят вокруг нас и с нами, имеют свой смысл. Ничего без причины не бывает…»
     Старец Нектарий Оптинский †1928
 
       ПУТЬ-ДОРОЖКА
                Живая литературная традиция
            
             ПЕРВЫЕ ВЁРСТЫ
«К тебе подкралась старость»
«И повторится всё, и всё довоплотится»
«День продолжался, длился и не кончался»
«Подвигу предшествует беда»
«Всё дышащее да хвалит Господа!»
«Пропала собака по имени Друг»
«Всю войну тётя Клава солдат берегла»
«Где б ты не жил, отдельно жить не можешь»
«Облекала в слова кропотливо человеческое существо»
«Быть с Тобою навеки хочу»
«Наш язык исходит от славян»
«За чертою городской осыпается малина»
«Обижаться не умели мамы»
«На Васильевском, в дни блокады, Таня Савичева жила»
Вставная челюсть кота Маркиза
«Война уменьшит жизнь твою на свете»
«В наш век, жесткий и суровый, несёте миру вы добро»
«Если газета живёт, значит, это кому-то нужно»

            СОРОКОВЫЕ ВЁРСТЫ
        «Глаза прикрою и увижу снова»
           Детские воспоминания старшего брата

                ПЯТИДЕСЯТЫЕ ВЁРСТЫ
«Виднее в чаше жизни дно, короче ночи»
«Как во вселенную, вхожу я в Божий храм»
«И шар земной звенит, как мячик»
«Время не воротится назад»
«Те старцы плачут над планетой»
«О, жизнь, нечаянная радость и неприкаянная грусть»
«В России нет полутонов»
«Раскрытая книга – как чайка»
«Есть ещё время, брат, оглянуться»
«В короткий миг особой той тишины…»
«Какие там трубы играли, и что им звучало в ответ?»
«Газеты как живые существа»
«Входить в слова, что вижу пред собою»
«Прозрел слепой на нашей улице»
«Бродит изгнанный из рая самый первый человек»
«Любите Родину, покуда будут силы»
«Господь бережёт его» - интервью жены
«Надо строить корабль такой»
            
           ШЕСТИДЕСЯТЫЕ ВЕРСТЫ
         О грядущих судьбах России

           СЕМИДЕСЯТЫЕ ВЕРСТЫ
«Человеку бы маленький остров…»
«Безымянная жертва искусства»
«Конь летел, неся свободы трепет…»
«Женским именем Россия неспроста наречена»
«Но вчера я напарника встретил…»
«Почти у всех во всём один расчёт»
«В мире духовном всё зыбко и хрупко»
«Ты не заметил, как произошло»
«Лето моё долгожданное»
«Надо строить корабль такой»
«А там уже придётся дать отчёт…»
«И безнадёжно потеряли весёлый облик городки»
«Господи, помажь моё сердечко»
«И клин журавлиный над рощей берёзовой взмыл»
«…Что на колени опускаясь, я к небу поднимаюсь сам»
«Слово с чистого листа»
«Дорогой батюшка, батюшка дорогой!»
«О, мой любезнейший издатель!»

              ПОСЛЕДНИЕ ВЁРСТЫ
                ХХХ
               
         ЖИВАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ
Я познакомился с шестью томами «былинок» Александра Григорьевича Ракова. Вот самое первое ощущение.
Его душа открыта перед миром. Чутко различает добро и зло. Вбирает добро. И – делится им с нами. В его книгах история, наши дни – все в крутых надломах.
Книги эти – не обычная литература. Это, с позволения сказать, живая литературная коллекция всего прочитанного – книг, писем, дневников… Всего, оставшегося в памяти и в душе. Это наблюдения, размышления, воспоминания, вызванные разным – близким и спорным – чтением.
А главное – это мир, не пройденный мимо. А ведь так часто мы проходим мимо этого мира! А он – тоже минует нас. Словно бы мы утрачены для него, а он не существует для нас. Какая потеря!
… И вот читаешь, пролистываешь, то пожимаешь плечами, то, остановившись, возвращаешься к прочитанному, пропущенному. Нет, это не мимо жизни! Это – через жизнь, вместе с нею. Открываешь свою душу перед душами других. «Ваши» переживания становятся моими. Словом, такое чтение – это спутник, попутчик и путеводитель. В чём? Да в самой обычной ежедневности нашей.
Оказывается, нам очень много дано! Только нужно у в и д е т ь это, всмотреться… И вот мы уже не одиноки, не случайны. Мы – вместе. И – необходимы.
И названия трёх книг вбирают мир в себя: «У раскрытого окна», «На милость дня», «Знаки припоминания».
… Я еще не читал таких о б ы к н о в е н н ы х, не сочинённых, а данных нам – встреч, переживаний, наблюдений, открытий…
Вот начало одной из «былинок»: «Литература неточно отражает жизнь. Более того, она отражает чьё-то видение жизни, а не саму жизнь». Конечно, с этим можно поспорить, конечно, литература – это «видение жизни»! Но сама эта полемика – в пользу всего неисчерпаемого многообразия с а м о й жизни
А «былинки»! – разве они не вбирают – и в этом суть! – чуть ли не на каждой странице л и т е р а т у р у. К ней устремляет их создатель свою душу и мысль. Она открывается ему своей правдой, внимающей жизнь. С её помощью, её поддержкой мы вместе с А.Г.Раковым вбираем весь окружающий мир – природный, особенно, - неповторимый и вечный. Он и привычен, и нов всякий раз. Почему? Да потому – не могу не сказать! – что так вдумчиво, приязненно смотрит А.Г.Раков вокруг себя. И видит и в природе, и в людях… И – к слову – о поэзии! Я почти не знаю такого вбирающего интереса к поэзии…
Идём дальше. При нынешней замкнутости (или, наоборот, банальной, шаблонной жизни нараспашку) исповедальная искренность А.Г.Ракова ко многому нас возвращает. Прежде всего – к искренности, честности перед самим собою. А ведь с этого и начинается истинный человек. Такой человек более всего необходим нашему времени. В таком человеке – заметная «нехватка».
И понятно, почему взыскующие искренности люди тянутся к А.Г.Ракову. Одна из читательниц благодарно пишет ему о прочитанном у него и находит точное слово: «духовный дневник». Такой «дневник» объемлет очень многое из того, что происходит в наших душах.
И еще одна (из многих, конечно!) особенность его книг: не только «чужое» находить, переживать, но – открывать свою душу перед нами. С в о ё видеть, просто – у м е т ь  в и д е т ь. Как это нам необходимо! А мы так часто проходим мимо себя, слепые и во вне, и внутри себя самих…
А.Г.Раков, мне кажется, с а м  всё видит. И нам открывает глаза (и душу).
… Хорошие люди отовсюду пишут ему. Стихи присылают. Он многим нужен. Как тут не вспомнить классика: «Человеку нужно, чтобы было к кому пойти!» Вот и к А.Г. Ракову идут…
Не раз ловлю себя на том, что читаю не отрываясь: и самого А.Г. Ракова, и тех, кого он он вбирает в свои книги ( и в свою душу). И мне легче становится: чувствую в них близких людей, близкие души.
Множество заметок о цивилизации и её влияния на природу – все они справедливы, т р е в о ж н ы! И в наш век другими быть не могут!
А.Г.Раков – христианин, глубоко верующий человек. И православие его – это добротолюбие, сохранение души человеческой. И вокруг своей глубокой веры – это нужно понять и поблагодарить! – он собирает многих людей: поэтов, чьи стихи чуть не на каждой странице; тех, кто пишет письма А.Г., кто отзывается на его собственную литературную работу…
Уже по одной этой причине «былинки» должны выходить и впредь: жизнь неисчерпаема…
О «литературной» стороне книг А.Г. Ракова. Да, он умеет говорить точными, простыми, душевными словами. Видит, понимает, думает так, что читаешь, и думаешь, понимаешь и видишь в м е с т е  с  н и м.
И вокруг себя, в душе, в слове своём он соединяет многих и разных людей. Его можно (нужно!) читать, не пропуская ни страницы. Это – человеческие документы! Они свидетельствуют о самых разных судьбах в самых разных обстоятельствах. Даже – из т ю р ь м ы! Всего не перечесть.
Снова подчеркну: А.Г.Раков привлекает многие и разные голоса и со всеми вступает в душеполезный разговор. Такое многоголосие, эта человеческая «полифония» - его о т к р ы т и е.
Словом, книги его «былинок» мне кажутся необходимыми. Можно надеяться даже, что нужен значительно больший тираж. И значительно меньшая цена. И полиграфия не такая дорогая по себестоимости. Уверен что «Былинки» А.Г.Ракова  разойдутся по всей России…

В.М. Акимов, профессор Санкт-Петербургского университета культуры и искусств, доктор филологических наук, заслуженный работник культуры РФ, член Союза писателей России.
   Анна Федосеевна Ракова †1974
             
              ПЕРВЫЕ ВЁРСТЫ
         «К ТЕБЕ ПОДКРАЛАСЬ СТАРОСТЬ»
Название книги из первой строки стихотворения прекрасного ленинградского поэта Александра Шевелёва †1993 само пришло в голову: настолько оно соответствует и моему настроению, и здоровью, и силам, и времени, оставшемуся на творчество:

Гони, старик, свою лошадку,
поёт тихонечко душа.
Зима ещё одну заплатку
на небо ставит не спеша.

Легко поскрипывают сани,
и розовеет окоём.
Мы виноваты только сами,
что так испуганно живём.

И, чтоб довериться друг другу,
мы долго спорим о былом…
И жизни ветреную вьюгу
мы, как жену свою, клянём…

Как ни отгонял я от себя назойливые мысли о прошлом, как ни старался думать только о «текущем моменте» (к слову, может, кто-нибудь объяснит мне это выражение?), ничего из этого не получилось.

Когда вам стукнет шестьдесят,
вы вряд ли ощутите,
что вам уже за шестьдесят…
Но с этим не шутите.

Когда вам стукнет шестьдесят,
вы не поймёте сразу,
что вам уже под шестьдесят
не сможет быть ни разу.

Когда вам стукнет шестьдесят,
вы сможете проверить,
что вам уже за шестьдесят…
Но в это больно верить.
Булат Окуджава †1997 Париж

Я перестал сопротивляться, но чем старше становлюсь, а точнее – старее, тем больше тянет возвращаться назад. Живёшь, не думая о том, что и к тебе подкралась старость и что на пиршестве земном тебе недолго быть осталось. Но верить всех друзей прошу и говорю жене и сыну: пока свой труд не завершу, я праздник жизни не покину. Анатолий Чепуров †1990. Судя по стихам многих поэтов, путь этот ими давно проторен: прожитых лет и совершённых глупостей ни забыть, ни простить самому себе не удаётся. Вот и стонет душа от двойного груза насущного и прошедшего, от безпрерывного думания: «Так ли было надо? Можно ли исправить? Что останется от меня на земле?»

     АВТОБИОГРАФИЯ
А надо мной, как меч дамоклов,
Мой смертный час, и я спешу.
Ведь я свой собственный биограф, -
Я биографию пишу!

Где я родился. Где я вырос.
Чем занимался. Где служил…
Рубахи нижней длинный вырез
Мне грудь по пояс обнажил.

Вот мелких дел моих реестр…
Я современник свой живой.
Что делать мне? Ведь я свой Нестор –
Полночный летописец свой.

Кем был. Что значу. Что я стою…
Что руку двигает мою?..
Черту – помалу – за чертою
Я свой портрет воссоздаю
Евгений Винокуров †1993

Но, как правило, исправить ничего нельзя, вернуться физически в город юности можно, однако, это, кроме ненужных болезненных воспоминаний, ничего не даёт. А память в караулах лет, неугомонная, как прежде, всё ищет то, чего уж нет, и возвращается к надежде. Игорь Забудский.

    ПРИГЛАШЕНИЕ В ПУТЕШЕСТВИЕ
Уезжаем, уезжаем, укладывай чемоданы,
На тысячу рублей билетов я выстоял у судьбы,
Мы посетим наконец мои отдалённые страны,
Город Блаженное Детство и Город Родные Гробы…

И если хоть что-нибудь осуществимо
Из моих обещаний, то я тебе подарю
Город Море, и Город Пароходного Дыма,
И Город Морскую Зарю.

- Мне скучно в твоих городах, - ты скажешь.
                - Не знаю,
Как я буду в городе Музыки жить, никого не любя,
А морская заря и море, выгнутое по краю, -
Синее море было моим без тебя.
Арсений Тарковский †1989

А память… обычного человека помнят одно-два поколения, т.е. 30-60 лет. Время спросит с тебя и с меня, в самый тихий пошлёт санаторий… Подойдём ли к порогу, звеня мелочишкой житейских историй? Жил такой-то – и вот перестал, не вернул человечеству долга… Или встанем на пьедестал чьей-то памяти – хоть ненадолго? Сергей Малышев. Но даже если люди и пытаются сохранить имя достойного человека, назвав, к примеру, в его честь улицу или удостоив памятником, оно воспринимается лишь как часть городской топонимики и интереса не вызывает. Вот рядом с домом есть улица академика Шиманского; много лет я собираюсь заглянуть в словарь, чтобы узнать про заслуги учёного, да, видно, так и не соберусь. И осталось у меня, автомобилиста, это имя как улица с односторонним движением, не более. А через энное количество лет, (месяцев, дней) её с лёгкостью переименуют, оставив знак водителям, означающим только одностороннее движение, хотя и это не факт: в России принято забывать своих достойных сынов, создавая и новые идеологические мифы, и дорожный хаос. Конечно, вы вправе назвать меня циником, но проверьте себя – а что вы знаете о человеке, именем которого названа ваша улица?.. А соседняя? То-то! Так что память, о которой мечтает поэт, так и останется его последней мечтой: травой забвения могилы зарастают скоро.
Недавно на православной выставке ко мне подошла совершенно незнакомая женщина, но с хорошо знакомым голосом. Ба, да это же Маринка Логунова из моей университетской группы, с которой мы проводили массу свободного времени. Чуть поговорили, обменялись визитками – и разошлись по своим закуткам жизни. Да это же совсем другой человек! А я мечтал встретить ту изящную Маринку, за которой полушутливо ухаживал и даже собирался…

Подсела в вагоне. «Вы Кушнер?» - Он самый».
«Мы с вами учились в одном институте».
Что общее я с пожилой этой дамой
Имею? (Как страшно меняются люди
Согласно с какой-то печальной программой,
Рассчитанной на проявленье их сути.)

Природная живость с ошибкой в расчёте
На завоеванье сердец и удачи,
О Господи, сколько же школьной работе
Сил отдано женских и грядкам на даче!
«Я Аня Чуднова, теперь узнаёте?»
«Конечно, Чуднова, а как же иначе!»

«Я сразу узнала вас. Вы-то, мужчины,
Меняетесь меньше, чем женщины». – «Разве?»
(Мне грустно. Я как-то не вижу причины
Для радости – в старости, скуке и язве.)
А помните мостик? Ну, мостик? Ну, Львиный?
(Не помню, как будто я точно в маразме.)

… И что-то прелестное в ней проступило,
И даже повеяло чем-то оттуда…
В Антропшине вышла… О, что это было?
Какое тоскливое, жалкое чудо!
Александр Кушнер, СПб

     «И ПОВТОРИТСЯ ВСЁ, И ВСЁ ДОВОПЛОТИТСЯ»
А расшалившаяся память уже потащила ещё дальше назад, и новые воспоминания вновь заставили сердце биться чаще. Есть у памяти свойство такое: после самых суровых невзгод забывается быстро плохое, а хорошее долго живёт. Константин Ваншенкин †2003
Зачем вы тревожите меня, тени безвозвратно ушедшего?

В пятидесятых рождены.
Войны не знали мы, и всё же
Я понимаю: все мы тоже
Вернувшиеся с той войны.

Летела пуля, знала дело.
Летела тридцать лет назад.
Вот в этот день, вот в это тело,
Вот в это солнце, в этот сад.

С отцом я вместе выполз, выжил.
А то в каких бы жил мирах,
Когда бы снайпер папу выждал
В чехословацких клеверах?...
Николай Дмитриев

Там нет меня, давно нет и папы, так же, как и вас, мальчишки, девчонки 50-х, 60-х, 70-х годов. Даже из близких осталось только двое – 86-летняя тётя Мария Петровна Сироткина из Риги и «крёстная», знавшая маму с момента моего рождения в Вене, 87-летняя Клавдия Васильевна Литвиненко. Остальные давно перебрались в мир иной. А ведь мне только 60! А если доживу до семидесяти, вообще никого из близких не останется на земле. Господи, как тяжело нести ярмо одиночества среди людей!
И только редкой-редкой ночью, когда оставлены все надежды встретиться с тем, кого ты страстно хотел бы встретить, приходит сон- не сон, но полнейшее ощущение встречи:

По ночам ускользает душа
От тяжёлого сонного тела
И, по лунной дороге спеша,
Покидает земные пределы,
Где, придавлено силой земной,
Тело сны проживает земные,
А душа, будто птица весной,
Погружается в ночи хмельные.
И приносит – откуда и чья? –
Мысль о звёздах и вольных просторах
Смутной памятью предбытия,
Обретением точки опоры.
 Наталья Коноплёва

Совсем недавно я пережил удивительную ночь – так явственно видел, чувствовал, говорил, держал за руку, что сном эту встречу назвать никак не смогу. 27 лет прошло – а она приходит неизвестно откуда,  исчезает неизвестно куда и вновь появляется ночью тогда, когда не думаешь и не ждёшь. Духовник лишь пожевал губами; я понял его – нападки бесовские, но поверить в них всё равно не захотел. И это снилось мне, и это снится мне, и это мне когда-нибудь приснится, и повторится всё, и всё довоплотится, и вам приснится всё, что видел я во сне. Там, в стороне от нас, от мира в стороне, волна идёт вослед волне о берег биться, а на волне звезда, и человек, и птица, и явь, и сны, и смерть – волна вослед волне. Арсений Тарковский †1989
Ехал тут в метро, в руке чёточки маленькие, молюсь, в лица попутчиков вглядываюсь, пытаясь разгадать судьбу: внешность о многом рассказать может. И вдруг – словно кипятком обожгло: стоит неподалёку женщина средних лет, знакомая и незнакомая одновременно, и тянет тебя к ней необоримая сила, тянет…

На Удельной ты сядешь в метро
и, под рокот соседской беседы
задремав, полетишь, как ядро,
в направлении Парка Победы.

А напротив – девчоночий лик.
То ли едет она, то ли снится.
Ты на Невском очнешься на миг,
а на месте девчонки – девица.

Та в веснушках была и юна,
эта – в блеске косметики броской.
А на Фрунзенской глянешь из сна-
едет женщина с полной авоськой…

Лишь отметишь, зевнув, что они
друг на друга все трое похожи…
Двери хлопнут, исчезнут огни,
сквознячок пробежится по коже,

и навеет внезапно во сне,
что вот так, если вдуматься здраво, -
время жизни летит, как в окне
струны кабелей чохом направо,

что, пока ты в дремоте витал,
сам свою прозевал ты, безпечный, -
и скрежещет колёсный металл,
тормозя перед самой конечной!..

Тут ты вздрогнешь, мотнёшь головой
и ресницы раздвинешь – и точно! –
вот старуха сидит пред тобой,
всё в морщинах лицо и отёчно!

А уж больше и нет никого –
знать, и впрямь окончанье маршрута!
И в стекло на себя самого
страшновато взглянуть почему-то…
Олег Левитан

 …Фу ты, заснул ненароком. Разглядываю соседей, нет ли среди них той женщины? Потом еще долго ты ищешь её, надеясь на второй случай и поздно набравшись храбрости. Со временем черты её лица постепенно размываются, и теперь ты совсем не уверен, та ли женщина стоит с тобой рядом; только духи схожи…
Тяни свои чётки, старик, довольно с тебя!

Монашеские чётки, кисть руки:
рука перебирает узелки,
душа твердит Иисусову молитву…
И как-то делаются далеки
все против нас взведённые курки…
Так чётками выигрывают битву.
Прот.Андрей Логвинов, Кострома

Но стоит только расслабиться, как  глаза снова нацеливаются на качающуюся толпу. Когда же кончится моя поездка, Господи? Не перед новой битвой, оружием гремя, живу одной молитвой: «Помилуй мя!» На маленькой планете, где зло с добром слились, где погибают дети за царственный каприз. И взгляд свой одичалый в грядущий день стремя, твержу я, как в начале: «Помилуй мя!» Не поминая всуе и пальцами тремя крестя свой лоб, прошу я: «Помилуй мя!» Надежда Полякова †2007
 
«БЛАГОДАТНЫ ДНИ ЮНОСТИ. СТАРОСТЬ ЛЮБИТ ВОЗВРАЩАТЬСЯ К НИМ СКВОЗЬ ТУМАН ВРЕМЕНИ, СТАРЕЦ ВСПОМИНАЕТ В СУМЕРКАХ О СОЛНЕЧНЫХ ЧАСАХ УТРА». Джордж Байрон 1788 – 1824, Англия
            
    «ДЕНЬ ПРОДОЛЖАЛСЯ, ДЛИЛСЯ И НЕ КОНЧАЛСЯ»
Я упомянул слово «время», над смыслом которого думаю не один год. «Время бежит», «прошло время», «время промчалось», «время тянулось медленно», «время остановилось», «время ушло в прошлое», «время не ждёт», «время торопит», «убить время» и так далее и тому подобное.
В философии понятие времени «есть одна из основных объективных форм, наряду с пространством, существования безконечно развивающейся материи». Не стану спорить с учёными. Но когда спелеологи – исследователи пещер проводили эксперимент, опускаясь в одиночку на глубину и оставаясь в полнейшей темноте без часов и других измерительных приборов на 30 и более дней, по выходе на поверхность они не могли определить, сколько времени провели внизу: разные люди указывали разное время, причём ошибались с огромной разницей как в ту, так и в другую сторону. Мне кажется, понятие «время» придумано людьми для облегчения жизни: время – человеческая условность; в детстве день длится безконечно долго. «Скажи мне, что такое время?» - «Взгляни на этот лёгкий дым: оно сгущается над теми, кто был не слишком вежлив с ним. Теперь взгляни на этот пепел: уже не быть ему костром. Слепец, ты даже не заметил, как тосковало пламя в нём». Бодрись, мой дух, порывом поздним, ты столь немногим дорожил, лети, лети к холодным звёздам и кайся, что недолюбил. Александр Павлов. (стр.85,5). Вы никогда не сможете даже приблизительно определить час, день, год, если в этом вам не помогут внешние факты: восход и заход солнца, наступление зимы и других, постоянно чередующихся фактов. Да, человечество взяло за основу полный оборот Земли вокруг Солнца, поделило этот промежуток на сутки, сутки разделило на 24 часа, часы на минуты и секунды. Но разве это объясняет, что такое время?

Дня не хватает, дни теперь всё короче.
Долгие ночи, в окнах горят огни.
А прежде нам всё никак не хватало ночи.
А прежде – какие длинные были дни!
А прежде, я помню, день безконечно длился –
солнце палило, путь мой вдали пылился,
гром вдали погромыхивал, дождик лился,
пот с меня градом лился, я с ног валился,
падал в траву, как мёртвый, не шевелился,
а день не кончался, день продолжался, длился –
день продолжался, длился и не кончался,
я шёл куда-то, куда-то мчался,
с кем-то встречался, в чьё-то окно стучался,
с кем-то всерьёз и надолго я разлучался,
и засыпал, и пол подо мной качался,
а день продолжался, длился и не кончался…
Юрий Левитанский †1996

По-моему твёрдому убеждению, никуда «время не идёт» - это мы проходим свой короткий отрезок жизни сквозь непознанное что-то, не в силах ни познать, ни определить Божьего Промысла. «Это не время проходит. Это проходим мы», - писал Р.Рождественский. И потом, афонские монахи утверждают, что время действительно ускорилось: для огромной лампады у чудотворной Иверской иконы Божией Матери они употребляли десятилетиями одно и то же количество масла; теперь масла стало оставаться всё больше и больше. Есть и другие косвенные доказательства ускорения времени. Не могу не привести большую, но весьма глубокую цитату из творений прп. Ефрема Сирина: †«Дни текут и улетают, часы бегут и не останавливаются, в стремительном течении времени мир приближается к концу своему. Ни один день не дозволяет другому идти с ним вместе, ни один час не ждет другого, чтобы лететь заодно. Как воду невозможно удержать и остановить перстами, так не останется неподвижной и жизнь рожденного от жены. Бог определил меру жизни человека, и эту определенную меру дни делят на части. Каждый день, незаметно для тебя, берет свою часть из жизни твоей, и каждый час со своей частицей неудержимо бежит путем своим. Дни разоряют жизнь твою, часы подламывают здание ее, и ты спешишь к концу своему, потому что ты – пар. Дни и часы, как тати и хищники, скрадывают и расхищают тебя; нить жизни твоей постепенно отрывается и сокращается. Дни предают погребению жизнь твою, часы кладут ее во гроб, а вместе с днями и часами исчезает на земле и жизнь твоя. Жизнь, которой живешь ты сегодня, уходит и улетает с концом этого же дня, потому что каждый день берет свою часть из твоей жизни и с ней уходит, и в быстром полете времени часы уходят, исчезают и обращаются в ничто! Как спешно текут дни, так быстро пролетает и жизнь: нет ей возможности остановиться и стать на одном месте!»

       ЧАСОВЩИК
Взяв на душу безмерное бремя,
Над столом изогнувшись, как лук,
Ремонтирует хворое время
Часовщик – мой таинственный Друг.

До победы, казалось бы, малость
Королю шестерён и пружин,
Но втекла незаметно усталость
В переулки глубоких морщин.

В гениальность однажды поверя,
Он решил, что способен на всё,
Позабыв, что у каждого время
От рожденья до смерти – своё.

Нежный голос его Дудьсинеи
В сердце скован наплывами льда.
И не ведает мастер, что цели
Не достигнуть ему никогда.
Александр Зайцев

А учёные определили новый феномен современной цивилизации – сокращение настоящего, когда оно быстро устаревает из-за огромного количества изменений и становится «вчерашним днём». «Сокращение настоящего» - это и есть растущая нехватка времени из-за увеличения скорости исторического, событийного времени, стремительное увеличение массивов информации, которую невозможно воспринять в целом даже в отдельной области. И человек стремится наверстать это ускорением темпа жизни. Как следствие, целостная картина мира разрушается, происходит фрагментация смыслов, - утверждает д.ф.н. Е.В.Петрухина, профессор филфака МГУ.

           СОМНЕНИЯ
Нам до конца безсмертья не понять,
Нам до конца в безсмертье не поверить.
Скажите мне – не надо лицемерить, -
Из праха вечность можно ли поднять?

И всё-таки живём и верим мы,
Что впереди и смерть, и воскресенье.
По вере мы воистину вольны,
Как возрождение земли весенней.

И потому усталость нам дана,
И потому дано нам и смиренье,
Чтоб на земле изжить себя сполна
И восхотеть в иное измеренье.

В сомнениях, наверно, и уйду,
Не проронив ни слова и ни звука…

Стою один в заброшенном саду.
Любимая, как пережить разлуку?..
Борис Споров

Если пытаться заглянуть ещё дальше, то утверждается, что в вечности вообще нет времени. Своим скудным умом я всё же попытался хотя бы приблизиться к понятиям «время» и «вечность». В Догматическом богословии, написанным архимандритами Алипием (Кастальским) и Исаией (Беловым), сказано: «Время, в которое мы живём, имеет начало и конец. В жизни мира настанет мгновение, когда времени уже не будет (Откр.10,6). Это случится в те особые 45 дней после низвержения сатаны в озеро серное, где уже будет пребывать антихрист и лжепророк (Дан.12,11,12). Это будет время серой мглы, когда солнца, луны и звёзд уже не будет. На небе будут сияющее изображение Креста Господня, который будет виден отовсюду. Не будет времени в обычном понимании; дни будут отсчитываться по церковному календарю, так как во вне перемен дня и ночи не будет, и никто не сможет узнать дня и часа пришествия Господа». «Знамения пришествия антихриста». По благословению архиепископа Иваново-Вознесенского  и Кинешемского Амвросия, «Новая мысль», 2005, стр.415.
Св. Иоанн Дамаскин †776 пишет, что «время по воскресении уже не будет исчисляться днями и ночами – тогда будет один невечерний день». Вечность входит в условия нашего времени. Не случайно святые отцы избегают резко противопоставлять время и вечность. Время можно рассматривать как последовательность мгновений, каждое из которых причастно вечности. Вечность – остановившееся время, а время – это движущаяся вечность. Пережить вечность мы можем в молитве, когда человек, забыв всё вещественное, предстоит в молитве Богу, то время для него как бы не существует». Интересные и глубокие мысли высказывает в «Догматическом богословии» Владимир Николаевич Лосский (1903 – 1958) в разделе «Творение: время и вечность», но я не стану утомлять читателей.
Не скажу, что понял до конца, но в голове что-то забрезжило. И выражение «текущий момент» обрело некоторый смысл. А у вас?   

Преодолеем ли испуг
Перед безкрайностью Вселенной?
Сверкает мысль во тьме нетленной:
Мы вышли в изначальный круг.

Другая жизнь, другой закон
Соприкоснулись с нашим телом…
На что надеется тайком
Наш ум за видимым пределом?

Какое время там течёт,
Какое встретим измеренье?
Ответ, быть может, в нас живёт,
В самих себя, в своих сомненьях.

И, может быть, придут ко мне
Из глубины души впервые
Слова, стоящие на дне,
Как будто рыбы золотые.
Олег Смирнов

† «КОГДА МЕНЯ НЕ СПРАШИВАЮТ, ЧТО ТАКОЕ ВРЕМЯ, Я ЗНАЮ, ЧТО ОНО; А КОГДА Я ХОЧУ ЕГО ОБЪЯСНИТЬ, Я УЖЕ НЕ ЗНАЮ ЕГО БОЛЕЕ». Блаженный Августин (353 – 430).
          
           «ПОДВИГУ ПРЕДШЕСТВУЕТ БЕДА»
А не поразмышлять ли нам с вами о подвиге? Мы ехали на машине с близким родственником в церковь Благовещения Пресвятой Богородицы на Приморском проспекте. Перед ней растянулось огромное здание какого-то научного учреждения. «Вот они-то нам и устроили Чернобыль», - указывая на дом, сказал мой многознающий двоюродный брат. Не видеть бы это до гроба – кому же поставить в вину, что дети играют в Чернобыль? Уж лучше б играли в войну… Юлия Друнина †1991
И сразу вспомнилось, как безправные солдатики на руках сносили с крыши четвертого блока куски радиоактивного графита. Их уверяли, что 7 минут пребывания у взорванного реактора на здоровье не повлияют. А первые пожарные вообще не знали, что они пытались потушить и сначала только удивлялись чёрному радиоактивному загару на лицах. И вертолётчиков уверяли, что свинцовая плита под ногами спасёт их от радиации над эпицентром взрыва. И всех остальных спасателей. Они давно в могиле, и эти солдатики, и лихие вертолётчики, равно как и тысячи добровольцев, которым не выдавали личных дозиметров. А в Киеве, уже зная о трагедии, вывели людей на первомайскую демонстрацию…  И третий Ангел вострубил, и воды сделались полынью, и треть земли под неба синью покрыло сонмище могил. Пыль неземная свет затмит, морские воды станут кровью, когда над нашей грешной новью четвёртый Ангел вострубит… Валерий Хатюшин. Через чернобыльское пекло прошло более 500 000 человек. Думаю, вряд ли точно подсчитано количество умерших в страшнейших муках людей, отдавших свою жизнь за головотяпство других.
 
    РАЗДУМЬЕ О ПОДВИГЕ
Ты заметил, что почти всегда
Неритмично вертится наш глобус,
Подвигу предшествует беда,
Та, которой и не быть могло бы.

Я про подвиги любого дня,
Скажем, про отвагу на пожаре.
Не возникло б дыма и огня,
Если б спички близко не лежали.

Должен бы неопытный пловец
Бултыхаться у причала близко,
Но в такие волны он полез,
Что спасали на пределе риска.

Благодушьем мы полны порой,
Не блокируем поступков подлых,
В результате вынужден герой,
Жизни не щадя, идти на подвиг.

Я прошу от имени певцов
Мужества, геройства и отваги –
Дайте отдохнуть в конце концов
Бодрым нашим перьям на бумаге!

Дайте хоть однажды выходной
Всевозможным аварийным службам,
Чтобы катастрофы ни одной,
Чтобы никого спасать не нужно.

Ты, безстрашный, для себя реши,
Где достойно проявить геройство,
И отдайся подвигам души –
С ними тоже в наши дни непросто.
Евгений Долматовский †1994

Уже и Библия рассказывает об этом событии человеческой истории: «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей сделались полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они сделались горьки» (Откр.8,10,11). Теперь мы знаем, что «чернобыль» в переводе с украинского и означает «полынь».
    
    НОВОЕ ВРЕМЯ
Что бы ни грянуло,
что бы там
Далее ни стряслось –
Новое время с Чернобыля,
Видимо, началось.
Ибо пробились к истине –
По телу столетий – дрожь! –
Атом всегда воинственный.
Ложь, что он мирный.
Ложь!
Иван Савельев, р.1927

Нам теперь и земных катаклизмов хватает сверх всякого: по данным ООН, если в начале 80-х годов ХХ века число природных катастроф по всему миру составляло около 120, то за 2007 год их произошло более 500. Вы это и сами видите. Число наводнений и ураганов увеличилось с 60 в 1980 году до 240 в 2007; соответственно, увеличилось и количество жертв: с 1985 по 1994 год их было 174 миллиона человек, а с 1995 по 2004 – около 254 миллионов. А людей на планете больше 6 500 000 000.

Всё больше нас. Настанет время,
Когда Земля, пронзая тьму,
Стряхнёт с себя людское племя,
Как наважденье, как чуму.
Залечит раны понемногу,
Заполнит в недрах пустоту,
И принесёт в ладонях Богу
Былинку малую в цвету.
Николай Беседин

Я много писал о нашем жестоком обращении с растениями, животными, насекомыми, рыбами, а пробилось ли моё слово в чью-нибудь душу – Бог весть. Но мы забываем: если погибнут они – человеку тоже не жить. Погибнут первыми сосна и ель, кедр, пихта, лиственница, туя – их губит облученье в пять рентген. Потом пернатые: дрозды, скворцы, синицы, щеглы, чечётки, зяблики, кукушки, и гуси-лебеди, и журавли, и аисты, и цапли, и пингвины, колибри, страусы и попугаи, орлы и дрофы – все другие птицы. А насекомые останутся звенеть, скакать, ползать, плавать, летать, жужжать, жалить, шуршать – кишеть. Кошмар: нашествие червей, жуков, стрекоз, мух, комаров, муравьёв, скорпионов, сороконожек. Подумай только: мы не детей пугаем обсуждением всерьёз возможное убийство мира, исчезновенье жизни на земле. Наталья Астафьева. Страшно произносить слова: Земля вздохнула бы спокойно, если бы на ней не стало человека. А у другой живности и так хватает борьбы за собственную жизнь…

Создатель тварей всех, Себе на похвалу
Пустил по свету нас, как кукол по столу.
                Г.Р.Державин †1816
Вселенной клад – в оправе атмосферы
Дрожит Земли прозрачный изумруд.
Тот, для Кого нет времени и меры,
Его отделать не почёл за труд.

Он переполнил влагой океаны,
Он изваял отроги мощных гор.
Он заселил зверьём и лесом страны,
И птицам дал заоблачный простор.

Терпи людей, избранница-планета,
Храни в себе Божественный заклад –
Гнездо любви, безценная монета,
Где спаяны в одно – Эдем и Ад.

Мы жжём её, как из драконьей пасти,
И всем, чем можем, рвём и режем плоть.
И вместе с ней рассыплемся на части,
Те, из которых сделал нас Господь.

И так не будет ничего, доколе
Разумных тварей новой череды –
Слепой Гончар, повинный Высшей Воле,
Не слепит вновь из праха и воды.
Константин Каледин

Но мы немного отвлеклись от темы подвига.

        СТРЕЛОЧНИК
Чёрным вихрем из леса – поезд.
Он гудел, на дыбы вставал.
А мальчонка, голый до пояса,
из-под рельсов жука доставал.
- Пропадёшь, несмышлёная мелочь, -
прошептав, бросив быстрый взгляд,
и рванулся к насыпи стрелочник,
тот, который всегда виноват…
О себе в больнице районной
не рассказывал никому.
По субботам мальчишка спасённый
пироги приносил ему.
Вот такие-то пироги –
не наденешь теперь сапоги…
А потом газету в палате,
где заметка «Подвиг» была
он читал удивлённо, внимательно,
навалившись на край стола.
Дмитрий Минин

Честно скажу, на глаза слёзы наворачиваются от этого происшествия: и мальчиш-глупыш, спасающий попавшего в беду жука, и стрелочника, ценой собственных ног спасшего мальчишку. И это не выдумка поэта – такова натура русская. И тут же еще случай на железной дороге. Случай не смешной, взгрустнуть бы, а поэт почему-то ёрничает:

                ПОХОРОНЫ
Сегодня не плачьте, но песней торжественно славьте героя! Что поделаешь, если случилось дело такое? Недавно обходчик Никишин видел, как Леха «длинный» на поезд московский вышел один на один с дубиной. И погибнуть ему бы в этой неравной схватке, если бы не Пётр Дубов, монтёр из деревни Пятки. Траурный марш Шопена тянут протяжно трубы. Память о Вас нетленна. Прощайте, товарищ Дубов. Теперь Вы герой – и всё тут! Вы жизнь свою честно отдали за пьяницу и баламута!.. Но это уже детали. Владимир Головин

И последнее – моё представление о подвиге. Броситься под поезд и выхватить из-под чугунных колёс ребёнка далеко не каждый способен; к этому незаметно для себя всю жизнь готовятся.

Не по душе мне вот такие,
На всё которым наплевать.
На вид вихрастые, лихие,
А на ходу умеют спать.

Вон тот стоит опять в сторонке,
Кричит: - Ребята, жми давай! –
Блестит изысканно коронкой,
Толчётся у бетонных свай.

А я едва дышу от жажды,
С губы я слизываю пот.
«Ура» кричать умеет каждый,
Не каждый может лечь на дот.
Владимир Харитонов †1981

И проработать в одной школе учителем я считаю за подвиг; или за одним станком на заводе; или газету делать и не бросать ни при каких обстоятельствах. Подвиг монашества… Подвиг воина… Дитя человеком вырастить… Близких любить… Помогать бездомным… Птичек зимой кормить…
Всё это со временем даст человеку силы – когда наступит момент – суметь пожертвовать собой, здоровьем и даже жизнью. Для меня вот подвиг – каждое воскресенье в храм ходить, молитвенное правило читать неотступно, не осуждать никого. Непросто это, ох, как непросто… И никогда не считать сделанное тобой подвигом.

Я ставил на нейтральной мины,
Фашистов пулями клеймил,
Ел полудохлую конину,
Спал на морозе, вшей кормил.

- А где же подвиг? –
Спросит кто-то.
И огорошу я его:
- Не знаю, брат, я так работал,
Что было мне не до того.
Александр Люкин, (№3,105)

«ПОДВИГ -  ДОБЛЕСТНЫЙ ПОСТУПОК, ДЕЛО, ИЛИ ВАЖНОЕ, СЛАВНОЕ ДЕЯНИЕ». В.И. Даль †1871

          «ВСЁ ДЫШАЩЕЕ ДА ХВАЛИТ ГОСПОДА!» (Пс.150,6)
Под закопченным небосводом одеты в камень берега. Мы наступаем на природу, как на заклятого врага. Перекроив моря и сушу, мы не вписали в счет потерь, как врачевали нашу душу пейзаж, растение и зверь. И тем печальнее сознанье, что нашим внукам суждено увидеть снежное сиянье на вернисажах и в кино… Николай Карпов

Каждый час на Земле исчезают три вида животных и растений. Со времён гибели динозавров биологические виды за планете не уничтожались с такой скоростью, как в последние десятилетия: с 1970 по 2000 год число видов диких животных сократилось на сорок процентов.

Без вины виноватые вроде,
хмуря брови над каждым листом,
смотрим в Красную книгу природы,
словно в грустный семейный альбом.
И за тех, что остались, спасибо –
из большой безсловесной семьи.
«Чьи вы?» - спросит идущего чибис.
Трудновато ответить: «Свои!»
Любители молока                Валерий Левенко

За последние 500 лет исчезли с лица Земли 844 видов животных и растений. Всё это является результатом деятельности человека. Тень промелькнула – ружьё на весу, лес приумолк, вспоминая потери… Крупных зверей не осталось в лесу, крупные – самые слабые звери. Крупный – покажет берлогу свою, крупный выходит, охотнику веря, прямо выходит навстречу ружью, крупные – самые добрые звери. Встретишь охотников и егерей, встретишь медвежью семью – на манеже… Добрых, неловких, мохнатых зверей ныне всё реже ты видишь и реже… Стало в лесных пустовато краях. Тени мелькают, костры зачадили… Что тут поделаешь? Даже в боях рослых не очень-то пули щадили. Семён Ботвинник, †2004 СПб. Человек из убийцы незаметно для себя превратился в самоубийцу. Мне кажется, терпение Господа давно истощилось бы, если среди нас не осталось милосердных людей, трепетно относящихся ко всему сущему вокруг нас.

Который год над нашим краем
Не пролетают журавли,
А мы живём и умираем
В заботах мелочных, в пыли.

В сердцах своих не носим света,
Живём бездумнее травы.
Я сам приветствую соседа
Кивком небрежным головы.

Не подаём убогим хлеба,
А с раздраженьем гоним прочь.
Христу, всё видящему с Неба,
Как от тоски не изнемочь?

В молитве рук не простираем
При виде утренней зари,
И потому над нашим краем
Не пролетают журавли…
Николай Зиновьев

И как сами животные борются за свободу, за право жить там, куда их определил Творец. Да просто прожить свою жизнь до смерти от старости животным ох как непросто… Трепал траву, пускался в пляс, бодал свой колышек козлёнок. Внимательно безшумный барс спускался ощупью по склону. Ему в пяту, скользя вослед, гюрза нацеливала жало, и осторожный змееед за ней следил из краснотала. Где гор крошатся этажи, где смертью смерть идёт по кругу… И в то же время это – жизнь, в которой все нужны друг другу. Алексей Смирнов.
Хочу поделиться с вами, читатель, подборкой стихотворений, которые греют мою скорбящую от людских беззаконий душу.

       СОВЯТА
Я только раз был в самоволке –
Отстал на марше от ребят…
К моим ногам швырнуло с ёлки
Дождём исхлёстанных совят.
Каким-то чудом уцелели,
Летя с колючей высоты.
Они меня глазами ели,
Разинув розовые рты.
Куда их деть? И что им дать?
И не понять – жива ли мать?..
Я добежал до медсанбата,
На стол их кучкой положил,
Догнал свой взвод у переката
И об отлучке доложил.
Николай Егоров

               
           ЛОСЬ
Лось заблудился. Он бежал по городу.
И страшен был асфальт его ногам.
Лось замирал, надменно вскинув морду
Навстречу фарам, крикам и гудкам.
В обиде тряс скульптурной головой.
То фыркал, то глядел на всех сердито.
Гудели, как набат, его копыта.
И боль неслась по мостовой.

А город всё не отпускал его…
А за домами лось не видел леса.
Он на людей смотрел без интереса,
Утрачивая в страхе торжество.
И, как в плечо, уткнулся в старый дом.
А над столицей просыпалось утро.
И кто-то вышел и сказал: - Пойдём… -
И всё было так просто и так мудро.
И доброту почувствовав внезапно,
За человеком потянулся лось.
И в ноздри вдруг ударил милый запах,
Да так, что сердце в радости зашлось.
Вдали был лес… И крупными прыжками
К нему помчался возбуждённый лось.
И небо, что он вспарывал рогами,
На голову зарёю пролилось.
Андрей Дементьев

  Я РАСТОПТАЛ ЕЁ НОГАМИ
Она ползла дороги краем –
Полуметровая змея.
Она была, должно быть, злая…
Рванул к дороги краю я.
Рванул… И вот, под сапогами
смешалась кровь, земля и яд…
Я растоптал её ногами…
Я растоптал… Но что ж не рад?
Но что ж смотрю на это тело,
что растерзал и измозжил
так – будто подлое я дело
вот только-только совершил…
И сердце полно так печали,
и захлестнула грусть-тоска…

Она-то злой ещё была ли?!..
А я-то злой – наверняка!
Священник Александр Захаров, СПб

         И ЖИТЬ ОТАЯННО ХОТЕЛА…
Ища опята и волнушки, канавы обходя и пни, я повстречал вдруг на опушке змею, дремавшую в тени. Был безшабашен и безпечен, а тут скукожился, погас. Что говорить, такие встречи не очаровывают нас. Хотя ответим мы едва ли, за что хозяева земли её гадюкою назвали и до предела извели? Конечно, яд её опасен, а кожа скользко-холодна, но как узор её прекрасен и гордо выгнута спина! А разве те, что теплокожи, непогрешимей, чем она? Я отошёл, не потревожив её торжественного сна. Она, свернув спирально тело, спала, не ведая о зле, и жить отчаянно хотела, как всё живое на земле. Иван Стремяков, СПб

     ЛЕЖАЩАЯ-НА-ПНЕ
Вот лес. Вот пень. На пне змея.
Здесь не впервой бываю я.
Змея, лежащая на пне,
немало знает обо мне.
Как я, ложась, ломал цветы,
как кипяток сливал в кусты.
Как в сенокос я ручкой вил
её змеёнышей давил.
Как я, подвыпивший слегка,
смеясь, убил бурундука…

Она, Лежащая-на-Пне,
немало знает обо мне…
Аркадий Кутилов

         УБИЛ УЖА
Я подцепил змеюку острогой
И перенёс на берег не спеша…
«Не убивай, послушай, дорогой…» -
Взмолилась, извиваясь и шурша.

- Во мне нет яду. Я живу в реке.
Моя душа сродни твоей душе.
До тихой зорьки греюсь на песке,
А по ночам гуляю в камыше.

Мне снятся сны – как будто я – не я.
Мне эта шкура так осточертела…
Возьми меня, - сказала мне змея, -
Пригрей меня, - тихонько прошипела.

Я острогу в сторонку отложил,
Пошёл домой, росу с кустов сбивая…
Я столько змей за жизнь свою убил…
За что убил – и сам не понимаю.
Александр Ревенко †1977


Собачья жизнь – пустяк,
для мира мало значит.
Идёт отстрел собак.
Стреляют всех бродячих.

Под дуло ставят тех,
кто на цепи не лает,
кто жизнь на поводке
с рожденья презирает…

Испуганный щенок –
бегу под хлопья снега.
Звериный огонёк
в глазах у человека.
Владимир Шлёнский †1986 (№4,96)

   ФОТО А.Гнедича      
                ДЕЛЬФИН
Дельфин плыл к берегу… Порезанный винтами, он так кричал, что море содрогалось. А мы лежали на песке прибрежном и ничего не знали о беде. Мы только волны слышали в то утро. Дельфин плыл к берегу в надежде, что мы его заметим над волнами и побежим навстречу, как однажды он кинулся на помощь человеку и до земли ему доплыть помог. Дельфина мы заметили случайно, когда вблизи взметнулся он высоко, и кто-то громко крикнул: - Посмотрите! Дельфин играет… - А другой добавил: «Во, даёт!» Дельфин всё ближе подплывал. Всё чаще показывалось тело над волнами. Какой-то мальчик бросил в море булку. Но булка до него не долетела. Дельфин исчез. Быть может, испугался? А мы опять уткнулись в наши книги. Жевали фрукты, в шахматы играли. Смеялись анекдотам… И не знали, что наш дельфин, отчаянью поддавшись, навеки опустился в глубину. И только мальчик всё смотрел на море. Андрей Дементьев.

И последнее, самое любимое стихотворение – за удачный конец:

        АКУЛА
Мы выловили крупную акулу.
А думали, что скумбрии косяк…
Акула полежала и заснула,
издохла, значит, - так её растак!

И сразу на корме, как в зоопарке,
толпа – и негде яблоку упасть!
И кто-то там совал акуле палку
в свирепую ощеренную пасть.

И, целясь в наши бронзовые скулы,
безстрастно щёлкал аппарат «Зенит»:
старпом, матрос-лебёдчик и  а к у л а;
а к у л а  и котельный машинист…

И, уделив потехе час – не боле,
решив убрать всё лишнее с кормы,
чудовище смайнали тросом в море:
Плыви, мол, остальных акул корми!

Но вдруг с весёлых лиц улыбки сдуло.
И боцман, обернувшись, побледнел…
Акула! Наша дохлая акула!
Вильнув хвостом, исчезла в глубине…
Олег Левитан, СПб

В докладе ООН «Биологическое разнообразие» указано, что человечество стало виновником уничтожения многих растений и животных. Вырубка лесных массивов под сельскохозяйственные угодья приводит к ежегодному уничтожению 6 млн гектаров леса. Каждые две секунды в мире вырубается лесов на площади, равной футбольному полю. Ныне процесс исчезновения живых существ идёт в тысячу раз быстрее, чем в среднем в истории планеты. «Уничтожение ценных лесов ведётся с безпрецендентной скоростью», - отмечают авторы. И делают прогноз, согласно которому в 2020 году резко уменьшится количество воды в водоёмах, за которым последует гибель рыб и большинства обитателей водного мира, а человечество ожидает продовольственный кризис и бурное распространение инфекционных заболеваний. – Куда рыбцы, ты спрашиваешь, делись – по пальцам можно рыбу сосчитать?.. – Сто лет назад, когда шёл вешний нерест, когда белуга шла икру метать, так уважали рыбу, так ценили – богатство вековечное своё, колокола на праздник не звонили, чтоб благовестом не спугнуть её! Любили реку – вот какая ересь, любили так, что было видно дно… Куда рыбцы, ты спрашиваешь, делись. Теперь понятно? То-то и оно! Николай Доризо, р.1923
Под Санкт-Петербургом, в Павловске, пенсионер Василий Волгин на своём участке в присутствии маленьких детей проволокой задушил щенка. Мировой судья признал его виновным по статье 245 УК РФ – «жестокое отношение с животным, повлекшее его гибель» - и оштрафовал на 3000 рублей, как сообщила Lenta.ru

И всё-таки настаиваю я,
и всё-таки настаивает разум:
виновна ли змея в том, что она змея,
иль дикобраз, рождённый дикобразом?
Или верблюд двугорбый, наконец?
Иль некий монстр в государстве неком?
Но виноват подлец, что он – подлец.
А всё-таки родился человеком!
Маргарита Алигер †1992

    
    «ПРОПАЛА СОБАКА ПО ИМЕНИ ДРУГ»
2007 год завершался плохо. Вернее, прошёл он, как всегда, в борьбе и победах, перемежающихся с поражениями, но всё же, всё же… Ну, нет снега на Новый год – да и Бог с ним: привыкли. Но как снег на голову свалилась на нас болезнь приёмного сына – рассеянный склероз в 34-летнем возрасте. И утешающие врачебные уверения в чудесах медицины лишь теребили сердце – а как же теперь с внучкой-малюткой, если отец потеряет зрение или способность ходить? И мой двоюродный брат Юрий, почти ровесник, с которым мы в детстве исхаживали весь Всеволожск по канавам в поисках грибов, - теперь мужественно борется со страшным диагнозом в Песочной. Из далёкого Новосибирска пришла горькая весть о смерти двоюродных сестры и брата Маргариты и Леонида. С годами, вы сами знаете, близкие становятся ближе, хотя жизнь вы провели врозь – не до звонков было.
…А Юрий Евгеньевич Раков отошёл ко Господу 14 марта 2008 года на 60-м году жизни.

Ночью медленно время идёт.
Начинается год високосный.
Чуют жилами старые сосны
Вешних вод коченеющий лёд.

Хватит мне повседневных забот,
А другого мне счастья не надо.
Я-то знаю: и там, за оградой,
Чей-нибудь завершается год.
Арсений Тарковский †1989

    И, наверное, последний удар отходящего года мы с женой получили 24 декабря, за два дня до её именин, когда кот Малыш №2 свалился с подоконника второго этажа. Я встретился с котёнком впервые на обледеневшей лестнице дома на Бронницкой, где обитает редакция. Он жался к холодным ступеням и просил, нет, умолял людей спасти его жизнь.
    
     ЗИМНИЙ КОТЁНОК
Котёнок мяукал в подвале:
Мол, вот я! Встречайте! Привет!
А вьюги ему напевали,
Что зря он явился на свет.

Но чем-то похожим на мыло,
При свете ознобной луны
Помойка его покормила,
Что мило с её стороны.

Ах, всё там невкусно и жёстко! –
Неважные вышли дела.
… Но дамочка с сердцем из воска
Котёнка домой принесла.

На эти поступки мы быстры,
Ведь там – самолюбье, на дне.
Он спал, а сугробные искры
Мерцали ему и во сне…
Николай Дмитриев

Доброхотные соседки-арендаторы сжалились и принесли котёнка в наш общий длиннющий коридор, где оборудовали для Малыша всё необходимое. Правда, пришлось Малышу перенести неприятную хирургическую операцию, но вскоре он о ней напрочь забыл. Умный, ценящий людей за корм и ласку, он оказался на редкость разговорчивым, и это было совсем не мяуканье, а нечто осмысленное; он говорил с людьми фразами, которые со временем мы научились понимать. Конечно, он скучал по людям в безконечные одинокие выходные и праздники, мог часами гонять пластмассовую пробку или внимательно наблюдать, что делается на экране компьютора. Когда уставал, ложился на спинку, забавно складывал лапки и спал прямо посреди редакционной комнаты. Гулял кот на подоконнике, выставив наружу свой белоснежный носик, попусту старался не надоедать, - и все мы полюбили его. И даже прославили: несколько раз фото кота появлялось на страницах православной газеты.
Жена тяжело переносила разлуку с Мартюней и Малышом и слышать не хотела о новом жильце. Но я нудно нудил – и она сдалась. И стал Малыш жить с ней в одной комнате, спал рядом, закапывался в её волосы, а меня почему-то недолюбливал и никогда не встречал, даже в келью мою заходил больше для пометки своего имущества. Обстановка в семье изменилась к лучшему; появилось существо, требующее внимания и ласки. И мы стали торопиться домой и скучать без него. Но вот…
Третьи сутки жена ходит ночами по дворам, клеит объявления и непрестанно зовёт: «Котя, Котя, Малыш!» Она познакомилась с дворниками, сантехниками, обследовала все дыры в подвалы, но пока всё впустую.

          ДРУГ
Пропала собака по имени Друг.
Три дня и три ночи искали вокруг.
Хозяйка открытой оставила дверь:
Пропала собака, найдёшь ли теперь?

Несчастье забыв, успокоился дом.
Плохая погода стоит за окном.
И дождь объявленье сорвал со столба,
А в том объявленье – сплошная мольба.

Наверное, можно прожить без детей.
Без леса. Без птиц. Без весёлых гостей.
Конечно же, можно прожить без собак.
Но только без друга…
Без друга никак.
Лариса Тараканова
  В Ленинградском бомбоубежище 1941
Конечно, я накричал на неё – с этого подоконника дважды падал Малыш Первый, но наука не пошла впрок. Даже в блокаду, когда в пищу шло практически всё, люди умудрялись сохранять своих любимцев: Всё, как на забытом рисунке… Я шла через Кировский мост. Из старой хозяйственной сумки торчал полосатый хвост. Прохожие вдруг окунались в младенческий взор голубой и ахали, и удивлялись: «Да это котёнок! Живой!» Заботы улыбкою смыты над этим комочком тепла, над призраком мирного быта… «Где, девочка, кошку взяла?» А я улыбалась им гордо: глядите, как мне везёт! Звучал мажорным аккордом сорок четвёртый год». Галина Усова. А мы не уберегли – по собственной глупости. И потом, такого умного кота я еще никогда не встречал.
 Я по малодушию уже разуверился в его счастливое возвращение и даже в сердцах перестал молиться, но опомнился и попросил у Бога прощения. А жена всё ищет и ждёт. И продолжает обследовать новодеревенские дворы, а я встречаю её у дверей с замирающим сердцем: нет ли у неё на руках нашего ненаглядного любимца?..  Мы помирились, но с пропажей Малыша что-то ушло вместе с ним, а в доме поселилась тревожная тянучая тишина. Каждый телефонный звонок уносит из нас частичку надежды. Из подвала принесла жена подростка-кота с длинной серой шерстью и очень спокойным характером. Мы назвали его Дымком, я начал привыкать к нему, а жена по-прежнему не находила себе места, маялась. Найдись, Малыш, я очень прошу тебя, очень – нам без тебя так плохо…
Поехал даже к батюшке, а он, как всегда неожиданно, сказал: «А может, ваш котик спас чью-то человеческую душу? Не ищите больше и из подвала кота не берите. Хочешь, я подарю тебе котика?» Но я по глупости отказался, а жена продолжала ежедневные поиски.
И услышал Господь наши немощные молитвы, и сразу после Рождества Христова, 8 января, Лера внесла в дом немного похудевшего, здорово напуганного Малыша – добрая женщина из соседнего двора не поленилась позвонить нам, что держит в руках пойманного кота. Малыш стал бояться людей, но был голодным, а у женщины, кроме свежего огурца, ничего. Она разжевала часть его  и положила на ладонь – кот не выдержал и подошёл. Слава Тебе, Господи, слава Тебе! Только какой-то «доброхот» выбил ему клык, поранил подбородок – раньше Малыш не боялся людей.

Вот и стало всё мне понятно
В этом мире под грустной луной:
Люди добрые пахнут мятой,
А недобрые - беленой.
Кто-то соль посыпает на рану,
Кто-то пряник меняет на кнут...
Люди добрые руку протянут,
Люди злые её оттолкнут.
Люди добрые! Люди злые!
Как я долго искал ответ.
Тот, который собаки дворные
Знают сотни и тысячи лет.
Владимир Коротаев

Теперь надо приучать двоих питомцев жить вместе в мире и дружбе. Что из этого получится, я расскажу позже, боголюбивый читатель. А сколько несчастных скитальцев осталось мёрзнуть на морозе?..
         
          ХОЗЯИН
Хозяин подворотен и углов,
Дремучий кот – вся шерсть на нём ершится, -
Он бьёт котов, домашних бьёт котов,
Не может с ними ни за что ужиться.

Они кричат на весь микрорайон,
Их крик, что боль, невыносим и жуток.
И только он спокоен, только он –
Гроза тепла и сытого уюта.

Когда же жажду мести утолит,
Своих врагов разгонит по квартирам,
Заплачет сам, бродяга и бандит,
В глухой ночи, где холодно и сыро,

Где ничего: ни сполохов, ни звёзд…
И, усомнившись в торжестве свободы,
Он побредёт, поджав тяжёлый хвост,
На свалку чьи-то доедать отходы.
Илья Дроздов
               
Малыш выпавший          и       «Малыш» принесенный

… И всё же батюшка, как всегда, оказался прав: найденный «Малыш» был очень похож на нашего, но намного старше и с другим характером – прав оказался батюшка. Но не выбрасывать животное обратно на улицу: будем привыкать друг к другу и потихоньку полюбим. А нашего Малыша, видно, какой-то одинокий человек подобрал…
      
 
      «ВСЮ ВОЙНУ ТЁТЯ КЛАВА СОЛДАТ БЕРЕГЛА»
Я упомянул о здравствующей и поныне «крёстной» Клавдии Васильевне Литвиненко, подруге мамы, знавшей меня с рождения. Почему мама называла её крестной, осталось для меня загадкой, потому что, конечно, сына политработника, да ещё в Австрии, крестить у моих родителях в мыслях не было. Судьба Клавдии Васильевны обычна и одновременно удивительна для своего сжатого, как пружина, века. Сначала я побывал у неё в однокомнатной квартирке в Пушкине, а чуть позже отправил к «крёстной» своего корреспондента Ирину Рубцову и добавил в рассказ стихи. Так общими усилиями родился этот материал.
Восьмого сентября 1941 года упала первая бомба на Невском проспекте. Вокруг Ленинграда замкнулось кольцо блокады.  Старший лейтенант медицинской службы запаса Клавдия Васильевна, ветеран 125-й Красносельской Краснознаменной ордена Кутузова II степени дивизии, с которой она, пройдя боевыми дорогами Германии и Чехословакии, закончила войну в Вене.
- Мое служение фронтовой сестрой началось еще в так долго замалчиваемую финскую войну 1939-40 годов, или, как называли ее мы, – «зимнюю войну». «Русские и финны. Зимняя война. Помнят только льдины, как здесь шла она. Осторожно, мины все еще в лесах. Русские и финны спят на небесах». Финны возмечтали о «Великой Финляндии», пытались присоединить к своим землям часть Карелии. В 1939 году нарушения наших границ не просто участились - это были уже настоящие боевые столкновения. (Справедливости ради должен уточнить, что мы были заинтересованы отодвинуть советско-финскую границу от Ленинграда – она проходила тогда по реке Сестре в 40 км от города – и получить в аренду полуостров Ханко для прикрытия морского входа в Финский залив. – А.Р.). Длилась война недолго - всего полгода, точнее, 104 дня и 4 часа, с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940, но людей погибло немало: время было суровое - морозы сильнейшие, до минус 42. Умирали не только от ран, но из-за переохлаждения или начавшейся на обмороженных участках тела гангрены… Из-за отсутствия боевого опыта наших войск, сильнейших морозов и стойкости противника общая убыль войск за дни войны составила 400 тыс. чел. из армии в 1 млн! Финны потеряли 100 тыс. солдат из 500 тысяч. Большие потери наша армия понесла из-за снайперов-кукушек.

           УВАЖЕНИЕ
Я в архивах войны среди ржавых бумаг
Раскопала приказ, лаконичный, как мина:
Обучайся у наших искусству атак,
На войне одинокой обучайся у финна.

Сорок третий. В боях обносившись до дыр,
Занимала Карельский морская пехота.
За собою прочёсывать лес командир
Зимним полднем повёл офицерскую роту.

У любого – намётанный снайперский глаз,
Различит, если нужно, даже белку на ели.
Но попадали пять наступающих враз
У какого-то гада на быстром прицеле.

Даже самым безстрашным не хватит души,
Оборвав наступленье, залечь в обороне,
Убедившись, что роту твою потрошит
Одинокая ярость, засевшая в кроне.

Офицеры, собравшись в железный кулак,
Поминая прабабок за милую душу,
Провели этак с добрый десяток атак,
Чтоб свалить эту птицу из породы кукушек.

Был уверен любой, что без промаха бил,
И корёжились ворохи веток опавших,
Но который засел там, всё садил и садил,
Всё дробил и дробил черепа наступавших.

А когда на багряный утоптанный снег
Сволокли его за ноги с огнедышащей кроны,
Потянулся к ножу решето-человек,
До единого все расстрелявший патроны.

Но как раз отвалилась рука от ножа,
И застыли зрачки, навсегда угрожая.
И тогда командир отвернулся, дрожа,
И зажмурил глаза, и сказал: - Уважаю…

Что ж, война есть война, да и память о ней
Не всегда укрощается пактами дружбы,
Но с войны, как с горы, нам да будет видней
С кем и как выяснять отношения нужно.
Наталья Грудинина, СПб

Уже много лет спустя, когда отгремели бои Великой Отечественной, мы - участники Русско-финской войны - часто встречались в Каменке и в Зеленогорске. Приезжали и финны… посмотреть на могилы павших родных. Плакали, глядя, что могилы ухожены, - мы ведь возлагали цветы не только нашим солдатам, но и финнам. Побежденный враг не вызывал злости… Ветеран в морщинах-ранах, сединами убелён, вспоминал, как утром рано, окопавшись средь бурьяна, встретил взвод огнём кинжальным финский женский батальон. Бил свинец деревья, травы, кучевые облака… На войне грубеют нравы, и не дрогнула рука. А потом смотреть ходили: лет по двадцать, двадцать пять, выбит глаз – прицельно били, окровавленная прядь… И в прорехе пулевой виден лифчик голубой, голубой, как это небо над пробитой головой… Отшумело столько лет! Ветеран и стар, и сед… Но рассказывает, тянет из войны кровавый след… Владимир Козлов. Теперь надо прямо сказать, что ту, маленькую советско-финскую войну, мы победоносно проиграли.

Ни юбилеев, ни медалей
У довоенной той войны,
Лежат в карельских снежных далях
России славные сыны,
На линии угрюмых дотов,
В краю озёрных, чистых снов…
Теперь их редко вспомнит кто-то,
Да и не нужно лишних слов.
И суетно твердить не надо,
Что заслонила всех тогда,
Общевселенская громада, -
Другой войны взошла звезда.
Война с судьбою неудачной,
О, как же ей не повезло!
История несётся дальше,
Что было тёмным, то – светло.
Какие дни, какие парни!
Мороз и кровь – огонь живой,
А нынче финскую кампанию
Зовут локальною войной.
Но это было, это было,
Война – и падал человек,
Другой стране б её хватило
Не меньше, чем на целый век.
Оплакивать забвенье рано,
Всегда жива Отчизна-мать,
Но шрамы от тяжёлой раны
Рукой не надо закрывать.
Лев Котюков, р.1947

…Вечером 21 июня 1941 года Клавдия с женихом Виктором возвращались из театра. Долго не могли расстаться, стояли на крыльце общежития, где жила Клава, мечтали, как поженятся, как проведут медовый месяц на Украине, откуда Виктор был родом. А на следующий день началась война… Они поженились, но вскоре Виктор - морской офицер - ушел на флот и погиб – их корабль подорвался на мине. А Клавдия оказалась в осажденном городе.
       
        НА ДНЕ
Лежит моряк на дне песчаном,
Во тьме зелёно-голубой.
Над разъярённым океаном
Отгромыхал короткий бой.
Осколком лёгкие пробиты,
Но в синем мраке глубины
Глаза у мёртвого открыты
И прямо вверх устремлены.
Как будто в мёртвенном покое,
Тоской суровою томим,
Он помнит о коротком бое,
Жалея, что расстался с ним.
Алексей Лебедев

- Все тяжелые работы легли на плечи молодых, еще не успевших похудеть до состояния дистрофии. Помимо обязанностей медсестры, мы косили траву, пилили дрова, добывали уголь, носили воду, поскольку водопровод замерз. Когда кончилось топливо, в том числе мебель и паркетные полы, делали вылазки в Старую Деревню, разбирали деревянные дома. Но, замерзая, мы не посмели спилить ни одно деревце в Летнем саду. Это было свято. Иду в темноте, вдоль воронок, прожекторы щупают небо. Прохожие. Плачет ребёнок и просит у матери хлеба. А мать надорвалась от ноши и вязнет в сугробах и ямах. – Не плачь, потерпи, мой хороший, и что-то бормочет о граммах. Их лиц я во мраке не вижу, подслушала горе вслепую. Но к сердцу придвинулась ближе осада, в которой живу я. Наталья Крандиевская-Толстая †1963.
- Жили мы в казарме, где батареи замерзли и полопались, на них наросли бугорки льда. Спали в шапках-ушанках, рукавицах, пальто, но холод был такой, что сон бежал прочь. Моя кровать стояла у стены, на которой намерзал иней от моего дыхания. Вот я лежу, бывало, потом сниму рукавицу и проведу по стене рукой, так на инее дуга остается, будто снежная радуга. А руку в рукавицу спрячу, и кажется, что теплей становится. С каждым днем слой инея становился все толще… Холодно было и в операционных палатах, даже пузырьки с лекарствами лопались. Но в операционной рукавицы не наденешь, и кожа у сестричек на руках трескалась, появлялись язвочки.

Окован стужей госпиталь военный.
Рассветный, сизый, мертвенный мороз
Нет-нет и звякнет утварью безценной –
Пробиркой льда на пальчиках берёз.
Новелла Матвеева

С девчонками мы сразу условились, что говорить можно обо всем, но о еде - ни-ни! Да только кто-нибудь нет-нет да и вздохнет: «А помните, какие вкусные пирожные были до войны?» Паек получали мизерный - 125 граммов хлеба, неизвестно из чего испеченного, и сухарь. Но, Господи Боже мой, что это был за сухарь! - настоящий, из ржаной муки. Никогда в жизни не ела потом ничего более вкусного. Мы понимали, что получая фронтовой паек, еще неплохо живем, гражданское население имело и того меньше.

Ленинград в декабре, Ленинград в декабре!
О, как ставенки стонут на тёмной заре,
как угрюмо твоё ледяное жильё,
как изглодано голодом тело твоё…
Ольга Берггольц †1975

А я, отвернувшись к стене, вспоминала хлебосольную Сибирь, где прошло мое детство. Жили мы в большом селе, на 600 дворов, под Барнаулом. Сказочный край - на реке какая только живность не паслась - гуси, утки, в грязевых ямах упитанные свиньи нежились. В каждом дворе - коровы, овцы, курочки. Сибиряки народ крепкий, зажиточный. А какой был хлеб из пшеницы синеколоски! Нажмешь ладонью на каравай, он аж до столешницы ужмется, а отпустишь, вновь выпрямляется - пышный, духмяный. Удивителен запах хлеба! Этот запах нам с детства знаком. Пахнет хлеб и степью, и небом, и травой, и парным молоком. Ах, как вкусен хлеб! До чего же и душист он и пышен, как пух. Лишь пресытившийся не может до конца оценить хлебный дух. Владимир Гришин. А шанежки, а пельмени!.. На другом берегу татарское поселение было. Мы с татарчатами играли вместе. А летом собирали кандык - растение, похожее на луковку с зеленым перышком. Намоем в реке и едим.
Все это вспоминалось мне в блокадную зиму, когда из витаминов нам доступна была только хвоя ели и сосны, за которой ходили мы на Кировские острова. Хвою охапками сдавали в аптеку, где из нее делали «эликсир жизни» - зеленовато-мутный настой, бывший в ту страшную зиму единственным доступным нам источником витаминов, спасавший от цинги, которая косила людей наравне с голодом. Раны у цинготных солдатиков не срастались - разваливались. Мы поили настоем раненых и пили сами.

     СЕСТРА
Медицинская сестра,
Милосердная сестрица,
При дороге у костра
Дай, пожалуйста, напиться.

Кто придумал так назвать,
Так позвать, зайдясь от боли,
Не жену, не дочь, не мать,
А сестру в широком поле?
Константин Ваншенкин †2003

Однажды, отдежурив в операционной, мы, несколько сестричек, отправились за хвоей. Смотрим, посреди улицы саночки, на них женщина в обнимку с ребенком. «Чего сидят? - думаю. - Холод лютый, замерзнут». Подошли ближе - а они уж мертвые… Постояли мы, помолчали и дальше пошли. Даже в морг не могли их отвезти, надо было беречь силы, чтобы в госпиталь вернуться да за ранеными ухаживать. Мы сами уж были тогда на грани дистрофии. Да и какой морг? Трупы складывались прямо во дворах…  Госпиталь, который сначала базировался в одном из корпусов Александро-Невской Лавры, должны были эвакуировать. Узнав об этом, я отпросилась у начальства съездить в Петергоф к родным - проститься. Погостить не удалось, немцы уже подходили к Петергофу, участились обстрелы. Тетя Валя и говорит: «Беги, электрички скоро, наверное, перестанут ходить». Я уехала. Спустя много времени из письма тети Вали узнала, что это действительно была последняя электричка. Задержись я немного - и попала бы в оккупацию. Но Господь вывел. Вернувшись в Ленинград, увидела, что госпитальный эшелон разгружают. Начальник госпиталя сказал: «Все. Никуда не едем. Блокада…»
Впрочем, у меня был шанс избежать блокады. Дело в том, что часть нашего госпиталя позднее, в январе 1941 года, переправили через Ладогу. Метель была страшная… мы не знали, куда направляемся. Только попав на станцию Казаки, а потом на разъезд Турдэй, поняли, что движемся в направлении Орлово-Курской дуги. Туда стекались эшелоны с солдатами, техникой, медчасти… А немцы не дремали - каждый день со свойственной немцам педантичностью они прилетали в одно и то же время и бомбили, не разбирая, военный это эшелон или санитарный. Мы раскусили их тактику и за час до налета прятались в складках земли - в овраги, ямы, балки. У немцев так и не хватило ума изменить часы бомбежек, и потери у нас были небольшие. Потом меня отправили в Ленинград по срочному делу. Здесь я получила приказ оставаться в городе и заняла пост старшей операционной сестры в медсанбате 125-й дивизии на 5-й Красноармейской улице. «Медсанбат… так знакомо для многих солдат. Был землёю и домом для неё медсанбат. Всю войну тётя Клава войною жила. Всю войну тётя Клава солдат берегла». Владимир Фирсов, р.1937.
  С этой дивизией я и была до конца войны. 15 января 1944 года началось наступление наших войск, 27 января блокада была снята. Начался наш путь на Запад. Первыми освобожденными от немцев землями, куда вступила наша дивизия, была территория вокруг нынешнего нового аэропорта. Мы зашли в немецкие землянки: хотелось потрогать все руками, чтобы физически ощутить освобожденную от захватчиков родную землю. Потом вошли в Красное Село. Тогда-то 125-й стрелковой дивизии и было присвоено звание Красносельской. Около Нарвы мы задержались, немцы засели в болотах, и выкурить их оттуда было не просто. Санчасть была устроена на сваях, раненых доставляли по бревенчатому настилу. Но как только мы взяли Нарву, наше продвижение пошло убыстренным темпом. Путь лежал на Берлин, когда получили приказ идти в Чехословакию, где в Судетах немцы отчаянно сопротивлялись - не могли смириться, что русские побеждают. В Чехословакии нас застала весть о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Но нас еще долго не расформировывали.
Здесь я второй раз вышла замуж и уехала в Баден, пригород Вены, столицы Австрии, по месту службы мужа Ивана.
- У вас за плечами - две войны, кровь, стоны раненых, смерть… А сами вы не были ранены?
- Ни одной царапины… Бог миловал. Но не выходит из головы один случай. Как-то во время бомбежки бежали мы с глазным доктором в госпиталь. Путь неблизкий - от проспекта Добролюбова на Ждановку, 13. Передвигаться во время обстрелов было запрещено, но нас ждали раненые. Прибежали. Врач влетела во двор, а меня задержала девушка-постовая, что-то спросила. В это время снаряд буквально прошил все четыре этажа госпиталя и разорвался во дворе. Когда облако пыли рассеялось, мы увидели, что докторшу убило наповал… А меня Господь сохранил. Сейчас как проезжаю мимо здания бывшего госпиталя - кланяюсь.

Пылают огни на Ростральных колоннах,
И тени встают средь немых колоннад.
И кровь на простреленных красных знамёнах
Горит негасимо, родной Ленинград!

И больше не будет блокадного хлеба,
И ран – ни осколочных, ни ножевых.
Все окна, все камни ликуют: Победа!

И тысячи мёртвых глядят на живых.
Николай Рачков, СПб

- Клавдия Васильевна, рассказывая о тех страшных годах, вы часто благодарите Бога за то, что выжили, что Он спас вас. Но ведь вы были коммунистом… и одновременно верили в Бога?
- Не вижу никакого противоречия. Конечно, я верила в Господа, я ведь из верующей семьи, крещена была в детстве. А в селе, где прошло мое детство, была церковь, и я ходила на службы, а с подружками часто бегали смотреть венчания… Русский человек не может быть неверующим. Даже если он не носит крест и не ходит в храм, он все равно в глубине души верит в Бога. А в партию я вступила из патриотических соображений. Для меня понятия «коммунист» и «патриот» означали тогда одно и то же. Партия учила, что коммунист должен беззаветно любить Родину, защищать ее до последней капли крови, до последнего вздоха, всегда быть впереди, показывая пример остальным. И я встала в ряды этих людей.
- Сейчас многие молодые люди говорят: «Да лучше бы мы проиграли войну немцам. Тогда жили бы сейчас богато, как они».
- Глупости говорят. Кто настолько задурил им головы? Неужели не знают, что русская нация была обречена на уничтожение, что Гитлер планировал оставить в живых ровно столько русских, сколько надо было для работы на шахтах, рудниках, заводах, фабриках?.. Эти наивные юнцы даже не понимают, что их дедам, отцам и матерям была уготована участь рабов, которые и рожали бы только рабов. А быть может, они не родились бы вообще, если бы их бабушки и дедушки оказались в числе убитых. А у нас тогда даже мысли не было, что мы можем проиграть, что враг будет топтать русскую землю. Мы свято верили, мы знали, что победим.

ВОПРОС И ОТВЕТ
Вопросы задавали
Те, кто не видел бед:
- За что вы воевали?
- За вас! – был мой ответ.

Пусть вас минуют беды,
Кровавый смертный час.
Но не было б Победы,
То не было б и вас.

Мне сны взрывает дрожью
Минувшая война.
Победа злобной ложью
Теперь очернена.
Надежда Полякова †2007

А на вопрос есть ли у нее боевые награды, Клавдия Васильевна, застеснявшись, ответила кратко: «Ну, конечно, есть. Орден Красной Звезды, орден Великой Отечественной войны и медали…» Потом улыбнулась и добавила: «А последняя награда пришла года три назад. Меня вдруг вызвали в военкомат в Пушкин и объявили, что мне (в 86 лет!) присвоено звание старшего лейтенанта медицинской службы запаса. Так что я все еще в строю».

Ушло поколение «надо»,
Пришло поколение «дай»…
О бедный измученный край,
За что тебе эта награда?
Все также полоска не сжата,
И грустная дума томит:
За что вы погибли, солдаты,
И что нам еще предстоит?
Михаил Аникин, СПб

Недавно я звонил Клавдии Васильевне, чтобы договориться о передаче последней книги «былинок». Она переехала в город жить к младшему сыну Вите – одной стало невмоготу, на хворобы не жалуется, но всё вспоминает своего старшенького. С Володей случилась трагедия: он умирал от врождённого порока сердца. Но судьба была милостива к нему – он попал в группу больных для пересадки сердца в Москве. И операция прошла успешно – не было отторжения, Володя восстановил здоровье, успешно трудился в фирме, растил дочку, но через 11 лет нелепо погиб в автомобильной катастрофе. Когда я рассказал духовнику эту историю, он только и произнёс: «От воли Божией не уйдёшь». Но матери забыть сына невозможно: «Было время – подушка каменела в слезах. А теперь – ни слезинки в потухших глазах». Владимир Фирсов. Впрочем, глаза Клавдии Васильевны по-прежнему излучают тепло и любовь к жизни. Она по-прежнему на посту и неустанно молится за всех – живых и усопших, и я почему-то думаю, что её молитву слышит Господь.

       «ГДЕ Б ТЫ НЕ ЖИЛ, ОТДЕЛЬНО ЖИТЬ НЕ МОЖЕШЬ»
В газете я поделился с читателями моими страданиями по поводу ночного шума от соседа снизу. Один из читателей прислал в редакцию большое письмо, часть из которого я хотел бы процитировать: «…Сначала у соседей сверху объявились внуки, да такие, что житья нам не стало. Куда жаловаться? Пытались с соседями поговорить, но те сразу внесли ясность: «Болит голова от шума? – Лечитесь» Мы стали вызывать милицию, но наряд посылать в отделении отказывались: виданное ли дело – на детей жаловаться?»

Мои соседи – выше этажом, -
Весёлые от водочки с грибками,
Всю ночь долбили пол свой каблуками,
Забыв, что мне он служит потолком.
А утром, извиняясь и шутя,
Оправдывались тем, что и над ними,
Как вечер, отмечает именины
Соседей «многодетная» семья.
Как часто не желая быть в ответе,
Мы так юлим, кивая на других.
Глядят на это молча наши дети,
А мы всё ждём хорошего от них.
И мне порой от взвинченности дел,
Придя домой, так хочется затопать,
Оправдываясь тем, что я не робот,
Что кто-то надо мной не так галдел.
Но я молчу. Я сдерживаю нервы
С болезненным сознанием того,
Что кто-то в этом гаме служит первым
И кто-то продолжением его.
Невежество не знает снисхожденья,
Когда мы снисходительны к себе.
Быть может, подо мной, как разрешенья
Ждёт кто-то топотни на потолке.
Всегда кому-то ты живой пример,
Живой запрет, живое разрешенье,
Не будь чужих пороков продолженьем –
И станут исчезать они, поверь.
Я это в жизни постигал хребтом.
Где б ты не жил, отдельно жить не можешь,
Всегда кому-то служишь потолком
То, по чему ты топаешь и ходишь.
Сергей Семянников

«Однажды я лежал дома с температурой, а наверху шум невероятный; не выдержал и наговорил соседям грубостей с угрозами, что я пожар устрою. Тут как раз и наряд милиции подоспел, вызванный моей женой. Они-то меня чуть и не забрали. Правда, обошлось.
Другие соседи с неодобрением отнеслись ко мне: вроде бы интеллигентный и верующий человек, а так неприлично себя ведёт. Но соседи сверху поняли, что под ними живёт хотя и православный, но не святой человек, которого тоже можно довести до большого греха.
Решилась в тот вечер проблема с одними соседями, но вскоре появилась другая: плохо слышащая соседка сбоку купила новый телевизор. Слышимость в наших домах, сами знаете, хорошая, поэтому нам собственный телеящик теперь не понадобился: всё было прекрасно слышно через стенку. Пришлось идти на переговоры к старушке. Для краткости не стану описывать, как мы с ней боролись, какие слова говорили, но она стала приглушать звук ТВ». И дальше на нескольких страницах в том же духе. А его объяснение я всё же приведу: «Должен вам сказать, Александр Григорьевич, что совесть моя чиста, ни на кого из своих соседей я не в обиде и зла на них не держу. Они помогли мне понять, что скорбь - это моя неспособность поступать в подобных обстоятельствах безгрешно. Каюсь, но не могу безропотно отдать себя, жену и дочь на истязание соседям, поэтому поступаю, как умею сообразно обстоятельствам: терплю сколько возможно, пока терпения хватает. Я честен перед собою и Богом в том, что, хотя и не стяжал христианского смирения стараниями соседей - бытовых террористов, спасаюсь от смирения ложного, лицемерного, фарисейского, которого во мне и так через край. Моя вера говорит мне, что ложное смирение есть совершенная духовная погибель…» И далее – в своё оправдание - в том же духе с выдержками из книг и святоотеческих наставлений.
Я не спешу нападать на этого человека: сам прохожу через раздражение соседским шумом. И на прежнем месте, и здесь, в Новой Деревне, мне «не повезло» с соседом. Но духовник предупреждал: «Саша, ты раздражаешься на шум, а бес этим непременно воспользуется и станет шуметь на новом месте – до тех пор, пока не смиришься». А Паисий Святогорец †1994 дал всем нам мудрый совет: «Тебя раздражает, что сосед гремит железом во дворе, а ты поблагодари Господа, что это не война, что человек сделает что-либо полезное для других людей. Так ты найдешь успокоение свой душе».
Я не спешу нападать на автора письма потому, что тоже действовал поначалу руганью и угрозами, также вызывал милицию. И также ничего не добился. И только тогда, когда я по настоянию духовника, о.Иоанна Миронова, прекратил звонить, стал молиться за соседа снизу, о его здравии подавать записки, здороваться с ним при встрече – ночной шум почти прекратился. С возрастом вообще стремление к тишине становится потребностью; наверное, поэтому так сильно начало тянуть меня на природу, в тихую «келью» на даче, в шумливую тишину леса…

Пронизан солнцем лес насквозь.
Лучи стоят столбами пыли.
Отсюда, уверяют, лось
Выходит на дорог развилье.

В лесу молчанье, тишина,
Как будто жизнь в глухой лощине
Не солнцем заворожена,
А по совсем другой причине.

Действительно, невдалеке
Средь зарослей стоит лосиха.
Пред ней деревья в столбняке.
Вот отчего в лесу так тихо…

Иван-да-Марья, зверобой,
Ромашка, иван-чай, татарник,
Опутанные ворожбой,
Глазеют, обступив кустарник.

Во всём лесу один ручей
В овраге, полном благозвучья,
Твердит то тише, то звончей
Про этот небывалый случай.

Звеня на всю лесную падь
И оглашая лесосеку,
Он хочет что-то рассказать
Почти словами человеку.
 Борис Пастернак †1960

Недавно и в меня вошло, почему столько лет я страдаю от шума соседей: когда я жил вольной холостяцкой жизнью в однокомнатной квартире на проспекте Луначарского, чего только не творилось в ней днём и ночью! А ниже добирала последние дни чета старичков-Божьих одуванчиков. Сколько же они натерпелись от моей развесёлой жизни! И шумел-то я не по злости на соседей – они мне ничегошеньки плохого не сделали – я просто не думал тогда об окружающих. Теперь наступила расплата. Не будешь думать о других – и другие не позаботятся о тебе.

Стоит июль. Стоит жара.
Колодец есть, но нет ведра.
И, значит, воду каждый дом
Здесь достаёт своим ведром.

А это значит – много лет
Здесь мира не было и нет.
Недаром на дверях замки,
Собак железные клыки.

Недаром дети на привет
Глядят испуганно вослед.
Здесь пахнет всё недаром
Поджогом и пожаром!
Недолго до беды…

Не надо нам воды.
Сергей Чухнин †1984

Поэтому живи, наслаждайся короткой жизнью и «люби ближнего твоего, как самого себя» (Мф.19,19). И сами увидите, какие удивительные превращения произойдут в вас самих и вокруг вас.

«ДО ЧЕГО МЫ ДОСТИГЛИ, ТАК И ДОЛЖНЫ МЫСЛИТЬ И ПО ТОМУ ПРАВИЛУ ЖИТЬ» (Флп.3,16)
  Фото Л.Ивановой

  «ОБЛЕКАЛА В СЛОВА КРОПОТЛИВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО»
Я долго не мог подступиться к этой «былинке» - уж больно сложной показалась для меня тема. Но если не ответить на поставленный вопрос, моё писательство может потерять смысл. Сначала приведу отрывок из короткого послания по электронной почте, добавив, что эта женщина недолгое время работала в нашей редакции. Итак: «Знаете, меня очень занимает один вопрос, касающийся вас. Я очень люблю ваши книги, некоторые «былинки» меня трогают буквально до слёз, в некоторых я вижу себя и думаю, что ведь и я так делаю. Одним словом, я никак не могу понять, где вы настоящий – в книгах или в жизни? Это же просто два совершенно разных человека. Но вы же не в жанре романа пишете, где автора никак нельзя отождествлять с героем. Вроде как вы про себя пишете, но это так не похоже на вас в реальности. Я не говорю, что вы плохой, а просто другой».

Разыщите меня, как иголку, пропавшую в сене,
Разыщите меня – колосок на осенней стерне, -
Разыщите меня – и я вам обещаю спасенье:
Будет Богом спасён тот, кто руки протянет ко мне!..

Разыщите меня потому, что я вещее слово,
Потому, что я вечности рвущаяся строка,
И ещё потому, что стезя меня мучит Христова,
Разыщите меня – нищеброда, слепца, старика…

Я не так уж и слеп, чтобы вас не увидеть, когда вы
Забредёте в шалаш, где прикрыта дерюгою боль,
И где спрячу от вас я сияние раны кровавой, -
Я боюсь – я боюсь, что в руках ваших ласковых – соль…
Вениамин Блаженных †1999 (№5,стр45)

Да-а, господин писатель, это тебе не автографы раздавать – тут надо правду наиправдивую писать.
- Какую-такую правду, - возмущаюсь я-второй, - когда только правду-матку и пишу?
- Тогда почему читательница задаёт тебе этот вопрос? – спрашиваю я-первый.
- Да я же девятую книгу из души вынимаю, пытаясь понять самого себя! Не зря в Библии написано: «Всякий человек ложь» (Пс.115,2). Книги-исповеди помогают мне познать себя, но сами по себе не делают человека лучше – они лишь заостряют внимание писателя на его грехах, заставляют думать, как избавиться от них; само знание своих грехов – путь спасительный. Не зря великий знаток людей Лев Толстой сказал: «Человек подобен дроби, числитель есть то, что он есть, а знаменатель то, что он о себе думает. Чем больше знаменатель, тем меньше дробь», - отвечаю я-второй.

«Всё это было, было, было…»
И всё давным-давно прошло,
и даже память позабыла
тех дней безсмысленное зло.
Так жизнь пройдёт, и не заметишь,
но за последнею чертой
не то ужасно, что ТАМ встретишь,
а то, что принесёшь с собой.
Кирилл Померанцев †1991 (№5,стр.50)

- Цитат-то мы можем с тобой гору набрать, а как всё же честно ответить на вопрос, где тебя больше – в книге или в жизни? – пристаю я-первый.
- Я тебе вот что скажу: передать словами суть человека во всей его многогранности невозможно; человек переменчив до крайности. И потом, неужели читатель думает, что кто-то на земле способен вывернуть нутро так, чтобы написанное стало истиной? Истина – это Бог: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин.14,6); «Освяти их истиною Твоею; слово Твоё есть истина» (Ин.17,17). Французский писатель и философ Жан Жак Руссо (1712 – 1778) написал «Исповедь», в которой подверг себя безпощадному самоанализу и обнаружил как ценность душевной жизни, так и её противоречивость, не укладывающуюся в привычные схемы бытия. Он безпощаден к себе, обнажая дурные стороны своего характера, сохраняя при этом цельность. Оценивая «Исповедь», Ф.М. Достоевский утверждал в «Записках из подполья», что Руссо из тщеславия «налгал на себя». Чернышевский оценил исповедальность произведения как гордость своими пороками: «Да, прав был этот человек, гордо и смело говоря: каков бы я ни был, но я был одним из лучших людей в мире!» (ППС, т.3, 1947, с.775).
- Ты хочешь этим сказать, что пытаешься подражать Руссо?
- Ни в коей мере. Я читал «Исповедь», и она мне не понравилась: исповедальность тоже бывает разная. Приведу отрывок из письма другой читательницы: «Закончила читать вашу книгу. Еще не прочитав и половины, очень захотела вам написать. Вроде бы вы – обыкновенный человек, совершивший, как и многие, ошибки, но что в вас так заинтересовывает людей? Я читала ваши слова, а мне казалось, что они мои. Даже не ожидала, что есть люди с таким же видением жизни, как у тебя. Да, запали в душу ваши «былинки». Над некоторыми я даже плакала… И так удачно и интересно вы подбираете стихи…»

 НАСТОЯЩУЮ КНИГУ ЧИТАЕТ…
Настоящую книгу читает,
отрешённо забыв про дела,
и всей глубью своей ощущает,
что она его раньше прочла.
Жил, работал легко и устало,
сил, спеша, не копил про запас.
А его эта книга читала –
чутко, пристально, не торопясь.
Облекала в слова кропотливо
человеческое существо,
чтобы выкрикнуть в мир молчаливо
сокровенное знанье его…
Игорь Халупский (№5,стр.30)

- Давай оставим философов в стороне. Ответь на вопрос прямо: ты пишешь для того, чтобы люди сказали: «Какой же он смелый человек! Я бы так не смог». Или ты славы хочешь?
- Да нет же, ну хоть ты, моё второе я, поверь, - нет! Грехи выползают наружу по одному; порой мне вовсе не хочется не то что писать о них – вспоминать противно, однако рано или поздно всё ложится на бумагу. И представь себе – становится легче. Ведь мне духовник, о.Иоанн Миронов сказал: «Пиши, пока перо не застынет в руке твоей». Я был потрясён его словами. А что касается деталей… Жена, прочитав очередную «былинку», часто поправляет меня: то было не так, не там, не тогда… «А саму суть я передал правильно, не приврал ничего?» «Да нет, вроде всё сходится…» - отвечает она. Это свойство памяти – забывать плохое, оставлять хорошее, и её коварство – видоизменять события. Всё зависит от духовного устроения человека. А слава… давай поговорим о ней как-нибудь потом.

Самый яростный мой противник,
Самый каверзный собеседник,
Самый тонкий и злой насмешник,
Неотступно следящий за мной,
Тот, кто всё осудит заране,
Сотней тысяч иголочек ранит,
Каждый жест мой и взгляд измерит,
В оправдания не поверит –
Самый страшный мучитель мой,
Как ни странно, во мне самой!
Виктория Багинская (№5,стр.33)

А женщине, которая задала вопрос, отвечаю: решайте сами, где меня больше – в книгах или в жизни, или и там и там, или меня там вообще нет. Ответ зависит опять-таки от личности читателя, его нравственных качеств, духовного возраста. Были случаи, когда меня пытались обнять незнакомые люди, фамильярничали, называли Сашенькой, видимо, считая, что теперь, после прочтения моих книг-исповедей они всё-всё обо мне знают. Но не зря писал поэт Арсений Тарковский, «слово только оболочка…»
- Запутал ты меня, брат, вконец.
- Знаешь, я и сам немного запутался с ответом. Если бы я знал его, незачем было бы на исповеди ходить и книги писать…

Вот книга. А где-то за кадром
Исписана плотно тетрадь.
И всё же его, Александра,
Писателем мало назвать.
Он ручкой размашисто движет
По линиям прожитых лет…
Не верьте ему, он не пишет –
Он душу выводит на Свет.
Татьяна Шорохова, СПб (№5,стр.29)

        «БЫТЬ С ТОБОЮ НАВЕКИ ХОЧУ»
Начало года не предвещало ничего хорошего – 30 декабря в московской больнице от сердечной недостаточности на 74-о году жизни почил о Господе  протоиерей Виктор Грозовский, клирик Князь-Владимирского собора. Такого сонма священников во главе с наместником Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры второго января при чине отпевания – более 25,  и плотно забитого народом храма мне довелось видеть лишь при кончине Владыки Иоанна (Снычёва) в 1995 году; народ любил батюшку неподдельной любовью и не мог не прийти с ним проститься.
Личные воспоминания возвращают меня в далёкий 1991 год, когда я забрёл в Свято-Троицкий собор и заговорил с проходившим священником о несовершенстве мира. Выслушав меня, о. Виктор — а это был он — сказал: «Тебе креститься надо, парень». Через несколько дней в крипте собора батюшка совершил надо мной Таинство Крещения. А позднее крестил моего старшего брата. И освящал мой первый «жигулёнок». И не раз бывал в моём доме – будь то юбилей или просто пообщаться. Сердцем я быстро прилепился к этому красивому, с хорошо поставленным голосом священнику — он всегда был распахнут людям.
Однажды рядом с церковной лавкой я увидел безутешно плачущую женщину: умер муж, но не было денег отслужить по нему панихиду. Я разыскал в соборе о.Виктора, и он, несмотря на занятость, успокоил: «Не волнуйся, Александр Григорьевич, сейчас отслужим панихиду».
О, как понять другого трудно,
А посочувствовать — вдвойне,
Хотя и чувствую подспудно:
Помочь другому надо мне.

Это — строчки из стихотворения о.Виктора «Ещё раз о любви». Батюшка жил, как писал в стихах, и писал, как жил.
Мы подружились очень быстро. Я заваливал батюшку каменьями вопросов, исповедовался у него, звонил и не раз сам ходил к нему домой. И никогда не встречал отказа, и всегда меня встречали чуть усталые, но приветливые глаза батюшки. Он охотно соглашался дать интервью для газеты, рассказать о своей огромной семье, выступал на скромных торжествах газеты и её редактора. Осталось в памяти, как о.Виктор после встречи с митрополитом Антонием Сурожским в Лондоне пригласил домой, чтобы и я мог услышать – пусть на видеокассете – великого православного проповедника.
И в октябре 2007 года, когда я отмечал своё 60-летие, батюшка вдохновенно читал стихи из своей последней книжки «Ещё раз про любовь», а матушка Зинаида рассказывала сочинённые ею сказки, пела песни — и во многом благодаря чете Грозовских вечер получился нескучным. На подаренной книжке батюшка оставил надпись-пожелание: «Александру Григорьевичу, взыскательному и строгому редактору, - с благодарностью за краткое сотрудничество и благопожеланиями доброго здововья, успешного труда, а главное, спасения души. Автор».
В декабре мы разговаривали с о.Виктором по телефону, но он ни словом не обмолвился о болезни. Правда, шутливо упрекал меня в том, что не печатаю его стихов. Я обещал, и, надеюсь, оттуда батюшка узнает, что пусть с запозданием, но слово своё я сдержал. Честно говоря, стихи о.Виктора казались мне несовершенными, напоминали проповеди, и, хотя заложенные в них мысли были весьма душеполезны, размер и рифму я почитал больше. Теперь я понимаю, что был неправ.
И не могу не сказать хотя бы несколько слов о матушке Зинаиде Николаевне. Мы привыкли, что вдовы на похоронах супруга рыдают, одеты в чёрное и всем своим видом показывают свою скорбь. М.Зинаида на отпевании показала нам пример, как должно вести себя при – временном – расставании с любиым мужем. Одетая в белое, она сидела в изголовье и даже улыбалась людям, выражавшей ей сочувствие. Я не удержался и поцеловал матушку в щёку.
Счастлив тем, что 16 лет знал этого замечательного священника, сердечного, болеющего за людей человека, заботливого семьянина, талантливого воспитателя молодёжи. Надеюсь и верю, что Милосердный Господь поселил о.Виктора в Небесную Обитель по его достоинствам. Мы будем молиться о вас, дорогой батюшка, а вы — да сподобит вас Господь! — молитесь об оставшихся на грешной земле чадах.
Похоронен о.Виктор Грозовский на Смоленском кладбище.

                ВОЗДЫХАНИЕ
О Господи, избавь меня от слов пустых,
От суеты и дел сиюминутных,
Дай мыслей незатейливых, простых
И от мечтаний огради безпутных.
Пошли терпение, от гнева огради,
От зависти и злобы, осужденья…
Да расточатся злобные врази,
Подай, Господь, надежду на спасенье.
Ты, знаю, Милостив, по милости спаси!
Нет у меня заслуг, Ты это знаешь,
Дай капельку Божественной Любви, —
Я всё найду, а Ты не потеряешь.
С Пророком вместе Твоё Имя воспою
И буду петь в темнице и на воле.
Я в Твои руки душу предаю,
Как раненый боец на бранном поле.
О.Виктор Грозовский

Отец Виктор пришёл в храм, будучи уже взрослым, пройдя через искушение актёрством. Что толкнуло к тому? Молитва ли, которую твердила каждое утро в годы войны его неверующая мать, повторяя, как заклинание, слова, обращённые к Божией Матери, слышанные от бабки? Внутренний ли страх перед разрушающей бездуховностью того мира блеска и суеты, в котором пришлось жить долгие годы? В дни молодости о.Виктор был актёром, потом работал режиссёром на телевидении. Что стало бы с ним, не начни он читать православные книги, не заведи привычку носить с собой старенький молитвенничек, не появись у него неодолимого желания понять, что такое Добро и Зло? Но желание явилось, и Бог указал путь. Батюшка писал о том времени:

Ни Гамлетом, ни Дон-Кихотом
Мне никогда уж не бывать,
Не обливаться в схватке по’том,
Идя на вражескую рать…
  Не быть мне рупором эпохи,
  Проводником её идей…
  Теперь я собираю крохи
  Той веры, что хранит людей.

В сорок лет встретил Виктор Грозовский свою будущую жену — студентку Зинаиду. Долго по-старомодному ухаживал, потом они обвенчались в маленькой захолустной церквушке. О том никто не узнал, но год спустя родилась дочь. И супруги окрестили её, назвали Любовью. Но тут уж Грозовского (он работал тогда режиссёром) вызвали «на ковёр» и приказали увольняться по собственному желанию. Он не видел за собой никакой вины, спорил, защищался, требовал соблюдения закона… Безполезно.
— Я ушёл в никуда, — вспоминал о.Виктор, — у нас с Зиной не было тогда ни денег, ни квартиры, ни связей. Только с любовью остались. Любовь-то и приводит к Богу. Блестящий актёр пошёл работать вахтёром в Духовную семинарию и год простоял как смиренный сторож, не чувствуя никакой утраты: мир, в котором он жил прежде, навсегда утратил для него ценность. Потом тогдашний ректор Духовных школ архиепископ Кирилл рукоположил его во диаконы, а шесть лет спустя о.Виктор принял сан иерея.
Теперь у семьи Грозовских большая, по нашим понятиям, квартира, которая, тем не менее, должна быть тесна — детей-то уже девять! Но здесь не тесно. Небогато, это верно, но оттого ещё виднее то, чего так не хватает сейчас в наших домах, — мир. Нет ни суеты, ни ссор по пустякам, ни обид, глупых и пустых.  Дети — от старших Любови и Василисы до младших Ники и Ангелины — веселы и полны радости, той радости открытого сердца, которая и должна быть в детях и которую только вера в Бога и может дать. Четыре дочери, пять сыновей. Вот богатство-то! И матушка Зинаида, улыбающаяся доброй улыбкой.
Матушка вспоминает: — Когда была одна дочь, я не знала, что делать, не хватало времени, сил. А теперь горя не знаю. Помогаем друг другу, заботимся; чего не хватает, всегда Бог пошлёт, лишнего-то не просим…
— Я просил Бога послать мне хорошую жену, — рассказывал, улыбаясь в густую, с проседью, величавую бороду о.Виктор, — и Он послал мне самую лучшую женщину, какую я мог себе вообразить. И детей послал, и труд послал, который даёт радость. Счастливым быть не трудно. Надо только по-настоящему Бога просить. Он ведь лучше нас знает, что нам нужно на самом деле. «Православный Санкт-Петербург». 1996 г. №5(47).

Без Тебя ничего не могу:
Пред Тобой в покаянье смириться
И Любовью Твоей насладиться…
Без Тебя ничего не могу.

Оскорбленья терпеть не могу,
Не творится молитва во гневе,
Бездуховные мысли о чреве,
И страстьми потакаю врагу.

Озабоченный только собой,
За друзей не умею молиться.
Если честно, мне нечем хвалиться,
Оттого недоволен судьбой.

А теперь лучше я помолчу,
Мало ль в жизни кто чем недоволен?
Вероятно, я сам тоже болен,
По греховным счетам я плачу.

Быть с Тобою навеки хочу,
Растопи в сердце айсберг гордыни,
Ты Любовь нам явил в Своём Сыне!
Боже, милостив буди, - шепчу.
Протоиерей Виктор Грозовский †30.12.2007.

«СМЕРТЬ – ЭТО НЕ ЕСТЬ ИСШЕСТВИЕ, А ТОЛЬКО ПЕРЕХОД ИЛИ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ В ВЕЧНОСТЬ ПО ОКОНЧАНИИ ВРЕМЕННОГО ПУТИ». Свщмч. Киприан Карфагенский

                Чацкий
                «Господствует ещё смешенье языков:
                Французского с нижегородским? –
                Софья
                Смесь языков?
                Чацкий
                Да, двух, без этого нельзя ж».
                Александр Грибоедов †1829 «Горе от ума»
      
       «НАШ ЯЗЫК ИСХОДИТ ОТ СЛАВЯН»
«Николай Бурляев: жизнь духа должна быть приоритетной»;   преобладающей;
; «В Донецке блокируют(?!) русский язык»;
; «…время ожидания чуда давно кануло в Лета» - ИА «Русская линия»;
; «комфортно (удобно) подойти к столу» - ТВ «Спорт»;
; «дебютный выход в космос» - первый канал ТВ;
; «В выходные зима изменит свой имидж» - Гисметео.Ру;
; «Мы, «Комсомолка», достаточно уникальное издание;
; «… самый большой, лидирующий интерес к этой теме» - В.Н.Сунгоркин, гл.редактор «Комсомольской правды»;

; «Пал эталон (пример) ума и чести,
    На трон полезли упыри».
       Николай Переяслов

; На XVI Рождественских чтениях замглавы ОВЦС призывает   общество повышать уровень языковой культуры: «Следует постараться на уровне интеллектуального диспута… отстоять идею о том, что всё-таки культура языка нужна, отстоять саму идею верности высоким стандартам языка… Требования к языку должны вновь стать жёсткими и реально предъявляемыми», - подчеркнул о.Всеволод Чаплин. ИА «Русская линия». Да-а, тут сам … учитель русского языка голову сломит…

; «Наша собака Масяня – мегазамечательный пёс» - газета “Metro”, СПб. Это уже что-то галактическое…

; «Никакого аншлага больных с вывихами и переломами не было» - «Metro», СПб. Аншлаг (нем) – объявление о том, что все билеты на представление проданы.

; «Е.Никифоров, председатель Общества «Радонеж», не согласен с проведением «в день памяти холокоста уроки толерантности» (веротерпимости. – А.Р.)

; «Во время старта шаттла «Атлантис…» - Интернет-портал «Лента.Ру». Английское слово “shuttle” переводится на русский как «челнок». Кроме того, в русском языке оно пишется и произносится с одним «т». Похожая ошибка тиражируется прессой в названии столицы Эстонии; надо – «Таллин», а если совсем по-русски – «Талин». И уж совсем дико читать имя госсекретаря США – Кондолизза Райс.

; Не вдавил тальяночные кнопки,
Так, чтобы заплакали меха.
Пробовал, но был мой опыт робкий
Симбиозом смеха и греха.
Евгений Изметьев, журнал «Москва»; «симбиоз – сожительство двух организмов разных видов, приносящее им взаимную пользу».

; Природой продиктованный вердикт - (приговор);
     Он же;

; «В Улан-Уде введён режим чрезвычайной ситуации» - ТВ-1;
а почему не «положения»?
; «Холода внесли коррективы» - НТВ; изменения;

«Юмор способствует креативности» - газета “Metro”

; … «по инициативе миссии св. Георгия Победоносца организуется круиз-паломничество». Cruise (англ) – морское путешествие. Неужели нельзя сказать: «морское паломничество»?

«В последнее десятилетие наша страна занимает одно из первых мест по уровню разводимости» Седмица.ру  Новообразованный канцеляризм.

«Вернулся в родные пенаты (лат). Спорт.ТВ. Надо: «Вернулся к родным пенатам – в родной дом, домашний очаг.

«В повседневной жизни есть желающие воспользоваться гиперэнергией молодости» - из православной газеты; непонятное словообразование: что значит – «сверхэнергия»? Митрополит Смоленский Кирилл (Гундяев);

«Россия в глобальном мире» - «Русская линия». Получается: «Россия в мировом мире?»

«Наказание было адекватным» - из современной книги;  т.е.
соответствующим;

«Россия находится в поисках своей идентичности». Депутат Госдумы В.Гальченко. Ну неужели нельзя произнести русское слово «тождественности»?

Неуместное или неоправданное употребление иностранных слов.  Например: «Срок выполнения задания может быть пролонгирован (продлен)». Нет смысла использовать иностранное слово, если есть русский термин, обозначающий данное понятие. Употребление иностранной лексики должно быть обусловлено требованием необходимости, уместности и точности словоупотребления. «Культура русской речи».
Словно муха по ножу, деревенский я, не питерский, я по Невскому брожу и разглядываю вывески. Надоели мне «хиты», «менеджменты», «маркетинги» - простоты бы, простоты незапятнанной эстетики. Мне в деревню бы убечь, где совсем иная лирика, где звучит родная речь: «палихмахер», «полуклиника». Иван Стремяков, СПб,(стр.26,5)

А теперь, боголюбивый читатель, знающий родной язык, предлагаю вам проверить себя и подобрать русские соответствия:
«креативный» - (для редакции – «творческий»; лучше бы не ставить: пусть читатель сам заглянет в словарь).
«реальный»   - («действительный»);
«шопинг»     - («делать покупки»);
«инаугурация» - («торжественная церемония вступления президента страны в должность»);
«шоу»        -  («представление»);
«модернизация» - («обновление»;
«информация» - («сведения, сообщение»); «информационное сообщение»?!;
«инфляция»   - («подорожание»);
«ипотечный кредит» - («жилищный заём»);
«реабилитация» - («восстановление»);
«инспекция» - («надзор, проверка»);
«инструкция по эксплуатации» - («правила пользования»);
«декларация о доходах» - («отчёт о доходах»);
«утрировать» - («преувеличивать»);
«рекреационная зона» - («место для отдыха»);
«Правила русской орфографии» - («Правила русского правописания»)
и прочая иностранщина: либерализация, монетизация, девальвация, инновация, диверсификация, интеграция, тенденция, мэр, муниципалитет, департамент, венчурный фонд, мониторинг, префектура… несть им числа.

«И мы впервые скажем, что употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское, - значит оскорблять и здравый смысл, и здравый вкус. Так, например, ничего не может быть нелепее и диче, как употребление слова «утрировать» вместо «преувеличивать». В.Г. Белинский †1848

      В ГОД СПАСЕНИЯ РУССКОГО ЯЗЫКА
С книг слетает позолота, исчезают имена… Да и книги неохота брать в такие времена. Чтобы горечь – через руки – их безжалостно рвала, как в войну – на самокрутки… Так ведь то война была! А теперь – иная бойня: самокрутка – целый мир… Спите, классики, спокойно: Пушкин, Гёте и Шекспир. Спите, милые, не трону вас небрежною рукой… Занимаю оборону, хоть и воин – никакой. Пусть иной считает кто-то, будто чтенью грош цена. Обетает позолота, остаются имена, чтоб узнала их планета лет, так скажем, через, сто… Умирать легко за это, потому что есть за что… Александр Кедран, Екатеринбур

              +  +  +
      Из «Моления Даниила Заточника», XIII век
Въструбим, яко во златокованыя трубы, в разум ума своего и начнемъ бити в сребеные арганы возвитие мудрости своеа.  Въстани слава моя, въстани въ псалтыри и в гуслех. Восстану рано, исповемъ ти ся.  Да разверзу въ притчах гаданиа моя и провещаю въ языцех славу мою.
Не боюся, господине, похулениа твоего на мя; имею бо сердце, аки лице без очию; и бысть ум мой, аки нощной вран, на нырищи забдех; и распася животъ мой,  аки ханаонскый царь буестию; и покрыи мя нищета, аки Чермное море фараона.
Но видех, господине, твое добросердие к собе и притекох къобычней твоей любви. Глаголеть бо в Писании: просящему у тебе дай, толкущему отверзи, да не лишен будеши царствия небесного; писано бо есть: возверзи на Господа печаль свою,  и той тя препитает въ веки.
Азъ бо есмь, княже господине, аки трава блещена, растящее на застении, на ню же ни солнце сиаеть, ни дождь идет; тако и аз всемъ обидим есмь, зане огражен есмь страхом грозы твоеа, яко плодомъ твердым.
Но не възри на мя, господине, аки волк на ягня, но зри на мя, аки мати на младенец. Воззри на птица небесныа, яко тии ни орють, ни сеють, но уповають на милость Божию; тако и мы, господине, желаем милости твоея.
Зане, господи  не, кому Боголюбово, а мне горе лютое; кому Бело озеро, а мне черней смолы.
Княже мой, господине! Избави мя от нищеты сея, яко серну от тенета,  аки птенца от кляпици, яко утя от ногти носимого ястреба, яко овца от уст львов
СТАРОСЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК
Отчего, обжигая горло,
Разбираю часами подряд
Сочетания «оло» и «оро» -
Вран и ворон, молод и млад?
«Чловек некий име два сына…»
Я прислушиваюсь к словам.
Открывается в них Россия,
Легендарная быль славян.
Сеча лютая. Доля тяжкая.
И в открытую, не тайком
Песни горькие да протяжные
Заплетали девки венком.
Поднимались из пепла вотчины,
Пахарь зёрна бросал с руки.
По утрам меж хлебами сочными
Открывали глаза васильки.
Сто-ро-на. Го-ло-са. До-ро-га.
Я усвоил твёрдо азы:
С давних лет открытостью слога
Знаменит славянский язык.
Сергей Крыжановский, р.1939, г.Николаев

.               
               ПЕРЕВОД
«Вострубим, как в златотканые трубы, во все силы ума своего и заиграем в серебряные органы гордости своею мудростью. Восстань, слава моя, восстань в Псалтыри и гуслях. Встану рано и раскрою в притчах загадки мои и возвещу в народах славу мою.
Но боюсь, господине, осуждения твоего. Ибо имею сердце – как лицо без глаз, и ум  мой – как ночной ворон, на развалинах бодрствующий. И закончилась жизнь моя, как у ханаанских царей, безчестием;  и покрыла меня нищета, как Красное море фараона.
Но видел, господине, твое добросердечие ко мне и прибег к всегдашней любви  твоей. Ибо говорится в Писании: просящему у тебя дай, стучащему открой, да не отвергнут будешь Царствия Небесного. Ибо писано: возложи на Бога печаль свою, и Тот тебя напитает вовеки.
Ибо я, господине, как трава сорная, растущая под стеною, на которую ни солнце не сияет, ни дождь не дождит; так и я всеми обижаем, потому что не ограждён страхом грозы твоей, как оплотом твёрдым.
Не смотри же на меня, господине, как волк на ягнёнка, а смотри на меня, как мать на младенца. Посмотри на птиц небесных – не пашут они, не сеют, но уповают на милость Божию; так и мы, господине, ищем милости твоей.
Ибо, господине, кому  Переяславль, в мне гореславль; кому Боголюбово, а мне горе лютое; кому Белоозеро, а мне оно смолы чернее…
Княже  мой, господине! Избавь меня от нищеты этой, как серну из сетей, как птицу из западни, как утёнка от когтей ястреба, как овцу из пасти львиной…» «Былины, русские народные сказки, древнерусские повести», М., Дет.лит., 1989. Вступ. статьи, сост., и комментарии Д.С.Лихачёва.

КОСТРОМСКОЙ ГОВОР
Всю жизнь я верен звуку «О» -
На то и костромич!
Он ¬ речи крепкое звено,
Призыв и древний клич.

И, говор предков сохранив,
Я берегу слова:
«По’сад, Поло’ма, Ко’ло’грив, -
Покуда речь жива.

Мне не к лицу пустая спесь,
Я слышать был бы рад,
Как говорили чудь и весь
Лет восемьсот назад.

На свете тот народ велик,
Что слово бережёт,
И чем древней его язык,
Тем дольше он живёт.
Сергей Макаров (№3,159)

Друзья мои! Я вовсе не собираюсь проводить литературоведческое исследование или переписывать давно известное. Но вы только вчитайтесь в небольшой отрывок из «Слова Даниила Заточника» на древнерусском языке – и у вас от волнения и гордости застучит сильнее сердце. Кто написал это? Да нищий княжеский «милостник», который добровольно служил князю Переяславля Ярославу Владимировичу, человек не без литературного дара, раз дошло оно до нас, переписанное многажды позднее – нравилось «Моление» и последующим поколениям. А, может, задаю себе вопрос, писать в таком стиле умели многие?.. «Моление» написано простым человеком, которого понимали современники и по достоинству оценили написанное: «Не скот в скотех коза; ни зверь в зверех ожь; ни рыба в рыбах рак; ни потка (птица) в потках нетопырь; не мужь в мужех, иже ким своя жена владеть». А значит, - образованных людей в 13 веке было множество.

Тёмен язык – и обиден, и зол,
Если он следует дикой природе.
Солнечным светом наполнить глагол
Призваны были Кирилл и Мефодий.

Им помогло Провиденье само –
Вера, смирение, Промысел Божий.
И обрастало навеки письмо
Речью прямой, ни на чью не похожий.

Ради спасенья, ради Христа,
Чтоб замолить осквернённое тело,
Как мотылёк на огонь, на уста
Одушевлённое слово летело.

Каждый теперь в этом пламени мог
Сквозь воспалённые связки гортани
Правильно славить того, Кто есть Бог!
И называлось то племя – славяне.
Вадим Терёхин

Посмотрите, насколько хорошо автор из низов знает Священное Писание, русский быт и природу. Что побудило его обратиться за покровительством к самому князю? Во-первых, Даниил больше никому подчинён не был, а, во-вторых, слово «заточник» в то время обозначало «тюрьму», «заточение». Или он уже побывал там – отсюда и прозвище… Не грозила ли ему неволя за долги? Вполне возможно…

Уроки русского мы дорого оплатим!
Мы предали божественное Слово
И путаем «палаты» и «полати»,
«Покров» и «кров», «обнову» и «основу».

Прорехи множатся – заплата на заплате
На пурпуре величия былого,
Куржавит ржавь узоры на булате,
И в хлеб идут отсевки и полова.

Не зёрна Истины – от Истины отсевки
Нам сыплются в протянутые руки…
Храни вас Бог, прислужники и девки,
Да русского не знающие внуки!

Как дорого, познаем лишь в могиле,
Утратив русский, россы заплатили.
Лидия Луткова, р.1944

Но я оставлю свои досужие размышления. Само «Моление Даниила Заточника» - песня, льющаяся из души народа, песня, которую мы почти забыли. Какой смысл хранить текст, если мы не только не понимаем, о чём речь, но с немыслимым упорством рушим основу всего – великий русский язык! Вот именно это мне хотелось донести до вас, боголюбивый читатель.

Дорожите русским языком
Новгорода, Вологды, Иркутска,
Восхищаясь светлым родником
Нашего, российского, искусства!

Сохраните чистоту его
От засилья западного сленга,
Чтоб сказаний древних волшебство
Не исчезло на Руси безследно!

…Наш язык исходит от славян –
Крепки узы в нём святого братства…
Ни хазары, ни Великий хан –
Не смогли отнять его богатства…

Говорите русским языком!
Берегите это чудо в мире,
Наслаждаясь чистым родником,
К нам дошедшим в незабвенной лире!
Владимир Корнилов †2002

        «ЗА ЧЕРТОЮ ГОРОДСКОЙ ОСЫПАЕТСЯ МАЛИНА»
После падения с подоконника, двухнедельных мытарств по подвалам и счастливого возвращения домой Малыша мысли невольно вернулись к судьбе животных. К слову, одна женщина-читательница с целью обидеть назвала меня писателем–«натуралистом», что совсем не соответствует истине: через участь животных я стараюсь передать суть человека, его зависимость от всего живого на земле. Иными словами, через отношение к животным высвечивается сам  «царь зверей» - человек.
   
      ТИГР УССУРИЙСКИЙ
Я реликтовый тигр. Я король. Я изгой.
Я по снегу иду уссурийской тайгой.

Тяжела моя лапа, и коготь остёр.
Я, ворча, обхожу ваш костёр.

Слишком много костров. Слишком много людей.
Я охотник и хищник. Но я не злодей.

Я могу оленуху на снег уложить,
Но лишь только затем, чтобы есть, чтобы жить.

Лишь свою полосатую шкуру ношу,
Никакую чужую себе не прошу.

Постепенно сужается царство моё.
«Выживает сильнейший», - какое враньё!

Прав старик Лао Цзы, написавший давно:
«Гибнет сильный, а слабому выжить дано».

Я реликтовый тигр, вашим кошкам родня.
Берегитесь меня. Берегите меня.
Илья Фоняков, СПб
      
Давным-давно, когда дочке было лет пять, нам было позволено бывшей женой вместе посетить зоопарк. Ведь сколько лет прошло, а я всё помню крохотную клетку со зверьком, напоминающим лису, который безпрестанно бегал по кругу своей неволи. Сколько кругов он совершил здесь за свою жизнь, никто не считал, только железная обивка пола кругообразно протёрлась от его мягеньких подушек на лапах. Даже железо не выдержало его бега. А дело в том, что при отсутствии движения животное, которое в поисках пищи на воле пробегает десятки километров, очень быстро погибнет. Вот несчастная тварь и кружится по безконечному кругу, чтобы не умереть… Больше я в зоопарке не был. И, честно говоря, не очень понимаю, к чему показывать страдания братьев наших меньших малым и взрослым детям, какой нравственный урок они вынесут из этой тюрьмы  строгого содержания. Еще помню, что любимая слониха детворы от казалась от еды и сознательно (!) умерла из-за того, что её разлучили с супругом – слона перевели в другой зоопарк. На Западе условия содержания животных намного лучше, но смысл от этого не меняется: у нас – тюрьма строгого режима, у них – общего, но тюрьма всё равно тюрьма.

Интересно, помнит ли медведь
в клетке зоопарка о берлоге,
начиная шастать и реветь
в тёмном безпокойстве и тревоге?
Интересно, ест ли он во сне
лакомую ягоду лесную,
слышит ли, как в ранней тишине
тетерев влюбившийся токует?
Помнит ли излюбленный свой плёс,
рыбину с волнистой чешуёю,
поле и дурманящий овёс,
нежно-серебристый под луною?
Комаров качающийся звон,
сытую сонливость на закате?..
Интересно, помнит ли, как он
девицу-медведицу брюхатил?
Муравейник ей разворошил,
пасеку в подарок ей разграбил…
Интересно, помнит ли, как  ж и л,
а не в тесной клетке косолапил?
Помнит! Оттого-то и ревёт,
ржавую решётку сотрясая.
(Памяти моей круговорот
вспенивает страсть его лесная.)
Вряд ли помнит…
С фантиком сглотнув
брошенную кем-то барбариску,
явно недовольный, что – одну,
в пасть пихает яблока огрызки…
Помнит! И кивает нам башкой –
сказочный,
загадочный,
былинный…
Лето. За чертою городской,
вызрев, осыпается малина.
Леонид Агеев †1992

 А белые медведи, которых так любят держать зоопарки? Они же помнят и страдают от своей памяти. Что ни говори, а зоопарк  есть тюрьма.
Неволю таят капканы, а пули смертельно метки… В ледовой ночной пустыне, у берега где-то там, идёт он и оставляет тюленей в крови – объедки, и жадные куропатки летят по его следам. Ложатся следы на север весомо, свежо, упрямо. Он знает, его он хочет, рождённый в скитаньях зверь. Идёт он всегда на север, ни влево, ни вправо – прямо… С извечным его маршрутом ты свой, если хочешь, сверь! Ты видел, как в зоопарке бедует бродяга вечный, гонимый слепым инстинктом, слоняется взад-вперёд? Ты слышал, как он здесь стонет? Почти то по-человечьи… Уверен я – самых чёрствых за горло тоска возьмёт. Себя-то ведь не обманешь, не надо для утешенья искать подходящих слов… Припомни ты стон медвежий – и хвастаться перестанешь, на всём побережье первый охотник и рыболов. И после приснится, будто на холоде задубелом, легко раздвигая телом порошистые снега, от нас убегает Север огромным медведем белым и след его лап мохнатых зализывает пурга. Николай Малышев. (№4,26)

Так уж необходимо показывать школьникам жирафа в натуральную, так сказать, величину вместо видеофильма или рисунка в учебнике? Это что, прибавит им доброты – от брошенной в клетку булки? Или от кривляния у клетки с обезьянами? А цирк, в котором животных заставляют делать несвойственные для них вещи? Лаской, говорите? Хорошо жить в тумане обмана – отвечу я вам.

       ШАПИТО
Раскрыл бродяга шапито
Фантазий разноцветных купол.
Привозят в импортных авто
Родители нарядных кукол.

Неповоротливый тюлень
Подбрасывает скользкий мячик –
Так мальчика косая тень
За морем на коленках скачет.

Покорных тигров без вины
Стегают жгучими хлыстами.
А величавые слоны
Горюют детскими слезами.

Ковёрный в красном парике
Штампует ветхие репризы.
Медведь в забавном парике
Ломает женские капризы.

Смакуя смех, стяжая страх,
Глазеют зрители – как волки.
Устало собирает маг
Оваций звонкие осколки.
Геннадий Волноходец

Или в клетке - на «птичьем рынке»? Природа нежная, живая в железной клетке взаперти. Кричат торговцы, завывая: «Эй, покупатель, подходи!» Полсотни – пёс, червонец – птица. Бери, монету не жалей!..» Передо мной – животных лица и морды красные людей. Георгий Зайцев р.1946. Или ипподромные бега’?..

Сходят с круга лошадки –
Эх, одна за другой!
А, казалось бы, гладки,
Да и шеи дугой.
А казалось, казалось,
Будто их в оборот
Никакая усталость
Никогда не возьмёт.
Гонг командует снова,
Значит, снова скакать,
Чтобы искры подковой
На скаку высекать.
И, на зрелище падкий,
Валом валит народ.
Сходят с круга лошадки –
Чей черёд, чей черед?..
Юлия Друнина †1991

Или опыты на животных: в Центре космической медицины под Москвой изучают воздействие космоса на человека. Самые ответственные (и значит, - опасные. – А.Р.) опыты ставят на обезьянах, которые так похожи на людей… Или случай из моего детства, когда мы в 50-х годах жили в Москве в Хорошевском тупике возле Центрального аэродрома – бывшей Ходынки. В газетах появились фотографии, сделаные вставленным вместо глаза кота фотоаппаратом: забор, с которого спрыгивал несчастный кот, помойки, которые он посещал, и кошечки, за которыми кот ухаживал. Американцы пытались заснять секретный завод на территории аэродрома. Помню, я тогда здорово смеялся, а теперь жалко бездомного кота-калеку…
Вы скажете: «Лучше на обезьянах и кошках, чем на людях», а я с вами не соглашусь: человечество так гордится своим совершенным умом! Могло бы придумать. Американские астронавты  перед совместным полётом «Союз» - «Аполлон» отказались в нашем Центре подготовки тренироваться на центрифуге, ссылаясь на статью своей конституции, запрещающей гражданину США рисковать здоровьем. Но мы – Расея, я как раз в 1968 году служил в Армиии неподалёку от села Адамовка в Казахстане, в каменистую землю которой врезался спускаемый аппарат со сгоревшими останками космонавта Владимира Комарова. Но, простите, я ушёл в сторону.
 Человек с упорством, достойным лучшего применения, старается очеловечить животных,  заставить братьев наших меньших принять модель человеческих традиций и навыков – пусть медведь ездит в цирке на велосипеде. Умора! А одну умную овчарку научили выговаривать имя хозяина: «Во-в-ва…». Но животные и так умеют общаться, они способны рассказать о себе.

Птицы разговаривают, спорят,
ссорятся, противоречат, вторят,
учат, огрызаются, бранятся,
сквернословят, веселятся, злятся,
лаются, приказывают, просят,
осуждают, каются, доносят,
поминают, празднуют, судачат,
стонут, ноют, жалуются, плачут,
возражают, ропщут, восстают…

Только нам всё кажется – поют!
Евгений Коган

Зоопсихолог Наталья Криволапчук, выпускница ЛГУ, долгое время изучала проблемы искусственного интеллекта. Полученные знания позволили ей подойти к пониманию, в частности, собак не как животных, а как представителей иного разума. Она под псевдонимом Джина Рольф написала серию книг «Собаки, которые…»
Приведу один из эпизодов, взятый из газеты «Санкт-Петербургские ведомости» за 2003 год: «Однажды ко мне обратились хозяева 10-летней собаки, которая в их отсутствие крушила в квартире всё, вплоть до электропроводки. Я провела сеанс гипноза, и пёс пошёл со мной на контакт – он вдруг… заговорил. Это была звуковая речь с богатыми интонациями. Он рассказал мне, что часть своей жизни он не имел дома, что хозяева его не понимают и он постоянно боится быть выставленным за дверь (потом хозяева подтвердили, что подобрали его на улице). Как могла, я постаралась успокоить собаку, убедить в том, что хозяева его любят и никогда не предадут. И животное успокоилось, у него прекратились те нервные приступы, из-за которых хозяева собирались обращаться к специалистам. Значит, можно научиться по-настоящему понимать животное». Действительно, венгерские учёные разработали компьютерную программу, которая может распознавать лай животных. Было проанализировано 6 тысяч звуков, после чего программисты начали понимать, когда собака замечала мячик, когда играла, дралась, видела незнакомца или хотела гулять. Учёные допускают появление приборов-переводчиков с языка собаки на язык людей. Люблю собак за их лохматость, за нрав, за искренность хвостов, за непохожесть на приматов, за их собачью к нам любовь. Собаки – наших рук творенья, у них в глазах при свете дня мерцает кротость примиренья: «Смотри, я твой, не брось меня!» Собаки в том не виноваты, что не умеют говорить: они, как малые ребята, мы их не вправе укорить. Они, как мы: по наущенью питают ласку или рык, без упованья на прощенье в живую плоть вонзают клык… Когда собаки умирают от глаз сторонних вдалеке, лишь птицы музыку играют, и дети плачут в уголке. Глеб Горышин †1998. Поэт ошибается – у собак есть свой собачий язык.
И Малыш, как я упоминал, до падения тоже – без всяких кавычек – разговаривал с нами, не мяуканьем, а иными звуками-предложениями, которые мы с женой начали понимать. Он то жаловался на грязный туалет, то просился погулять на подоконнике, то хотел поиграть в прятки… Теперь он почти всё время лежит в кресле и поднимается только поесть. Вероятно, он получил сильную психическую травму – не только от падения и новой страшной жизни, но и от встречи с человеком, который выбил ему зуб и поранил подбородок. Ничего, мы еще поговорим с тобой всласть, Малыш-3! Ведь это твой дом…

Кивали вслед головки мака,
Хозяин помахал рукой…
Я уезжал. Никто не плакал,
Никто не исходил тоской.
И только пёс – косые уши:
Одно – торчком, другое вниз –
Он резких окриков не слушал,
Под ноги лез, на плечи вис…
Хозяйский пёс – мы с ним бродили
В степи с зари и до зари,
Из мутных луж на пару пили,
Глодали вместе сухари.
Чудак – бежал он за машиной,
Смешные уши опустив,
И всё глядел, глядел мне в спину,
Уже послушно молчалив.
Лишь за селом, в степи ковыльной,
Как бородатый мельник, бел,
Он захлебнулся дымной пылью
И посреди дороги сел.
Леонид Агеев †1992

               «ОБИЖАТЬСЯ НЕ УМЕЛИ МАМЫ»
Читательница через батюшку передала мне своё стихотворение с надписью: «Александру Ракову с состраданием и любовью о Господе». «Какие б ни прошли года, я не забуду никогда – как в безысходности ночи забыты впопыхах ключи, и время не подвигнешь вспять – за дверью умирает мать. Но только ногу на порог: «Я так ждала тебя, сынок» - её ласкающий упрёк. Потом лекарства и врачи, мерцанье восковой свечи, извив кладбищенских дорог - «я так ждала тебя, сынок». Не прокричать, не простонать, как это – умирает мать!.. Пульсирует седой висок, написано так много строк, и взлёт намеченный высок, и всё исполнится в свой срок: «Я так люблю тебя, сынок». Р.Б. Людмила. Спаси тебя Господи, сестра во Христе.
…Стайка синичек окружила меня возле маминой могилы. Сидят на кресте и летают так близко, что можно схватить рукой. Но пичужки ничуть не боятся – они гостинца ждут. «Что же ты, голова садовая, - ругаю себя, - воробушков своих во дворе покормил, а синичкам ничегошеньки не принёс». Я виновато развёл ладони. Они поняли и пропали. В стайке я насчитал ровно семь пташек. А ведь сегодня 24 января – семь лет со дня смерти мамы… Вот она смотрит на меня с надгробного фото – молодая, красивая, ладная…

Опадают годы, словно листья,
Им теперь не зеленеть уже…
Сколько их, нетронутых, в душе?

Посылали письма, телеграммы,
Не спеша на отчий наш порог.
Обижаться не умели мамы,
Всё о нас читая между строк.

Горький вкус у поздних сожалений,
Счёт обид и радости иной,
Опоздали вроде на мгновенье,
Да мгновенье это – в жизнь длиной.

Что к чему поймём, конечно, сами,
Но как будет не хватать в тот час
Мам, что смотрят вечными глазами
С пожелтевших карточек на нас.
Юрий Поройков

 
И папе, дяде, бабушке с дедушкой затеплили лампадку – одну на всех; и опять синички крутятся рядом, рука без пользы в кармане ищет, вину перед птахами умолить… Завтра никак, а в воскресенье после службы непременно принесу вам что-нибудь вкусненькое, право слово… И слово сдержал: привязал назавтра к ближайшему от могилы дереву два куска сала – ешьте на здоровье, синички-невелички! И мама порадуется…

          ЗВОНОЧКИ СИНИЦ
По рассветным лесам, что усеяны росами,
Я пойду к голосам удивительных птиц,
Не грибы собирать, что растут под берёзами,
А снимать с чутких веток звоночки синиц.

На волшебной тропе, под зарёю безбрежною,
Соберу их, как искорки дивных стихов,
И звоночками этими сладостно-нежными
Своё сердце заполню до самых краёв.

И я знаю, тогда, как зарница желанная,
На божественный звон в грустном сердце моём
Прилетит ко мне счастье моё долгожданное
И коснётся меня своим жарким крылом.
Михаил Чекусов
    
    «НА ВАСИЛЬЕВСКОМ, В ДНИ БЛОКАДЫ, ТАНЯ САВИЧЕВА ЖИЛА»
27 января – вдвойне памятный для меня день. Я уже не раз писал, как мы в День снятия блокады 2001 года хоронили маму-блокадницу – и повторяться не стану. И не один раз я писал о фашистском кладбище в селе Лезье-Сологубовка Кировского района Ленобласти. И буду писать о нём и его организаторах до последнего вздоха.
Идейным вдохновителем «примирения» стал ленинградский писатель Даниил Гранин (Герман), который сам прошёл войну танкистом. Вчера по ТВ я слушал его размышления, но нового он ничего не сказал; теми же словами вторит ему молодой настоятель храма Успения Богородицы Вячеслав Харинов, на церковной земле которого устроили огромное кладбище на 80 000 захоронений фашистских останков, которые свозят со всей Ленинградской области.
О Харинове говорить уже не хочется – этот человек, кроме присущей ему изворотливости и страсти к наживе, нас ничем заинтересовать не может. Он – лишь один из обслуживающего персонала более высокопоставленных церковных чиновников, которые отнюдь не безкорыстно согласились открыть на земле, политой кровью сотен тысяч ленинградцев и советских воинов, фашистское кладбище, за 30 сребреников продали не только часть нашей Родины, - они продали и предали собственную совесть, не боясь ни суда людского, ни суда Божьего.

За этот город, как ни назови
Его теперь, они отдали жизни…
Что им в твоей бездарной укоризне,
Что зря служили так они Отчизне,
Со всем земным страданием любви.
Ты никогда Россию не любил
И не полюбишь, ибо ты без Бога.
А им – одна небесная дорога
От безымянных всех святых могил.
Анатолий Краснов, СПб

Строки из писем, изъятых военной цезурой НКВД по Ленинграду:
«… Жизнь в Ленинграде с каждым днём ухудшается. Люди начинают пухнуть, так как едят горчицу, из неё делают лепёшки. Мучной пыли, которой раньше клеили обои, уже нигде не достанешь»
«… В Ленинграде жуткий голод. Ездим по полям и собираем всяческие коренья и грязные листья от кормовой свеклы и серой капусты, да и тех-то нет».
«…Я был свидетелем сцены, когда у извозчика упала от истощения лошадь, люди прибежали с топорами, начали резать лошадь на куски и таскать домой. Это ужасно. Люди имели вид палачей».

Но детям приходилось хуже всего. Когда умирают взрослые – это тяжело, но объяснимо. А смерть детей от голода ни простить, ни осознать невозможно. На Нюрнбергском процессе в качестве документа была показана маленькая, в девять страничек, записная книжка двенадцатилетней ленинградки Тани Савичевой из шести коротких записей…

   ДНЕВНИК ТАНИ САВИЧЕВОЙ
Та, кого в год Победы не стало,
Здесь лежит, у посёлка Шатки,
Протянувши вдоль тела устало
Пальцы левой и правой руки.
Хорошо, что не будет возврата
Ей в родимые стены, туда,
Где ни мамы, ни деда, ни брата –
Никого не сыскать никогда.
Смерть родных увела за пороги
Потрясённых бомбёжками дней.
Но короткие детские строки
Оказались и смерти сильней.
Буквы криво ложились, коряво,
Так ложатся на дно якоря,
Чтоб в ненастье держалась держава
Дольше горького календаря.
И пока хоть один есть свидетель
Совершённого зла, он – должник
Всех, чью память губительный ветер
Не листал, словно скорбный дневник.
Натан Злотников †2006

Когда Таню нашла обходившие квартиры специальная санитарная команда, она была без сознания от голода. Её и ещё 140 других детей удалось эвакуировать на Большую землю, в Горьковскую область. Два года врачи боролись за её жизнь, но болезнь была уже неизлечимой - менингит. 1 июля 1944 года Таня Савичева умерла и была похоронена на шатковском поселковом кладбище.

 БАЛЛАДА О ДВУХ СЁСТРАХ
Есть в истории Ленинграда
Имена, чья память светла…
На Васильевском, в дни блокады,
Женя Савичева жила.

В нелюдимой метельной стыни,
Где и так хватало беды,
В засугробленные пустыни
Превратились улиц ряды.

Но она находила силу
И на свой постоянный пост
На работу пешком ходила –
Через длинный Дворцовый мост.

Через Невский, мимо вокзала,
Через холод, снега и лёд,
Мимо Лавры, мало-помалу
Женя шла вперёд и вперёд.

Сколько раз чуть двигались ноги,
Но она упрямо брела,
Сколько падала по дороге,
Поднималась и снова шла!

И совсем не считала славой
Каждодневный трудный поход
На завод за Невской заставой –
Знаменитый Невский завод.

Вьюга бьёт по щекам, по векам,
Но по-прежнему в мире есть
Долг рабочего человека.
И его трудовая честь.

Женя, Женя! Лютым невзгодам
Не сдавалась ты, как могла…
За три дня перед Новым годом
Женя Савичева умерла.

А за ней, на печаль Отчизне,
Всей семье подошла пора…
Подводила итог их жизни
Таня – маленькая сестра.

Пусть в дому ни еды, ни света, -
Дневничок свой вела она:
В нём подробных записей нету,
Только даты и  имена.

Будто дней ледяных пороша
Замела зелёный посев:
«Мама… Бабушка… Дядя Лёша…
Умер Лека… Умерли все!»

Больше им ничего не надо –
Даже хлеба, даже тепла!
На Васильевском, в дни блокады,
Таня Савичева жила…
Бронислав Кежун †1984

А Даниил Александрович рассказывает о потрясшем его поступке фрау Фрекен - дочери отца-нациста, командира пулемётной роты лейтенанта Гейница, от которого она отреклась. Это он воевал на нашей Ленинградской земле, это он убивал наших людей. Гранин-Герман искренне удивлён, почему дочь поступила так жестоко. «Что такое покаяние и примирение? Никто толком не знает, что есть совесть, может быть, она свидетельствует о существовании души… Жить с послушной совестью хорошо, да умирать плохо», - утверждает он. А совесть! Она зачем? А совесть! Она о чём? Лишь тяжестью на плече – не шевельнуть плечом… Иному и грех – не грех! Что снег прошлогодний до весны… А совесть! Она для всех? Или только для совестливых? Леонид Бородин.
Да нет, вы ошибаетесь, г-н Гранин: если совесть спокойна, то и умереть не страшно: «Мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всём желаем вести себя честно» (Евр.13,18) – сказано в Библии. Да читал ли г-н Гранин Священное Писание? А если читал, то не извлёк для своей души ничего полезного…
            
 О ЧЁМ НЕ ЗАБЫВАЕТСЯ
Лежала женщина. Лежала
В снегу на взятой высоте.
Торчала рукоять кинжала
В ее округлом животе.

Мела метель под Старой Руссой
Вдоль укрепленной полосы
И шевелила космы русой,
В морозном инее косы.

Лежала женщина. Лежала
У бездны бреда на краю.
И мертвой мукою рожала
Живую ненависть мою.
Михаил Дудин †1993
 
Нет, господин Гранин-Герман, русские люди очень хорошо знают, что такое совесть, на что способны и чего даже под страхом смерти не сделают люди с совестью: она есть глас Божий в человеке; ни купить, ни угомонить её невозможно. Вам непонятен поступок немецкой женщины потому, что вы не знаете Бога. И «Крест «За Заслуги» 1-го класса, которым вас наградило правительство ФРГ – лучшее тому доказательство. «Я думаю, что этот орден дан мне за работу по примирению народов», - удовлетворённо говорите вы. Но у русского, российского народа нет ненависти к поверженному врагу. Вот только хоронить останки безчинствовавших оккупантов на НАШЕЙ ЗЕМЛЕ мы граниным-хариновым не позволим.  Память об 1 миллионе 200 тысячах погибших за 879 дней в блокадном Ленинграде не даёт нам покоя, а сотни тысяч незахороненных советских солдат вокруг города-Героя – тем более. Скоро, уже скоро спадёт чёрная пелена с глаз русских людей – и все ваши полутайные «примирительские» деяния высветит свет Божий.
Строки из писем, изъятых НКВД по Ленинграду:
«… Наш любимый Ленинград превратился в свалку грязи и покойников. Трамваи не ходят, света нет, топлива нет, вода замёрзла, уборные не работают. Мучает голод».
… «Мы превратились в стаю голодных зверей. Идёшь по улице, встречаешь людей, которые шатаются, как пьяные, падают и умирают. Ленинград стал моргом, улицы стали проспектами мёртвых. В каждом доме в подвале склад мертвецов. По улицам вереницы покойников».
Худ. А.П.Остроумова-Лебедева
27 января 1944 года Ленинград салютовал 24 залпами из 324 орудий в честь полной ликвидации вражеской блокады - разгрома немцев под Ленинградом.
   





 ЛЕНИНГАДСКИЙ САЛЮТ
…И снова мир с восторгом слышит
салюта русского раскат.
О, это полной грудью дышит
освобожденный Ленинград!
…Мы помним осень, сорок первый,
прозрачный воздух тех ночей,
когда, как плети, часто, мерно
свистели бомбы палачей.
Но мы, смиряя страх и плач,
твердили, диким взрывам внемля:
- Ты проиграл войну, палач,
едва вступил на нашу землю!
А та зима... Ту зиму каждый
запечатлел в душе навек -
тот голод, тьму, ту злую жажду
на берегах застывших рек.
Кто жертв не предал дорогих
земле голодной ленинградской -
без бранных почестей, нагих,
в одной большой траншее братской?!
Но, позабыв, что значит плач,
твердили мы сквозь смерть и муку:
- Ты проиграл войну, палач,
едва занес на город руку!
Какой же правдой ныне стало,
какой грозой свершилось то,
что исступленною мечтой,
что бредом гордости казалось!
Так пусть же мир сегодня слышит
салюта русского раскат.
Да, это мстит, ликует, дышит!
Победоносный Ленинград!
27 января 1944 года
Ольга Берггольц †1975
               
                ПЛЕННЫЕ
Шли пленные шагом усталым без шапок. В поту и в пыли. При всех орденах генералы в колонне их – первыми шли. О чём эти люди грустили? Сбывался их сон наяву: без выстрела немцев пустили в столицу России – Москву. Здесь пленные лётчики были. Искал их потупленный взгляд домов, что они разбомбили недавно – три года назад. Но кровель нагретые скаты тянулись к июльским лучам, и пленных глаза виновато глядели в глаза москвичам. Теперь их смешок стал угодлив: «Помиримся! Я не жесток! Я дьявольски рад, что сегодня окончен поход на Восток!» Простить их? Напрасные грёзы! Священная ярость – жива!.. Их слёзы – те самые слёзы, которым не верит Москва! У девушки в серой шинели по милому сердце болит, бредя по московской панели, стучит костылём инвалид… Ведь если б Восток их не встретил упорством своих контратак – по солнечным улицам этим они проходили б не так! Тогда б под немецкою лапой вот этот малыш умирал, в московском отделе гестапо сидел бы вон тот генерал… Но смяты военною бурей, проварены в русском котле, они лишь толпою понурой прошли по московской земле. За ними катились машины, на камни струилась вода, и солнца лучи осушили их пакостный след навсегда. Дмитрий Кедрин †1945

А на входе на Пискарёвское мемориальное кладбище, где покоится прах сотен тысяч блокадников, золотыми буквами выбиты золотые слова:                НИКТО НЕ ЗАБЫТ И НИЧТО НЕ ЗАБЫТО

Хозяйка с котом Маркизом

    «ВСТАВНАЯ ЧЕЛЮСТЬ КОТА МАРКИЗА»
А сейчас я поделюсь с вами «былинкой», перепечатанной нами из другой газеты. История, по-моему, удивительная…
«Расскажу о долгой, безкорыстной дружбе с котом – совершенно замечательной личностью, с которым под одной крышей провёл 24 радостных года. Маркиз родился на два года раньше меня, ещё до Великой Отечественной войны. Когда фашисты сомкнули вокруг города кольцо блокады, кот пропал. Это нас не удивило – город голодал, съедали всё, что летало, ползало, лаяло, мяукало.
Вскоре мы уехали в тыл и вернулись только в 1946 году. Именно в этот год в Ленинград со всех концов России стали завозить котов эшелонами, так как крысы одолели своей наглостью и прожорливостью…
Однажды ранним утром кто-то стал рвать когтями дверь и во всю мочь орать. Родители открыли дверь и ахнули: на пороге стоял огромный чёрно-белый котище и, не моргая, глядел на отца и мать. Да, это был Маркиз, вернувшийся с войны! Шрамы – следы ранений, укороченный хвост и рваное ухо говорили о пережитых им бомбёжках. Несмотря на это, он был силён, здоров и упитан. Никаких сомнений с том, что это Маркиз, не было – на спине у него с самого рождения катался жировик, а на белоснежной шее красовалась артистическая «бабочка».
Кот обнюхал хозяев, меня, вещи в комнате, рухнул на диван и проспал трое суток без пищи и воды. Он судорожно теребил во сне лапками, подмяукивал, иногда даже мурлыкал песенку, затем вдруг оскаливал клыки и грозно шипел на невидимого врага. Маркиз быстро привык к мирной созидательной жизни. Каждое утро он провожал родителей до завода в двух километрах от дома, прибегал обратно, забирался на диван и ещё два часа отдыхал до моего подъёма.
Надо отметить, что крысоловом он был отличным. Ежедневно к порогу комнаты он складывал несколько десятков крыс. И, хотя зрелище это было не совсем приятным, но поощрение за честное выполнение профессионального долга он получал сполна. Маркиз не ел крыс, в его повседневный рацион входило всё то, что мог позволить себе человек в то голодное время – макаронные изделия с рыбой, выловленной из Невы, птицы и пивные дрожжи. Что касается последнего – в этом ему отказа не было. На улице стоял павильон с лечебными пивными дрожжами, и продавщица всегда наливала коту 100-150 грамм, как она говорила, «фронтовых».
В 1948 году у Маркиза начались неприятности – выпали все зубы верхней челюсти. Кот стал угасать буквально на глазах. Ветврачи были категоричны – усыпить. И вот мы с матерью с зарёванными физиономиями сидим в зоополиклинике со своим мохнатым другом на руках, ожидая очереди на усыпление.
- Какой красивый у вас кот, - сказал мужчина с маленькой собачкой на руках. – Что с ним?
И мы, задыхаясь от слёз, поведали ему печальную историю.
- Разрешите осмотреть вашего зверя? – мужчина взял Маркиза и безцеремонно открыл ему пасть. – Что ж, жду вас завтра на кафедре НИИ стоматологии. Мы обязательно поможем вашему Маркизу.
Когда на следующий день в НИИ мы вытаскивали Маркиза из корзины, собрались все сотрудники кафедры. Наш знакомый, оказавшийся профессором кафедры протезирования, рассказал коллегам о военной судьбе Маркиза, о перенесённой им блокаде, которая и стала основной причиной выпадения зубов. Маркизу наложили на морду эфирную маску, и, когда он впал в глубокий сон, одна группа медиков сделал слепок, другая вколачивала в кровоточащую челюсть серебряные штыри, третья накладывала ватные тампоны.
Когда всё закончилось, нам сказали прийти за протезами через две недели, а кота кормить мясными отварами, жидкой кашей, молоком и сметаной с творогом, что в то трудное время было весьма проблематичным. Но наша семья, урезая свои суточные пайки, с задачей справилась. Две недели пролетели мгновенно, и снова мы в НИИ стоматологии. На примерку собрался весь персонал института. Протез надели на штыри, и Маркиз стал похож на артиста оригинального жанра, для которого улыбка – творческая необходимость.
НО протез не понравился Маркизу и он яростно пытался вытащить его изо рта. Неизвестно, чем бы закончилась эта возня, если бы санитарка не догадалась угостить пациента кусочком отварного мяса. Маркиз давно не пробовал такого лакомства и, забыв про протез, начал его жадно жевать. Кот сразу почувствовал огромное преимущество нового приспособления. На его морде отразилась усиленная умственная работа. Он навсегда связал свою жизнь с новой челюстью.
Между завтраком, обедом и ужином челюсть покоилась в стаканчике с водой. Рядом стояли стаканчики со вставными челюстями бабушки и отца. По несколько раз в день, а то и ночью, Маркиз подходил к стаканчику и, убедившись, что его челюсть на месте, шёл дремать на огромный бабушкин диван.
А сколько переживаний досталось коту, когда он однажды заметил отсутствие своих зубов в стаканчике! Целый день, обнажая свои беззубые дёсны, Маркиз орал, как бы спрашивая домашних, куда они задевали его приспособление? Челюсть он обнаружил сам – она закатилась под раковину. После этого случая кот большую часть времени сидел рядом - сторожил свой стаканчик.
Так, с искусственной челюстью, кот прожил 16 лет. Когда ему пошёл 24-й год, он почувствовал свой уход в вечность. За несколько дней до смерти Маркиз больше не подходил к своему заветному стаканчику. Только в самый последний день, собрав все силы, он взобрался на раковину, встал на задние лапы и смахнул с полки стаканчик на пол. Затем, словно мышь, взял челюсть в свою беззубую пасть, перенёс её на диван и, обняв её передними лапами, посмотрел на меня долгим звериным взглядом, промурлыкал последнюю в своей жизни песенку и ушёл навсегда».
Борис Смирнов, газета «Возрождение Милосердия», СПб

Ольховой подпершися палкою,
Едва забрезжит темнота,
Старуха, толстая и жалкая,
Выводит погулять кота.

Кот тяжело передвигается,
Но чтобы отойти не смог,
На шее у него болтается
Бинтовый белый поводок.

Не дай-то Бог какая тварища
Навстречу – гавкнет или что:
Старуха добрая товарища
Хвать – и схоронит под пальто.

Она с ворчаньем наклоняется,
Он колбасу берёт из рук,
И никуда не порывается
Её последний верный друг.
Николай Александров, г.Брест
       
«ВОЙНА УМЕНЬШИТ ЖИЗНЬ ТВОЮ НА СВЕТЕ»
Конец января, 31 число, день смерти папы, ушедшего от нас в 1981 году. Я не стану вновь рассказывать о Григории Ивановиче Ракове (1914 – 1981) – вы можете прочитать подробности его жизни в моей книге «Повторение пройденного», изданной в «Сатисе» в 2008 году. А уж путь поколения ах, как прост – внимательно погляди: позади кресты, кругом погост и снова кресты впереди. Ольга Берггольц †1975. 27 лет прошло, а память болит и сердце не на месте. Самое поразительное, что в письмах отца к старшему брату Эдуарду я нашёл ответ на вопрос, как писать «былинки», и использовал этот приём раньше, чем прочитал записки:  «И еще одно. Я упоминал выше Dicht;ng =поэтическое творчество=сгущение. Как в прозе, так и в стихах, если это не специальный прием, нельзя «разжевывать» читателю все детали. А следует давать такие «узловые», наиболее выпуклые черты повествования, так «сгустить» текст, чтобы читатель сам угадал, соучаствовал в создании той атмосферы, эмоций, которых добивается автор. Если этого не соблюдать, - и стихи, и проза будут «вялыми», растянутыми, малодейственными», - объяснял отец.
Именно на принципе «сгущения» построены мои «былинки», именно с этой целью я вставляю в них множество стихов, которые не только «сгущают», но и расширяют, видоизменяют литературное пространство, делают его объёмным, подталкивают читателя к собственным воспоминаниям и выводам, уводят в собственное прошлое и мыслятся уже не как написанные кем-то, а отражением собственных мыслей и переживаний. Вот какого советчика я потерял в лице родного отца! Стихи – вторая жизнь моя, вернее, жизни продолженье. Ещё вернее – к жизни я лишь временное приложенье. Борис Филиппов †1962
Вам не скучно от моих размышлений, дорогой читатель? Но я не устаю поражаться чуду: через множество лет в письмах, адресованных брату, я нашёл то, что папа написал мне.
Пользуясь случаем, должен перед вами, мой друг-читатель, повиниться: в той книге я случайно приписал отцу стихи, написанные Николаем Асеевым; он сделал надпись на своей фотографии в Хибиногорске и подарил будущей жене Верочке. Теперь я понял, почему папа не поставил имени поэта: в 30-е годы стихи Николая Асеева †1963 знала вся страна:

Я тебя запомнил до’крепка,
ту, что много лет назад
без упрёка и без окрика
загляделась мне в глаза.

Ту, что шла со мной и мучилась,
шла и радовалась дням
в те года, как вьюга вьючила
груз снегов на плечи нам…

Простите, что невольно ввёл вас в заблуждение. Но именно эти стихи написаны отцом неслучайно - они точно отражали его настроение:
«Горный кряж заслонял горизонт почти со всех сторон. Во время частых буранов в нём сутками кружились крупные хлопья снега, перемещавшиеся с огромной скоростью и создававшие непроницаемую завесу, сквозь которую ничего нельзя разглядеть на расстоянии вытянутой руки», - пишет отец в книге воспоминаний ветеранов освоения Севера «Хибинские клады» (1972), составителем которой ему довелось быть. А на сохранившемся у меня экземпляре книги есть дарственная надпись: «Самой дорогой для меня клад – ты, моя любимая спутница жизни. Хибины соединили нас на всю жизнь. Дарю тебе, Вера, эту книгу, которая воскресит в нашей памяти дни нашей юности. Григорий Раков, 15.1.73.». Думаю, теперь понятно, почему отец на обороте своего портрета отобразил именно эти асеевские строчки…
  Первые пуды апатита, 1926 год

Я пишу об отце, маме, близких потому, что хочу оставить о них память – книги не исчезают безследно; это не компьютерные файлы, которые может съесть вирус или отключение электричества. Память о наших родных – это воздух, дающий нам возможность жить и продолжать их дела. Разорвись эта связь – и никакие достижения прогресса не в состоянии удержать страну от духовного и физического распада.
Кто на фу-фу, кто на авось, кто на небось. А ты вертел земную ось: тебе пришлось! Как ни клевещут, как ни врут, что твой характер крут, был тяжче разработки руд твой неучтённый труд. Ты из учительской семьи, родители твои внушали с детства, то бои – в традициях семьи. Борис Слуцкий, (№5,20)
 Пусть в самодельной тетради, пусть от руки и с ошибками, но – пишите! запечатлевайте историю своего рода, семьи, деревни, соседей. Не столько великие люди творят историю – историю творит народ. И если у нас из памяти пропадут, растворятся в бытовой круговерти наши предки, - грош нам цена; и всяческие беды обрушатся на забывчивый безпамятный народ. Отрадно, что Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II неустанно призывает паству вести свою родословную, знать и почитать своих предков.

Всё, что было тобой на земле облюбовано,
Сохранить мне память велит.
Спасибо тебе за всё, Мария Егоровна,
Поклон тебе мой до земли.

Где кустится малина и пахота всхолмлена,
Где ручей вечерами журчит, -
Не остынут следы твои, Мария Егоровна,
И костры не погаснут в ночи.
Евгений Антошкин

… Свою статью-воспоминание о Хибинах отец заканчивает словами: «Накануне отъезда хорошо знакомыми тропами я поднялся к вершине горы Вудъяврчорр. Светило солнце, открывая далёкие перспективы.
А внизу, у подножия горы, раскинулся большой город, слава о котором гремела на всю нашу страну и за её пределами. Тяжело было с ним расставаться, но, покидая Хибиногорск, я имел право повторить вдохновенные строчки, написанные Львом Ошаниным:

Ветер Хибинской тундры
В непогоди рябой,
Резкий, бездомный, мудрый,
Нас поднимал с тобой.

Было потом другое
За эти тысячи дней, -
И самое дорогое,
И горше было, и злей.

Но как бы ни было трудно,
Вот уж который год
Ветер Хибинской тундры
Покоя нам не даёт».

Больше пяти лет папа тяжело болел – стал терять память, забывал свой адрес. Вся нагрузка, конечно, легла на маму. Но как там ни было, от отца у меня остались самые лучшие воспоминания, а наш земной конец ведает лишь Господь Бог.

Шагает, чуждой силой движим,
Как в дни тревоги фронтовой,
Майор в мундире тёмно-рыжем
Туда-сюда, как часовой.

Дворовые свистят мальчишки,
А он, контуженный войной,
Шагает так без передышки
С конца последней мировой.

Его назад ведут, в квартиру,
А он – по комнате ходить.
Так что придумать нужно миру,
Чтобы его остановить?

Так, нас в лицо не узнавая,
Чеканит время тишины
Забытых в днях победнях мая
Безумный маятник войны.
Ирина Семёнова

… И опять стайка синичек вертится над кладбищенской тишиной. Но сегодня я запасся пшеном и щедро рассыпаю для вас угощение: порадуйте нас и почивших своим весёлым щебетаньем. До скорого свидания, папа!

Стою, как будто в землю врос,
к твоей, отец, склонясь могиле.
С тобой всю жизнь мы жили врозь,
всю жизнь мы врозь с тобою жили.
И вот сейчас стою, скорбя,
вблизи твоей простой оградки…
Так редко видел я тебя,
так наши встречи были кратки.
… Есть фото у меня твоё:
на нём – твоя рука упруго,
весь день сжимавшая цевьё,
навек легла на плечи друга.
Ещё ты молод, но война
не за горами. На примете
ты у неё уже: она
уменьшит жизнь твою на свете.
Ещё смешлив ты, ладен весь.
ещё ты счастлив на пределе,
а значит, я уж где-то есть:
смеюсь и плачу в колыбели.
… Отец, как жаль, что не пришлось
избыть разлуку нам, но если
с тобою жизнь мы жили врозь,
зато всю вечность будем вместе.
Юрий Денисов

Смиренно прошу вас, мои читатели, помолиться о упокоении души р.Б.Григория и Веры. Попросите меня вы – я тоже стану молиться за ваших близких. Так происходит соединение и наших православных сердец воедино.
 фото А.Ракова
«В НАШ ВЕК, ЖЕСТОКИЙ И СУРОВЫЙ, НЕСЁТЕ МИРУ ВЫ ДОБРО»
Я без всякой примеси лести люблю нашего Патриарха Алексия II, поражаюсь его неутомимой устремлённости в служении Богу и Отечеству нашему, в успевании сделать больше, чем, казалось бы, способно сделать человеческое существо. Усилиями Святейшего Патриарха свершилось величайшее событие современности – воссоединение двух частей Русской Православной Церкви. А выступление Алексия II на Ассамблее Совета Европы, где он предельно точно показал европейцам, что упадок нравственности ведёт к вырождению и распаду, потряс весь земной шар.
Но мне хотелось бы сказать несколько слов о моих «личных» контактах с выдающимся Первоиерархом Русской Православной Церкви, 17 лет несущему свой неподъёмный крест. Нет-нет, никаких аудиенций у меня не было, да и незачем – у Святителя и без редактора крохотной православной газеты дел по горло. Но всё же… Святейший дал три интервью нашему изданию; он из года в год посылает ответные поздравления с церковными праздниками – и это отнюдь не дежурная акция его помощников. Осмелюсь привести его последнее письмо – не потому, чтобы похвалиться, а как пример внимания чрезвычайно занятого и уже не столь молодого человека ко всем людям, ко всем сторонам православной жизни, будь то Конгресс православных СМИ или юбилей небольшого монастыря в глубинке.

            ГЛАВНОМУ РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ
           «ПРАВОСЛАВНЫЙ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ»
                РАКОВУ А.Г.
        Многоуважаемый Александр Григорьевич!
Сердечно поздравляю Вас со светлым праздником Рождества Христова и Новолетием. Ангельским песнопением Слава в вышних Богу и на земли мир, и в человецех благовление! более двух тысяч лет тому назад было возвещено о рождении Богомладенца Христа. Эта благая весть о приходе Спасителя в мир стала поворотным событием в человеческой истории.
Каждый хрисианин старается встретить этот день с чистым сердцем, подарить добро и любовь ближнему, стать лучше и самое главное – ближе к Богу.
От души желаю Вам и Вашим близким доброго здравия и многих милостей, подаваемых свыше от Отца Небесного.
Да дарует Вам Господь в наступающем году Свою неоскудевающую помощь в служении благу Отечества и его народа.

С глубоким уважением Патриарх Московский и всея Руси Алексий II

     Рождество Христово
     2007/2008
     Москва

Я вставил поздравление в красивую рамку и повесил дома на стенку – пусть мои повзрослевшие внуки так же полюбят нашего Патриарха, как любил его дедушка.
А встреч со Святейшим у меня было всего две, но они запомнились до конца дней. Первая – на Валааме, куда мне посчастливилось попасть на одном теплоходе с Алексием II году в 1994-ом. Святейший причащал на Литургии лично, и длиннющая очередь выстроилась к нему – всем паломникам желалось принять Тело и Кровь Христову из его рук. А рядом с потиром стоял иеромонах, но к нему никто не подходил. Тогда и сказал Святейший: «Что в моей, что в другой Чаше одно и то же Тело и Кровь Христова». Если бы вы знали, как я хотел причаститься из рук Святейшего! Но что-то пересилило, и я причастился из другого потира. Умом понимаю, но до конца дней буду жалеть, что не посчастливилось принять Священные Дары из рук Святителя.
Второй случай я уже описывал в первой книге «Былинки» (2004), но из-за малого тиража позволю себе повторить этот эпизод:
Вернулся из Москвы, участвовал в выставке «Православная Русь». Из массы встреч, разговоров, знакомств память ярко сохранила два эпизода: выставку открывал Святейший Патриарх Алексий II. Мне так хотелось получить благословение Патриарха! Центральная дорожка, ведущая к Донской иконе Божией Матери, огорожена, а многочисленная охрана зорко следит, чтобы не нарушали. Святейший пошел по левой стороне прохода, благословляя участников, и я понял, что мое желание невыполнимо. Приложившись к иконе, Патриарх перешел на нашу сторону и стал приближаться. Неожиданно он появился совсем близко. Не отдавая себе отчета, я схватил пальцы Святейшего и мгновение держал со словами: «Святейший, благословите!» Я ощутил теплоту его руки и оценил его терпение. Со стороны это, возможно, показалось смешным, а на меня нашло дивное умиротворение…
«Спаси, Господи, и помилуй святейшiя восточные патрiархи православныя, преосвященныя митрополиты, архiепископы и епископы православныя, и весь священническiй и монашескiй чинъ и весь причет церковный, яже поставилъ еси пасти словесное Твое стадо, и молитвами ихъ помилуй и спаси мя грешнаго».
Надо сказать, что Святейший Патриарх – великое подспорье для журналистов, освещающих жизнь Церкви: он мгновенно публично откликается на любое событие, имеющее отношение к Православию, даёт безчисленное количество интервью различным российским и иностранным СМИ: его голос – голос нашей Церкви. Прискорбно то, что к словам Первосвятителя прислушиваются далеко не все. Мы выбрали из его последних выступлений и интервью лишь малую толику:
     «МЫ ВОЗВОДИМ НЕ СТЕНЫ, А ДУШИ»
† «Православная Церковь является не Церковью реформ, но Церковью традиций.
† Православие — это не следование изменчивой моде, но сокровенная жизнь во Христе. При этом путь к Богу у каждого свой. Нельзя быть заранее уверенным, что человек, называющий себя православным лишь потому, что так делают окружающие, никогда в действительности не придёт к настоящей духовной жизни… Я знаю множество примеров прихода к глубочайшей вере через, казалось бы, случайные и внешние обстоятельства.
† В современном мире, переживающем нравственный кризис, необходимо вернуться к нравственному просвещению и воспитанию. Полагаю, что это не менее важно, чем соблюдение прав и свобод личности. Ведь без нравственного стержня человек не может использовать свою свободу так, чтобы это пошло на благо ему самому и его ближним.
† Сегодня человек очень много слышит о грехе, но почти ничего о нём не знает. Современная массовая культура часто использует это слово не по назначению, и постепенно оно лишается истинного содержания. Грех сегодня подчас воспринимается как нечто запретное, но чрезвычайно привлекательное, а грешник, нарушая всё, что можно нарушить, не только получает запретное удовольствие, но зарабатывает репутацию смелого и независимого человека. Однако Церковь из своего опыта знает, что грех — это смертельное заболевание… Всякая болезнь причиняет страдание и, если не лечиться, разрушает человека и приводит к смерти.
† Правильно ли относится человек к Богом данной свободе? Не делает ли он её поводом для греховной жизни? Не уклоняется ли от ответственности, оправдываясь ложно понимаемой свободой? Эти вопросы всё чаще встают перед людьми, не утратившими способности «различать знамения времён» (Мф. 16, 3), и тем острее ощущают они необходимость в Спасителе. В наши дни становится очевидным: великие достижения человеческого разума не только привели к материальному прогрессу, но и увеличили угрозы личной и нравственной целостности человека.
† Соблазны всегда будут присутствовать в мире, но мы можем им противостоять. Человек, живущий с Богом, никогда не бывает одинок в борьбе с искушениями. Господь присутствует в нашей жизни и реально помогает каждому, кто сохраняет с Ним живую связь.
† Если свобода не идёт рука об руку с чувством ответственности и смирением, тогда и человек, и общество вступают на путь саморазрушения.
† Помнить о подвигах святых, в земле Российской просиявших, которые созидали и защищали нашу Родину, очень важно. Их трудами мы живём в России — на Святой Руси. На нашу землю в последнее время много привозилось реликвий со Святой Горы Афон и из Греции, но это не означает, что у нас нет своих святынь… Мы мало знаем свою историю и своих великих предков, надо восстанавливать в людях историческую память.
† Воссоединение двух наших церквей органически входит в нашу жизнь, — я убедился в этом, когда 29 ноября совершал молебен с акафистом перед чудотворным образом Курской-Коренной иконой Божией Матери в кафедральном соборе Мюнхена. Было около 400 человек молящихся, и я не почувствовал ни единого намёка на разделение Русской Церкви, которое некогда культивировалось и длилось почти 80 лет.
† Все «проповедники», которые стращают наступлением конца света то в мае, то в июне, то в этом году, то в следующем, не следуют Евангелию. Для нас главное руководство — слова Христа Спасителя. Да, мы все должны готовиться дать ответ за свою жизнь, но когда придёт конец света, никто из нас не знает и знать не может.
† Зримым воплощением духовного возрождения России явилось воссоздание храма Христа Спасителя. Некоторые тогда порицали нас: не лучше было бы раздать эти средства в детские дома, больницы и тюрьмы? На это я ответил: чем больше у нас будет храмов, тем меньше понадобится тюрем.
† Не соглашусь с утверждением, что бизнес непременно связан с грехом. Достаточно вспомнить о святом Серафиме Вырицком, который занимался предпринимательством… Напомню изречение святого Иоанна Златоуста: не уделять из своего имущества есть также похищение. Христианин, имеющий возможность помочь ближнему, не вправе пройти мимо человека, который терпит нужду и не может сам заработать себе на хлеб.
Богатство — это не благословение и не наказание. Это, прежде всего, испытание и ответственность.
† Рыночные отношения, предполагающие конкуренцию, не должны распространяться на всю жизнь общества.
† По моему глубокому убеждению, Церковь должна быть отделена от государства. Только в этом случае она может давать нравственные оценки событиям, происходящим в стране… Если бы Церковь была государственной, то стала бы департаментом и призывала бы к силовым методам.
Церковь отделена от государства, но не может быть отделена от общества, потому что народ и составляет Церковь.
† Будущее зависит не от президента — оно зависит от каждого.
† Будущее Косова почему-то решают люди, которые никогда там не бывали и не знают, насколько священна для сербов эта земля, что значит для сербского народа одно только Косово поле, обильно политое сербской кровью. Желание во что бы это ни стало провозгласить независимость Косова приведёт только к новым трагедиям, а ведь жители Косова и Метохии уже перенесли немало горя, когда были вынуждены бежать из родных домов и переселяться в другие места. Если будет провозглашена независимость Косова, такая участь постигнет всех сербов, которые ещё не покинули эти земли.
† В 1990 году Поместный Собор избрал меня на Первосвятительское служение, и на мою долю выпало восстановить то, что было разрушено. Это было нелёгким делом, поскольку требовалось не только реставрировать и воссоздавать стены храмов и монастырей, но и восстанавливать души людей, которые были исковерканы режимом и идеологией.
† В первую очередь, для того, чтобы быть пастырем, надо иметь призвание; без него молодому человеку делать в семинарии нечего. Призвание необходимо для учителей и врачей, но гораздо большее значение эта характеристика приобретает в пастырском служении Богу, Церкви и пастве.
† Церковь неотделима от своего народа. Во всякое время, при любом политическом строе у Церкви одна цель — вечное спасение человека».
               
                † † †

25 февраля — день тезоименитства Святейшего Патриарха всея Руси Алексия II:

В наш век, жестокий и суровый,
Несёте миру Вы добро.
Звучит повсюду Ваше слово:
И речь премудра, и перо.
Зло возрастает на планете,
Ползёт на нас со всех сторон.
Лукавый расставляет сети
И слабых уловляет он,
Неверье сеет и сомненья,
Но слово правды – тоже меч –
Смогли от скверны и паденья
Вы христиан предостеречь.
И знаменательная веха
Пребудет в памяти людей:
Великое событье века –
Соединение Церквей.
И мы сугубое моленье
Возносим нынче к небесам,
Желая Церкви возрожденья
И здравия желая Вам.
Татьяна Егорова, СПб
 
 
ЕСЛИ ГАЗЕТА ЖИВЁТ, ЗНАЧИТ, ЭТО КОМУ-ТО НУЖНО
             интервью родной газете
Главный редактор газеты «Православный Санкт-Петербург» Александр Григорьевич Раков, как оказалось, закончил филологический факультет ЛГУ. Почему же словесник, педагог выбрал журналистику? Более того, журналистику православную? — В светской прессе не нашлось места, заполнил ли он незанятую до того никем нишу, или же здесь явно Промысл Божий? Эти и другие вопросы я решила задать Александру Григорьевичу в канун 15-летия со дня выхода в свет первого номера «Православного Санкт-Петербурга». А.Раков был предельно честным и откровенным в своих ответах, размышлениях и воспоминаниях. Вопросы задавала Ирина Рубцова.
          Лишь только знать, что я вам нужен
 — Дело в том, что филологов я считаю лучшими журналистами, потому что, к великому сожалению, уровень преподавания на журфаке, на мой взгляд, явно недостаточный для того, чтобы работать в профессиональных печатных СМИ. А то, что я, филолог, занял нишу православной журналистики… это, уверен, Промысл Божий, ибо без воли Господней не вышел бы ни один номер газеты. Помните, у Роберта Рождественского: Филологов не понимает физтех – молчат в темноте. Эти не понимают тех, а этих – те…
 Впрочем, публиковаться я пытался с 16 лет. Пробовал писать что-то о природе, о животных… Даже в «Юность» посылал свои заметки. Ну и, конечно, стихи о любви. Были они неумелыми, подражательскими, - да мы все прошли через это. Кто не пишет стихи в 16 лет? Подражал я больше Есенину, которого любил и знал наизусть. А любовь к слову, к поэзии передалась по наследству от отца, который тоже был филологом и собрал неплохую домашнюю библиотеку. А потом, после окончания первого курса филфака в 1967 году, я пошёл в армию.
 — Тут-то уж, я думаю, не до стихов было.

Сначала нас помыли в бане,
А после каждый получил
Диковинное одеянье:
«Хабе», пилотку, кирзачи.

Ребята шумно одевались,
Но я торжественно молчал
И в гимнастёрку, отдуваясь,
Как в мир неведомый, влезал.

Потом прохладную пилотку
Пристроил на горячий лоб,
Увидев нового и робкого
Себя в разбитое стекло.

А рядом, на дубовой лавке,
Как прошлого последний знак,
С подкладкой в маминых булавках,
Лежал ненужный мой пиджак.
Владимир Бейлькин,(стр80,3)

 — Да, это был очень напряжённый период. Армия, действительно, была стрессом для маменького сыночка, из тёплой постельки попавшего сначала в сержантскую школу, а после неё в голые казахстанские степи, где на много километров вокруг — шесть пусковых зенитно-ракетных установок да пугливые суслики.

И был простор, огромный, тёплый, светлый,
Он степь и небо растворял вдали.
Запомнились напев свободный ветра
И шелесты непаханой земли.
Юрий Ключников, г.Новосибирск

А я был «асфальтовым мальчиком», привыкшим к городским условиям, или к лесу, роще, где и деревья радуют глаз, и овражек… да что говорить, даже река в России имеет другой берег. А здесь – только голая, необозримо огромная степь… Но я заметил, что накипевшее в душе выплёскивается словом на бумагу именно тогда, когда человек находится в сложном положении. В дивизионе я стал писать в боевые листки, посещать школу военкоров и сотрудничать с газетой «На страже Родины»: занимался переводами с английского военных юморесок, по-прежнему пытался писать стихи, короткие заметки. Некоторые стихи даже опубликованы в последней моей книге «Знаки припоминания», например: «О, как бы о’тдал я всю душу, и нищим брёл бы по земле, лишь только знать, что я вам нужен, что вы скучаете по мне».
 И ещё я именно тогда впервые сделал открытие, как неимоверно трудно, оказывается, переложить свои мысли на бумагу. Вот лежит чистый лист, и у тебя в голове роятся замечательные мысли, которыми так хочется поделиться с людьми. Ты берёшь ручку, и всё твоё существо трепещет от предвосхищения того, чем ты порадуешь человечество. Но как только ручка приближается к бумаге, все мысли разбегаются куда-то по закуткам. Ты в недоумении, сидишь, наморщив лоб, напрягаешь все свои силы… а лист остаётся девственно чистым.

Короче, короче, короче!
Прошу тебя, не тяни.
Короче становятся ночи,
Но будут короче и дни.
И хватит стоять на пороге.
Медлительность – это порок.
Рассказывай, что там в итоге.
Выкладывай, что приберёг!
Леонид Мартынов †1980 (стр.163,3)
 
А вот журналист, писатель — это человек, который преодолевает эту трудность и более-менее чётко излагает свои мысли в любых условиях. Я хотел стать таким человеком.
 — Помогает ли филологическое образование в работе редактора?
 — Безусловно. Вот в прошлом году проводился, так называемый, «Год Русского языка». Я отметил одно: в вагонах метро появился плакат, на котором в два столбика были выписаны слова с правильным и неправильным ударением. Так людей пытались научить грамотно произносить слова. Плакат был подписан Вербицкой — ныне бывшим ректором СПбГУ. Но этот плакат стал единственным. Я думал, что будет продолжение, а оказалось, что это — одноразовая акция со стороны хранителей русского языка…
 Ведь то, что происходит с русским языком сейчас, иначе как катастрофой, не назвать. Дело даже не в том, что молодёжь надо учить правильно писать, — ужасно, что молодые люди сознательно корёжат язык, особенно в Интернете. И второе. В 90-х годах, когда в школах был раздрай, русский язык, видимо, вообще нормально не преподавали. Это сейчас сказывается во всём: ошибки нахожу везде, вплоть до солидных центральных издательств. Русские люди просто не знают, как правильно писать русские слова! А недавно русскую литературу вообще убрали из Единого Государственного Экзамена…
 — То есть, если раньше можно было повышать свою грамотность, читая книги и газеты, срабатывала так называемая зрительная память, — то сейчас это уже не получится.
 — Нет, не получится. Тем более, что сейчас расплодились сотни частных издательств с полуграмотными «журналистами», «корректорами», «литературными редакторами», которые постоянно допускают непростительные ошибки. Я коллекционирую такие ошибки и в своих книгах-«былинках» посвящаю целые главки русскому языку. Говорят, что в некоторых школах мои записки даже используют на уроках, чему я безмерно рад.
- Что конкретно мы можем сделать, чтобы сохранить русский язык в неприкосновенности? — Только учить читателей собственным примером. В наших газетах мы избегаем ненужного употребления иностранных слов, жаргонных выражений, сленга.
 — И всё-таки: почему не светская журналистика, а православная?
 — Господь поставил меня туда, куда посчитал нужным.
 — В ваших рассказах о творческом пути не раз звучала фраза: «Господь снял меня с НЛО и пересадил в кресло редактора православной газеты». Это шутка или привлечение к себе внимания? Не думаете ли вы, что подобные высказывания вредят вашему образу православного журналиста, редактора? Кого-то ведь это может возбуждать против вас лично, против газеты.
 — Это не шутка и не привлечение к себе внимания. Упаси Бог! Ведь перед тем как стать редактором православной газеты, я прошёл путь — длиною в 2,5 года — корреспондента информационно-пропагандистского центра завода «Светлана». После этого я перешёл в известную ныне, а тогда только появившуюся на свет газету «Реклама-Шанс». К тому времени мне исполнилось 44 года и я крестился. А от «Шанса» через год-полтора откололась газета «Балтийский курьер», где я работал редактором до тех пор, пока в нём не родилась газета «Православный Петербург».
 А НЛО… это дела давно минувших дней. В конце 80-х прошлого столетия, когда всем нам кружил головы воздух «свободы», мне попались машинописные статьи уфолога В.Ажажи, и я увлекся… Не буду оправдываться. Но, хлебнув всей этой дряни досыта, я смог впоследствии выпустить три книги — «Православная церковь об аномальных явлениях, или что нужно знать о диаволе», 1994, изд. «Сатисъ»; «Дороги, ведущие в ад», 1996, изд. «Сатисъ»; и, совместно с Олегом Казаковым, - «Четыре ответа на приглашение в ад», 1999, изд. «Диоптра»,  рассказывающие о том, что НЛО — это сущая дьявольщина. После этого мой духовник и духовник нашей газеты «Православный СПб» о.Иоанн Миронов сказал: «Отныне запрещаю тебе говорить на эти темы». Потому что бес очень цепкий, тяжело выбраться из его липких лап.
                Моя вина мне не даёт покоя
 — А ваши родители были верующие, крещёные?
 — Отец был полковником, политработником, филологом, специалистом по германской филологии, а мама — уральской казачкой, по специальности — химиком… Разговоров в доме о вере, конечно, не было. Только у бабушки хранилась икона, на которой были изображены Свт.Николай и св.прав.Симеон. На обороте иконы сохранилась надпись, что она была освящена 15 октября 1912 года на мощах св.прав.Симеона Верхотурского Чудотворца иеромонахом Порфирием. Вот так бы надо и в наше время делать, чтобы знать — освящена икона или нет.
 В школе вопрос о вере тоже не поднимался. А у нас, мальчишек, вообще всё было предельно ясно: «А кто этого Бога видел? Даже Гагарин летал в космос и не видел. Вот если я Его увижу — поверю…» Рассказываю о детской поре, а в памяти всплывают строчки:
 
Мы пели «Варяга». Стоит детвора,
Движению палочки рада.
— Ребята, поправочка: «С Богом, ура!»
Изменим: про  Б о г а  не надо.
То слово, как сор, и — метлой со двора:
Для слуха оно непривычно,
«Прощайте, товарищи!  Т о н е м,  ура!!!»
Учитель кивает: — Отлично!..
Олег Хомяков

— И как же отреагировали ваши родители на то, что вы, мало того, в Бога уверовали, так ещё и православным редактором стали? Удалось вам воцерковить собственных маму и папу?
 — Видите ли, у меня был очень худой период, стыдно в этом признаваться, — период пьянства. Поэтому, когда я стал редактором, прилепился к любимому делу, мама была рада. Папа, к сожалению, умер задолго до этого. А маме я приносил газеты, и она, гордясь своим сыном, показывала их соседкам.
 — Ваше преображение повлияло на её приход к вере?
 — Как всякий новоначальный я стремился всех воцерковить… А мама моя была уже в возрасте, она 1915 года рождения, и прошла через чудовищные испытания — раскулачивание, расстрел отца-«кулака» в 1938, блокаду, и финскую, и Великую Отечественную войну, венгерские события… она ведь была женой военного. Поэтому мама немного побаивалась моего максималистского напора… И хотя она была крещёная, в церковь не ходила. А я всё тащил её: «Мама, идём в храм! Мама, идём на исповедь…»  И приставал к ней до тех пор, пока батюшка Иоанн не сказал строго: «Оставь маму в покое. Не трогай её».
 Должен сказать, что вера в Бога приходит не назиданиями мирян или священников, а благодаря примерам. У мамы случился инфаркт. Я пригласил к ней священноинока Троице-Сергиевой пустыни Игнатия (Бузина), с которым дружу и поныне. Батюшка приехал, поговорил со всеми пятью женщинами в палате. Все они, кроме одной, попили святой водички и, как умели, помолились. И все выжили, кроме той — единственной, что в Бога не верила. Смерть той женщины произвела на маму огромное впечатление. Потом, уже перед смертью, не раз приходил к ней в больницу, исповедовал и причащал о.Александр Сорокин, за что я батюшке весьма благодарен.
 Но не могу сказать, что моя совесть перед мамой чиста. Неизбывен долг перед родителями: ведь сколько я в своё время накуролесил, сколько горя принёс им! И это меня мучает и не даёт мне покоя ни на минуту.
                Знания и труд прахом пойдут?
 — 15 лет издавать православную газету — не так просто, как может быть, кому-то кажется. Знания и опыт накопились немалые. Не хотите поделиться — написать брошюру о том, как делать православную газету?
 — Я часто возвращаюсь к этой мысли. Действительно, обидно: мы издаём пять уникальных газет, которых больше никто не делает в России, — я имею в виду, кроме «Православного СПб», дочерние издания, — а наш опыт не востребован. Но по некоторому размышлению я пришёл к выводу, что брошюра, будь даже она выпущена, никому не будет нужна. Потому как кто сможет использовать наши знания? — Епархиальные издания работают совершенно по иным законам. А других таких газет, как мы, частных де-юре, но по сути заменяющих епархиальную газету, практически нет.
 — Но вы ведь встречаетесь с редакторами других православных газет и у вас часто просят совета. Даже в редакцию приходили с просьбой рассказать, как делать православную газету. Значит, это кому-то нужно?
— Это правда. И во время редких встреч на Конгрессах православных СМИ люди интересуются нашей газетой и относятся к ней с уважением. Ко мне подходят и просят поделиться опытом. Я в таких случаях стараюсь ответить полнее. Но! нам не дают возможности встречаться с самими редакторами и корреспондентами свободно. На встречах обязательно главенствует епископ, который нас наставляет, как делать газету. Однако сам он ни одной газеты в жизни не сделал, понимаете? Он — умный, возможно, духоносный священнослужитель, но он не профессионал в журналистике… И случается, мы — журналисты — сидим, слушаем и пожимаем плечами…
 Или вот другой аспект. На одном Конгрессе в повестке дня было запланировано выступление редактора Владимира Легойды о том, как они иллюстрируют журнал «Фома». Журнал «Фома» — и вправду, богато иллюстрированный, профессионально сделанный журнал. Но, простите, В.Легойда всё-таки — ректор кафедры религиоведения Московского Государственного института международных отношений! Разве мы, крохотная частная газетка, ограниченная в средствах, в возможностях, сидящие зачастую в трущобах, можем угнаться за столь солидным изданием, которое вовсю раскручивает Издательский отдел МП?! У нас не хватает денег, иногда не достаёт знаний. Поэтому, когда я рассказывал там, как мы додумались в своей газете иллюстрировать статьи с помощью художественных открыток, — многие редакторы взяли это на вооружение, поскольку и доступно, и получается красиво.
 — Какой должна быть православная газета, чтобы её не только читали, но и покупали? Чтобы людям не жалко было трудовую копеечку отдать. Безплатно-то раздаваемые газетки все возьмут…
 — Первое, — разговор с читателем должен идти на равных. Мы — миряне, поэтому не имеем никакого права назидать, говорить, как батюшки, а также рассуждать на некоторые темы, которые позволительно поднимать только священникам.
 Второе, газета должна заниматься просветительством посильным. «Православный СПб» так и называется — народная просветительская газета, т.е. мы рассказываем о том, что узнали сами или с нами поделились верующие люди. Да, мы знаем больше, чем пишем, но говорим с читателями, как с родными людьми, по принципу «дорогой брат, или сестра во Христе, я узнал то-то и то-то. Спешу рассказать тебе…» Читатель должен чувствовать, что мы такие же смертные, как и они.
 Третье, материал должен быть душеполезным, интересным, написан удобоваримым языком. Заговорил об этом неспроста. Я, как редактор, прочитываю множество епархиальных изданий, и заметил интересную закономерность: почему-то считается, что разговор о Боге, о Православии должен идти на тяжёлом церковнославянском языке с употреблением трудных, порой непонятных терминов, и со всевозможными ссылками, которые ещё больше утяжеляют восприятие материала. Как правило, такие материалы набираются мелким шрифтом, чего не любят читатели. А я считаю, что если человек хорошо знает даже очень сложную тему, — он способен говорить о ней просто и доступно.
 ам не дано предугадать, как наше слово отзовётся
 — Вы не раз говорили, что газета никого не может воцерковить. В таком случае, какая конкретная польза от неё? — газета учит состраданию, рассказывает об азах православной веры, призывает к покаянию?..
 — Газета — носитель информации. Например, вы добрались и рассказали о каком-то дальнем храме в области, о батюшке, о том, что происходит интересного на приходе, дали адрес и телефон. Это главное, остальное доделает Господь. По опыту знаю, что после нас по этим адресам поедут другие корреспонденты и верующие, чтобы помолиться, приложиться к мощам и храмовым святынькам, испросить совета у батюшки, с которым их познакомила газета… А дальше, как говорится, «нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся». Часто в храмы, детские дома, хосписы, богадельни идёт материальная помощь, хотя не всегда в статье прямо сказано, что помощь нужна. Люди сами всё прекрасно понимают.
 Каждый читатель находит в газете что-то для себя, какое-то слово, фраза, статья может затронуть его сердце. Нам-то кажется, что материал — простенький, а у читателя что-то шевельнулось в душе, и даже одно-единственное словечко может перевернуть его жизнь. Значит, Господь через печатное слово коснулся сердца чада Своего.
Кстати, пользуясь возможностью, хочу сказать, что у многих журналистов существует ложная идея издавать, к примеру, журнал для интеллигенции: мол, интеллигенция, прочитав его, проникнется стремлением присоединиться к православным и, сбивая друг друга с ног, побежит в храм и поведёт за собой массы. Это благоглупость. Также не считаю правильным делать сугубо молодёжную газету. Это своего рода заигрывание с юношеством, лишь бы они читали газеты… Молодёжные темы поднимать, безусловно, надо, и мы это делаем на страницах газеты «Православный СПб».
 Для кого же мы делаем наши газеты? — Для всех, кто нас читает, кто нам верит. Для верующих, для воцерковляющихся и даже для нецерковных, но интересующихся, а если нас читают священники и монахи — для газеты это великая честь.
              Куда уходят газеты, в какие города…
— Не раз приходилось слышать, что мы делаем простенькую газетку для старушек…
 — Если посмотреть ежемесячную сортировочную таблицу Всероссийской подписки, которая показывают, куда уходят (точнее – уезжают) газеты, — видно, что мы охватываем всю страну, пусть по одному-два экземпляра в маленький городок. Часто люди ксерокопируют наши материалы, передают прочитанные газеты другим. Кроме того, наша Интернет-страничка, где выложены все пять газет и 20 книг,   читают в среднем от 20 до 40 тысяч человек в месяц. Так вот, представить себе 40 тысяч старушек (особенно в российской глубинке), сидящих за компьютерами, как-то не очень получается. Но если бы нас читали одни старушки, я всё равно был бы счастлив, потому что старушки — люди, полные житейского, душевного и духовного опыта, родившие и воспитавшие детей, — самый строгий читатель.
    Посмотри, что я в газете вычитал!
 — Всякий ли журналист, владеющий словом и знающий «Отче наш…», может работать в «Православном Санкт-Петербурге»?
 — Многие не верят, что пять наших достаточно профессионально сработанных разноплановых газет, делает творческий коллектив, состоящий всего из двух корреспондентов, редактора и верстальщика. Это кажется чудом. Но такова, видимо, воля Господня, иначе бы газеты давно прекратили существование — сами по себе без Божией помощи мы ничего не можем. Иногда я пролистываю старые номера, и всякий раз нахожу что-то новое и душеполезное для себя. То есть, я читаю её как простой читатель, и кричу, бывает, жене: «Лера! Ты посмотри, что я нашёл в нашей газете!» И бегу к ней, зачитываю куски из какой-либо статьи.
 Быть верующим для православного журналиста маловато. Нужно ещё обладать определённым багажом знаний. Я раньше считал так: если человек пришёл в редакцию и хочет работать, — он прислан Богом, и я обязан его взять, нравится он мне или нет. Но оказывается, Господь посылал и посылает мне людей для научения, чтобы я, как руководитель, умел различать людей. Например, одного человека он присылает, чтобы показать, что вот таких людей близко нельзя подпускать к православной редакции. А вот этого нужно взять и держать обеими руками, и просить его не бросать газету. Но я не помню случая, чтобы человек пришёл к нам в редакцию и смог сразу вписаться в наш крохотный коллектив. Нужно надышаться своеобразной атмосферой редакции, узнать тонкости, которые существуют у каждого издания.
 Вот приходит женщина, говорит: «Я — журналист, я работала там-то и там-то…» Отвечаю ей: «Не надо рассказывать, и документы ваши мне не нужны. Напишите-ка полстранички на православную тему — этого хватит». Я буду знать, насколько она грамотная, насколько воцерковлённая, насколько владеет словом. Или вот меня спрашивают: «Если придут два человека — верующий, но не владеющий пером, и прекрасно пишущий, но не воцерковлённый, — кого примете на работу?» Отвечу конкретным примером. Пришла как-то студентка журфака. А я её попросил: «Прочитайте-ка «Символ веры». Она смутилась. Тогда спрашиваю: «Ну, а «Отче наш» вы знаете?» Она повернулась и убежала прочь… Ну, как можно работать там, о чём ты ничего не знаешь, и писать о том, во что не веруешь?..
 Может быть, это сравнение покажется диким, но я считаю нашу редакцию крохотной частичкой монастыря. Я преклоняюсь перед монашеством, и сказал однажды о.Амвросию (Юрасову): «Я так хотел бы быть монахом». Он улыбнулся: «Пятнадцать лет, не меньше, нужно делать из тебя монаха. Теперь посчитай, сколько тебе исполнится лет, когда ты будешь годен по-настоящему служить Богу». Получилось где-то около семидесяти…
 — А сколько нужно журналисту, чтобы стать православным журналистом?
 — Исходя из практики редакции — от трёх до пяти лет идёт притирка. Хватит у человека терпения и смирения — будет работать.
— Какие темы вы ни в коем случае не будете освящать? и почему?
 — Таковых три: о царях-батюшках (мы уже имеем драматический опыт); о канонизации царя Ивана Грозного и Григория Распутина; о проблеме ИНН, потому что как о них ни напиши, всё равно окажешься виноватым. Все остальные темы можно и должно освящать - у Православия запретов нет. Более того, я считаю, что некий застой, воцарившийся в православной прессе, существует потому, что есть негласный запрет на благожелательную критику Церкви, к которой многажды призывал Святейший Патриарх Алексий II. Надо говорить о недостатках открыто и не бояться, что Церковь пострадает от гласности, «некелейности», что из-за этого мы потеряем читателей, что храмы перестанут брать газеты.
— Но говорить на эти темы надо устами не журналистов, а священников.
— Конечно. Потому что, в какой бы мягкой форме ни сказал журналист — это будет осуждением, что недопустимо. Хотя я не совсем понимаю, как работать журналистом и что-то недоговаривать! Или мы работаем с рассуждением, или… Но я думаю, что этот вопрос снимается наличием благословения правящего архиерея и нашего духовника о.Иоанна Миронова, который непрестанно молится о газете. А после выхода очередной газеты батюшка ставит за неё оценку. Звонит и говорит: «Сашенька, троечка с плюсом». Я расстраиваюсь: «Как же так, батюшка дорогой, мы столько сил положили на эту газету! По1том и кровью сделан этот номер». А он в ответ: «А по-другому православную газету и делать нельзя. Ну, ладно, за плач твой, — четвёрочка с минусом…» Бывают и пятёрочки - редко. Но главное — молитвы и советы батюшки, они — безценны.
           На высоком берегу Амура часовые Родины стоят
 — Если в редакцию обращаются люди с какой-то проблемой или бедой, а вы не в силах помочь, — что делаете? — вычёркиваете нуждающегося из памяти, или всё же что-то предпринимаете?
 — Сложный вопрос. Время сейчас тяжёлое, в том числе в материальном плане. Но помочь всем крохотная газетка просто не в состоянии. Но за эти годы мы всё же сумели помочь десяткам людей и многим храмам - благодаря нашим сердобольным читателям.
 Как я выбираю тех, кому следует помочь? Моя мысль проста: лучше помочь одному храму, одному человеку, но весомо, чем разослать сотням людей по 10 рублей, которые не решат проблемы. Пример — парализованный Александр Пучков из Нижнего Новгорода. На деньги людей, откликнувшихся на наш призыв о помощи, он буквально восстал из мертвых. Я только удивляюсь, почему Нижегородская епархия не могла помочь двум обездвиженным инвалидам, — Александру и его старенькой маме? Ведь мы его полные боли и мольбы письма пересылали в Нижегородскую епархию…
 Кстати, есть специальная московская газета «Взгляд», в которой публикуют письма с призывами о помощи, идущие со всей России. Дорогие наши читатели, пишите туда — и вам помогут.
 — Но храму в честь свв.равноапп.Константина и Елены, что строится на Амуре, мы ведь помогаем.
 — Помогаем. Хотя поначалу, когда настоятель этого храма иеромонах Дионисий (Колесников) позвонил мне, — я отказал. Где Питер — и где Амур! Но прошло немного времени, и Господь меня вразумил… я как-то проснулся с чувством, что должен опубликовать этот крик о помощи. Наутро побежал к о.Иоанну Миронову, и он благословил помогать амурскому храму. Ныне строительство близится к концу. И мне — петербуржцу, который никогда не побывает на Амуре, радостно, что и лепта наших читателей вложена в этот храм, и за нас за всех молится о.Дионисий с прихожанами. 
 Помните, как в песне поётся: «На высоком берегу Амура часовые Родины стоят». А православные храмы — это тоже часовые, охраняющие наши грешные души и светлую душу России.
                Пока перо не застынет в руке   
 — Многие ваши «Записки редактора» и «Былинки» по сути — маленькие исповеди. Кого-то шокирует, что вы не боитесь во всеуслышание говорить о своих грехах, выворачивать душу наизнанку. Кому-то нравится: одних подкупает искренность, заставляющая задуматься о собственной греховности, другим интересно побольше узнать о личной жизни и душевных переживаниях известного писателя. Как вы думаете, чего больше — сопереживания или любопытства? И способны ли они сами на такую же открытость?
 — Я о многих вещах вообще не хотел бы писать. Человек не любит вспоминать то худое, недоброе, что он сделал… Но вот что происходит — Господь потихоньку вытаскивает из тебя грехи, заставляет каяться. Первые, самые большие каменищи грехов — сброшены, но осталось в душе множество мелких, которые не дают спокойно жить, и мучают, мучают… Горько и стыдно, что в детстве мы, мальчишки, кота убили… и кот этот порой встаёт перед глазами… А сколько более серьёзных проступков! И пока ты это не выплеснешь на бумагу, не опубликуешь — душа болит и плачет.
 — Но многие батюшки говорят, что исповедь должны слышать трое — кающийся, священник и Господь Бог. А вы это публично, не в храме — на бумаге…
 — Я это делаю по благословению о.Иоанна Миронова. Батюшка глубоко проницает мою душу, и он мне сказал: «Пиши, пока перо не застынет в твоей руке». И прошу мне поверить, что с моей стороны нет показухи и самолюбования, есть нестерпимый стыд от содеянного.
 — А людям полезно это читать? Или это вызывает нездоровый интерес: так вот он каков, этот Раков!
 — Ну, человек, знаете ли, не плоский, как блин. Однако, судя по тому, что тиражи газет и моих книг раскупаются, в интернете нас читают, шлют письма, а некоторые люди даже приходят в редакцию, или на выставку «Русь Православная» и говорят, как им помогла та или иная «былинка» или «записка», — я понимаю, что людям это нужно. Прочитавшим мою исповедальную «былинку» легче потом самим покаяться в каком-то грехе, преодолев ложный стыд.
 С другой стороны, находятся люди, которые, прочитав мои книги, думают, что знают теперь меня до самого донышка и, встретив, раскрывают объятия: «Саша, здравствуй, брат!», и пытаются тут же влезть в душу. И, конечно, получают от меня неожиданный, порой резкий отпор. Я захлопываюсь, как раковина, и не хочу общаться… Люди не понимают, что книга, даже исповедальная, — это всё равно не сам человек, потому что всё написать невозможно. К тому же, всякое изреченное слово есть ложь, ибо оно не может передать те духовные переживания, ту глубину мысли, какие бродят в тебе, они — перенесённые на бумагу — всё-таки невольно искажаются. К тому же люди с разным духовным и образовательным уровнем понимают написанное по-своему. Для чего тогда пишу? Вспомните слова прп.Серафима Саровского: «Спасайся сам — вокруг тебя спасутся тысячи».
               Мы не гонимся за радугой
 — Вместе с дочерними изданиями вы делаете пять газет. Не задумывались о ещё какой-либо — шестой газете? Каковы планы на будущее, не влияет ли на них ваш недавний выход на пенсию?
 — Несколько лет назад я и впрямь решил делать газету о Православии и здоровье под названием «Здравствуйте». Примчался к о.Иоанну радостный, будучи уверен, что батюшка меня поддержит. Но батюшка отрезвил меня, сказав коротко: «Не благословляю». Позже я понял: те пять газет, что мы издаём, составляют круг, необходимый для простого верующего человека, чтобы обладать набором нужных знаний. В «Соборной вести» публикуем интересные и душеполезные православному человеку статьи, выбранные из различных российских православных газет и журналов. «Горница» — художественное отображение Православия — стихи и проза православных писателей и поэтов. «Правило веры» — газета, посвященная самому любимому и почитаемому русским народом святому — свт.Николаю Чудотворцу. Заметьте, газета эта, основанная только на письмах читателей, существует уже 13 лет, это единственноя в мире народное издание, посвящённое великому святому. «Чадушки» — газета для детей и родителей.
 Да, у нас не хватает одной очень важной части — богословия. Но мы не дерзаем браться за такие темы, ибо не имеем богословского образования. Хотел было делать газету, состоящую только из иллюстраций, но отказался от этой мысли как невыполнимой — нет постоянных фотографов, да и полиграфия оставляет желать лучшего. К тому же, в таком малом составе, шестая газета — дело неподъёмное, наши силы и возможности не безграничны. Кстати, не зря говорится: «Лучшее — враг хорошего». Мы делаем пять газет, приносим пользу, и слава Богу за всё!
 
  НАД КОМПЛЕКТОМ ГАЗЕТЫ
Шуршат пожухлые страницы,
Бумага жёлтая бледна.
Но сквозь
заглавных букв страницы
Какие смотрят времена!
С какой товарищеской лаской
В себя впивали Божий мир
И этот корпус* с блеклой краской,
И этот стёртый эльзевир*!
Наборные старели кассы,
Сбивались армии шрифтов,
Но бороной в людские массы
Врезались полчища листов.
И невозможно без волненья
Держать седой комплект
в руках, -
Истории сердцебиенье
Я слышу в буквенных рядах.
Сергей Городецкий †1967
*корпус, эльзевир – типографские шрифты; существуют и поныне.

 
Также мне часто задают вопрос: «Если бы вам предложили делать газету на прекрасной бумаге с цветными иллюстрациями, любого объёма, согласились бы вы или нет? Или, может быть, делать не газету, а журнал…» И я всегда категорически отвечаю: «Нет». Я начинал, когда компьютеры были экзотикой, и печатались мы высокой печатью, когда прямо в типографии наборщик сокращал выползающий текст. Может быть, это узость моего сознания, может быть, привык и жить в трущобах, и издавать небольшую газетку на дешёвой бумаге… Хотя, если бы была возможность, я бы добавил ещё четыре полосы в «Православный СПб». И, конечно, взял бы третьего корреспондента, потому как двоим тяжело всё-таки пять газет делать. Но дополнительные полосы тянут за собой целый воз проблем — и творческих, и финансовых, и распространительских… Так что это остаётся в области мечтаний, а мечтать — значит, гнаться за радугой, как говорят святые Отцы. Мы лучше по-прежнему будем стараться заполнять восемь газетных полос интересным и душеполезным для читателей материалом. Это и есть наша лепта в посильное просветительство людей, это наша работа Господу.
      
За датою – дата.
Простой человеческий путь
Всё больше «когда-то»,
Всё меньше «когда-нибудь».
Погода внезапна,
но к людям, как прежде, добра.
Всё крохотней «завтра».
И всё необъятней «вчера».
Найти бы опору
для этой предзимней поры.
Как долго мы – в гору.
За что же так быстро – с горы?!
Остаток терпенья
колотится в левом боку…
Всё реже: успею.
И всё невозможней: смогу.
Роберт Рождественский †1994
 
А планы на будущее… 60-летний рубеж для меня пройден, и я, честно говоря, думал, что вот доживу до пенсии, буду отдыхать на даче, воспитывать внуков… Но батюшка сказал: «Ещё пять лет поработаешь, Сашенька». Я батюшку слушаюсь, да и сам душой не могу оторваться от газет. К тому же, замены мне на место редактора, о которой я плакался Господу, всё нет и нет. Поэтому, хотя здоровье, по грехам моим, стало хуже, — буду работать. Злые, но не безликие, и наша цель чиста: пока не пришли великие – займём их места. Грешные, не идеальные, пьём на пиру чумы, пока не пришли гениальные – гении – это мы. Сколько часы роковые будут наш век отмерять? – Пока не пришли живые – нам нельзя умирать. Души мрачит искуситель, плачут здесь, бьются, поют. Пока не пришёл Спаситель – нас на Голгофу ведут. Сбитыми в кровь устами молимся: «Отпусти, Господи, мы устали крест непосильный нести…» Геннадий Красников, г. Лобня.
Но, как говорят монахи, «с креста не сходят, с креста снимают».
                *
                СОРОКОВЫЕ ВЁРСТЫ
«ГЛАЗА ПРИКРОЮ И УВИЖУ СНОВА…»
Детские воспоминания старшего брата
Брат Эдик, май 1943 года, в возрасте 3 года 9 мес. г.Кириллов

Назвать эти заметки воспоминаниями боюсь: во время войны был слишком мал, а после войны прошло уже значительно больше полувека. Понимал тогда немного, память сохранила далеко не все подробности. События со временем приобрели иную раскраску. Возможны ошибки.
Вместе с тем, чувствуя себя немного причастным к тому трагическому и героическому времени, а сейчас переживая вместе с внуками совсем другой период отечественной истории, всё же хочу рассказать о некоторых, порой совсем незначительных деталях своего военного детства. Не буду жалеть, если и мои многочисленные ученики (с 1962 года работаю в одном вузе) – инженеры, кандидаты и доктора наук тоже узнают, с чего начинался мой поход в жизнь, в науку и литературу.
Я обнаружил фотоснимки, которым сорок с лишним лет. Я вижу там, в туманной дымке, своих родителей портрет. Тот кадр любительский, нечёткий запечатлел – рука в руке – отца в заломленной пилотке и маму в ситцевом платке. Таилась в их открытом взоре, в тяжёлых складках возле рта вся глубина людского горя, людского счастья высота. И было мне представить страшно сам факт открытья своего: ужель я девушки той старше и старше юноши того? У них обоих за плечами непобедимая страна, два сына и однополчане и отгремевшая война. И можно ль мне сравниться с ними, хоть я в их возрасте давно, коль видят то они на снимке, что мне увидеть не дано? Над фото мама загрустила и даже слёзы пролила: «Ах, как же я была красива и как я счастлива была!» Владимир Дагуров (№3,26)
Из блокадного Ленинграда мама со мной эвакуировалась в сентябре- октябре 1942 года, когда мне не было и трёх лет. Мы добрались до деревни Кабачино Кирилловского района Вологодской (тогда, кажется, Ленинградской) области и жили в дедовском доме вместе с дедушкой, бабушкой и другими ленинградскими родственниками.

             ДЕТИ
Всё это называется – блокада.
И детский плач в разломанном гнезде…
Детей не надо в городе, не надо,
Ведь Родина согреет их везде.
Детей не надо в городе военном,
Боец не должен сберегать паёк,
Нести домой. Не смеет неизменно
Его преследовать ребячий голосок.
И в свисте пуль, и в завыванье бомбы
Нельзя нам слышать детских ножек бег.
Бомбоубежищ катакомбы
Не детям бы напоминать навек.
Они вернутся в дом. Их страх не нужен.
Мы защитим, мы сбережём их дом.
Мать будет матерью. И муж вернётся мужем.
И дети будут здесь. Но не сейчас. Потом.
Елена Вечтомова, Ленинград, 1942

Мама рассказывала потом, как из Череповца добралась до села Воскресенское, как удалось уговорить какого-то мужика подвезти дальше на санях. (Вставка: мне мама рассказывала, что еще в Ленинграде ей несколько раз снился сон, что на дороге в Кабачино им повстречался мужик в санях, который их и подвёз. И всё удивлялась, что сон повторился наяву. – А.Р).

Самые ранние картинки детства относятся к 1944 году. Я сижу за столом на лавке (лавка шла вдоль стены) пишу карандашом письмо отцу на фронт.



Бабушка спустилась за продуктами в подпол, а я, написав слово, тут же её спрашиваю: «ба-а, а дальше? что писать дальше?» Родители сохранили эти или такие же мои каракули и корявые рисунки самолёта и пулемёта.



В деревне я не один раз болел воспалением лёгких. Мама вспоминала, с каким трудом в районном городе Кириллове за большие деньги ей удавалось доставать главное лекарство того времени – таблетки красного (в действительности оранжево-коричневого) стрептоцида. Спасало козье молоко от питомцев тёти Анны – уже тогда довольно старой и одинокой, но активной и работящей соседки.
                *
Старинная – с более чем 600-летней историей – деревня Кабачино невелика, в ней нет и 25 домов.  Она расположена на небольшом возвышении, километров в полутора от берега Ивицкого озера. Это озеро в те времена, до сооружения новой плотины, соединялось неширокой извилистой протокой Чарса с узкой и быстрой судоходной рекой Шексна. На противоположном от нас берегу Шексны в селе Горицы была пристань. Горицы хорошо просматриваются из Кабачина.

       ПО ШЕКСНЕ
Пароход от причала отстал.
А под утро, в четыре часа,
мокрый месяц купаться устал
и нырнул за ночные леса.

И опять колосились дожди
на коричнево-серой волне.
И высокий туман позади,
словно невод, побрёл по Шексне.

На корме захмелевший завхоз
сам себе разливал на троих.
И учитель из города вёз
две авоськи нечитанных книг.

Он на темную воду смотрел
и о жизни своей рассказал,
словно гласными – в дудочку пел,
а согласными брёвна тесал.

И хотелось мне в жизни его,
удивленье и робость тая,
может, встретить себя самого,
оттого что она – не моя.

И о прожитых днях не грустить.
И любимых, как птиц, отпускать.
И тяжёлые брёвна грузить.
И весёлые книги таскать.

И смотреть, как плывёт на ветрах
нескончаемый берез вдали,
с валунами на низких буграх,
с деревеньками цвета земли.

Как буксиры и реки сквозят,
как деревья и камни растут
из времён, что поднами лежат,
к временам, что над нами пройдут…
Юрий Беличенко (№4,44)

Два дедовых дома, соединённые друг с другом, находились на самом оживлённом перекрёстке деревни. Один из них, тёплый, выделялся единственной в округе богатой крышей: только здесь красовалась толстая, крашенная в два цвета черепица. Под карнизами этого дома шли доски с резными украшениями.

В доме имелся мезонин (светлица), по обе стороны от которого, между стенами и крышей,- что-то вроде хранилища. Одно из них было занято сетями, вершами и другим рыболовным инвентарём, второе служило своеобразным архивом, куда бросали ставшие ненужными бумаги – письма, открытки, старые тетради, рисунки и прочее. Как я благодарен старшим, что в семье было принято за правило не выбрасывать бумаги; как я жалею, что этот драгоценный семейный архив мне не удалось в своё время разобрать до конца.

В этой избе ничего не меняется.
Сколько я помню из детских картин,
Те же ухваты за печку цепляются,
Те же иконы и сдоба перин.

Мне и тогда уже всё это чудилось
Древним, прабабкиным. Время живёт.
Лаги над лавкой сучками прищурились.
Печка урчит, как наевшийся кот.

Что ей за новою нашей эпохою?
Всё, как и прежде – заслонка, труба.
Лишь половицы вздыхают да охают:
Старость – не радость, а только судьба.

Спят на стене фотографии жёлтые,
Лиц не понять уже – не позовут.
На сундуке пересохшие жёлуди.
И неизвестно – зачем они тут?

Рваными сотами сети развешаны,
И презирая дремотный покой,
Старый хозяин ночами неспешными
Штопает их деревянной иглой.
Евгений Юшин
                *
Бабушка после смерти деда отдала дом родственникам во временное пользование, которое по мягкости характера наследников превратилось в постоянное. В 1957 году она и меня, своего старшего внука, спрашивала, не переписать ли дом на моё имя. Но что мог ответить ей первокусник? Когда в 2005 году родственники затеяли переделку дома, доски, украшавшие дом, выбросили, но мой сын Игорь успел их увезти. Часть из них теперь находится на стене его самой большой комнаты его дома в Апрелевке, другая часть резных украшений дожидается до времени, когда я дострою новый дом в Ивицах. Землю затопили города. Нет на ней избе крестьянской места. Может, это вам не интересно? Ну, а вы не слушайте тогда. Самася последняя мишень – сердце православного народа. Крест крестьянин нёс как знамя рода. Но почти не стало деревень. А изба всю землю подняла. По степи шагала и по лесу. Это тоже вам не интересно?! Но изба нам Родину дала. Но она нас к Богу привела. Но она нам сказки сочинила. Защищала, сеяла, растила, на престолы царские вела. Землю покорили города. Надежда Мирошниченко, г.Сыктывкар. (№6)
          
Деревня в военное время была переполнена людьми: в некоторых домах ютился чуть не десяток жидьцов, много малолетних. Там жили и другие Раковы (их чаще называли Рако’выми), родственники. Коля Окунёв, сын тёти Лизы (Елизаветы Фёдоровны Раковой) и мой ровесник, стал первым моим другом.
Нам не так чтобы всё время, но всё же частенько хотелось чего-нибудь пожевать. Хорошо знаю вкус и своеобразный запах дидилей – зонтичного сорного растения, растущего в полузаброшенных затенённых огородах. «Дудки» дидилей надо было очистить от грубой внешней оболочки, под которой находилась сочная, чуть сладковатая мякоть..
Иногда выдернешь из бабушкиного огорода морковку, оботрёшь о штаны – и тоже отправляешь в рот. Ели и колхозный кормовой турнепс, большой, жёсткий и невкусный (вот уж чего с тех пор не пробовал!)
Зато колхозный горох не трогали, хотя поле было рядом, по дороге в соседнюю деревню Ивицы. Лишь после того, как горох скосили, высушили и стручки вышелушели, нам разрешали прочесать гороховое поле.Мешочек собранного тогда гороха я отдал на посылку голодающим ленинградцам.
                *
В стороне от деревни, по дороге на озеро, близ небольшой сосновой рощицы стояла закопчённая кузница – главная деревенская мастерская. Здесь делали подковы и гвозди, ковали фигурные светцы и кресты на могилы, цепочки, удила, кольца для кос, - всё разнообразие необходимых в хозяйстве железных изделий. Кузница была таинственна и недоступна, видневшиеся в глубине орудия загадочны, а кузнец представлялся чуть ли не волшебником. Он знал, что нагревать и ковать при белом калении, что при красном; какие детали для прочности можно только сгибать, а какие «оттягивать» или «высаживать». Кузнечное мастерство отличается тем, что мало менялось в течение столетий и даже тысячелетий. Ещё в языческие времена кузнецов считали связанными с духами огня, с нечистой силой. Кузница – я сегодня это понимаю – словно связывала нас с далёким и загадочным прошлым.
До 1975 года кузница стояла на своём месте. Но чуть позже её разобрали, а самое красивое место округи, любимую территорию детских игр – сосновую рощицу – безжалостно вырубили, проложив дорогу. Надо ли думать о красоте, когда «всё для человека, всё во имя человека»?
          
Сельские учителя Раковы с сыном Евгением и его женой Марией
         
 
Иван Иванович и Анна Федосеевна были уважаемыми сельскими учителями, но чтобы дать детям хорошее образование, покинули свой деревенский дом ещё в 1930 году и переехали сначала в Детское Село, потом в Ленинград. Сохранилась справка о том, что Г.И. с 1934 по 1937 г. проживал вместе с родителями, сестрой и братом в г.Пушкин по адресу: Октябрьский б-з, д.93, кв.2 и был выписан в Ленинград на ул. Красная, д.53, кв.2. Дедушка и бабушка, видимо, тогда тоже переехали в Ленинград.
В начале 1941 года они вернулись в родные края только на каникулы. Началось вторжение немецких войск, и семье пришлось остаться в деревне почти до самого конца войны. Оба учительствовали в хорошо знакомой им по прежней работе Ивицкой сельской начальной школе (до революции – земское училище). Дедушка, кроме того, был счетоводом в колхозе. На бабушке лежало множество забот: огород, домашнее хозяйство, да и общим порядком в доме ненавязчиво руководила она. Теперь понимаю, каким добрым, работящим и мудрым человеком была дорогая мне Анна Федосеевна.
Другие взрослые – мама и две тёти (сестра моего отца и жена брата отца) тоже стали колхозницами. Только моя двоюродная сестра Людмила, которая моложе меня на два года, и я были иждивенцами. Плохо помню, когда к нам присоединился двоюродный брат Лера, который был старше меня лет на 7-8.
Сестра Люда

В деревне, как и во всём районе, электричества тогда не было. Летом оно почти не нужно: край северный, ночи белые. В остальные сезоны жили при керосиновых лампах с трёх- и пятилинейными стёклами. Лампы надо было время от времени регулировать, вращая колёсико и выдвигая плоский плетёный из плотных ниток фитиль, иначе они начинали плохо светить или чадить: верхушки ламповых стёкол были всегда покрыты копотью. Керосин хранили в больших, литров на 10-15 бутылях, за керосином ездили в село Горицы, где в здании часовенки Рождества Иоанна Крестителя на берегу реки Шексны тогда помещалась керосиновая лавка. Часовенку некогда поставили на самом берегу для крещения, а в советсткое время использовали как лавку из тех соображений, что сюда удобно было подъезжать на лодках из деревень.
В некоторых домах использовали светцы – своеобразной, несколько вычурной, но тщательно продуманной формы кованые вилочки, в которые можно было прочно закрепить лучины. Сами светцы втыкали между брёвнами сруба.
Бабушка иногда зажигала маленькую лампадку у киота иконы Богоматери (кажется, Казанской). Дед, убеждённый атеист, не препятствовал.
                *
Поскольку электричества не было, многие виды работ производились ныне совсем забытыми способами. Например, чтобы напилить тёс или доски, использовали специальные вертикальные пилы. На высокие козлы поднимали бревно, закрепляли его, отбивали с помощью шнура меловую или угольную черту и распиливали вдвоём: один перемещался из конца в конец по козлам, второй внизу. Каждый работал обеими руками, причём нижний тратил усилия на то, чтобы распились (так затачивали зубья пилы), а верхний только поднимал и направлял пилу по черте. В отличие от обычных пил для поперечной распиловки, которые шире в середине и имеют треугольные зубья, продольные пилы расширены в верхней части, а их зубья заострены книзу.
За час опытные работники при ширине доски 20 см делали два пропила длиной четыре, реже пять метров.
                *
В центре тёплой избы, от двери направо стояла большая русская печь с тёплой лежанкой, углублениями для сушки варежек, платков, портянок и валенок, с деревянными полатями из выстроганных досок под самым потолком.
 Русская печь в дедовском доме

В стенке печи за съёмной чугунной заслонкой находилась круглая чугунная вьюшка, разделяющая печь и трубу и закрывающая при необходимости путь воздуху и дыму. В начале самой топки, за шестком, щит из кровельного железа с ручкой прикрывал зев. Тёплый дым при горении дров выходил из зева печи на шесток, поднимался к месту расположения вьюшки и после обязательной «отвёртки» (без неё при чистке трубы вьюшку можно расколоть) попадал в трубу. Повыше шестка – небольшое круглое отверстие для самоварной трубы. Пока угли в самоваре не прогорели, его труба соединялась с печным дымоходом.
Углубление для вьюшки и подтопок закрывались чугунными дверцами разной величины, но с изображением всадника на коне. Барельеф на дверце к подтопу был крупнее, на нём можно увидеть, что всадник – в длинном плаще, с саблей на боку, а лошадь гордо вскинула голову. Всадник с лошадью со всех сторон окружён декоративным узором.
У печи всегда находились ухваты двух размеров и деревянная широкая лопата, с их помощью в натопленную печь ставили латки, кринки и противни. Рядом – большая и малая кочерга и щипцы доставать уголья.
Обещаю обмерить и сделать точный чертёж печи, пока она ещё исправно действует: такие печи – национальное достояние русского народа.
                *
Самовар – хозяин стола. Чай разливали по чашкам, но каждый пил из своего блюдечка, чтобы остудить. Сахарного песка не было, сахар продавался коническими головками (теперь я знаю, что на заводах головки такой формы легче вынимать из аппаратов для осветления и очистки). На столе при чаепитии лежали маленькие сахарные щипчики, которыми раскалывали крупные куски, полученные малые кусочки макали в блюдце с чаем и высасывали.

СКАЗ О САМОВАРЕ
Сивмол госеприимства –
Старенький самовар!
Где-то теперь пылится,
Брошен, отстоловал.
Помню, по воскресеньям
Всех собирал к столу,
Ставила мать варенье,
Дынную пастилу.
Был он царём застолья,
Гладок и пышнотел,
Гордый своею ролью,
Как он важно пыхтел!
К нам на чай приходили
Из соседних дворов.
Толковали, рядили
Про нетельных коров,
Про покосную пору,
Про дрова, погреба,
Дап про бабку Федору,
Что обличьем ряба…
Чашки ходят по кругу,
Чай хорош и душист.
Скажет мать: «Эх, подруги,
Был бы здесь гармонист!...»
Но совем неслучайно
Срок пригодности дан,
Заменён был на чайник
Желтобокий пузан.
Жизнь под корень скосила
Самоварный уют.
Чу… Опять по России
Самовары поют!
Ирина Ермакова (№2,139)

К самовару всегда на стол ставили блюда с блинами, блинчиками, оладьями, пирогами или хотя бы наполненными рогульками с картошкой. Пекли пироги с творогом, яблоками и ягодами – черникой, малиной, земляникой, реже с голубикой. Лучшими считались пироги с солёными грибами, из которых самые замечательные получались с рыжиками или груздями. А вот с белыми грибами не пекли: белые – короли грибного супа. Пирогов или пирожков с мясом я тоже не помню.
Ежедневные пироги – часть русского деревенского быта, во всяком случае – быта наших северных деревень.
                *
Самый лучший пирог – рыбный – полагался к обеду, чаще всего к праздничному. Его надо было разрезать и есть особым образом. Сначала – со своего куска снималась тонкая суховатая верхняя корочка, которую иногда просто откладывали в сторону. Начинали услаждаться пирогом с рыбы: пироги начиняли щукой, судаком, реже снетком, налимом (зимой) или другим уловом. Потом переходили к самой главной части – нижней толстой, чуть влажной корочке пирога, которая впитала и все рыбные соки, и лук, и перчик, и иногда рис. Чтобы получить полное вкусовое удовольствие, её слегка сдабривали горчицей.
Милые девушки, добрые сударыни, уважаемые тётеньки и бабушки! Бросьте вы эту чужеземную пиццу. Научитесь, пожалуйста, печь рыбные пироги.

Раза два в неделю бабушка выпекала большие душистые караваи хлеба. Ржаного хлеба вкуснее и ароматнее испечённого в русской печке я не знаю. В углу дремала тихо прялка, желтел, как воск, дощатый пол. Вошла в избу хозяйка валко, кряхтя, квашню снесла на стол. Гремят ухваты по прядку, шумит по поду помело. Широкий лист капустный с грядки на лавке стелется светло. Положен ровно на лопату. И тесто зайцем-беляком на лист посажено – на лапу, и в печь с шуршаньем-говорком. над ним хозяйка колдовала, слегка водою окропив, ладонью сморщенной ласкала, полоски пальцами вдавив. И вот сидят в печи ковриги… Духмяный запах сквозь заслон пошёл по дому, стал великим российским запахом времён. А бабка, вытащив ковриги, взяла гусиное перо – не сочинять святые книги, а хлебы осенить хитро. И вот он, русский хлеб душистый с узором жаркого шитья, сияет коркой золотистой, как главный корень бытия. Анатолий Волков.

Часто варили каши и кисели, которые подавали прямо в латках и кринках. Горячий овсяный кисель заливали сверху холодным молоком и по очереди зачерпывали ложкой так, чтобы киселя и молока оказывалось в ложке поровну. Чуть подгоревшую пенку на топлёном молоке мы с Людой делили пополам.
Муку получали из своего зерна (выдавали по трудодням в колхозе), которое возили на ветряную мельницу. Меня однажды тоже взяли туда. Ехали на телеге, через Шексну переправлялись на пароме у Гориц, причём каждый мужчина участвовал в деле: особыми деревянными захватами цеплялся за переброшенный с берега на берег стальной канат и переходил от переднего конца парома к заднему. Паром находился на том самом месте, где столетия назад действовала почти точно такая же переправа, жалованная Иваном Грозным Воскресенскому Горицкому монастырю.
   
Дер.Ивицы напротив Горицкого монастыря
В некоторых семьях зерно молотили вручную на деревянных жерновах со вбитыми в них небольшими железными пластинами. Чаще в таких устройствах получали крупу. Горох, овёс, а иногда пшеницу толкли в деревянных ступах пестами, получая грубую муку – толокно. Замешивай толокно на молоке – и хлебай себе на здоровье. Вот только до сих пор не знаю, почему у дураков «толоконный лоб».
(Спешу на помощь старшему брату. «Толоконный лоб – народн., презр. – о глупом, безтолковом человеке, дураке. Выражение – из народной речи, где толоконный – от толокно «мука, чаще всего овсяная». Для получения такой муки хлебные зёрна не мололи на мельнице, а толкли, измельчая ударами деревянной толкушки. Толоконный лоб – презрительная кличка глупца, дурака (буквально «лоб, набитый толоконной мукой» - сравни «опилки в голове». Выражение стало популярным благодаря его употреблению Пушкиным в «Сказке о попе и работнике его Балде» (1831). Позднее, в 1918-ом, уже Николай Клюев (†1937) писал: Мы – ржаные, толоконные, пестрядинные, запечные, вы – чугунные, бетонные, электрические, млечные… - А.Р.)
                *
У нас, как и в большинстве других домов, была корова. Нашу добрую кормилицу звали Милкой. Рано утром пастух проходил по деревне из конца в конец и «стукоталил» - громко постукивал деревянными палочками по доске, висящей у него на груди. Хозяйки открывали ворота дворов после утренней дойки и выпускали своих бурёнок. Идут, мычат коровы томно, а сбоку, высунув язык, и словно силясь что-то вспомнить, стоит хозяин стада бык. Наум Коржавин. К ним присоединялся колхозный бык с железным кольцом в носу.

Власьев день.
Вкушай, Бурёнушка
хлеб с крещенскою водой…
Пей родимую до донышка.
Слаще нет её, родной!

Пусть сметаною не доишься
ты, кормилица семьи,
за грехи людские молишься,
злак вкушаешь от земли…
Диана Кан, (№2,152)

Вся деревня была огорожена, чтобы скот не мог уйти. На каждой дороге сооружён ‘отвод. В нужное время открывали отвод в поскотину; пастух с подпаском, хлопая длинными кожаными бичами, выгонял стадо в прилегающие к лесу лужайки, а то и дальше – в лес, благо ближние его участки тоже были надёжно огорожены. Громкие хлопки – особый ритуал, пастушеский шик – не у каждого получаются. Многих коров можно было также услышать издали по звону «бо’тал» - бронзовых коробчатых колокольчиков прямоугольной в сечении формы.
Пастухи кормились по очереди в каждом доме, который держал корову. Ребятам они порой делали подарки: свистки из черёмухи, дудки из ольховой коры, поделки из бересты. Сладковатый вкус очищенной от коры черёмухи помню с тех пор.
                *
Для тяжёлых работ в колхозе использовали лошадей. Пахали однолемешными плугами, боронили коваными боронами размером не больше полутора метров, возили на телегах или санях.

                БАЛЛАДА О ЛОШАДЯХ
Я знаю: лошади умны, те, что трудились в поле, пусть неуклюжи, нестройны, иной не знали доли, как от темна и до темна пахать, работать без обеда… А где-то шла ещё война, и далека была победа. Они косы, и вдоль спины на их телах темнели шрамы; но были лошади умны, нам зарабатывая граммы не первосортного зерна, а так, мякину и отходы… А где-то шла еще война и были дальними походы. Я вспоминаю и сейчас их, невесёлых, некрасивых, их доброту печальных глаз и седину в их потных гривах. Александр Шевелёв, †1993, Ленинград (№4,104)
Косить траву и ворошить сено приходилось только вручную. Но летом 1944 или ранней весной 1945 г. Ненадолго в деревне появился новый трактор. Он запомнился большими треугольными шипами, приклёпанными к широким гладким ободам п’ары задних больших металлических колёс, и запахом нагретого солидола. Наверное, это была советская копия известного «Фордзона».
                *
Вообще наш колхоз в то время был очень крепким и даже удостоился благодарности тов.Сталина за большую денежную сумму, собранную на нужды Красной Армии: «Колхоз «Кабачино» Кирилловского района Вологодской области. Председателю колхоза «Кабачино» тов.Беляеву. Передайте колхозникам колхоза «Кабачино» мой привет и благодарность за их заботу о Красной Армии. И.СТАЛИН». Телеграмма была опубликована  в газете «ленинское знамя» от 1 января 1943 года.
Случайно сохранился удивительный документ – «Производственный план на 1943 год колхоза «Кабачино» Звозского с/c Кирилловского района». Выше я говорил, что выкидывать бумаги в семье было не принято. Поэтому план и попал сначала в мои руки, а потом в фонды Кирилло-Белозерского музея-заповедника.
Двадцать сброшюрованных страничек на грубоватой пожелтевшей бумаге в бумажной же обложке с записями чёрными выцветшими чернилами. Записи, судя по почерку, сделаны моим дедом, план подписан председателем колхоза А.Беляевым и членом правления Ларичевым.

 Председатель колхоза                А.С.Беляев с женой Татьяной 1951г.

(Кстати, фамилии Беляев, Ларичев и Афанасьев носили многие в Кабачине. Мой прапрадед Григорий тоже звался Ларичевым, и лишь при переписи населения в начале XIX века – наверное, для разнообразия – стал Раковым).
Было тогда в колхозе 4 бригады и звено по ремонту, в которые входило 6 мужчин, 33 женщины и 11 подростков, всего 50 человек. Самая большая бригада – полеводческая – включала 21 крестьянскую душу. На её долю план предусматривал посеять 20 гектаров яровых культур – по 8 картофеля и корнеплодов, 7,5 – овса, 5 – пшеницы, 4,5 – гороха, 3,5 – ячменя, 2,5 – овощей. Сеяли и клевер – 5 гектаров. В севообороте значилось 50 гектаров. Бригаде выделялось 4 лошади и планировалось 6350 трудодней из общих по колхозу 11000.
План определял, за сколько дней производить посев. На картофель, например, отводился самый большой срок – пять дней. А вот план по озимым: посеять 20 гектаров, из них 16 – ржи. В графе «Поднять пары до» записано: «подняты до осени»; в графе «Окончить посев озимых» значится «18 августа».
В животноводческой бригаде – 14, в огородной – 9 человек, ещё в одной, оставшейся без названия – четверо. Животноводам помогали три лошади, огородникам одна, а четвёртой бригаде придавался бык.
На весенние работы выходило 43 работника, включая членов правления колхоза – двух мужчин (то есть и моего деда) и одну женщину.
План регламентировал достичь урожайности по ржи и ячменю 13,5 ц/га (по другим зерновым меньше), по картофелю 120 ц/га. В качестве удобрений вносили навоза 900, золы 1,2, птичьего помёта 0,2 центнера. Интересно, сколько телег требовалось, чтобы вывезти на поля 9 тонн навоза?
Детально расписано, сколько и чего сеять сортовыми и яровизированными семенами, сколько бороновать и пропалывать, сколько раз окучивать, сколько отобрать семенников, сколько протравить, сколько вспахать целины, с какой площади корчевать пни, какой получить приплод жеребят (2), телят (21), ягнят (80), сколько накосить, сколько и чего построить. Есть в плане «Добиться среднего годового удоя в размере 1300 литров молока» и «Выделить колхозникам 5 тёлок».
Есть задание, которое особенно трогает: «Убрать камни с площади 8 га». Даже в труднейшие дни войны наши бабушки и мамы – а работать пришлось им – заботились о земле, благоустраивали поля.
 
А наши мамки, мамки наши
Ещё до первых петухов
Уже работали на пашне,
Чтоб прокормить своих сынов.

Так в этом детстве опалённом
Ложился в руку свежий кус.
От слёз и пота был солёным
Тот хлеб на запах и на вкус.
Александр Раков               
                *
Думаю, то в колхозе успевали заниматься и улучшением породы скота: я не помню ни «тощих коровёнок», ни «костлявых одров», о которых иногда пускают слезу городские журналисты. Крестьянин всегда по-хозяйски заботился о том, чтобы его лошадь была «справной», а его корова – ухоженной, чтобы летом они получали вдоволь свежей травы, а на зиму им было заготовлено достаточно сена. Так было и в нашем колхозе. Скот, особенно молодняк, страдал только от волков.
Знаю, что позже колхозы укрупняли, переводили в совхозы, косить для своих коров не разрешали и кабачинцы косили тайком по ночам на лесных опушках. Колхозники Кабачина – я был на том собрании в 1950 или 1951 году – проголосовали против укрупнения своего колхоза и переименовали его в колхоз «Озёрный», но кто их послушал! Наверное, с укрупнения и началось отчуждение крестьян от хозяйского отношения к общему добру, воровство и развал.

Захирела русская деревня:
Мужики не пашут, не куют,
Не выходят русскме царевны
На лужок и песен не поют,
Не играет вечером гармошка,
Не пылают страсти на меже,
Мужики – Ивашка да Антошка –
Да и те состраились уже.
Шла игра нечестная, без правил,
Оттого и избы повело.
Кто тебя не гробил и не грабил,
Бедное российское село?
Кто тебя приказами не мучил,
Не учил, как сеять и косить?
Снова над тобоюходят тучи,
Начинает дождик моросить.
Чем тебе помочь, моя отрада?
Знаю, что невесело живёшь
Лирики моей тебе не надо
И советов тоже ты не ждёшь.
Я к тебе приеду не в карете –
На своих родимых припылю,
Если жив сосед мой дядя Федя,
Я ему дровишек наколю.
Накошу я сена тёте наде,
Накормлю крупою воробья,
Только ты живи, моя отрада,
Родина любимая моя!
Береги убогие домишки,
Тополя, рябины, огород,
Выпекай оладьи и коврижки,
А не то Россия пропадёт!
Иван Стремяков, СПб

                *
Наша баня была похожа на все другие тогдашние бани: небольшой сруб с перерубом; одно помещение с печью, лавками и полко’м – побольше, второе только с лавками (предбанник) – поменьше. Печь состяла из кирпичной топки и каменки, через которую проходил дым, прежде чем оказаться через открытую дверь на улице. Протопив, двери закрывали, а нагретые чуть ли не докрасна камни дервянными щипцами с железными губками кидали в кадку с водой: грели воду. Когда вода становилась горячей, её черпали в деревянные ушаты – каждый в свой – и мылись. Чуть раньше бабушка разводила щёлок – настаивала древесную золу на кипятке. Берёзовые веники запаривали «для духа», а мылись лыковыми вехотками. Раскраснеешься в бане, бабушка или мама вытрет полотенцем, закутает во всё тёплое – и бежишь домой. Вот-вот от пару вылетит оконце, вот-вот от жару вспыхнут волоса, того гляди иль каменка взорвётся, иль крыша улетит под небеса… Виктор Коротаев †1997

 Моя новая баня на берегу Шексны

Сейчас таких бань уже не осталось: все топятся по-белому, дым выходит через трубу, стены бани не чернеют от копоти; во многих банях можно увидеть сварные котлы с кранами, электрические обогреватели. Но бани по-чёрному проще по устройству, экономней по расходу дров, нагревают баню быстрее. Мне такая баня греет душу.
                *
Несколько раз дедушка брал меня с собой ловить рыбу. Для рыбалки у него имелись специальные кожаные сапоги с голенищами выше колен. Он хорошо знал Ивицкое озеро – его течения, ямы и отмели, каменистое и песчаное дно, заросли травы, старые коряги, хвойники. Хвойниками называли ёлки с привязанными к ним булыжникам. Их утапливали, создавая места для нереста рыбы. Иван Иванович изучил не только рыбьи повыдки и любимые места, но и циклы жизни: нерест, жор, апатию. Умел определить по погоде, ветру и температуре воды, где и какой будет улов.
Ловил И.И. чаще всего самодельными мережками, сплетёнными из ниток. Поплавками служили туго скрученные рулончики бересты длиной сантиметров 7-8, грузиками – спечённые из глины округлые лепёшки с отверстиями для завязок. Размер грузил подбирали в соответствии с размером ячей сети, чтобы грузила никогда не запутывались. Сети, кстати, плели зимой, в этом участвовали дедушка и невестки. Маме эта работа не нравилась. Для плетения дедушка делал специальные кленовые или бамбуковые крючки, ширина которых определяла размер ячей сети. Нитки предварительно наматывали на эти крючки вдоль их длинной части.
Мережки выди верховые или донные. Дедушка поставит их вдоль зарослей озёрной травы и ботает, выгоняет из травы рыбу. Боталом служила длинная гладкая вересина с небольшим комлем из обрубков корней. Между корнями он выдалбливал выемку, которая усиливала звук при ударе комлем сверху вниз по воде.
Когда на озере дедушка ставил мережку, меня сажал на вёсла, хотя тогда управлялся я с ними неважно. Ему же хватало одного весла-лопаты, которое он даже не перебрасывал с борта на борт, чтобы точным и лёгким махом двинуть лодку в любом направлении, повернуть или остановить.
«Проверив» мережку и выбрав из неё рыбу, дед причаливал к берегу и отправлял меня с небольшой корзинкой домой. У бабушки уже была истоплена печь, подошло тесто, готов завтрак, наступало время раскатывать тесто и ставить а печь пироги. К приходу дедушки после проверки остальных сетей пироги как раз надо было вынимать.
Кроме мережек, использовались вязаные из прутьев верши, которые осматривались раз в два-три дня, а также сети на дугообразных полуобручах диаметром метра два. Наверное, концы обручей втыкались в дно.   
 Отец, Саша и дед после рыбалки
               
Щучья икра иногда у нас наполняла целый таз, однако сковороды для неё не хватало.
Мелкую рыбу подсаливали и сушили в русской печке на зиму, её порой набиралось несколько мешков.
                *
Дедушка в юности работал В Петербурге краснодеревщиком – столяром высшего класса, умело действовал топором и другими плотницкими инструментами. Мастерская была организована в просторном новом доме. Главное рабочее место – массивный деревянный верстак. К нему имелись многочисленные приспособления, которые можно было закрепить с помощью специальных пазов, реек и зажимов.

О ТОПОРЕ
Как вызов, как упрёк
За пагубное что-то:
- Топорные дела, топорная работа! –
Топор бранить не смей,
Его дела негрубы –
Мосток через ручей,
Бадейки, баньки, срубы…
Широк крестьянский двор,
Здесь отдохнуть охота, -
Здесь батюшка топор
На славу поработал!

Всегда он возвышал
Хозяев вдохновенных.
Он так себе металл
В руках обыкновенных,
Бледней дневной луны,
Никчемней с каждым взмахом.
Но нет ему цены –
Коль в золотых руках он!
Алексей Мишин (№2,178)

Большая часть столярных инструментов (за исключением топора, ножовок, скобеля, долота и некоторых других) пришла в Россию из Германии, поэтому и названия у инструментов немецкие: шерхебель, зензубель, циркуль, цикля и пр. Это я понял позже, когда изучал немецкую книгу по столярному делу. Но у деда имелись такие инструменты, которых  пока мне не удалось найти ни в одном справочнике.
В мастерской мне поручалось лишь одно дело: равномерно крутить ручку большого точила. А больше всего любил смотреть на работу И.И фуганком, из которого выходила и завивалась тончайшая пахучая стружка.
                *
На Новый год Иван Иванович приносил из леса пушистую ёлку. Мы с сестрой клеили из бумаги гирлянды.

              ЁЛКА
Она осталась в нашем детстком мире –
большая гостья посреди зимы.
По необычной свежести в квартире
её приход угадывали мы.

Едва с мороза, ветки разминая,
под самый потолок вознесена,
волнующая, лёгкая, сквозная,
всем существом готовилась она-

В шары и цепи, в бусы и хлопушки
явиться нам одетой до креста.
И радостно торчала намакушке
наивная стеклянная звезда.
Глеб Семёнов  †1982 Ленинград №3,168

Фронт какое-то время был не так уж далеко от нас: немецкие войска захватили всё западное побережье Онежского озера, правый берег реки Свирь и находились в каких-нибудь 200 километрах от Кириллова. Над Горицами не раз летали немецкие самолёты, но сбрасывали, по рассказам местных жителей, только листовки. В самих Горицах были расставлены противотанковые надолбы, остатки которых убрали только в 1990-е годы. Отец в 1942 году находился на самом ближнем к нам, Волховском фронте, который прорывался к окружённому Ленинграду.

Отец в 1943 году

В помещениях Горицкого монастыря открыли дом для инвалидов войны. Некоторые инвалиды разошлись по окрестным деревням, женились. В морщинах брёвен – пыль иного века. Какие здесь гремели облака! С войны вернувшись, гармонист-калека одной рукой растягивал меха. И пел ведь, пел. И радости-печали любой избе хватало на судьбу: и люльки, словно лодочки, качали, и провожали ближнего в гробу. И бабушка, и мама – молодые. И песни – не удержит соловей. Какие здесь черёмухи льняные! Какие искры на глазах коней! Мы жили не богато, не убого. И та, что улыбнулась мне тогда, так пристально смотрела на дорогу, которой уходил я навсегда. И все ушли… Кто в города, кто в землю. Нашли себе загаданный приют. Всё понимаю, но не всё приемлю, и страшно, что меня не узнают… Евгений Юшин.
 Неподалёку от монастыря, на склоне Мауры – довольно высокого холма – появилось отдельное кладбище инвалидов, на котором, в отличие от других погостов, не было ни одного креста. Примерно в 1985 году, когда я заходил туда последний раз, места захоронений настолько заросли лесом, чтос трудом распознавались в зарослях. Лишь несколько сравнительно молодых дубов говорили о месте упокоения бывших воинов. В наших лесах дубы не растут.

Царству мёртвых, казалось, не будет конца, -
Кто-то всхлипнет, взлетит птичья стая.
Где-то здесь, под плитой, и могила отца, -
Может быть, он за мной наблюдает.

Под покровом крестов и под тяжестью плит
Все равны на заросшем погосте.
Я не знаю, где точно отец мой зарыт, -
Не прийти даже к мёртвому в гости.
Евгений Антошкин, р.1937,
                *
В 1945 году по одному стали возвращаться в деревню солдаты, демобилизованные из армии. Их было совсем немного, но с какой радостью встречала их вся деревня. Все свободные жители собирались в одном доме, жадно слушали рассказы, рассматривали привезённые подарки. Ещё бы: наш земляк победил врага, побывал за границей,насмотрелся диковинок, да и собой привёз просто удивительные вещи! Вот, например, зажигалка: чиркнул колёсиком – и горит фитилёк. В деревне не только зажигалок, спичек не было.Огонь высекали из кремня кресалом и раздували искры, попавшие на распушённый нитяной трут. Представляете, с каким впечатлением расходились потом ребята? Или ещё: бумага промокать кляксы. – Ну-ка, стряхни сюда чернил. Тепрь гляди. – И вместо блестящей капли открывалось сухое пятно. Чудно’. У некоторых появились американские подарки: непривычная пёстрая одежда, шоколад, консервы.
                *
Всей многочисленной семьёй мы вернулись в Ленинград весной 1945 года. Многие дома были разрушены, на их месте виднелись груды мелких кирпичных обломков. Врезались в память тусклые синие лампочки в подъездах, разбитые в боях корабли на Неве, разговоры взрослых об уличном разгуле гопников. Нам с бабушкой встретилась горько плачущая женщина, которую обобрали днём прямо у Петропавловской крепости.
 
После возвращения в Ленинград весной 45-го

Мы жили на 3-й линии Васильевского острова. Ленинградские дома того времени имели по две лестницы в каждую квартиру (одна из них – чтобы носить дрова для печей), но «парадный» подъезд нашего дома или отсутствовал, или был заделан наглухо. Входили с небольшого двора по узкой чёрной лестнице. Во дворе вечерами всегда толпились в одинаковых тёмных одеждах подростки из ремесленных училищ. На подходе к нашему этажу каменные ступеньки обрывались, за поленницей на площадке находилась железная лестница типа пожарной, которая вела к люку в потолке. Открыв снизу люк, можно было попасть в квартиру. В зрелые годы я долго искал этот дом, пока не убедился, что сейчас на его месте стоит совсем другой. Тем не менее, квартира со странным входом памятна мне тем, что там я был во время Салюта Победы.
                *
Ленинград в июльский день праздника Победы был неузнаваем: у всех необычное настроение, улыбки на лицах, на груди большинства взрослых светились ордена и медали. В воздухе витали радость и надежда.
Салют затронул весь город. Выстрелы раздавались из расставленных зенитных орудий, из корабельных пушек с Невы, из ракетниц с крыш домов. Лучи зенитных прожекторов то замирали, то устраивали дружный танец. Кто-то плакал, кто-то обнимался. Каждый выстрел сопровождался криками «ура!».

ЛЕНИНГРАДСКИЙ САЛЮТ
Как это было? – если спросят,
То я отвечу – было так:
Взвилась ракет цветная россыпь
И разорвала долгий мрак.

И голубым огнём, и красным
Была Нева озарена,
И становилась неопасной
Опять любая сторона!

И мальчуган, в войну рождённый,
Впервые видевший салют,
Кричал по-детски восхищённо:
«Победа! Гитлеру –капут»

Я утверждать сегодня смею,
Что в этот год, в тот давний год,
Был весь медалями усеян
Мой ленинградский небосвод!
Полина Каганова

Я тихо плакал: меня не пустили одного вечером на улицу.
                *
В Ленинграде я недолго ходил в детский сад и стал обладателем замечательной игрушки: заводного мотоцикла с коляской и мотоциклистом (Завод металлоизделий им.Сталина) и небольшого карманного фонарика с ручкой, которая при сжимании вызывала жужжание и слабое свечение лампочки. Это вам не деревянные салазки, пару которых Люде и мне дедушка выдолбил из цельных плах.

              СТАРЫЕ ИГРУШКИ
Алюминий, капрон, целлулоид, вискоза. Конопляная крива от пластмассовой лошади. Зеленеют, краснеют, пылятся безхозно безполезные вещи на полезной площади. Заводные, смешные, в полоску, в горошек, безнадёжно пустые, удачно непрочные, крокодилы из мирных, ослы из хороших, пистолеты, машины, обехьяны и прочие. Отмываем, заводим, меняем пружины, покрываем любовно разноцветными лаками. Пусть рычат, пусть строчат, пусть чудят безпричинно, чтоб мы чаще смеялись и пореже бы плакали. Николай Година, р.1935
Со своей работы в ВАМИ на Васильевском (Всесоюзный научно-исследовательский и проектный институт алюминиевой и магниевой промышленности) мама как-то принесла настоящую гранату. Вот это да! У неё отвинчивалась ручка, я разбирал и собирал гранату десятки раз. Неважно, что граната была учебной и раза в два меньше армейской.
                *
В Ленинграде прилюдно казнили фашистских преступников. Мама рассказывала, что в момент повешения одна из женщин, стоявшая в первом ряду, упала в обморок.
                *
Из Ленинграда мы с мамой приехали к отцу в Австрию. Там он служил последовательно в трёх местах. Сначала это был небольшой курортный городок Хинтербрюль (Hinterbruhl) в 17 км на юго-запад от Вены. Там организовали антифашистскую школу для австрийцев. В школе готовили кадры для коммунистической партии Австрии и майор Рыбаков (таков был псевдоним Григория Ивановича) возглавил её.
Начальнику школы полагалась машина и солдат-шофёр. Кажется, именно с этой машиной – американским «Виллисом» - и шофёром (мама звала его рыжим Пашкой) связана единственная военная рана отца. При резком повороте на большой скорости его выбросило из открытой машины. Была и какая-то другая, трофейная машина, которую отец вовремя не сдал.  Австрия. Эдик с отцом
                *               
С папой

 Мы жили в двухэтажной вилле, перешедшей к отцу от некого эсэсовца. В подвальном помещении размещался небольшой кинозал, а сама вилла была окружена парком с фонтаном и множеством кустов роз.
Как-то мы с Гердой – дочерью коммуниста и моей ровесницы – играли в саду и были испуганы большой чёрной змеёй. Мы стали утаскивать подальше толстый поливочный шланг, по наивности полагая, что змея заползёт в него, а саму змею кого-то из солдат попросили в бетонную чашу свободного от воды фонтана. Позже выяснилось, что змею прикармливал садовник: по немецкому поверью, чёрная змея помогает вывести чёрную розу.
                *
Помимо виллы, сада с красивой оградой, садовника и змеи от бывшего хозяина досталась и великолепная немецкая овчарка. Однажды она укусила меня в щёку, точнее – только обозначила укус и испугала, потому что никаких следов на моём лице вскоре не осталось Виноват быля сам: полез к ней, когда она грызла принесённую мной кость. Но отец сильно разозлился на пса, который до этого покусал нескольких слушателей школы: коммунистический дух фашистскому воспитаннику, видно, был не по нраву. За проволоку, прикрученную к ошейнику, Г.И. вытащил скулящую овчарку на пустырь и одним выстрелом из пистолета лишил её жизни.
 Григорий Раков и Леонид Сироткин. Конец войны.
                *
Неподалёку от виллы располагались казармы, где служил Леонид Георгиевич Сироткин, брат мамы. Дядя Лёня был сержантом и иногда катал меня на мотоцикле с коляской. Такие мотоциклы теперь показывают в фильмах про войну: они в этих фильмах лихо кувыркаются при выстрелах партизан.
Он мне рассказывал случаи, в которые не хотелось верить. Например, что зимой они ставили трупы немецких солдат у дороги так, будто те руками указывали путь. Говорил, что в одном немецком городе громили опустевшие богатые квартиры: «Шикарный шкаф. Какие-то большие книги стоят. Посмотрели – там марочки, много их. Всё вывалили, на кой они?» (А мне дядя Лёня рассказал, как он в развалинах немецкого дома нашёл саквояж с драгоценностями и принёс отцу. Григорий Иванович тут же приказал дяде выбросить их вон. Зная отца и дядю, я верю в правдивость и этой истории, и многих других – дядина память сохранила многое. – А.Р.).
                *
В Хинтербрюле я пошёл в первый класс, но проходил недолго, заболел и после болезни в класс не вернулся. В общей сложности в школу я ходил только девять лет, хотя, как потом подсчитал, учился последовательно в девяти разных школах шести городов и посёлков. (Удивительное совпадение: я тоже учился в девяти школах шести стран и городов. – А.Р.). В Риге ходил сначала в одну ( в четвёртый и пятый классы), потом в другую школу (в первом полугодии шестого класса), в одной ленинградской школе был учеником третьего и шестого класса (причём только во втором полугодии), в Москве и под Москвой учился в четырёх разных школах. Это не помешало закончить десятый класс успешно ибез репетиторов.
                *
Слушатели школы подарили на память отцу великолепное, очень редкое и дорогое издание «Фауста» Гёте с прекрасными рисунками на какой-то необычной бумаге ручной выделки. В трудное для семьи время, когда пришлось снимать полкомнаты в Москве в доме на Крестовоздвиженском переулке, отец работал над диссертацией, а с нами жила моя двоюродная сестра Рита (дочь маминой сестры), Г.И.передал эту книгу со многими другими редкими изданиями в залог своему приятелю. Когда через некоторое время он был готов отдать взятые в долг деньги, книг у приятеля не оказалось.
                *
После Хинтербрюля отца перевели в значительно более крупный городок Баден (Baden), где с 1945 по 1955 г. размещался Главный штаб советских войск и значительный гарнизон. Он находился в 27 километрах от Вены, в одной из самых живописных долин Вивервальда и окружён горами и лесами. Когда-то, в Первую мировую войну, здесь находился штаб кайзеровской армии. Возможно, что наши части занимали старые казармы. Баден расположен почти на юг от Хинтербрюля, километрах в пяти-семи, но оба городка разделяет горный лес, поэтому чтобы проехать из одного в другой, надо было делать большой крюк.
По-немецки das Bad – купание, ванна, курорт, а baden – купать. Город Баден знаменит своими серными источниками, и я даже помню вкус тёплой, солоноватой, мутной и пахучей воды, в которой довелось купаться. Её температура – около 30 градусов Цельсия или даже выше. Кстати, в местности сохранились следы пребывания славян: один из источников имеет название Падун (Padun).
Здесь наша квартира находилась на втором этаже небольшого дома и имела ванную комнату. Убиралась в квартире 16-летняя австрийка Кристина. Моими приятелями стали Валерий и Нина Мудриковы, Лёня и Лариса Ковтун – дети приятелей и сослуживцев отца. (Сын Мудриковых Володя в Польше вначале 60-х годов, в г.Легнице, во время отпуска родителей жил в нашей квартире, и однажды мы с ним подрались. – А.Р.). Нередко нас на вечер и на ночь собирали вместе, когда родители устраивали какой-нибудь праздник.
Сидя высоко на ветках клёна, я вырезал ножом имя Нина: единственный в моей жизни случай. Больше нигде ничего никогда так не метил.
                *
Баден запомнился тайными походами на разрушенный бомбами радиозавод, где валялись груды деталей конденсаторов – лент из алюминиевой фольги, свёрнутой в приплюснутый рулон. Мы заворачивали в фольгу пистоны для пугачей или головки спичек, подкладывали на рельсы и ждали, когда наша «бомба» сработает под колёсами проходящего поезда.
Местные жители навсегда запомнили, что самый сильный налёт, уничтоживший много зданий Бадена, был 2 апреля 1945 года. Бомбили,скорее всего, американцы.
                *
Мне купили настоящее духовое ружьё, из него лупили все приятели, но с одним выстрелом произошёл скандал. Однажды в компании раненых (то ли около госпиталя, то ли где-то ещё) я шагов с 10-15 стрелял – попадёшь-не попадёшь? в кленовый лист, который держал один из бойцов.Вместо свинцовой пульки зарядом служил комочек алюминиевой фольги.
В лист я попал, но не только в него. Позади мишени, ещё шагах в 5-6, Нина Мудрикова, поддразнивая меня, выставила свою ладонь. В неё и угодил алюминиевый катышек. Мне устроили разнос, ружьё пропало неизвестно куда, а гораздо позже отец рассказывал, что в детстве я был хулиганом и стрелял из духового ружья девчонкам по ногам! Но ведь не было же этого!
                *
Вечером 9 мая или 7 ноября 1946 года в то же время, что и в Москве, в Бадене состоялся самодеятельный салют. Стреляли из зенитной пушки с четырьмя приподнятыми от земли колёсами и из ракетниц. Мы бегали за парашютиками от осветительных ракет: кто первый схватит. Увидев, как один солдат бросил целую ракету в кусты, я рванулся за ней. Остановил громкий окрик: «Ложись!» - в кустах взорвалась граната-лимонка. Отругали меня такими словами, что за парашютиками я больше не гонялся.
Наверное, именно в Бадене у нас появился прибор, являвший собой поледнее слово тогдашней медицины: кварцевая лампа Солюкс (Solux). Этот весьма немаленький по размерам светильник излучал синий цвет, вероятно, с долей ультрафиолетовых лучей.
Вена того времени, городской музей                *

Вена, куда после Бадена перевели отца, - особый разговор. Здесь я снова начал ходить в школу, но уже во второй класс. Читать, писать, считать я умел, но была лишь одна проблема – чистописание. С чистописаньем – неудача. Глазами строгими сверля, пишите так, а не иначе, твердили мне учителя. Я, то бледнея, то краснея, строку медлительно вела. И буква каждая своею неповторимостью жила. Слова звучали и кричали на разлинованных листах, и лодкой бились на причале, и кряквой крякали в кустах, и вспыхивали маяками, и липли мокрою листвой, и взмахивая руками, бросались в омут с головой. Моя тетрадь! Моя подруга, мою порочившая честь! Но разве доблесть и заслуга в чистом писанье преуспеть? Надежда Полякова, СПб †2007 (№2,3)
 Корявый почерк сохранялся у меня долго: лишь  когда возникла необходимость отдавать рукописи машинисткам, он стал чётким.
В пионеры меня по возрасту сначала не приняли, а позже, как-то буднично, не торжественно повязали красные галстуки худенькой Вере Рабинович и мне. Быть может, в Одессе, Тель-Авиве или Нью-Йорке у меня есть сестра по славной организации юных ленинцев,с которой мы торжественно обещали… Дорогая Вера, всегда готов!
                *
У нас появилась портативная пишущая машинка Эрика (Erika), на которой я быстро научился печатать. Сохранилась даже сочинённая и напечатанная мной сказка, навеянная сочинениями К.И.Чуковского. Эта машинка в мои юные и зрелые годы стала верным помощником и другом, и только с появлением компьютеров и принтеров была отвезена на заслуженный отдых в деревню.

Сегодня многие
Свои машинки выбросили, -
Всех обволакивает интернет;
Иную технику, как попугая, выдрессировали,
«Ударили смычки, - а толку нет».
Кто звал меня мостить новейшим дням дорогу?
Так шустро я расстаться с прошлым не могу!
Я с веком скорым не шагаю в ногу
И старую машинку берегу.
Новелла Матвеева (№5,87)
                *
Когда-то Вена была славянским городом, древние русичи называли её Веден, но писалось это слово через ять, поэтому произносилось скорее как Виеден (очень близко к польскому Wieden, чешскому Viden, да и современному самоназванию Wien).

       В ВЕНЕ
Застенчив и угрюм на вид,
с искусственной улыбкой,
у сквера в Вене он стоит –
вниманья просит скрипкой…
Туристы встали вполукруг,
смычок упал на струны,
и все вокруг исчезло вдруг
в лучах сонаты Лунной.
И пели струны, как рояль,
и музыкант был в трансе,
и время улетало вдаль
и таяло в пространстве.
И шпиль собора в вышине
похож был на антенну,
и вспоминалось о войне,
о днях боев за Вену…
Играть, как тот бедняк играл,
не многие б сумели.
Ему бы дать концертный зал,
а не клочок панели…
Павел Железнов (№,32)
                *
Наша семья жила неподалёку от Городского парка (Schtadt Park), улицы Ринг-штрассе (Ring = кольцо) и гостиницы Гранд-отель (Grand Hotel). Ринг-штрассе в действительности не была замкнутым кольцом, в северо-западной и северо-восточной частях неполной кольцо упиралось в Дунайский канал. Внутри этого кольца находился центр города, а на кольцо выходили главные его здания: Парламента, Ратуши, нескольких музеев, университета, оперы.
Примыкающие к Городскому парку части Ринг-штрассе назывались Шуберт-ринг (Schubertring) и Парк-ринг (Park-ring). Городской парк соседствовал с речкой, впадающей в Дунайский канал. Эта речка южнее была спрятана под землю и выходила из широкой трубы. В парке красовались памятники Й.Штраусу, Брукнеру и Шуберту.

Памятник Шуберту в парке Вены

Разглядывая современный план Вены, прихожу к выводу, что наш дом стоял либо на углу Иоааннесгассе (Johannesgasse) и Ринг-штрассе, либо на Иоаханнессгассе по соседству с этим углом. Дом имел пять или шесть этажей и лифт, н аша квартира располагалась на одном из верхних этажей.
На той же лестничной площадке квартировала одинокая пожилая дама, которая сохранила в целости все игрушки своих детей и иногда ненадолго разрешала мне прикоснуться к этому роскошеству. Порой она угощала нас сластями, которые готовила сама по особым рецептам. С некоторыми из её кулинарных произведений приходилось встречаться и позже: розовый желеобразный мусс. Он, как выяснилось, совсем не похож на деревенский овсяной кисель с молоком.От других осталось лишь смутное воспоминание: пупырчатые шоколадного цвета сладкие шарики из крупно молотых ингредиентов. Что-то вроде шоколадных трюфелей французского производства, с которыми я познакомился сравнительно недавно.
Сразу за воротами Городского парка росли громадные тутовые деревья, и иногда, забравшись повыше, я наедался ягод, как когда-то спелой черёмухой в Кабачине.
                *
Неподалёку было общежитие университета (одного из старейших в Европе), и студенческие парочки не стеснялись открытых окон. У нас в деревне такое при всех не делают.
                *
В доме, помимо советских офицеров, жили и американцы. Пытаясь улизнуть от одного из них, из окна на тротуар выпаладевица. Когда едва державшегося на ногах американца подвели к ней, он только повторял, показывая на разбросанные рядом с погибшей вещи: “Das ist mein, und das ist auch mein”.
                *
В школу мы ездили или ходили мимо здания Союзнической комиссии, где каждый месяц менялся национальный состав караула (СССР, США, Англия и Франция). Запомнились опять-таки часовые американцы, которые угощали или приторгрвывали пачками американской жвачки. Какой она была на вид, помню, но не пробовал.
Родители и учителя строго-настрого предупреждали не заходить и не заезжать на трамвае в американскую зону. Говорили, что там наших детей похищают и готовят из них врагов народа.
В центре Вены – площадь с величественным памятником советским воинам и с самоходным орудием, которое первым ворвалось в город при его штурме. Неподалёку, за свежим забором – разбитое здание фашистского штаба, возле которого тогда ещё валялись красные флаги с белым кругом в центре и чёрной свастикой.
Весь город был заклеен плакатами на немецком языке: «Вырвем с корнем фашистскую гадину».
                *
Мама в компании с подругами однажды ездила на машине Евы Браун: было о чём рассказать! Мне помнится лишь то, что именем жены Гитлера был украшен салон машины.

Жёны офицеров стали модно одеваться. Тогдашние вкусы требовали носить шляпы с широкими полями, вуалями и перьями. У мамы была особая, зелёного цвета, красивая коробка для шляп. Эта коробка потом долго путешествовала по городам СССР вместе с нашей семьёй, шляпы из неё постепенно выбрасывались. Одну из последних я, уже московский студент, донашивал в туристических походах.
У отца тоже появилась своя специальная коробка – предназначенная для хранения тканевых и целлулоидных воротников и манжет. На твёрдых целлулоидных манжетах персонажи старых комедий записывали имена и долги. Манжетами я распоряжался в студенческие годы.
                *
Летом в один из выходных отца мы ездили в Пратер, точнее – в Народный Пратер (Wurstel Prater), традиционное место народных гуляний и размещения Всемирной выставки 1873 года. Втроём поднимались на колесе обозрения, тогда самом крупном в Европе, смотрели кукольные спектакли в вертепах. Удивило, то куклы надували мыльные пузыри, из которых, когда они лопались, рассеивался табачный дым. Я катался на карусели. Факир спрятал полуодетую девушку в цветастый куб и стал протыкать его со всех сторон остро отточенными шпагами. Когда, казалось, ни одного живого места не должно было остаться, верхнюю часть куба повернули к зрителям. Посиневшая от холода артистка была цела, жалась в уголке и курила сигарету. Мне было её жаль.

          ЦИРК
Отцы поднимают младенцев,
Сажают в моторный вагон.
Везут на передних сиденьях
Куда-нибудь в цирк иль в кино.

А в цирке широкие двери,
Арена, огни, галуны,
И прыгают люди, как звери,
А звери, как люди, умны.

Там слон понимает по-русски,
Дворняга поёт по-людски.
И клоун без всякой закуски
Глотает чужие платки.

А детям не кажется странным
Явление этих чудес.
Они не смеются над пьяным,
Который под купол полез.

Не могут они оторваться
От этой высокой красы.
И только отцы веселятся
В серьёзные эти часы.
Давид Самойлов  †1998 (№2,64)

В Вене того времени ещё сохранились извозчики, и в Пратер, хочу думать, мы ездили на фиакре.
                *
На первом этаже нашего или соседского дома была библиотека, где можно было посидеть и почитать австрийские газеты (их для удобства чтения скрепляли на специальных рамках, которых я никогда не видел) и журналы, а также подшивки «Огонька» и «Крокодила». Австрийка-библиотекарша шутливо удивлялась мальчику, говорящему по-немецки, но уже знающему к тому же и русский язык и читающему «Крокодил». Обиходным немецким, даже с началом венского диалекта я тогда действительно немного владел. Более того, отец пригласил преподавательницу, которая занималась со мной немецким языком. Но второклассник, признаюсь, оказался ленивым и к тому же не очень вежливым учеником.
А вот «Крокодил» военного и послевоенного времени, карикатуры Кукриниксов я действительно полюбил и запомнил. Мои внуки в определённом возрасте тоже с немалым интересом «прошли» через сборники произведений этих известных советских политических карикатуристов. Бригадное творчество М.В.Куприянова, П.Н.Крылова и Н.А.Соколова – одна из ярчайших художественных страниц советского времени.
                *
Неподалёку от нашего дома и Городского парка располагалось забетонированное русло речки и Дунайского канала, в них по малым подземным каналам впадали ещё какие-то речки. Мы спускались к самой воде и находили множество интересных вещей: цветные стеклянные шарики, трубочки, коробочки, забавные железки. Родители не знали об этих романтических походах.
                *
Рождение брата Александра отец отметил громадным букетом красных роз, вручённых маме. Возможно, появился он в госпитале, расположенном в Бадене. Но свои первые прогулки, ещё в коляске, брат совершал в венском Городском парке у памятников знаменитым композиторам. Впоследствии выяснилось, то такие прогулки не прибавили ему музыкальности. Не уверен и в том, что в нём проявился характер урождённого жителя Вены.

   
 

Я в Вене родился, на родине вальса,
В далеком теперь уже сорок седьмом…
Танцуют по клавишам тонкие пальцы,
И Штрауса звуки плывут за смычком…
Я - папы-героя желанное чадо,
Мне русские сказки шептал Венский лес.
Как славной Победы живую награду,
К медалям сынка прижимает отец.
Александр РАКОВ

                *
В Венском парке была станция метро (на современных картах станция Stadt-park находится на линии U-4). Было оно довольно старым и совсем не похожим на метро в Москве и других городах России, в Праге или в Пекине: расположено близко от поверхности. Станции вообще были открытыми, прикрывались лишь платформы. Железная крыша станции в парке находилась почти вровень с землёй, а внешней оградой служил невысокий каменный парапет. Мы с моим одноклассником, сыном учительницы, и его младшим братом бегали по парапету и по крыше, играя в пятнашки. Как-то получилось, то я не удержался на крыше и в попытке не упасть чуть не схватился за силовой провод. Руками оттянул дугу, похожую на складывающуюся дугу московских трамваев (два соединённых между собой параллельных ромба), и рухнул на платформу подбородком вперёд.
Сердобольные пассажиры подняли меня, посадили на лавочку, вызвали медиков, кто-то дал пряник. Медики ощупали, перевязали и повезли на карете скорой помощи домой. Я не хотел пугать маму и появляться дома с санитарами, снаала назвал другой номер района (в Вене они пронумерованы), но после нескольких кругов по городу сказал свой адрес.
По рассказу мамы, в квартиру позвонили и объяснили ей: “Ihre Knabe… der Kopf… kaputt (потом она вспоминала именно эти слова). Какова была её радость, когда увидела, то моя голова оказалась на моих же плечах, а бинты повязаны не для соединения головы с телом!
Ни в какие игры я больше у метро не играл.               
                *
Мне купили коньки Полярис (Polaris), и несколько раз водили на каток. В то время это был один из немногих искусственных катков в Европе. Он прославился тем, что стал местом съёмок художественного фильма. Фильм этот – а их было в послевоенные годы не так много - показывали в СССР, и я хвастался своей приобщённостью к венскому катку.
   
Надпись отцом на обороте: «Алику 5мес. 25 дней, Эдику 8,5лет – два моих танкиста»   

            *
В СССР мы возвращались, загрузив чуть не половину железнодорожной теплушки разными вещами. Были кровать, трельяж, напольные часы с гирями и маятником, небольшой радиоприёмник «Телефункен», несколько громоздкий электропроигрыватель с деревянной крышкой, много ящиков с книгами, с посудой и, конечно, лампа Соллюкс, пишущая машинка «Эрика», хранилище манжет и шляпная коробка.
На каждой книге стояла треугольная печать «Разрешено Военной цензурой». В комнате на Бородинской улице, где мы стали жить, целая стена была занята несколькими десятками весьма объёмистых томов какой-то немецкой энциклопедии. В ней было много чёрно-белых рисунков и цветных рисунков, гравюр и схем. Куда она потом делась, не знаю.
Ехали через Киев с пересадкой в Москве на Ленинград. В пути воинский эшелон часто останавливался. Отец ходил за продуктами и кипятком. Иногда остановки были чуть ли не в чистом поле: по полчаса и больше ждали встречного поезда. Пассажиры высыпали из вагонов.
В Ленинграде следы войны уже не так бросались в глаза.               
               
Глаза прикрою и увижу снова:
Рукой подать, не в дальнем далеке –
Сияет каплей золота живого
Жучок на придорожном стебельке.
Какое откровенье для мальчишки!
Как первый шаг, слов незнакомых новь,
Как первые прочитанные книжки
И первая невзрослая любовь,
Как та любовь, чтот гонит нашу старость,
И старости нежданная черта…
Но в памяти мне всё-таки осталась
Живая капля, золотая, та…
Виктор Косенков, р.1926

Об авторе: Раков Эдуард Григорьевич, родился в Ленинграде 14.09.1939 – профессор кафедры технологии редких элементов и наноматериалов РХТУ им.Д.И.Менделеева, Москва, доктор химических наук. Научные интересы: химия и технология урана и редких металлов, химия и технологий неорганических фторидов, неорганические функциональные материалы, нанотехнология, углеродные нанотрубки, химия и технология урана и редких металлов, химия неорганических фторидов, история химии. Автор 5 монографий, учебника, 3 учебных пособий, 2 справочников, 3 научно-поулярных книг, историко-краеведческой книги, научно-биографической книги, 7 внутривузовских учебных пособий, 200 научных статей и обзоров, более 100 научно-популярных статей, 80 статей в энциклопедических изданиях, 90 изобретений, свыше 150 научных докладов, редактировал 10 научных изданий,опубликовал несколько переводов и художественных произведений на русском, английском, японском и китайском языках. Под руководством Э.Г. Ракова защищено 25 кандидатских диссертаций.
Лауреат премии СМ СССР (1991), член Московской ассоциации ленингадцев-блокадников, член РХО им.Д.И.Менделеева, редактор-консультант Редакции химии Издательства «Большая Российская Энциклопедия», член редколлегии ряда журналов, член вологодского землячества в Москве и прочее.
            
            ПЯТИДЕСЯТЫЕ ВЁРСТЫ
«ВИДНЕЕ В ЧАШЕ ЖИЗНИ ДНО, КОРОЧЕ НОЧИ»
Громким криком возвещает новый человек своё появление на свет Божий. Считают, что младенец радуется событию, к которому он готовился долгих девять месяцев. Другие, наоборот, считают, что младенцы кричат от ужаса при резкой перемене в их жизни. Младенец плачет, но изменить он ничего не может. И будет маленький человечек расти и познавать мир, пока не обретёт разум, чтобы по каплям, через содранные в кровь коленки, познавать окружающее.
Дети не ведают смерти, и даже когда сталкиваются с ней в жизни, кино, книгах, - принимают смерть за игру, страшноватую, манящую, но игру, особенно когда сами играют в смерть: «вот сейчас я встану из гроба – и все обрадуются». Но с годами понимание неотвратимости земного конца постепенно овладевают человеческим существом всё больше и больше.

Жизнь меня к похоронам
Приучила понемногу.
Соблюдаем, слава Богу,
Очерёдность по годам.

Но ровестница моя,
Спутница моя былая,
Отошла, не соблюдая
Зыбких правил бытия…

И рука еще влажна,
И рука еще прохладна,
И она ещё так жадно
В жизнь и счастье влюблена.

В морге млечный свет лежит
На серебряном глазете,
И за эту смерть в ответе
Совесть плачет и дрожит,

Тщетно силясь хоть чуть-чуть
Сдвинуть маску восковую
И огласку роковую
Жгучей солью захлестнуть.
Арсений Тарковский †1989

Поэтому человек далеко не сразу осознаёт собственную конечность; она даётся опытно – через смерти других людей от старости, болезней или несчастных случаев, но главное – от той громадной внутренней душевной, а потом и духовной работы, которая происходит на протяжении всей жизни, сколь бы длинной или короткой она ни была.

Слёзы, молитвы, пламя свечей…
Мне, хлебнувшей с лихвой, поверьте,
Что это не похороны друзей,
А репетиция собственной смерти.
Татьяна Шорохова, г.Тосно


Школьные годы прекрасные

Но в детстве и отрочестве смерти нет – и потому человек живёт полной жизнью, пребывая в  полноте счастья. Повзрослев и утратив детское восприятие жизни, вместе с ним он теряет и то ощущение счастья, которое успел почувствовать и запомнить в быстролётные годы детства.
И не может успокоиться взрослый в поисках утраченного, и с неимоверной настойчивостью стремиться вернуть назад то, что вернуть назад никак невозможно.

          ВОСПОМИНАНИЕ
        О ПИОНЕРСКОМ ЛАГЕРЕ
Пионерского горна бодрящий родник –
Выбегаем, от холода съёжив лопатки!
Вот и я в синей майке на вырост возник…
Начинается день – под баян – с физзарядки!

Начинается лето, лагерь, первый сезон.
Нас вчера завезли, укачав на трёхтонке,
На ухабах подпрыгивал горизонт,
И визжали всё время от страха девчонки!

Я ещё не решил до конца, как мне быть:
В тот иль в этот кружок записаться мне надо?
И кого я таинственно буду любить –
Верку или с косой из шестого отряда?

Мы дерёмся, растём, нарушаем режим…
Я тогда и не думал совсем, что когда-то
Станет всё это детством счастливым моим
Возвращаться на крылышках зябких лопаток.
Сергей Донбай, р.1942

А когда приближается старость, человек уже готов всей прожитой жизнью к закономерному концу, и душа его спокойна, а дряблеющее тело просит покоя. Жизнь принесла пожилому прекрасные плоды – тишину души, любовь к Богу и понимание земного конца как начало новой, неизведанной дали, начинающейся за гробом.

Виднее в чаше жизни дно,
Короче ночи.
И всё томительней одно
Из одиночеств.
А позади горит костёр
У перевала,
Ликует песня, и простор,
И запевала.
И сорок миллионов роз
Раскрыли веки.
И реки материнских слёз
Текут, как реки.
А впереди и долг, и рок,
Томленье наше.
Последней горечи глоток
В последней чаше.
Но ты допей её, допей,
И кости на кон.
Ты жил с людьми. И для людей
И пел, и плакал.
А что там будет впереди,
Мечтой не трогай.
И в одиночество иди
Своей дорогой.
Михаил Дудин †1993, СПб

Вот почему счастливы дети и старики, вот почему не страшит их страшное в середине жизни слово «смерть».
Но без Бога успокоения не наступает: человек, мечется в спасительных поисках если не безсмертия, то посильного продления жизни – коплением денег, упования на чудодейственные лекарства, медицинских светил вплоть до обращения к «всемогущим магам» и оккультистам, за которыми не без успеха прячутся злые тёмные силы.

В гробу окаменелая усталость –
И это всё, что от него осталось.
Борис Споров

Помню, известный академик Амосов в своей книге «Мысли и сердце» утверждал, что с помощью оздоровительных приёмов и правильного образа жизни человек способен прожить до 150 лет. Но после 80 лет честно признался, что старость одолеть невозможно. В шкале веков ничтожна малость давно свершившихся потерь… Когда в твой дом стучится старость, не обшивай железом дверь. Ещё из рук, когда-то твёрдых, падёт на солнце кладенец… Но разве мало ходит мёртвых, проспавших собственный конец? Всё, что у них осталось, - тело, а больше, больше – ничего, и у последнего предела им будет жалко лишь его. И в суете мирской юдоли, в тщете иллюзию продлить, они боятся смерти боле, чем те, что так любили жить; чем те, кому в земном кортеже их доля малая мила, чьи души гаснут много реже, чем умирают их тела; кому доподлинно известно, что, вопреки желаньям их, на свете вечно будет тесно от тел – одних и душ – других… Денис Коротаев †2003
И еще одна мысль о счастье. Оно сопутствует нам на протяжении всей жизни, но эти короткие мгновения дано осознать нам только потом, по прошествии лет или десятилетий. Вот почему нас так ностальгически тянет в прошлое, где многие события  или годы теперь мы воспринимаем как прожитое нами счастье. Но таких моментов у рядового человека бывает немного, ибо жизнь, уж простите за банальность, даёт нам мало места для радости. Верующие люди знают и верно относятся к прожитому, ценят каждый безвозвратно прошедший день, стараются свершить хотя бы толику доброго для других. И ещё: чем несчастнее человек, тем больше он ценит то, мимо чего мы безсожалительно проходим мимо.
   
      КВАЗИМОДО
И всё же я спросил урода,
Который сам себе не мил:
«Ты был ли счастлив, Квазимодо?
Хотя б однажды счастлив был?
Совсем взахлёб, а не отчасти,
Не чуть, не малость, а вполне?» -
«Скажи, а что такое счастье?» -
Вопросом он ответил мне.

«Ну, это нечто… Это что-то,
Что озаряет миг любой
Предельной высотою взлёта,
Но не мешает быть собой,

Иной не признавая власти…»
И он ответил без труда:
«Тогда выходит, что несчастлив
Я вовсе не был никогда».
Диомид Костюрин †1988

Люди без Бога живут намного труднее: у них всё зависит от случая, от «судьбы», от «повезло или нет». Они не могут отличить добро от зла и движутся по жизни, словно слепые, с повязкой на глазах. И смерти очень боятся. И пускаются во все тяжкие, чтобы заглушить страх смерти – в алкоголе, славе, наркотиках, веселье, карьере, путешествиях и прочее, чтобы не слышать, не видеть, не вспоминать… По сути, они борются с Самим Богом, но что может сделать тонкая тростинка на ветру? Гнуться под напором, пока её не сломает сильный порыв.
О, как мне будет трудно умирать, на полном вздохе оборвать дыханье! Не уходить жалею – покидать, боюсь не встреч возможных – расставанья. Несжатым клином жизнь лежит у ног. Мне никогда земля не будет пухом: ничьей любви до срока не сберёг и на страданья отзывался глухо. Ни одного не завершил пути. Как незаметно наступила осень! Летит листва… Куда уж там летит – её по свету шалый ветер носит. Сбылось ли что? Куда себя девать от желчи сожаленья и упрёков? О, как мне будет трудно умирать! И никаких нельзя извлечь уроков… Александр Яшин †1968
Вот и окончена жизнь, вот и предстанешь ты перед Богом, в Которого боялся верить, ибо тебе не нравилось, что за всё придётся платить, что ничего в твоей жизни не забыто - ни плохого, ни хорошего, что смерть – не только чернота могильной ямы…
- А где же счастье? – спросите вы.
- Бог знает, - отвечу я. И буду прав. 

«БОГ НЕ ОСТАВЛЯЕТ ЛЮДЕЙ НАВСЕГДА НИ В НЕСЧАСТЬЕ, ЧТОБ ОНИ НЕ ЗАНЕМОГЛИ, НИ В СЧАСТЬЕ, ЧТОБ ОНИ НЕ СДЕЛАЛИСЬ БЕЗПЕЧНЫМИ, НО РАЗЛИЧНЫМИ СПОСОБАМИ УСТРОЯЕТ ИХ СПАСЕНИЕ». Свт. Иоанн Златоуст

            «КАК ВО ВСЕЛЕННУЮ, ВХОЖУ Я В БОЖИЙ ХРАМ»
А до чего же хорошо в церкви! Ещё три часа назад ты стаскивал своё полуспящее тело с кровати и уговаривал свою ленивую плоть: «Ну идём же в храм! Мы же вчера договорились. И так недели две не были».
Но мысли ползут плотские, не мои мысли: 
- Да полежим сегодня – у тебя ведь поясница болит, как кланяться будешь? А за окном, глянь, вьюга февральская разгулялась – даже вороны попрятались. Потеплеет скоро, Великий пост наступит 10 марта – тут уж хочешь-не хочешь, а в храм пойдёшь. Давай сегодня отдохнём, «былинки» попишем, почитаем душеполезное…
- Это тебе враг такие мысли нашёптывает, тело моё непутёвоё. Давай поднимайся, не то холодной водой оболью (б-рр-р!)

Как во вселенную, я в Божий храм вхожу:
Здесь служба вечная и литургия верных;
Здесь о себе я правду расскажу;
Здесь приобщусь, молебен закажу
И Божьей милостью освобожусь от скверны.

Здесь душу с ладаном возносит к небесам;
Здесь злобы нет и грешнику все рады;
Здесь тихие родные голоса
Нас не влекут в крамольные леса;
Здесь не стреляют насмерть из засады.

К распятью на коленях припаду
И помолюсь о тех, кто за оградой:
О грешниках, пылающих в аду;
Кто вдруг попал в тяжёлую беду,
И о врагах, не знающих ограды.

О, Господи, услышь наш вечный плач –
Прости нас, окаянных и ленивых!..
Молюсь как нераскаянный палач –
Прошу то милости, то нищенских удач.
А предо мной – Божественная нива.
Борис Споров, р.1934

А народу в храме – к иконе не приложиться; а очередь на исповедь длинная, и мысли о постельке тёплой ещё не перестали ворочаться, но душа-то чувствует: домой пришли! – и отступает полусонная дремь, и веселеет внутри, и маленькие чёточки закружились в безконечной молитве, и ты радуешься, что одержал крохотную победу над собой.

На душе такая пустота,
Словно кто-то вытряхнул утробу.
Не держу ни на кого я злобу,
Уповаю только на Христа.

Не позволь озлобиться душой,
Не позволь мне, Боже, усомниться
В том, что окружающие лица
Будто бы смеются надо мной.

Не позволь, чтоб нехристя рука
Сорвала бы крест с груди нательный.
С ним я, словно с песней колыбельной,
Засыпал, вздымаясь в облака.

Сохраню я духа чистоту,
Сердце состраданием наполню,
До скончанья века буду помнить,
Что обязан одному Христу.
Михаил Катков

Только стыдно перед людьми: и старенькие, и немощные, и с младенцами на руках, и сблизи, и сыздали с радостью пришли в Дом Божий, и как молятся-то усердно, с поклонами. Видят люди – пришёл-таки лентяй в церковь, но не говорят ничего, не осуждают, а, может, и думают про себя: «Редактор православной газеты, а такой нерадивый».

И стыдно мне глаза людям казать, и батюшке на исповеди про лень свою несусветную в который раз каюсь и старые грехи повторяю. Новых нет (не записал, ленивец!), а старые батюшка наизусть знает, но так они и тащатся грязным хвостом от исповеди до исповеди. И всё равно: встаёшь с колен и чувствуешь, что чище душа стала, омылась, пусть не слезами покаянными – словами искренними, которые душа твоими устами говорила. Храм невелик. Шаги легки у исповедника к Причастью. Но ты попробуй, сбереги той чистоты небесной счастье! Когда ты светел и готов Святого Таинства коснуться, как трудно несколько шагов пройти в толпе и не споткнуться. Ярослав Васильев.
А после Причастия ты рвёшься в небо взлететь от нахлынувшего блаженства. Недолго длится оно, да и того хватает понять, что праведники на Небе чувствуют. Правда, далеко нам до угодников Божиих; одно утешает – поначалу они, как мы, грешными были, да сумели вот от грехов и страстей избавиться трудом великим. Зато и награда по чести! И мы стараться будем, только тяжкое это дело – заслужить награду у Господа. Слышишь, тело моё ленивое, непослушливое, перестань неохотой своей сбивать с дороги хозяина твоего; и ты внимай, враг рода человеческого: не отвести вам меня от пути истинного, не умаслить. В следующее воскресение опять в храм пойду, - а вас и спрашивать не стану. Будет!
Вместе с женой пойдём и внука Кирилла возьмём. Тогда попляшете!

Как во вселенную, вхожу я в Божий храм –
Селенье Господа, где вечности дыханье.
Здесь были запустение и срам
Еще вчера,
А ныне святость и благоуханье.

И дышат вечностью иконы и алтарь,
Седые камни шелестят веками.
И ангел – долговременный вратарь –
Озвучивает храм священными стихами.

Горит маяк – всеобщая свеча,
Иконы мироточат в мир трёхмерный.
И Матерь Божия со своего плеча
Снимает плат, чтобы покрыть им верных.

В страстях погрязший ветхий человек –
Блудливый, лживый, суетный и хилый! –
Он входит в храм – и обретает силы
И с верою идёт в грядущий век.
О жизнь земли! Смешная быстротечность,
Дорога через храм в чарующую вечность!
Борис Споров, р.1934

И еще несколько дней удерживала душа полученную с Причастием благодать, а потом, словно из пробитого воздушного шарика, выдуло её прочь. Теперь я буду удерживать благодать дольше и поменьше открывать рот, чтобы не разбудить страсти – зародыши греха, и тщательнее готовиться к Таинствам…

«КТО ВО ВРЕМЯ ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ БУДЕТ ПО ВОЗМОЖНОСТИ ЧАСТО ПОСЕЩАТЬ ХРАМ БОЖИЙ, КАК БЫ ЖИТЬ В НЁМ, ТОТ, РАЗЛУЧИВШИСЬ С ТЕЛОМ, ВЕСЬМА УДОБНО ПЕРЕЙДЁТ ДЛЯ ВЕЧНОГО ПРАЗДНОВАНИЯ В НЕБЕСНЫЙ НЕРУКОТВОРНЫЙ ХРАМ». Свт. Игнатий Брянчанинов
      
          «И ШАР ЗЕМНОЙ ЗВЕНИТ, КАК МЯЧИК»
Не снись мне так часто, крохотка, мать свою не суди. Ведь молочко твоё нетронутым осталось в моей груди. Ведь в жизни – давно узнала я – мало свободных мест, твоё же местечко малое в сердце моём как крест. Что ж ты ручонкой маленькой ночью трогаешь грудь? Видно, виновной матери – не уснуть. Мария Шкапская †1952
Греческая икона об абортах

«Моя мама сделала в жизни 13 абортов. В живых нас осталось только двое: я и мой старший брат. Мама не хотела и моего брата. Он был первый её ребёнок, а она была молодая, многого не понимала. Мама рассказала мне, как специально прыгала с высокого крыльца и с забора, чтобы избавиться от ребёнка. Но мой брат родился. Мама говорит, что она всегда чувствовала отчуждение сына. Жизнь ребёнка, от которого хотели всеми силами избавиться, не будет счастливой. В 22 года он трагически погиб – его сбросили с четвёртого этажа.
Мама помнит, как одного из её детей захоронили на кладбище. Двоих других двойняшек пустили по мутному ручью. Обо всём этом я узнала год назад. Было ужасно слушать её признания. Сейчас она раскаивается в содеянном и говорит, что всё это она делала по незнанию. Мне жаль мою маму и очень жаль моих неродившихся братьев и сестёр. Они должны были совершить своё собственное путешествие по этой Земле. Мама лишила своих детей возможности прожить свою уникальную жизнь.
Мама говорит, что меня она «хотела», но и моя жизнь была какой-то безрадостной. Состояние, словно я придавлена тяжёлой плитой. Уверена – и это последствие маминых абортов. Мама – жертва, жертва нашего бездуховного общества, жертва своего незнания. А я – жертва жертвы. Мама и рассказала мне всё о себе, чтобы я могла рассказать другим.
В психологии есть такое понятие – научение. Если просто показывать по ТВ насильников и убийц, то от этого их не прибавится. Но если в фильмее насильник и убийца получает награду, то это уже будет научением. В последнее время нам предлагают огромное количество «привлекательных» сюжетов, посвещённых абортам, разводам, внебрачным отношениям. К счастью, тут имеет значение одна деталь. Огромное значение в научении имеет система ценностей человека. Если научение противоречит его идеалам, то оно отвергается человеческой личностью. Это наш единственный шанс. Мы должны формировать правильное человеческое мировоззрение у себя и своих детей.

Гитарный прозвучал аккорд
И взор, пронзающий до дрожи!
… Девчонка сделала аборт.
Как тысячи других. И всё же…
Не знали ни она, ни он,
Ни вездесущие старушки…
Лишь ангела раздался стон,
Что был погублен новый Пушкин!
Олег Чупров, СПб, №5, стр.69

А тех, кто решает, быть или не быть вашему ребёнку – умоляю, остановитесь! Подумайте: моей маме 66 лет, она ужасно мучается, прозрение пришло к ней слишком поздно. Я так хочу, чтобы вы не обрекали себя на запоздалые муки совести. Вера».
               
                БЕСЕДА
На улице пляшет дождик. Там тихо, темно и сыро. Присядем у нашей печки и тихо поговорим. Конечно, с ребёнком трудно. Конечно, мала квартира. Конечно, «будущим летом ты вряд ли поедешь в Крым». Ещё тошноты и пятен даже в помине нету, твой пояс, как прежде, узок, хоть в зеркало посмотри! Но ты по неуловимым, по тайным женским приметам испуганно догадалась, что у тебя внутри. Не скоро будить он станет тебя своим плачем тонким и розовый круглый ротик испачкает молоком. Нет, глубоко под сердцем, в твоих золотых потёмках не жизнь, а лишь завязь жизни завязана узелком. И вот ты бежишь в тревоге прямо к гомеопату. Он лыс, как головка сыра, и нос у него в угрях, глаза у него навыкат и борода лопатой, он очень учёный дядя – и всё-таки он дурак! «Пять капель перед обедом, пять капель после обеда – и всё как рукой снимает! Пляшите опять фокстрот!» Так, значит, сын не увидит, как флаг над Советом вьётся? Как в школе первого мая дети пляшут гурьбой? Послушай, а что ты скажешь, если он будет Моцарт, этот не живший мальчик, вытравленный тобой? Послушай, а если ночью вдруг он тебе приснится, приснится и так заплачет, что вся захолонешь ты, что жалко взмахнут в испуге подкрашенные ресницы и волосы разовьются, старательно завиты, что хлынут горькие слёзы и начисто смоют краску, хорошую, прочную краску с тёмных твоих ресниц?.. Помнишь, ведь мы читали, как в старой английской сказке к охотнику приходили души убитых птиц. А вдруг, несмотря на капли мудрых гомеопатов, непрошеной новой жизни не оборвётся нить! Как ты его поцелуешь? Забудешь ли, что когда-то этою же рукою старалась его убить? Кудрявых волос, как прежде, туман золотой клубится, глазок исподлобья смотрит лукавый и голубой. Пускай за это не судят, но тот, кто убил, - убийца. Скажу тебе правду: ночью мне страшно вдвоём с тобой! Дмитрий Кедрин  †1945

       ДНЕВНИК НЕРОЖДЁННОГО РЕБЁНКА
5 октября. Сегодня началась моя жизнь, хотя мои родители об этом не знают. Я девочка, у меня будут светлые волосы и голубые глаза. Всё уже определено, даже то, что я буду любить цветы.
19 октября. Некоторые считают, что я еще не человек. Но я настоящий человек, так же как маленькая крошка есть настоящий хлеб. Моя мама есть, и я тоже есть.
23 октября. Я уже умею открывать рот. Подумать только, через год я научусь смеяться, а потом и говорить. Я знаю, что моим первым словом будет «мама».
25 октября. Сегодня у меня начало биться сердце.
2 ноября. Я каждый день понемножку расту. Мои руки и ноги начинают принимать форму.
12 ноября. У меня формируются пальчики – смешно, какие они маленькие. Я смогу гладить ими мамины волосы.
20 ноября. Только сегодня доктор сказал моей маме, что я живу здесь, под её сердцем. Как она, наверное, счастлива!
23 ноября. Мои папа и мама, должно быть, думают, как меня назвать.
10 декабря. У меня растут волосы, они гладкие светлые и блестящие.
13 декабря. Я уже немного вижу. Когда мама принесёт меня в мир, он будет полон солнечного света и цветов.
24 декабря. Интересно, слышит ли мама тихий стук моего сердца? Оно бьётся так ровно. У тебя будет здоровая маленькая дочка, мама!
28 декабря. Сегодня моя мама меня убила.

Я извлечён врачом был острой ложкой
в кровавой жиже.
Я так хотел пожить ещё немножко...
А вдруг бы выжил?
Хотел на свет взглянуть, увидеть небо.
Оно какое?
Зачем я был убит вот так нелепо
твоей рукою?
Лежу в тазу, размазанный комками
с густою кровью.
А я хотел хоть раз прижаться к маме,
согреть любовью.
Я знаю, что меня ты не желала -
я был обузой.
В свои шестнадцать ты ещё не знала
такого груза.
И вот лежишь ты в освещённом зале
в тиши больницы.
Уж приговор врачи мне подписали –
не родиться.
Лежу в лотке я - крохотный комочек,
десять граммов...
Немой вопрос, застывший между строчек:
за что же, мама!?.
Александр Танский, Стихи.ру

Помилуй меня, Господи, за чадо моё, загубленное мною во утробе моей, не лиши его Света Божественного, окрести его в море щедрот Твоих, спаси его неизреченною благостию Твоею, меня же помилуй и прости за мой великий грех. Аминь.

Вот женщина легко, не горбясь,
идёт и леденец грызёт.
Живот – округлый, словно глобус,
как первоклассница, несёт.

Ещё невнятен, непонятен
тот мир, прозрачный, как стекло,
где каждое из белых пятен,
как зайчик солнечный, светло.

Но очертания – всё резче,
покров прозрачный отнят, снят.
Толпятся страны, бьются речки
и горы горизонт теснят.

И женщина ступает мягче,
всё осторожней, всё трудней.
И шар земной звенит, как мячик,
и прогибается под ней.
Римма Казакова

«ЧЕЛОВЕКОУБИЙЦА НЕ МОЖЕТ ДОСТИГНУТЬ НИ ЦАРСТВИЯ НЕБЕСНОГО, НИ ЖИТЬ С БОГОМ». Сщмч.Киприан Карфагенский.



               
Пётр Великий на строительстве Петербурга

     «ВРЕМЯ НЕ ВОРОТИТСЯ НАЗАД»
«Каждое тело стремится к покою» - выползла фраза из школьного учебника по физике. А что, - дошло до меня, - моё тело давно требует покоя, но тётка-жизнь всё толкает и толкает его в спину, пока не затолкнёт в долгожданную земляную яму.


Вот опять разболелась душа.
Что-то ломит её и корёжит.
То ли годы пора подытожить,
То ли нечем ей стало дышать.

Я устал на земле мельтешить.
У меня состоянье такое,
Словно нужно столетье покоя,
Чтобы снова неистово жить.

Всё забыть: кем я был, чем я стал.
И очнувшись в тридцатом столетье,
Чтоб увидеть всё то же на свете,
От чего я в двадцатом устал.
Николай Беседин

Измученная страна тоже требует покоя, и обитателям её ой как не нравятся безконечные перетряски в жизни. Постоянно меняются: цены, купюры, законы, правила дорожного движения, форма военных, даты праздников, климат, условия поступления в вуз, продолжительность жизни, надоевшие выборы, новые неизлечимые болезни и так называемая свобода слова, когда от голых женских тел в СМИ и на ТВ стало некуда деваться. А еще больше не нравятся народу переименования – чего? Да всего подряд: названия страны, национальности, праздников, городов и весей, футбольных команд, телефонных номеров… всего, одним словом, до чего власть дотянется. Наш многострадальный град трижды испытал это на себе.
Что это – выстрел или гром, резня, попойка иль работа, что под походным сапогом дрожат чухонские болота? За клином клин, к доске – доска. Смола и вар. Крепите сваи, чтоб не вскарабкалась река, остервенелая и злая… Зубастой щекочи пилой, доску строгай рубанком чище. Удар и песня… Над водой – гляди – восходит городище… Кусает щёки мёрзлый пух, но смотрят, как идёт работа. На лоб надвинутый треух и плащ зелёный, как болото… Скуластый царь глядит вперёд, сычом горбясь… А под ногою болото финское цветёт дремучим тифом и цингою… Эдуард Багрицкий †1934
Основанный Петром I в 1703 году Санкт-Петербурх хранил название вплоть до 1 августа 1914 года, когда Германия объявила нам войну. Толпа патриотически настроенных горожан с пением гимна разгромила немецкое посольство на Исаакиевской площади, водрузив над ним российский флаг. Чтобы успокоить народ, Николай II срочно переименовал немецкий «Петербург» на русское «Петроград», и город именовался так десять лет.

Петербург – он почти в Европе,
Петербург – он богат дворцами.
Но какие повсюду топи!
Чуть оступишься – и с концами.
Купола стоят в позолоте,
шпили ввысь устремились стройно.
Петербург стоит на болоте.
По ночам у нас неспокойно.
Как подумаешь – а ведь что-то
     в этом мире не то творится…
Мы спешим, а кругом – болото.
Дай нам, Боже, не провалиться…
Геннадий Григорьев †2007

Через два дня после смерти вождя мирового пролетариата, 26 января 1924 года город снова был переименован и стал называться Ленинградом. Известный поэт Сергей Смирнов(†1976) написал по этому поводу стихотворение

     МЕЖДУ ПРОЧИМ
Что было сделано, то сделано –
Всё это в сердце и уме.
И чёрным пишется по белому
Невольный вывод-резюме:
Я не менял бы имя города,
С рожденья данного ему.
Оно глубинным смыслом дорого,
Где всё глаголет, что к чему.
А начертав замены скорые
Бездумным росчерком пера,
Мы затеняем ход Истории
И наше вечное Вчера.
Пора с почтительным горением
Возвысить слово «старина».
И только нашенским творениям
Давать любые имена.

Поэт как в воду глядел: через 67 лет, 6 сентября 1991 года городу вернули историческое название Санкт-Петербург.
Но ведь остались не переименованными тысячи городских улиц! И, хотя и страна другая, и тех людей, живших в домах на этих улицах давным-давно нет, снова раздаётся клич: «Даёшь!».

Оставьте Ленинский проспект,
Не трожьте бюстов в истерии.
Здесь дедушка наделал бед,
Но он – история России.

Не всё ломайте сгоряча,
Вандалами, как он, не будьте.
Хоть переулок Ильича
Оставьте нам в Санкт-Петербурге.
Алексей Ахматов, р.1966 СПб №5,стр.19

 И дали… на миллионы рублей, да этого добра не жалко – опять забыли, что всякое тело стремится к покою. Улицы теряют имена. Я не знаю – хорошо ли, плохо, им такая доля суждена, как за них подумает эпоха. Вот живёт прославленный пилот. Улицу назвали в честь героя. Сорок лет назад. А он живёт. И гляжу – название другое. Осень награждает тротуар листьями, как звёзды, золотыми. Светел Рокоссовского бульвар. Не меняйте, люди, это имя! Феликс Чуев †1999
Подлежит переименованию: мост Белинского – в Симеоновский мост; ул. Блохина – в Церковную ул.; пр.Добролюбова – в Александровский пр.; Красноборский пер. – в Рождественский пер.; ул.Куйбышева – в Большую Дворянскую ул.; ул.Мира – в Ружейную ул.; ул.Радищева – в Преображенскую ул.; Мичуринская ул. – в Малую Дворянскую ул.; пл.Труда – Благовещенскую пл.; пл.Тургенева – в Покровскую пл.; Шепетовская ул. – в Георгиевскую ул.; пл.Декабристов – в Сенатскую площадь и т.д. и т.п.

Переименуем всё на свете
и перезабудем навсегда –
и развеет наши души ветер,
выест очи мёртвая вода.

Всё, что, поспешивши, расточили,
мы любовью станем воскрешать.
Вроде бы и начисто забыли,
но, глядишь, припомнили опять…
Борис Романов

- Скажите, как пройти на Большую Дворянскую?
- Это вам, господин хороший, надо у дворян спросить.
- А на улицу Куйбышева?
- Вам, товарищ дорогой, у большевиков бы поинтересоваться.
- Ну, там еще дворец балерины Кшесинской стоит…
- Я в коммуналке живу – нам дворцы ни к чему и на балеты не ходим, гражданин прохожий…
(разговор на улице)

К ВОПРОСУ О ПЕРЕИМЕНОВАНИИ УЛИЦ
Есть между прочих такая кампания,
Чтобы в наш обиход поскорее вернулись
Исторические, корневые названия
В нашем веке переименованных улиц.

Дорогие горе-переименователи!
Продолжайте усилия ваши, утройте!
Я за вами последую в том же фарватере,
Только двух моих улиц вы всё же не троньте.

Знаю, помнят мальчишку блокадного, слабого
Да и послевоенного помнят подростка
Ленинградские улицы эти: Желябова
И соседняя улица – Софьи Перовской.

Хоть, как вы, и начитанный я и наслушанный
О событьях давнишних, о прошлых столетьях, -
Всё же я не с Большой и не Малой Конюшенной:
Я за хлебом стоял не на тех, а на этих.

Ведь и я – не какая-нибудь инфузория,
Моего достоянья меня не лишайте:
Что здесь было со мной – это тоже история.
Вот не будет меня – как хотите, решайте.
Илья Фоняков, СПб

Да нет, не подумайте, я не консерватор замшелый, но голова кругом идёт от мысли: это что, революция очередная? Больное времечко пришло, всё прошлое перемесили, - какое Царское Село, коль ни царя, ни той России? Сергей Хомутов. Чем вам улица  великого Белинского (планируют сделать её Симеоновской) помешала? или ул.Мира чем хуже Ружейной улицы? или мало Радищев настрадался от царской власти за «Путешествие из Петербурга в Москву», раз власти хотят переназвать улицу его имени в Преображенскую? Съездовскую – в Кадетскую, Шкапина – в Везенбергскую, ул.Розенштейна станет Лейхтенбергской.  Но прошлое не повернуть вспять, как бы ни старались.

Город детства, Ленинград,
Переименован.
Мой сосед – в войну солдат –
Аж до слёз взволнован:

«Петроград» не нужен мне,
«Петербург» - тем паче.
За него б и на войне
Дрался я иначе, -

И пошёл, махнув рукой,
Видно, крепко злился.
И какой-то непокой
В душу мне вселился.
Олег Смирнов

В старушке Европе разрушили до основания ненавистную тюрьму Бастилию, а площадь в память о ней осталась и даже на асфальте очерчены тюремные контуры. И площадь Сталинград есть в Париже. А у нас, получается, сотни тысяч солдат за город Волгоград погибали? Или за Санкт-Петербург отдавали свои молодые жизни? Уже и в прессе встречаю: «Санкт-Петербургская блокада»…

Пере-переименовали
И то, и то на прежний лад.
На картах будущих едва ли
Воскреснет город Ленинграл.
А вот на старых, на военных,
Полуистлевших и нетленных,
Ему в веках существовать.
Верните сто названий кряду –
Проспекту, площади и саду,
Но ленинградскую блокаду
Нельзя переименовать.
Илья Фоняков, р.1935, СПб

Давайте и речку Мойку (искажённое финское слово Мья) тоже переименуем. Течёт по Ленинграду Мойка, невелика её волна, известных рек в России столько, а Мойка всё-таки одна. Михаил Головенчиц. Или Невский проспект - в проспект имени Собчака? Впрочем, стараниями вдовы что-то в Питере уже названо в честь первого мэра… Теперь она место для памятника выдающемуся демократу подыскала…
Сто довоенных внушительных лет стоял Императорский университет. Стоял, заложив угла во главу умов просвещенье и точность наук. Николай Асеев †1963. Я закончил Ленинградский Государственный Университет, чем очень горжусь. И никогда не назову я ЛГУ преименованным СПбГУ – я в ЛГУ учился, и на знаке нагрудном подтверждение этому имеется…

Ленинградский Университет.
Тихо галереей-коридором
Прохожу. Спиною чую: вслед
Кто-то жжёт насторожённым взором.

Чуткий до болезненности Блок,
Писарев, одушевлённый гневом:
«Что на этом свете сделать смог?!
Мир каким порадуешь посевом?!»

Руки скорбно на груди сложив,
Озабоченно глядит Некрасов.
Человек – не только хлебом жив,
Человек рождён для новых сказок!

Со стены Ульяновы сверлят
Взглядами и нежно и сурово:
«Время не воротится назад.
Не страшись своё промолвить слово!»

Менделеев. Два огромных неба –
Голубые строгие глаза.
«Разбазаришь жизнь свою нелепо,
Если ничего не доказал!»

Коридор двенадцати коллегий
Жжёт глазами строгими меня.
Не спасаюсь в торопливым беге,
Я стою в наплывах белых дня!..
Алексей Марков †1992

           «ТЕ СТАРЦЫ ПЛАЧУТ НАД ПЛАНЕТОЙ»

… Трубку взяла, как всегда, матушка Нина Алексеевна. Будучи уже опытным переговорщиком, я начал тараторить вопросы, предназначенные батюшке, в душе надеясь, что духовник сам возьмёт трубку.
- Матушка Нина, раб Божий Александр Раков безпокоит, - тороплюсь я задать главный на сегодня вопрос. – Мне сейчас позвонили, говорят, у отца Иоанна воспаление лёгких, температура под сорок…
- Да наговорят теперь… У него кашель сильный, а температура нормальная.
- Вот ведь люди какие, - начинаю осуждать сообщателей. – Это мне такой-то позвонил. Зачем он всё выдумывет?
И тут трубку взял батюшка.
- Не осуждай никого, Сашенька. Люди волнуются, вот и сказали… Кашель мучает; ночью лягу, глаза прикрою – вот сейчас посплю маленько, а кашель не даёт, бьёт и бьёт меня. Лежу, молюсь за близких, за духовных чад молюсь, за тебя,: «Господи прежде даже до конца не погибну спаси мя»; Иисусову молитву читаю… и крещу в твою сторону… Помнишь, учил тебя по пальцам молитву читать? Или с чёточками? Как-нибудь приедешь, покажу тебе – у меня в изголовье постельки сотни чёток висят – и с Афона, и из Сербских монастырей, и владыки присылают… Как Калерушка-Валерушка поживает? Скажи, пусть не докучает тебе. Поклон и благословение такому-то, с днём Ангела его поздравь от меня, он уже тоже немолоденький, здоровья ему и творческих успехов.
- Вы бы не ходили, батюшка дорогой, в это воскресенье на службу – вы же не выздоровели до конца…
- Врачи говорят, вирус какой-то сидит; не пойду, не пойду служить, отлежусь… И воздухом свежим не подышать на дворе – слякоть и снег с дождём.
- Полежите, батюшка, ведь до Великого поста, до Андрея Критского ещё десять дней. На Критского-то вы дома не удержитесь.
- Как можно не прочесть людям святой канон? Пойду непременно, Саша, я к тому времени поправлюсь. Старый я стал, Господь болезни мне грешному и посылает.
- Да какие у вас грехи, батюшка дорогой? У меня - да, грехи-грешищи, а у вас?..
- Эх, Сашенька, Господь всё ведает.
- Я так люблю вас, дорогой отец Иоанн, молюсь, как умею, газету делаю, хотя устал я, батюшка.
- Да ты тоже уже немолоденький – седьмой десяток пошёл… Фотографию, где я капюшоном накрылся получил, спаси Господи!
- Я опять вас не послушал – взял котов из подвала, а они всё болеют, а мы с Лерой носим их лечить, уколы делаем…
- Я же предлагал тебе котика своего, а ты не взял. Ничего, летом на даче поправятся. Ну, целую, целую и посылаю своё благословение.

Уйти от выспренного слога,
От пропитавшей мир весь лжи,
И там, в неведомой тиши,
Хотя бы краешком души
Коснуться Бога.
Но одолеть соблазны века
И разогнать сомнений смог
Дано не многим. Дай мне, Бог,
Хотя б увидеть человека,
Которому Ты так помог.
Николай Зиновьев

А я доволен до невозможности, что с дорогим батюшкой, да так долго беседовал. А душа-то, душа! Так и взлетела бы в небо, если б не клетка грудная. Сколько я таких… словами не выразить… моментов пережил благодаря батюшке; и тусклый мир за окном светлее стал; только всё равно точит мысль: «Батюшка, живи долго, долго живи, батюшка». Как молитву повторяю; мне без духовника и жизнь не в жизнь. Я даже просил отца Иоанна с собой забрать. Он всё отшучивался, но однажды, видимо, чтобы не надоедал понапрасну, сказал серьёзно: «Ладно, попрошу у Господа». И помирать мне вмиг расхотелось.

Как трудно жить, как просто умереть.
Уйти в безвестность ничего не стоит.
Ни ветер веять и не солнце греть
Уже не смогут под травой густою.
И будет плыть безмолвный мой ковчег –
Куда? Зачем? – Навеки, без возврата.
И станет надо мной журчать ручей –
Весной, а осень понасыплет злата.
Был я иль не был Божий человек,
А может, окаянный и пропащий…
Я больше не пекусь о голове,
Я  в вечность стал заглядываться чаще,
Коль есть она, к чему на мир смотреть:
Как трудно жить, как страшно умереть,
А потому – не надо торопиться.
Александр Суворов, р.1965

Я для чего пишу про этот незатейливый разговор? Всё хочу для себя и других батюшку получше запомнить; каждое словечко его со временем смысл обретает. А сколько советов его я мимо ушей пропустил? Ведь не каждому духовник разрешает и приезжать в любое время, и звонить по пустякам… Люди за счастье имеют старцу в ножки поклониться, записочку передать… Я и сам, когда заезжал в последний раз, при прощании в ножки ему упал. А он в ответ: «Сашенька, это я должен тебе в ножки кланяться». Слёзы тогда из глаз сами брызнули. Разве добраться мне до такого смирения? Только и могу: «Батюшка дорогой, дорогой батюшка» - слов других нет.

Помолись за меня, мой отец,
Помолись за пытливую душу,
За достойный исход, за венец,
За звезду сквозь враждебную стужу.
Помолись за меня, мой отец.
Василий Дворцов

Ничего, Бог даст, поживём ещё, а я лениться не буду, всё запишу, что духовник говорит. Эх, поздно мы умнеем, слишком поздно…

Я видел – облачные старцы
В вечерней вышине бредут
И о Небесном Государстве
Беседы вещие ведут.

Глядя бездонными очами
На суетный лукавый свет,
Они звонят колоколами
Всему грядущему в ответ.

Пусть лоскутами рвётся небо,
Пусть спят и рыбы, и цветы –
Одно лишь сердце просит хлеба –
Небесной, дивной простоты.

Те старцы плачут над планетой,
И слёз беседы их полны –
Не забывай, душа, об этом,
Не береди земные сны.

И в дальней выси невозможной,
Где даль тиха и ночь светла,
В пустынной дали бездорожной
Звонят, звонят колокола.
Александр Суворов

«КОГДА ИДЁШЬ СПРАШИВАТЬ О ЧЁМ-ЛИБО ДУХОВНОГО ОТЦА, ЧИТАЙ: «ГОСПОДИ БОЖЕ МОЙ! СОТВОРИ СО МНОЮ МИЛОСТЬ И ВНУШИ ДУХОВНОМУ ОТЦУ ДАТЬ МНЕ ОТВЕТ ПО ВОЛЕ ТВОЕЙ». «Духовный руководитель».


«О, ЖИЗНЬ, НЕЧАЯННАЯ РАДОСТЬ И НЕПРИКАЯННАЯ ГРУСТЬ!»
Надо же, только сегодня я всерьёз задумался над пожеланием здоровья. Много раз я желал здоровья кому-то и ещё больше слышал его от других, считая это прявлением элементарной вежливости. Но вот мне стукнуло шестьдесят, и на обеденном столе лежит груда лекарств, и холодильник наполовину забит медикаментами. И, просыпаясь по утрам, я чувствую, что еще жив, если что-то где-то у меня болит.

        МИМО СМЕРТИ
Путь земной, я верю, не напрасен,
не случаен всякий мой недуг:
Бог меня болезнями украсил,
и огонь в сосуде не потух.

О другой, неведомой отчизне
вижу я загадочные сны.
Смысла нет ни в той, ни в этой жизни,
если мы обеим неверны.

Вот еще одно тысячелетье
откатилось к берегу волной,
и Рыбак, забрасывая сети,
нам улов готовит неземной.

Он стоит на той и этой тверди,
утешая сбившихся с пути…
Если Жизнь проходит мимо Смерти,
мимо жизни можно ли пройти!
Александр Сорокин, стр.94

Самое неожиданное и неприятное открытие последних лет говорит о том, что ни здоровый образ жизни, ни занятия йогой, ни раздельное питание, ни зарядка, ни свежий воздух, ни попытка соблюсти внутреннее спокойствие не могут обещать того «качества жизни», о котором непрестанно толкуют всезнающие врачи. Больше того, я с ужасом узнал, что великие спортсмены умирают раньше простых смертных – от непрестанного перенапряжения.

Образ жизни ведут силачи
Очень правильный, несомненно.
Это нам подтвердят и врачи.
Почему ж умирают спортсмены,
И не вечно живут силачи?
Николай Глазков †1979

Уж, казалось бы, они показывают нам пример возможностей нашего организма, но этот пример зачастую оказывается пагубным для самих спортсменов: они умирают во время футбольного матча или на марафонской дистанции, так же болеют, и ничем, кроме выносливости и умения бить по мячу ногой, не отличаются от нас, простых смертных. Чем глубже в жизнь, тем больше лет, тем ощущения тревожней, и свет тебе уже не в свет, и предложенья непреложней. Незримый снайпер свой прицел давно уж выверил: всё точно. И ты, коль в срок что не успел, уж не успеешь сверхурочно. Но вновь: чего бы не забыть на промелькнувшем полустанке. Оставь! Ну что там может быть? Там не остатки, а останки. Всё то, что видел впереди, лежать осталось у перрона. А ты сиди теперь и жди сигнал последнего вагона. Таков закон: чем больше лет, тем зримей суетность движенья, тем глуше звук, бледнее свет и тем тревожней ощущенья. Александр Жиляев.стр72
И напротив, сухие, как былинка, питающиеся молитвой афонские старцы, съедающие за день то, что мы и за еду-то не сочтём, живут в полном здравии по сто и более лет. Я как-то попробовал сварить и съесть траву сныть, которой преподобный Серафим Саровский питался три года, но мой изнеженный организм напрочь отказался принимать зелёное варево за еду, и одно время я даже сомневался, что подобное возможно.

РАЗГОВОР С МОНАХОМ
«Почему же не лавры?
Только тёрн, как на тризне?..» -
Мы с монахом из Лавры
говорили о жизни.

Почему всё так больно,
словно радость обложена данью?
Он ответил спокойно:
«Жизнь дана во страданье».

Жизнь дана во страданье.
Чтоб свечу не задуть.
Сквозь соблазн и рыданье
на Голгофу наш путь.

Дай мне, Господи, знанье,
дай мне свет Воскресенья.
чтоб понять: во страданье –
то есть – во Спасенье.
Андрей Смоленцев, стр.74

Мы и Великий пост соблюдаем в силу своих немощей. До сих пор со стыдом вспоминаю случай в ивановском Свято-Введенском монастыре, куда я приехал как раз накануне поста. А монастырский устав гласит, что первые три дня запрещено принимать пищу и воду. Мне бы испытать себя – в душе я ведь считаю себя сильным, - но я испугался, взял билет домой и позорно сбежал. И до сих пор думаю: выдержал бы или нет? И больше в Иваново не бывал – стыдно перед настоятелем и сестрами.
Но и постящиеся монахи помирают в любом возрасте; живёт в обители насельница, лицо – кровь с молоком от свежего воздуха, физического труда и молитв, и ты даже немного завидуешь её здоровью и молодости. А приезжаешь в другой раз – еще одна свежая могилка на монастырском кладбище, и ты пытаешься своим скудным умом познать Промысл Божий о своей смерти. Я лишь одно уразумел у отца Павла Флоренского: его учение говорит о том, что каждый род должен принести плод – подвижника благочестия, священника, монаха, святого. И если род со своей задачей справился, то дальнейшее его существование для Бога не имеет значения. Иными словами, если станут рождаться одни девочки и род прервётся, то уже другая ветвь должна выполнить волю Божью.
Почему человек боится смерти? Во-первых, из-за неизбежных страданий. Я никогда не умирал… Скажите, это будет сразу? В кусочки, вдребезги, как вазу? Рывком, броском, как в гневе фразу? Как об пол брошенный бокал? Я никогда не умирал… Скажите, это очень больно? Больнее, чем укол игольный? Иль медный голос колокольный больней для тех, кто провожал? Николай Воробьёв, †1989, США. Во-вторых, пугает неизвестность будущего: описания загробной жизни настолько разнообразны и порой противоречивы, что составить о ней чёткое представление нет никакой возможности. Жизнь былая – добрая и злая. Жизнь другая – кто её поймёт. Есть в ней место, скажем, для Мазая, для зайчишек и других сирот? Иван Тертычный. В-третьих, нежеланием умирать, смиряться со смертью, уйти в небытие, как считают атеисты.

О, жизнь, нечаянная радость
И неприкаянная грусть!
Всё то, что мне ещё осталось,
Хочу запомнить наизусть…

Кораблик памяти сквозь время
Необратимое плывёт –
Всё реже я встречаюсь с теми,
С кем вместе начали поход…

Всё реже задаю вопросы,
Всё чаще верю – «повезло».
Пусть всё скупее греет осень,
Дороже я ценю тепло…

Пока в крови – желаний сила,
А в сердце – чувств и слов полёт,
Всегда открытый зев могилы
Пускай подольше подождёт…

О, жизнь, нечаянная радость
И неприкаянная грусть!
Всё лучшее, что мне досталось,
С тобой я разделить стремлюсь…
Интернет, 33b.ru «Поэзия» «Другое»

И только люди высокой духовной жизни знают наверное, что смерти нет, что смерть – дверь в иную жизнь, могущую соединить тебя со Христом, где «несть ни печаль, ни болезнь, ни воздыхание, но жизнь безконечная».

                Фото арх.Серафима (Тяпочкина) 1894-1982

Размышлять о том, что будет там, - всё равно, что пальцем пытаться проткнуть небо. Но те короткие благодатные состояния, которые охватывают православных после принятия Святого Причастия, во время чистой и пламенной молитвы – лишь слабый отголосок того, что ждёт праведника в Царствии Небесном. Я во сне отца спросила: не тесна ль тебе могила? Ты, меня опередивший, как там, что там? Расскажи! Мир живущих с миром бывших на минутку увяжи. Ты молчишь недоуменно, ты поверх меня глядишь. И становится мгновенно очень страшной эта тишь. Наталья Крандиевская-Толстая †1963
Да и саму смерть «непостыдну, мирну» еще надо заслужить у Господа. Архимандрит Амвросий (Юрасов) весело говорил мне: «Александр, человек перед смертью должен года три как следует поболеть, очиститься от грехов, а перед самим приходом кончины обязательно исповедаться и причаститься Святых Христовых Тайн». И я с тихим ужасом наблюдал, как на службу в храм под руки ведут насельника, который по всем человеческим понятиям должен лежать в больнице. И на всенощной был он.
 Многие считают, что исповедь и причастие в день смерти избавит их от прохождения мытарств и снисхождение  участи при встрече с Богом. Хочется в это верить.

                РУССКИЕ
В тот светлый день, когда в своих гробах мы прилетим, когда из них мы выйдем, лия повсюду белый свет рубах, и строгий лик архангела увидим, - мы встанем молча. В гулкой тишине раздастся голос: - Русские, вам слово! Показывайте ваших!.. Как во сне, начнём тревожить тишь и гладь былого. Оглядывая замерший народ, переберём и прадедов, и внуков: - Вот страстотерпцы, мученики вот, а вот герои – вот Суворов, Жуков, вот Рокоссовский… Враг-то был жесток, ну, и они уж не играли в цацки… А вот поэты – Пушкин, Тютчев, Блок, учёные – вот Павлов, вот Вернадский, Курчатов вот… Считать по головам, так наберутся тысячи, поди-ко… - А где же те, за коих стыдно вам? Где худшие? – Да вот они, владыко! Теперь не штука взять их в оборот, да стоит ли? Они и так как тени… Покайтесь, злыдни! – цыкнет весь народ, и часть народа встанет на колени. Тогда вздохнёт оставшаяся часть и светлый старец выйдет из народа, шапчонку скинет, низко поклоняясь, и скажет так: - В семье не без урода, не доглядели… Знать, попутал враг. Прости нас, отче, грешных человеков! – Уже простил, - вздохнёт архангел. – Так… Ну, хорошо… Теперь давайте греков. Евгений Чеканов, г.Ярославль.
И срок жизни зависит только от Господа. Вон говорят: «Живёт у нас в доме старуха верующая, а вредная и ругачая, что таких поискать надо. А в церковь постоянно ходит и помирать не собирается». Так, может, Господь и держит старуху на земле для того, чтобы она отлепилась от грехов и  успела покаяться? Преподобного Серафима(Роуза) Бог призвал к Себе в 48 лет, видимо, считая, что святой сделал на бренной земле всё, что от него требовалось.

           СВЕТ
На пути от пелёнок до тех полотенец,
На которых в могилу опустится гроб,
Мы не ведаем, что ощущает младенец –
Страх явленья на свет или просто озноб?

Мы не знаем, о чём помышляет умерший –
Не покойная плоть, а живая душа,
Что уходит из тела, как рыба из верши,
На свободу (иль в новую клетку?) спеша.

Вызывающим души усопших не верьте:
Только нежить откликнется ведьме в ответ.
А воскресшие после клинической смерти
Лишь припомнят колодец, ведущий на свет.

Но из тех, кто добрался до края колодца,
Ни один человек не вернулся назад,
Не поведал, куда же идти нам придётся,
И хорош ли тот край, и похож ли на сад…

Оттого мы испуганно медлим у гроба,
Что за ним обрывается видимый след…
А ведь что этот мир, как не та же утроба,
Из которой выходят на истинный свет?!
Анатолий Вершинский

Хорошо, спросит вдумчивый читатель, а для чего ты это написал? Да не знаю, честно отвечу я, только ведь мы все думаем и о часе смертном, и о загробной жизни. Потянуло меня – и написал. Не зря старцы учат: «Помни последняя твоя – и вовек не согрешишь». Вот я и вспомнил…
Да, завтра Прощёное воскресенье. Многих обидел я – простите ради Бога!

       ДВЕ МОЛИТВЫ
Глумился хам, ограбив старика:
«Ты душу, старый, злобою не мучай.
А я отправлюсь в Божий храм пока,
Чтоб замолить свой грех, на всякий случай».

Старик вздохнул: «Я злобы не таю.
Хочу и я в своей молитве тоже
Просить за душу грешную твою –
Прости её, Всемилостивый Боже!»

Был ясным мир, открытый всем ветрам,
И каждый в нём избрал свою дорогу…
Через грехи нас Бог приводит в храм,
Через прощенье – приближает к Богу.
Владимир Шадрин, г.Оренбург стр.94

«КАК ТЕЛУ, КОГДА СОВЕРШЕННО РАЗОВЬЁТСЯ ВО ЧРЕВЕ, НЕОБХОДИМО РОДИТЬСЯ, ТАК ДУШЕ, КОГДА ОНА ДОСТИГАЕТ ПОЛОЖЕННОГО БОГОМ ПРЕДЕЛА ЕЁ ЖИЗНИ В ТЕЛЕ, НЕОБХОДИМО ВЫЙТИ ИЗ ТЕЛА». Прп. Антоний Великий †365

              «В РОССИИ НЕТ ПОЛУТОНОВ»
3 марта я принёс жене замечательный букет самых красивых цветов-хризантем, которые нашёл в магазине. Она поняла и молча поставила его в самую красивую вазу нашего дома. Я не люблю лукавить, лгать, а если случится, - долго болит душа, но в этот раз я попытался обмануть самого себя: цветы предназначались жене к Международному Женскому дню 8 марта. А так как Церковь этот праздник не отмечает, считая его коммунистическим потому, что в этот день родилась, точно не знаю, выдающаяся коммунистка Клара Цеткин (или Роза Люксембург?), приходится ухищряться и делать вид. А в голове крутится старая песня:

Не могу я тебе в день рождения
Дорогие подарки дарить,
Но зато в эти ночи весенние
Я могу о любви говорить.

Я могу в ожиданье свидания
До зари простоять под окном.
И в часы предрассветные, ранние
Каждый раз возвращаться пешком.

Я пока что живу в общежитии,
Увлекаюсь своею мечтой.
Никакого не сделал открытия,
Но оно, несомненно, за мной.

Ты не думай, что я невнимательный,
Что цветы не бросаю к ногам...
Я тебе в этот день замечательный
Свое верное сердце отдам.
Владимир Харитонов † 1981

А народ вокруг не нарадуется празднику, особенно женщины: только раз в году им дарят на работе и дома подарки и комплименты, цветы возносятся в цене до недосягаемых высот и даже весенний воздух пропитан ароматом дорогих духов. Ошалевшая молодёжь преподносит своим девчонкам воздушные шары в виде пылающих сердечек, настроение у народа приподнятое и – что самое удивительное! – женщинам (почему-то больше молодым) только 8 марта уступают место в общественном транспорте. Все улыбаются и говорят ласковое. Даже я пытаюсь острить и говорю продавщице: «Какие глаза у вас красивые – особенно левый!» Эта глупость из молодых времён у меня выскочила.
А в феврале наша поросль радостно отмечала День всех влюблённых, Валентинов день. Правда, у православной Церкви нет в святцах за 14 февраля святого Валентина, но что до этого молодёжи! Во многих странах устраивают праздничные шествия, магазины и магазинчики завалены сувенирами – какое раздолье торговцам! – а молодёжь открыто целуется во всех общественных и, конечно, приватных местах.
А 16 марта в Москве, Питере и, наверное, в других городах России проходит  уже пятнадцать лет(?!) парад в честь Дня святого Патрика, который, по преданию, прибыл в Ирландию в X веке и считается небесным покровителем страны. Праздник ирландского святого растягивается в столице на семь дней. В небо взмывают сотни зелёных, белых, оранжевых воздушных шаров под цвет ирландского флага. Символом праздника считается трёхлистный клевер, с помощью которого, по легенде, святой Патрик объяснял людям понятие Святой Троицы.
Заглянул в семейный календарь за 2008 год. Мама родная! Чего тут только нет: 7 апреля – в празднование Благовещения Пресвятой Богородицы – «день памяти евреев – жертв фашизма»; 20 апреля – в Вербное воскресенье – «день холокоста»; 24 апреля – в Страстную седмицу – «день геноцида армян». Странные какие-то совпадения… И дальше: 21 января, оказывается, это «международный день объятий»; 4 февраля – «международный день запрета пыток», а 26 июня – «международный день в поддержку жертв пыток». 19 февраля – «всемирный день китов», 11 февраля – «годовщина создания Красной гвардии», 30 апреля – «Вальпургиева ночь», 8 ноября – «международный день КВН», 16 ноября – «международный день толерантности» (читай: холокоста), 19 ноября (бывший День Ракетных войск и артиллерии) – «международный день туалета», наконец, 31 декабря – «день солидарности азербайджанцев всего мира», очень актуальный праздник для Санкт-Петербурга, Москвы и России. И много-много других удивительных праздников. Вот только среди 365 дней в году почему-то не нашлось одного-единственного денёчка, чтобы помянуть 62 миллиона русских людей, уничтоженных в XX веке.

ГРУСТНОЕ ПРОРОЧЕСТВО
Мы соберёмся в города,
На землю пустим чужеземца,
И нам из бургов никогда
Уж не вернуться и не деться.
Деревни покидая зря,
Себя разрывом обезсилим.
И превратятся в лагеря
Для русских – города России.
Татьяна Шорохова, СПб стр.100.5

Мой православный читатель! Я вижу, как в недоумении поднимаются ваши плечи, а на языке вертится вопрос: а для чего он нам такое пишет? А вот для чего: моя Святая Православная Церковь, справедливо отвергая коммунистические и католические праздники, предлагает отмечать вместо Международного Женского дня – день Жён-мироносиц 11 мая. Я полностью поддерживаю разумное предложение, но вот и у меня возникает вопрос: многие-то люди знают об этом? И провёл блиц-опрос прямо на улице. «Жёны-мироносицы? – задумчиво чесал затылок мужчина. – Они боролись за мир? 11 мая? Праздник? Не слышал, не знаю, простите, спешу», - и растворялся в толпе. Я не осуждаю людей: не все ходят в церковь, заглядывают в церковный календарь. Но ведь и празднование дня святого Патрика не на пустом месте объявилось! Его же надо организовать, вложить деньги в покупку шариков, обустройство парадов и прочее, и прочее. Да ещё заручиться согласием нашего правительства. Ведь многие даже не представляют, где эта самая Ирландия находится. Но пиво у них отменное, - пробуют наши люди на русских улицах.

Беда над Россиею снова,
И снова из прошлых времён
На Русь надевают оковы
Нашествия чуждых племён.

И, подлость боясь свою выдать,
Морочат людские умы.
О, как они  н а с  ненавидят
За то лишь, что русские мы.
Владимир Молчанов, г.Белгород

И потом – много ли в нашей непростой жизни праздников? Да нет, с грустью отвечу я, тётка-жизнь на праздники скупиться привычна. Трудно человеку проживать жизнь на земле, и даже лишняя улыбка на встречном лице добавляет настроения. Пусть себе веселятся, думает приуставший человек, а то всё труды да заботы… И накормят тебя из ложечки, и наполнят тебе суму… Но душа, словно птица, стро’жится, и не ведаешь, почему? Что ей чувствуется, встревоженной? Отчего ей не по себе? – Словно вместе с хлебом подброшено и отравленное тебе. И таскает душа неделями стынь. – Казалось бы, отчего? Всё-то правильно люди сделали – люди… духа не твоего. Татьяна Шорохова,СПб. (стр.98,5)
Но настало теперь время – надо договаривать до конца. Наша земная Церковь, которой я служу по мере сил, и сохранить Себя смогла только благодаря церковному консерватизму, неотступному следованию канонам, Священному Писанию и Преданию. Именно это позволило Церкви пронести неповреждённым Учение Спасителя через страшные испытания уже 2000 лет.
В преддверии Пасхи Предстоятель Русской Православной Церкви Алексий II сказал корреспондентам: «Сейчас много разговоров о том, что надо учредить праздник, посвящённый семейному счастью и супружеской верности, а Православная Церковь уже давно отмечает День памяти святых благоверных князей Петра и Февронии 8 июля, которые являют нам пример взаимной любви и верности. Сейчас нам пытаются привить новые зарубежные праздники – дни святых Валентина или Патрика, забывая о том, что в России издавна существуют свои традиции».
Вот небольшой отрывок из «Повести о Петре и Февронии Муромских»(XVв): … «Когда же подошёл конец их жизни, они стали молить Бога, чтоб им преставиться в один час. И повелели вытесать из одного большого камня единый гроб с преградой посредине и завещали положить тела их в том гробу. Сами же в одно время облачились в иноческие одежды и приняли монашество. Князь Пётр был наречён Давыдом, а княгиня Феврония – Ефросинией… Помолившись, предали оба вместе чистые свои души в руки Божии месяца июня в 25-й день.

После их преставления люди сделали им отдельные гробы и положили их врозь. Общий же гроб остался стоять пустым в соборной церкви внутри города. Наутро люди увидели, что их гробы пусты, а тела их обретаются внутри города, в соборной церкви, в едином гробе, который они повелели для себя истесать. Неразумные люди, которые и при жизни хотели их разлучить, снова переложили их в отдельные гробы и опять разнесли по разным местам. И снова обрели их в едином гробе. Уже больше не осмеливались прикоснуться к святым их телам и положили в едином гробе, как они сами повелели, в соборной церкви Рождества Пресвятой Богородицы внутри града. И лежат они там на просвещение и на спасение граду тому». «Древнерусские повести», изд .Детская литература, 1989, перевод Д.С. Лихачёва.

                Кондак, глас 8,
святым благоверным князю Петру и княгине Февронии, Муромским чудотворцам:
Мира сего княжение и славу временну помышляя, сего ради благочестно в мире пожил еси, Петре, купно и с супружницею твоею, премудрою Феврониею, милостынею и молитвами Богу угодившее. Темже, и по смерти неразлучно во гробе лежащее, исцеление невидимо подаваете, и ныне Христу молитеся, сохранити град же и люди, иже вас славящих.

Вы, конечно, слышали, поговорку: «Будет и на нашей улице праздник». А почему так говорят до сих пор, знаете? Хорошо, я напомню. Раньше, до революции, на каждой улице города, городка, городишка и большого села стояла церковь. И когда жители улицы, на которой была церковь Преображения Господня, отмечали престольный праздник, соседи приходили к ним в гости на службу.  А потом праздновали церковный праздник всласть – тут и столы с закусками, фруктами и овощами, и… сами догадываетесь, и хороводы, и пляски, и посиделки. Если праздник удался на славу, гости с соседней улицы – у них церковь во имя Свт. Николая Чудотворца - говаривали: «Ничего, будет и на нашей улице праздник». И, как положено, приглашали празднующих сегодня на свой будущий Престол. Ныне всё это в прошлом.

В России нет полутонов:
Её безкрайние просторы
То тонут в мраке страшных снов,
То красотой пленяют взоры.

То ли с Крещением в Днепре
По княжьей и Господней воле,
То ли на утренней заре
В широком Куликовом поле?

Уж если пить – то пить до дна!
А радость – так делить со всеми!
Скажи, в какие времена
В нас посадили это семя?

В России нет полутонов,
А только яркие картины,
Набатный звон колоколов
Да прежней памяти руины.
Иерей Сергий Гусельников, г.Самара,(стр.108,5)

Церковные чиновники никак не могут уразуметь одну простую истину: до тех пор, пока наши праздники начинаются и заканчиваются в церковных стенах, пока народ, пусть через веселье, не поймёт смысла православных праздников, - вера наша православная не станет всенародной, а народ по-прежнему станет ломиться в храм два дня в году – на Пасху, чтобы освятить кулич и яйца, и на Крещение Господне, чтобы набрать побольше святой богоявленской воды от всех болезней.

Я видел дважды, как со дна
Душа народа поднималась,
И подняла её война,
А кончилась – она распалась.

Но вижу снова каждый год,
Когда в Пасхальную неделю
Её вздымает небосвод,
Всю перемешанную с прелью.

Пройди кладбище до конца,
Не встретишь ни одной могилы
Без яблочка, цветка, яйца,
Крупы и ветки желтокрылой.

Живые с мёртвыми сошлись,
Свело их души Божьей дланью –
И дважды люди поднялись
К всечеловеческому зданью.
Григорий Корин, р.1926

Пора, давно пора священникам прекратить затвор и выйти к людям, и не менять облачение на штатское платье перед выходом из церкви – в нарушение канона; и не бояться улицы, которая не столь тиха и согласна по сравнению с прихожанами в храме. Пора, потому что влияние и интерес к Церкви у народа велик, и пока не увлекли его в различного рода секты и празднования чужих и чуждых праздников, надо идти в народ. Потом будет поздно…

              Я РЯСУ НАДЕЛ
Я рясу надел – как солдат надевает шинель.
Ушёл на войну я, с которой вернуться не выйдет.
И враг сквозь прицелы теперь, как мишень, меня видит…
Ну что ж, пусть прицел, а у нас есть великая цель.

Ведь словно жена мне, от Бога Россия дана!
Родная, как мать, Божья Матерь глядит, сострадая.
А если от них отступлюсь, то на что я, куда я?..

Я рясу надел – как шинель надевает солдат.
За право на Вечность я вышел на вечную сечу,
С Добром и Любовью надеясь на личную встречу…
Господь – наше знамя. Так пусть содрогается ад!
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома

А мой букет достоял не только до восьмого, он до сих пор, и через три недели, радует глаз своей неувядшей красотой. Не зря в народе говорят: подаришь цветы с любовью – долго не завянут…

«КТО ЖИВЁТ В ПРАВДЕ И ДОБРОДЕТЕЛИ, ТОТ И БЕЗ ПРАЗДНИКА ПРАЗДНУЕТ, ПОЛУЧАЯ ЧИСТУЮ РАДОСТЬ ОТ СВОЕЙ СОВЕСТИ, А КТО ЖИВЁТ ВО ГРЕХАХ И ПОРОКЕ И СОЗНАЁТ ЗА СОБОЙ МНОГО ЗЛА, ТОТ И В ПРАЗДНИК МЕНЕЕ ВСЕХ ПРАЗДНУЕТ». Свт. Иоанн Златоуст 

     «РАСКРЫТАЯ КНИГА – КАК ЧАЙКА»
Внук-третьеклассник по случаю весенних каникул гостит у бабушки.
- Кирилл, - спрашивает дед, - а кто у тебя любимый литературный герой?
Кирилл-левша заелозил быстрее ложкой в каше и задумчиво повторил: - Любимый герой… любимый герой…
И только с помощью бабушки проговорил: - Александр Сергеевич Пушкин.
- А какую сказку Пушкина ты любишь больше всего? – не отставал дед. Но вопрос оказался высшей степени сложности – внук отодвинул тарелку с умученной кашей и встал из-за стола: наелся я за расспросами, спасибо вам…

    ПЕРЕЧИТЫВАЯ ПУШКИНА
Его стихи читая – точно я
Переживаю некий миг чудесный –
Как будто надо мной гармонии небесной
Вдруг понеслась нежданная струя…
Нездешними мне кажутся их звуки:
Как бы, влиясь в его безсмертный стих,
Земное всё – восторги, страсти, муки –
В небесное преобразились в них!
Аполлон Майков †1897

Я был убит наповал. Специально к его приезду мне удалось купить собрание сочинений Майн Рида, да-да, именно те книги в оранжевом переплёте, которыми зачитывался сам в детские годы. И десять томов Жюль Верна, и я поглядывал на застеклённую полку, представляя ту радость, которую испытает Кирилл при виде такого богатства.

     ЖЮЛЬ ВЕРН
Я книгу твою запомнил
Про звёздный чужой простор,
Где вьётся в сиянье молний
Кондор Скалистых гор.

Я тех берегов не видывал.
Гремела в Нои труба.
О, как я тебе завидовал,
Неведомая судьба!

И снилась мне ширь заката,
По рваным снастям ползу,
Срезаю концы каната,
Костры стерегу в лесу.

Не зная в пути преграды,
Орёл в облака зовёт.
Грустят на заре громады
У края Великих Вод.

Как яростен рёв гортанный,
А берег земли высок!
Но встретился друг желанный,
Волшебный лесной стрелок.

Не видно в лесах рассвета.
По джунглям слоны бегут.
В тугих парусах корвета
Все ветры земли ревут.

Звенящая в ливнях пёстрых,
Как факел луна горит.
Плывём на безвестный остров,
Где сердце земли стучит.

За то, то ты сделал краше
Страницами дерзких книг
Холодное детство наше, -
Спасибо тебе, старик.
Виссарион Саянов +1959, №5,142

Меня ждало огромное разочарование. Правда, по настоянию родителей он прихватил с собой книжку Виктора Голявкина «Тетрадки под дождём», М., «АСТ», 2007, 5000 экз.. Я открыл её наугад и прочёл: «Ребята работали. А Петя сел на ступеньку. Очень нужно работать! Но сидеть надоело. Он кошку увидел. Поймал её. Показал кошке шиш (?! – А.Р.), посвистел кошке в ухо, скорчил несколько рож, язык показал. Она его цап лапой по языку! Он сразу петь перестал. Заорал, кошку выпустил и помчался к ребятам… Лучше поздно, чем никогда!» (стр.164). Нынче пишут все кому не лень. Те же, у кого большие «бабки», издают всю эту дребедень, чтоб покрасоваться на прилавке. Потеснитесь, Лермонтов и Блок, дайте порезвиться графоманам… Правда, графоманам невдомёк, что знаток не может быть обманут. Андрей Дементьев (№3,стр120).
Да разве может пойти Голявкин в какое-то сравнение с приключениями Майн Рида? Даже названия романов: «Юные охотники», «Охотники за жирафами», «Затерянные в океане», «Оцеола, вождь семинолов», «Морской волчонок», даже ковбой с лассо  в нижнем углу обложки вызвали у меня трепет сердца в предвкушении приключений.

И столько под обложками хранится
Тепла и нетерпенья детских рук…
Благоговейно стёртые страницы
Перелистаю: здравствуй, старый друг!

Да будет дух торжествовать над плотью!
Маните же мальчишек жадный взгляд,
Дюма-отца почтенные лохмотья,
Сервантеса изодранный наряд!
Николай Новиков †1916

Но мне так и не удалось застать внука за чтением: кот Дымок, купленная бабушкой игрушка, железная дорога отца перевесили мои ожидания… Я слышал столько лет и столько раз: - Пусть будут наши дети лучше нас! И говорю сегодня с болью жгучей, в тревожный, в слёзный, в грозный час: - Не будут наши дети лучше нас! Другими будут… Но не станут лучше. Любое поколенье – пересказ судьбы отцов, но лишь на новых кручах. Не будут наши дети лучше нас. Удачливей? Быть может… Но не лучше. И опыт предков никого не спас. И ничему история не учит. Не будут наши дети лучше нас… Счастливей? Дай-то Боже!.. Но не лучше. Станислав Золотцев, р.1947
- А ты читал «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна»?, - не отставал я в надежде найти общий язык с поколением юных. Внучок молча и сосредоточенно собирал из пластмассовых деталек огромный многоярусный дом. Тогда я подарил ему блокнот – пиши дневник! А сам вдруг погрузился в мир детства, в котором Том и Гек красят забор, ищут сокровища, пытаются спасти беглого негра, блуждают по пещерам… У меня от волнения перехватило дыхание – здорово умудрился писатель Марк Твен передать жизнь мальчишек! И мою тоже.

День блокадный стучится в окошко,
Замыкается жизненный круг –
Не поднимется больше Серёжка,
У кровати сидит его друг.

Стихли звуки снарядного грома,
Не доносится пушечный лай.
- Почитай мне немножко про Тома,
Тома Сойера мне почитай.

И пылают другие закаты,
И сжигает костёр темноту,
И другие мальчишки-пираты
Уплывают на старом плоту.

Ветки чёрные смотрят в окошко,
Свет полуденный бледен и стёрт.
Улыбается молча Серёжка,
Друг не видит, что он уже мёртв.

И читает он старые были,
Целый час он читает подряд
Книгу ту, что они полюбили
В третьем классе – два года назад
Михаил Головенчиц, (№4,стр.140)

Как же так! – не мог успокоиться дед. Я научился читать в пять лет, и книга стала моим лучшим другом навсегда. Где-то в возрасте внука или младше, когда меня заставляли ложиться вечером спать, я читал под одеялом с помощью ручного фонарика, но долго не выходило: слипались глаза, было очень душно, и тогдашние батарейки садились быстро. Читал я и в школе, положив книжку на колени; читал за столом во время еды; читал на ходу на улице, рискуя попасть под машину, читал везде и всегда. Мальчики как мальчики – дерутся, меняются марками, а едва городские сумерки за окном растают, занавесив лампы газетами или майками, мальчики читают, мальчики читают. Взмыленные лошади мчатся по полям и по рощам. Бородатые всадники пьют воду из медных фляг. Летит бригантина, и ветер над ней полощет с белым черепом чёрный пиратский флаг. Юрий Левитанский †1996. Даже на гауптвахте, куда я однажды попал в армии, мне повезло: кто-то из предшественников оставил в камере «Записки Серого Волка», и все тянучие пять суток ареста я наслаждался романом прекрасного эстонского писателя Ахто Леви.
Первое место, куда я направлялся, – а переезжали мы по отцовской службе часто – была, конечно, библиотека.

Какие бы общественные сдвиги
ни двигались, а их – не сосчитать,
библиотеки выдавали книги,
читальни их давали почитать.
Просили на дом, записи вели
на очередь. Когда? Через неделю.
И в общих залах допоздна сидели
во всех углах моей родной страны.
Борис Слуцкий †1986,(№4,стр.65)

Я набирал по вкусу стопку книг и мог одновременно, вернее, по очереди читать по семь книг кряду: почитав немного одну, я откладывал её в сторону и хватался за вторую, третью, четвёртую, - и все дочитывал до конца. Это была страсть, страсть не утолённая до сих пор. И папа на праздники покупал мне в подарок книги; чудом сохранился один том из трёхтомника Герберта Уэлса, купленный им для меня в Венгрии в 1957 году, - свыше пятидесяти лет назад. И библиотека в доме всегда была, правда, осилить мне взрослые книги было не под силу. Но детские книги стоили тогда копейки, а на книги Саше родители не скупились. «Белеет парус одинокий», «Кортик», «Время, вперёд!», «Республика ШКИД», «Р.В.С», «Три мушкетёра», «Тимур и его команда», «Старик Хоттабыч», «Тайна двух океанов» - всего прочитанного в детстве и перечислить невозможно.
      
       ЧИТАЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК
В книгу глядит – значит, смотрит вверх.
Застывший или нервно листающий,
Всегда по-особому красив человек –
homo sapiens – человек читающий.
Как торжественно выстроено его лицо,
Как свет глубок, по лицу пробегающий,
Чтение – захватывающее, заматывающее колесо…
Про сон и еду – про всё! – забывающий,
читающий днём и при свете скупом,
хмурящий лоб и мозг утруждающий,
как хлеба ковригу несущий том
и на ходу нетерпеливо его открывающий,
дошедший до сути, ухвативший мысль,
как взор его умудрено-ясен.
Человек, взлетевший в такую высь,
В такую даль ушедший – прекрасен.
Геннадий Калашников

Ребятня менялась книгами, мальчишки взахлёб рассказывали о содержании прочитанного, и никто не обижался, если книга не возвращалась назад хозяину.

Раскрытая книга – как чайка. Взгляни:
Страницы, как крылья, живые,
Сквозь все расстоянья, сквозь годы и дни
Доносят времён позывные.

Раскрытая книга – как чайка. С листа
Сорвутся слова торопливо,
Перенесутся в другие места,
Чтоб сделать кого-то счастливым.
Нина Зайцева (№2,стр.169)

Недавно старший брат сказал, что отец сознательно подводил меня к учёбе на филологическом факультете. Теперь-то я понимаю, что он говорит правду: я думал, всё само собой получилось, я сам, но это глубокое заблуждение.

  ПОСЛЕДНЯЯ КНИГА
В лето атомного мора
от рождения Христа
гибнет в море мониторов
парус книжного листа…

Неужели так вот сгинет?
Он забыл, откуда сам, -
из одной великой книги,
посвящённой небесам.

И надеждой не одарит
нас никто. И в Судный год
программист, палач, очкарик
молча клавишу нажмёт!

И сотрётся книжный файл
вместе с бабочкой души,
и прочтёт апостол Павел
нам Послание в тиши…

И тогда воспрянут души,
свет вернётся к ночнику,
чтобы рядом, близко – Пушкин
или «Слово о полку»…

Чтоб, как в детстве, в полудымке,
под слова, что пела мать,
снова с книжкою в обнимку
было сладко засыпать.

Чтоб коленопреклоненно
каждый выстрадал своё,
книги древнюю икону
защитил. Сберёг её.

Не умрёт, не испарится
в послезавтрашности той
шелест маленькой страницы,
перевёрнутой. Святой.
Николай Зиновьев

…Наверное, это не их вина – детей, которых взрослые учат слушаться, а сами часами сидят за компьютером: лучшее воспитание даётся собственным примером. Я никого не виню, но со страхом думаю: неужели подошла к концу великая эра печатной книги и настаёт время виртуальных библиотек? В страницах книг – десятилетья, миги, событья, судьбы, пёстрой жизни дань. Пусть множатся, живут, крепчают книги – веков соединительная ткань. Вадим Сикорский. А как же запах свежей типографской краски или, наоборот, волнующая желтизна ломких от старости страниц? Или засушенный лепесток розы вместо закладки?

Вы, кому найти приятно
Меж страниц пожухлых, жёлтых
Старой книги позабытой
Блеклый, высохший листок, -
Полистайте этот томик:
Засушил я на бумаге
Свежие цветы живые
Мыслей искренних и чувств.
Максим Богданович †1917

Одно присутствие в доме книг приносит в душу успокоение: книги – живые.

Жить среди книг –
Хотя б и не читая,
лишь ощущать присутствие вблизи,
как близость леса
или близость моря, -
вот лучшее из одиночеств.
Юрий Левитанский †1996

… И кому я передам свою небольшую, но с любовью подобранную библиотеку?..

            ДОМАШНЕЕ СОЧИНЕНИЕ
Ребёнок пишет сочинение – по полчаса над каждой строчкою. Осмысливает приключения Гринёва с капитанской дочкою… Ему куда как скучно, муторно – в их судьбы сложные заглядывать. Он из-за них лишён компьютера, досуг он должен свой откладывать! Вот и сидит он так расслабленно, хитрит, глядит – как бы страдающе… «Попала Маша в лапы Швабрина…» Да, Швабрин тоже сволочь та ещё. И чем не голубей гоняние – все эти файлы, сидеромы! А впереди – времён зияние, и тучи всякие, и громы… Ему своя судьба, как мачеха, и я: - Читай, - рычу, - я слушаю! – А сам-то вижу, что у мальчика есть очень много общего с Петрушею. Ведь недоросль, подумать ежели, и льнёт к забавам ерундовым… Его мы слишком долго нежили, а надо б – как отец с Гринёвым! И что, не струсит, не отчается? Ведь парень всё же, не девица! Коль здесь списать не получается, и там на это – зря надеяться… Но ежели своим тулупчиком, случись такая незадача, в буран – с нечаянным попутчиком – поделится, о том не плача, и ежели решит по совести свой выбор делать, коль придётся – как юный прапорщик в той повести… Глядишь, и с ним всё обойдётся. Олег Левитан, СПб (№4,114)
PS. Только я закончил трудиться над этой «былинкой», как получил от внука по электронной почте письмо: «Мне очень понравилось в  планетарии. Мне там больше всего понравился звездный зал. Дядя   рассказывал о солнечной системе и как на Марсе марсоход ездил. Мне очень понравилось в зоопарке там были жирафы, птицы, обезъяны, хищные звери. Каникулы  прошли  хорошо. Кирилл».
Ну, значит, ещё не всё потеряно…

Потому что больше никто не читает прозу,
Потому что наскучил вымысел: смысла нет
Представлять, как робеет герой, выбирая позу
Поскромней, потому что смущает его сюжет,
Потому что ещё Толстой в дневнике заметил,
Что постыло писать, как такой-то придвинул стул
И присел. Потому что с компьютером дружат дети
И уныл за стеной телевизора мерный гул.
Александр Кушнер, СПб

     «ЕСТЬ ЕЩЁ ВРЕМЯ, БРАТ, ОГЛЯНУТЬСЯ»
Помню, в 60-х годах купил я научно-популярную книжку, в которой учёные рассуждали о судьбе планеты. Говорилось в ней и о глобальном потеплении, но вероятность его исчислялась сотыми долями процента, а времени землянам давались тысячелетия. Не прошло и сорока с лишним лет, как проблема изменения климата на планете из разряда теоретических перешла в область не только практическую – она заставляет задуматься и принимать меры немедленно.

В пересыхающем озере-блюдце
Рыбы и травы кричат:
- Есть еще время, брат, оглянуться,
Есть ещё время, брат.

Есть ещё время, брат, остановиться,-
Ивы, иволги говорят:
- Есть ещё время всмотреться в лица,
Есть ещё время, брат.

Есть еще время… Посади, брат, дерево,
Корни водой полей,
Чтобы спокойно входили в тень его
Мальчик и муравей.

Это немало. Ненастится.
Рыжей колючкой – взгляд.
Доброе брать на сердце
Есть ещё время, брат.
Александр Макаров, (№3,стр.10)

Но я уверен, что человечество уже неспособно что-либо изменить: для этого придётся отказаться от многих приятных вещей: автомобилей, электростанций, большинства промышленных предприятий и прочих производств, создающих нам удобства в жизни, дабы сократить, точнее, вовсе прекратить выброс углекислого газа в атмосферу. Перекроить производство? Но производство всего мира сливает отходы в реки, а газообразные отходы – в воздух, и никакие фильтры не способны отфильтровать то, что миллионами тонн заразило Землю. Поэт Николай Глазков †1979 году прозорливо сказал:

Вещи будут мало стоить,
А по случаю сего
И пластмассу будут строить
Абсолютно из всего.

В ход пойдёт предметов масса,
Всякий хлам ненужный весь,
Потому что есть пластмасса –
Органическая смесь.

Утверждают, что дно океанов покрыто полуметровым слоем полиэтиленовых бутылок, автомобильных покрышек и всякой другой непотребности, которой человек запакостил лёгкие собственной планеты.  При этом человек вовсе выбросил из памяти тот факт, что пластмасса, полиэтилен и прочие химические продукты не разлагаются тысячелетиями…

Океан седой гремит набатно.
Он таит обиду в глубине,
Чёрные раскачивая пятна
На крутой разгневанной волне.
Стали люди сильными, как боги,
И судьба земли у них в руках.
Но темнеют страшные ожоги
У земного шара на боках.
Мы давно «освоили» планету.
Широко шагает новый век.
На земле уж белых пятен нету.
Чёрные – сотрёшь ли, человек?..
Андрей Плотников

И все эти международные ограничения по выбросам в атмосферу – не более чем игры взрослых недорослей. С 1970 по 2005 год численность животных и растений, пишет газета The Daily Telegraph, сократилась более чем на треть. Всё в руце Божьей, в руце Божьей… Но эта Божия рука уже нас держит с гневной дрожью – так, что трясутся облака. А люди надо всем смеются, из жизни делают бедлам. Ещё нас держит Божья руца и Божий страх внушает нам. Она могла б давно разжаться и сбросить нас в тартарары… Мы продолжаем потешаться. Но до поры. Но до поры. Геннадий Иванов.
И никакие Божии знаки не могут подействовать на людей. Дошло уже до событий, описанных в Священном Писании, а мы и в ус не дуем.

Хоть нам того не хочется,
но очень уж заметно:
сбываются пророчества
из Ветхого Завета.

И свищет ветер гибели,
как бег небесных конниц, -
шурша листами Библии
и листьями смоковниц.
Валерий Клебанов, г.Сочи
               

                Цунами

Откалываются от полюсов многокилометровые льдины, смерчи становятся всё разрушительнее, цунами уносит сотни тысяч жизней, наводнения, засухи, лавины, перепады температуры, вымирание фауны и флоры земли – ничто не может остановить обезумевшее человечество. Да и надо ли его останавливать?..
      
     РАЗГОВОР В XXI ВЕКЕ
- Настой озона крепкий, как вино,
Вдохнёшь – и голова слегка кружится…
- Когда такое было?
- О, давно.
В садах тогда ещё гнездились птицы.
- В садах?
- Ну да, ты видел их в кино.
Валерий Черкесов

А горы оружия, растущие не по дням, а по часам? Беднейшие страны Африки не могут накормить людей, страдают от СПИДа, но закупают современное вооружение. О богатых государствах и говорить нечего…

Кнопка. И пальца прикосновенье.
Разинуты рты. Дышать тяжело.
И сто километорв – одно мгновенье.
И пол-океана вулканом взмело.
Павел Лукницкий †1973

Не знаю, есть ли теория о том, что когда количество оружия в мире достигает определённой критической массы, начинаются войны – сначала локальные, а потом уж и мировые…

Настало время новостей.
Включаю «телек» спозаранку
И вижу: в женщин и детей,
И в стариков стреляют танки.
И, позабыв Христов Завет,
Законы жизни и природы,
Принявши тьму, отринув свет,
Воюют братские народы.
И разрывается страна,
И царство восстаёт на царство,
И возглашает сатана
Свой лозунг: разделяй и властвуй!
И вот на первой полосе
Читаю в утренней газете:
Кавказ пылает, гибнут дети!
Что делать, люди? Кто ответит?
Мне кажется, ответят все…
Не сомневайтесь: все ответим!
Татьяна Егорова, СПб

Давайте рискнём пофантазировать, каким будет мир, если человечество исчезнет с лица Земли?

Уснут дома, автомобили,
Слов не останется, когда
Потоки времени и пыли
Накроют наши города.

Вздохнёт усталая планета,
Повиснут дождики плетьми.
И на земле настанет лето,
Не омрачённое людьми.
Евгений Лесин

Учёные утверждают, что тогда через сто лет от нашей цивилизации не останется практически ничего: большинство доказательств нашего существования смоет дождь, потреплет ветер, разрушат землетрясения; наши города станут прибежищем диких животных, насекомых и бактерий, античные развалины сохранятся лучше небоскрёбов, а бумажные книги из библиотек – лучше электронных… Деревянные здания быстро сгниют, а железобетонные небоскрёбы разрушатся от коррозии. А еще через 50 лет вы не смогли бы найти ни одного автомобиля. Подземные воды затопят станции метро, зарастут и станут непригодными от перепада температур тротуары и шоссе, а многочисленные пожары довершат дело. «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф.24,35). В огне и воде безследно исчезнут главные доказательства нашего существования – архивы документов по истории, культуре и науке растворятся на атомы. В густых металлургических лесах, где шёл процесс созданья хлорофилла, сорвался лист. Уж осень наступила в густых металлургических лесах. Игорь Холин †1999, (№5,стр.44)
Я вкратце пересказал вам, читатель, не утопию, а скорее научный прогноз, сделанный в ходе съёмки документального фильма “Live after People” («Жизнь после людей») Гордона Масертона. Но это голос учёных, далёких от Бога. В Священном Писании же сказано: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откр.21,1). «И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр.21,3). «Чаши весов переполнены снами, явью и нами, и нашей судьбой. Всё учтено – мотылёк и цунами. Что б ни случилось однажды с тобой, - правда вернётся, земля возликует, с буйством и злом забывая родство. Лишь справедливость одна торжествует. Страшным бывает её торжество!» Александр Медведев, р.1945
Ах, вы смеётесь! Надоело воспринимать плохие новости? Могу только посочувствовать. Но припомните хотя бы одно недавнее событие:

        НОВЫЙ ОРЛЕАН
И хлынул океан, и рухнули преграды –
И Новый Орлеан вдруг превратился в ад.
В потоке люди, звери, гады…
Лишь мародёры ждут и рады,
Взирая дерзко из засад…

Отбросим все предубежденья –
И всё-таки предупрежденье.

Мы знаем – будут глады, моры,
И встретятся пророчества с молвой.
Но это суд, разврат и воры!
Не так ли и Содом с Гоморрой
Залило огненной смолой!
Борис Споров, р.1934

Так что ты предлагаешь, писатель? Да рецепт всё один: XXI век. Перезагрузка. Интернет и брат тебе, и друг. Ну а мне роднее трясогузка и туманом выбеленный луг. Но уходят люди в дым экрана и живут за призрачным «окном». Иллюзорный мир всегда обманет, потому что Бога нету в нём. Потому, намаявшись по веку, золотишком проторяя путь, либо вовсе сгинуть человеку, либо в сердце родину вернуть. А у нас тут – синие озёра, а на окнах – синие подзоры. И на вишнях подсыхает пот. Надо мною облака и ветки, подо мною и века, и предки. И петух – букетом у ворот. Евгений Юшин.
По-моему, яснее не скажешь…

            
     «В КОРОТКИЙ МИГ ОСОБОЙ ТОЙ ТИШИНЫ…»
Сегодня 7 апреля, Благовещение Пресвятой Богородицы, двунадесятый праздник, один из любимейших у православных христиан.

Сколь Благовещение сокровенно! –
Только Архангел, Господь и Она
Знали одни в необъятной Вселенной,
Что Благодати пришли времена.

В длани Архангела Гавриила
Образ неслыханной чистоты.
Сходят на землю Небесные силы…
Приняли лилию девы персты…

Радуйтесь, Иоакиме и Анно:
Дщерь ваша – Неувядаемый Цвет!
Сколь Благовещенье благоуханно!
Светится в Вечности Назарет.

Из Галилеи и ветер весенний! –
Райскою лилией пахнет весна,
Напоминая, что весть о спасенье
Деве Марии сегодня дана.
Прот. Андрей Логвинов, Кострома

А я, как нарочно, простудился – в пятнадцатиградусное тепло приоткрыл окно в машине, теперь имею: озноб во всём теле и прочие сопутствующие признаки заболевания, которое у врачей имеет множество названий. Для меня это наказание – не быть на Богородичном празднике, но делать нечего. Включил радио и слушал по нему прекрасную службу из Князь-Владимирского собора. А жена пошла, тем более это престольный праздник нашего храма на Приморском проспекте, да и служил митрополит в сослужении с нашими любимыми батюшками – настоятелем о.Фёдором Гуряком, иереем Евгением Струговщиковым, иереем Дионисием; говорят, одна архиерейская служба по силе духовной равняется сорока обычным.  Да не мне судить…
 А ночью услышал два звонка – один такой тихий телефонный, другой – нежно-бархатистый и словно бы неземной. Вы только не подумайте, что я впадаю в мистику: мама перед смертью тоже слышала звонок в дверь, за которой никого не было. Днём заглянул в интернет –  в 63 года умер Андрей Юрьевич Толубеев, один из ведущих актёров БДТ им. Георгия Товстоногова, народный артист России, лауреат Государственной премии. И вновь не могу объяснить, но у меня была с ним мистическая связь, хотя мы только дважды говорили по телефону. Я очень жалел этого талантливого  актёра за то, что ему приходится играть убийственные для души и тела роли.

    ТАЛАНТ
Ты воля и неволя.
Ярмо и добрый дар.
Непаханое поле,
Нетушенный пожар

Всю жизнь веди ретиво
Крутую борозду,
Чтоб встать над нею нивой
У солнца на виду.

Труд вечен и упорен,
И всё ж бывает так,
Что сам себя под корень
Из поля, как сорняк.

Но вновь, не унывая,
Склоняйся и паши, -
Торопит зёрен стая
По закромам души.

А ты горишь пожаром,
И надобно уметь
С твоим безценным даром
Сгорая, не сгореть.
Людмила Мухина, (№4,стр.56)

Андрей Юрьевич был глубоко верующим человеком – не зря Господь призвал его к Себе в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы.  Корреспонент газеты «Православный Санкт-Петербург» Алексей Бакулин взял у именитого актёра большое интервью. Приведу небольшой отрывок из интервью Андрея Толубеева: «ПЕРЕД ВЫХОДОМ НА СЦЕНУ КРЕЩУСЬ…» («Православный СПб», №147).
- Андрей Юрьевич, случалось ли вам прежде играть такие роли, которые - и вы чувствовали это - отрицательно сказывались на вашей душе?
- Да, да! Сейчас я играю Арбенина в «Маскараде»… Видите, у меня свеча церковная горит на столе - я свечу эту держу специально для «Маскарада»: после каждого спектакля час-полтора прихожу в себя. Такое впечатление, что все во мне противится этой роли. Но поймите: я же не купаюсь в арбенинских страстях. Я считаю, что благодаря моей игре люди видят, какое зло приносит подобный эгоизм. Меня некоторые критики поругали за то, что я отношусь к Арбенину как к убийце, к негодяю. Помилуйте, да ведь он шулер, обманщик, отравитель! Моя христианская задача в этом спектакле - не оправдать его! Пусть зрителю не будет его жалко! Пусть зритель воспримет сумасшествие Арбенина, как Божье воздаяние и одновременно - как Божью милость к этому человеку… Психологически показать все это очень сложно…
    Расскажу вам такой случай. Как-то раз, в тяжелые времена, к нам приехала делегация из какого-то совхоза: «Концертик не сделаете?» Почему не сделать? «Только нам платить нечем. У нас зверосовхоз, мы вам по шапке подарим». А у нас денег нет, чтобы такие шапки покупать, и мы с радостью согласились. Шапку эту я лет десять уже ношу. А теперь послушайте дальше… Вот вы говорите: плохая роль, плохой спектакль. Известно ли вам, что английские актеры из суеверия никогда не называют трагедию Шекспира «Макбет» прямо? Говорят не «Макбет», а «другая пьеса». Эта трагедия считается дурной, притягивающей зло: там есть чересчур глубокое проникновение в душу злодея. И вот, в те дни, когда в БДТ шел этот спектакль, у меня случались всевозможные несчастья. А ведь я играю даже не самого кровопийцу Макбета, а его друга, Банко, которого он же и убивает. Но каждый раз во время спектакля у меня случалось что-то ужасное: мать заболевала, в реанимации лежала… Она и умерла в день «Макбета», и на девятый день я играл в «Макбете», и на сороковой день, и в годовщину смерти… Проходит еще год - мы с женой ночью возвращаемся после «Макбета» домой. 22 декабря это было; теперь отмечаю этот день, как новый день рождения. Вхожу в подворотню и слышу, кто-то дышит у меня за спиной… Думал, сосед. Я оборачиваюсь, хочу сказать: «Сережа, что ты пугаешь меня!..» И вдруг - страшный удар по голове железной трубой! Смертельный удар. Наркоман какой-то подкараулил меня. А жив я остался благодаря моей шапке из зверосовхоза. У нее одно ухо не очень хорошо привязано: труба и скользнула по этому уху. Потом я трубу-то отнял, погнался за ним, но он убежал. Вот вам: с одной стороны, дурная пьеса, а с другой стороны, честным трудом заработанная шапка - какая удивительная связь! А что до «Макбета», то лучше бы нам его не ставить. На этой пьесе умер Владислав Стржельчик, психически надорвался Михаил Волков и еще один артист… Так или иначе пострадало человек десять, а то и более - не все же открываются в своих бедах…

Актёры, игравшие Макбета,
Боялись признаться себе,
Что роль эта действует пагубно
И след остаётся в судьбе.

Что многие плохо кончали,
Как будто бы мстила им роль.
И новых потерь и печалей
По-прежнему жаждет король.

Как будто бы пролитой крови
Уже не хватает ему…
И кто-то из сыгранной роли
Нежданно уходит во тьму.

Но роль эта манит и манит
Ещё не познавших её.
И вновь усмехается Макбет,
Что зло продолжает своё.
Андрей Дементьев

- Вы часто ходите в церковь?
- Да, с молодых лет люблю храмы. Даже когда совершенно о Боге не задумывался… Бывало, подожмет на сессии, надо как-то сосредоточиться, забыть о повседневных глупостях, - и иду в Исаакиевский собор. Когда преподавал, водил своих студентов в церковь Спаса Нерукотворного на Конюшенной, где Пушкина отпевали… Сейчас мне очень нравится церковь свв. прав. Симеона и Анны, что на углу Моховой: она недавно отреставрирована, меня очень тянет туда. Во Владимирский собор хожу… И Исаакиевский по-прежнему люблю: народу там обычно немного, никто на меня не обращает внимания, - а мне это важно!.. В церкви ведь не услышишь: «Вон, смотри, смотри - Толубеев!..» Там все равны, все пред лицом Божиим… В Исаакие душа у меня просто летает, очень люблю этот собор…
Были вопросы и о правомочности существования театра как воспитателя души зрителя, и о Русском православном театре, и о мнимой богемной жизни актёров, и о благотворности светлых ролей…

Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Божиего Андрея и прости ему все согрешения вольные и невольные, даруя ему Царствие Небесное.
…А смысл второго звонка я так и не уразумел.

Я давно знаю, что, когда умирают люди и земля принимает грешные их тела, ничего не меняется в мире – другие люди продолжают вершить будничные свои дела. Они так же завтракают. Ссорятся. Обнимаются. Идут за покупками. Целуются на мостах. В бане моются. На собраньях маются. Мир не рушится на своих местах. И всё-таки каждый раз я чувствую – рушится. В короткий миг особой той тишины небо рушится. Земля рушится. И только не видно этого со стороны. Юрий Левитанский †1996

«КАКИЕ ТАМ ТРУБЫ ИГРАЛИ, И ЧТО ИМ ЗВУЧАЛО В ОТВЕТ?»
Мне довелось поездить по миру и, конечно, побывать в местных музеях. Каких только музеев не существует! В Лондоне это и «Музей каналов», и «Музей мультипликаций», и «Мир рекордов Гиннесса», и «Музей истории садового искусства», и «Музей картофеля»; в Великобритании – «Музей стрекоз», «Музей плюшевых мишек»; в США – «Музей дантистского дела»; в Испании – «Музей игровых автоматов», «Музей комиксов и иллюстраций», «Музей макетов «Каталония в миниатюре»; в Париже – «Музей средневековых пыток»; в Афинах – «Музей кикладского искусства»; в Египте – «Музей огня»; в Берлине – «Музей Пергамон», «Музей немецкого сопротивления», «Музей почты»… И только в Лондоне я нашёл собрание – «Музей человечества» (его с большей точностью можно было бы назвать этнографической коллекцией Британского музея), более-менее подходящий к моей задумке.
А мой музей назывался бы Музеем человеческих лиц. Только представьте себе: длинная-предлинная галерея, уходящая куда-то вдаль, а по её стенам развешены довольно крупные, чтобы рассмотреть в деталях, фотографии человеческих лиц – без малейшего отбора по возрасту, цвету кожи, выражению; смеющиеся, улыбающиеся, плачущие, задумчивые, весёлые, грустные, озадаченные, счастливые, убитые горем, работающие, воюющие, живущие и отжившие, стоящие, бегущие, сидящие; никакие заслуги здесь не имеют значение, кроме одного – ты есть, ты был человеком.

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ИЗОБРАЖЕНИЯХ
С икон, с фотографий, с портретов
Великое множество лиц
Глядит на живую планету
Из-под любопытных ресниц.

Следят неотступно за нами,
Со стен никуда не спешат
И только поводят глазами,
Шелками чуть слышно шуршат…

Их жизни исчерпаны сроки,
Но тлеет невидимый трут:
Какие-то тайные токи
От них ощутимо идут!

Да, что-то осталось, осталось!
И я это чувствую вдруг:
Какая-то странная жалость
В их взглядах и жестах их рук.

Как воины сторожевые
У самых безсонных границ,
Не мёртвые и не живые,
Они не смежают ресниц.

Вся наша работа-забота
Проходит у них на виду.
Они уже поняли что-то
В каком-то далёком году…

И часто часами ночными,
Когда город смутен и тих,
Я молча беседую с ними
И думаю что-то за них…
Лев Куклин †2004, (№4,стр.29)

И пусть будет подпись с именем человека и словами, с которыми он хотел бы обратиться к другим людям; или только возраст, или страна, или целая биография, или ничего вовсе. А на выходе вас будет ждать фотограф, чтобы и ваше изображение пополнило коллекцию Музея человеческих лиц. И уверяю вас, ничего полезнее для души вы не найдёте ни в одном музее мира. Потому что мы есть образ и подобие Божие; рассматривая лица других, мы вдруг увидим отсвет Божиего света на каждом изображении. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт.1,27). Наша ежедневная спешка не даёт нам возможности спокойно и пристально присмотреться к себе со стороны и в удивлении воскликнуть: «До чего же красивыми сделал Господь человеков!»

О КРАСОТЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЛИЦ
Есть лица, подобные пышным порталам,
Где всюду великое чудится в малом.
Есть лица – подобие жалких лачуг,
Где варится печень и мокнет сычуг.
Иные холодные, мёртвые лица
Закрыты решётками, словно темница.
Другие – как башни, в которых давно
Никто не живёт и не смотрит в окно.
Но малую хижинку знал я когда-то,
Была неказиста она, небогата,
Зато из окошка её на меня
Струилось дыханье весеннего дня.
Поистине мир и велик и чудесен!
Есть лица – подобья ликующих песен.
Из этих, как солнце, сияющих нот
Составлена песня небесных высот.
Николай Заболоцкий †1958 (№2,стр141)

А выйдя из Музея, ты уже чувствуешь, как что-то изменилось в тебе, в твоём отношении к себе и к людям. Пройдёт время – и ты опять вернёшься неспешно взглянуть на своих современников, и вновь фотограф сделает твою фотографию, чтобы добавить её к безконечному ряду твоих людей-братьев…

         ФОТОГРАФИЯ ИЗ СЕМЕЙНОГО АЛЬБОМА
В наплыве мерцающей дымки, сквозь тусклый махорочный свет глядит с пожелтевшего снимка солдат восемнадцати лет. Над правою бровью – пилотка, спадающий чубчик – белёс. Задумчиво, нежно и кротко глядит он на ветки берёз. Над левым карманом солдата, неброская, впрочем, на вид, одна боевая награда – медаль «За Отвагу» - горит. О чём он задумался, право, солдат этот, юный лицом, стоящий в проснувшихся травах, ещё мне не ставший отцом? Какие там ветры шумели, цветы прозревали в золе в немыслимо дальнем апреле еще на горящей земле? Какие там трубы играли, и что им звучало в ответ? Таинственный свет фотографий, далёкого времнени свет. В мерцающей дымке, сквозь ветви глядит на весны торжество солдат восемнадцатилетний, и я так похож на него! Смотрю на квадратик бумаги, судьбу принимаю свою, тот воздух любви и отваги, как воду безсмертия, пью… Николай Поснов,(№5,стр.109)

«БОГ СОТВОРИЛ ЧЕЛОВЕКА НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОН БЫЛ ПРОСТО ЖИВЫМ СУЩЕСТВОМ, ЖИВОТНЫМ, НО И ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОН УМОМ ПРОНИК В ГЛУБИНУ ТАЙН, А СЕРДЦЕМ ВОЗНЁССЯ НА ВЫСОТЫ БОЖИИ». Св. Иустин (Попович †1979).
               
                ГАЗЕТЫ КАК ЖИВЫЕ СУЩЕСТВА
Интервью журналу СПб епархии «Вода живая»

Газета «Православный Санкт-Петербург» отмечает свое 15-летие. О пройденном пути рассказывает главный редактор издания Александр Раков.
- Александр Григорьевич, что для Вас лично значат эти пятнадцать лет?
- За эти годы произошло очень много интересного. Газеты - это, в буквальном смысле слова, мои дети. Я их как родных детей люблю и все эти годы взращиваю. Я их воспринимаю как живые существа, - хотя, казалось бы, это просто листочки…
- Как случилось так, что Вы пришли в журналистику?
- В восьмидесятые годы я работал на заводе «Светлана» в спиртовом цехе. Был тяжелый период в стране: воровство фактически поощрялось, пьянство тоже… Воровали все - от директора завода до грузчика, и пили все. И вот, в 1988 году я пришел в партком «Светланы» и заявил, что хочу работать в идеологии. Меня взяли так называемым «подснежником» - то есть я числился где-то инженеришкой, а реально всю душу и тело отдавал информационно-пропагандистскому центру. При мне был профессиональный фотограф и цех художников. И было семь точек, где были установлены фанерные щиты размером 140 на 140 сантиметров. На этом щите должна была быть какая-то наглядная информация. И я тогда изобрел новый вид наглядной агитации - мне этот опыт очень много дал для создания газеты «Православный Санкт-Петербург». Дело в том, что на этих щитах мне нужно было сочетать фотографии, текстуру, заголовки, вырезки из газет, стихи и так далее… Я был очень воодушевлен, это было очень интересно.
- Эти «щиты» были постоянными, или Вы меняли их время от времени?
- Конечно, приходилось постоянно менять их содержание. Ведь день-два, - ну, максимум, неделю - все это читают, а потом это уже никому не интересно. Поэтому у меня свободного времени не было - я «горбатил», как мог.
- Как получилось, что Вы расстались с этой деятельностью и стали издавать православную газету?
- Получилось так, что моя работа в агитации продолжалась до 1991 года, когда я перешел в «Рекламу шанс». А через год от «Рекламы шанс» отпочковался «Балтийский курьер», редактором которого я стал. Так вот в «Балтийском курьере» стал выходить вкладкой один листочек, потом, попозже, два, под названием «Православный Петербург». «Балтийский курьер» был еженедельной газетой, это была ужасная нагрузка, но я ее не замечал, так как к этому времени уже был крещен.
- Что в свое время повлияло на Ваше решение креститься?
- Вообще я тогда много писал об НЛО, считался известным уфологом и даже книжки об НЛО издавал - меня до сих пор ими тыкают… Но что ж поделаешь - из песни слов не выкинешь. На самом деле на тот момент, когда я крестился, я в буквальном смысле слова «спустился с летающей тарелки»… Я крестился-то потому, что хотел избавиться от страха перед теми местами, где я тогда бывал и где общался с якобы «потусторонними силами».
- Когда же Вы стали выпускать самостоятельную газету о Церкви?
- Дело в том, что мне довольно быстро стало понятно, что вкладка - «Православный Петербург» - главное, из-за чего покупали весь этот «Балтийский курьер»… Редактор мой этого не понимал и вышвырнул меня в 1993 году на улицу. Я остался на улице без денег, без знаний, без сотрудников - без всего. Но костер, который Господь к тому времени зажег внутри меня, был настолько силен, что я ничего этого не боялся. И вот в апреле 1993 года вышел первый номер самостоятельной газеты «Православный Санкт-Петербург». А «Балтийский курьер», надо сказать, вскоре прекратил свое существование - как рыба, которая отметала икру… Так что время подтвердило правоту моих слов.
- На какие образцы Вы ориентировались, когда начали создавать газету? Кто из СМИ был для Вас авторитетом?
- Я тогда очень почитал старый московский «Церковный вестник» - еще советский, который выходил на всю страну пятидесятитысячным тиражом. Кто-то из друзей достал мне его подшивку.
- Первые выпуски Вашей газеты сильно отличались от нынешних?
- Ну, должен признаться, что газета у меня поначалу была никакая. Корреспонденты у меня менялись. Как правило, был всего один корреспондент, и все мы с ним все делали вдвоем. Потом курьер появился…
- Могли бы Вы назвать кого-то из петербургских священнослужителей, кто в наибольшей степени помог газете «встать на ноги»?
- Очень здорово помог отец Пахомий Трегулов. Еще когда мы были в «Балтийском курьере», он был тогда настоятелем храма Воскресения Христова у Варшавского вокзала. Он брал «Балтийский курьер» с нашим листочком «Православный Петербург» пачками - что-то продавал, что-то раздавал. И еще он помог нам стать на ноги информационно - он дружил тогда с Александром Невзоровым, и тот сделал о нас сюжет… Еще нам очень помог отец Алексий Мороз - он тогда еще не переехал в Новгородскую епархию. Он тогда прославился своей брошюрой «Люди и демоны» об НЛО и прочем. Мне было легко с ним, и мы стали печатать его тексты.

- Когда Вы, по Вашему мнению, стали делать уже профессиональное издание?
- Лет семь назад или восемь мы слились с газетой в одно целое. Я стал понимать, чего хочет газета, чего не хочет, что она возьмет, что она отторгнет… Я стал видеть ее как живое существо.
- Каков сегодня Ваш принцип отбора сюжетов для публикаций? Есть ли у Вас, например, «запретные» темы?
- Есть темы, которые я до сих пор не дерзаю поднимать. Это чисто богословские вопросы. Как журналисты мы можем что-то скомпилировать из книг, но свое писать мы не можем - тут надо иметь богословское образование. Хотя вообще я считаю, что людям сейчас нужна богословская газета - просто я понимаю, что мне лично сейчас такой газеты не поднять. Важно, чтобы нашелся священник, который был бы способен изложить простым языком сложные богословские темы.
- Как Вы лично видите задачи «Православного Санкт-Петербурга» сегодня? Считаете ли Вы себя миссионерским изданием?
- Газета не может воцерковить никого, важно понимать это. Но газета может дать толчок, заинтересовать…
- А есть ли у Вас то, что называется «целевой аудиторией»?
- Существует ошибочное, ложное мнение у некоторых представителей православных СМИ о том, что, например, нужно делать православное издание для интеллигенции. Я считаю, что Богу не нужны посредники. Господь не работает с группами людей, он работает с каждым индивидуально и призывает каждого отдельно, лично, а не по громкоговорителю… А то давайте делать тогда газеты для сапожников, для слесарей…
- Довольны ли Вы лично как редактор своей газетой?
- Говоря предельно откровенно, нет. Той газеты, которую я хотел бы видеть, я еще не сделал - и сделаю ли я ее, я не знаю, не уверен. Мне все время что-то мешает сделать ту газету, которая нужна. Впрочем, надо сказать, что в какой-то период я даже стал доволен газетой, - но тут у нас вышел полубракованный номер… Видимо, Господь увидел мою все возрастающую гордыню. Пришлось поплакать. То есть, конечно, очень хорошо, что мы получаем много отзывов от простых людей, что им все нравится, - но я знаю, что это их милосердие дается нам через Бога, чтобы нас поддержать.
- Что для Вас как для главного редактора составляет главную сложность в работе?
- Редакция православного издания - это своего рода монастырь. Отец Амвросий Юрасов говорил мне, что монахов воспитывают пятнадцать лет. Так вот так же несколько лет надо воспитывать журналиста. Не было на моей памяти еще ни одного случая, чтобы даже профессиональный, казалось бы, журналист, придя к нам, был готов сразу работать.
- Почему?
- Потому что, кроме умения писать на православные темы, нужно уметь притереться к коллективу, понять и почувствовать газету и, что самое, может быть, важное, - научиться послушанию редактору. Мне часто указывают на то, что у нас в газете перебывало много авторов. Это действительно так, причин этому много, но главная - в том, что «я» этих авторов затмевало их желание делать общее дело, делать православную газету. То есть гордыня человека не позволяет ему (или ей) писать так, как просит редактор.
- То есть Вы относитесь к типу редакторов авторитарного склада?
- Да, никакой демократии у меня никогда не было и не будет. Слава Богу, что сейчас я стал намного спокойнее. Раньше я много кричал на сотрудников - сейчас Господь меня немножко подуспокоил… Конечно, раздражительный я - бес меня крутит, я это знаю, и люди знают, но я борюсь с этим. Сейчас у нас отношения с авторами намного ровнее. Все люди, которые сейчас у нас работают, работают не меньше пяти лет. Этот состав я считаю почти идеальным. Проблемы, конечно, всегда есть, но главное, как я сейчас понимаю, - это научиться решать проблемы.
- Хотелось бы спросить Вас о внешнем виде газеты. Сегодня полиграфия гораздо лучше развита, чем пятнадцать лет назад. Печатать качественные, полноцветные издания стало намного дешевле. Почему Вы по-прежнему издаете черно-белую газету на дешевой бумаге? Это связано с финансовыми затруднениями или является сознательным ходом редакции?
- Пожалуй, если бы у меня были дополнительные деньги, я все равно издавал бы не цветную газету, - просто я бы вместо восьмиполоски издавал бы двенадцатиполоску. Потому что народу сегодня «лаки и краски» в православной газете не нужны.
- Что Вы вкладываете тогда в понятие «живого» издания? Что для газеты значит быть «живой»?
- Нужно уйти от «благостности». К сожалению, когда читаешь нашу церковную прессу, создается впечатление, что ничего у нас не происходит - все «тишь-гладь да Божья благодать». А «жизнь», по-нашему, по-журналистски, - это критика. Критика - если она благожелательная - даже в отношении Церкви возможна. Тогда и сплетен не будет - ведь сплетни рождаются от недостатка информации.
- Можете привести пример?
- Например, когда скончался наш владыка Иоанн (Снычев). Он, как вы знаете, был на приеме у Собчака. И пошел слух: «Собчак отравил митрополита конфетами». Чушь несусветная! Но эту несусветную чушь подхватила вся Россия. Так почему было бы не написать об этом?
- Как Вы считаете, в какой степени православное издание должно ориентироваться на запросы читателя?
- Любому редактору важно понять, что если издание не чувствует своей аудитории, оно обречено: если деньги у редакции есть, то на пустоту, если их нет, то попросту на вымирание. Да, опасность стать игрушкой в руках людей есть всегда. Потому что легко стать популярным, если писать в буквальном смысле слова про то, что «народу угодно». Но это не то, к чему надо стремиться. Просто почувствовав связь с людьми, нужно «приподнимать» их.
- А как при этом смотреть на читателя не «сверху вниз», а на равных?
- Люди потому и не очень читают церковные газеты, что они такие назидательные - от этого люди и в жизни устают, этого они не хотят видеть в Церкви. Нужно писать обычным, нормальным языком. И говорить обо всем так, как будто ты узнал об этом впервые и делишься своим впечатлением.
Беседовала Анастасия Коскелло

     «ВХОДИТЬ В СЛОВА, ЧТО ВИЖУ ПРЕД СОБОЙ»
Среда Страстной седмицы – Великий пост подходит к концу. Всё так легко шло в этот раз, что я было подумал: «Проживу-ка пост без искушений». И вправду, первые недели летели быстро, и служба в храме не в тягость, и грехи на исповеди Господь вовремя помогал доставать. О постной еде и говорить нечего: ел что положено, о запрещённом и думать забыл. В Благовещенье отведал рыбки – вкусно, а назавтра и не вспоминал – впереди три тягучих недели до Пасхи.
Но тихо-тихо, почти незаметно добавлялось тяжести в жизни, и душа уже не такая лёгкая, как вначале, - встряхивается больно, и грешные мысли приходится отгонять чаще. Да не уследишь – уже вовсю думаешь о соблазне; приходишь в себя – а молитва не то что лёгкой стала, а словно безполезнее: крутятся слова около рта и опадают, как листья осенью. Читаешь святоотеческое, но Авва Дорофей так и остался недоступным: 78 страниц одолел всего, на главе «О совести» застрял; тогда берёшь разные книги и пробуешь на свой вес духовный – по силам или нет? Слава Богу, у меня над головой на полке всегда большой том прп. Варсонофия Оптинского (Плиханкова †1913); если от «Келейных записок устаёшь», читаешь «Духовные стихотворения», или «Письма», или «Воспоминания». Душа незаметно увлекается духоносным, и ты за ней вслед, и вам обоим тепло и сладко:

       ВОЗРОЖДЕНИЕ
Давно, в дни юности минувшей,
Во мне горел огонь святой.
Тогда души моей покой
Был безмятежен, и живущий
В ней Дух невидимо хранил
Её от злобы и сомненья,
От пустоты, тоски, томленья,
И силой чудною живил.
Но жизнью я увлёкся шумной;
Свою невинность, красоту,
И светлый мир, и чистоту
Не мог я сохранить, безумный!
И вихрем страстных увлечений
Охваченный, я погибал…
Но снова к Богу я воззвал
С слезами горьких сожалений,
И Он приник к моим стенаньям
И мира Ангела послал,
И к жизни чудной вновь призвал,
И исцелил мои страданья.

Как глубоко прочувствовал я теперь эти проникновенные строки! А ведь раньше пробегал их сломя голову, считая технически несовершенными, искал у других высоты небесной – думал, найду. Глупый я, глупый!
Или старец описывает, на первый взгляд, простой случай: «Когда я был в мiру, то имел товарища, скептически относившегося к монастырям. «Не понимаю, для чего это люди, особенно иноки, сидят поодиночке в келлиях и удаляются от людских взоров», - говорил он. А между тем этот человек был монахом в душе, и душа у него была чистая, возвышенная. Поэт и музыкант, он имел особенную способность произносить стихи, как никто другой. Музыка была его страстью. Бывало, рассказывает нам что-нибудь и вдруг восклицает: «Нет, я не умею объяснить это словами, а это вот что!» - сядет к роялю, закинет голову, сыграет импровизацию. «Поняли?» - спросит потом.
Часто и не поймёшь его, но он не изменял своей системы объяснений… Вначале он отвергал монашество, но после нашёл полное удовлетворение своих высоких устремлений именно в монашестве, в монастыре на Афоне, куда ушёл, оставив всё в мiре».
Не знаю, как вам, а мне такие мысли-чёточки очень многое объясняли. Я книгу эту в посты читаю и вам советую: «Преподобный Варсонофий Оптинский. Беседы. Келейные записки. Духовные стихотворения. Воспоминания. Письма. «Венок на могилу батюшке», изд. Свято-Введенской Оптиной пустыни, 2005.

Великий пост, семь медленных недель,
Дарованных тебе для покаянья,
Но многопопечительности шмель
Жужжит,, стремясь отвлечь твоё вниманье.
Всевает помыслы пустые подлый враг.
Попался ты, поддался празднословью…
Всё схвачено: взгляд, жест, твой каждый шаг…
Известно, лишь смиреньем и любовью
Возможно победить и не пропасть.
Великий пост – дорога к очищенью.
Мир наступает, мир ощерил пасть!
Трезвись, душа, не стань его мишенью!

Великий пост. Семь медленных недель
Великопостных служб, молитв усердных.
Так непомерна, так огромна цель
Пути, что не выдерживает сердце.
Наталья Карпова, убита в Петербурге 5 февраля 1995 года в день поминовения Новомучеников Российских
      
А «былинки» в Великий пост ни в какую не писались. Уж чего я только не перепробовал – выжимаешь из себя, а жизни в строках нет. Мучился-мучился, пока не дошло: Господь даёт время о душе позаботиться, оставить на время писательство. По сути, писать – это из души вынимать накопленное, а в Пост как раз богатства копить надобно. И еще: знаете, почему часто за стол садишься? – Боишься, что пропал дар Божий без возврата и никогда не вернётся. Знаю, знаю, скажете вы: «Эх ты, маловер! Почто усомнился?» Умом понимаю, а всё одно каждый раз боюсь; пишущие люди меня поймут.
… А стайка воробышков, обитающая в дворовых кустах, которую я подкармливал в холода ежедневно, выжила и чирикает теперь по-другому: «Чиви-чиви, выжили, брат, зимой, а теперь при солнышке не пропадём, чиви-чиви!» И я рад за вас, комочки серенькие – живите и радуйтесь. Да вы ничем не хуже соловьёв поёте – слушать и слышать только уметь надо.
Ясное утро – яснее после ненастных дней. Оптимистически в луже плещется воробей. Брызжет водой, как моторчик. Все холода – позади. Будут траву молодую растить молодые дожди. Пусть я не только зимний холод порой терплю – как-то по-воробьиному рада душа теплу. Игорь Лукьянов.
А епитимью я так и не выполнил: святой Авва Дорофей, прости меня грешного – неподъёмен ты для меня пока, но если возрасту – непременно прочту, и не един раз…
† «Нет человека, не имеющего совести, ибо она есть нечто Божественное и никогда не погибает, но всегда напоминает нам полезное, а мы не ощущаем сего, потому что пренебрегаем ею и попираем её».

СВЯТАЯ ЦЕРКОВЬ ГЛАСИТ: ПОСТ ЕСТЬ НЕ БРАШЕН ОШАЯНИЕ, НО ЗЛЫХ ОТЧУЖДЕНИЕ, УДЕРЖАНИЕ ЯЗЫКА ОТ ПРАЗДНОСЛОВИЯ И ПЕРЕСУДОВ, ОХРАНЕНИЕ ОТ РАЗДРАЖИТЕЛЬНОСТИ, ПОХОТИ ОТЛОЖЕНИЕ И ЛЖИ И ЛЬСТИ УДАЛЕНИЕ, И КТО ТАК ПОСТИТЬСЯ, ТОГО ПОСТ ПРИЯТЕН БЫВАЕТ БОГУ. Прп. Антоний Оптинский †1865.

Кончается, кончается
У нас Великий пост!
На небесах качается
Лампада чистых звёзд.

И светится, как солнышко,
Вся Русь в Пасхальный день.
И тёплой пашне зёрнышко
Прокалывает темь.

Ликуем, не кручинимся…
Нет жизни без чудес.
«Христос Воскрес!» - обнимемся.
Воистину воскрес!

Совсем, совсем не ведаем,
Что, заслужив, пожнём,
Но радуемся, веруем,
Надеемся, живём!
Николай Рачков, СПб

          «ПРОЗРЕЛ СЛЕПОЙ НА НАШЕЙ УЛИЦЕ»
Как я писал выше, Великий пост прошёл без особых потрясений, и Светлая Пасха не принесла той неземной радости, о которой делятся со мной счастливые люди. Но на душе стало тепло и тихо – а это очень много. Конечно, срывался в раздражении на жену, однако потом вновь водворялась внутри тишина. Жена всё понимала и смиренно принимала искушения молча. Появилось давно забытое ощущение здоровья.
Наступила Светлая седмица – три заслуженных редакцией дня отдыха. И здесь я начинаю ощущать: что-то изменилось в моей однообразной  жизни. Я огляделся внутри, окрест и – взгляд упёрся в чёрный зловещий квадрат телевизора, отделяющий молитвенный уголок от моей кровати. Его экран зло-осуждающе глядел на меня квадратным чёрным зраком, прикрытым на Великий пост маленькой салфеткой. Да как же это, Господи? - мне вовсе не хочется включать его! Много лет я боролся той бесовщиной, ползущей, хохочущей, изгаляющейся, кривляющейся из нутра телевизора, но всё равно включал и под визгливые звуки пытался читать, отдыхать, работать.

          ТЕЛЕСЕРИАЛЫ
Как многого нам в жизни не хватало!
Настали золотые времена:
Возникли на экране сериалы,
И ахнула от радости страна!

Открылись нам заоблачные сферы…
И сердце замирало, увидав,
Как плачут от любви миллионеры,
Как отрок, правду ищущий, не прав!

Какие сочинялись интерьеры!
Какой воссоздавался Вифлеем!
Нелепицу мы приняли за веру,
И осень за весну, а между тем
Тут – под шумок разрушили заводы,
Там – «Мир», летавший в космосе, пропал.
И землю отобрали у народа, -
Такой вот получился сериал.
Николай Добронравов

Нет-нет, я не любитель «мыльных опер» или скандальных политических разборок; я лишь переключал каналы в безполезных поисках покоя, тишины, умиротворения. – Художник ваш родом откуда, из русских ли будет людей, создавший нелепое «чудо» безумной палитрой своей? …И это зовётся искусством?! «Конечно, искусством. А что ж?» - Но в «Чёрном квадрате» всё пусто! Здесь зримо лишь выглядит ложь!.. «Как выдумать можно такое?! Вглядитесь поглубже в штрихи! Всё в чёрном здесь горе людское – расплата за наши грехи!..Здесь самые тонкие чувства души он вложил в акварель… Теперь бы свой трон от искусства ему уступил Рафаэль… - Спасибо за экскурс, любезный! Но где у маэстро мечта?! Ведь чёрным – рисуется бездна, убогой души пустота!.. Где красок земных многоцветье и судеб людских круговерть?.. А здесь, очерняя столетья, - обрёк он искусство на смерть!..Владимир Корнилов (†2002)
Так продолжалось много лет: я не смотрел телевизор, но он зорко следил за мной, вцепился в меня и жадно пожирал моё время, отвлекал от главного, заставлял держать в руке пульт дистанционного управления.
И батюшка, когда я каялся ему в этом грехе, успокаивал и говорил: «Сашенька, ты же редактор и должен знать, что творится в мире. Я сам смотрю информационные передачи». На время я успокаивался, но информация шла безпрерывным потоком, и телевизор почти не выключался. Но и душа не находила себе покоя. А у меня не выходили из ума слова прп. Лаврентия Черниговского (1868 -†1950) о «приладах бесовских», и они мучили своей правотой. Однажды я воочию убедился в том, что телевизор – не просто хитроумно сработанный из деталек электронный прибор – это орудие диавола. В один из Великих постов я читал дома книгу православного писателя Юрия Воробьевского «Стук в Золотые врата»; надо сказать, что тема нечистой силы волнует его больше всего. И вдруг из черноты выключенного экрана десятками стали выпрыгивать маленькие «эфиопчики». Я испуганно отшвырнул книгу прочь, потом схватил её и сжёг рядом с помойкой…

      ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ
Тьма сгустилась в плоскости своей.
Как же ей, залётной, ненавистен
Слишком стойкий смысл богатырей
Васнецовсо-врубелевской кисти.
Пахнет серой тонкий меценат.
Вот он, вот он, жаждущий и ныне,
Чтобы смог законченный квадрат
Поглотить извечные святыни,
Чтоб сумел неверием и тьмой
Полонить безхитросные души…
Но в седле Добрыня, как влитой,
Но глядит, кумекает Илюша.
Сергей Крыжановский, р.1939 (№2, стр.140) 
 
Но вернёмся, читатель, к маленькой главке из книжечки «Поучения, пророчества старца ЛАВРЕНТИЯ ЧЕРНИГОВСКОГО и его жизнеописание», М., Русский Духовный Центр, 1994. А пока книга была в наборе, схиархимандрит Лаврентий Черниговский Освященным Архиерейским Собором Украинской Православной Церкви МП был причислен к лику святых. Итак:
    
  О лице антихриста на святом месте
- Блажен и треблажен человек, который не пожелает и посему не будет видеть богомерзкого лица антихриста. Кто его будет видеть и слышать богохульную его речь с обещанием всех земных благ, те прельстятся и пойдут ему навстречу с поклонением. И вместе с ним они погибнут для вечной жизни, будут гореть в вечном огне!
Мы спросили преподобного: "Как сие будет?" И он ответил нам со слезами:
- На святом месте будет стоять мерзость запустения и показывать скверных обольстителей мира, которые будут обманывать людей, отступивших от Бога, и творить ложные чудеса. И после них явится антихрист! Весь мир его увидит одноразово.
На вопрос: "Где на святом месте, в церкви?" преподобный Лаврентий сказал:
- Не в церкви, а у нас дома! Раньше в углу стоял стол со святыми иконами, а тогда будут стоять обольстительные прилады для прельщения людей. Многие отступившие от Истины скажут: нам нужно смотреть и слушать новости. Вот в новостях и явится антихрист, и они примут его.

             Х  Х  Х  Х  Х
Уже третий день «обольстительные прилады» пытаются втянуть меня в свои бесовские сети – стоит только кнопку нажать. Но та благодать, полученная от Господа в Пасхальную ночь, даёт мне силы перебороть врага. Вы скажете: «Ишь, три дня не посмотрел телевизор – и расхвалился на весь мир!» Да не хвалюсь я, возлюбленные: я вам о чуде пасхальном рассказываю, а что там дальше будет, как перед Богом говорю, - непременно вам доложу.

Пижама, комнатные тапочки,
Экран с продвинутым лицом…
А я теперь приставлен к ласточкам,
Что поселились под крыльцом.
Я вдоль реки хожу по берегу,
Бобрам причастный и плотве.
И только глубь небес по пеленгу
И покрик чаек в синеве.
А подо мной в песке, спрессованном
Веками, вихрями времён,
Застывший след подковы кованой
И кровь отеческих знамён.
А надо мной – глубин молчание,
Где нет начала и конца.
И только тёплое дыхание
Непостижимого Творца.
Николай Беседин

Тут ведь сами знаете: или ты его – или он тебя; третьего не дано. А вот первый плод есть – «былинка» эта, которую вы читаете: работал бы «ящик», ни в жизнь бы не написал про чудо – да тогда и чуда-то никакого не было… Согласны?..

Прозрел слепой на нашей улице,
Весь мир улыбкой одаряя.
Вот он идёт и не сутулится,
Без палки, без поводыря.

Идёт один, самостоятельно,
Переступив пустую тьму.
И мир легко и притягательно
Подлаживается к нему.

Идёт, в неведенье не кается,
Надёжным виденьем храним.
И вся вселенная старается
В его зрачках остаться с ним.

Прозрел слепой на нашей улице.
Сам по себе прозрел. И вот
Идёт один. На солнце щурится
И знает сам, куда идёт.
Михаил Дудин †1993

    «БРОДИТ ИЗГНАННЫЙ ИЗ РАЯ САМЫЙ ПЕРВЫЙ ЧЕЛОВЕК»
Ох, и долго я маюсь перед началом этой самой «былинки»: с одной стороны, редактор книги – женщина, с другой – есть же такое распространённое явление, и промолчать о нём, - тоже Бога прогневлять. Ох, и трудная тема, но поразмышлять-то можно? А я потом священнику-богослову покажу – он комментарий напишет, вот и выйдем из положения.
«И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геену огненную» (Мк.9,47). Боюсь, что если слова эти сказаны прямо, а не иносказательно, - всем мужчинам одноглазыми предстоять пред Господом на Его нелицеприятном суде. Страшно? Не то слово.
А как быть, если опять наступило лето, и девчонки словно с цепи сорвались – юбчонки полуспущены, в пупках пирсинг солнышком отсвечивает, всё выпуклое обтянуто, а на что нельзя смотреть, так детали домысливается самовольно. Ничего не помогает: ни чётки в руке, ни опущенные долу глаза, не в метро, ни на улице…

             ПТИЦЕЛОВ
Троллейбус полон жути, ночных блудливых снов.
В железном неуюте тоскует птицелов.
Апофеоз заката. Декабрь. Похоть. Ад.
В коленках подагрята ужатами юлят.

Куда летят подранки? Пути не разглядеть.
Весёлые подранки, три девочки – и смерть.
В сугробе старой плоти как шевелился гад,
Как будто на охоте сто тысяч лет назад.

Сосёт глазами губы и шампиньоны шей,
Разборчиво, не грубо и мудро, как кощей.
Но девочки проснулись: - Да здравствует каток!
Люблю твой хохот, юность, за смертный коготок.

Как голуби очнулись, завидя край земли.
И резво упорхнули. И змея провели.
Уймёт могила скоро любовного дельца,
С оскалом птицелова, с глазами мертвеца.
Михаил Шелехов, г.Минск №2,стр.107

Я как-то пришёл на исповедь и каюсь батюшке в блуде глазами, а он мне так тихо-тихо отвечает: «Знаешь, ведь и я страдаю от этого». Ну просто удивительно, какого батюшку замечательного послал мне Господь; я раньше очень страдал оттого, что я один на свете такой непутёвый, ан нет – и батюшек вводит сверхмерная нагота в искушение. У меня даже слёзы от его простоты брызнули – всем нелегко приходится с бесом блудным бороться. А меня он особенно допекает.
К слову, о пирсинге. Протоиерей Всеволод Чаплин, зампредседателя Отдела Внешних Церковных Сношений, в своих «Лоскутках» (думаю, это не лучшее название для церковных записок) рассказывает:
«Девушка приходит к священнику за благословением на пирсинг. Батюшка отвечает:
- Все дырки, какие тебе нужны, Господь уже создал. А будешь говорить глупости – одну из них может и закрыть!» 
И уверен, что ничего не будет, что Ангел-Хранитель не позволит, но по кромочке ой походить хочется, пофлиртовать в шутку, даже свидание назначить… Ну, со свиданием дело никак не сладится: задолго до него начинает саднить душу до крови, словно человека убил, радости от встречи уж никакой не ждёшь, а как время подходит – звонишь на мобильничек и: «Простите, дела срочные…»

         РАЗГОВОР
Мне звонят, говорят: - Как живёте?
- Сын в детсаде. Жена на работе.
Вот сижу, завернувшись в халат.
Дум не думаю. Жду: позвонят.

А у вас что? Содом? Суматоха?
- И у нас, - отвечает, - неплохо.
Муж уехал. – Куда? – На восток.
Вот сижу, завернувшись в платок.

- Что-то нынче и вправду не топят.
Или топливо к празднику копят?
Ну и мрак среди белого дня!
Что-то нынче нашло на меня.

- И на нас, - отвечает, - находит.
То ли жизнь в самом деле проходит,
То ли что… Я б зашла… да потом
Будет плохо. – Спасибо на том.
 Александр Кушнер, СПб (№2, стр.157)

А через время – опять мысли-змейки подступают: «Ну, пошуршим листьями в парке, кофе попьём, я чего-нибудь нового о жизни узнаю, а то всё в собственном соку…» Два раза гулял по Царскосельскому парку, на третий раз отказался. Слабый я – а вдруг сорвусь? Знаете, как срыв происходит? Ты и глазом моргнуть не успеешь – а смертный грех уже к земле притягивает. И белый свет не мил, и только одно спасение – на всех парах к духовнику; а он уж знает и встречает в слезах: «Что же ты наделал, Сашенька, ты же старенький…» И слёзы по щекам, и я в ножках его плачу, только отлучение от Причастия на полгода уже получил. Знаете, какое это страшное наказание? Вот ты захотел – пошёл в храм, прочитал правило, поговел три дня – и причащайся на здоровье, если священник допустил. А запретят тебе к Таинству приближаться, - так тошно на душе становится, что и передать невозможно; и всем причастникам завидуешь, и дни считаешь до конца наказания.
И уверенность в тебе такая выросла – да чтобы я, венчанный человек, да в их сторону поглядел – да пусть мне глаз… Погоди, милок, глаз-то в жизни не лишний, ой как пригодиться сможет…
Тут и Господь на помощь приходит: с возрастом страстишки твои утишает, словно говоря: «Угомонись, петушок облезлый, душу спасай, пока Я время даю». Нет, упрямство козлиное появляется – вернусь, мол, ненадолго в молодость – не такой уж и старый я, как духовник говорит».
И… читай сначала, читатель. Я уж и сам измучился весь, а не проходит страстишка; и прп. Неофиту Греческому молюсь, и иконка Моисея Угрина над самой головой постели висит, но, главное, всё-то ты понимаешь: затащишь мыслишки блудные на тот свет – тогда-то и «наслаждаться» будешь оставшуюся вечность; греховные помыслы есть, а воплощение их уже невозможно.
А тут ещё новая напасть: виртуальные знакомства, их тысячи тысяч – сайтов знакомств в интернете. И множество соблазнительных предложений от женского, мужского и иного пола. Появилась виртуальная страсть, виртуальная «любовь», «ревность»; дети, правда, от таких закомствств самые что ни на есть настоящие… Наплевав на девиц легион, благодаря дисплею сотворил он, как Пигмалион, электронную Галатею, сотворил не знакомую с тлением красоту – потянулся к ней (это тоже грех?) с вожделением – вертуальный прелюбодей! Кирилл Ковальджи †2003
Нет, мне справиться самому и думать нечего: слабый я, батюшка временами напоминает. Господи! Ты избавил меня от пьянства проклятущего, от вонючего курева, занятие дал спасительное, что я и мечтать не думал, с женой прекрасной познакомил, вот теперь от телевизора, кажется, избавляюсь с Твоей помощью (тоже страстишка неслабая, доложу вам). Помоги Ты мне, немощному, от искушения плоти избавиться – чтобы я как бы не замечал этих девчонок раздетых, чтоб мысли глупые не лезли в голову, чтобы женщинам слова всякие приятные не нашёптывал; одним словом, чтобы род женский для меня словно существовать перестал. Ты же всё можешь, Господи!

     ЧЕЛОВЕК
В страхе землю озирая
У истоков древних рек,
Бродит изгнанный из рая
Самый первый человек.

Утучняя сладкой пищей
Плоть свою – земную персть,
Бродит он и способ ищет
Двери райские отверзть.

Но не думай вор о краже –
За святой рекой Евфрат
Херувим стоит на страже
У закрытых райских врат.

Он вращает по округе
Огнедышащим мечом.
От меча бежит в испуге
Человек, бренча ключом.

И, споткнувшись, вязнет в дверце
Рыжих пойменных болот
И в тоске срывает сердце –
С древа жизни райский плод.
Священник Леонид Сафонов, Кировская обл. №5,стр.110

Только уразумел я еще одну Твою истину: «Ты, человече, поборись не на живот, а на смерть, а когда силушки тебя совсем оставят, тогда Я и приду, и помогу. Только ты, пока сам можешь, справляйся, тебя и отец Иоанн благословил…»
Твои слова – истина, Господь наш Иисус Христос, только прошу, не премини подсобить, когда на исходе брани уступать начну… Прости меня грешного за слова эти – Ты ничего не забываешь…

«ОТ ПЯТИ СТРАСТЕЙ УСИЛИВАЕТСЯ БЛУДНАЯ БРАНЬ: ОТ ПРАЗДНОСЛОВИЯ, ТЩЕСЛАВИЯ, МНОГОГО СНА, ОТ УКРАШЕНИЯ СЕБЯ ОДЕЖДАМИ И ОТ ПРЕСЫЩЕНИЯ». Прп.Исайя Отшельник †370

Нет, здесь без разъяснения священника никак не обойтись. И я обратился к о.Константину Пархоменко, клирику Свято_Троицкого Измайловского собора.

          МЫСЛИ ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ «БЫЛИНКИ»
   Сначала два слова о красоте (в частности красоте людей) и о том, как мы, грешные люди, сегодня ко всему этому относимся.
Господь не порицает красоту «мира сего». Наш мир создан Богом прекрасным, гармоничным, благолепным. Однако есть и жестокая правда. Мир отпал от Бога и повредился. Но, прежде всего, повредился сам человек, изменился его взгляд на мир и на красоту мира.
Помните, что увидела Ева, помрачившись умом, в удивительном дереве Познания добра и зла? «…И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание» (Быт. 3, 6).
Посмотрите, какое понижение… Древо тайн мироздания, Древо секретов Богом сотворенного мира и… подученные сатаной люди видят в нем лишь то, что вкусно, «приятно для глаз» и вожделенно, как источник информации.
Итак, мы видим, что в результате Грехопадения взгляд человека на мир изменился. Как говорят святые отцы, если раньше Адам и Ева смотрели друг другу в лицо, в глаза, они хотели узнать душу другого, после Грехопадения доминирующей стала потребительская установка. И смотреть они стали «ниже пояса» и сразу увидели, что наги…
И эта грустная тенденция сохраняется поныне.
Видели ли вы целующихся молодых людей (особенно много их в метро, на эскалаторе). Первая моя мысль – какая радость, что люди любят друг друга, что им хорошо вместе… Но тут же вторая мысль – а не «украденный ли это праздник?» Украденный у Бога, потому, что так мало сегодня подлинно чистого, Божьего… Серьезно ли эти люди относятся к своим отношениям, правильно ли их строят? А может быть это люди, которые вчера познакомились, а сегодня вечером окажутся вместе в постели, а завтра расстанутся…

…Жизни сладостные тайны
Обнимают все творенье.
Этот мир – стихотворенье
Об одной любви бескрайней.

Но так часто мы бываем
В этом мире не такими.
Я слезами обливаюсь
Над объятьями людскими.
Архиепископ Иоанн Шаховской †1989

Все стихотворение о красоте мира и о любви Божией, объемлющей, пронизывающей творение. Но человек искажает Божий замысел. Не об этом ли последние строки:

Я слезами обливаюсь
Над объятьями людскими

Объятия, поцелуи, задуманные как жесты нежности и жертвенной любви, как нечто соединяющее раздробленное воедино, двух в одно, сегодня часто профанируются. Когда современный молодой человек обнимает другого, эти объятия чаще всего не выражают той глубины отношений, которую должны собою являть. Сегодня, торопливые объятия чаще всего лишь традиционная прелюдия к сексуальным отношениям.

Поцелуи и объятия грешного человека перестали выражать то, что изначально, по Божьему замыслу, должны были выражать.

Да и не только поцелуи и объятия. Собственно, и отношения между мужчиной и женщиной стали строиться в грешном человечестве по принципу поиска наслаждений, поиска возможностей удовлетворения страстей...
Молодой человек спрашивает батюшку: «Я не понимаю, в чем грех, если мы с девушкой вместе спим?»
- Да в том-то и беда, что вы не спите…
Но как, в таком случае, должен воспринимать красоту лица противоположного пола христианин?
Чисто. Целомудренно. С восхищением Премудростью Творца создавшего такую красоту!
Через подобные вопросы и искушения прошел и отец Иоанн Кронштадский. И вот к каким, подлинно христианским, выводам он пришел: «Вот перед глазами картина с нагими, самыми красивыми женщинами… плоть страстная волнуется, раздражается сладострастием, разжигается похотью. А духовное мудрование говорит: Чего ты, глупая, волнуешься? Успокойся: слава Творца при виде этой чудной красоты, этой пластики человеческого тела. Ведь тут проявились премудрость, благость, красота, величие Художника – который создал такое тело свято, чисто, благопотребно, неблазненно, нетленно. Не для  блазненности [греховного соблазна], а для чистого, праведного, честного, святого употребления и для прославления Творца».
Далее отец  Иоанн говорит, что женское тело – модель, прекрасный образец, по которому и мы получаем образ. И оно же – «мастерская художника», в которой «выльется или исткётся твое же тело, мужчины или женщины». Заканчивает свою дневниковую запись отец Иоанн словами: «Когда я это сказал сам себе - всякая похоть пропала. Я стал покоен и уже нисколько не соблазнялся нагим телом женщины, а славил Господа, всё премудро создавшего». Вот такое отношение мы должны иметь к женщине.
Женская красота (как и мужская, как и вообще красота Богом созданного мира) поистине прекрасна. Но, к сожалению, как уже говорилось выше, это восприятие чистой красоты у человека стало отягощено греховным элементом – жаждой сексуального обладания, использования ради собственного удовольствия.
Более того, такой взгляд вообще противоречит тому, как видит человека Бог. Мы знаем, что Бог видит человека не как телесную оболочку, а как триединство тела, души и духа.
Так и мы должны видеть человека, относиться к человеку. Не как к физической оболочке (когда про женщину говорят: «кукла», «куколка», - это как раз показывает, что в ней видят лишь внешнее, ничего кроме оболочки не замечают), не как к уникальной личности, Божией дочери или Божьему сыну. Видеть в человеке не только объект для сексуальных притязаний, но человека, личность!
Кстати сказать, не так ли мы относимся к своей супруге/супругу? Именно так, во всяком случае, так должны. Мы ведь ценим в жене не только ее эротическую сторону, но нам интересно, что она думает, что ее волнует, что радует. То есть мы в ней видим не только тело, но и душу.
Поэтому всякий раз, когда бросим взгляд на женщину, и он будет вожделенным, скажем себе: «стоп». Это не христианский подход к вопросу. Передо мной дивное творение Божие. И я рад за этого человека и дай ей Бог, чтобы ее судьба была счастливой.
А если шевельнутся эротические желания, тут же переориентируем их на свою супругу: «Вот человек, которого дал мне Бог. Вот кто дан мне для любви, нежности и обладания».
Опыт (святоотеческий и личный пастырский) показывает, что если человек с такими мыслями подходит к лицам противоположного пола, через какое-то время (около 3-5 лет) такое настроение становится его естественным состоянием. Иначе он и думать не может.
Но есть и опасный путь. «По кромочке походить хочется, пофлиртовать в шутку, даже свидание назначить…» - вот это ведет к ражжению и душевному блуду.
Если это и допустимо (в какой-то мере) для неженатого мужчины, который ищет свою вторую половинку, то для женатого человека, недопустимо ни в каком случае. Это тот самый случай, про который сказано: «И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную» (Мк. 9, 47). Да, собственно, и зачем это нужно женатому человеку? Адреналин? Возбуждающее развлечение? Не думаю, что для христианина это достойное развлечение.
Здесь с кромки легко соскользнуть в недолжную сторону: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Петр. 5, 8). Как духовник могу засвидетельствовать, что падение многих людей произошло с невинного флирта, «баловства».
Поэтому, конкретная программа освобождения от подобных мыслей и чувств: глядя на женскую красоту, возводить очи сердца выше, к Богу, создавшему такую красоту. И Его прославлять и хвалить, а возвратившись мыслью на землю, порадоваться красивому Его творению;
Не рисковать, проверяя свою «прочность», никакой прочности все равно нет и проблема будет тянуться годами. (Это как с курением. Бросил - и все, а не то, чтобы курить лишь по праздникам).
Помнить, что Богу нужны наши усилия. «Наблюдайте за собою» - говорит Христос (Лк. 17, 3). «Наблюдайте за собою, чтобы нам не потерять того, над чем мы трудились, но чтобы получить полную награду» (2 Ин. 1, 8), - вторит ему апостол Иоанн.
Если мы сами не работаем над собой, не наблюдаем за мыслями и чувствами, не дисциплинируем их, то не получим и никакой помощи от Бога.

   СОВЕТ ДУШЕ МОЕЙ
Какой подам душе совет,
Христос – от Света Свет
Советует скорбей терпенье,
Чтоб в горнее достичь селенье!
Страсть, земная честь,
И тленного богатства лесть,
Пленяющие человека,
Пребудут ли при нём в век века?
Приходит смерть; её коса
Лицеприятия не знает:
Равно пред нею упадает
Власть, сила, гений и краса.
Бедняк забвенный – вот лежит
Близ богача или героя.
И червь, во тьме могильной роя,
Главу надменного смирит!
Душа, душа! прими совет!
Вне стезь Его спасенья нет!
Укрась себя постом, слезами,
Молитвой, многими скорбями!
В Святый Божественный чертог,
В светлейшую обитель рая,
Ты вступишь, радуясь, играя!
Там ждёт тебя с наградой Бог!
Святитель Игнатий Брянчанинов †1867, (№5,136)
 
            «ЛЮБИТЕ РОДИНУ, ПОКУДА БУДУТ СИЛЫ»
И всё же ты возвратила мне гордость, Родина! Впервые за 18 лет по брусчатке Красной площади прошла боевая техника, а над ней пронеслись наши знаменитые самолёты.

Семь минут двадцать секунд 111 единиц боевых машин, словно распрямлённая тугая пружина, пронзила главную площадь страны. Да, не зря наши недруги задолго до Парада по случаю 63-й годовщины Победы над фашистской Германией вовсю разносили мысль, что у России теперь ничего нет, что воевать нам, в случае чего, будет нечем. Вам есть о чём безпокоиться, господа! Пока вы закупаете наше вооружение, но скоро, совсем скоро вставшая на ноги держава станет обладательницей лучшего оружия в мире. Обидно, что из-за неразумности политиков разогнали профессионалов-военных, уничтожили по хитрым договорам первоклассное вооружение, унизили Армию и Флот. Да и сам Парад то проводили, то нет…

      ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Воспетый и в стихах, и в пьесах,
Он, как отец своим сынам,
Уже полвека на протезах
Что ни весна, приходит к нам.
Он и страшнее, и прекрасней
Всех отмечаемых годин.
Один такой в России праздник –
И слава Богу, что один…
Николай Зиновьев, Краснодарский край

Напомним, что последний парад на Красной площади с участием военной техники прошел 7 ноября 1990 года. С 1991 по 1994 годы военные парады не проводились, а в 1995 году в честь 50-летия Победы в Великой Отечественной войне по Красной площади прошли ветераны войны, а на Поклонной горе — военная техника.

Просохнет кровь. Отступят злые беды.
Как лес, взлетят фанфары, золотясь.
По Лучшей площади пройдёт Парад Победы –
Как в прежний раз. Как в незабвенный раз.

То будет день пасхальный, Красной Горки
Иль Троицы… ПоУтру… По весне…
Как маршал Жуков, сам Святой Георгий
Проскачет на танцующем коне.

И у Кремля заплещутся сирени,
Смывая прах поверженных знамён.
А мы, - не плачь – мы будем только тени,
Из Смутных залетевшие времён.
Татьяна Глушкова †2001

Проведение военных парадов на Красной площади возобновилось с 1996 года. Решением президента РФ с мая 2008 года возобновляется участие военной техники в Параде Победы на главной площади страны. 90-летним ветеранам – а их осталось примерно 11000 – пообещали подарить автомобили и квартиры.
И всё равно – тряслась земля под тяжестью боевой техники, а кое у кого – руки тряслись от страха. Как же, Россия восстаёт из тлена! Хватит! 22 года перестроечной неразберихи и разворовывания, безтолковщины и ловли рыбки в мутной воде. Хватит мутить воду, господа-«друзья»! Россия встаёт на ноги. А легендарное Знамя Победы возвращается на своё почётное место. Когда метель за окнами шальная свирепствует, нередко иногда учительницу нашу вспоминаю, войною опалённые года. Она твердила по сто раз когда-то голодным ленинградским пацанам: «Всегда любите Родину, ребята», - за что любить, не объясняя нам. Был муж её в тридцать седьмом расстрелян, а мать её в блокаду умерла. «Любите Родину, ведущую нас к цели. Любите Родину и все её дела!» Она болела тяжело под старость. Ушла её седая голова. И всё, что от неё теперь осталось, - вот эти лишь наивные слова. Я к ней несу цветочки на могилу и повторяю по сто раз на дню: «Любите Родину, покуда будут силы». За что любить, увы, не объясню. Александр Городницкий (?)
… Незабывчивая память, как игрушки из корзинки, выкинула на поверхность два «военных» эпизода. В жизни всегда так: высокое – низкое, холодное - горячее, больно – ласково… Мама привезла меня на Красную площадь, чтобы посмотреть салют. В те времена зрелища грандиознее не было, и Красная площадь была полна людей. Мне было лет пять, и мы долго в ожидании салюта стояли неподалёку от Исторического музея. Потом я устал и попросился на руки. Потом… Надо сказать, что мама была не только удивительно красива, но в свои 38 лет умела со вкусом одеваться. На ней было сверхмодное красное пальто умопомрачительного пошива и огромная красная шляпа из Австрии. Я еще удивлялся, чего это незнакомые дядьки всё оглядываются назад, разглядывая меня, и высовывал опять же красный длинный язык. Начался салют, красота в небе неописуемая, и грохот пушек добавлял удовольствия. Но… как бы это сказать… мне вдруг очень захотелось пи’сать. Искать туалет безполезно, и мама решительно накрывает сына полой своего красивого дорогого пальто. Зато салют мы досмотрели до конца.
Второй эпизод ни с парадами, ни с салютом не связан. Году в 95-ом почил наш старенький холодильник. А время, если помните, было непонятное, трясучее было время, и денег у нас на морозильный аппарат не было. А без холодильника выжить и тогда, да, пожалуй, и сейчас невозможно.
Надо сказать, что папа с середины войны служил в пропагандистском отделе армии и, зная немецкий язык, писал для немцев-перебежчиков листовки, которые всегда начинались словами: «Пропуск через линию фронта». У него этих разноцветных и разноформатных бумажек набралось на целую книжечку, и он их берёг как память.

    ВЫГОДНАЯ СДЕЛКА
Как-то Вили встретил Фрица,
Сели немцы в уголку.
«Услужи, как говорится! –
Фриц взмолился к земляку.

Сделай милость, друг мой Вили!
Я готов не встать с колен:
Ты нашёл, мне говорили
Пропуска в советский плен.

Уступи мне два по дружбе:
Пригодятся на войне.
Быть у фюрера на службе
Не под силу больше мне!

Я второй из них в подарок
Про запас жене пошлю…»
«Так и быть! За двести марок, -
Молвил Вили, - уступлю!»

Фриц сказал: «Дороговато!
Но как вспомню Сталинград,
То, клянусь душой солдата,
Я и триста дать бы рад.

Разгромят нас в схватке жаркой
Танки русских у леска!
Вот тебе, приятель, марки,
Отдавай мне пропуска!»
Дмитрий Кедрин +1945

Когда папа умер, я взял листовки и пришёл в научный отдел Артиллерийского музея, чтобы передать их в архив. Но один из работников доверительно посоветовал мне оставить листовки у себя – музей был на грани закрытия. И тогда я пошёл к знакомому батюшке – отца Иоанна Миронова я тогда еще не знал – и попросил благословения продать книжку отца. А время, напомню, было такое, что ухватистая нация скупала любые исторические документы. Священник благословение дал. Но главное – я чувствовал всей душой, что папа тоже не против продажы и хочет помочь нашей маленькой семье. Вскоре на Выборгское шоссе, 106 А, где находилась редакция, явился оборотистый человек и заплатил мне – сколько вы думаете? – 5 зелёных бумажек по 100 долларов; я их до тех пор не держал в руках. Но этой суммы как раз хватило на покупку дорогого «Стинола», и он долго служил нам верой и правдой, а теперь доживает свой век у двоюродной сестры на даче. Видите, и оттуда наши близкие стараются помочь любимым детям. Спасибо, папа, ты нас тогда здорово выручил. О мамином подвиге и говорить нечего.
А почему я начал «былинку» с Парада Победы, продолжил детским конфузом, а закончил покупкой холодильника, честно скажу: «былинка» - она и есть «былинка», это не стройный рассказ по строгим писательским законам. Так уж слились воедино три моих гордости – за Родину, маму и папу. Кем же нам тогда гордиться?..

          МАМЕ
Видишь, мама, тепло полуночное,
Что нежданно настало на май,
Не прогрело могилу песочную,
Где и мне предначертанный край,
Где моей забубённой головушке
Пятаками прикроют глаза…
Холодна ты лежала… Ни кровушки…
Только с неба скатилась слеза.

И осталась печатью на венчике,
Положившем земному предел…
А из кущ Серафимовских – женщине,
Самой нежной – соловушка спел!
Аллилуйя его безымянная,
За оградой слышна за версту!
Мне бежать бы в места покаянные,
Да куда от погоста уйду?

И пускай распускается поросль,
И шиповника острый венец…
Нам лежать, слава Богу – не      порознь:
Я да ты, да чуть ближе – отец.

Расцветает сирень и черёмуха.
На кресте золотятся слова…
Чёрным страхом могильного омута
Цепенеет с утра голова.

Но над старого кладбища ветлами,
Виден купола нимб голубой.
Там и встретимся, милая, светлая,
Незабвенная, в пору, с тобой!
Андрей Шацков           ПАМЯТИ ОТЦА
И какая-то в этом была пустота…
И какая-то НЕзавершённость пути.
Мой отец, ты из дома ушёл без креста,
В никуда, так бы мне не хотелось   уйти.
Но каким бы негаданным ни был финал,
Как бы жизнь ни была напоследок
                строга–
Ты свой век одолел, ты его доломал,
Ты добил его, как фронтового врага.

И посмею ли слово промолвить в укор,
Если в зеркале вижу твой взгляд и твой лик.
Я летами тебя не догнал до сих пор,
И во снах – молодым тебя видеть привык.

И покуда годам иссякающим течь,
И пока не застыну на бездны краю,
Мне бы только суметь малой каплей
                сберечь –
Эту гордую стать и улыбку твою.

Снова душный июнь, снова сизая мгла.
Снова сердце мытарит прокимена стих.
Раньше мама тебя на земле берегла…
Пусть теперь небеса берегут вас двоих.

Ты прости и немного еще подожди
Тех, кто любит тебя на земле до сих
                пор…
И слезой по утру выпадают дожди,
И печаль тополей заметает наш двор.
Андрей Шацков


«ДЕЛАЙТЕ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ДОБРА ДЛЯ ВАШИХ ДЕДУШЕК И БАБУШЕК! А БОЛЕЕ ИВСЕГО ПОМОГАЕТ… САМОЕ БОЛЬШОЕ ПОМИНОВЕНИЕ, ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, - ДУХОВНОЕ НАШЕ ПРЕУСПЕЯНИЕ». Старец Паисий Святогорец †1994


           «ГОСПОДЬ БЕРЖЁТ ЕГО...»
           Интервью с женой-мученицей
- Валерия Михайловна, когда вы с Александром Григорьевичем вступали в брак, то были мирскими, неверующими людьми. Во время совместной жизни воцерковились, обвенчались. Сравнивая опыт гражданского и церковного брака, что вы могли бы сказать?

- Да я как-то и не задумывалась об этом специально. Честно говоря, не смотрела с этой точки зрения на совместную жизнь. Жизненный опыт подсказывает мне, что на жизнь в браке или вне брака люди настраиваются сами. У кого-то имеется установка на свободу во всем, на отсутствие каких-либо обязательств перед кем-либо, а есть другие, те, которые не представляют жизни без своей второй половины, без человека, о котором заботишься и на кого можно опереться в трудное время. Я отношусь ко вторым. Понимаю, что сама я в одиночку мало что смогу, а вместе с супругом, вложив свой труд, силы, душу получу и взамен.
По прошествии 25 лет брака я не изменила этого взгляда. Другой вопрос, насколько что получилась... Жизнь так сложна, многообразна, и всего предугадать невозможно.

Своей обидою гонимый,
Своей жестокостью казним,
Я знал и верил: где бы ни был,
Живу прощением твоим.

И вот мы рядом. День печальный.
И – рук податливых тепло.
Я обижал тебя нечаянно,
Не шутки ради, не назло.

А ты молчишь. Рукой усталой
Прибрала волосы-фату.
Ты добротою отстояла
Свою святую доброту.
Николай Соляник

Теперь понимаю, что Господь каким-то образом, нравится тебе это или нет, ведет каждого определенным путем. Сам по себе тот факт, что мы стали с Александром жить, умом ни понять, логикой ни объяснить. Человек находился в то время в совершеннейшем штопоре, ну, в полном. Жизнь вел разгульную, пил. И чего я туда влезла?.. На человеческом уровне это только глупостью можно объяснить. А если глубже глянуть, так чему быть - того не миновать.

Есть в русской женщине божественная сила:
Не помня зла, не зная похвальбы,
Уж как бы подло жизнь порой ни била,
Не падать под ударами судьбы.

И выстоять, и быть непобедимой,
И оставаться женщиной притом,
По-русски доброй, ласковой, любимой.
Хранить очаг. Держать в порядке дом…
Любовь Степанова

...На сегодняшний день я совершенно уверена, что Александра, при всех его сложностях, Господь бережет. Сколько было в его жизни виражей, разных передряг, но с Божией помощью он жив-здоров, пятнадцать лет издает газету, конторка работает, люди, несмотря на его непростой характер, трудятся с ним. Дело делается и развивается, слава Богу.

Я, наверно, из числа везучих,,
Я из тех, наверно, для кого
В жизни очень много значил случай.
Общество счастливое его.
Сколько раз бедою неминучей
Кажется, бы должен быть сражён.
Но внезапно вмешивается случай,
И бывал я от беды спасён.
И сходились вновь концы с концами,
И редели полчища невзгод,
И с давно пропавшими друзьями
Проводил я ночи напролёт.
Валентин Резник

- Когда Александр Григорьевич начал воцерковляться, он менялся как человек? Изменялась ли ваша семейная жизнь (не только о внешнем говорю, а внутреннее состояние становилось ли иным)?
- Как таковой дороги-то у него и не было... Считаю, это тоже исключительно по Промыслу Божию произошло. Первое слово о Боге, о крещении Александр услышал с неожиданной стороны.
Работал он тогда на заводе «Светлана». Там познакомился с женщиной, муж которой воцерковлялся в то время. И когда дома она ему рассказала об Александре, тот попросил ее познакомить с ним, объяснив, что ему надо помочь. Надо сказать, что Александр тогда сильно увлекался НЛО, писал, издавал книги по уфологии, меня мучил своими НЛО, ругал, что я, безтолковая, ничего не понимаю, а к нему вот пришельцы приходят... Если он чем увлечен, то со всей своей мощью накатывает, ему необходимо человека накрыть с головой известной ему информацией, чтобы тот увлекся так же, как он.
То есть трудно было быть дальше от Православия, чем Александр в тот момент своей жизни. Однако с той парой мы договорились о встрече. Они приехали к нам в гости.
Себя в то время тоже не могу назвать верующей, хоть и была крещена в детстве. Когда бабушка была жива, она водила меня в церковь, а потом, без нее, уже и не ходила. А Александр не был и крещен.

      ОТКРОВЕНИЕ
Сестра моя, не надо лупы,
Что разглядеть свои дела.
И я была такой же глупой,
И я без Господа жила.

Я шла, как многие, к финалу,
И начал день по швам трещать,
И слишком долго я не знала
Той муки сладостной – прощать.

Но есть одна дорога к счастью –
Дарить участье вновь и вновь…
И стали тут же возвращаться
Ко мне надежда и любовь…
Валентина Коростылёва (№5,71)

И вот эти люди пришли к нам, несколько часов Александр беседовал с этим человеком. Убедил ли он его, уговорил ли, за давностью лет не помню. Но факт остается фактом: в один из дней они договорились, что Александр крестится.
Бывают в жизни стертые, размытые грани, переходные периоды, но что касается Александра, у него все идет с обрывом. Либо резко вниз, либо - вверх. Покрестившись, он начал регулярно ходить на службы. Как пишущий, активный человек сразу окунулся в литературу, чтобы глубже понять основы христианской веры, и вскоре стал издавать в газете «Балтийский курьер», где тогда работал, вкладыш «Православный Петербург». В результате появилась газета, которой исполняется пятнадцать лет.
Поначалу я не ходила с Александром в храм, но когда он начал поститься, то стали ходить в церковь уже вместе.
Первым нашим храмом стал храм Рождества Христова у Варшавского вокзала. Он нам очень понравился. Там тогда служил иеромонах Николай (Парамонов), который произвел на нас необыкновенное впечатление. И настоятель, иеромонах Пахомий (Трегулов), тоже очень понравился. Он, кстати, очень помогал Александру на первых порах с газетой.

- Валерия Михайловна, у вас-то самой насколько плавно протекал «переход» от НЛО к Православию?
- Я воспринимала все через нашу жизнь, через быт. Когда Александр начал ходить в храм, то стал гораздо спокойнее. Не то, чтобы ценности жизненные его изменились, а переориентация их произошла, что ли. Я почувствовала, что общение с ним становится чуть легче. Скорее это меня подвигло к Церкви, а не то, что я сразу обрела крепкую веру или он меня убедил. Он не столько убеждал, сколько побеждало его стремление, чтобы все всегда было по его желанию: раз он пошел, значит и я должна. И мои первые шаги в Церкви скорее были вызваны именно этим, тем более, что это вносило некоторое спокойствие в нашу семейную жизнь. Я не противилась, так в эту сторону и пошла. Тем более, что вера нравилась мне гораздо больше, чем его предыдущее увлечение НЛО.
Вспоминается такой случай. Однажды Александр поехал в Лавру. Мы собирались на дачу на выходные дни, поэтому он вернулся с целым мешком сигарет (надо сказать, что он очень много курил раньше). Так вот, приезжает из храма и говорит: «Не буду больше курить». Бросил сигарету и больше не взял. С тех пор, действительно, с Божией помощью не курит.
И любые отрицательные всплески гасятся с Божией помощью.
Не могу отнести себя к глубоко воцерковленным людям, но сомнений в вере у меня никаких нет. Есть душевная потребность в богослужении, в причастии. Знаю, что если буду над собой работать, будет и результат. Увы, жизнь показывает, что я достаточно слабый человек. Но Господь не так, так эдак заставляет идти в нужную сторону. Сейчас, когда заболел сын, я стала более дисциплинирована, если раньше позволяла себе пропускать утреннее, вечернее правило, то сейчас стараюсь вычитывать.

- В запале своей безудержной энергии Александр Григорьевич может сказать что угодно, но, проработав с ним бок о бок пять лет, должна сказать, что на самом деле он очень ценит и дорожит вашим мнением. Всегда подчеркивает: «А вот моя жена считает...» В связи с этим хотелось бы узнать: вы всегда были мудрой, или это пришло с жизненным опытом? Известен ли вам рецепт мудрости?
- Приятно это слышать, потому что редко слышу. Только от других людей узнаю, что Александр что-то хорошее обо мне говорил, и очень удивляюсь. В лицо-то он другое говорит. Я порой болезненно, тяжело это переношу. Хотя по прошествии стольких лет, когда уже стал верующим, то больше начинаешь понимать, через себя пропускать, и определенные границы установились, через которые он старается не переступать. Правда, сама иногда не выдерживаю...
Что сказать? Я не отношусь к тем женщинам, которые стараются что-то в жизни просчитать с учетом каких-то обстоятельств. Вся моя жизнь построена на сердечном велении. Прощупывать ситуацию - не моя стезя, не умею этого и не пробую.
Единственное, что я вынесла из опыта своей жизни: прежде чем что-либо говорить, надо сначала подумать. Получается это далеко не всегда, но стараюсь. За время совместной жизни с Александром я выработала такой метод: когда во мне накапливаются тёмные мысли, желания, сгусток всего того, что меня достало до самого сердца, я сначала проговариваю все про себя. Это дает выход, облегчение, силы дальше жить и держать себя в руках.
Кроме того, Александр всегда говорит то, что думает. Как человек воспримет его слова, его не волнует: «Люблю я людей смелых, искренних, как гроза. Если уж накипело, то прямо в глаза». Андрей Дементьев. Я - наоборот, стараюсь лишнего не говорить. Не знаю, хорошо это или плохо, но это так. Поэтому, наверное, он уже знает, если я открыла рот и говорю, значит, действительно, не могу молчать.
- Ощущаете вы поддержку Божию в жизни, могли бы сейчас обойтись без веры?
- Нет, уже нет. Уже все глубоко. Бывает, конечно, всуе поминаешь Господа, когда надо и не надо. Но сейчас искренне верю в помощь и прошу, а если не получаю ее, то отношу это к собственному маловерию. Так не бывает: помолился и получил. Это довольно тяжелая работа над собой.
Многие вещи мне и сейчас непонятны. Не знаю, стану ли когда-нибудь настоящим церковным человеком по всем канонам и правилам. Необходимо, чтобы все время шла внутренняя работа, а наружу выходило только то, что надо.
- 25 лет, серебряная свадьба - это серьезный срок семейной жизни. Тем более, если знать Александра Григорьевича... Что бы вы могли посоветовать девушкам, собирающимся выходить замуж? К сожалению, добродетели терпения, жертвенности, цементирующие крепкий союз, нынче не в моде. (Хотя русской женщине традиционно были присущи). Но можно ли без них обойтись в семейной жизни?

- Не знаю, как у девушек, которые ходят в церковь... Но большая часть моих сослуживиц (не говорю, что все, но многие) желают от своих мужей только материальных благ. Если муж в состоянии обезпечить определенный материальный уровень, хорошо, а если нет - упреки начинаются, злость какая-то возникает. Для чего с такими установками замуж выходить, мне непонятно. Саша влюблён в поэзию, однажды он прочитал мне стихотворение, по форме шутливое, а на деле – жизненно-глубокое. Я запомнила:

          ЗАВИСТЬ
Хорошего мужа корила жена:
- Скажи мне, ну в чём благодарность видна,

Ты столько работал, тебе шестьдесят,
А что ты имеешь? Один лишь оклад!..

А вот у соседа машина, гараж.
А дача! А мебель! Ты видел трельяж?

Супруг, защищаясь, ответил жене:
- Ну что ты соседом всё тыкаешь мне?
Он крал, осуждён, и, конечно, сосед
Получит не меньше пятнадцати лет.

- Вот видишь! И это помимо всего!
Соседу пятнадцать – тебе ничего!
Лев Гаврилов

Нет, этих вопросов в нашей семье, к счастью нет: деньги не стали нашим кумиром, всё, что есть в доме, открыто лежит, и каждый берёт столько, сколько ему нужно.
Конечно, в изменении мировоззрения велика разлагающая роль СМИ. Когда в стране произошел сбой, то, все, что поплыло из газет и журналов... Ясно, что легко плывет... Пожилые люди тоже смотрят сериалы, но для них это просто времяпрепровождение. А молодежь это формирует. Они видят на глянцевых обложках красивые дома, одежду, прислугу. И считают, что раз дожили до 16 лет, то у них все должно быть. Не она должна что-то кому-то, а все - ей. Но на самом деле, если ты хочешь чего-то, то вы вдвоем должны объединиться в этом. И достигать вместе. Конечно, нет терпения, нет выдержки. Не знаю, как без этого можно жить в семье.
...Идешь в храм облегчить душу. Я ленивая, на службы регулярно не хожу. Бывает, идешь в тяжелом состоянии, еле ползешь. И - легчает. А иногда - не легчает. Так наваливается, что нет сил и стоять. И такое бывает...
- В жизни матери наступает непростое время, когда женится сын. Имя свекрови, как имя тещи, нарицательное, фольклорное. Какая вы свекровь, Валерия Михайловна? Учите ли вы свою невестку, даете ей советы?
- В этом смысле у меня все наоборот. Моя невестка спрашивает меня обо всем. Стараюсь отвечать на ее вопросы, но сейчас, когда они уже десять лет женаты, говорю: «Тебе уже 35 лет, у тебя второй ребенок. Если считаешь, что так надо поступить, делай так. Я считаю иначе, но тебе видней. Я же только приезжаю, нюансов не знаю. Вижу снаружи, ты знаешь ситуацию изнутри. Принимай решение и отвечай за него. Меньше спрашивай, больше думай сама. И неси ответственность за свою семью».
Иногда, бывает, настаиваю: сделай так. Когда слушает, когда нет. Есть сложность - они живут со старенькой бабушкой, моей мамой, бывает, она вмешивается в их жизнь. На первых порах приходилось переводить удар на себя, чтобы она на меня сердилась, но их меньше трогала.
Конечно, чему-то житейскому я Наталью учила. Говорила ей: «Наталья, если тебе что-то нужно от мужа, что-то просишь его сделать, то пойми, что я несколько иначе это со стороны воспринимаю, и бабушка также. Поэтому ты говори с ним наедине, без свидетелей. Какая бы я ни была, хорошая или плохая. Демонстрировать при свидетелях свои отношения не надо.
...Меня саму, наверно, православной женой нельзя назвать. Александр говорит, что я упрямая. Раньше за собой не замечала этого, но сейчас понимаю, наверно, эта черта есть во мне.

Эта мудрость веками завещана
И правдива который уж век:
«Посмотрите, какая с ним женщина,
И поймёте, какой человек…»

Суть одна. В нас ничто не меняется,
Только взгляд из-под сумрачных век.
Посмотрите, кому поклоняется,
И поймёте, какой человек.

А когда все дороженьки пройдены,
Всё что мог сотворил и изрёк,
Посмотрите, что сделал для Родины,
И поймёте, какой человек.
Анатолий Аврутин, р.1948, Беларусь

Мы очень разные - мужчины и женщины. Женщина должна по максимуму объяснять мужчине свои взгляды, себя объяснять. Это лучше, чем с наскока рубить. Не всегда это удается, но стараюсь. Порой приходится и подчиняться. И довольно часто приходится. Если не удается переубедить.
Вопросы задавала МАРИНА Михайлова

А мужу-то вдогонку дозвольте слово молвить. Да уж не своими – привычнее стихами поэтов свои чувства проявлять иногда:

    БАЛЛАДА О ЛЮБВИ
- Я жить без тебя не могу…
Я с первого дня это понял.
Как будто на полном скаку
Коня вдруг над пропастью поднял.

- И я без тебя не могу…
Я столько ждала и устала.
Как будто на белом снегу
Гроза мою душу застала.

Сошлись, разминулись пути.
Но он ей звонил отовсюду
И тихо просил: - Не грусти… -
И тихое слышалось: - Буду…

Однажды на полном скаку
С коня он сорвался на съёмках.
- Я жить без тебя не могу… -
Она ему шепчет в потёмках.

Он бредил… Но сила любви
Вновь к смерти его возвращала.
И смерть отступила: «Живи!»
И всё начиналось сначала.

- Я жить без тебя не могу… -
Он ей улыбался устало.
- А помнишь, на белом снегу
Гроза тебя как-то застала?

Прилипли снежинки к виску,
И капли грозы на ресницах…
- Я жить без тебя не могу.
И, значит, ничто не случится.
Андрей Дементьев

        «НАДО СТРОИТЬ КОРАБЛЬ ТАКОЙ…»
Огромный корабль с гордым названием на борту «Россия» наконец отвалил от причала. Разношёрстная команда – с бору по сосенке – подчинялась сразу двум капитанам. Медленно ворочая винтами, корабль подошёл к выходу из тихой гавани, но в открытое море выйти не решился и на тихом ходу прошёл по кругу опять. Реял на мачте красно-голубой-белый флаг, на корме развевался крестообразный стяг Апостола Андрея Первозванного.
 

Мы уходим всё дальше
от милой земли,
Мы в железо и камень
её облекли,
Потому и от нас отвернулась
она,
Есть надежда ещё –
не на все времена,
И топтавшие некогда тропки
в лугах,
Мы сегодня в асфальтовых
бьёмся кругах,
И копавшие тёплые грядки
весной,
Мы всё чаще блуждаем другой
стороной.
И гремит, и скрежещет,
и воет вокруг,
И очнёшься уже нелегко
и не вдруг.
Хорошо, если это случится
опять
До черты, за которою всем
пребывать;
До предела, где нет никакой
суеты
И нельзя отличить,
где земля, а где ты.
Там трава и цветы,
словно лес, высоки,
Да от здешних –
края эти так далеки.
Сергей Хомутов, СПб

Среди экипажа творилась паника: мы никогда не ходили в море, у нас нет опыта; кому из капитанов подчиняться? – недоумевали матросы.
А на капитанском мостике проходило бурное совещание: выходить в море или нет? спросить совета у опытных друзей за океаном или рискнуть самим? и если плыть, то куда?.. Вы как в грунт меня вминаете. Не признали? Что вы знаете? Это ярмарка какая-то – не поймёшь тут, что с чего. Вы меня не понимаете? Вы себя не понимаете? Вообще – не понимаете… Впрочем, вам не до того. Наум Коржавин.
Нерешительный корабль продолжал нарезать круги по воде – до тех пор, пока не прозвучала команда: «Стоп машина! Бросить якоря!»
И остановилась махина посреди Маркизовой лужи, не в силах оставить на родной земле нефтяные трубы, несущие команде золото, и заждавшийся нормальной жизни народ, уставший от обещаний и выборов. Теперь уже не только капитаны, но и команда ни за что на свете не желала отбиваться от близкого берега. «Ну что мы там не видели, в этих заграницах? А если шторм? Мы же потонем, потонем как есть, потому как не справиться нам с этаким мастодонтом», - теперь не шопотом, а громко, в голос заявляла команда. А надо сказать, что матросов набирали сами капитаны – полкоманды один, полкоманды другой. И сами капитаны не во всём соглашались друг с другом.
- Проложим собственный путь для нашего корабля, - заявлял один.  - Пойдём проверенным путём; в случае чего нам иностранцы помогут,  - предлагал второй. – Или дождёмся хорошей погоды в нашей гавани, а там…
- А команда бунт не устроит?» - вопрошал первый.
- Куда им! За своих я спокоен – сколько лет вместе, - успокоил второй. – А твои?
- Да они за меня жизнь положат – я им рай на земле устроил – разве где лучше найдут? - ответствовал первый.
- Ну и хорошо, ну и ладно. Погодим пока, а народ у нас привычный, авось переждёт и на этот раз, - подвёл итог второй. – Вот только с продуктами незадача: своих нет, деревня развалилась, всё из-за рубежа получаем, пенсии маленькие, бандитов развелось, как тараканов, откуда-то взяточники выползли – не дают народу дыхнуть свободно.
- Да что ты заладил: «Народ, народ… Что прикажем, то и сделают. Любую беду-злосчастье винцом зальют да в пляс пустятся. Али сам не знаешь?

Вглядись в свою жизнь попристальней,
пусть призмою будут года.
И если лодка у пристани,
это еще не беда.

Была бы лёгкой и ладною –
чайкою на волне.
А латаный-перелатаный
парус – надёжней вдвойне.

Значит, с ветрами шалыми
он не просто знаком.
Гордиться своими шрамами –
суровых времён закон.

Если лодка у пристани,
она нетерпенья полна.
Ей грезятся дали мглистые,
неистовая волна.

И тучи в четыре яруса,
глухого прибоя пальба…
Ведь если лодка под парусом –
это уже судьба.
Вячеслав Кузнецов

- Ведать-то ведаю, да ведь почти двадцать лет по кругу ходим; производства нет, сельское хозяйство у одних дачников на 6 сотках, народ жалуется, что лечиться дорого, а помирать и того дороже. Как бы  не вышло чего…
- Да ты что, не веришь – наши заокеанские друзья в беде корабль не оставят: чуть что – они тут как тут…

О том, как был с лица земного стёрт
Мечом и пламенем свирепых орд
Восточный град, - сумел дойти до нас
Короткий выразительный рассказ:
«Они пришли, ограбили, сожгли,
Убили, уничтожили, ушли».

О тех, кто ныне мир поверг во мрак,
Мы с той же краткостью расскажем так:
«Они пришли как мор, как чёрный сглаз,
И не ушли, а растворились в нас».
Семён Липкин †2003

- Так-то оно так, да больно сильно их объятья жмут – куда ни кинь взгляд, - всюду друзья. Подмять нас хотят, что ли?
- Да ты белены объелся! Они же слово дали, а базы и ракеты ставят у нашей границы – так это для нашего же спокойствия: чтобы знали недруги наши – граница России на замке! Случись что, они им покажут, где раки зимуют!
- А мы, а мы… покажем?
И оба задумчиво замолчали.

Гордо реет стяг на корабле «Россия», тихо и уютно в родной гавани; на борту полный запас горючего. Матросы учатся выходить в море. Капитаны согласовывают планы. Народ на берегу молча ждёт…

Я живу ещё, печалясь и тужась,
А припомню – не покажется мало –
В день нечаянный
отчаянный ужас,
Когда мама на руках умирала.
Стынет кровь,
как все подробности вспомнишь,
Я метался вокруг неё неумело.
Я позвал, конечно,
«Скорую помощь»,
Только помощь в этот раз не успела…
Боже Милостивый!
Кто же мне ближе?!
Если б заново…
Возможность вторая?!..
… Точно так теперь я с ужасом
вижу,
Как Россия-Мать
хрипит,
умирая…
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома

             ГИБЕЛЬ КОРАБЛЯ
В зыбучую глубь, в бездонную хлябь уводит сия стезя. Не надо строить такой корабль и плавать на нём нельзя! Но вспомни, как сердце твоё рвалось и кровь играла смелей: гигант свободы, стальной колосс,
он сходит со стапелей! Творенье воли, венец ума, невиданных сил оплот.
И дрогнет пред ним природа сама, и время с ума сойдёт. В далёкую даль, к свободной земле, связавшись в один союз, мы тоже шли на таком корабле – грузин, казах, белорус. В опасный час, на том рубеже спастись бы хватило сил – но кто-то чёрный тогда уже по трюмам нас разделил. Ты вспомни, как бились мы взаперти – все те, кто был обречён, то вынужден был в пучину уйти, предсмертный выбросив стон. Заклятье шло из воды морской, сдавившей дверной проём: «Пусть будет Будь проклят корабль такой! Зачем мы плыли на нём?!» Ты вспомни: выжил тот, кто не ныл, забвения не искал, кто переборки наспех рубил и на воду их спускал. Кто на обломках приплыл к земле и там из последних сил своих находил, согревал в тепле и заново жить учил, и кто вписал окрепшей рукой в дневнике потайном: «Надо строить корабль такой и надо плавать на нём!» Светлана Сырнева (№3,165)

       Шестидесятые вёрсты
            
           О ГРЯДУЩИХ СУДЬБАХ РОССИИ
Из множества пророчеств мы выбрали слова духоносных старцев, которые всей жизнью своею доказали свою святость. Пусть не смущают вас разночтения – Господь каждому открывает то, что считает нужным. Но в главном они едины: только великие скорби и испытания смогут привести нас в Царствие Небесное. Высок и крут к прозрению пролог – с порога начинается тревога. Как редко в мир является пророк!.. Не потому ли ждём его, как Бога? Подсаживаем ложь на пьедестал и молимся очередному брюху. Ниспровергаем, ежели уста глаголят то, что непривычно уху. И снова ждём… И в этом наш порок: мы слепо ждём, мы попусту радеем. Шумим, балдим: - Вот явится пророк!.. А он уже состарился меж делом. Вячеслав Кузнецов †2004
 
               Монах-провидец Авель, 1796 г.
          «О судьбе же державы Российской было в молитве откровение мне о трех лютых игах: татарском, польском и грядущем еще – жидовском. Будет жид скорпионом бичевать землю русскую, грабить святыни ее, закрывать церкви Божии, казнить лучших людей русских. Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от святого царя.
Но потом свершатся надежды русские. На Софии, в Царьграде, воссияет крест православный, дымом фимиама и молитв наполнится Святая Русь и процветет, аки крин небесный».

Однажды подростки спросили,
Когда я урок свой вела:
«Скажите, что будет с Россией?»
     А что я ответить могла?

Смотрела я в юные лица –
У каждого собственный путь.
О, если бы стать ясновидцем!
В глубины их душ заглянуть!

С вопросом записочку скомкав,
Вернулась к эпохам царей.
Сама я блуждаю в потёмках
Запутанной жизни своей.

Наступит пора – мы ответим
За всё, что бездумно творим.
А «петь и смеяться, как дети»,
Обучены веком стальным.
 Надежда Полякова †2007

     «Будет некогда царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого царя и самодержавия, но Бог царя возвеличит...
До рождения антихриста произойдет великая продолжительная война и страшная революция в России, превышающая всякое воображение человеческое, ибо кровопролитие будет ужаснейшее. Произойдет гибель множества верных отечеству людей, разграбление церковного имущества и монастырей; осквернение церквей Господних; уничтожение и разграбление богатства добрых людей, реки крови русской прольются. Но Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе...»

      Преподобный Серафим Саровский, 1825-32 гг.
    
«Мне, убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи русские так онечестивятся, что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что даже и важнейшему догмату Христовой Веры – Воскресению Христову и всеобщему воскресению веровать не будут, то посему Господу Богу угодно до времени меня, убогого Серафима, от сея преждевременный жизни взять и затем во утверждение догмата Воскресения воскресить, и воскрешение мое будет яко воскрешение седми отроков в пещере Охлонской во времена Феодосия Юнейшего. По воскрешении же моем я перейду из Сарова в Дивеево, где буду проповедовать всемирное покаяние».

Русь! За молитвы взыскал тебя Бог,
Светлой надежды твоей не отринул,
В век испытаний, сомнений, тревог,
Твёрдый в страданьях народ не покинул.
Старец великий, отец Серафим,
С Господом в славе превечной сияет,
Ангеля Божьи, архангелы с ним,
Клир Серафимов его прославляет.
Леонид Денисов, 1903г.

«Мне, убогому Серафиму, Господь открыл, что на земле Русской будут великие бедствия. Православная вера будет попрана, архиереи Церкви Божией и другие духовные лица отступят от чистоты Православия, и за это Господь тяжко их накажет. Я, убогий Серафим, три дня и три ночи молил Господа, чтобы он лучше меня лишил Царствия Небесного, а их помиловал. Но Господь ответил: «Не помилую их: ибо они учат учениям человеческим, и языком чтут Меня, а сердце их далеко отстоит от Меня»…

      ХРИСТИАНИНУ ПОСЛЕДНИХ ВРЕМЁН
Не напрасны слова, не напрасны твои упования,
Умирись сам с собою и знамений впредь не ищи.
  Поведёт тебя Дух, поведёт тебя Дух на страдания,
Он услышал молитвы твои – не ропщи.

Ты зело возлюбил, отвратясь от неправды и мщения,
Что злорадство врагов! – каждый воду свою изопьёт.
И нужны ли тебе, и нужны ли тебе утешения,
Коль Утешитель Сам в бой победный тебя поведёт.

И отверзется небо – и узрится Царство Сияния!
И услышишь хвалу обновлённых и верных сердец!
И заплачет душа, лобызая земные страдания –
Одеянье невесты, достойной идти под венец.
Иеромонах Роман (Матюшин), скит Ветрово №4, 82

      Всякое желание внести изменения в правила и учения Святой Церкви есть ересь… хула на Духа Святого, которая не простится вовек. По этому пути пойдут архиереи Русской земли и духовенство и гнев Божий поразит их…»
    
«Но не до конца прогневается Господь и не попустит разрушиться до конца земле русской, потому что в ней одной преимущественно сохраняется еще Православие и остатки благочестия христианского... У нас вера Православная, Церковь, не имеющая никакого порока. Ради сих добродетелей Россия всегда будет славна и врагам страшна и непреоборима, имущая веру и благочестие – сих врата адовы не одолеют».
   
          РУССКИЙ МАНИФЕСТ
И столицами славится Родина-Русь, и деревнями.
Там и тайна характера нашего и ремесла.
Почему-то мы можем лягушек представить царевнами.
Да и где бы сестрица козлёночка-братца спасла?

Почему-то нам жаль целый мир, а себя мы не жалуем.
И последней рубахой воистину не дорожим.
И по Млечному запросто ходим, как будто по палубе.
И над златом, кому посчастливится вдруг, не дрожим.

Он, конечно, невыгоден, этот характер невиданный,
Прежде всех самому, да такой уж случился народ.
Ну а я расцветаю, как будто девица на выданье,
То ли песню услышу, то ль в русский войду хоровод.

Пропадёт моя Русь, так никто на земле и не выстоит.
Нету русским начала и, видно, не будет конца.
И какой басурманишка в белую лебедь ни выстрелит,
Возвратится стрела и убьёт самого же стрельца.

Что вы, чёрные вороны, по полю чёрному рыщете?
Что вы, чёрные вороги, наши считаете дни?
Нет, другого такого народа на свете не сыщете.
Мы ни лучше, ни хуже. Мы просто такие одни.
Надежда Мирошниченко, Сыктывкар №5,110
    
«Перед концом времен Россия сольется в одно великое море с прочими землями и племенами славянскими, она составит одно море или тот громадный вселенский океан народный, о коем Господь Бог издревле изрек устами всех святых: «Грозное и непобедимое Царство Всероссийское, всеславянское – Гога и Магога, пред которым в трепете все народы будут». И все это – все равно как дважды два четыре, и непременно, как Бог свят, издревле предрекший о нем и его грозном владычестве над землею. Соединенными силами России и других народов Константинополь и Иерусалим будут полонены. При разделе Турции она почти вся останется за Россией...»
               
             Святитель Игнатий Брянчанинов, 1865 г.
      
Европейские народы всегда завидовали России и старались сделать ей зло. Естественно, что и на будущие века они будут следовать той же системе. Но велик Российский Бог. Молить должно великого Бога, чтоб Он сохранил духовно-нравственную силу нашего народа – Православную веру… Судя по духу времени и по брожению умов, должно полагать, что здание Церкви, которое колеблется уже давно, поколеблется страшно и быстро. Некому остановить и противостоять…

      Нынешнее отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею. Устранись, охранись от него сам: и этого с тебя достаточно. Ознакомься с духом времени, изучи его, чтобы по возможности избегнуть влияния его…

      Постоянное благоговение перед судьбами Божиими необходимо для правильного духовного жительства. В это благоговение и покорность Богу должно приводить себя верою. Над судьбами мира и каждого человека неусыпно бдит Промысел Всемогущего Бога, – и все совершающееся совершается или по воле, или по попущению Божию…

      Предопределений Промысла Божия о России никто не изменит. Святые Отцы Православной Церкви (например, святой Андрей Критский в толковании на Апокалипсис, глава 20) предсказывают России необыкновенное гражданское развитие и могущество… А бедствия наши должны быть более нравственные и духовные».

Мы верим, что Россия уцелеет.
Не потому, что лучше стран иных,
что рыцари её служить умеют,
наград не ожидая, и не ныть.

Что женщины российские красивей,
что климат злей,
что мир не раз спасла…
Не может зло расправиться с Россией,
поскольку никому не помнит зла.
Юрий Ключников, р.1930, Новосибирск

       Преподобный Амвросий Оптинский, 1871 г.
    
«Если и в России, ради презрения Заповедей Божиих и ради ослабления правил и постановлений Православной Церкви, и ради других причин оскудеет благочестие, тогда уже неминуемо должно последовать конечное исполнение того, что сказано в Апокалипсисе Иоанна Богослова»

ИЗ ОТКРОВЕНИЯ ИОАННА БОГОСЛОВА
Господень Ангел был со мной,
и был я в духе в день воскресный.
И вот внезапно за спиной
услышал трубный глас небесный:

«Я есмь начало и конец,
пред Кем падут народы дрожью.
К тебе послал меня Отец
свидетельствовать Слово Божье:
Мои уста – как острый меч,
семь звёзд держу в своей деснице,
и шуму вод подобна речь.
Всё, что увидишь, - да свершится!»

Я обратился и узрел Того,
чьи очи – яркий пламень,
кто смерть и муку претерпел, -
и пал к Его ногам как камень.
Сергей Цветков, №5, стр.88
            
 

 Святитель Феофан Затворник, 1894 г.
     «Современное русское общество превратилось в умственную пустыню. Серьезное отношение к мысли исчезло, всякий живой источник вдохновения иссяк... Самые крайние выводы самых односторонних западных мыслителей смело выдаются за последнее слово просвещения…

     Сколько знамений показал Господь над Россией, избавляя ее от врагов сильнейших и покоряя ей народы! И, однако ж, зло растет. Ужели мы не образумимся? Западом и наказывал, и накажет нас Господь, а нам все в толк не берется. Завязли в грязи западной по уши, и все хорошо. Есть очи, но не видим, есть уши, но не слышим, и сердцем не разумеем… Вдохнув в себя этот адский угар, мы кружимся, как помешанные, сами себя не помня».

     «Если не опомнимся, пошлет на нас Господь иноземных учителей, чтобы привели нас в чувство… Выходит, что и мы на пути революции. Это не пустые слова, но дело, утверждаемое голосом Церкви. Ведайте, православные, что Бог поругаем не бывает».
               
             РЕЦЕПТ МЕФИСТОФЕЛЯ
«Я яд дурмана напущу в сердца людей, пускай их точит! В пеньку верёвки мысль вмещу для тех, кто вешаться захочет! Под шум веселья и пиров, под звон бокалов, треск литавров я в сфере чувства и умов вновь воскрешу ихтиозавров! У передохнувших химер займу образчики творенья, каких-то новых, диких вер непочатого откровенья! Смешаю я по бытию смрад тленья с жаждой идеала; в умы безумья насую, дав заключенье до начала! Сведу, помолвлю, породню окаменелость и идею и праздник смерти учиню, включив его в Четьи-Минею. Константин Случевский †1904
№4,33
     «Зло растет, зловерие и неверие поднимают голову, вера и Православие слабеют… Что ж, сидеть сложа руки? Нет! Молчащее пастырство – что за пастырство? Нужны жаркие книги, защитительные против всех злостей. Следует нарядить писак и обязать их писать… Надо свободу замыслов пресечь… Неверие объявить государственным преступлением. Материальные воззрения запретить под страхом смертной казни!»

       
  Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. 1906–1908 гг.

    «Богоматерь спасала Россию много раз. Если Россия стояла до сих пор, то только благодаря Царице Небесной. А теперь какое тяжелое время мы переживаем! Теперь университеты наполнены евреями, поляками, а русским места нет! Как может помогать таким людям Царица Небесная? До чего мы дожили!

     Я чую: подняты мечи
На наши головы и плечи.
«О, Матерь Божия, смягчи
Неотвратимый ужас сечи!
Из списков будущих солдат,
Где дети значатся и внуки,
Не подменить имён и дат, -
Но умали нам страх и муки.
Сподобь принять судьбу свою,
Не сетуя о тяжкой доле,
Без малодушия вбою
И покоряясь вышней воле.
Но там, где суть последний край,
И вдруг накатят гнев и злоба –
О, Матерь Божия, не дай
Дохну’ть проклятием из гроба!»
Ирина Павельева (№5,81)

Интеллигенция наша – просто глупа. Несмысленные, поглупевшие люди! Россия, в лице интеллигенции и части народа, сделалась неверною Господу, забыла все Его благодеяния, отпала от него, сделалась хуже всякой иноплеменной, даже языческой народности. Вы забыли Бога и оставили Его, и Он оставил вас Своим отеческим промыслом и отдал вас в руки необузданного, дикого произвола. Христиане, которые не веруют в Бога, которые с евреями действуют заодно, которым все равно, какая вера: с евреями они евреи, с поляками они поляки, – те не христиане, и погибнут, если не раскаются…»

      ВЗОР
Интеллигенты русские
В поддёвках и в пенсне.
… Под крепкий чай с закускою
Шёл крик по всей стране.

Шли скачущей походкою
С Кропоткиным во мрак, -
Растрёпанной бородкою
С Невы играл сквозняк.

Интеллигенты русские!
Мир вымер, одичал!
Зачем вам формы узкие
Парламентских начал?!

Как опоенны зелием!
Весь мир казался мал!
Что вам Сам Бог?! Неверием
Ваш лютый взор пылал…
Евгений Винокуров (№2,109)

     «Правители-пастыри, что вы сделали из своего стада? Взыщет Господь овец Своих от рук Ваших!.. Он преимущественно назирает за поведением архиереев и священников, за их деятельностью просветительною, священнодейственною, пастырскою… Нынешний страшный упадок веры и нравов весьма много зависит от холодности к своим паствам многих иерархов и вообще священнического чина».

     «Сколько теперь врагов у нашего Отечества! Наши враги, вы знаете, кто: евреи... Да прекратит наши бедствия Господь, по великой милости Своей! А вы, друзья, крепко стойте за Царя, чтите, любите его, любите святую Церковь и Отечество и помните, что Самодержавие – единственное условие благоденствия России; не будет Самодержавия – не будет России; заберут власть евреи, которые сильно ненавидят нас!»

          РУСОФОБАМ
Для вас мои слова – роптания акума,
И к вашим у меня давно доверья нет.
За мной – Борис и Глеб, страданья Аввакума,
За вами – мрак и звон серебряных монет.

Закон двойного дна и круговой поруки –
Ловушка для глупца, слепца да простачка.
За мной – Российский флаг и древние хоругви,
За вами – казнь кровь, ночной допрос в ЧК.

Я голоса лишён, но матушка-Россия
И прошлое её пока ещё со мной.
Пусть я Иван-дурак, пропойца и разиня,
Но держится на мне и мир, и шар земной.
Виталий Серков №5,71

     «Но Всеблагое Провидение не оставит Россию в этом печальном и гибельном состоянии. Оно праведно наказует и ведет к возрождению. Судьбы Божие праведные совершаются над Россией. Ее куют беды и напасти. Не напрасно Тот, кто правит всеми народами, искусно, метко кладет на Свою наковальню подвергаемых Его сильному молоту. Крепись, Россия! Но и кайся, молись, плачь горькими слезами перед твоим небесным Отцом, Которого ты безмерно прогневала!.. Русский народ и другие населяющие Россию племена глубоко развращены, горнило искушений и бедствий для всех необходимо и Господь, не хотящий никому погибнуть, всех пережигает в этом горниле.

      Но не бойтесь и не страшитесь, братия, пусть крамольники-сатанисты на минуту утешатся своими адскими успехами: суд им от Бога не коснит и погибель из не дремлет (2 Петр. 2.3). Десница Господня найдет всех ненавидящих нас и отомстит за нас праведно. Не будем поэтому предаватья унынию, видя все ныне происходящее в мире…»

Я видел, я видел день Божьего гнева!
Лишь волей Всевышнего я не ослеп,
когда пред престолом умолкли напевы,
и Он семь печатей снял с книги судеб.

Конь белый, конь рыжий, вороный и бледный
покинули первыми звёздную высь,
и четверо всадников в скачке победной,
губя всё живое, как смерчь пронеслись.

И звёзды упали, померкли светила,
и сделались разом горьки воды рек.
Глухое безмолвие землю покрыло,
и время навеки прервало свой бег.

И небо сокрылося, свившись, как свиток,
и в недрах своих содрогнулась земля.
Рабов и свободных, голодных и сытых
пришёл по делам их судить Судия!

И огненный Ангел с грозою во взоре
трубил над повергнутым миром лжецов:
- О горе живущим, о горе, о горе –
втройне им завиден удел мертвецов!»
Сергей Цветков, род.1964 №5,87

«Я предвижу восстановление мощной России, еще более сильной и могучей. На костях мучеников, как на крепком фундаменте, будет воздвигнута Русь новая – по старому образцу; крепкая своей верою во Христа Бога и во Святую Троицу! И будет по завету святого князя Владимира – как единая Церковь! Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие Престола Господня! Русский человек должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».

Отец Кронштадтский Иоанн!
Великий всероссийский пастырь!
Твои дела для наших ран –
Как мазь целебная и пластырь.

Нет, ты не уходил в леса,
Где только небеса и птицы –
Людского горя голоса
Неслись тебе со всей столицы.
И ты пожертвовал собой,
Своим покоем и уютом,
За души шёл на смертный бой
Наперекор грехам и сутам.

Ты – как сияющий алмаз,
России Богом был подарен,
Молясь и предстоя за нас.
Но враг спасения коварен…

Ты надрывался, бил в набат,
Предупреждал о катастрофе,
И плакал, раю был не рад,
Россию видя на Голгофе…

Душа у нас кричит от ран,
И обжигает пламень адский…
Но щит и меч нам – Иоанн,
Великий праведник Кронштадтский.
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома

        Преподобный Варсонофий Оптинский, 1910 г.
      
«Гонения и мучения первых христиан, возможно, повторятся… Ад разрушен, но не уничтожен, и придет время, когда он даст о себе знать. Это время – не за горами…»

      ОДА ПАЛАЧЕСТВУ
Лишь за то, что мы крещёные,
По законам Божьим жили,
Нам удавочки кручёные
Заготовят в псовьем мыле.

Казнь страшна не пыткой вычурной,
Не топорной смертью близкой,
Жалко, батюшка нас вычеркнет
Из своих заздравных списков.

Мы уходим в небо. – Вот они! –
Закричат псари вдогонку,
И по следу псы да вороны –
Наш эскорт до алой кромки.

Я не плачу, мне не плачется –
Запою у края тверди.
Исполать тебе, палачество,
За моё презренье к смерти!
Валентин Голубев, СПб (№4,140)

     До страшных времен доживем мы, но благодать Божия покроет нас… Антихрист явно идет в мир, но этого в мире не признают. Весь мир находится под влиянием какой-то силы, которая овладевает умом, волей и всеми душевными качествами человека. Это сила посторонняя, злая сила. Источник ее – дьявол, а люди злые являются только орудием, посредством которого она действует. Это – предтечи антихриста.

Бушуют страсти и апломбы.
Кругом безумство и обман…
Душа уходит в катакомбы,
Как в пору первых христиан.

Готовит снова крест и плаху
Нам новый Диоклетиан.
Но где Христос – нет места страху,
Как в пору первых христиан.

Веселье мирового цирка,
И блеск рекламы, ложь румян…
А на челе печать и – бирка,
Как в пору первых христиан.

Но что утехи и услады,
И зазыванья дальних стран –
Когда готов Везувий ада,
Как в пору первых христиан.

Благодарим, Распятый Боже,
За дар, что был Тобою дан!..
Ты нам опять всего дороже,
Как в пору первых хрисиан.
Протоиерей Андрей Логвинов

     В Церкви у нас нет теперь живых пророков, но знамения есть. Они и даны нам для познания времен. Ясно видны они людям, имеющим духовный разум. Но этого в мире не признают... Все идут против России, то есть против Церкви Христовой, ибо русский народ – Богоносец, в нем хранится истинная вера Христова».

        ПРОРОК
Тяжёлый орден, терновый венец,
Невидимый гвоздь в груди,
Да неба расплавленного свинец,
Да голос толпы: «Веди!»

На площади яблоку негде упасть,
Готовы дубинки в бой…
И хочется матери сына украсть,
В слезах увести с собой.

Но пеной брызжет людская волна:
Сто рук один свитерок
В клочки разорвут! Зазвенят ордена,
И в пыль упадёт пророк.
А ночью на площади жгут костры,
Сколачивают кресты,
А тем, чьи крики слишком остры,
Свинцом заливают рты.
Татьяна Максименко, №3, стр.114

   Преподобный Анатолий Оптинский. 1917 г.
    
«Ереси распространятся повсюду и прельстят многих. Враг рода человеческого будет действовать хитростью, чтобы, если возможно, склонить к ереси и избранных. Он не будет грубо отвергать догматы Святой Троицы, Божества Иисуса Христа и достоинства Богородицы, а незаметно станет искажать переданные Св. Отцами от Духа Святаго учения Церкви, и самый дух его и уставы, и эти ухищрения врага заметят только немногие, наиболее искусные в духовной жизни.

Я мир сравнил сегодня с огромным пауком –
Всё время ложь плетёт он без причины,
И сколько нужно скинуть паутины,
Чтоб ясным взором посмотреть кругом!..
Александр Тихомиров †1981 (№2А, №173)

Еретики возьмут власть над Церковью, всюду будут ставить своих слуг и благочестие будет в пренебрежении... Посему, сын мой, как увидишь нарушения Божественного чина в Церкви, отеческого предания и установленного Богом порядка, – знай, что еретики уже появились, хотя, может быть, и будут до времени скрывать своё нечестие или будут искажать Божественную веру незаметно, чтобы ещё более успеть, прельщая и завлекая неопытных в сети.

    Гонение будет не только на пастырей, но и на всех рабов Божиих, ибо бес, руководящий ересью, не терпит благочестия. Узнавай их, сих волков в овечьей шкуре, по их горделивому нраву и властолюбию...

Или выбьют поодиночке,
Или выжить хотим посметь?
Просыпайтесь, сыны и дочки:
Православие – или смерть!

Утвердиться бы в самом главном,
Ибо близок последний бой:
Только сердцем став православным,
Станем мы самими собой.

И никак нам нельзя иначе –
Русь, приди ко Христу опять! –
Только силой веры горячей
Можно гибель одолевать.

Бесы ринулись, как пираньи,
В планетарную круговерть.
Воскресение?.. Вымиранье?..
Православие – или смерть.
Протоиерей Андрей Логвинов
    
Горе будет в те дни монахам, которые обязались имуществом и богатством и ради любви к покою готовы подчиниться еретикам… Не бойся же скорби, а бойся пагубной ереси, ибо она обнажает от благодати и разлучает с Христом…

    Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и обломках люди спасаются. И все же не все погибнут. Надо молиться, надо всем каяться и молиться горячо... Явлено будет великое чудо Божие... И все щепки и обломки, волею Божией и силой Его, соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль во всей красе и пойдет своим путем, Богом предназначенным...»

Россия, полумёртвый витязь,
не раз поправший смертью смерть,
тебе завещано увидеть
иные небеса и твердь.

В потёмках нынешнего ада
не потеряй надежды нить.
Нам ни о чём грустить не надо,
а также нечего просить.
Юрий Ключников, Новосибирск

          Схииеромонах Аристоклий Афонский. 1917-18 гг.
   
«Сейчас мы переживаем предантихристово время. Начался суд Божий над живыми и не останется ни одной страны на земле, ни одного человека, которого это не коснется. Началось с России, а потом дальше…

     А Россия будет спасена. Много страдания, много мучения. Надо много и много перестрадать и глубоко каяться всем. Только покаяние через страдание спасет Россию. Вся Россия сделается тюрьмой, и надо много умолять Господа о прощении. Каяться в грехах и бояться творить и малейшие грехи, а стараться творить добро, хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные. И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией...

Слова восхищения редки
По ясным причинам сейчас…
Какие великие предки
В родне вековечной у нас!

Ведь явно не ради регалий
На части шестой у Земли
Россию, как песню, слагали
И честь, как жён, берегли.

Но тяжким свинцом укоризна
Ложится на нас неспроста:
При нас распиналась Отчизна,
При нас распинали Христа…

И всё же сквозь жизни потёмки
Я крикну, не пряча вины:
Великие наши потомки!
Великие наши сыны!

Нам доля, как ваша, не снилась,
Вас – ад захлестнёт за рога,
И жить вы сочтёте за милость
В России – как в стане врага.

Но с мудростью, прадедов краше,
Победой с нас смоете срам…
Потомки великие наши!
Спасибо заранее вам!
Протоиерей Андрей Логвинов

      Но сперва Бог отнимет всех вождей, чтобы только на Него взирали русские люди. Все бросят Россию, откажутся от нее другие державы, предоставив ее себе самой. Это чтобы на помощь Господню уповали русские люди. Услышите, что в других странах начнутся безпорядки и подобное тому, что и в России во время революции, и о войнах услышите и будут войны – вот, уже время близко. Но не бойтесь ничего. Господь будет являет Свою чудесную милость.

Как могли мы так низко пасть,
В жерновой попасть оборот?
Это трижды не наша власть,
Отторгающая народ.

Жертвы требует всё наглей,
Осмелев, золотой телец.
Только ветер среди полей,
Только гневный надрыв сердец.

Нам из храмов изгнать пора
Торгашей – иудиных слуг.
Уж безстыдный звон серебра
Заглушает молитвы звук.

Если совесть развеять в дым,
Выест очи нам и роса.
Если правду не отстоим,
Нас не примут и небеса…
Николай Рачков, СПб
    
Конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет, и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго. Крест Христов засияет над всем миром, потому что возвеличится наша Родина и будет, как маяк во тьме для всех».

* * *
            Преподобный Нектарий Оптинский, 1920 г.
    
«Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом богата, и в Оптиной будет еще 7 светильников, 7 столпов. Если в России сохранится хоть немного верных православных, Бог ее помилует. А у нас такие праведники есть».

         АПОСТОЛЫ
Исполины! Им в столетьях тесно!
Планетарной мощности умы!
А ведь были из того же теста,
Всё из той же плоти, что и мы.

Как смогли? Кто дал им силу эту?
Нам – слабо и ближних убеждать.
Закрутила заново планету
В их деяньях Божья благодать.

И когда нам некудадеваться
В жалких конурах своих квартир,
Вспомним: было их всего двенадцать –
Тех, кто победили целый мир.
Протоиерей Андрей Логвинов

              Преподобный Серафим Вырицкий, 1943 г.
               
ПЯТЬ ПРОРОЧЕСТВ СЕРАФИМА
     - Поезжай в Москву, - прошептал старец, - и передай
Святейшему Патриарху, что убогий Серафим через две
недели отойдет ко Господу
     Священник Алексий Кибардин это поручение выполнил. Как потом он рассказывал, Патриарх Алексий I выслушал его молча, сделал три земных поклона у икон, а когда повернулся - по лицу его текли слезы.
- Я стал Патриархом по его молитвам четыре года назад,- сказал он Кибардину, - и мне осталось служить еще 21 год - так предсказал этот святой старец.
     Шел 1949 год. До завершения земного пути и патриаршего служения Алексию I действительно оставался 21 год, сроки эти тогда еще архиепископу Алексию Симанскому старец Серафим назвал за 20 лет до этого дня. А сам он ровно через две недели скончался. Все и на этот раз сбывалось, как и во всех его предсказаниях.
     На похороны в маленький городок Вырица под Ленинградом съехались тысячи людей. Был среди них и семинарист Алексий Ридигер - нынешний Патриарх Алексий II. Именно по его благословению канонизирован несколько лет назад преподобный Серафим Вырицкий (1865 - 1949), память которого празднуется 3 апреля.
     Так много переплелось в его необыкновенной жизни причудливо и таинственно. Много загадок еще осталось. Не всем пророчествам пока пришел черед, хотя исполняются они неукоснительно.
     Он точно предсказал Великую Отечественную войну, разорение церквей и возрождение веры в России. Он называл точные даты, предупреждал о близких событиях, сообщал о далеких перспективах. Предсказывал, например, что у католиков будет Папа славянин.
Есть среди пророчеств старца и такие:
      Он говорил, что «когда Восток наберет силу, все станет неустойчивым: число на их стороне, но не только это - у них работают и трудолюбивые люди, а у нас такое пьянство».

«Наступит время, когда Россию станут раздирать на части. Сначала ее поделят, а потом начнут грабить богатства».

«Многие страны ополчатся на Россию, но она выстоит, утратив большую часть своих земель».

«Спасение миру - от России, а Петербург станет духовным центром страны».
Милый мой, я националист
И судом безбожным запрещённый,
Оживаю, как весною лист,
Что горит, как огонёк зелёный,
Бьётся на вселенском сквозняке,
Как душа, приемля не угрозы…
Белый свет и белые берёзы, -
Сказано на русском языке.
Анатолий Краснов, СПб

     «Иерусалим станет столицей Израиля. А со временем он должен стать и столицей мира. Ибо там истинный центр Земли, там был распят и воскрес Спаситель мира».

     Он всегда говорил о будущем уверенно, потому что и на собственной судьбе убедился в силе православного пророчества.

     Еще мальчиком он узнал от монаха-схимника о том, как сложится его жизнь. И в расцвете сил, будучи купцом-миллионером, раздал свое состояние по монастырям и на благотворительные нужды, а сам принял монашеский постриг.
     Много лет об этом человеке никто ничего не слышал. Он объявился уже в 20-е годы как старец Серафим. Был духовником Александро-Невской лавры. Его часто арестовывали, но всякий раз он скоро оказывался на свободе. Возможно, что и тут проявлял себя его пророческий дар. Ведь и своих преследователей старец встречал ласково, рассказывал им о самых сокровенных страницах их жизни, в том числе и будущей, наставлял и призывал к покаянию.
     Даже в самые тяжелые для веры годы к старцу Серафиму приезжали люди со всей страны за помощью и советом. Едут и сейчас. На его могилу в Вырице. Коновалов Валерий

     ВЫРИЦКИЙ СТАРЕЦ
Так тихо и так благодатно!
Забудешь и скорбь, и печаль.
И Вырица чудо подарит,
Открыв мира горнего даль.

Уйдут и забот быстротечность,
И боль, и сомненье, и страх.
Здесь так ощущается Вечность,
Так плачется здесь о грехах.

А в храме – молитва живая,
Спокойно, тепло и легко.
Душа, о земном забывая,
Вздохнёт и взлетит высоко.

И в эти минуты благие,
Сквозь слёзы и ладана дым,
Поймёшь: здесь вершит Литургию
Незримо отец Серафим.

Душа в умилении тает,
И молвишь, смахнув слёзы с глаз:
«О дивный, о Вырицкий старец,
Моли, моли Бога о нас!»
Лариса Кудряшова, СПб

  Преподобный Лаврентий Черниговский (Проскура). Конец 1940-х гг.
    
«Русские люди будут каяться в смертных грехах, что попустили жидовскому нечестию в России, не защитили Помазанника Божия – царя, церкви православные и монастыри, сонм мучеников и исповедников святых и все русское святое. Презрели благочестие и возлюбили бесовское нечестие...

Очнулись – без роду, без племени,
И нечего в жизни терять.
Мы – дети кровавого времени,
На лбу – роковая печать.
Мы – дети из-под асфальта,
Из-под могильных катков…
Маячат Израиль и Мальта –
И цепи позорных оков.
Раздавлены плоские груди
У спившихся наших мужей.
И пялятся жерла орудий,
И ластятся жала ножей.
Мы – дети кровавой неволи:
Без Бога, без веры – во лжи…
Плутает славянская доля,
Бренчит колоколец во ржи.
Борис Споров, род.1934, (№5,97)

     Когда появится малая свобода, будут открывать церкви, монастыри ремонтировать, тогда все лжеучения выйдут наружу. На Украине сильно ополчатся против Русской Церкви, ее единства и соборности. Эту еретическую группировку будет поддерживать безбожная власть. Киевский митрополит, который недостоин сего звания, сильно поколеблет Церковь Русскую, а сам уйдет в вечную погибель, как Иуда. Но все эти наветы лукавого в России исчезнут, а будет Единая Церковь Православная Российская…

     Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит могучее Царство. Окормлять его будет царь православный – Божий Помазанник. В России исчезнут все расколы и ереси. Евреи из России выедут встречать в Палестину антихриста, и в России не будет ни одного еврея. Гонения на Церковь Православную не будет.

    Господь Святую Русь помилует за то, что в ней было страшное и ужасное предантихристово время. Просиял великий полк исповедников и Мучеников… Все они умоляют Господа Бога Царя Сил, царя Царствующих, в Пресвятой Троице славимого Отца и Сына и Святаго Духа. Нужно твердо знать, что Россия – жребий Царицы Небесной и она о ней заботится и сугубо о ней ходатайствует. Весь сонм святых русских с Богородицею просят пощадить Россию.

     В России будет процветание веры и прежнее ликование (только на малое время, ибо придет Страшный Судия судить живых и мертвых). Русского православного царя будет бояться даже сам антихрист. При антихристе будет Россия самое мощное царство в мире. А другие все страны, кроме России и славянских земель, будут под властью антихриста и испытают все ужасы и муки, написанные в Священном Писании.

Русская душа – не материальная,
Странная, и струнная, и скромная.
Русская душа – печаль страдальная.
Купол. Или чаша. Или молния.
Господи! Спаси меня, спаси меня.
Хорошо мне в небе сердцем маяться.
Господи, спроси меня, спроси меня:
Почему так сердце надрывается?
Над землёй купальницы и лилии.
Всё б не в счёт, что временем смывается.
Было б только света в изобилии.
Родина – сосна моя высокая.
Северная чернь да позолочена.
Русская душа – полынь с осокою.
Волчья западня и Божья вотчина.
Надежда Мирошниченко, Сыктывкар №5,121

     Война третья Всемирная будет уже не для покаяния, а для истребления. Где она пройдет, там людей не будет. Будут такие сильные бомбы, что железо будет гореть, камни плавиться. Огонь и дым с пылью будет до неба. И земля сгорит. Будут драться и останется два или три государства. Людей останется очень мало и тогда начнут кричать: долой войну! Давай изберем одного! Поставить одного царя! Выберут царя, который будет рожден от блудной девы двенадцатого колена. И Антихрист сядет на престол в Иерусалиме».
                * * *
    В 1992 году в Петербурге опубликована книга «Последние судьбы России и мира. Краткое обозрение пророчеств и предсказаний». В ней, в частности, содержится такое предсказание, сделанное в беседе одним из современных старцев в сентябре 1990 года: «Приблизились последние дни Запада, его богатства, его разврата. Внезапно постигнут его бедствия и пагуба. Богатство его неправедное, злое, угнетает весь мир, и разврат его как разврат нового и худшего Содома. Наука и техника его – безумие нового, второго Вавилона. Гордость его – гордость богоотступническая, сатанинская. Все дела его – на потребу антихриста. Им овладело «сборище сатанинское» (Ап. 2,9).

     Гнев Божий огненный на Запад, на Вавилон его! А вы восклоните головы ваши и возрадуйтесь, страдальцы Божии и все добрые, смиренные, терпевшие зло в уповании на Бога! Возрадуйся, народ православный многострадальный, оплот Востока Божиего, страдавший по воле Божией за весь мир. Тебе, ради избранных в тебе, даст Бог силу на исполнение великого и конечного обетования Сына своего Единородного Возлюбленного о последней проповеди Евангелия Его в мире перед концом мира, во свидетельство всем народам!
         
         11 СЕНТЯБРЯ
Двадцатый век нагородил химер –
в американцах проглянул шумер.
Они, подъяв в гордыне небоскрёбы,
как башню Вавилонскую свою,
замкнулись в новоявленном раю,
не понимая прочие народы.

Но Божья кара в сентябре сошла,
в прах обращая грешные дела,
воспетые циничными словами.
При чём тут мусульманский терроризм?
В Нью-Йорке приключился катаклизм,
подобный урагану и цунами.

Их башни из металла и стекла
нацеленная молния прожгла
и, самолётным грохотом пугая,
напомнила о том, как хрупок мир,
как жалок и безпомощен кумир,
покрытый пылью собственного рая.

Две тыщи первый – не последний год:
то скот падёт, то рухнет звездолёт –
катастрофично множатся примеры.
Горит Багдад, объят огнём Багдад.
Язык вражды слышнее во сто крат.
И камни тешут новые шумеры.
Евгений Артюхов, №5, 111

     Надменность и злорадство Запада о нынешних бедствиях России обратятся еще большим гневом Божиим на Запад. После «перестройки» в России начнется «перестройка» и на Западе, и там откроется невиданный раздор: междоусобица, голод, смута, падение властей, развал, анархия, моры, голод, людоедство – невиданные ужасы накопленного в душах зла и разврата. Господь даст им жать то, что сеяли много веков и чем угнетали и развращали весь мир. И поднимется на них все злодейство их.

Ты в чём провинилась, Европа?
Кто предал тебя так хитро?
То засухи, то потопы,
То взрывы в столичных метро.

И хочется крикнуть мне: «Братцы!
Закройте в Европу окно!
В своих-то делах разобраться
Рассудка нам не дано!»
      Надежда Полякова †2007

    Россия выдержала свое искушение, ибо имела в себе мученическую веру, милость Бога и избрание Его. А Запад этого не имеет и потому не выдержит… Россия ждет Бога! Русскому народу нужен только вождь, пастырь – Царь, избранный от Бога. И он пойдет с ним на любой подвиг! Только Помазанник Божий даст высшее и сильнейшее единение русскому народу!»

                Пророчество о. Сампсона Сиверса

Перед кончиной в 1979 году старец иеросхимонах Сампсон (Сиверс) умоляюще говорил своим чадам: «Жить осталось совсем немножко. Не теряйте времени на пустое, торопитесь жить для Бога… Россия останется маленькой, как при царе Иване Грозном, а граница пройдет по Печорам». Через 12 лет часть его пророчества сбылась: в пяти километрах от Псково-Печерского монастыря теперь начинается зарубежье… Не за горами исполнение второй части страшного предсказания…

 
                * * *
            ВСЕ ВРАГИ ПРАВОСЛАВИЯ БУДУТ УНИЧТОЖЕНЫ
     В 2001 году группа самарских священников и мирян во главе со своим архипастырем архиепископом Сергием посетила Святую Гору. Впечатления от этого паломничества были опубликованы в первом номере православного альманаха «Духовный собеседник» за 2002 год. Нередко во время встреч со святогорскими насельниками речь заходила о судьбах России
     В частности, в греческом монастыре Ватопед особо принял Самарского архиерея 85-летний старец монах Иосиф (Иосиф-младший), ученик почившего в Бозе знаменитого Иосифа Исихаста. Этот подвижник ныне живет в келии неподалеку от монастыря и окормляет обитель. О. Кирион, который сопровождал владыку в качестве переводчика, после этой встречи рассказывал так: «У старца на лице написана благодать. Он сказал о судьбах мира и грядущих грозных событиях. Господь долго терпел беззакония наши, как перед великим потопом, но теперь наступает предел долготерпению Божию – пришло время очищения.
 
Афонский монастырь Ватопед, где подвизался старец

Переполнена чаша гнева Божия. Господь попустит страдания для уничтожения нечестивых и богоборцев – всех тех, кто сделал современные безпорядки, вылил грязь и заразил народ. Господь попустит, что они с ослепленными умами будут уничтожать друг друга. Много будет жертв и крови. Но верующим бояться не надо, хотя и для них будут скорбные дни, скорбей будет столько, сколько Господь попустит для очищения. Ужасаться этого не надо. Потом будет всплеск благочестия в России и во всем мире. Господь своих покроет. Люди вернутся к Богу.

Я не знаю, что ждёшь ты
от Бога, от власти, от века,
но когда твою родину
топчут бандиты и блуд,
ну а ты без конца
верещишь о правах человека,
то уж точно известно,
что ты из породы иуд.

Но мне важно и ясно,
я в этом, как в солнце, уверен
и об этом под небом
для всех, кто услышит, пою,
что ни доллар, ни мор,
ни шестёрки библейского Зверя
уничтожить не в силах
священную землю мою.
Юрий Колесников

     Мы уже стоим на пороге этих событий. Сейчас все начинается, потом у богоборцев будет следующий этап, но они не сумеют осуществить свои планы, Господь не допустит. Старец сказал, что после всплеска благочестия будет близок конец земной истории».

Как будто жизнь с планеты смыть
Явилась сила злая…
Не вразумить, не вразумить,
Стократно вразумляя,
Как бы с неведомой звезды
Неведомые крылья
Явились вирусы вражды
И вирусы насилья.
В твоей душе горят цветы,
А в поле дым над рожью,
И мерзко смотрят с высоты
Смеющиеся рожи.
Анатолий Краснов, СПб

Не лишил старец своей беседы и прочих русских паломников.
      «Мы молимся, – говорил он им, – чтобы русский народ пришел в то свое нормальное состояние, которое было до разрушения, потому что мы имеем общие корни и переживаем за положение народа русского…
Такое ухудшение сейчас – общее состояние во всем мире. И это состояние есть именно тот предел, после которого уже начинается гнев Божий. Мы достигли этого предела. Господь только по милости Своей терпел, а теперь уже терпеть не будет, но по правде Своей станет наказывать, потому что пришло время.
     Будут войны, и мы будем испытывать большие трудности. Сейчас власть во всем мире захватили евреи, и цель их – искоренить христианство. Гнев Божий будет таков, что все тайные враги Православия будут уничтожены. Специально для этого посылается гнев Божий, чтобы их уничтожить.

Я – русская. Боль или радость
От этого дара судьбы?
Я – ветра пшеничная сладость,
Я – спелых колосьев усталость
И песня казачьей гульбы.

Но не разорвать потаённых
Сетей вековечной тоски,
Я – камень церквей затворённых,
Я – нежить могил осквернённых
И цепь на запястье руки.

Мной русская ненависть правит,
И памятью предков, сквозь сны,
Души моей не оставит,
И русскую истину славит
Мой голос под солнцем Войны.
Марина Струкова, род.1975 №4,137

Испытания не должны нас ужасать, мы всегда должны иметь надежду на Бога. Ведь так же страдали тысячи, миллионы мучеников, так же страдали и новомученики, и поэтому мы должны быть готовы к этому и не ужасаться. Терпение, молитва и упование на Промысл Божий должны быть. Будем молиться за возрождение христианства после всего того, что нас ожидает, чтобы Господь действительно дал нам силы возродиться. Но этот вред пережить надо...
    Испытания давно начались, и надо ждать большого взрыва. Но после этого уже будет возрождение...
    Сейчас начало событий, тяжелых военных событий. Двигателем этого зла являются евреи. Их дьявол понуждает начать, чтобы уничтожить семя Православия в Греции и в России. Это для них главное препятствие к мировому господству. И они понудят турок все-таки прийти сюда в Грецию и начать свои действия. А Греция хотя и имеет правительство, но как такового на самом деле его как бы и нет, потому что оно не имеет силы. И турки придут сюда. Это будет момент, когда Россия тоже двинет свои силы, чтобы отбросить турок.

То ли с Запада армады грядут,
То ли с Юга азиатчина крадется,
Обступают, осаждают, пройдут…
Всё пройдет, а Россия останется.

Белый бинт, с кровью смешанный йод.
Пьяный ветер по руинам шатается,
Он в полнеба Божий стяг разовьёт.
Всё пройдёт, а Россия останется.
Марина Струкова,род.1975 №3,стр.170
      
События будут развиваться так: когда Россия пойдет на помощь Греции, американцы и НАТО постараются воспрепятствовать этому, чтобы не было воссоединения, слияния двух православных народов. Поднимут и еще силы – японцев и другие народы. На территории бывшей Византийской империи будет большое побоище. Только погибших будет около 600 миллионов человек. Во всем этом будет активно участвовать и Ватикан, чтобы воспрепятствовать воссоединению и возрастанию роли Православия. Но это обернется полным уничтожением ватиканского влияния, до самого основания. Так повернется Промысл Божий...
Будет попущение Божие, чтобы были уничтожены те, кто сеет соблазны: порнографию, наркоманию и т. п. И Господь так ослепит их умы, что они будут уничтожать друг друга с ненасытностью. Господь попустит это специально, чтобы провести большую чистку. Что касается того, кто управляет страной, он недолго будет, и то, что теперь творится, будет недолго, а потом сразу война. Но после этой большой чистки будет возрождение Православия не только в России, но и по всему миру, большой всплеск Православия.
     Господь даст Свое благоволение, благодать так, как это было вначале, в первые века, когда люди с открытым сердцем шли к Господу. Это продлится три-четыре десятилетия, и потом быстро наступит диктатура антихриста. Вот такие ужасные события мы должны пережить, но пусть они нас не ужасают, потому что Господь Своих покроет. Да, действительно, мы переживаем трудности, голод и даже гонение и многое такое, но Господь Своих не оставит. И те, кто поставлен у власти, должны понуждать своих подданных больше быть с Господом, больше в молитве пребывать, и Господь Своих покроет. Но после большой чистки будет и большое возрождение...»

ГОСПОДЬ НЕ ОСТАВИТ
Самому себе в назиданье
Скорей, чем излюбленный стих,
Твержу, как пароль, заклинанье:
Господь не оставит Своих!

В житейском глухом бездорожье,
Где голос отчаянья лих,
Вся суть, чтоб мы сделались Божьи.
А Он – не оставит Своих.

Не выдаст, не кинет, не бросит.
И, может быть, даже потом
Как блудного сына не спросит,
Но вытянет – Сына Крестом.

И сердце, как чётки листает,
Где голос надежды затих:
Господь – Он Своих не оставит,
Господь не оставит – Своих!
Протоиерей Андрей Логвинов

               О ГРЯДУЩИХ СУДЬБАХ РОССИИ. Часть 2
        Старец Паисий Святогорец (Эзнепидис 1924-1994)
   
Наряду с такими столпами веры как Силуан Афонский (+1938 г.) и Иосиф Исихаст (+1959 г.) Паисий Святогорец составил самый цвет славы святогорского монашества ХХ столетия. Блаженный Паисий почил о Господе летом 1994 года. Похоронен он в основанном им самим женском монастыре святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова в селении Суроти, неподалеку от Салоник.
В последние годы духовное наследие старца стало довольно широко известно в России. В 2001 году Троице-Сергиева Лавра издала составленный старцем сборник под названием «Отцы-святогорцы и святогорские истории», а также сборник писем святого старца. В 2003 году в продаже появилась книга «Духовное пробуждение», состоящая из бесед старца, посвященных наиболее злободневным проблемам современности (издательство «Святая Гора» в Москве к 2008 году издало 5 томов из этой серии).
Эти книги получили особую популярность в силу простого и ясного языка, которым пользовался старец Паисий, а также благодаря тому, что наряду с традиционными темами святоотеческих поучений в них немало места уделено острейшим духовным проблемам современного православного сознания. «Последние тревожные события в России и во всем мире еще раз подтверждают справедливость, важность и остроту сказанного старцем Паисием», – пишет иеромонах Доримедонт, один из переводчиков духовного наследия подвижника на русский язык. Кстати, особая духовная близость старца к России нашла свое символическое отражение в том, что его духовным наставником был известный русский старец-афонит, иеросхимонах Тихон (1884-1968), который и постриг отца Паисия в великую схиму.

Итак, слово Паисию Святогорцу:
        ЕСЛИ МИТРОПОЛИТЫ МОЛЧАТ, КТО ЖЕ БУДЕТ ГОВОРИТЬ?
     Возможно, нам придется пережить многое из того, о чем говорится в Апокалипсисе. Наступила апостасия, и сейчас осталось только прийти «сыну погибели» (2 Фес.2,3).

     Безразличие к Богу приводит к безразличию во всем остальном, приводит к распаду. Вера в Бога – великое дело. Человек служит Богу, а затем любит своих родителей, свой дом, своих родных, свою работу, свою деревню, свое государство, свою Родину. Тот, кто не любит Бога, тот не любит ничего. И Родины своей он тоже не любит…

Люди добрые, люди славные,
Нас кручинушка извела.
Мы утратили силу главную:
Были матерью православною,
Стали мачехой лжи и зла.
И спасут нас теперь не битвы –
Дни всеобщей святой молитвы.
Борис Споров, (№5,92)

     Меня беспокоит царящая безмятежность. Что-то готовится. Мы еще не поняли как следует ни того, в какие годы живем, ни того, что умрем. Что из этого выйдет, не знаю, положение очень сложное. Судьба мира зависит от нескольких человек, но Бог еще удерживает тормоз. Нужно много и с болью молиться, чтобы Бог вмешался в происходящее… Время очень сложное. Скопилось много пепла, мусора, равнодушия – и для того, чтобы все это улетело, нужно, чтобы сильно подуло…

     Страшно! Наступило вавилонское столпотворение! Требуется божественное вмешательство… Происходит великое волнение. Такая каша! Голова у народа совсем заморочена. Однако, несмотря на это брожение, я чувствую в себе некое утешение, некую уверенность. Есть все же часть христиан, в которых почивает Бог. Есть еще люди Божии, люди молитвы, и Всеблагий Бог терпит нас и снова приведет все в порядок. Не бойтесь! Мы пережили столько гроз и не погибли. Так что же, испугаемся бури, которая должна разразиться? Не погибнем и сейчас!
Бог любит нас. В человеке есть скрытая на случай необходимости сила. Тяжелых лет будет немного. Лишь одна гроза…

     Не расстраивайтесь нисколько, ибо над всеми Бог, Который управляет всем и посадит каждого на скамью подсудимых дать ответ за содеянное, в соответствии с чем каждый и воздаяние от Него получит. Будут вознаграждены те, кто в чем-то поможет добру, и будет наказан тот, кто делает зло. Бог в конце концов расставит все по своим местам, но каждый из нас даст ответ за то, что он сделал в эти трудные годы своей молитвой, добротой…

     Сегодня стараются разрушить веру и, для того, чтобы здание веры рухнуло, потихоньку вынимают по камешку. Однако ответственны за это разрушение все: не только те, кто разрушает, но и мы, видящие, как разрушается вера и не прилагающие усилий к тому, чтобы ее укрепить. Впоследствии эти развратители умышленно создадут нам еще большие трудности, озлобятся на Церковь, монашество.

     Нынешней ситуации можно противостоять только духовно, а не по мирски. Шторм усилится еще немного, выбросит на берег весь мусор, все ненужное, а затем положение прояснится. И одни получат чистую мзду, а другие оплатят долги.

     Сейчас много таких, кто стремится разложить все: семью, молодежь, Церковь. В наши дни радеть за народ – это исповедание, ибо государство воюет против божественного закона. Законы, которые оно принимает, направлены против Закона Божия. Их прадедов и дедов оболги, войди в их дом с лукавыми речами, отравою насыти их мозги и овладей их страшными мечами. В степь отгони их славу, их коней, купи князей и златом, и коварством… И тихо дожидайся лучших дней, и плод падёт, что звался государством. Анатолий Краснов, СПб

     Но мы ответственны за то, чтобы не дать врагам Церкви все разложить. Хотя мне приходилось слышать даже священников, говорящих: «Вы этим не занимайтесь, не ваше дело!» Если бы они молитвой доходили до такого состояния, что ни к чему не прилагали бы попечения, то я им ноги целовал бы. Но нет, они безразличны потому, что хотят быть для всех хорошими и жить припеваючи.

     Безразличие непозволительно даже мирским, а уж тем более духовенству. Человек честный, духовный не должен ничего делать с безразличием. «Проклят творяй дело Господне с небрежением», – говорит пророк Иеремия (Иер. 48,10)… Сейчас война, духовная война. Я должен быть на передовой. Столько марксистов, столько масонов, столько сатанистов и всяких других! Сколько бесноватых, анархистов, прельщенных… Я вижу, что нас ожидает, и поэтому мне больно. Во рту моем горечь от людской боли…

Ни слёзы, ни кровь не помогут
Отсрочить приход сатаны.
В сердцах поселилась тревога.
Ну где же вы, Божьи сыны?

Где это немногое стадо,
Что скажет на выборах: «Нет!
Нам иродов больше не надо,
Мы Богу давали обет

Не чаять другого Мессии
И не отступать от Христа.
Поднимем Святую Россию
Под знаменем алым креста!

Святая Россия не сможет
Восстать из руин без страны…»
Суд совести близится. Боже,
Не дай нам принять сатаны!
Людмила Крюкова, убита в Москве в 2000г (№2,157)

     Дух теплохладности господствует, мужества нет совсем! Мы вконец испортились! Как нас Бог еще терпит? Сегодняшнее поколение – это поколение равнодушия. Не воины. Большинство только для парада и годится.

     Безбожникам, хулителям дают выступать по телевизору. И Церковь молчит и не отлучает этих богохульников. А надо было бы отлучать таких. Отлучения, что ли, жалко? Давайте не будем ждать, когда кто-то другой вытащит змею из дыры, чтобы мы оставались в покое.

     Молчат от безразличия. Плохо то, что даже люди, что-то имевшие внутри себя, стали охладевать и говорить: «Разве я смогу изменить ситуацию»? Мы должны с дерзновением исповедывать нашу веру, потому что если мы промолчим, то понесем ответственность. В эти трудные годы каждый из нас должен делать то, что возможно. А что невозможно, оставлять на волю Божию. Так наша совесть будет спокойна.

     Если же мы не противостанем, то поднимутся из могил наши предки. Они столько выстрадали за Отечество, а что делаем для него мы?.. Если христиане не станут исповедниками, не противостанут злу, то разорители обнаглеют еще больше. Но теперешние христиане не бойцы. Если Церковь молчит, чтобы не вступать в конфликт с государством, если митрополиты молчат, если молчат монахи, то кто же будет говорить?

     А ведь если мы не начнем воевать против зла, не начнем обличать тех, кто соблазняет верующих, то зло станет еще больше. Если же не убоимся, маленько ободрятся верные. И тем, кто воюет с Церковью, будет потруднее.

     В прошлом наш народ жил духовно, поэтому Бог благословлял его, и святые чудесным образом нам помогали. И мы побеждали наших врагов, которые всегда превосходили нас числом. Мы и сейчас говорим, что мы православные, однако, к сожалению, часто носим лишь имя православных, но не живем православною жизнью.

    В ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Молчи, докучливая лесть!
Ты всё про то же год из года:
«Великих подвигов не счесть
и славы Русского народа!..»
Ты – про поверженный рейстаг.
Ты мне – про поле Куликово…
Но… глянь: везде хозяин – враг,
над всей Россией – вражье слово…
Протоиерей Вячеслав Шапошников, Кострома №5,114

    Нерадивое духовенство усыпляет народ, оставляет его как есть, чтобы он не волновался. «Смотри, – говорят, – ни в коем случае не скажи, что будет война, или Второе Пришествие, и потому надо готовится к смерти. Чтобы люди ни в коем случае не разволновались!»

     А другие от ложно понимаемой доброты говорят: «Не обличайте еретиков, что они в прелести, чтобы показать нашу любовь к ним». Сегодня народ замешан на воде. Закваска не та.

     Если я избегаю волнений ради того, чтобы не нарушить своего плотского покоя, то я равнодушен к святыне! Духовная кротость это одно, а мягкость от равнодушия – совсем другое. Некоторые говорят: «Я христианин и поэтому должен быть радостным и спокойным». Но это не христиане. Это равнодушие, это радость мирская.

    Тот, в ком присутствуют эти мирские начала – не духовный человек. Духовный человек – весь сплошная боль. То есть ему больно за то, что происходит, ему больно за людей. Именно за эту боль ему воздается божественным утешением.

    Сейчас Бог терпит то, что происходит. Терпит для того, чтобы злой человек не смог оправдаться. Бог ждет от нас терпения, молитвы, борьбы. Гневаться, когда обижают тебя самого – это гнев нечистый. А вот если кто-то страдает за святыню, то это значит, что у него есть ревность по Богу. Есть праведное, по Богу, негодование, и только такое негодование оправдано в человеке.

     Раньше Дух Святой просвещал, подсказывал. Великое дело! Сегодня Он не находит в нас предпосылок для того, чтобы снизойти. Придут тяжелые годы. Ветхозаветное вавилонское столпотворение было невинной забавой по сравнению с нынешним веком.

                ПЕЧАТЬ АНТИХРИСТА СТАНОВИТСЯ РЕАЛЬНОСТЬЮ…
     Возможно, вам придется пережить многое из того, о чем говорится в Апокалипсисе. Потихоньку многое вылазит наружу. Положение ужасно. Безумие перешло все границы. Наступила апостасия, и сейчас осталось только придти «сыну погибели» (2Фес. 2,3).

     Мир превратится в сумасшедший дом. Будет царить разброд, среди которого каждое государство начнет творить то, что ему вздумается. Будем видеть, как происходят самые невероятные, самые безумные события. Хорошо лишь, что эти события будут сменять друг друга очень быстро.

      Экуменизм, общий рынок, общемировое государство, одна религия, сшитая по их мерке – таковы планы у этих дьяволов. Сионисты уже готовят кого-то в мессии. Для них лжемессия будет царем, будет властвовать здесь, на земле.

Божественным словом владея,
Он словно века просчитал,
«Несть эллина, несть иудея» -
Как будто стихи прочитал.
А значит, их, избранных, нету,
Как избранных нет никого, -
За это, наверно, за это
Они и убили Его.
Анатолий Краснов, СПб

     Произойдет великая смута. В этой смуте все захотят царя, который мог бы их спасти. И тогда они выдвинут человека, который скажет: «Я – имам, я – пятый Будда, я – Христос, которого ожидают христиане, я тот, кого ждут иеговисты, я мессия евреев».

      Наступают тяжелые времена, нас ждут большие испытания. Христиане перенесут великое гонение. Между тем очевидно, что люди даже не понимают того, что мы уже на пороге последних времен, что печать антихриста становится реальностью. Словно ничего не происходит. Поэтому Священное Писание говорит, что прельстятся и избранные…

Ещё нам выколют глаза,
внушат, что были зря зачаты
за Слово Божие и за
отсутствие на лбу печати.

Чернее ночи станет день,
вода уткнётся в дно колодца,
у человека даже тень
и та от ужаса сожмётся.

Распнёт за веру брата брат,
как только – не во время оно –
отечественный демократ
переродится в скорпиона.

Промоют ящиком мозги,
народ пойдёт, как скот, как быдло…
Беги, душа моя, беги! –
 и не ведись на их повидло.

Ответствуй Вавилону: «Нет!» -
и яко злато стань в горниле,
храня в душе высокий свет,
какдревние огонь хранили.
Протоиерей Андрей Логвинов
    
Сионисты хотят управлять миром. Для того, чтобы достигнуть своей цели, они используют колдовство и сатанизм. На поклонение сатане они смотрят как на средство приобрести силу, которая поможет в осуществлении их планов. Они хотят управлять миром с помощью сатанинской силы. Бога они в расчет не берут.

     Знамением того, что приближается исполнение пророчеств, будет разрушение мечети Омара в Иерусалиме. Ее разрушат, чтобы восстановить храм Соломона, который находился на ее месте. В восстановленном храме евреи в конце концов провозгласят антихриста мессией.

     Раввины знают, что истинный Мессия пришел и Его распяли. Понимать-то они понимают, но их ослепляет эгоизм и фанатизм.

     Две тысячи лет назад в Апокалипсисе было написано, что люди будут запечатлены числом 666. Как говорит Священное Писание, древние евреи обложили покоренные им в разных войнах народа налогом. Годичный налог и был как раз равен 666 талантам золота (См. 3Цар.10,14 и 2Парал. 9,13). Сейчас, для того, чтобы покорить весь мир, они опять вводят свое старое налоговое число, которое связано с их славным прошлым. То есть 666 есть символ мамоны.

      Все идет своим чередом. На кредитных картах это число давно поставили. А впоследствии тот, кто не будет запечатлен числом 666, не сможет ни продавать, ни покупать, ни брать заем, ни устраиваться на работу.

      Помысел говорит мне, что этой системой антихрист хочет подчинить себе мир. Он будет навязан людям с помощью системы, контролирующей всемирную экономику, ибо только те, кто примет печать – начертание с числом 666 – смогут вступать в торговые отношения.

Новый век наживы и злобы
пострашней любого Везувия.
Потребительское безумие!
Ну ещё, ну ещё, ещё бы!

Уже не прячут тенеты –
ловцы душ, и повсюду есть –
сети ловчие – интернеты
и шестьсот шестьдесят шесть!
Вера Бурдина, г.Кингисепп

     Печать будет начертанием, которое сперва поставят на все товары, а потом принудят людей к тому, чтобы ее ставили им на лоб или на руку. Помаленьку, после введения карточек и удостоверений личности с тремя шестерками, после составления персональных досье, они лукавым образом приступят к нанесению печати.

     В Брюсселе над центральным компьютером построен целый дворец с тремя шестерками. Этот компьютер может контролировать миллиарды людей. А мы, православные, противодействуем этому, потому что не хотим антихриста и диктатуры тоже не хотим.

     Три с половиной года будут тяжелыми. Тем, кто не согласится с этой системой, придется нелегко. Их будут стараться засадить в тюрьму, постоянно находя для этого какой-нибудь новый повод. Мучить таких людей они не будут, однако, не имея печати, человек не сможет жить. «Вы страдаете без печати, – скажут они, – а если бы вы ее приняли, то трудностей у вас бы не было».

     Поэтому приучив себя уже сейчас к жизни простой, умеренной, можно будет пережить те годы. Иметь маленько землицы, возделать немного пшенички, картофеля, посадить несколько масличных деревьев, и тогда, держа какую-нибудь скотинку, козочку, несколько курочек, христианин сможет пропитать свою семью. Потому что от запасов пользы тоже немного: продукты долго не лежат, быстро портятся…

     Но продлятся эти притеснения недолго: года три, три с половиной. Ради избранных дни сократятся. Бог не оставит человека без помощи. Сейчас разразится гроза, наступит непродолжительная диктатура антихриста-сатаны. А потом Христос вмешается, задаст хорошую трепку всей этой антихристовой системе, зло будет попрано Им, и Он в конце концов обратит его в добро.

– А если кто-то примет печать по неведению?
– Скажи лучше, по равнодушию. Какое там неведение, когда все ясно до предела? Да если и не знает человек, ему должно поинтересоваться и узнать. Приняв печать, пусть даже и по неведению, человек теряет Божественную Благодать и принимает бесовское воздействие. Вон, когда священник при Крещении погружает дитя во святую купель, оно, и не понимая того, принимает Святаго Духа и потом в нем обитает Божественная Благодать.
– Некоторые говорят: «Чему от Бога суждено быть, то и будет. Какое нам до этого дело!»
– Говорят-то они говорят, но на самом деле это не так! К сожалению, некоторые современные священники пеленают своих духовных чад, как младенцев, чтобы те не волновались. «Это неважно, – говорят они, – что сейчас происходит. Ничего страшного, лишь бы вы имели веру внутри себя». Или же причитают: «Не говорите вы на эту тему – об удостоверениях, о печати, чтобы люди не волновались». Тогда как, говори они людям: «Давайте постараемся жить более духовно, быть ближе к Христу и ничего не бояться, ведь самое большее – мы станем мучениками», они бы хоть как-то готовили их к грядущим трудностям.

     Что же происходит сейчас? Мало того, что лукавые «толкователи» комментирую пророчества по-своему. Будучи представителями духовенства, они еще и сами трусят, подобно людям мирским. А им следовало бы проявлять духовное безпокойство и помогать христианам, всевая в них добрую обеспокоенность ради того, чтобы те укреплялись в вере и ощутили божественное утешение.

      Я удивляюсь: неужели все то, что происходит, не заставляет их задуматься? И почему после толкований, данных ими от своего ума, они не ставят хотя бы вопросительного знака? А если они помогут антихристу с его печатью и увлекут в погибель другие души?!

Нет, за «совершенной системой кредитных карточек», за «компьютерной безопасностью» кроется всемирная диктатура, кроется иго антихриста. «Да даст им начертание на десней руце их или на челех их, да никтоже возможет ни купити, ни продати, токмо кто имать начертание, или имя зверя, или число имене его. Зде мудрость есть. Иже имать ум, да почтет число зверино: число бо человеческо есть, и число его шестьсот шестьдесят шесть» (Апок. 13,16-18).

В конце истории земной
В назойливой рекламе
Воссядет царствовать иной
Властитель в новом храме,

И он рабам своим печать
Всем на чело возложит,
Заставит прочих замолчать,
Мир, как число, разложит.

И станут мучить христиан
На электронной дыбе.
И кто на пир его не зван,
Застонет на отшибе:
Лишат зарплаты и авто,
И кондиционера…
Душе останется зато
Забытая пещера.

Потом земной наступит ад
И ужасы без меры…
Но вход один есть в Райский сад:
Как раз из той пещеры…
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома
    
Мир потерял контроль над собой. От людей удалились любочестие и жертвенность. Вкус жертвенной радости неведом нынешним людям, и потому они так измучены. Ведь только тогда, когда ты соучаствуешь в боли другого, происходит чудо.

      Если же человек не возделает в себе жертвенного духа, то он думает только о себе и Божественной благодати не приемлет. Чем больше человек забывает о себе, тем больше помнит о нем Бог. Те, кто умирают геройски, не умирают. А если отсутствует героизм, то ничего хорошего не жди…

     Наши годы похожи на бурлящий и свистящий котел. Необходимы закалка, отвага и мужество. Смотрите как бы не оказаться неподготовленными, если что-то случится. Готовьтесь уже сейчас, чтобы вы могли дать отпор трудностям. И Христос сказал: «Будите готови» (Мф.24,44), – не так ли? Может быть, нам придется встретить не одну лишь внезапную смерть, но и другое опасности. Итак, прогоним от себя стремление устроиться поудобнее! Пусть в нас работает любочестие и присутствует дух жертвенности.

     Я вижу, как что-то готовится, вот-вот должно произойти и постоянно откладывается. Все время маленькие отсрочки. Кто переносит эти сроки? Бог ли отодвигает их? А ну-ка, еще месяц, ну-ка, еще два!.. Так все и идет. Но раз мы знаем, что нас ждет, то развивайте в себе, насколько можете, любовь. Это самое главное: чтобы была между нами истинная, братская любовь. Доброта, любовь – это сила. Храните, насколько можете, тайну и не пускайтесь на откровенности: ведь если тайну будут знать «ты, да я, да он, да звонарь Симеон», то что из этого выйдет?

     Смерть на войне способна весьма умилостивить Бога, потому что человек, павший смертью храбрых, жертвует собой, чтобы защитить других. Те, кто от чистой любви жертвуют своей жизнью ради того, чтобы защитить своего ближнего, подражают Христу. Эти люди – величайшие герои, их боится, трепещет сама смерть, потому что от любви они презирают ее и таким образом обретают бессмертие, находя под могильной плитой ключ от вечности и без труда входя в вечное блаженство…

Настало время новостей.
Включаю «телек» спозаранку
И вижу: в женщин и детей,
И в стариков стреляют танки.
И, позабыв Христов Завет,
Законы жизни и природы,
Принявши тьму, отринув свет,
Воюют братские народы.
И разрывается страна,
И царство восстаёт на царство,
И возглашает сатана
Свой лозунг: разделяй и властвуй!
И вот на первой полосе
Читаю в утренней газете:
Кавказ пылает, гибнут дети!
Что делать, люди? Кто ответит?
Мне кажется, ответят все…
Не сомневайтесь: все ответим!
Татьяна Егорова, СПб

     Поэтому я и говорю вам: возделывайте жертвенность, братскую любовь. Пусть каждый из вас достигнет состояния духовного, чтобы оказавшись в трудной ситуации, вы смогли выбраться из нее. Не находясь в духовном состоянии человек трусит, потому что любит самого себя. Он может и отречься от Христа, предать Его.

          ПОМНИ!
Слово твоё – точно резкая бритва…
Взгляд – словно пепел, вмороженный в лёд…
Воин Руси, не окончена битва,
помни и верь, наше время придёт.

Копится ненависть в нас не напрасно.
Будет и твой впереди Сталинград.
Чтобы отвага в груди не угасла,
помни, что нелюди с нами творят…
Валерий Хатюшин, (№2,147)

     Вы должны решиться на смерть. Мы верим в то, что ничто не проходит даром, что в нашей жертве есть смысл.

     Подвиги совершают не те, кто ростом велик, а те, в ком есть отвага, широкое сердце и решимость пожертвовать собой. В духовной отваге нет варварства. Такие люди стреляют не во врага, а вокруг него и принуждают его сдаться. Добрый предпочитает быть убитым, нежели убивать. Человек, настроенный таким образом, приемлет божественные силы…

          ТРЕТИЙ
Когда их, раздетых, поставили к яме,
И замерло время в канале ствола,
Испуганный первый подумал о маме,
Вздохнул, и слеза по щеке потекла.

Суровый второй потоптался на месте
И, прежде чем пулею сердце прожгло,
- Прощай! – прошептал, обращаясь к невесте,
И так же, как первый, вздохнул тяжело.

А третий не думал о страшном итоге.
Ничто не тревожило душу его.
За миг до расстрела он вспомнил о Боге:
- Помилуй, Всевышний, раба своего!..

… И долго стояли над ним душегубы,
И были не в силах понять до конца –
Чему улыбались упрямые губы,
Синея на бледном лице мертвеца.
Юрий Паркаев

     Люди же злые трусливы и малодушны, свой страх они прикрывают наглостью, боятся и самих себя, и других, и потому от страха стреляют без остановки. Мужество, отвага – это одно, а злобность, уголовщина – совсем другое. Для того, чтобы преуспеть, надо иметь шальную, в хорошем смысле, жилку. Тот, в ком нет шальной жилки, ни святым, ни героем стать не может. Сердце должно стать безрассудным.

     В нашу эпоху отвага является редкостью. Люди замешаны на воде. Поэтому если, Боже упаси, начнется война, одни умрут от страха, а у других опустятся руки, потому что они привыкли к хорошей жизни. Страх необходим тогда, когда он помогает человеку обратиться к Богу. Страх же от недостатка веры, недостатка доверия Богу – губителен.

     Такой страх изгоняется отвагой. Будем помнить: чем больше человек боится, тем сильнее искушает его враг. Если человек не будет подвизаться, чтобы стать мужественным, и не стяжет настоящей любви, то когда возникнет какая-нибудь сложная ситуация, над ним даже куры будут смеяться.

     Воин должен радоваться, что умирает ради того, чтобы не умирали другие. Если расположить себя подобным образом, то ничего не страшно. От многой доброты, любви и самопожертвования рождается отвага. Но сегодня люди и слышать не хотят о смерти. Однако тот, кто не помнит о смерти, живет вне реальности. Те, кто боятся смерти и любят суетную жизнь, находятся в духовном застое. Люди же дерзновенные, полагая перед собой смерть и постоянно думая о ней, побеждают суету и уже здесь начинают жить в вечности и райской радости.

Приспевает время мучеников, что спасут народ и други.
Приспевает время лучников, время шлема и кольчуги.
Кузнецы! мечи выковывай из победно-звонкой стали,
блеском стали очаровывай замохнатевшие дали.

Раздувай дыханье горнее: скоро, скоро время спросит,
скоро, скоро горе-горюшко верных рыцарей подкосит.
Упадут они, емелюшки, не с девчатами в солому,
упадут они в земелюшку, чтобы дать простор живому.

А когда с землёй сравняются скромные захоронения,
люди с  э т о й  бойней справятся и – на новое сражение.
Так – всегда. Не позабыты вы, шлем с кольчугой харалужною.
Слава меж людьми – убитому! Слава в небесах – живущему!
Мария Авакумова №4,133
 
    Пусть тот, кто сражается на войне за Веру и Отечество, осенит себя крестом и не боится, ведь он имеет помощником Бога! Сам Бог будет судить, жить ему или умереть. Надо иметь доверие Богу, а не самому себе.

            РУССКИЕ ЗАЙМУТ ТУРЦИЮ, КИТАЙЦЫ ПЕРЕЙДУТ ЕВФРАТ…
   
Помысел говорит мне, что произойдут многие события: русские займут Турцию, Турция же исчезнет с карты, потому что треть турок станет христианами, треть погибнет на войне и треть уйдет в Месопотамию.

     Средний Восток станет ареной войн, в которых примут участие русские. Прольется много крови, китайцы перейдут реку Евфрат, имея двухсотмиллионную армию, и дойдут до Иерусалима. Характерной приметой, что эти события приближаются, будет разрушение мечети Омара, т.к. разрушение ее будет означать начало работ по воссозданию евреями храма Соломона, который был построен именно на том месте.

Там, между Тигром и Ефратом,
Сказали: юности конец.
Брат будет смертно биться с братом,
И сына проклянёт отец.

Мы больше не вернёмся к рощам
У тихих вод Твоих возлечь,
Мы ждём дождя посевам тощим,
В золе мы будем хлеб наш печь.

Тебе мучительно быть с нами,
Безсильный страх наш сторожить.
Создал нас светлыми руками, -
Мы ж в свете не умеем жить.
Елизавета Кузьмина-Караваева †1945

      В Константинополе произойдет великая война между русскими и европейцами, и прольется много крови. Греция не будет играть в этой войне первенствующую роль, но ей отдадут Константинополь. Не потому, что русские будут благоговеть перед греками, но потому, что лучшего решения найти не удастся… Греческая армия не успеет подойти туда, как город будет ей отдан.

       Евреи, поскольку будут иметь силу и помощь европейского руководства, обнаглеют и поведут себя с безстыдством и гордостью, и постараются управлять Европой…

«На суд Россию!» - слышен крик
Европы, позабывшей вмиг
Позор фашистского потопа.

Кричи, коль есть кривой язык.
Ведь если бы не русский штык,
То чем бы ты была, Европа?
Николай Рачков, СПб №4, стр.95

      Они будут строить многие козни, но через гонение, которое последует, христианство всецело объединится. Однако объединится не так, как хотят те, кто различными махинациями устраивает всемирное «объединение церквей», желая иметь во главе одно религиозное руководство. Христиане объединятся, потому что при создавшемся положении произойдет отделение овец от козлов. Тогда осуществится на деле «едино стадо и един Пастырь»…

      Не поддавайтесь панике. Трусы никому не нужны. Бог смотрит на расположение человека и помогает ему. Надо держаться с хладнокровием и работать мозгами. Что бы ни происходило, надо молиться, думать и действовать. Самое лучшее – это стараться всегда духовно противостоять трудной ситуации. Однако сегодня нет ни духовной отваги, которая рождается от святости и дерзновения к Богу, ни отваги естественной, которая нужна, чтобы не струсить при виде опасности…

Чтоб стать мужчиной – мало им родиться,
Как стать железом – мало быть рудой.
Ты должен переплавиться. Разбиться.
И, как руда, пожертвовать собой.

Готовность к смерти – тоже ведь оружье.
И ты его однажды примени.
Мужчины умирают, если нужно,
И потому живут в веках они.
Михаил Львов †1988 №4, стр.33

      Для того, чтобы сдержать большое зло, надо иметь многую святость. Духовный человек и зло затормозит, и людям поможет. В духовной жизни самый большой трус может стяжать многое мужество, если вверит себя Христу, Его божественной помощи. Он сможет пойти на передовую, сразится с врагом и победить! Будем поэтому бояться одного лишь Бога, а не людей, какими бы злыми они не были. Страх Божий любого труса сделает молодцом! Насколько человек соединяется с Богом, настолько он становится бесстрашным.

                Я РАДУЮСЬ: НАС ЖДЁТ ГРОЗА…
     Зло держится до трёх поколений, не больше. Вот как в России сегодня (сказано в 1989 году):ещё не сменилось три поколения, а уже началось возвращение к традиции. Ни в какой ситуации зло не может восторжествовать надо всеми. Бог сохраняет закваску. Вот и в России сгнили сети, власти не могут больше командовать народом.

      За этим всем стоят сионисты. Люди начали сейчас это понимать. Диавол не может полностью скрыть себя. Те или иные происходящие события открывают людям глаза. «Почему, – говорят они, мы должны подчиняться Тель-Авиву? Здесь Россия!» – и начинают требовать возврата к Преданию.

      Во всех государствах видишь бурю, великое смятение! Несчастный мир – да прострет Бог Свою руку – кипит, как скороварка. Что творят власть имущие! Стряпают-стряпают, бросают все в скороварку, а она уже свистит. Скоро вылетит клапан!..

      Мы еще не осознали того, что дьявол ринулся губить творения Божии. Он разъярен, потому что знает, что действовать ему остается немного. Мир горит! Вы это понимаете? Обрушилось немалое искушение. Дьявол разжег такой пожар, что даже если все пожарные соберутся вместе, то не смогут его потушить. Духовный пожар – не осталось ничего неповрежденного. Остается только молится, чтобы Бог пощадил нас…

     Весь мир идет к одному. Общий развал… Зло дозревает…

     В мире сегодня очень много беснования. Диавол разгулялся не на шутку, потому что нынешние люди дали ему много прав. Люди подвергаются страшным бесовским воздействиям… Человек порабощается страстям, дав диаволу права над собой.

     Диавол обладает не силой, а злобой и ненавистью. Всесильна любовь Божия. Сатана корчит из себя всесильного, но не справляется с этой ролью. Многие из его разрушительных планов разваливаются, еще не начав осуществляться…

     Ни в одну эпоху не существовало такой беззащитности, как у современных людей. И поскольку человеческие усилия им не помогают, они бегут в Церковь, чтобы почувствовать себя в духовной безопасности. Однако, если они увидят, что и в корабль Церкви сочится вода и там заняты духом мира сего, а Духа Святаго нет, тогда люди отчаются, поскольку после этого им уже будет не за что ухватиться.

      Мир мучается, погибает, и, к несчастью, все люди вынуждены жить среди этого мирского мучения. И если у них нет веры, если они не доверились Богу настолько, чтобы полностью на Него положиться, то им не избежать страданий. Доверие Богу – великое дело.

      Бог попускает искушения не для того, чтобы диавол нас тиранил. Он позволяет ему искушать нас, чтобы таким образом мы сдавали экзамены на поступление в иную жизнь и при Втором Христовом пришествии не имели чрезмерных претензий. Нам надо хорошенько понять, что мы воюем с самим диаволом и будем воевать с ним, пока не уйдем из этой жизни… Нанося нам удары, диавол выбивает весь сор из нашей пропыленной души, и она становится чище.

     Переживаемые нами годы очень трудны и очень опасны, но в конце концов победит Христос. Вот увидите, с каким уважением люди будут относиться к Церкви – лишь бы мы, христиане, жили правильно… Какие нелегкие годы!.. Если б вы только знали, до чего мы дошли, и что нас ждет впереди!..

      Диавол правит суетой и теми, кто порабощен суете, миру. Сердце, плененное суетным миром, удерживает душу в состоянии неразвивающемся, а ум – в помрачении. И тогда человек только кажется человеком, по сути же он является духовным недоноском…

     Охладев к мирскому, сердце возрадуется духовно. Но духовная радость не придет к тому, кто исполняет мирские похотения своего сердца… Простота и благоговение – это и есть православный дух, в котором почивает Христос.

     В нашу эпоху некоторые «духовные наставники» направляют течение монашества по мирскому руслу, и к благодатному святоотеческому духу души иноков не текут. Я вижу, что сегодня в монастырях господствует дух, противоположный святоотеческому. Доброго, святоотеческого монахи не принимают…

     Величайшее зло, по-моему, в том, что некоторые считают этот мирской дух прогрессом. Путем мирского развития, которое считается прогрессом, монашество приходит к духовному разложению. Поэтому мне больно до того, что хоть криком кричи!

Спадёт с очей твоих завеса,
И ты узришь, как мир людей
Под погребальный марш Прогресса
Стремится к бездне всё быстрей.
Николай Зиновьев

     Я вижу, как зреет нарыв. Но он прорвется, очистится. То, что происходит сейчас, не может долго продолжаться. Разразится гнев Божий. Нам предстоит сдача экзаменов. Сперва медь отделится от золота, а потом станет ясно, сколько этого духовного золота в каждом из нас…

    «Грядет гнев Божий на сыны противления» (Еф. 5,6). Да не будем же и мы такими сынами. Мир живет в апокалиптические времена. Но знаете, как все меняется, если иметь доверие к Богу? Для Бога нет затруднительных положений. Лишь бы человек прилепился к Нему – вот что самое главное…

      Человеческие удобства перешли всякие границы и поэтому превратились в трудности. Умножились машины – умножились хлопоты. Машины и железки уже командуют человеком, превратив в машину его самого. Поэтому сердца людей и стали железными.

Тело моё состоит из дивана.
Чувства мои – из картинок экрана.
Руки мои – из больших магазинов.
Уши насквозь состоят из «фанеры».
Губы – из клубов и фраз лицемерных.
Знанья мои – из шпаргалок и пива.
Нежность моя – из черешни червивой.
Деньги мои - из долгов и кредитов.
Отпуск – из моря, блондинок, еды…
Вот он весь я. Или, может быть, ты?
Сергей Каргашин, род.1965, №5, стр.126

      Современные технические средства развиваются быстрее, чем человеческий ум, потому что в их развитии помогает диавол. Из-за машин люди посходили с ума. От многих удобств они мучаются, их душит тревога.

     Телевидение нанесло людям огромный вред. Особенно разрушительно оно действует на маленьких детей. Как-то ко мне в каливу пришел семилетний мальчик со своим отцом. Я видел, как устами ребенка вещал телевизионный бес, подобно тому, как бес говорит устами одержимых. Таким вот образом, с помощью телевидения, некоторые хотят оболванить мир…
Включу телевизор. По первой программе
За рамой рыдает гроза.
Упрямые молнии косо и прямо
Стригут провода и ныряют в леса.
Тяжёлые капли склевали дорогу,
Сырым сквозняком превращённым во мглу.
Молчит человек, позабывший о Боге,
И нету пути – телевизор в углу.
Евгений Юшин

     Комфорт – вот что приносит людям болезни и страдания. А лишения очень помогают людям… В нашу эпоху удобства отупили людей. А мягкотелость, изнеженность принесли и множество болезней. И болезненными большинство людей стали как раз из-за легкой жизни. Если начнется война, то как люди смогут ее перенести, будучи столь избалованными?..

     Нам нужно понять, что все материальное исчезнет, а мы предстанем пред Богом должниками. Помните две вещи: первое – все мы умрем; второе – умрем мы, может быть, и не своей смертью. Вы должны быть готовы к смерти насильственной. Если об этом помнить, то и все остальные дела пойдут хорошо…

     Церковь сегодня лихорадит, потому что нет божественного просвещения, и каждый судит и рядит, как ему вздумается… К несчастью, западный рационализм оказал влияние и на восточных православных владык. И вот они находятся в Православной Церкви Христовой только телом, в то время как всем существом своим пребывают на Западе, который, как им кажется, царствует в мире.

     А если бы они смотрели на Запад духовно, с помощью света Востока, света Христова, то они видели бы духовный закат Запада, который погружается в глубокую тьму. Но вместо этого они собираются на «богословские конференции» и обсуждают темы, которые и обсуждать-то нечего, которые за столько лет не обсуждали даже Святые Отцы.

Неразделённая любовь
России к Западной Европе
впитала всё – и боль, и кровь,
и сладкозвучие утопий.

Любовь, низвергнувшая вдруг
патриархальную идею
под императорский каблук
петровской первой ассамблеи.

Любовь – погибель и тоска…
Неразделённая? Тем больше!
Картечь для русского виска.
Шипящее коварство Польши.

Лукавый фряжский политес
и сплин седого Альбиона,
словечко скользкое «прогресс»
и – втоптанная в грязь корона!
Диана Кан, г.Новокуйбышевск, №3, стр.15
    
Все эти действия – от лукавого. Они направлены на то, чтобы заморочить головы верующим людям и соблазнить их, чтобы одних подтолкнуть к ереси, а других – к расколу. Таким образом диавол завоевывает новые плацдармы. Ох-ох-ох, эти люди мучают народ и морочат ему голову.

     Какое влияние оказали на нас протестанты, католики! Насколько же глубоко проник в католичество безбожный дух! А наши студенты едут на учебу в Англию, Францию, другие западные страны, заражаются европейскими микробами, потом пишут какую-нибудь диссертацию и переносят эти микробы сюда. А потом наши православные ученые еще учат этим болезням других…

     Имена католиков и прочих еретиков поминать на проскомидии нельзя.     Нельзя ни вынимать за них частичку, ни служить панихиду. А об их здравии и просвещении мы молиться можем…

     Святые Отцы знали, что делали. Они воспретили общение с еретиками не без причины. Но сегодня призывают к совместным молитвам не только с еретиком, но и с буддистом, огнепоклонником и сатанистом! А инославные, со своей стороны, приезжают на такие «совместные конференции» и строят из себя учителей…

     Но все же, когда будет нужно, Господь восставит и Марков Ефесских, и Григориев Палам, которые соберут воедино всех наших израненных соблазном братьев – для исповедания веры, во утверждение Предания и на великую радость нашей Матери-Церкви!.. А сколько святых воссияет нам из России!..

     Дух Святый снисходит не с помощью техники, поэтому у Богословия нет ничего общего с безплодным научным духом… Величайшее зло в том, что занимаясь рассудочным «богословием», мы выдаем наш рассудок за Святой Дух. А это называется «мозгословием», от которого рождается вавилонское столпотворение… Слово смиренного простеца, основанное на его личном благодатном опыте и с болью рождающееся из глубин его сердца, имеет цену намного большую, чем куча красивых слов, которые одно за другим соскакивают с отточенного языка «образованного» человека.
 
    ДВИЖЕНИЕ
Люди в ракете мчатся
С приборами на Луну.
Зондом хотят прорваться
В космоса глубину.
В технику веруя,
С формулой, с мерою
Тщетно взлетаем мы
К звёздам желаемым,
Видя внешность одну.

Старец стал на колени,
Неподвижен ночь напролёт,
Но это и есть движенье,
Но это и есть полёт.

Только стремленье
К Богообщению
И возрастание
К Духа стяжанию
В глубь бытия ведёт.
Александр Солодовников †1974 №4,стр.118

    Знание – это вещь хорошая. И образование тоже. Но если знание и образование не освятятся, то они окажутся ни на что не годными и приведут к катастрофе. Если же человек постарается освятить свои таланты, дарованные от Бога, то приходит Благодать… А там, в Благодати – и догматика, и богословие, потому что в этом случае человек опытно переживает Таинства Божии…

     Люди стремятся ощутить радость, но для того, чтобы пришла настоящая радость, человек должен пожертвовать собой. Радость рождается от жертвы.

      Темные силы развернули страшную пропаганду, они направляют ко злу молодежь, у которой в голове не хватает соображения… В этом их поддерживает и государство, их подталкивают ко злу. А те, кому нет дела ни до Отечества, ни до семьи, для кого нет ничего святого, используют такую молодежь, для осуществления своих планов…

   РОССИЯ НА ИГЛЕ
Страшны не пуля или нож,
Иное зло гнетёт и душит.
Смотри – с экрана брызжет ложь
И лезет нагло в наши души.

В грязи святыни – страшный сон,
Сжигает сердце пламя ада.
Кто дал им в руки микрофон?
Кто отравить позволил ядом?

За ноги тащат Русь ничком,
Ликуют: «Плаха уж готова!»
И стала фиговым листком
Хвалёная «свобода слова».

Земля во мгле и мы во мгле,
Терпеть позор нет больше силы.
А на Останкинской игле
Хрипит в агонии Россия!
Юрий Семёнов, №4, стр.127

     Матери, не следя за своими детьми, их разрушают. Вся основа в матерях. В России если что-то и изменилось, то лишь потому, что матери тайно удержали веру, благоговение и помогли детям. К счастью для нас, в христианских семьях осталось немного закваски. Иначе мы бы погибли.
Бог, яко Бог благий, да управит зло во благо. Аминь.

                «Я МОЛЮСЬ, ЧТОБЫ ПОДУЛ ВЕТЕР…»
     – Геронта, что же такое творится? Все политические лидеры – масоны! Что из этого выйдет?.. Откуда возьмутся достойные политики?
– Сейчас вопрос заключается уже не в том, является ли данный человек масоном, – а насколько искренне он привержен всей этой идеологии. Сегодня, не будучи масоном, не станешь премьер-министром… Да даст им Бог покаяние и заберет их в иной мир. И да явятся новые Маккавеи! (Маккавеи, дословно – «сокрушающие врагов» – в Священном Писании (см. книги Маккавейские) самоотверженные борцы за отеческую веру и государственную независимость).

Золотая блистает иконища.
Перед ней толстопузый масонище.

И кладёт пред иконою он
Величавый прилюдный поклон!

У него не машина – машинища.
За него не режим, а – режимище.

И не деньги за ним, а деньжищи.
И не крест у него, а крестище.

Ведь такая отрада масонищу
Приобщиться к священному сонмищу!..
Протоиерей Андрей Логвинов

Сегодня в миру люди хотят работать мало, а деньги получать большие. Сегодня мир – это большой сумасшедший дом!.. У людей голова идет кругом, они себя не контролируют и не могут правильно оценить последствия своих поступков… Зло уже стало непереносимым, несправедливость умножилась до крайности. Люди подешевели. Вещи подорожали, а люди подешевели… Сердца людей ожесточаются… Никто ничего не делает. Современные люди пригодны только для парадов, не для борьбы. Где им бороться со злом…

     Нужно благими средствами преумножать добро. Вот увидишь, в конце концов люди вынуждены будут поставить над собой царя. Чтобы был верховный арбитр.

– Отче! Турки снова угрожают Греции!
– Не бойтесь! Мы возьмем и Константинополь. То есть нам его отдадут. Бог управит так, что крупные державы будут заинтересованы в том, чтобы именно мы владели Городом.
- Но ведь турок в Городе десять миллионов… и когда нам его отдадут, как мы сможем взять его под контроль?
– Их переселят на другую сторону Босфора. Помысл говорит мне, что так поступят ради того, чтобы сделать воды пролива международными… И потом в Турции разразится холера, будет большое бедствие. Очень много людей умрет. Об этом говорил и святой Арсений (Каппадокийский, + 1924г). Он написал тетрадь с пророчествами… К тому же треть турок станет христианами… И еще на территории нынешней Турции будут созданы государства курдов и армян…

     Европейский Союз – государство, созданное Израилем… Долго оно не протянет.

      Я молюсь, чтобы подул ветер и смел их всех, нынешних политиков – и стали у руля другие, более порядочные… Современные же политики только о личной выгоде беспокоятся. Им совершенно безразличны общее благо, Родина, государство. До чего мы докатились!.. Поднял бы их всех ветер и унес. Всех! Таких, как эти. Да воздвигнет Бог Маккавеев… Старец указал рукой на восток: – Видишь просвет? Открывается!

     – Да, сегодня русские переживают тяжелые времена… Но вот увидишь, они справятся с трудностями и снова создадут сильное государство… Произойдут события, которые приведут народы в великое смятение. Это будет не Второе Пришествие, но Божественное вмешательство. Люди будут искать кого-нибудь, кто бы им поведал о Христе. За руку тебя будут тянуть: иди сюда, сядь, расскажи мне о Христе.

     Старец говорил нам о том, какой план захвата Святой Афонской Горы разработали враждебные Богу силы:
    – У них есть план проложить дороги, чтобы приезжали туристы, а монахи устали бы их принимать. Потом скажут: «Построим здесь гостиницу, чтобы вы не уставали». Потом дадут деньги на содержание храмов. Затем скажут: «Послушайте, не дело здесь жечь свечи и ладан, мы вложили столько денег в реставрацию. Выберите любое место в окрестностях монастыря – мы там построим вам церковь». Потом заведут сторожа, у которого будет и борода, и ряса, и из Святой Горы сделают музей… Я не говорю, что Пречистая допустит это, но таков их план. Есть тут уже и их сторонники. Даже, представь себе, среди монахов! Но последнее слово за Пречистой. Если не образумятся, получат оплеуху.
      
Не имамы иные помощи…»
Молитву повторим сначала.
Я столько раз был в жизни тонущий –
Лишь Матерь Божья выручала.

Она ведь ведала заранее,
Когда моя иссякнет сила.
Я был на грани… нет, за гранью,
И – Она спасала, выносила.

Недостижимая – и близкая,
И любящая изначально…
Её ладошка материнская
Почти физически реальна.

Её Покров над Русью стонущей
И – тонущей?.. но прочь, невежды!
«Не имамы иные помощи».
И нет теперь иной надежды.
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома

«ТАМ НЕ НУЖНЫ НИ СВИДЕТЕЛИ, НИ ОБВИНИТЕЛИ, НИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, НИ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ, НО САМЫЕ ДЕЛА ЯВЯТСЯ ПЕРЕД ОЧАМИ НАШИМИ В ТОМ ВИДЕ, КАК МЫ ИХ СОВЕРШИЛИ». Свт. Иоанн Златоуст

      СЕМИДЕСЯТЫЕ ВЁРСТЫ             
      
«ЧЕЛОВЕКУ БЫ МАЛЕНЬКИЙ ОСТРОВ…»   
Раннее деревенское утро. Солнышко не поленилось подняться на высоту, и келья освещена ласкающими лучами. Неугомонная мошка радуется короткой жизни, и неподвижный воздух наполнен их предсмертными праздничными танцами.

      ПОДЁНКИ
Едва сгущаются потёмки,
Как шелестящею струёй
Веснянки, бабочки, подёнки
Летят на света остриё.

Гремят в стекло, как водослива
Потоки в бестолочь камней.
Мне, слава Богу, боязливо
за тварей, рвущихся ко мне.

Как страшно видеть их порывы,
Надежд упрямую тщету!
Удар – и в пропасть. Как с обрыва.
Упал – и снова в высоту.

Я вижу, как густеют стаи,
Как душам их в Ночи темно.
Но медлю, медлю – опасаясь
Открыть запретное окно…
Валентин Устинов, №5, стр.79

Я проснулся от крика экзотического животного – единственный в Коккорево красавец петух созывал своей гарем. Мне по душе петушиное ку-ка-ре-ку, а сосед жалуется на его частые призывы; он живёт здесь круглый год, и это его раздражает. Возможно, он прав в отстаивании заслуженной тишины: иначе к чему бы переносить деревенские муки?

Золотым сверкает опереньем.
Запоёт – привстанет на носки.
Лапами рванёт в саду коренья
И добычу делит на куски.

Угостит семейство – и доволен.
Свысока посмотрит на цыплят.
По двору проходит, словно воин, -
Только жалко – шпоры не звенят.

Жизнь его и в битвах и в походах.
Как орёл рванётся, и лови.
С петухом соседским в подворотнях
Целый день сечётся до крови.
Фёдор Белкин, №3, стр.186

Ночью в келье приходится обогреваться – холодно, да и днём дует северный арктический ветер, поэтому любителей понежиться в конце мая на пляже нет, и яблоньки неспешно примеряют белоснежный наряд невесты.
 

Белая веточка яблони
В чаше небес голубой,
Божье художество явлено
Тихой твоей красотой.
Тысячи лет было б мало мне
Налюбоваться тобой,
Белая веточка яблони
В чаше небес голубой.
Пчелы в бутонах расправленных
Реют с органной хвалой
Над бело-розовой яблоней
В чаше небес голубой.
Тайных молитв не ослаблю я,
Молятся вместе со мной
Белые веточки яблони
В чаше небес голубой.
Славься, Художник прославленный!
Славься моею душой,
С белыми ветками яблони
В чаше небес голубой
Александр Солодовников †1974

Наши подвальные коты Малыш №3 и Дымок особой радости от слияния с природой выказывать не спешат, и мы полдня выманивали Дымка из-под дома бантиком на верёвочке, пока он не проголодался. Толстун Малыш №3 осваивает пространство посмелее, но и для него дом – главная крепость. Могилки Мартюни и Малыша пока без цветов, и я вспоминаю, как счастливы они были на свободе, как охотничали по ночам, ели полезные травки и при первых приготовлениях хозяев к отъезду прятались с ухищрением. Звери нынешние, как видно, так натерпелись в подвальной жизни худа, что ни летающая, ни ползающая, ни вызревающая из земли живность их совершенно не интересует. Дымок освоил винтовую лестницу и слабыми лапками преодолевает высоту и страх: видно, там ему кажется безопаснее.

Птички поют, услаждая слух, как думал я много лет, пока не узнал, что это и язык, и предупреждение о занятой территории, и страстные призывы к возлюбленной. Но и наши хищники не дремлют: Присутствие недоброе почуяв, в слезящейся картофельной ботве, безумствует знакомая пичуга, распрыгалась под ветками в траве. За птичкой кот охотится, зверея. Она звенит, бандита уводя от своего гнезда в кустах сирени, где пламенеют капельки дождя. Прыжок – и птичка мимо лапы-бритвы взлетает в сантиметре. Благодать зовёт попасть в свои святые ритмы, где время жить и время умирать. Юрий Ключников.
Я привёз из дома книги «Советы натуралисту-любителю» 1956 года выпуска, «Избранное» И.Соколова-Микитова и «Рассказы о животных» Э.Сетона-Томсона – надо же хотя бы на условной пенсии начать познавать окружающий мир.
Крохотный паучок запаутинил верхнюю часть окна, и запутавшиеся бедные мошки не дожили своей стремительной жизни; уважая чужую собственность, на блестящие от солнца нити я не покушаюсь – каждый добывает пропитание как может.
Опять призывно кукарекает петух: наверное, жена уже сделала завтрак, пора умываться обжигающе холодной колодезной водой. Но сначала – короткая утренняя молитва. Потом, обременённый ведром, иду на берег Ладоги, хотя в садовом колодце вода по вкусу ещё слаще.
Пляж совершенно пуст, и даже чайки молча сидят на берегу, и только шум волны прибавляет тишине вкуса, да выброшенный камыш устало лежит на жёлтом песке.  Маленькая отважная птичка бежит за отходящей волной в неглубокую воду - ловит зазевавшихся мошек. Вдали, почти у линии горизонта, медленно передвигается жирная от дыма чёрточка корабля.

Но там, за ним, где глазу ходу нету,
Как знак, что – даль, что глубь, что трын-трава,
Протяжный дым плывёт по белу свету,
Предчувствуемый берегом едва.
Ирина Снегова

Да, где-то там, невидимый глазом, но знаемый сердцем, лежит святой остров Валаам; мне нравится часами глядеть в ту сторону, перебирая чётки.

Человеку бы маленький остров,
а на нём – неказистый лесок,
старый дуб над зелёным погостом,
дом от деда да хлеба кусок.

Да просторы и поля, и луга,
Где за птицею хочешь взлететь,
Да ещё бы – любимого друга,
чтоб в глаза вечерами глядеть.

Человеку бы день без потёмок,
Звёзды – ночью да милую речь.
Да ещё научиться с пелёнок
Остров этот жалеть и беречь.
Александр Плахов №3,

Сегодня понедельник, рабочий день, но я впервые позволил себе остаться на даче и поработать в тиши. Посадил, наконец, перед кельей дерево – малюсенький каштанчик; хотел утвердить дуб, но дуба не нашлось, а чем каштан хуже? И даже покрасил финской красивой краской крышу колодца – хотя и тяжко с непривычки, и спину ломит, - зато самолично какую красоту сотворил! Ещё мечтаю посадить репей – мне очень нравятся его колючие цветы, но пока не знаю, как.

Немного, в общем, сердцу надо
В его биении простом:
Дом у реки, семь соток сада
И необъятный наш простор,

И в праздники застолья чудо,
И в будни вечные труды,
И чтоб цветы росли повсюду,
И люди рядом – как цветы…
Юрий Ключников

Звонил на работу – успокаивался, но путного из звонков нет: пока не появишься сам и не начнёшь разгребать кучу-малу мелких, но неотложных дел, места себе не найти. Сейчас заведу машину – и через полста километров окажусь в другой жизни, где бьётся-мается, не в силах вырваться из тенёт, совсем другая жизнь…
И только,
Когда никуда не спешишь
и смотришь вокруг безмятежно,
приходит к тебе неизбежно
души просветлённая тишь.
Когда никуда не спешишь…

Недвижны листва и вода,
спокойны и небо, и воздух,
и трав освежающий роздых
твои исцеляет года.
Недвижны листва и вода…

Как время течёт сквозь тебя –
ты нервами чуешь и кожей,
с травой и деревьями схожий,
любую былинку любя.
А время течёт сквозь тебя…

Природа глазами цветов
глядит на тебя с удивленьем,
и ты неразгаданным зреньем
взираешь на чистый покров
природы с глазами цветов.

Ты, словно в гипнозе, стоишь
в своём созерцанье глубоком,
боясь оборвать ненароком
души просветлённую тишь.
Ведь ты никуда не спешишь.
Валерий Хатюшин

«ВСЕМ ПОЛЕЗНО БЕЗМОЛВИЕ И УДАЛЕНИЕ ОТ ЛЮДЕЙ И ОТ ВЕЩЕЙ, ОСОБЕННО ЖЕ СТРАСТНЫМ И НЕМОЩНЫМ, ИБО УМ НЕ МОЖЕТ СДЕЛАТЬСЯ БЕЗСТРАССТНЫМ ОТ ОДНОГО ВНЕШНЕГО ДЕЛАНИЯ, ЕСЛИ НЕ ПОЛУЧИТ И МНОГИХ ДУХОВНЫХ ВИДЕНИЙ». Прп.Пётр Дамаскин
       
         «БЕЗЫМЯННАЯ ЖЕРТВА ИСКУССТВА»
Однажды я сказал батюшке, что презираю охотников. «На первой же исповеди кайся и проси прощения у них». Но я в этот раз не послушался духовника: чем больше читаю про животных, тем сильнее продирает от ужаса мороз по коже. Господи Боже мой, что мы с ними делаем!
Из письма читателя в газету «Исцелись верой»: «Дорогая редакция! По ТВ показали Архангельскую область, где зверски истребляют новорожденных детёнышей тюленей – бельков и продают их шкурки по 100-200 рублей на водку…

        ТЮЛЕНИ
Такого я ещё не видывал!
Очнувшись от дремотной лени,
учёный муж Семён Давидович
вопил восторженно: - Тюлени!

Ух, как их много… Сотни! Тысячи!
Я за всю жизнь не видел столько… -
И вот мы все носами тычемся
и иллюминаторные стёкла.

А здесь, внизу, - великолепище!
От бед вдали, в уединенье…
И называлось это – лежбище,
и возлежали здесь тюлени!
Они разморенно ворочались
и были под апрельским солнцем,
в свей родной ледовой вотчине,
самоуверенны и сонны.

Бельки мамашам шкуры морщили –
с детьми везде одна морока,
и лишь самцы усы топорщили
и вслед смотрели самолёту…

На пять минут приборы в сторону
(прости, высокое начальство!):
ведь это поражает здорово,
да и встречается не часто!..

Вираж. И снова рядом – вот они!
А море плоско и безлюдно…
Один из нас сказал: - Животные! –
Другой сказал: - Валюта!..
Олег Левитан


Показали, как их убивают: молотками по голове; слабые детёныши не могут быстро передвигаться по снегу. Когда их бьют, они так пронзительно кричат и плачут, что просто сердце разрывается от этих криков. Я не могу назвать этих звероловов людьми, ибо они убивают беззащитных животных не от нужды – вокруг полно рыбы и другой живности – они убивают от своей природной жестокости и алчности. А потом удивляются, почему дети охотников и звероловов погибают от несчастных случаев или становятся калеками с наследственными болезнями. Когда трое из них замёрзли нетрезвыми, над ними поставили три больших православных креста. Но разве их можно считать православными?! Вдумайтесь в страшную цифру: за год убивают 300 000 детёнышей тюленей!»
Новорожденному тюленёнку дают прожить всего 12 дней, чтобы потом зверски убить. Матери пытаются защитить своих детей, но их бьют колотушкой по голове, и они долго и мучительно умирают от потери крови… «Вот до какой низости мы пали, вот какие мы испорченные! Наша греховность отражается на всём живом… из-за нас безсловесные твари страдают. Грех человека вошёл в природу, и вся земля страдает. Животный и растительный мир теперь живёт с болезнями и со смертями; постоянно случаются наводнения,землетрясения, смерчи, бури», - с болью говорит архимандрит Амвросий(Юрасов).
«Животные, по Священному Писанию, имеют, как и человек, душу, но отличную от души человека» (Быт.1,30). «Господь Бог образовал из земли всехживотных полевых и всех птиц небесных и привёл к человеку» (Быт.2,19).

        ОХОТНИК
Он живёт с превосходной женой,
И квартира у них, и доходы –
Это в будни, а в свой выходной
Он выходит с ружьём на природу.

Он пускает по ветру дымок,
Затаившись над гладью озёрной,
В беззащитный пернатый комок
Загоняет свинцовые зёрна.

Всё по правилам – не уличишь,
Не чета браконьерам отпетым, -
Полосует рассветную тишь,
Бьёт зайчишку гремучим дуплетом.

Я смотрю, как он входит в сосняк –
В синей куртке и синей фуражке,
Под которой лицо – как синяк
И глаза – потускневшие бляшки.

Всё живое – замри, отойди!
Он рукой патронташ свой ласкает,
И бредёт его пёс позади,
И клыки на хозяина скалит.
Геннадий Угренников №4, стр.29

«Человек, действительно, является королём зверей, поскольку его свирепость превосходит всё агрессивное, что есть в природе. Мы живём, потому что убиваем других… Придёт время, когда убийство животного будет таким же преступлением, как и убийство человека. Кто не ценит жизни, тот не заслуживает её». Леонардо да Винчи.
Слава Богу, остались на земле добросердечные люди; ими да старцами земля наша ещё и держится…

          ЛЕСНИК
Он взял ружьё и вышел из избушки,
Бродил, бродил мед сосен да берёз,
Нашёл больную белку на опушке,
Укутал шарфом и домой принёс.

Кормил горбушкой, называл «дочуркой»,
Смотрел, как спит оттаявший зверёк;
Потом сидел понуро над печуркой,
В которой задыхался уголёк.

Шумела ночь метелью над избушкой,
Жестянка грохотала на колу…
Сердито топал ёжик за кадушкой,
Хромой волчонок нежился в углу…
Вячеслав Динека, Краснодар

… Когда мне довелось посетить под Парижем русское кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, я с благоговением постоял и у могилы Андрея Тарковского, выдающегося, как я считал тогда, кинорежиссёра. Теперь я думаю о нём совсем иначе:
            ВЛАДИМИРСКОЕ ШОССЕ
На дорогах дежурят посты, на дорогах стоят карантины,
вылезаем на снег из машины, отряхаем от снега стопы. Во Владимире нет молока – во Владимирской области ящур. Погружённый в сухие снега, белый Суздаль в тумане маячил. Тишина. Воспалённый простор. Здесь на съёмках «Андрея Рублёва» этим летом решил режиссёр, чтобы в кадре сгорела корова, чтобы зритель смотрел трепеща… И животное взглядом безвинным вопрошало, тоскливо мыча, - для чего обливают бензином. Хоть бы ящур – а то фестиваль. Безымянная жертва искусства, первый приз. Золотая медаль… Слишком много в России чудес – иней на куполах позлащённых, почерневший от времени лес, вопролощенье идей отвлечённых, белокаменный храм на Нерли, жёлтый холод ноябрьского неба
и дорога в морозной пыли, и деревни – то справа, то слева. Снова ящур (вещает плакат), карантин (тоже странное слово).
… И вполнеба кровавый закат, и снега, как при жизни Рублёва. Станислав Куняев, р.1932
«У нас была корова. Когда она жила, из неё ели молоко мать, отец и я. Потом она родила себе сына – телёнка, и он тоже ел из неё молоко, мы трое и он четвёртый, и всем хватало. Корова ещё пахала и возила кладь. Потом её сына продали на мясо. Корова стала мучиться, но скоро умерла от поезда. И её тоже съели, потому что она говядина. Корова отдала нам всё, т.е. молоко, сына, мясо, кожу, внутренности и кости, она была доброй. Я помню нашу корову и не забуду». Андрей Платонов †1951

Во имя заклятья какого,
За ради какого греха
Весь век привыкает корова
Любить своего пастуха?!

Он гонит её через поле,
Стреляет тяжёлым кнутом,
А ей бы побегать на воле
Да в синюю речку потом.

А ей бы гулять до рассвета
По той, по студёной росе,
Где буйствует красное лето
Во всей своей спелой красе.

То вдруг она рысью припустит,
То молча уткнётся в цветы.
И столько в глазах её грусти,
И столько немой доброты.

Наград у судьбы не просила,
Хоть часто жила в закутке.
Сокрыта былинная сила
В певучем её молоке.

И нет ещё слова такого,
Достойного этих даров.
Кормилица рода людского,
Богиня крестьянских дворов.
Сергей Островой †2005

А что творит человек при убийстве животных «цивилизованно», я уже через силу рассказывал в своей книге «былинок» «На милость дня» (2006). В силу малого тиража книги приведу лишь небольшой отрывок: в книге Эптона Синклера «Джунгли» (1905) повествуется о том, что происходит на скотобойнях Чикаго.
 «В тот же миг по ушам полоснул страшный, леденящий душу визг… за ним другой, еще более громкий и агонизирующий, ибо однажды отправившись в это путешествие, боров уже никогда не вернется назад. Тем временем люди внизу делали свою рутинную работу. Ни визг забиваемых свиней, ни слезы посетителей не трогали их; одну за другой они подвешивали свиней на крюки и выверенным быстрым движением перерезали им горло. Многие животные от ужаса сходили с ума. Образовывалась целая вереница агонизирующих, извивающихся животных, визг постепенно сходил на нет вместе с бьющей из горла кровью и туши со всплеском исчезали в огромном чане с кипящей водой.
… Они не сделали в своей жизни ничего такого, чтобы заслужить подобный конец, и это лишь добавляло унижение к мукам: дело здесь поставлено так, что их швыряли туда-сюда в хладнокровной, отчужденной манере, без малейшего намека на чувство вины, без единой слезинки».

   НА БОЙНЕ (издательству: это другое стихотворение, не повтор!)
И кто меня дёрнул на бойню попасть!
Престранные вещи, скажу вам, творятся:
Раскрыты ворота, как чёрная пасть,
Овечки у входа тревожно толпятся.

Представьте себе, не желает под нож
Идти неразумное, тёмное стадо!
Бичом и приманкой его не возьмёшь,
Иными путями здесь действовать надо.

Сшибаются лбами, рогами гремят
И пыль поднимают на подступах к казни.
Лишь только у малых игривых ягнят
Сияет в глазёнках торжественный праздник.

Выходит к воротам козёл-спотыкач,
Приученный к делу мясным комбинатом,
Втирается в стадо под стоны и плач,
В доверье втирается чутким собратом
И – первым шагает в разделочный цех,
За ним семенят остальные без страха…

… Потом за стеной, отмечая успех,
Жуёт он со смаком заслуженный сахар.
Алексей Марков †1992

      «А ЗВЕРЬЮ – ГОСПОДЬ НЕ ПРИВЕДИ»
Август. Накрест холодные тени. Траур бархатцев. Листья ничком. Плачет мальчик на грязных ступенях над раздавленным кем-то сверчком. Будто он в опустевшей квартире, будто только что стал сиротой, будто кончилась музыка в мире, если звук оборвался простой. Может, бед ещё выпало мало или случай припомнил иной, может, сердце ещё не устало сострадать всякой твари земной. Плачет рядом с ночным музыкантом. Как он пел, несмотря что был мал! Как-то ты обойдёшься с талантом? Он-то честно своё отыграл. И душе, охладевшей к кручинам, отлетевшей в иные края, только музыка чуть различима, только слёзы и жалость твоя. Марина Котова. №5,91
Татьяна Горичева, православный философ, написала небольшую по страницам, но очень ёмкую книгу «Молчание животных», 2008. Я несколько раз читал её и, кажется, кое-что понял. «В допотопные времена люди не ели мяса. Лишь после потопа Бог снизошёл до человеческих слабостей и разрешил есть мясо животных. И благословил Бог Ноя и его сыновей, и сказал Бог Ною: «Да страшатся и да трепещут вас все звери земные, и птицы небесные, всё, что движется по земле, и все рыбы морские; в ваши руки отданы они» (Быт.9,2). Страшатся и трепещут! – это единственная заповедь, которую исправно выполнило и выполняет человечество».

По углам, дворам, подъездам жалась,
Пропадая в зной и холода,
А потом совсем исчезла жалость,
Не оставив за собой следа.

С той поры, как распростились с нею,
Стало – так ли, эдак рассуди –
Взрослым – проще, ребятне – сложнее,
А зверью – Господь не приведи.
Диомид Костюрин †1988 №4,38

Из книги в книгу я рассказываю вам незамысловатые истории из жизни наших домашних котов. После семнадцатилетней жизни ушли Малыш с Мартюней, безпородные, но по-своему преданные животные. Мы до сих пор вспоминаем о них. Теперь подвал подарил нам Дымка и Малыша №3. Я уже не представляю своего существования без этих самостоятельных и замысловатых тварей. Я чувствую, что они сделали меня добрее, открыли и продолжают открывать глубину и единство всего сущего на земле. Только не надо требовать от животных жизни по законам человека. Попробуйте (это трудно, знаю) считать их равными (или другими), и вы познаете новые грани бытия.
Вернусь к работе Татьяны Михайловны. «Животные добровольно, даже охотно страдают ради нас, чувствуют наши проблемы – как физические, так и духовные – и спешат нам на помощь, даже когда мы об этом не просим.

Достигало до самого дна,
растекалось волной по окраине –
там собака скулила одна
о недавно убитом хозяине.
Отгуляла поминки родня,
притупилась тоска неуёмная.
Что ж ты воешь-то день ото дня,
да уймёшься ли, шавка бездомная?
Сколько их по России таких –
не застонет, домой не попросится!
Может, молится кто-то за них,
но молитва на небо уносится.
Вой, родная! Забейся в подвал,
в яму, в нору, в бурьяны погоста,
спрячься выть, чтоб никто не достал,
чтоб земля нарыдалася досыта!
Светлана Сырнева (№2,114)

Вот, например, написанное совсем недавно житие Голосовской монахини Алипии. «В Голосеевском доме обитало множество котов. С ними было связано нечто таинственное. Очевидно, они тоже пребывали на службе у матушки, деля с ней труды по исцелению ближних. Оптинский старец Нектарий говорил: «Кот спас Ноев ковчег».
Мать Алипия несла тяжёлый крест, вымаливая больных, и звери ей в этом помогали. Природный мир дан человеку для гармонии. Любящий животных скорее выживет при травме, в реанимации: чувствуя, что ему плохо, четвероногие друзья на расстоянии посылают больному нежность свою. А как мы относимся даже к домашним животным, которые нас кормят, поят и одевают? 
Прп.Серафим ставил свечи за всех, приходящих к нему. По тому, как горит свеча – быстро, ровно, падает, тлеет, - он всё знал о судьбе посетителя. Вот и в матушкиной избушке происходящее с животными было как бы прообразом происходящего с людьми, причём хозяйка имела власть молитвенно изменять положение к лучшему. Жил у неё котик, потом пропал. Вскоре зверька нашли растерзанным. Не поверила: «В Лавре он», зная одной ей известную тайну про чью-то душу, злом не убитую.
Другого кота нелюди повесили возле её дома. Матушка плакала, не разрешала хоронить. Бездыханное тельце долго лежало поверх вещей. Старица ходила кругами: «Будет жить или не будет?» Не решалась ли в эти дни человека, приговорённого к казни, небесной или земной? Подобные загадочные явления были не редкость в лесной избушке.
Коты у матушки были учёные: кто нуждался в помощи, к тому как на мёд липли, а от иных, как ошпаренные, отскакивали. Матушкины котики были больные, с гнойничками, сухими лапками. Она вымаливала людей, а вражья сила, не имея власти подступить к ним, нападала на животный мир. Звери как бы принимали удар на себя».

       ЛЕГЕНДА
Римские солдаты на посту
Видели, хотя и были пьяны, -
Приходила кошка ко кресту
И Христу зализывала раны.

Презирая воинскую власть
Псов, что на расправу шибко рьяны,
На Голгофу кошка поднялась
И Христу зализывала раны.

Кошка безбоязненно прошла
По голгофской праведной дорожке…
Потому, когда на сердце мгла,
Люди говорят: «Скребутся кошки…»

Первой проложила кошка след
Грешным Божьим чадам во спасенье…
А потом уже пришёл рассвет.
А за ним пришло и Воскресенье.
Евгений Семичев, г.Новокуйбышевск

«ПОКА ЛЮДИ БУДУТ УБИВАТЬ ЖИВОТНЫХ, ОНИ БУДУТ УБИВАТЬ И ДРУГ ДРУГА, ВОИСТИНУ, ТОТ, КТО СЕЕТ СЕМЯ СМЕРТИ И БОЛИ, НЕ ПОЖНЁТ НИ СЧАСТЬЯ, НИ ЛЮБВИ». Пифагор VI в.д.н.эры


       «КОНЬ ЛЕТЕЛ, НЕСЯ СВОБОДЫ ТРЕПЕТ…»
 

Обнимаются лошади неуклюже.
Обниматься им неудобно, безруко.
Лошади знают, что такое дружба.
Они понимают, что такое разлука.
Римма Казакова +2008(,№3,70)

До конца дней я останусь городским жителем, поэтому и на природу, на животных гляжу совсем по-другому, не сельским практичным взглядом. Правда, теперь и в городе с лихвой можно насмотреться, как люди обращаются с животными. До сих пор стоит в памяти невзоровский эпизод, как брошенная за ненадобностью лошадка со сломанной ногой больно прыгала по питерским улицам. И так понятно, куда она «доскакала»…
Или концовка рассказа Чехова «Тоска»: «…В одном из углов поднимается молодой извозчик, сонно крякает и тянется к ведру с водой.
— Пить захотел? — спрашивает Иона.
— Стало быть, пить!
— Так… На здоровье… А у меня, брат, сын помер… Слыхал? На этой неделе в больнице… История!
Иона смотрит, какой эффект произвели его слова, но не видит ничего. Молодой укрылся с головой и уже спит. Старик вздыхает и чешется… Как молодому хотелось пить, так ему хочется говорить. Скоро будет неделя, как умер сын, а он ещё путём не говорил ни с кем…
Нужно поговорить с толком, с расстановкой… Надо рассказать, как заболел сын, как он мучился, что говорил перед смертью, как умер… Нужно описать похороны и поездку в больницу за одеждой покойника. В деревне осталась дочка Анисья… И про неё нужно поговорить… Да мало ли о чём он может теперь поговорить? Слушатель должен охать, вздыхать, причитывать… А с бабами говорить ещё лучше. Те хоть и дуры, но ревут от двух слов.
«Пойти лошадь поглядеть,— думает Иона. — Спать всегда успеешь… Небось, выспишься…»
Он одевается и идёт в конюшню, где стоит его лошадь. Думает он об овсе, сене, о погоде… Про сына, когда один, думать он не может… Поговорить с кем-нибудь о нём можно, но самому думать и рисовать себе его образ невыносимо жутко…
— Жуёшь? — спрашивает Иона свою лошадь, видя её блестящие глаза. — Ну, жуй, жуй… Коли на овёс не выездили, сено есть будем… Да… Стар уж стал я ездить… Сыну бы ездить, а не мне… То настоящий извозчик был… Жить бы только…
Иона молчит некоторое время и продолжает:
— Так-то, брат кобылочка… Нету Кузьмы Ионыча… Приказал долго жить… Взял и помер зря… Таперя, скажем, у тебя жеребёночек, и ты этому жеребёночку родная мать… И вдруг, скажем, этот самый жеребёночек приказал долго жить… Ведь жалко?
Лошадёнка жуёт, слушает и дышит на руки своего хозяина…
Иона увлекается и рассказывает ей всё…»

«Человек, сколько помнит себя, всегда присматривался к этому животному: лошадь и бежит быстро, и сильнее его. Всё время прикидывал, как бы это сесть ей на спину и её ноги использовать вместо своих. Сесть-то можно, но за что держаться? И человек придумал ошейник – как у собаки. А как повернуть лошадь? И тогда он придумал уздечку. Позже ему захотелось и зацепить что-то за лошадь. И тогда он придумал уздечку. И опять же – за что? «За шею», - сообразил человек и смастерил хомут. А к нему прибавил гужи, дугу, седло, чересседельник, постромки, вожжи и другую упряжь. На спину шлеи набросил, даже под животом подпоясал подпругой бедное животное.
Но ведь и этого ему мало: человек придумал на лошадь кнут – удобный, чтоб аж прилипал к коже. Он связал ей ноги пеньковыми или железными путами – видели, как нелепо, взмахивая головой и напрягаясь всем телом, подпрыгивают стреноженные лошади, пробуя перейти к свежей траве? А видели ли вы, как гонят табун стреноженных лошадей? Ничего, кроме жалости. это передвижение не вызывает… Даже забываешь, что лошадь в движении – грациозное животное.
А что значат одни только шпоры! Длинные, острые – с колючками аждо двадцати сантиметров. Представляете, какую боль чувствует лошадь, когда всадник саданёт под брюхо этими шпорами. Побежишь, куда захочет, побежишь.
А ещё есть и удила. Железные грызла, с большими шипами на них. Я никогда не поверю, что можно равнодушно дёргать за повод, зная, что такие удила разрывают до крови рот. Да и обычные удила видятся мне с детства только в зеленовато-белой пене, которая клочьями падает из лошадиного рта на землю. Я всегда с чувством неловкости и стыда смотрел на человека, не способного посочувствовать взнузданной лошади, а потом понял причину: ведь сам человек никогда не был зануздан…
Мы так мучим лошадь! Родное нам животное, у которого даже от одного произнесённого повышенным голосом слова учащается пульс. Но лошадь, кажется великодушно прощает нам все наши издевательства». Эссе Янки Сипакова «Лошади», Беларусь.

Я не хочу говорить о значении лошади в истории человечества.  Почитаем-ка лучше стихи о значении человека в короткой жизни этого изумительного животного. Итак,

           НА ДНЕ
Лошадь, что бредёт глубокой штольней, -
Чёрное пред ней открыто дно…
Нет на свете чище и просторней
Неба, что ей видеть не дано!

В сумерках неощутимых серых
чувствуя непреходящий зуд,
ничего не ведает о сферах,
что, по мненью гностиков, поют!

Не прибита сложным мирозданьем,
подошла к невидимой черте,
отвечает невесёлым ржаньем
угольной горчащей пустоте.

Жизнь её уже прошла без света,
без событий, без часов, без дат…
Как её ведать, что в пространстве где-то
ангелы, наверное, летят?
Евгений Винокуров †1993

             КОНИ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ
Мосластые кони великой войны, сегодня иду я по вашему следу. Четырежды кожа сошла со спины, пока довезли вы до Эльбы Победу. Под залпы орудий, укрытых в логу, одним лошадиным терпеньем ведомы, тянули беду вы – по брюхо в снегу – всё дальше и дальше от отчего дома. – Живее, лядящие, гром вас срази! – кричал, распаляясь, содат-непоседа. До самых сту’пиц утопала в грязи на долгих шляхах колесница Победы. Событья былого по дням перебрав, я слышу скрипящие ночью обозы. Сердитые крики из мглы переправ, и клёкот зениток, и гул бомбовозов. Качается рваный понтон на волне. Ракета погасла в последнем дрожанье. И, словно проклятье, звучит в тишине армейских коней безотзывное ржанье. И только средь гиблой и злой тишины доносятся снова колёсные скрипы да ваши тревожные – тяжкие хрипы, мосластые кони великой войны. Виктор Кочетков †1997 №2,172

         КОНЬ
На бегах рысак сошёл с дорожки,
Заскакал, шальной, и так и сяк.
И едва не опрокинул дрожки
По газонам мчащийся рысак.
Видно, черезчур поводья туго
Натянул наездник призовой,
И рысак от боли, от испуга
Захрапел, задёргал головой.
На дыбы поднялся, сделал свечку,
На мгновенье в воздухе застыл,
Рухнул в пыль и, разорвав уздечку,
Ржаньем вызвал слёзы у кобыл.
Тут его бы плёткой огорошить,
В шоры взять, чтоб слушал ездока;
Впрочем, что ж, рысак – он тоже лошадь,
Надо пожалеть и рысака.
Александр Коваленков †1971 (№4,101)

        ХОЗЯИН
Человек на наказанье падок,
Ладно, словом, руки-то длинны!
Жалко мне заезженных лошадок,
Этих осуждённых без вины.

Видел я, и раною осталось,
И кровавит явью и во сне:
Из последней мочи надрываясь,
Лошадёнка падает на снег.

И колхозник – не своя скотина,
Чем уж только, осердчав, не бил!
Подымал кнутом и хлобыстиной,
Был бы лом – его б употребил.

Сколько лет – а всё не заживает!
Ни забыть, ни помнить не могу:
Кроткая батрачка мировая
Бьётся от ударов на снегу.
Иеромонах Роман(Матюшин)

          ВОСПОМИНАНИЕ О КОНЕ
Конь был слепой, а я не знал, ярился на него, когда шарахался он вдруг от храпа своего. Конь был слепой. А я считал, что он лентяй и жох. Кормил внатруску и мечтал, чтоб он скорей издох. Но выжил он и выжил я, - жизнь пощадила нас. И то, что был калека он, я вижу лишь сейчас. И всё казнюсь, и всё твержу, как встретимся во сне: - Пойми!..Ведь я не знал. Пойми!.. – но он не верит мне. Леонид Завальнюк, (№4,76)

           ЦИРК
Не могу смотреть, как на арене,
Пыль бичом стреляющим гоня,
Дрессировщик ставит на колени
Нервого и нежного коня…
Как он, бедный, пятится и скачет,
Подавляя собственный позор,
Как он от толпы стыдливо прячет
Свой блестящий оскорблённый взор!..
Лишь однажды в цирке – впрямь как в песне –
Конь порвал тугие удила,
И при всех фасонистый наездник
Выскочил, как пуля, из седла.
Ахнул цирк. А конь стрелою – к двери.
Сквозь контроль – в шумиху площадей,
Где текла, глазам своим не веря,
Жизнь, отвыкшая от лошадей.
Золотой попоною покрытый,
Рассыпая ржанья звонкий альт,
Конь летел, и жадные копыта
Целовали городской асфальт.
Конь летел, неся свободы трепет,
С гордою, как вымпел головой.
И сквозь камни проступали степи,
Пахнущие скифскою травой.
Игорь Кобзев †1986

ДАЙТЕ ЛОШАДИ ОТДОХНУТЬ
Словно выброшенная калоша,
У обочины в лопухах,
За века отсыпается лошадь,
Заживают рубцы на боках.
Отсыпается лошадь, уныла,
Оводами источена грудь.
Всю Россию, всю землю кормила.
Дайте лошади отдохнуть!
Мимо, рёвом шоссе сотрясая,
Едким дымом под небом клубя,
Над простором родимого края
Днём и ночью машины гудят.
Всё вперёд они рвутся, всё выше,
Неизведан загаданный путь.
Заглушите моторы! Потише!
Дайте лошади отдохнуть.
Только ей непривычно в покое.
Даже если засветит звезда,
Снится вновь безконечное поле
И чернее грачей борозда.
Неподъёмную взваливай ношу,
Жизнь идёт, продолжается путь…
За века отсыпается лошадь.
Дайте лошади отдохнуть.
Сергей Галкин, (№2,стр.170)

ЖЕРЕБЁНОК
Тяжёлый воз жеребая кобыла
Со стоном дотянула до села,
А ночью животину зазнобило –
Пегуха жеребёнка родила.

Немного сосунку тому досталось
Скупого материнского тепла,
А он к утру, уже окрепнув малость,
Играет за околицей села.

Копытцами подкидывая землю,
Резвится на просторе – чудеса!
Ему луга малиновые внемлют
И светлые кивают небеса.

Растёт он, час от часу хорошея,
Спешит он к родникам земли припасть
И прежде, чем принять хомут на шею,
Натешиться и нагуляться всласть.
Иван Стремяков, СПб (№5,25)

         НО ВЫНЕСЕН СУРОВЫЙ ПРИГОВОР
Ракета, атмосферу прорывая, уйдёт туда, где теплится звезда… А ты, о лошадь, ты, душа живая, в наш сложный век исчезнешь без следа. Ты шла, влача громозкость катафалка, ты в бой летела, яростно трубя, ты ковыляла пахотой. Мне жалко, печальное животное, тебя. Ты на дыбы не встанешь средь базара перед цыганом, глаз скосив со зла, губой не тронешь мёртвого гусара, в траву густую павшего с седла… Наделена и жалостью и злобой, была ты и надменна и кротка, тряслась под коронованной особой и под тщедушным телом бедняка. Но пробил час, и ты уходишь, лошадь, назад куда-то,в средние века. А я б хотел вожжами огорошить с ямщицкою тоской коренника! Ещё ты попадаешься покуда. Поёсываясь хмуро о забор, копыта врозь, стоит смешное чудо, но вынесен суровый приговор. Евгений Винокуров, (№4,115)

              СКАЗКА
Толпа раскололась на множество группок.
И, заглушая трамвайный вой,
Три битюга в раскормленных крупах –
Колоколами по мостовой!

«Форды», «паккарды», «испано-сюизы»,
«Опель-олимпии», «шевроле» -
Фары таращат в бензинщине сизой:
Что, мол, такое бежит по земле?

А мы глядим, точно тронуты лаской,
Точно доверяясь мгновенным снам:
Это промчалась русская сказка,
Древнее детство вернувшая нам.
Илья Сельвинский, (№3,69)

РЫЖИЙ КОНЬ НА СКОШЕННОМ ЛУГУ
Не приказа ради, не в услугу,
А своею волей, как хотел,
Рыжий конь по скошенному лугу
Без узды и всадника летел.

Влажный глаз его блестел, как слива,
Как труба, переливался хвост,
И струилась, завиваясь, грива
С безшабашным ветром вперехлёст.

И душа коня была открыта,
И закат был розов, как ранет,
И стучали лёгкие копыта
Деревянным стуком кастаньет.

День иль жизнь готовилась к уходу,
У седого времени в долгу, -
Рыжий конь скакал себе в угоду
На зелёном скошенном лугу.
Михаил Дудин †1993, (№4,25)

ОЧЕНЬ ПРОШУ ВАС, ЛЮДИ, НЕ ОБИЖАЙТЕ ЖИВОТНЫХ: ОНИ ЖЕ, КАК МАЛЫЕ ДЕТИ, ТАК НУЖДАЮТСЯ В НАШЕЙ ЛЮБВИ И ЛАСКЕ…

«ЖЕНСКИМ ИМЕНЕМ РОССИЯ НЕСПРОСТА НАРЕЧЕНА»
 Какую фразу мы первой произносим при встрече с незнакомым человеком?
- Разрешите представиться: Александр Григорьевич Раков.
Или – попроще: - А как вас зовут?
- Александр, Саша (по ситуации).
«Имя – личное название человека, даваемое при рождении», - толкует нам «Словарь русского языка» С.И. Ожегова.

Имена… Почему – имена?
Не приметы, не свойства?
Уж такое, наверно,
У нашей планеты устройство:
Говорить начинает ребёнок
С имён, не с азов…
Имена – обращение, просьба,
И оклик, и зов,
Знак, что ты не один,
Хоть порой в пустоте и неймётся.
Имя – зов и надежда,
Что хоть кто-то в ответ отзовётся…
Хороши ли, дурны?
В первозданности – все без изъяна!
Лишь потом… не могу ни любить и ни клясть
Безымянно!..
Елена Николаевская

Тема эта волнует меня давно, да всё никак было не взяться. В справочнике личных имён народов РСФСР 1987 года я насчитал 342 мужских  и 201 женских имён. Среди них есть нами давно забытые:  Авксентий, Аникей, Гремислав, Каллистрат, Милий, Пров, Святозар, Фортунат, Эраст, Якуб… Среди женских попадаются настоящие имена-жемчужины: Агата, Агриппина, Глафира, Клариса, Конкордия, Лукерья, Любомила, Меланья, Прасковья, Флора, Эмилия…

Крикну ли, шепну: Россия!
А в ответ услышу вновь:
Ксения,
Анастасия,
Анна,
Лидия,
Любовь,
Дарья,
Клавдия,
Прасковья…
В сердце вспыхнет торжество.
Пусть сильней, чем узы крови,
Наше с Родиной родство –
Ксения,
Анастасия,
Мать, невеста и жена.
Женским именем Россия
Неспроста наречена.
Виктор Пахомов

Справедливости ради надо сказать, что лишь малую толику как мужских, так и женских имён можно назвать исконно русскими. В любом случае, все имена раньше находили своих носителей.
Теперь заглянем в современный церковный календарь, где тоже есть список православных имён. Я насчитал 964 мужских имён святых, которыми русские священники нарекали младенцев при крещении. Женских имён намного меньше – только потому, что меньше прославленных жён.
               
                Среди русских святых почти нет женщин
Оглашенья не ждали, их все миновали каноны,
Даже имя не скажут – молиться о ком, - не проси!
Мыть полы да молоть! – вот такие мольбы да поклоны.
Испокон как закон: «Мало женщин святых на Руси!»

Не божба, а борьба, а страданье-старанье.
Не держали икон, а кормили чужих да слепых.
Нет, не раны распятья, какие обычные раны:
От иглы посуконной, от сольвычегодской рапы…

И когда канонадою трубы призывные грянут,
Голосами родства выкликая по имени нас,
В разнотравье могил наши тётки и матери встанут,
Запоёт Волго-Дон, хором праведниц выйдет Кузбасс.
Ольга Постникова, (№4,109)

Конечно, имена попали в Четьи-Минеи из разных языков – латинского, греческого, еврейского, и большинство их них кажутся нам непривычно-смешными, нелепыми. «Да в своём ли ты уме, если назвал сына Гадом (один из 12-ти сыновей ветхозаветного патриарха Иакова), или Евпором (греч. – богатый), или Иудой (евр. – славный)? Или дочь – Асклипиодотой, или Голендухой, или Просудией?..» А раньше как наречёт батюшка, так и носили имя своей святой, и икону заказывали, и молились ей, и именем гордились.
«…родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта… Родительнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, — подумала покойница, — имена-то все такие».
Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте: вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот ведь наказание, — проговорила старуха… — Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трефилий и Варахасий. «Ну, уж я вижу, — сказала старуха, — что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Вот так и произошел у писателя тихий, ничем не замечательный, беззлобный (от гр. «акакиа») и несчастный человечек из «Шинели» Гоголя Акакий Акакиевич Башмачкин. Но продолжим наше исследование.
По сведениям Отдела ЗАГС Василеостровского района Санкт-Петербурга, за последний год мальчикам чаще всего давали имена Даниил, Александр и Андрей, затем Дмитрий и Михаил, а также Алексей, потом – Никита и Илья.

          ИМЕНА
Как нежны русские мужские имена:
Иванушка, Николушка, Андрюша, -
Смиренна их созвучий глубина,
Как бы в раю друг друга кличут души.

Как славны русские мужские имена!
С надеждой называет их Держава,
Когда в опасности родная сторона:
Георгий! Александр! Дмитрий! Савва!

Пантелеймон, Василий, Михаил –
Торжественно звучит, велеречиво.
Евлампий, Феодосий, Даниил, -
Как свет лампады, слог благочестивый.

Дар Божий – имя доброе твое,
Издревле освящённое святыми.
По имени да будет житие,
А житием – да озарится имя!
Валентина Ефимовская, СПб

Встречаются по одному и экзотические имена: Иоанн, Эдмонд, Корнил, Лут, Царь, Дильшод, Гонери и Абдул. Вне конкуренции среди женских имён стала Анастасия, за ней – Анна, Ксения, Екатерина, Дарья и Александра.

                РЕДКОЕ ИМЯ
Вдали от дома ль, у родного ль тына, у тех ли у краснеющих рябин,
как все мужчины, до рожденья сына я верил, что родиться должен сын. Пускай не скрылось за садами лето и сочным солнцем полниться плодам, ему, ещё не видевшему света, я знал уже, какое имя дам. И вот он, сын! И от людского взгляда, и от людских советов не уйдёшь: как надо называть и как не надо в теперешние годы молодежь. И люди не давали мне покоя – что за отец и что за странный муж: дал имя сыну – редкое такое и очень старомодное к тому ж. И в загсе не могли не удивляться: мол, разве нет других имён у нас… Мол, лет за десять, может, в стенах загса мы это имя слышим в первый раз. А я стоял, не соглашаясь с ними, один из миллионов россиян, и знал и повторял одно лишь имя, одно лишь имя русское: Иван. Иван Стремяков, СПб
 Молодые изобретатели-родители дали своим дочкам имена Эланэ, Анаид, Гванца, Ева-Полина, Вера-Вероника, Елена-Станислава и Лив-София. А у матери моей имя – Евдокия… В наше время имена не дают такие. И стыдятся, а чего, а чего стыдиться? Евдокией отчего нынче не гордиться? Мчатся годы и века… Мчится юность наша… Дуновенье ветерка – Дунюшка, Дуняша… Борис Гучков. И в Москве самые популярные имена не изменились – это Анастасия, Мария, Дарья, Полина, Екатерина, Ксения, Виктория, Елизавета и Софья. Лишь две малышки названы гриновской героиней Ассоль. Из редких в столице женских имён можно назвать Святославу, Клару, Ефросинью. Та же история и с мальчиками, правда, в Москве появилось два Афанасия, Иллариона и Никона, а также один Герман, Митрофан, Макарий, Остап и Одиссей.
Если же говорить о России, то самым популярным женским именем остаётся Анастасия, а мужским – Александр. Вежливо попросил Интернет дать мне сведения о выдающихся людях по имени Александр, и он немедленно выдал на 32 страницах 1182 личности. Приведу лишь нескольких: Александр II - государь всея Руси; Александр Алёхин – непобеждённый чемпион мира по шахматам; Александр Бутлеров – химик; Александр Грибоедов; Александр Верещагин; Александр Куприн; Александр Сумароков; Александр Меншиков; Александр… – несть нам числа, Александрам, служившим и служащим на пользу государства Российского…
Я ношу это греческое имя, обозначающее – «защитник людей» и именем своим, конечно, горжусь. А вот соответствую ли ему, достоин ли его – это пусть люди скажут…
Я ношу это греческое имя, обозначающее – «защитник людей» и именем своим, конечно, горжусь. А вот соответствую ли ему, достоин ли – люди скажут…

          «НУ, Я ПОЙДУ…»
     Перед своим подвигом Александр Матросов
     просто сказал: «Ну, я пойду…»
Когда меж взглядов, как сквозь строй,
                прогоним
Узнаем мы, кто раб, кто червь,
                кто бог!
Солдата узнают не по погонам,
А по подмёткам стоптанных сапог.
Он высшей славой на земле отмечен,
Безсмертной, громкой памятью
                в ряду,
Не статуей предстал –
                велик и вечен,
Вполголоса сказал:
                - Ну, я пойду.
Но с этим – и погибнуть хорошо
                нам.
И в нужный час,
                опять незаменим,
Он скажет нам, как о давно
                решённом:
- Ну, я пойду! –
И мы
               пойдём за ним.
Григорий Левин

Мне думается, с общим обеднением языка и культуры число имён будет сокращаться. Правда, на популярность имени большое значение играют выдающиеся личности: полетел Гагарин в космос – мальчиков стали называть Юрий, замечательная игра Алисы Фрейндлих сделал модным её имя. К сожалению, мода существует на всё…

        ИМЯ
Что вашего имени проще?
Прислушаюсь только – а в нём
И Волга, и лёгкие рощи,
И в чёрной смородине дом.

Как детства зелёная давность,
Как песни некошеный луг –
Московский ваш говор и плавность
Черёмухой пахнущих рук.

Но разве зрачки виноваты,
Что в их золотящейся тьме
Такие бывают закаты,
Как в Кинешме иль в Костроме?

И разве не вышиты брови
Хвоинкой на снежной парче,
Чтоб петь мне о древней любови –
С татарской стрелою в плече?

… Хочу под дождями косыми
В берёзках родного пути
Я лёгкое русское имя
Последним произнести.
Всеволод Рождественский, (№5,144)

И последнее. У меня есть дочь. Любимая дочь Анастасия:

      
ДОЧКА НАСТЯ
У меня есть дочка Настя.
Богородица, молю,
Дай ей радости и счастья,
Как простора – кораблю.

Помоги ей в жизни светом
И советом помоги.
В мире очень сложном этом
Не видать порой ни зги…

У Тебя на всё есть воля,
У Тебя на всё есть власть.
Помоги ей в жути, в боли
В мире страшном не пропасть.
Геннадий Иванов

Загадки русского народа из сборника В.И.Даля: «Когда душу крестят, чем её дарят?» (Именем и крестом).

         «НО ВЧЕРА Я НАПАРНИКА ВСТРЕТИЛ…»
Даже в нашу небольшую редакцию писем приходит много. Часть из них обязательно идёт на газетную полосу. Вот одно из них от Анастасии Учайкиной из Тюмени: «Безрукий человек, бывший фронтовик, часто рассказывал нам о том, как он потерял руку на войне. Дело было так. В самом начале войны, когда наши части отступали, он попал в окружение и чудом вырвался из него. И вот идёт он по полю, где совсем недавно шёл бой, и видит: в неглубокой воронке лежит немец — живой, отдыхает. Немец увидел русского солдата, приподнялся, приветливо махнул рукой: «Камрад, иди сюда! Отдохнём вместе!» Солдатик так и сделал: залез в воронку — и тут увидел на руке немца часы. Часы! Ведь это была невиданная роскошь для советских людей в те годы. И он поднял свою винтовку и застрелил немца. Снял с него часы, надел себе на руку и пошёл дальше. Вдруг ни с того ни с сего взрывается невдалеке снаряд, и этому солдату осколком аккуратно срезает у самого плеча руку вместе с часами. Так и остался солдатик без часов и без руки».

          СКОРПИОН
Рейс был трудный. Засели в пустыне.
Сколопендры шныряли в полыни.
Мутный Маныч селёдкой вонял.
«Аварийную» мы поджидали.

Закипала слюна на металле.
Мой напарник лениво молчал.
На горячей тропе из бетона
заприметил он вдруг скорпиона:
- Ишь ты, как изгибается, гад! –
скорпиона прижал хворостиной,
обозвал дураком и скотиной,
и – внезапно – отпрянул назад.
Не желая, как видно, сдаваться,
скорпион попытался сражаться
и – ударил по-щучьи хвостом.
Промахнулся… Смертельное жало
прямо в тело своё и попало…

Можно было бы кончить на том.
Но вчера я напарника встретил.
Он сказал: - Скорпион в меня метил,
не попал, но распухла рука
(прицепилась какая-то штука)
и – отрезали… Вот ведь наука! –
и махнул рукавом пиджака.
Владимир Емельянов, №3,93)

 А вот рассказ о другом фронтовике. Он жил в нашей деревне, воевал с первого до последнего дня войны, остался жив и совершенно невредим. Вот весной 1945 года возвращается он домой. Поезд шёл как раз мимо его родной деревни, но не останавливался в ней. Ближайшая остановка была километра за четыре: пустяк — можно бегом добежать, но солдату захотелось попасть домой немедленно. Он соскочил с поезда на ходу — но неудачно. Обе ноги ему отрезало. Только утром нашёл его, истекающего кровью, путевой обходчик. И что самое удивительное: несмотря на такое коварство судьбы, этот солдат не впал в уныние, не возроптал, не озлобился. Он вернулся домой на деревяшках и стал самым, наверное, лучшим хозяином в деревне. Он, передвигаясь на своих протезах, выстроил просторный, красивый дом, держал с женой большое хозяйство: корову, свиней, — причём жена у него работала только по дому, а так всё хозяйство держалось на нём. Он и косил, и за скотиной ходил, и чего только не делал. Не пил никогда, был очень умным, спокойным, уравновешенным, всегда готов был дать людям дельный совет. Дети у них выросли очень хорошие, все получили высшее образование… Не знаю, был ли он крещён, — ну, да всё равно: Царство ему Небесное!»
      
       ФРОНТОВИК
На роликах – полчеловека.
Кто не подумал про себя:
«Уж лучше смерть, чем быть калекой».
А он берет сынка, любя.
А он работает в артели.
А наработавшись, не прочь
Жене в ее домашнем деле
С нехитрой шуткою помочь.
Уже воюя не с врагами,
Вдове он с пенсией помог.
Другой бы столько и с ногами
Не выходил, как он без ног…
Но упаси вас только Боже,
Друзья мои, от одного:
Неосторожно боль тревожа,
Задеть при нем беду его.
Быть может, мы и не заметим,
Как сразу постареет он…
Ведь он и счастлив только этим,
Что от других не отделен.
Дмитрий Ковалев

Как много зависит от человека, от его воли! Но еще больше – от страха Божия, от стремления жить по человеческим и Божьим законам.
Папа рассказывал, что в войну издевающиеся над пленными (и такое бывало) мародёры погибали чаще и вернее, чем обычные солдаты. Да мы и сами знаем: найдёшь чужую вещь, не отдашь хозяину – с тобой что-то наподобие случится, если не хуже. Тётя Мария Петровна ехала к сыну в далёкий город Кемь, везла по-матерински всякую вкусную и полезную всячину. Украли у неё сумку для сына. Она и причину знает: подобрали с дочерью до поезда какую-то мелочь, - не украли, упаси Бог! – подобрали, как мы подбираем иной раз на улице, в метро, да где угодно.  А тут вон ведь, война, немец-вражина, убить его солдат по присяге обязан, а часы брать кто разрешил? Это же мародёрство, за него под расстрел или в штрафбат угодить – делать нечего. Господь на вразумления скор горазд бывает – и оглянуться не успеешь…
У меня, несмотря на дальнозоркость, глаз острый, любую мелочь на земле примечаю; так от этой самой своей «дальнозоркости» я так настрадался-намучился, что недавно перешагнул через лежащий на дороге кошелёк. Где-то в «былинках» есть мой рассказ-исповедь «Зонтик», если попадётся, прочтите: очень поучительно. Однажды, быв научен, всё равно поднял, но ума хватило духовнику позвонить, а он: «Ищи хозяина!» Да где же его найдёшь в этом городе?.. Объявления развешивать? По радио платные объявления объявлять? В газете печатать?.. Еле уговорил батюшку несчастные 500 рублей найденные забрать у меня на своё усмотрение. «Еще чего поднимешь, Саша, - не возьму, и в храм не благословлю отдать. Будешь искать».
Некоторые по незнанию думают: «Хорошо Раков устроился: мы вон к батюшке пробиться сквозь толпу не можем, а он с ним запросто общается…» И правда – общаюсь, только зря вы думаете, что духовник спустит тебе грех, если по-настоящему виноват. Он меня и от Святого Причастия на полгода отлучал – вот когда я наплакался-то! Одно дело – сам не идёшь, другое – когда прещение на тебя наложено. Ох, и больно
тебе, и стыдно, и глаз не поднять.
Я вас не учу, братия, но совет дать хочу: ничего чужого не поднимайте; кроме неприятностей прибытку не будет. Ох, не будет… Народ не зря говорит: «Что нахаживал, то и утеривал».

Помнишь девочку? Ту, что кольцо
На площадке – играли в футбол –
Обронила? Десяток мальцов
Ворошили листву. Не нашёл

Ни один из нас. Может, и там
Ничего не терялось тогда,
Но и всё же – работа ногам,
Пища зренью… Пришли холода,

Пал снежок, и никто не узнал,
Было что-нибудь, или она
Спохватилась не там. Подобрал
Кто-то после? Никто. Тишина.

Мы ли Бога забыли? Да нет.
Мы всю жизнь проискали Его,
Как колечко в листве, как предмет,
В мире спрятанный лучше всего:

Близко, Господи мой, горячо?
Как найти – никому не сказал.
И невидимый – был за плечом.
И не найденный нами – спасал…
Андрей Нитченко, Сыктывкар, №5,123

       
        «ПОЧТИ У ВСЕХ ВО ВСЁМ ОДИН РАСЧЁТ»

На охране имущества

Давненько то-то не вспоминали мы с вами о наших котах-любимцах. Чтобы не быть однообразным, я попросил корреспондента нашей газеты Ирину Рубцову рассказать о своих наблюдениях за этими бок о бок живущими с нами, людьми, но совершенно непознанными животными.
«Наверное, только в Петербурге можно встретить столь уважительно-снисходительное отношение к кошке. Попробуйте найти в нашем городе магазин или киоск, который наряду со штатным директором не имел бы ещё и хвостатого хозяина. И, заметьте, никому даже в голову не придёт возмутиться: развели, мол, антисанитарию. Кошка может не торопясь, с чувством собственного достоинства пересекать переполненный зал магазина, и ни один покупатель не ускорит плавного движения ногой или авоськой – уважают.
Есть под Петербургом город-спутник Сертолово. Это три школы, пара детстких садиков, дома-«корабли», храм и чудом уцелевшие, не расформированные пока воинские части, укрывшиеся в лесу, как партизаны. Но не об этом речь. Я хочу рассказать историю, которая произошла с добрый десяток лет назад.
Некий предприимчивый молодец со товарищи решил выстроить на арендованной земле магазин. Но не простой, а по образцу «Каухалле» - универсальный магазин по типу тех, которые он видел во время службы в ГДР. Завезли продукты, деликатесы, - и магазинчик стал оживать.
Тут же, как водится, появился в нём усатый хозяин, не званый, но желанный. Кот был знатный: мышиной масти, лобастый, с янтарными загадочными глазами, ростом с хорошую болонку. И видом, и повадками барскими напоминал он Кота Котофеича из русских народных сказок. Так Котофеем его и прозвали.
Стал Котофей за магазином приглядывать. И с полгода шло всё как нельзя лучше. Работал на совесть и «жалованье» получал – рыбкой, мясом, молоком…
- Мы его не просто из сострадания подкармливаем – зарплату выплачиваем как внутреннему сторожу. Правда, натурой: денег Котофей не берет, - рассказывал директор. – Зря смеётесь. К примеру, в штатном расписании почтовых отделений и в Британском музее числится несколько кошек, которым регулярно выписывается зарплата из госбюджета столицы.
- И вы решили перенять опыт у англичан…
- Сертолово, конечно, не Лондон, но Котофей доволен. Только одного не учли мы: в Англии кошачьих служащих кормят не каждый день, иначе они перестанут мышей ловить. А мы закормили своего любимца, и он стал ленив.
- И что теперь?
- Теперь всё хорошо, а вот не так давно мыши прогрызли пакеты с вермишелью, с крупами. Умудрились даже проникнуть в холодильные установки и добрались до сыров и колбас. Пришлось списать испорченные продукты на сотни тысяч рублей. А Котофей и ухом не ведёт.
- А заменить заевшегося ленивца на порядочного кота не пытались?
- Да кто мне позволит уволить Котофея? Он – равноправный член коллектива. Вот тогда-то я и решил заставить кота вспомнить о своих обязанностях. Я стал изучать литературу о кошках и открыл для себя, то у кошки превосходный слух: число нервных слуховых окончаний у усатых-полосатых – 52 тысячи, а у людей только 31. Кошка умеет пространственно, при этом определяет силу звука, его удаление и высоту. И главное – кошка способна распознать источники звука в ультразвуковом диапазоне.
- Чувствуете, как я наловчился? – прерывает сам себя директор. – Так вот, поскольку мыши общаются между собой с помощью ультразвука, а кошки действуют по принципу «враг подслушивает», я решил сконструировать аппарат который многократно усиливал бы мышиные разговоры. Через пару недель аппарат был готов. Я установил его в складском помещении позади торгового зала и приладил усилители. Ночью голодного Котофея торжественно отнёс туда на ночь. «Ну, друг любезный, - напутствовал я его, - удачной охоты!»
Результат был потрясающий! Конечно, Котофей не смог остаться равнодушным к безцеремонной шумной возне мышей. Инстинкт охотника и голод, который, как известно, не тётка, сделали своё дело.
Утром продавщицы, зайдя на склад, подняли визг – на полу в рядок был выложен десяток задавленный мышей. Надо думать, что Котофей Котофеич еще и плотно поужинал.

На солнышке степенный кот
Играет с ошалевшей мышкой:
То хрупкую захватит в рот,
То вдруг погонится вприпрыжку
За мученицею и вновь
Сгребает в когти. Стынут лапки,
Сочится из-под шубки кровь,
Сочится из-под серой шапки…

И, наконец, в один присест
Мучитель важный, изощрённый,
Намеченную жертву съест,
Размерно, нехотя, как сонный…
Анатолий Гейнцельман, 1879 †1953, Италия, №3,154

… Давно снесён тот магазиник-«каухалле», а на его месте разлёгся огромный супермаркет. Давно нет и кота Котофея, но память о нём во мне жива».
Ну, а мне остаётся поставить подобающее стихотворение, чтобы превратить рассказик в «былинку»:

Почти у всех во всём один расчет:
Кого кто лучше проведёт
И кто кого хитрей обманет.
Иван Крылов «Купец» (№3,151)

          «В МИРЕ ДУХОВНОМ ВСЁ ЗЫБКО И ХРУПКО»
Теперь, в знойную летнюю пору, отправимся с вами за 3000 км от любимого Санкт-Петербурга в православную Грецию, а если быть точным, на один из её 770 островов – остров Крит.
Совместить отдых за границей с паломничеством за границей - дело невозможное. В этом я убеждался неоднократно, однако каждый раз пытался доказать себе обратное.
Ещё на пути из аэропорта города Ираклион в отель городка Айос- Николаус молодая симпатичная сопровождающая начала рассказ о достопримечательностях острова длиной в 260 и шириной в самой узкой части в 14 км. Среди прочего была упомянута чудотворная икона Божией Матери в знаменитом монастыре Топлоу, «к которой надо непременно прикоснуться и загадать желание. Желание обязательно исполнится».
Но эту фразу я уже неоднократно слышал при посещении собора святого Павла в Лондоне, у иконы св.Женевьвы – покровительницы Парижа и в других заграницах. К слову, от лобзаний желающих бронзовая нога апостола настолько истончилась, то давно нуждается в восстановлении.   Но это же православная Греция! Забегая вперёд, скажу, что с помощью арендованной машины мы добрались до этого монастыря на верху горы, напоминающий крепость, купили билеты и попали в монастырский музей. Своё название обитель получила во время освободительной войны с турками за то, что оборонялась с помощью пушки (тюркское «топ» означает «пушка», но без русскоговорящего гида доступным оказался только зал с оружием защитников монастыря. Церковь с чудотворной иконой была на замке, пришлось довольствоваться открыткой с её изображением. И вновь юркий автомобильчик раскручивает по асфальту горные виражи назад, в родной городок Айос-Николаус.
Чуть позже мы столкнулись с ещё одной странностью: практически никто из местных не носит на груди нательных крестиков. Почему так, мне ответили следующее: греки (вообще-то они в первую очередь критяне) считают потерю крестика плохим знаком и вместо него на пляж надевают браслеты, но мне так и не удалось лицезреть его на запястье хотя бы одного аборигена. Впрочем, делать скоропалительные выводы не буду, ибо у греческого Православия нам есть ему поучиться и есть что перенять. Только греки удивительным образом сумели переплести богатую языческую мифологию с укоренившимся с византийских времён Православием.
Надо сказать, что Крит хорошо известен тем, что 6000 лет назад здесь существовала могущественная минойская цивилизация, конец которой наступил после сильнейшего извержения вулкана и последующего землетрясения. Мы посетили знаменитый Кносский дворец с развалинами лабиринта, в котором, по легенде, жил Минотавр, и где Ариадна дала герою Тиносу клубок ниток, чтобы он не заблудился, возвращаясь назад после убийства человека-быка. Развалины меня не впечатлили, зато на обратном пути нас ждал подарок.  Мы знали, что в столице острова Ираклионе находятся мощи епископа Критского св.Тита. Помните Послание апостола Павла, обращённое к нему: «Для того я оставил тебя в Крите, чтобы ты довершил недоконченное и поставил во всём городе пресвитеров, как я тебе приказывал» (Послание к Титу,1,5)

Апостол Тит был основателем и первым епископом Крита. Около 49 года после Рождества Христова он сопровождал апостола Павла и Варнаву во время апостольского синода в Иерусалиме. Как преданный ученик, Апостол Тит следует за Павлом во время поездок по Азии и Африке. Судя по всему, они были друзьями. Тит был очевидцем страстных мук и Воскресения Христова. В 62-63 гг. апостол Павел с целью укрепления христианства во второй раз посетил Крит и всю сложную работу по организации первой церкви на острове возложил на епископа. Св. Тит выполнил поручение, создав на острове 9 епархий. Тит скончался в возрасте 94 лет около 150 г. В VI веке в г.Гортина была построена величественная базилика, в которой хранились святые мощи апостола. До наших времён сохранилась почти вся церковь Агиос-Титос, и я страстно хотел побывать там. Но добраться до места можно только на машине по горному серпантину, и мы с женой решили не рисковать ради внука.(ФОТО ЦЕРКВИ СВ,ТИТА,путевод.Кука,стр.49)
В 961 году мощи святого переносятся в величественный кафедральный собор в городе Ираклионе. Нынешний храм находится на месте того собора.
В небольшом по русским меркам храме в резных деревянных сенях хранится честная глава святого. (ФОТО). Прикладываясь к ней, ощущаешь невыразимое благоухание. И сразу затанцевала душа, и настроение пошло в гору, и мысли изменились к лучшему.
Увидев сидящего в комнатке священника, я рискнул подойти и протянул ему написанные заранее по-гречески записки о здравии и упокоении близких, пытаясь объясняться на английском. Но меня вежливо не понимали, лицо священника стало непроницаемым, и я протянул ему свою визитку. Настоятель глянул, и отношение к моей персоне несколько смягчилось. Конечно, он знал английский намного лучше меня, но что-то заставляло греков – потом я понял что – «не понимать» по-английски. Служка принял записки, отвёл мою руку с 20 евро, и я поклонившись, вышел из храма: в Греции не принято, чтобы священство давало благословение незнакомцам. Не знаю, как вам, а мне эта традиция нравится. Икона святого Тита грела сердце.
Надо сказать, что Крит климатически находится в зоне субтропиков, и туристический сезон длится здесь с апреля до октября, когда начинаются дожди. Но на дворе стоял конец июня, на небе ни облачка, воздух прогрет до +40 градусов, воды Эгейского моря – до +25, и спасение от ярого светила местный люд находит в сиесте (с 13 до 16 часов), а приезжие не вылезают из моря.
 
СОЛНЦЕ КРИТА
Изумрудное море
Гладит берег волной.
Сзади Критские горы,
Неба фон голубой.

Здесь песчаные пляжи
С раскалённым песком.
Только очень отважный
Днём пройдёт босиком.

Солнце давит на плечи,
Нагревает живот.
Солнцем все обезпечены
За неделю на год.

Для здоровья на Крите
Надо всем отдыхать.
Только вы не проспите,
Чтоб потом не вздыхать.

Тело с лёгким загаром
И с весёлоё душой.
Правда, это не даром,
Но расход небольшой.
Александр Волков, г.Малия, Крит.

А пляжи на Крите изумительные. Помните рекламу: «Баунти» - райское наслаждение»? Она была сделана на Пальмовом пляже в местечке Ваи и действительно производит сильное впечатление. Не могу не сказать двух слов о цвете воды Эгейского моря. Часами глядели мы на это изумрудно-голубое, зеленовато-прозрачное переливающееся чудо… Морем с двенадцатого этажа, как со скалы, любоваться пустынным, можно, громадой его дорожа, синим, зелёным, лиловым, полынным, розовым, блёклым, молочным, льняным, шёлковым, вкрадчивым, пасмурным, грубым, я не найдусь – ты подскажешь каким: гипсовым, ржавым, лепным, белозубым, мраморным. Видишь, я рад перерыть, перетряхнуть наш словарь, выбирая определения. Господи, быть точным и пристальным – радость какая! Александр Кушнер, СПб.
Упреждая обвинения в красивой жизни, сразу скажу, что поехал отдыхать по благословению о.Иоанна Миронова; он даже обрадовался, услышав, куда хотели бы направиться мы с женой и внуком. Вот когда собираюсь в лондоны и парижы, это ему не по душе… Но на Крите, по его молитвам, две недели прошли как в сказке.
В церковном магазине нашего городка долго выбирал лампаду для иконы Свт.Николая нашего храма Благовещения Пресвятой Богородицы на Приморском проспекте и даже звонил в Питер батюшкам: очень красивые, но сделанные в византийском стиле, они пугали меня своей непривычностью. Но лампаду я всё же купил и по возвращении с трепетом душевным вручил о. Фёдору Гуряку. И только тогда, когда увидел радость на лице настоятеля, позволил себе расслабиться. Больному сыну приобрёл прекрасную икону святителя в серебряном окладе с написанным красками ликом. Святителю отче Николае, моли Бога о нас!
К слову, греки не освящают икон, считая, что святое изображение не требует церковного чина освящения.
Ещё одна странность: на многих критских церквах крест на куполе направлен во все стороны света – и сверху тоже составляет крест. Очень непривычно…
Непривычно слышать и с трудом прочитывать знакомые по службе греческие слова: «эфхаристо» - спасибо, благодарю, «просфора» - уценка товара, «литургия» - перерыв на обед, и прочее. Вообще, греческий язык показался мне довольно трудным: непривычная азбука, сложное правописание, потому как, например, звук «и» (как в слове «рИс») может передаваться шестью разными способами, а вместо знака вопроса ставится точка с запятой.
 Хорошо бы нам перенять у братьев по вере традицию вывешивать на специальных стендах в видных местах города извещения о смерти близкого, о сороковинах, годовщинах, о рождении ребёнка (ФОТО!).
А в крохотной церквушке Свт.Николая, затерявшейся среди сувенирных магазинов, есть и иконостас, и круглый подсвечник у иконы святого угодника, наполненный песком для свечей, а сверху на песок налито на два пальца воды – и свечи сами тухнут, догорев до конца. Зело хорошо придумано: пожар здесь исключён.
Вдоль прекрасно асфальтированных дорог встречается множество крохотных часовенок с иконой Богоматери и лампадкой. Мне объяснили, что ставят их в разных случаях: когда паломник не успевает к службе, он может помолиться у часовенки; ставят в опасных местах дороги – на крутых горных поворотах; наконец, на месте гибели близкого. Последние порой напоминают надгробные памятники, но само тело лежит на кладбище. И на Руси на развилках дорог стояли часовенки или распятие; хорошо бы возродить этот благочестивый обычай.

Я долго не мог подобрать батюшке подарок. Но зайдя в храм свт. Николая в нашем городке, увидел на прилавке очень красивые тарелки с иконой вмч. Пантелеимона – с Афона! Вот то, то мне надо! Недаром духовник на мой вопрос, какой подарок привезти ему с Крита, сказал: «Саша, сердце подскажет». Стоила тарелка 15 евро. Я взял в руки тарелку и протянул старенькой свечнице купюру в 50 евро, показывая на пальцах, что желаю приобрести две. И ждал, когда старушка упакует их в коробки и даст мне 20 евро сдачи. Но тут появился батюшка со смиренным лицом и тихим голосом и показал мне крестообразное отверстие в ящике, куда надо положить деньги. Но мне стало невозможно жаль терять целых 20 евро. Я сбегал и разменял деньги в соседнем магазине. Вернувшись, опустил 30 евро в прорезь. Священник молча протянул мне третью тарелку в подарок. Давно я не испытывал такого чувства стыда за свою жадность. Мы с женой поцеловали руку о.Ставроса и вышли вон. Греческий батюшка без лишних назиданий, с любовью обличил нас в грехе сребролюбия. Нам было не по себе. Назавтра мы вернулись в храм и опустили «сэкономленные» 20 евро туда, куда показывал настоятель.  Душа благодарно затихла…


          СТИХИ ПОКАЯННЫЕ
Плачешь в сетях искушений, нечистая тварь,
Бьёшься в когтях сатанинских, греша ежечасно.
И поделом, и поделом… Не прочитан тропарь
Силам Бесплотным. Избита душа и несчастна.

И поделом, поделом… Вразумляет тебя
Ангел Хранитель. И ты, осознав вразумленье,
Снова скользишь по наклонной, нещадно губя
Тленное тело и душу – источник нетленья.

Помыслы щедро всевает расчётливый враг.
Ты собеседуешь с помыслом… В мире духовном
Хрупко и то, что построил, и каждый твой шаг
Хрупок. Смиряйся, душа, стой на привязи – овном!

Кайся, молись – и услышит смиренный Господь.
Лишь покаяньем возможно подняться из праха.
Как надоела ты – жадная, жалкая плоть,
Душу облегшая, словно гнилая рубаха!

Кайся, нечистая тварь – что в твоём багаже?
Мерзость от помысла тянется и до поступка.
Плачь о своей благодать потерявшей душе,
Зная, что в мире духовном всё зыбко и хрупко.
Наталия Карпова, зверски убита в центре Петербурга 5 февраля 1995 года

А в последний вечер на критской земле, когда до отлёта оставалось несколько часов, забрели мы в маленькую церквушку вмч. Георгия. Началась вечерня, народа почти не было, служил настоятель о.Панайотис, хор состоял из трёх человек – девушки в джинсах и двух аккуратных старичков. Мы тихо пристроились в стасидиях и под греческие песнопения молились, как умели. Из всей службы я узнавал только слова: «Кирие элейсон!» (Господи помилуй), «алиллуйя» и, конечно, «аминь». По всему, служился акафист святой Фотинии. Батюшка служил пламенно, душе стало уютно и уходить она не спешила. Автобус в аэропорт отбывал через час, хотелось пробыть до конца; так оно и случилось.
Из ночного иллюминатора самолёта мы уже не видели похожих на ботву морковки кроны финиковых пальм, но воздух Крита ещё вливался в наши лёгкие, а сердце наполнилось непонятной грустью. Андио, Эллада! До свидания, Греция!
Наш отпуск начался с прикосновения к святыне и завершился пусть короткой, но церковной службой. Так, по благословению батюшки,   двухнедельное пребывание на Крите принесло нам не только телесный отдых, но и крошки хлеба духовного. А по-другому никак…

«ЦЕЛЬ ПУТЕШЕСТВИЯ – ДОЛЖНА БЫТЬ ПОЛЬЗА ДУШЕ. ТАК ПРЕП, ГЕРАСИМ ПУТЕШЕСТВОВАЛ – ОТ ОДНИХ ПОЛУЧАЛ ДУХОВНУЮ ПОЛЬЗУ, А ДРУГИХ САМ ПОЛЬЗОВАЛ». Мудрые мысли св. отцов и старцев наших дней.   
               
           «ТЫ НЕ ЗАМЕТИЛ, КАК ПРОИЗОШЛО…»
Вы обратили внимание, что человек постоянно жалуется на нехватку денег, но никогда – на недостаток ума? Вот и я, простите великодушно, счиал себя до недавних пор неглупым человеком. Считал… считал до тех пор, пока на дороге не попал в положение, из которого не нашёл достойного выхода.
Вот как дело было. Я возвращался на машине после техобслуживания; моя «ласточка» без единой царапинки матово-серебристо отражала ласковый свет солнца – под стать моему радужному летнему настроению: в запасе еще несколько привольных отпускных деньков. Я начал спокойно перестраиваться в правый ряд – летящее стадо машин оставляло для манёвра место, и вдруг…

             НЕСОБЫТИЕ
Перестраиваясь из правого в левый ряд
И что-то своё при этом обдумывая деловито,
Ты кинул слишком скользящий, слишком короткий взгляд
В маленькое мутноватое зеркальце заднего вида.

Но водитель КамАЗа, который мог тебя смять,
Всё же успел среагировать, только сверкнул глазами
И, помянув сквозь зубы твою любимую мать,
Почти что над самым ухом проскрежетал тормозами.

И, вглядываясь вперёд сквозь ветровое стекло,
Связанный с миром тысячью многообразных нитей,
Ты не заметил даже, как произошло
Одно из судьбоноснейших в жизни твоей событий.
Илья Фоняков, СПб (№4,111)

И такое со мной бывало, но речь пойдёт о другом.
Итак:… «и вдруг по лёгкому толчку я понял, что задел другую машину. Толчок был лёгкий, но мне от этого не легче – на сердце похолодало: долгое ожидание страхового комиссара, гаишника, ругань рассерженного водителя, дорогущий ремонт машин и чувство вины уже легли на грудь пудовым камнем.

        АВАРИЯ
Сам с собою я разговаривал,
Размышлял, представлял не раз:
Столкнутся машины – авария!
Чей-то пробил недобрый час!
У кабины толкутся, бегают…
Стёкол слышен колючий хруст,
Чьи-то лица, что мрамор, белые,
Бледный очерк поблекших уст…
Иван Демьянов (№3,185)

А из окна шикарного «Порше» уже властно показывали на обочину шоссе, и я, напрочь забыв, что при ДТП обязан оставлять машину на месте происшествия, послушно припарковал своё побледневшее чудо.
    
Автобандит «Сергей Михайлов» и его подручный «Виталик» после захвата ОМОНом

Из салона вышел молодой, хорошо одетый, пахнущий дорогим одеколоном парень и сразу уселся в мою машину. Я только начал доставать из «бардачка» документы, как парень, спокойно представившись: «Сергей», взял из моих рук страховой полис и стал звонить в агентство. Потом передал трубку мне, и то, что я услышал от страховой девушки и сотрудника ГИБДД, повергло меня в ужас.
- Ну, вы и попали, Александр Григорьевич, - участливо сказал пострадавший. – Я купил авто три недели назад за 250 000 евро. У вас в «бардачок» столько денег не влезет. Будем разбираться по-хорошему или как?
Пропуская множество подробностей этого унизительного ДТП, скажу, что страха у меня не было, но полнейшая потеря реальности и исчезновение способности мыслить логически – иначе каким чудом «пострадавший» смог бы объяснить повреждение заднего бампера, если на моей «КИА» не было ничего, кроме лёгкой царапины в верхней части задней двери? Машины летать не могут.
Я попался профессиональным автоподставщикам, о которых читал, видел по ТВ их «работу», но к встрече с бандитами оказался совершенно неготовым. Спектакль был разыгран мастерски, и отданная сумма была весьма значительной.
А через несколько дней в интернете я прочитал и увидел захват вооружённой банды из восьми человек.. Распластанного на асфальте «Сергея» я узнал без труда.

Ни Божьего, ни людского
суда они не боятся.
Слеплены из какого
теста – не догадаться.
Дрожжи ли были несвежие?
Хозяйка ль была пьяна?
Или что-то подмешивал
в замесь сам сатана?
Лариса Рымарчук (№3,180)

- Вы еще дёшево отделались, - успокоил по телефону следователь. – С других они срывали суммы в десять раз больше. У нас пока 50 пострадавших. А бросили в вашу машину обыкновенную картофелину.
Отец Иоанн объяснил и духовную сторону вразумления Божия: «Мало подёшь милостыни», - и я покаянно закивал: мало… Но камень с души свалился, и снова возвратилась способность дышать и работать. Слава Богу за всё! – с трудом произнёс я.
 †«Терпеливое перенесение потери сокровищ (т.е. перенесение воровства) равносильно добровольной раздаче милостыни». Св. Арефа Печерский.
Закончить же эту драматическую «былинку» хочется шутливым стихотворением Глеба Горбовского:

     ПАМЯТКА
Ты сидишь за столом.
На столе каравай.
А ведь утром ты мог
Угодить под трамвай.

Ты читаешь рассказ
про охоту и дичь,
а в обед на тебя
мог свалиться кирпич.

Ты ложишься в постель
после дозы кино,
а ведь мог утонуть
и сгореть – заодно.

Так что, милый дружок,
улыбайся, сопя:
сколько разных смертей
миновало тебя!
(№5,143)

«ВСЕ ЛЮДИ ИСКУШАЮТСЯ ПО ТРЁМ ПРИЧИНАМ: ПО БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ ДЛЯ ИСПЫТАНИЯ, ИНОГДА ДЛЯ ИСПРАВЛЕНИЯ, НЕРЕДКО ДЛЯ НАКАЗАНИЯ ЗА ГРЕХ». Прп.Иоанн Кассиан», VI век

             «ЛЕТО МОЁ ДОЛГОЖДАННОЕ»
На даче событие: рядом с баней берёзовый пень обсыпали россыпи крохотных опят, похожих на жёлтые бусинки. Чтобы не затоптать ненароком, огородил их жизненное пространство колышками, а тёща по будням зорко оглядывает плантацию, дабы в самое время отправить чудо природы на сковородку. Да беда с ней: «Руки работы просят, а сил нет», - жалуется 80-летняя тёща Валентина Михайловна, каждую щепотку дачной землю пропустившая через эти перетруженные руки:

      КАРТОШКА
Разгорячённые немножко,
На огороде за избой
С утра копали мы картошку
Большою дружною семьёй.

А баба Дуня не копала,
Парализована она –
Картину эту наблюдала,
Печально лёжа у окна.

Ей, труженице, было горько:
Как это так, в пылу страды
Она валяется на койке,
Не заслужив себе еды?

Она канючила, роптала,
И мы, отчаянный народ,
Её на старом одеяле
Перенесли на огород.

И, лёжа на припёке, снова,
Как будто вовсе не больна,
Рукою левою, здоровой
Копала овощи она.
Иван Стремяков, СПб (№5,21)
 
Второе событие рукотворное: я изменил себе и после мучительного взрыхления лопатой целины, посадил у кельи четыре килограмма «футбольной» травы, вовсе не веря в успех содеянного. Но травка дружно взошла, и я её неровно подстриг новомодной косой-триммером. Получилась крохотная, чуть напоминающая лондонский парк, полянка. Да, пока копал, нашёл клад: целёхонький чугунный горшок под ухват – хоть сразу в печь. Тёща находку не признала: когда сорок лет назад строились, чистое поле было и жильём не пахло. Знать, когда-то и здесь живали люди.

Огородная – благородная
Почва тихая, как музей.
В ней таится судьба народная,
В ней приметы планеты всей.
Поддатою то там звякает?
Не спеши копать – тормозни.
В сей землице товару всякого
Обретёшь ты и в наши дни.
Гвозди кованые гранёные,
Именная гирька-серьга,
Злая звёздочка от «буденовки»,
И чеканки древней деньга,
штык немецкий, подкова шведская,
наконечник рожон-копья,
штоф с орлами, и вдруг – советская
горе-пуговка от белья.
Пуля-дура, века проспавшая,
Крест нательный, как изумруд…
Словно жизни листва опавшая,
В землю-матерь ушедший труд!..
Здесь, над Волховым, возле Ладоги,
На семи ветрах, на буграх
жили смертные, быт свой ладили –
да святится их дивный прах!
Глеб Горбовский, СПб кн.185

Но вернёмся на мою полянку. Теперь мечтаю посадить посередине репейник – уж больно нравятся мне его сердитые цветы: «Не груб, а нежен этот шар, лиловый, медоносный, он синим воздухом дышал, пил утренние росы и отдавал нектар пчеле… В период новолунья он, как огонь, мигал во мгле для бабочки-плясуньи. Листом широким укрывал в дождь муравьёв бригаду. И в мире малом – он не мал, поднялся вольным градом… Михаил Шаповалов.
 Стеснительные цветы картофеля тоже люблю:

У низенькой заброшенной сторожки,
Давно уж заколоченной доской,
Простой и розовый цветок картошки
Качается, обрызганный росой.
Анатолий Наумов (№3,167)

В-третьих, наше одностороннее общение с девятимесячной внучкой Оленькой стало давать неожиданные плоды – после безконечного повторения «деда, деда, деда…» и подсовывания своей бородки под её крохотные пальчики со словом «кися, кися, кися…», внучка начала называть папу и маму и брата, как я учил – «ки…». Еще немного моих усилий – и детская речь польётся журчащим ручейком.

      
      ВНУЧКА
Проплыла по небу тучка,
Пролетел двадцатый век.
Есть теперь у деда внучка –
Самый главный человек.
Я хочу, чтоб день был светел,
С неба солнышко лилось,
Чтобы в двадцать первом веке
Детям весело жилось.
Чтобы всё у Оли было
Для уюта и тепла,
Чтобы всех она любила
И красавицей была.
То-то парни рты раскроют
И начнут метать круги,
Как над Мойкою-рекою
Прозвенят её шаги!
Станет молча на колени
Вся округа, влюблена.
Станет в третьем поколенье
Петербурженкой она.
Иван Стремяков, СПб (№5,26)

Оленька начала делать свои первые смешные шажки по земле и, хотя ножки пока путаются, знаю: будет ходить по земле прямо – успею направить!

Жизнь – это всё-таки не ад,
Хоть и трясёт по кочкам.
Теперь я светлой внучке рад,
Её шажочкам.

Теперь я светлой внучке рад,
Её улыбке.
Я счастлив, упоён, крылат!
Я сам – как в зыбке.

Как бы не ведая утрат,
Надежды строю…
Жизнь всё-таки не ад,
А рай – порою.
Геннадий Иванов (№5,77)

И еще новость: именно на даче я изобрёл способ лечения застарелого радикулита: тяжеленной кувалдой до устали разбиваю на куски отслужившие свой век железобетонные опоры, дабы впоследствии использовать их для ремонта деревенской дороги.
И вообще, до меня вдруг дошло, что дача – не считая кладбища – есть моё последнее пристанище на бренной земле. Поэтому я и стал принимать деятельное участие в благоукрашении нашего кусочка приладожской земли; моё отношение к работягам-дачникам в корне изменилось.
Здесь удивительно тихо, а ночной лай собак уже не раздражает меня, и поселившиеся в скворечнике быстролётные стрижи вывели потомство, которое время от времени высовывает из круглого отверстия головку, клича родителей. Долго стою в ожидании, но момента появления «нашего» стрижа уловить никак не могу – столь стремителен его полёт, столь точно он попадает домой, в скворечню, чтобы через секунду вылететь за новой едой для младенцев.

        ЛАСТОЧКА
То под облако, а то низко, низко
над землёю проходит она…
Я-то знаю всю меру риска:
мне была высота дана!
Ну так что же теперь я стою,
коль не был, когда надо, смел?..
и счастливою высотою
я воспользоваться не сумел?..
Я стою себе, тих и кроток:
«Что же, прошлого не вороши!»
И смотрю, задрав подбородок,
на безумные виражи.
Евгений Винокуров †1993

Второй заинтересованный наблюдатель – Дымок, теперь тоже приноровился не моргая вожделенно есть ярко-зелёными глазами  скворечник. Гляди у меня, разбойник эдакий!
Райская жизнь на приволье сделала его пушистым и сильным, вокруг головы выросла серая грива, делая его похожим на миниатюрного льва, и он уже не ползает по-пластунски меж грядок, опасаясь всего. Теперь его поднятый, словно труба корабля, хвост гордо мелькает то тут, то там из цветов и травы – берегись, мелкота!  Как-то утром я нашёл в саду задушенного им крота. Какой подвал? о чём вы? – говорит весь его вид, а барские замашки заставляют сомневаться в его низком происхождении. По ночам шастает по окрестностям, возвращаясь под утро, заходит в дом поесть, но спит на улице под кустом.
Зато его друг по несчастью, Малыш №3 (теперь Котя), может день деньской проспать в ногах у тёщи на диване-качалке; свежий воздух, ладожская рыбка, отсутствие врагов сделали его ещё толще.


Ещё хорошая новость: на повзрослевшем кедре совсем рядом с домом поселилась белочка, да еще с семейством; нас она не боится и совершает невероятные прыжки с дерева прямо на сосну за забором. Привезу-ка ей кедровых орешков, которые мне всё равно не разгрызть – всё польза будет.
Внук Кирилл мастерит из сподручного материала личную хижину, Дымок яростно отмывает шкурку после моих ласк, а мне давно пора начинать красить сарай под цвет южного загара. Тоже, доложу вам, нешуточное дело…

Лето моё долгожданное,
птицы лесные поют,
время безмерно желанное,
сердца любимый приют.

Смотришь на небо – и хочется
жить, никуда не спеша,
в травах июльских ворочаться,
воздухом сладким дыша.

Господи, что ж мы наделали
с жизнью, с природой, с собой!
Красными были и белыми
под золотой высотой…

Мало казалось нам радости
озера, леса, реки…
Хватит на всех этой малости,
чёрным делам вопреки.

Солнце в пруду отражается,
сокол над полем кружит,
тихо деревья качаются,
тихо листва шелестит…

Утро отрадно-прохладное
свежестью дышит в окно.
Лето моё ненаглядное
взгляд веселит, как вино…
Валерий Хатюшин

        «А ТАМ УЖЕ ПРИДЁТСЯ ДАТЬ ОТЧЁТ…»    
Руководитель Церковно-научного центра «Православная энциклопедия» Сергей КРАВЕЦ рассказал о том, как движется подготовка и выпуск «ПЭ».
Церковно-научный центр «ПЭ» — сложный организм, в него помимо научно-энциклопедического издательства входят крупные информационные ресурсы: Интернет-портал «Седмица.Ru», еженедельная телепрограмма «Православная энциклопедия», ежеквартальный научный журнал «Вестник церковной истории». В составе Центра несколько исследовательских групп: Агиографический совет, который трудится над рукописями Житий русских святых; группы, работающие над материалами Совета по делам религий в Госархиве РФ, Архиве ФСБ, Архиве МП, который частично передан «Православной энциклопедии». Словом, «ПЭ» ведёт большую работу с архивными материалами по истории РПЦ.
 В продолжение XX века мы убедились: отсутствие знания порождает сон разума, сон чувства долга и ответственности. Даже если они присутствуют у человека, он зачастую не в состоянии их осознать и воплотить в конкретные формы. Сочетание малообразованности и низкой ответственности всё более проявляется в современном человеке. К сожалению, снижение культурного и образовательного уровня сегодня характерно даже для духовенства.
Поэтому главное в нашей работе — энциклопедия как сбор знаний. Создавая её, мы придерживаемся принципа, что наша работа — работа на будущее. Мы создаём уникальный свод знаний по вселенскому Православию. Думаю, что ещё раз вернуться к подобной работе Церковь сможет только через многие десятилетия. ИА «Русская линия»
               
               МОЛЧАНИЕ — ЗОЛОТО?
10 июня 2008 года в Рунете главный редактор «Православной Энциклопедии» С.Л.Кравец рассказал о своём издании. К сожалению, после этого рассказа многие вопросы так и остались без ответов. Я многажды — и всегда безуспешно — пытался узнать, в том числе и у самого Кравца, из скольких томов будет состоять издание, если вышло уже 16 томов, а добрались только до букв Д-Е — «Дор-Ев»? Учитывая, что в год выходит по два тома, а впереди перенасыщенные информацией разделы под буквами И, К, Л, М, Н, О, П, Р, С, Т…  — т.е. порядка 20 букв,  энциклопедия должна состоять не менее чем из 100 томов, а её завершения дождётся лишь мой внук. Включая в «ПЭ» персоналии Гитлера, Брежнева, Хрущёва и прочих подобных лиц, не совершает ли С.Кравец серьёзную ошибку?..
Александр РАКОВ, «Православный Санкт-Петербург», №8,2008

                СЛАВА СЛОВАРЮ
Слова. Склоняем, как и встарь. Слова. Спрягаем, как и встарь, как и при мудром Ярославле, как и при храбром Святославе. Кто вспомнил бы об ихней славе, о мудрости и доблести, и кто в которой области был славен, если б не словарь? Словарь, в который целиком вмещается вся жизнь народа: фольклор с Иваном-дураком, быт, нравы, шутки и природа. Граница может уступить и полководец – впасть в отчаянье. Язык не может уступить ни суффикса, ни окончанья… Борис Слуцкий †1986 (№5,

           Уважаемый Александр Григорьевич! †
В связи с изложенными Вами соображениями по поводу издания «Православной энциклопедии» хотели бы заметить следующее: общее количество томов энциклопедии, как предполагается в настоящее время, будет достигать 50. Вот уже второй год в свет ежегодно выходят по три тома «Православной энциклопедии» - так что не только Ваши внуки, но и Вы сами, как мы надеемся, сможете увидеть полное издание энциклопедии.
Размещение в «Православной энциклопедии» статей, посвящённых Брежневу, Гитлеру, Ельцину и прочим политическим деятелям, в том числе – весьма одиозным, мы считаем вполне оправданным по той причине, то энциклопедические статьи рассказывают собственно не столько о них самих, как об их религиозной политике. В частности, именно, в статье «Хрущёв» предполагается рассказать о масштабных гонениях на Церковь, имевших место в период пребывания у власти этого деятеля.
С уважением, редакция Интернет-портала «Православной энциклопедии» «Седмица.Ru»

   Уважаемые издатели «Православной энциклопедии»!
Благодарю за столь оперативный ответ. Из него мы впервые узнали, то ваше издание ограничится 50 томами. Вначале, насколько я помню, было заявлено о том, что «ПЭ» будет состоять из 20-25 томов.  Таким образом, на выпуск оставшихся 34 томов (если, конечно, вы сумеете уложиться в эту цифру) приходится порядка 12 лет. Мне к тому времени будет даст Бог, 73 года, но не об этом речь.
А речь о том, что прикладное значение подобных изданий приобретает лишь по завершении оного. Пока же 16 красивых и дорогих томов практически без пользы занимают пространство нашей полки.
И потом, уверены ли вы, что в наше скоротечное время за 12 лет не изменится и состав, и концепция «ПЭ»?
Церковным школам, редакциям православных газет как воздух нужна «Краткая Православная энциклопедия»; дореволюционные издания устарели, поэтому трудно или вовсе невозможно разыскать необходимые сведения. Может быть, с «КПЭ» и следовало начинать?
И последнее. Не кажется ли вам, то называть свой труд «титаническим» - нескромно для православных людей? В конце концов, в вашем распоряжении все информационные, интеллектуальные, творческие, финансовые возможности… Титаническим был труд Владимира Ивановича Даля, который в одиночку составил «Толковый словарь Живого Великорусского языка» и которого вы не удостоили включить в «ПЭ».

          НЕ ЗРЯ
Как листва на ветру в подросте,
Шелестят венки-рябуны…
… На Ваганьковском на погосте
Вы в столице погребены.
Жили Вы, нагружая плотно
Делом будни, ведь мир – не склеп:
Коль замешано тесто плохо –
Будет выпечен скверный хлеб!
По крупице, Казак Луганский,
Вы собрать свой «Словарь» смогли.
Кропотливый труд великанский –
Достоянье всея Земли.
Как омялье, как сор половы,
Как ненастье от соловьёв,
Отметали Вы чужесловы
От живых разговорных слов.
И «Напутное Слово» Ваше
Из «Толкового словаря»
Как жар-птица, и даже краше
Светит Руссой душе не зря!
Сергей Макаров (№5,4)

Искренне желаю вам творческих успехов в вашей нелёгкой работе.
Александр Раков, главный редактор газеты «Православный Санкт-Петербург». №9,2008

                ДОМ ДАЛЯ
Дом Даля потускнел и в землю врос. В расход! – решили умники. На снос! Кто он такой, чтоб память сохраняли об этом Дале?.. А Даль был, между прочим, моряком, влюблённым в степь, фламандским казаком. И с Пушкиным был дружен, между прочим, не очень до той поры, ужасной, роковой, когда, распятый болью, головой ушедший в безполезные подушки, «Ты?» - молвил Пушкин. Еще не впав, а лишь вползая в бред, «Нет, здесь мне не житьё», - сказал поэт. И, руку Даля сжав, «Пойдём, да выше», - всё тише, тише. Куда он звал в предчувствии конца не Дельвига, не брата, не отца, за что чужого удостоил чести: «Пойдём… да вместе»? Что это было? В самом деле бред? А может, знал безсмертия секрет ведун великорусского живого родного слова?.. О, сколько м о л о д я т и н ы кругом. Не разрушайте этот ветхий дом. Того гляди достигнете суровых лет с е р е д о в ы х. А там уже придётся дать отчёт, кому вас надо, кто вас призовёт, кто выдохнет при вас на лобном месте: - Пойдём – да вместе. Тамара Жирмунская, р.1936 (№4,57) 
 
     «И БЕЗНАДЁЖНО ПОТЕРЯЛИ ВЕСЁЛЫЙ ОБЛИК ГОРОДКИ» 
На центральном ТВ есть такая передача – уж не помню названия, когда в квартиру приходят профессиональные дизайнеры с ремонтниками и превращают обыкновенную панельную двушку в волшебную сказку. Не знаю, рассказывают ли они перед съёмками хозяевам, что собираются переделать; возможно, что и нет – для большего эффекта. А я всё удивлялся реакции жильцов – их непередаваемому восхищению, во что перевоплотилась их захудалая площадь – квартира неузнаваемо преображалась. А я всё никак не мог принять их восхищения и с болью думал: «Как же хозяева теперь смогут здесь жить?!»
Свою первую крохотную однокомнатную квартирку на проспекте Луначарского на последнем девятом этаже я получил после драматических семейных событий с первой женой: папе удалось обменять шикарную комнату в Новой Деревне, доставшуюся мне после размена его квартиры, на клад, которого я тогда не засуживал. Можете ли вы представить моё счастье обладателя 15-метровой комнаты в форме сапожка с двумя окнами – одним, большим, как и положено, впереди, и ещё одним, поменьше и сбоку: архитекторам захотелось как-то украсить выступ дома. По этой причине  стандартная мебельная стенка обязательно закрывала подход к боковому окну, глядящему, к слову говоря, на балкон соседей. Но я сделал из окна книжный стеллаж и очень гордился своим изобретением. Да, а кухня площадью аж в 8,2 метра! Это вам не шестиметровые кухоньки в трёхкомнатных квартирах!
Короче, я полюбил свою первую квартирку так, как могут любить только живое существо; я посвящал ей всё оставшееся от работы на заводе и учёбе в Университете время. Любимым занятием стало посещение хозяйственных магазинов, любая командировка в другой город, не говоря о Прибалтике, привносила в наше гнёздышко нечто новое. Забыл сказать, что происходило это в конце 70-х годов, когда слово «достать» имело магическое значение. Помогал мне и сосед напротив, Женя, работающий на заоблачной должности экспедитора мясокомбината; только он был способен продать мне иностранные обои с бегущими лошадьми, на которые весь цех «Светланы» приходил смотреть, как на выставку. Я драил, красил, до боли в руках, до крови бил вручную отверстия в керамзитобетоне, лакировал пол, пытался копировать из американских журналов рисунки бордюров к потолку; квартирка стала моим кумиром и я по праву гордился ей, ибо, по правде говоря, больше в тогдашней жизни гордиться мне было нечем.
Потом я познакомился с Лерой и стал заниматься её квартирой в спальном районе на Юго-Западе. Для примера: мне удалось отчистить от краски огромное трёхстворчатое окно на кухне, а под ним сделать во всю длину подоконник; дерево выглядело красивее.  Теперь-то я понимаю, что мои усилия и деньги, затраченные на обустройство, со стороны смотрелись убого и неумело, но честное слово, гордость за сделанное собственными руками, собственные придумки и маленькие открытия затмевали всё несовершенство домашнего творчества: я-то знал, что ничего не умею делать, но всё равно делаю, и это помогало мне держаться на поверхности жизни.
Да ни за какие пироги я не променял бы свою квартирку, где каждый гвоздь, каждый светильник, каждая плитка на стене могли бы послужить поводом для захватывающего рассказа, на холод чужих рук, которые, обустроив твою квартиру по собственному разумению, говорят по ТВ ошеломлённым хозяевам: «Живите и радуйтесь!»
Утверждают, то уют состоит из двух вещей – тепла и света, и это правда. Ну, а фотографии любимых людей, развешенные тобой там, где, по-твоему, они и должны висеть? Или цвет и рисунок обоев, расположение мебели, книг, даже безделушек? Это вы с супругой мучительно долго выбирали место, это ты ловко вбивал гвоздь в стену или подклеивал кусок обоев после первой неудачи. В этом и заключается неповторимость вашего жилья, это и есть настоящее творчество, которое зависит не от наличия денег, а только от вашего вкуса и решимости воплотить задуманное совместно в жизнь.


Глаза оконные России
В древесном кружеве ресниц,
Вас вдруг сменили на пустые
Ряды неубранных глазниц.

И безнадёжно потеряли
Весёлый облик городки,
Где стёкла радужно сияли,
Резьбой одетые в платки.

Домишки светлые деревни,
Где ваше прежнее лицо,
Былая стать и облик древний,
Сирень, колодец и крыльцо?

О зодчие! Под русским небом,
Как встарь, природа хороша,
И не одним насущным хлебом
Жива народная душа.
Наталья Бромлей (№2,108)

Не могу не сказать хотя бы слово о советской архитектуре. У папы с мамой в кооперативном доме в Дачном вместо форточек придумали узкие фрамуги; «спальные районы» - а я побывал во многих городах – были  одинаковыми настолько, что в Хабаровске я по забывчивости стал искать свою питерскую квартирку; узкие-преузкие коридоры, когда двоим не разойтись; совмещённый с ванной санузел; лишние окна ради внешнего вида дома; стальные двери и решётки на окнах; лестницы, по которым едва пронести мебель; отсутствие чердаков и подвалов для личного пользования, где жильцы сушили бельё и хранили припасы… А в «сталинском» доме, в котором мы проживаем поныне, и вовсе нет подсобных помещений. О каком таком правиле золотого сечения ты тут бормочешь, автор?..

Камень и дерево. Только не нужно железа,
этой торчащей наружу витой арматуры,
ржавчины этой не нужно, архитектуры
сплошь напряжённой. Напоминают протезы
эти строения, напрочь лишённые жизни,
даже в массе своей – инородное тело.
Пара ободранных сосенок здесь уцелела,
да одуванчик торчит из земли с укоризной.
Однообразие – вот нашей жизни примета.
Не летописец, нам этого даром не надо,
а самописец безстрастный всё чертит и чертит
ровную линию смерти – ни вздёта, ни спада.
Виталий Дмитриев (№4 114)

Теперь, возможно, стоят умнее, но безблагодатно, и в новых домах  меня смущают поднятые над крышей нелепые башенки, по виду напоминающие мечети. И вообще, вы обратили внимание, что многие особняки «новых русских» похожи на собачьи будки? Кто платит, тот и заказывает музыку…
Древняя китайская пословица гласит: «По прямым линиям бес ходит»; в природе нет прямых линий. Венский стул, учитывающий изгибы человеческого тела, стал великим открытием  XIX века. 
Именно поэтому унылые однообразные серые кварталы блочных домов с прямоугольными окнами, очень дешёвые и легкие при строительстве, невольно вызывают в угнетённом человеке чувство протеста, желание жить ближе к природе.
Вот почему я так люблю свою «келью» в Новой Деревне и комнатку над баней в Коккорево, где и пишу эти незамысловатые размыслительные строки…
 Открытое окно в мой потаённый мир

Мне, захудалой горожанке,
Исчадью ЖЭКов, блоков, лифтов,
И этот дачный угол жалкий
Природой кажется великой.
И соснячок, припавший набок,
И сини клок, что в пройме замер,
И тот томивший наших бабок
И в кровь осмеянный отцами
Лебяжий сладкий вздох жасминный.
Все, до листка в зелёной гуще,
Весь этот день, плывущий мимо
В своей печали всемогущей, -
До жилки вижу, пОрой каждой
Вбираю, как живую душу,
Как птица, средь жажды
Глубь неба пьющая из лужи.
Ирина Снегова †1975

           «ГОСПОДИ, ПОМАЖЬ МОЁ СЕРДЕЧКО…»
В канун праздника Успения Пресвятой Богородицы коротко побывал у батюшки. На диво быстро преодолел автомобильные пробки, конечно, по молитвам о.Иоанна, и подъехал к до боли знакомому домику. Батюшка ждал и даже выходил на улицу встречать.
Поведал он мне о том, что заезжала матушка Игумения Георгия из Иерусалимского Горнего монастыря, которую я тоже давно люблю и знаю,  поделился со мной подаренными иконками, а главное – выклянчил-таки я у духовника многожеланный портрет батюшки от настоящего художника - и был счастлив: редко теперь посещает меня это чувство.
 

Успел пожаловаться на самочувствие, да в меру: о.Иоанну почти 82,на двадцать годков старше, а собирается служить на всенощную.
А я что-то занемог, даже на работу не пошёл, давление жало, холодный дождь словно бил по темечку, но молитва духовника скрадывала немощь, да и люблю я Богородичные праздники за их светлость, особую духовную чистоту, настрой молитвенный. И утром непременно с женой собирался в родной храм Благовещения Пресвятой Богородицы. Спал плохо, сосед особо усердно всю-то ночку собирал фабричную мебель, сильно шумело в голове. Одним словом, жена пошла, а я остался – сил не нашёл или что ещё помешало… Возраст силы, как серпом, убавил. Ум, что волос, редок стал и бел. Отчего ж в годах апостол Павел мощью небывалой пламенел? Здесь ответ. Сотрётся тонкость слуха, цепкость глаз. Но верой в Благодать вместо мышц даётся сила духа. «Возраст» - значит: духом возрастать. Протоиерей Андрей Логвинов. Включил радио, слушал службу из Князь-Владимирского собора, читал «Мудрые мысли святых отцов и старцев наших дней». И не перставал размышлять: ну почему я не в храме, где душе хорошо, где служат знакомые и уже родные священники? Ведь можно пойти и сейчас; конечно, опоздал, пусть без Причастия, но на исповедь-то успею и совесть угомонишь.

Что ни день – то новое паденье…
Господи! Пока я не в гробу,
Крестиком на всенощное бденье –
Милости помажь мою судьбу!

Страсти – что кобылы без уздечки,
С норовом таким не слажу я.
Господи, помажь мой сердечко
Маслом от лампадки Твоея!

Душу погрызут грехи, как мыши.
Через покаянье – пожалей.
Господи, услышь меня, услыши! –
Милости на мя пролей елей…
Протоиерей Андрей Логвинов, Кострома

Но нет – нет сил, нет, нет; лампадку возжёг и только молился по чёткам: «Господи помилуй»… Уже не в первый раз подобное. Так это враг силён или сам духом слаб? И ленью вроде не болел…

Влечёт постель, и вместе с нею,
Неверный сокращая день,
Ласкает, охватив за шею,
Изнеженная ведьма – лень.
Я знаю: в каждом сердце смешан
С извечной тьмой извечный свет.
Кто говорит, что он безгрешен,
тому вовек доверья нет!
Заблудшего да не осудим,
Соединив в своей судьбе
Великую терпимость к людям
С жестокостью к самим себе.
Владимир Павлинов †1985 (№4,61)
 
Так стыдно стало перед Спасителем, Богородицей, даже перед читателями газеты стыдно – они же ко мне иногда с вопросами серьёзными обращаются, а я отвечать пытаюсь… Все-все православные в храмах славословят Матерь Божию, один я окаянный в посели валяюсь.И строчки книжные перед глазами: †«Не ленись ходить в церковь Божию. Ходящий с усердием ы церковь есть друг Христов, а оставляющий её с презорством, есть враг Божий м друг диавола. Церковь есть кров Божий. Когда находишься в ней, волк не нападёт на тебя, а когда ты вне, дикие звери пожрут тебя». Мне от слов этих страшно стало. Господи! Я не враг Тебе, Господи! А святые отцы-то другое говорят… Ну что мне было не собрать силы-то в кулак, да с любимой женой в родной храм? Тепрь мучиться буду. Матерь Божия, прости Сына Твоего ради! Но не одна лень тут виновата – что-то ещё нехорошее примешивается, а что, уразуметь не могу. Худой я христианин, а с годами только хуже делаюсь. И даже книги пишу. Как Господь попускает это, ума не приложу…

     В ЛЕСНОМ УЕДИНЕНИИ
Я безсилен, безсилен, безсилен
Самого себя изменить –
Скверной обилен,
Не способный жарко любить.
Одержимый тщеславьем преступным,
Очерствел, возгордился, померк,
Но прошу у Христа неотступно,
Чтобы Он меня не отверг.

Я прошу не только прощенья,
О холодности сердца скорбя,
Я прошу целиком измененья,
Обновленья всего себя.
И, лицом упадая в травы,
Недостойный, цветами дышу,
И Великому Богу славу
В сладком трепете возношу.
Александр Солодовников †1974 (№4,120)

«УЧАЩАЙ В ЦЕРКОВЬ; ПОТОМУ ЧТО ОНА ИЗБАЛЯЕТ НАС ОТ БУРИ И ТРЕВОЛНЕНИЙ ВНЕШНИХ». Св.Нил Синайский †430

    «И КЛИН ЖУРАВЛИНЫЙ НАД РОЩЕЙ БЕРЁЗОВОЙ ВЗМЫЛ»
И вот, переливаясь частыми дождями, подкатило лето красное к тихому переходу в иное, излюбленное поэтами время, о которых написано столько прекрасных неувядаемых строк, - наступила чарующая осень. Правда, на календаре еще последний день лета, и трава вовсю зеленеет вокруг, и спелые яблоки ещё не усеяли землю, и нет пожелтевших листьев в одежде деревьев, но враз похолодевший ветер, россыпи грибов в лесу, а, главное – незримый глазом, но ощутимый душой сдвиг уже произошёл в тебе, и только бабье лето способно скрасить удаление от летней роскоши к щедрости осени, дарящей своё богатство всем без разбора – богатым и бедным, молодым и старым, здоровым и больным. Всем хватит золота на  земле – только успевай подбирать червонные листья-монеты, да побродить по щиколотку в золотых, с прожилками, дарами сверху.

       ОСЕННИЙ МОТИВ
Мой старый клён с могучею листвою,
Ещё ты густ, и зелен, и тенист,
А между тем чуть видной желтизною
Уже слегка озолочёт твой лист.

Ещё и птиц напевы голосисты,
Ты ими полн, как плеском бег реки;
Ещё висят вдоль плеч твоих монисты
Твоих семян созревших мотыльки.

В них бывший цвет – твои воспоминанья,
Остатки чувств, испытанных тобой;
Но ты сказал им только: «До свиданья!» -
Ты будешь жить и будущей весной.

Глубокий сон зимы обледенелой
Додремлешь ты и, покидая сны,
Весь обновлён, листвой своей всецело
Отдашься ласкам будущей весны.

Для нас – не то. Хотя живут стремленья,
И в сердце песнь, и грёз душа полна,
Но, старый друг, нет людям обновленья,
И жизнь идёт, как нить с веретена.
Константин Случевский †1904 (№5,40)

Поэты, конечно, пишут обо всём на свете, но осень – пора особого вдохновения не только у Пушкина – даже никогда не бравший перо в руки в такие минуты – пусть на мгновенье – чувствует Божественный дар в душе- А где обещанные тобой пальмы? – спрашивают домашние в надежде на вечное лето.
- Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, - отбивается автор, помятуя о своих пророчествах глобального потепления. Но изменения климата оказались не столь просты, как мы себе представляем: теплеет на полюсах,  в Питере помягчели зимы, зато в Африке выпадает снег, а привыкшая к покойной жизни Европа не знает, как сладить с наводнениями и невероятной жарой. Даже я теперь не берусь предсказать, взрастут ли на самом деле пальмы на берегу Ладоги или наш скромный домик покроют воды неспокойного Нево.
Но что поэтам до таких мелочей; живущие в другом измерении, мыслящие метафорами и образами, они и земные беды воспринимают совсем не так, как простые смертные; наверное, потому, что им, поэтам, доступны неслышимые нами звуки Неба: поэты – не от мира сего. . Не для того ли мне поздняя зрелость, чтобы, за сердце схватившись, оплакать каждого слова сентябрьскую спелость, яблока тяжесть, шиповника мякоть. Над лесосекой тянувшийся порох, сухость брусничной поляны, и ради правды – вернуться к стихам, от которых только помарки остались в тетеради. Арсений Тарковский †1989 (№5 102)
Но если вглядеться, любой может заметить, как волнуются деревья перед грядущими переменами, с какой неохотой будут сбрасывать с себя одежду листвы, подставляя обнажённые тела ненасытным ветрам; и даже сосны, укрывшиеся кольчугой иголок, тоже готовят себя к долгой полудрёме до самой весны, когда на их ветках не появятся сначала новые ярко-зелёные побеги, и потом и мягкие шишечки – залог продолжения их жизни. Если природа безгласна – это вовсе не значит, что она безувственна. За многие века человек так и не научился понимать ни животных, ни растения, определяя признак интеллекта наличием или отсутствием центральной нервной системы. А вдруг у живого дерева, у зелёной травки, у обыкновенной полевой ромашки существует свой, незнамый «царём природы» язык? А может быть, и они пишут стихи, хотя, впрочем, повода для жалоб и слёз у них куда больше… А что, если на Страшном Суде сорванная тобой походя, невзначай, и брошенная умирать на дороге травинка обличит тебя в убийстве? Глупо и смешно? Не торопитесь, люди…
Исследователи растений профессор И. Гунар вместе с молодым учёным В.Горчаковым выделили из стебля тыквы токопроводящие пучки, присоединили к ним электроды и стали раздражать корень растения. Стоило, например, подрезать его, как на экране осциллографа возникал всплеск. Растение вздрагивало, подобно человеку, наткнувшемуся на острый предмет. Оно чувствовало боль. Другой пример: мальчишка из озорства обломал ветки молодому клёну. когда он проходил мимо деревца в следующий раз, приборы показали, что оно задрожало от страха. Клён запомнил обидчика! Растения «протестуют», против насилия, «кричат», когда им больно. Значит, они имеют свою «нервную систему», свои органы восприятия окружающего…

Уплыл туман, кой-где оставив перья,
И кожей ощущая холод звёзд,
Ты чувствуешь, как создают деревья
Невидимый согласных мыслей мост.
Анатолий Краснов, СПб

«Сашенька, мы видим мир сквозь кривое зеркало», - со вздохом сказал отец Иоанн, - и за его фразой и вздохом я почувствовал такую боль за людей, о которой знают немногие, но высказать правду не могут: сколько пророков забивали камнями… Не зря сказал мудрейший Экклесиаст: «Во многой мудрости много печали» (Ек.1,18).


Видите, и на меня уже подействовал осенний приступ, и я, забывая написанное, долго гляжу в серое небо над сосновым куполом, думая о вечном, и душа что-то и видит там, и вбирает, вбирает в себя незнамое, скрытое, таинственное… Пробив густую плотность облаков, мой взгляд прорвётся к вышнему пределу, я вновь увижу лучший из миров, и стихнет всё, что в сердце наболело. Валерий Хатюшин.
И только редкие птицы ещё чертят плавные линии в воздухе, то ли приготовляя свой трудный перелёт через океан, то ли, сбитые с толку изменившимися магнитными линиями планеты, которые всегда были их путеводной нитью, решили остаться на зимовку – всё чревато для пернатых риском.

День медлил начаться. В низинах стояли туманы –
Путь Млечный там всё ещё с ночи, казалось, гостил.
А ближе к полудню нахмурилось небо над нами,
и клин журавлиный над рощей берёзовой взмыл.

Всё дальше, всё дальше уходит он горней дорогой,
И сила упорная в каждом упругом крыле.
Куда же вы, птицы? И так нас осталось немного,
Нас мало осталось на горестной нашей земле.

И будет раздет донага этот лес и расстрелян,
А сколько здесь раненных в самое сердце рябин…
В осенней войне никогда не считают потери,
Моли о нас, Господи, птиц улетающий клин…
Владимир Смык

И только неугомонные чайки продолжают вести обычную жизнь – ловят на мелководье рыбёшек, добирают оставленное щедрыми отдыхающими на песчаном пляже, ссорятся и судачат. Они – приспособились. Сумеет ли человек подстроиться под иные условия жизни – вопрос из вопросов…

«ТО, ЧТО МЫ ОБРАЩАЕМ ТАК МАЛО ВНИМАНИЯ НА ВЕЧНОСТЬ, ЗАБЫВАЕМ ЕЁ – ЕСТЬ ВЕРНЫЙ ПРИЗНАК НАШЕГО ПАДЕНИЯ НЕ ТОЛЬКО В ТЕЛЕ, НО ЕЩЁ БОЛЕЕ В УМЕ, В СЕРДЦЕ». Мудрые мысли св.отцов и старцев наших дней.

«…ЧТО НА КОЛЕНИ ОПУСКАЯСЬ, Я К НЕБУ ПОДНИМАЮСЬ САМ»
Время от времени в редакторской почте появляются письма, которые ставят меня в тупик. Вот, к примеру, одно из них:
«На отправление этого письма я взяла благословение у своего духовного отца.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Приобрела Вашу книгу «Знаки припоминания», дошла до места, где Вы пишете, что относитесь к ВИЧ-инфицированным с отвращением. Многие люди к ним относятся так же, как я когда-то, поека эта беда не пришла к нам в дом. Я – мать такого человека, ему 29 лет.
Такое отношение можно понять, когда оно исходит от людей неверующих, но слышать это из уст человека православного, тем более редактора православной газеты?!
Вы сами пишете, что 20 лет назад и сами были в грязи. Многие люди пьют, но в зависимость впадают не все – беда их в этом или вина? Многие живут в блуде, но СПИДом заболевают не все – вина или беда в этом заболевших? Наверное, и то и другое. Вы сами пишете, что возраст инфицированных 15-25 лет, это наши дети. Но страдают они в первую очередь за грехи своих родителей. Церковь учит нас ненавидеть не человека, но грех в нём.
Когда мой сын стал наркоманом, мы с мужем были далеки от веры в Бога и тоже были в грязи. Но Господь милосерден, и дал нам шанс исправить свою жизнь, чтобы молиться за своих детей.
Слава Богу, что есть люди, у которых другое отношение к этим несчастным. Вы упомянули о.Анатолия(Берестова). Он и другие священники имеют Центра имеют любовь к больным – ту любовь, к которой нас призывает Сам Господь.
Сейчас мой сын находится в больнице. За несколько месяцев на его глазах умерло много ровесников. Это были молодые старички. В больнице есть молельная комната. Батюшка исповедует, причащает, соборует ребят и девчонок. Человек только тогда начинает сострадать другому, когда беда коснётся его и его близких. Так Господь нас смиряет, учит милосердию. А где оно в Вас? Это же грех! Как же Вы причащаетесь Тела и Крови Христовых?..
Сейчас я работаю в церковной лавке. Думаю, что продавать  Вашу книгу – большая ошибка: этим можно навредить людям, которые только приходят к вере. Господь, вероятно, не спросит с нас, какую должность мы занимали, что сделали в этой жизни. Он посмотрит в наше сердце.
Простите, если обидела Вас, но не могла не написать. Помоги Вам Господи избавиться от этого греха. Если мы сами этого не поймём, Господь всё равно смирит нас по Своей к нам любви. Спаси вас Господи!»
р.Б.Людмила, Москва

Пламя идёт по траве, по ветвям –
воздух тревожен…
Голос извечный летит к сыновьям:
«Будь осторожен!»

Юность уходит в кровавый рассвет –
путь ненадёжен…
Голос извечный ей тянется вслед:
«Будь осторожен…»

Только для юности эти слова
много ли значат?..
Если останется юность жива,
если оплачет

горькое горе, потерю друзей,
след, что проложен, -
станет напрасно учить сыновей:
«Будь осторожен…»
Семён Ботвинник, СПб (№2,141)

Серьёзность выдвинутых против меня обвинений заставила снять с домашней полки упомянутую книгу. Итак, что же там написано?
«Былинка» называется «Молитва веры исцелит болящего и восстановит его Господь» (Иак.5,15). Вот начало «былинки»: «В канун Всемирного дня борьбы со СПИДом среди ВИЧ-инфицированных россиянок пройдёт конкурс красоты», - такая информация широко расползлась по паутине интернета. Эта короткая строка заставила меня серьёзно задуматься. Как признал главный врач страны Геннадий Онищенко, «кто-то может назвать идею издевательской, но почему бы среди ВИЧ-инфицированных не провести конкурс под названием «Мисс Позитив-2005»?
И далее я пишу о том, что победителем стала 24-летняя парикмахер (?!) из Чебоксар Светлана Изамбаева. «Не скрою, носители СПИДа вызывают у меня отвращение, и никакие призывы к терпимости, к доброму соседству с заражёнными не пробуждают у меня никакого энтузиазма. Конечно, это несчастные люди, но ведь и пьяницами, и наркоманами, и порноактёрами, и проститутками становятся по собственной воле… Это люди дна – изменить их искажённые нравственные установки может только Господь». Они опасны для окружающих – СПИД передаётся через кровь; известно множество случаев, когда больные кусали других или подмешивали свою заражённую кровь людям здоровым. Что главная защита от СПИДа – отказ от греха. «Устраивать конкурсы красоты, выставляя напоказ тело – храм для души, послуживший вместилищем греха – и расплаты за него! – очередное изуверство хотя и власть предержащих, но давно утративших здоровые нравственные основы людей… Каждый день в России заражается 100 человек… в Москве – 8… В мире каждые 14 секунд кто-то заболевает СПИДом…».
Я очень хорошо понимаю, что чувствует несчастная мать, узнав о смертельной болезни сына. Но и меня мучает один неотступный вопрос: прежде чем заразиться СПИДом, парень стал наркоманом. Ни за что не поверю, что родители не видели, не замечали, как сын садится на иглу – не заметить этого просто невозможно.

              ИГЛА
Прозрачный привокзальный скверик,
Деревья смутные во мгле.
Здесь обрели желанный берег
Ребята – те, что «на игле».

Они для жизни – род балласта;
Выходит, честно говоря,
Средневековые схлоласты
Гадали всё-таки не зря:

Как может много уместиться
Чертей на тонком острие?
И одноразовые шприцы
Хрустят в трамвайной колее.
Илья Фоняков, СПб (№4,109)

СПИД – это логический переход от одного греха к другому. Но женщина не хочет признавать очевидного, делая упор на случайность: «Многие живут в блуде, но СПИДом заболевают не все – вина или беда в этом заболевших?» Мать ищет и не может найти оправдания несчастью, свалившемуся на семью. И чуть дальше: «Наши дети страдают в первую очередь за грехи своих родителей». † Прп.Иоанн Лествичник сказал: «Часто один и тот же грех, будучи сделан одним человеком, заслуживает сторично большее наказание, нежели когда он сделан другим. Судя по нраву согрешающего, по месту, где грех случился, духовному возрастанию, в котором был согрешающий, и по многим другим причинам». Вот вам и ответ на неотступный вопрос. И лишь после того, как сын стал наркоманом, мать с мужем пришла к Богу. А не стала ли страшная болезнь сына последним призывом Господа повернуться к Нему родителей? Ведь и они, по собственному признанию, «тоже были в грязи».

И взгляды брошенных детей,
И эта пошлость напоказ…
До смерти возлюбив Своей
Ты, Боже, наказуешь нас.

Ты через скорби хочешь вновь
Нас к покаянью привести.
О, дай нам, Господи, любовь!
Чтоб это бремя понести.
Отец Анатолий Трохин, СПб (№6,11)

Мне не хотелось бы добивать и так убитую горем женщину. Я писал и буду писать то, что думаю. Перекладывать свой грех на плечи других – не лучший выход из положения. Мой духовник не только благословил меня писать, - он вдумчиво прочитывает написанное мною. Конечно, и я могу мыслить не так, и я вполне способен на ошибку; в одном меня вы не сможете обвинить – в кривде: я пишу, как дышу…
Чтобы подкрепить сказанное мной, обращусь к слову известного петербургского священника, руководителя епархиального амбулаторно-консультационного центра «Воскресение», кандидата педагогических наук иерею Алексию Морозу: «Ни для кого не является секретом, что СПИДом болеют наркоманы, блудники, развратники. Иными словами, болеют СПИДом, как правило, те, кто совершает смертный грех, а те, кто не совершают этих грехов, СПИДом не болеют… По данным исследования в мае 2008 года, в последнее время на 7% снизилась толерантность (т.е. терпимость) населения к ВИЧ-инфицированным», - отметил специалист.
Понимая, насколько Вам сейчас больно, прошу простить меня за то, что мои книжные строки невольно задели Вас. Дай Бог, чтобы Господь по Вашим материнским молитвам помиловал сына, дал ему время на покаяние. Искренне, Александр Раков.

      КАЮСЬ!
Я на колени опускаюсь,
За всё и вся себя кляня,
И – каюсь,
          каюсь,
                каюсь, -
Нет грешника грешней меня!

Какое зло я не соделал,
Каким грехом не согрешил,
Смертельным для души и тела?
Сколько я жил, столько грешил!

За часом час – одно и то же…
И вдруг сегодня из груди
Рванулся крик: «О, Боже! Боже,
Прости, помилуй, пощади!..»

Я каюсь,
       каюсь,
             каюсь, -
                каясь,
Того не зная, может, сам,
Что, на колени опускаясь,
Я поднимаюсь к Небесам!
Евгений Санин (№6,2)

†«КОГДА МЫ ГРЕШИМ, БОГ ИНОГДА ГНЕВАЕТСЯ, А ИНОГДА ДОЛГОТЕРПИТ, ОЖИДАЯ НАШЕГО ПОКАЯНИЯ. И ПРИТОМ СВОЙ ГНЕВ И ПРАВЕДНЫЙ СУД ОН ОБНАРУЖИВАЕТ С ЦЕЛЬЮ ВРАЗУМИТЬ НАС И ИСПРАВИТЬ, ЧТОБЫ МЫ НЕ ОСТАВАЛИСЬ В ГРЕХЕ». Свт.Иоанн Златоуст

             «СЛОВО С ЧИСТОГО ЛИСТА…»
Чтобы хоть как-то расширить аудиторию читателей «былинок», я стал участником двух литературных интернет-серверов – Проза.ру и Стихи.ру. И с удивлением обнаружил, что пишущей стихими и прозой братии огромное количество: стихотворцев на данный момент было 179722, прозаиков – 59957 человек. Профессионалы привычно кучковались в клубе, а остальные, перезнакомившись и начитавшись друг друга, писали хвалебные рецензии, за которые начисляются премиальные баллы.
Чего скрывать, преклоняюсь я перед писателями и поэтами, поэтому и стал робко отзываться на поэтические творения читающих «былинки» авторов. И дерзнул написать одной поэтессе несколько слов. Она не замедлила с ответом.
«Добрый день, Александр Григорьевич!
Приятно получить отклик от человека, который не одну книгу уже издал и у которого чувствуется определённый стиль литератора. Спасибо, что сделали разбор моего стихотворения. Оно писалось давно, по настроению и очень быстро – буквально излилось на бумагу. Времени катастрофически не хватает. У меня к вам просьба! Вы ознакомились с одним моим стихотворением; пожалуйста, прочтите ещё два-три. Мне очень нужен ваш отклик, и отклик не случайного человека, а того, имеет определённое понимание поэзии и элементарное чувство вкуса. Л.М.». Я прочёл:

(всё, как в оригинале. - А.Р)
В тишине июньской ночи
Замирает всё вокруг…
Неизвестность рвётся в клочья,
Вырывается из рук
Вроде бы спокойно, тихо
Город, лес, всё будто спит
Злоба чья-то ищет выход,
Угрожающе шипит
Тени чёрные шпионят,
Ищут слабые места
И во мраке тёмном тонет
Слово с чистого листа
Безпокойно и тревожно
Начинается рассвет
Внутривенно и подкожно
Льётся внутрь яркий свет
Неестественно внезапный,
Гулкий звук из глубины
Возбуждающе опасный
Разбивает чьи-то сны
Мелко-мелко на осколки
И уносит жизни вмиг
Руки холодны и колки
Той, чей так ужасен лик

Посвящается 22 июня…

«Людмила! Я прочитал «В тишине июньской ночи» - и мне стало не по себе. Понимаете, научить человека рифмовать строчки, - не проблема.  Для этого выпускают даже странный – 100 000 рифмованных слов - «Словарь рифм». Проблема в том, дано вам призвание Поэта или нет. Если бы вы не приписали в конце «Посвящается 22 июня…», никто не сможет понять, что вы пытались выразить своим стихотворением. Лично для меня непостижим смысл выражений: «неизвестность рвётся в клочья, вырывается из рук» (неизвестность – в клочья, из рук?!). Это безсмыслица. Далее очень корявый оборот: «Вроде бы спокойно, тихо… всё будто спит», но «злоба чья-то ищет выход, угрожающе шипит». Я не слышал, чтобы шипела злоба – змеи, говорят, шипят при опасности, кошки тоже. «Тени чёрные шпионят» - это фашистские диверсанты, - догадываюсь я, зная, какому событию посвящен стих. Но далее: «Внутривенно и подкожно льётся внутрь яркий свет». Это уже что-то из наркоманской практики; в булгаковском «Морфии» этот «свет внутри» описан гениально. Но здесь-то что куда льётся? И почему – «внутрь»?.. Далее: «Возбуждающе опасный» - вообще-то опасность в реальной жизни больше пугает поначалу, а уже потом заставляет действовать – да и то некоторых, способных к отпору. И наконец, «и той, чей так ужасен лик»; я бы скорее подумал о ведьме, о женщине, о страшной болезни, но только не о войне…
Быть может, не стоит вам мучиться и бумагу мучить? Положа руку на сердце, ведь ничего толкового не получается – безпорядочный набор слов, который вы пытаетесь нафаршировать смыслом, а смысла-то нет и в других стихах… О рифме не говорю вообще: «спит – шипит» рифмой назвать нельзя.
Чужие стихи, даже гениев, к сожалению, других ничему не учат. Вот беру наугад книжку «Годовые кольца» недавно открытого мной новосибирского поэта Юрия Ключникова (р.1930). Он тоже пишет про войну – которую пережил сердцем:

      СТАРИННЫЙ ВАЛЬС
Я не могу такое не лелеять -
С пластинки тёмной дедовских времён
Взлетает в небо белоснежный лебедь,
Кружит старинный вальс "Осенний сон".

В лесу прифронтовом и на болоте
Когда-то среди грохота войны
Нам грела сердце тихая мелодия,
Мелодия несдавшейся страны.

«Осенний сон» - старинный вальс военный
Звенит среди всеобщего вранья,
Как светлый зов России сокровенной,
Как вызов чёрным стаям воронья.

Светлеют человеческие лица,
Блестят ресницы увлажнённых глаз.
Взлетает в небо царственная птица -
Звенит «Осенний сон», старинный вальс.

Заметьте, ни одного лишнего слова; ну, я бы придрался к "человеческим лицам", да и то ещё надо вдуматься в то, какой смысл
вложил 79-летний поэт в эти слова – а ими без толку он  разбрасываться не станет. И вальс сравнил чудно - с белоснежным
лебедем. Если вы не слышали «Осенний сон» – послушайте обязательно: лучше и глубже поймёте поэта – и саму Поэзию.
Людмила! Благодарю, что вы выдержали неприятные для вас слова, но врать не приучен, поэтому пишу, как дышу. Писательский хлеб тяжкий, это опаляющий дар Божий, часто непосильный надолго как для поэта, так невыносимо задевающий власть предержащих. Дар, требующий за него всего тебя без остатка; цена за него - жизнь. Нет, не зря ставят памятники поэтам и писателям, множат завистников, гноят их в тюрьмах, распускают гнусные сплетни, травят, запрещают публиковать, расстреливают или подло убивают из-за угла…
А если всё же дожил Поэт до преклонных лет, все круги ада пройдены им ещё здесь, на земле…

НЕПОЛНЫЙ СПИСОК
Россия, содрогнись!
Грибедов – убит.
Пушкин – убит.
Лермонтов – убит.
Гумилёв – убит.
Блок – доведён до гибели.
Есенин – убит.
Корнилов – убит.
Приблудный – убит.
Ганин – убит.
Орешин – убит.
Хлебников – доведён до гибели.
Маяковский – убит.
Павел Васильев – убит.
Клюев – убит.
Цветаева – загнана в петлю.
Кедрин – убит.
Рубцов – убит.
Прасолов – загнан в петлю.
Передреев – доведён до гибели…

… Список не окончен.
Валерий Хатюшин

В Библии сказано: «От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф.12,37). Найдём ли мы в час Страшного Суда эти слова?..

Но что же такое Поэзия, есть ли ответ на этот вопрос?.. Думаю, ответа на него нет. Да и так ли это важно, в конце концов… «Талант – нечто настолько таинственное, что, когда всё будут знать про Землю, про её прошлое и будущее, когда всё будут знать даже про человека, - в последнюю очередь всё-таки узнают, что такое талант, откуда он берётся, где помещается и почему он достаётся этому человеку, а не другому». Расул Гамзатов †2003

Мне стихи присылают по почте –
Графоманию и ерунду.
Вот что, голову мне не морочьте.
Но сейчас две строки приведу,
Вы оцените искренность злобы
И какой-то некрасовский пыл:
«Покажи мне кого-нибудь, кто бы
Рад успеху чужому бы был».

С той поры я твержу эти строки,
Не нарадуюсь: вложено в них
То, что вряд ли певцы и пророки
В свой захватят обдуманный стих.

Я поэту тогда не ответил,
А ведь мог бы его похвалить,
Правду жизни держа на примете,
А не глупость его, может быть.
Александр Кушнер, СПб (№6,5)

«ПОЭЗИЯ – ЭТО МЫСЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ, ДОСТИГАЮЩАЯ ВЕЛИЧАЙШЕЙ СИЛЫ». Луи Арагон †1982, Франция
               
      

 «ДОРОГОЙ БАТЮШКА, БАТЮШКА ДОРОГОЙ…»
Пока жив старец, пользуйтесь его мудростью, не уставайте вопрошать, не бойтесь навещать. Не пугайтесь одни и те же вопросы задавать: время идёт, — может быть, в этот раз ответ батюшки лучше ляжет вам на сердце. Приближается тезоименитство отца Иоанна Миронова, и главный редактор газеты «Православный Санкт-Петербург» Александр Раков снова у своего духовника, снова просит батюшку о наставлении и вразумлении.
¬¬— Дорогой батюшка! Я столько раз брал у вас интервью, что, кажется, мы переговорили обо всём на свете. В этот раз я хотел бы построить нашу беседу иначе: я выбрал мысли и некоторые советы святых отцов и старцев наших дней и хочу вас попросить разъяснить на примерах некоторые из них, не вполне понятные мне. Итак, вопрос первый: «Какая бы ни постигла тебя скорбь, не обвиняй в ней никого, кроме себя и говори: это случилось со мной за грехи мои». Но вот меня ограбили автобандиты. Есть ли в этом моя вина?
— На всё Промысл Божий. Господь говорит: «У вас же и волосы на голове все сочтены…» (Мф. 10. 30) А Промысл в чём заключался? Наверное, следовало тебя научить: во всём должно быть строгим. Едешь на машине, слышишь, — что-то хлопнуло сзади: остановись, посмотри… Увидел, что дело плохо, — сразу вызывай милицию и представителей страховой компании, чтобы они разобрались в твоём деле. А ты попался на бандитскую удочку, пустился с ними в беседы…
¬— А не видны ли тут духовные корни, батюшка? Может быть, к деньгам своим неправильно отношусь?
¬— Есть и духовные корни. Я же просил тебя пожертвовать на монастырь, а ты пожалел… Вот дело-то в чём… Бывает, что за жену Господь мужа наказывает. Оба вы не выполнили того, что вам было сказано! А вообще-то по Божьему попущению и на святых угодников разбойники нападают… Вот на преподобного Серафима… Поймали батюшку, побили, кости ему сломали… А судиться-то он с ними и не стал!
— Батюшка, Православие говорит, что судиться православным нельзя…
¬— Это так, но тут тоже мудрость нужна. Сутяжничать, по судам бегать — нельзя. Для ветхого человека такое простительно, а нам Господь Новый Завет дал. Но, с другой стороны, — надо и пресекать злодеев, — а как тут без суда обойтись? Иди в суд и засвидетельствуй!
— Да не вызывают пока!
¬— Вот и хорошо.
— Вот второй мой вопрос: «Люби молчать более, нежели говорить: от молчания ум сосредотачивается в себе, от многословия он впадает в рассеянность». А сейчас от мобильных телефонов прохода нет, даже в метро звонят. Тишину украли у Бога…
¬— Русская пословица говорит: «Молчание – золото, а слово – серебро». Бывает, правда, что хорошее слово скажешь и тем пользу людям принесёшь. Бывает такое… Но разве мы сами своим словам судьи? Где же нам понять, какое из наших слов будет полезно, а какое — нет? Ты помни: были некогда молчальники, которые упражнялись в богомыслии, — так они-то вошли в сонм святых угодников Божиих.
— Тогда третий вопрос. «Родители не только за свои грехи наказаны будут, но и за детей своих, если их в благочестии не воспитывают». Помните, я рассказывал вам о письме матери, у которой сын-наркоман заразился ВИЧ-инфекцией? Она прочла мою былинку о том, как я отношусь к подобным людям (а я плохо к ним отношусь, честно скажу) и обвинила меня в нелюбви к ближним. Но разве она не видела, что её сын становится наркоманом?
— Господь наказывает плохих родителей: не только простых людей, но и священников. Ты, наверное, читал о священнике Илии в Ветхом Завете? Сам-то Илий был человек добрый, богобоязненный, но вот детей своих распустил. «Сыновья же Илия были люди негодные; они не знали Господа» (1 Цар. 2, 12) Они ели хорошие части жертвенного мяса, а на всесожжение отдавали плохие… Ты должен помнить это! И что же? Илий был наказан Господом за то, что детей не воспитывал! Наказан смертью! Вот она жалость-то родительская: ты не накажешь детей, так Господь тебя накажет.
— Четвёртый вопрос: «Бойся любопытства, — это исследование чужих дел, за ним следует осуждение ближнего, а за осуждением казнь вечная во аде». Батюшка, а как же быть журналистам, собирающим сведения для материала? А я вообще грешен в осуждении других, но бороться с этим грехом очень трудно.
— А у разумных журналистов это не осуждение, а рассуждение: они рассуждают, как нам не впасть в плохие дела. Плохие поступки мы должны осуждать, — это обязанность наша. Но, осуждая, рассуждай, чтобы твои слова пошли человеку на пользу, а не во вред. Вот писатель Лев Толстой: как он любил осуждать людей! И даже священников, и даже саму Святую Церковь!.. А что из этого вышло: теперь похоронен в Ясной Поляне рядом с собакой, и крестика над его могилкой нет…
— Говорят, что старцы видели, как его бесы в ад волокли…
— Но тут тоже нельзя в осуждение впадать. Писатель он был великий. Порой такие слова находил, — просто слёзы на глазах, когда читаешь. И как иногда правильно, мудро рассуждал! Но вот споткнулся на осуждении: решил, что раз он такой умный, то может любого осудить… Смотри на его печальный пример и думай: плохие дела журналисту можно описывать, — и даже плохие дела священников, монахов, — но без гордости, без самоуверенности, и с одной лишь мыслью, — как бы людям не навредить.
— Пятый вопрос послушайте: «Враг шепчет: надо скопить на чёрный день, — кому вы будете нужны в старости?» Ладно, не будем копить хоть понемногу… Но сейчас власть имущие заговорили о том, чтобы отменить пенсии по старости. Что же тогда делать старикам без накоплений?
— Что-то я такой новости не знаю. Я слышал, что Путин напротив — хочет повышать пенсии… Я тебе так скажу: новостей мы слышим много, из самых разных источников, и по глупости своей хорошего не хотим слушать, а худое нам так и западает в уши. А что касается накоплений, то премудрый сын Сирахов так прямо и говорит: «Не отдавай другому имения твоего, чтобы раскаявшись, не умолять о нём. Доколе ты жив и дыхание в тебе, не заменяй себя никем; ибо лучше чтобы дети просили тебя, нежели тебе смотреть в руки сыновей твоих» (Сир. 33. 20-22). Есть очень хорошая притча: отец раздал сыновьям имущество и остался один, никому не нужен. А у него была шкатулка, наполненная медяками и закрытая на ключ… Тяжёлая такая шкатулка… Как-то одна невестка увидела эту шкатулку: «Это что в ней за тяжесть?» «Это, — говорит отец, — я скопил золота на чёрный день». И стали дети о нём заботиться, стали наперебой к себе звать: «Может быть, у нас поживёшь, папочка?» А когда умер отец, и вскрыли шкатулку, то увидели, что в ней одни медяки, да записка: «Когда умру, раздайте это нищим!» Так что копить на старость не грешно. А вот если кто хочет духовного совершенства, тот пусть послушает Господа: «Все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах» (Лк. 18, 22). В древности юноша Антоний, когда услыхал в церкви на евангельском чтении эти слова, не стал размышлять, подобно богатому юноше, а сразу всё раздал — и стал Антонием Великим, отцом православного монашества.

— Вот шестой вопрос: «Не открывай мыслей своих перед всеми, чтобы это не послужило причиной претыкания для ближнего твоего, но только тем, кто может спасти душу твою – духовным отцам». А я – вы знаете, батюшка, — со всеми откровенен, и с вами особенно, и в книгах искренне пишу, и поделать с собой не могу ничего.
— В первые века христианства была общая, всенародная исповедь, и у отца Иоанна Кронштадтского… Господь такую исповедь принимал. Но то были времена особые. Рассказывать всё, что ты сделал, надо только духовнику, чтобы не знали люди. Грехи — страшная вещь. Что доброго, если они через твои уста расползутся по миру? Почему тайна исповеди-то существует? В старое время, если духовник открывал исповеданное, то полагалось вытаскивать у него язык через шею! Это страшно. Вот я тебе расскажу о тайне исповеди. Это давно было. Один убийца исповедал свой грех священнику, а ночью пришёл и свой окровавленный топор подкинул к нему же на двор! Когда убийство обнаружилось, стали улики искать, и нашли топор у батюшки. Тут бы священнику и рассказать о том, кто настоящий преступник, — а он молчит, не хочет исповедь раскрывать. С тем и в Сибирь пошёл. А у него дома матушка с детьми осталась. Правда, владыка местный верил в невиновность батюшки и деньги семье его посылал постоянно, и детей учиться устроил. А потом у настоящего убийцы душа пришла к покаянию… Вернули батюшку из Сибири, — и всё село его как святого встречало…
— Мне почему-то вспоминается другой случай, когда один священник, уже покойный, явился во сне другому священнику, весь чёрный, и говорит: «Брат, ради Бога, помоги! Я записки-поминания не читал, затыкал их по углам… Достань их, ради Бога и помолись за всех — и за меня тоже»… А вам, батюшка, мешками записки приносят…
— Ну, где ж я могу всех помянуть? Воздохну за Литургией: «Спаси Господи, всех сих людей, имена же их Ты Сам Господи веси!» А когда в Печёрах бывал?.. Там же целые стопы, кипы записок… Сидим и поминаем, поминаем – тысячи и тысячи имён… И слава Тебе Господи: молятся православные, значит мир стоит — и ещё долго простоит. А когда закончится молитва, тогда Господь нас всех… Как в Киргизии, — слышал о тамошнем землетрясении?..
— Пока говорят о 65 погибших. Будет больше… 8 баллов – это сильная встряска…
— Бедные люди… Вечный покой усопшим… А что мы — лучше их? Как Господь сказал: «Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете» (Лк. 13. 4-5). Пока молитва идёт, пока совершается Божественная Литургия, Господь нас сохраняет. И Россия будет сохранена, пока будет совершаться безкровная жертва и молитва непрестанная. Ведь у нас как? — в Петербурге вечером смолкает молитва, а на Камчатке уже утро — там молитва начинается: так Россия наша и спасается.


— Батюшка, а у вас нету ощущения начала конца? Всё больше по миру землетрясений, катаклизмов…
¬— Господь говорит: «О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк. 13. 32). Поэтому лучше просто просить у Господа: «Да будет воля Твоя, как на небе, так и на земле». Вмешиваться в промысел Божий мы не будем. Господь призывает нас к тому, чтобы мы были сосредоточены на молитве и на добрых делах, а не на угадывании сроков.
¬— Вопрос такой: «Весёлость – не грех, она усталость отгоняет, а от усталости уныние бывает, и хуже его нет». Но ведь хохот и громкий смех – это уже не весёлость?
— Да, это уже праздность… Апостол Павел говорит, что у христианина и лицо всегда должно быть радостное. Эта радость оттого, что Господь искупил нас драгоценною Своею кровью. Апостол прямо советует: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе». (1 Фес. 5. 16-18) «Радутеся, праведные, о Господе, праведным подобает похвала», — слышим мы в прокимне. Когда человек радостный идёт – и тебе самому легче становится жизненный крест нести. Как солнышко просветило! Как-то шли мимо меня туристы-иностранцы… Я улыбнулся, перекрестил их, — так они даже просияли!
— Я вам, батюшка, не завидую, а просто радуюсь за вас: вы всегда в добром расположении… Как вы этого добиваетесь? А у меня этого нет. Я и грублю, я резко говорю, а потом каюсь.
— Если не слушают, — надо и побранить… Иной раз надо по головке погладить, а иной раз…
— Очень тяжело прощения просить после этого. В Интернете нахамил одной женщине, а потом нашёл в себе силы и попросил прощения. Но трудно было, честно скажу.
¬— Это по гордыне трудно.
— Да люди-то разные!.. Бывало, прошу прощения у человека, а он: «Ну, так уж и быть, принимаю!»
— А ты бы в ответ: «Спаси Христос!»
— Мне-то хочется, чтобы он понял и оценил мой подвиг.
¬— Он оценит. Он сразу не оценил, а потом оценит. Главное, чтобы ты от души прощения попросил: «Деточка, прости, я тут немного вспылил, характер у меня такой вспыльчивый».
— Восьмой вопрос: «Хотя грехи прощены посредством исповеди, но всю жизнь надо о них помнить и скорбеть, чтобы сохранить сокрушение». А вы запрещаете упоминать об исповеданных грехах.
— Правильно. Когда операцию делают, то остается шов… Вот у меня палец, смотри – сколько лет со шрамом хожу! Это в Отечественную войну было. К празднику 7 ноября заставили нас командиры еловые ветки плести в гирлянду. А рукавиц-то не давали, — всё голыми руками делайте! А тогда молоденький был, — и так накололся этими ёлками… Стою на посту, — и палец у меня раздулся, как свёкла… На крик уже от боли: кости разъедает! Кричу… Меня быстро на «скорую помощь» – и в госпиталь… И прошло больше 60 лет, а рубец остался. Так и от греха: рубец на душе остаётся. Зачем его снова безпокоить? Раз уже покаялся, то всё — прощаю и разрешаю! Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Благодать Святого Духа призвана на твою рану – и она целит, эта благодать! А сокрушаться мы должны, конечно, — но так, без воспоминаний о грехе, — просто чувствовать в сердце, что много в жизни нагрешили, — прости нас, Господи!
¬— Даже милостыню надо давать с милостью в сердце. А это не милостыня же будет, когда её швыряешь…
¬— Да… Мне один описывает: «У меня даже зло на этих нищих! Подаю им доллар, а душа так и кипит… Что они здесь стоят?! Чего требуют?!» Один пьяница отдал свою последнюю рубаху нищему, а потом раскаялся: «Что ж я приду домой голый?!» И взор устремил к небу, — а там уже ангелы несут его рубаху к Престолу Божиему! Люди бедные, люди больные — им не только помощь нужна, но и ласка, участие. Почему хорошие врачи всегда спросят: «Ну, как там, Александр Григорьевич, чувствуешь себя?» — «Хорошо, спасибо, доктор!»
— Да не говорят они так! Сидят, в бумаги уткнувшись…
¬— Это плохо. Когда во время войны мне на руку гипс положили, — сколько там вшей завелось под гипсом! Это же мучение было! А доктор не верил: «Ну что ты, Ваня, какие бредни! Что ты всё чешешься?» А потом, когда всё выяснилось: «Как ты мог только терпеть это?» Поэтому я и говорю, что доктор как пастырь должен быть внимательным. Ласковое слово наполовину исцелит.
— А я вам всё хочу рассказать один случай. На Невском в переходе к Садовой безрукий инвалид сидит. А у меня куча мелочи была. Ну, думаю, отдам ему! И вывалил я ему эту мелочь на колено. А он со словами: «Гривенники мы не берём», — ловко так култышкой – щёлк-щёлк-щёлк! – и все мои гривенники выкинул на асфальт. Больше я к нему не подходил. Вот, какой случай был… Ну, теперь девятый вопрос. «О проводящих жизнь без скорбей Святое Писание говорит: горе им – они забыты Богом и не дети Божии». А в молитве Господней «Отче Наш» мы просим: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого».
— Это совсем другое. Искушения от лукавого — это подстрекательство ко греху, а скорби посылаются для очищения нашей совести. Одна барыня пришла к старцу Оптинскому и говорит: «Батюшка, меня Господь забыл! Столько лет у меня нет никаких скорбей не было!» Не было у неё никаких скорбей, вплоть до того, что индюшка её вывела много индюшат, и ни один из них не  погиб, — и она скорбела, что Господь её забыл совсем. Вот, какое у неё было глубокое понимание духовной жизни. Бывает очень много скорбей одному, — как праведному Иову; а другому Господь даёт благосостояние, — после трудов великих даёт тишину. Как и в море бывает: то заволнуется пучина, а то тишь и гладь, Божья благодать. В мире так всё и идёт потихонечку.
— «Всегда помни, что нет никого, кто бы не требовал советника, создавшего премудрость». Я ваше духовное чадо 12-й год, и всегда пытаюсь в трудном положении угадать: «Это батюшка благословит, это нет, а об этом и думать нечего!..» Но не могу сказать, что мои догадки были правильными. Часто даже совсем неправильными! Я прошу триста поклонов для серьёзно провинившегося работника, а вы говорите – один! Я удивляюсь, а работник от одного поклона исправляется. Нет, отец Иоанн, без духовника не прожить и дня.
¬— Потому что мы на себя очень надеемся. И с поклонцами так же: одна раба Божия делала по пять тысяч поклонов, а когда духовник дал ей 15, то она не смогла это послушание выполнить…
¬— А я вот авву Дорофея не могу прочитать, батюшка!.. Вы меня благословили и епитимью наложили, – но не могу и всё…
¬— Надо авву Дорофея читать, надо — и новоначальным и монахам: очень полезно. А поклоны… Я помню, мне как-то дали пять поклонов. А я в сердце подумал: «Десять сделаю!» И на десятом поклоне у меня нога-то и вывернулась! Не встать никак. Вот я и подумал: «В другой раз сколько тебе сказано, столько и делай, не своевольничай».

— Так как же мне, батюшка быть: я же не всегда могу дозвониться до вас или увидеть вас…
¬— А ты просто воздохни: «Господи, как мне плохо!» — Господь сразу и откроет…
— Я пытаюсь — не получается… Что же выходит: столько лет и ничему я от вас не научился?
— Значит, я плохой духовник, что не научил ничему.
— Это я плохое чадо… Но вот одиннадцатый вопрос: «Мы не так радуем диавола, когда грешим, как радуем его, когда отчаиваемся». А сколько раз я плакался вам, что газета погибла! Но вы всегда утешали и молились, и всё выправлялось. Значит, я слабый…
— Раз ты считаешь себя слабым, Господь сделает тебя крепким. «Господь крепость людям Своим даст, Господь благословит люди Своя миром». Главное – охраняй мир в душе. И если будет мир, то всё в тебе будет – и смирение, и кротость.
— Следующий вопрос, батюшка: «Долги – хуже грехов. В грехах покается человек и Бог его простит, а за долги будет истязать не только в настоящей, но и в будущей жизни». Это о каких долгах речь? О долге перед родителями? Или ещё о чём?
— А о всяких… «И остави нам долги наши, как и мы оставляем должником нашим». Я часто говорю всем: не лезьте в долговую яму! Сейчас всякие ипотеки, кредиты… Одна женщина взяла полмиллиона… Прошло три года — она ко мне бежит: «С меня требуют уже полтора миллиона, батюшка!» Я говорю: «Деточка, сколько раз я вам говорил в церкви – не лезьте в долговую яму!» Поэтому, когда у меня просят, я даю и даже не спрашиваю, отдадут или нет. Дадут – спасибо, а не отдадут – тоже спасибо.
— Значит, если тебе не отдают книгу, не надо её требовать назад?
— Не надо. Только помолись за него: «Господи, пусть эта книжка (или, скажем, копейка) поможет ему! Исправь его, Господи!» И  у тебя на душе спокойно будет, что ты помог человеку. Но самодовольство тоже развивать не надо: что ты будешь кичиться своей добротой?
— Ну, гордыня, она воспитывается везде, при любом случае… Вот тринадцатый вопрос: «Если христианин и всё исправит, а ближнего не пользует, то не войдёт в царствие небесное». А помните, батюшка, как я настойчиво пытался привести маму в храм, а вы запретили мне это делать?
— Невольник – не богомольник.
— Больше ничего не скажете? Что ж… Далее: «Приучайте себя всячески к тому, чтобы больше радоваться, когда с вами презрительно обходятся, укоряют и даже обижают, нежели когда ласкают и приветствуют. В этом самый надёжный путь к смирению». И вы меня учите «Мёртвый будь, когда тебя хвалят или ругают». Но у меня плохо получается, особенно, когда ругают…
— Вот ты сам и ответил. Будь мёртвым, — вот и всё.
— Трудно это, батюшка…
¬— Очень хорошо, что трудно!
¬— Язык-то быстрей выскакивает, чем подумать успеваешь… Далее: «Следует удаляться от предмета соблазна. Чего не видит глаз, то не приходит на мысль, а чего нет в мысли, то не трогает воображения и не пробуждает страсти». А вот вы, батюшка, не позволили мне побывать в Польше, где я провёл часть детства. Решительно говорили: «Эк тебя лукавый подталкивает!» Я всё равно хотел ехать, но Бог остановил. А почему нельзя побывать на месте своего детства? Или есть другая причина?
— Я не был на месте своего детства 60 лет… 60 с лишним лет… Не так давно мы с отцом Валерианом Жиряковым поехали туда. И не нашёл я ни фундамента того дома, ни школы… И храма того не нашёл, в который я ходил молиться…
— Только расстроились?
— Не расстроился… Я привёз оттуда цветов красивых. Помолился: там же в годы войны погибли тысячи и тысячи… И в церкви помолились мы с отцом Валерианом о их упокоении. Всё было хорошо, но лучше, конечно, не приезжать… Я даже на приходы свои прежние никогда не возвращаюсь. Воспоминания — они и горькие бывают…
— Но ведь не убежишь от воспоминаний-то, батюшка, особенно в старости. Всё равно вспоминаются и детство, и юность, и хорошее, и плохое… Причём, плохое меньше вспоминается: мозг человеческий имеет такую особенность…
— Да, детское всё кажется хорошим. Хотя и голод был, и холод, но мы, детки, всё пережили спокойно…
— «Для большинства людей скорби за грехи посылаются Богом через их домашних». Я в этом убедился. Но когда позвонила дочь, я не стал с ней разговаривать, а вы сказали: «Надо бы поговорить, Саша…» Тут я совсем запутался: вы же не благословили с ней общаться…
— Господь велит вопрошающему отвечать. А раз она вопрошала, значит, хотела что-то у отца узнать, — или, может быть, благословение от тебя получить — самой или на детей…
— Душа болит о ней, батюшка…
— Обо всех должна болеть.
¬— При переживании скорбей, болезней, напастей и истощении духовных сил советуется часто причащаться. Вы знаете, батюшка, у меня бывает такой шум в голове, что я становлюсь в церкви безчувственным. И ноги в храм не идут…
— Господь приводит нас в чувство… Сядь, помолись, если стоять не можешь… Почитай молитвы… Пусть у тебя ничего в мыслях не осталось, но как один говорил старец: «Если грязный сосуд часто окунать в воду, то он будет чистый. А чистый сосуд Господь в любое время может наполнить благодатью». Так и ты: главное, омывай себя молитвой, но считай себя недостойным пред Господом, безчувственным, как чурбан. А Господь сам, когда надо, вольёт благодать Свою.
— «Не желайте никаких видений, ни снов – это очень опасно; желайте лишь одного откровения: «Господи, дай мне зрети мои прегрешения». А я часто рассказываю вам свои сны – и вы иногда объясняете мне их смысл…
— Есть сны, а есть сновидения — видения во время сна. Помнишь, как Иосиф разгадал фараоновы сновидения?
— Да я Ветхий Завет плохо знаю…
— Сон и сновидения – это большая разница. Помнишь, как некий инок разгадывал братьям сны? Нечистый посылал им сны, а тому монаху внушал, как их следует толковать. И все его предсказания сбывались! И так этот «провидец» уверился в своей всегдашней правоте, что вскоре нечистый его и запнул: показал ему во сне, что все христиане во главе с апостолами идут во ад, а иудеи — в рай. Ну, тот и поверил, потому что до сих пор никогда не ошибался. Поверил, принял иудейство, обрезание… Потом его черви живым съели. Вот как пагубно верить снам.
¬— Но разные ведь сны бывают… Бывают и от Бога…
¬— От Бога – сновидения. Поэтому будем надеяться на Господа: надеющийся на Господа, как гора Сион не подвижется вовек. Надо – Господь сам откроет.
— «Чтобы ваши мысли всегда были чисты, выберете для себя одну какую-нибудь краткую молитву и повторяйте её. Она будет освящать ваши чувства». Мне очень нравится по чёткам молиться: «Господи помилуй» — почти безпрерывно. Но иногда молитва ни за что не идёт…
— Нет настроя на молитву – это когда согрешил, или что… А нет настроя, так надо принудить себя. «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11. 12). Надо заставить себя. Вот сейчас мы заставили себя и беседуем. А не заставил бы я себя? — «Ну что там за вопросы, к чему на них отвечать?..»
¬
— Конечно, интервью — это работа.
¬— Вот! Так и духовная работа над собой должна быть.
— «Будем избегать во всём (одежде, пище, мебели и пр.) излишества и не преступать пределы наших нужд, ибо мы должны будем дать отчёт за всё Господу». Я вам привёз из Греции тёплые тапки с помпончиками, как у них принято, а вы их отрезали. Отрезали за ненадобностью? Ведь красиво…
— Мы не привыкли к таким украшениям… Нам надо, чтобы скромность была в одежде… А у греков даже солдаты с такими помпонами в почётном карауле перед парламентом вышагивают. Раз мода такая у них, — что тут же сделаешь? У каждой нации свои порядки, а мы, русские — скромные.
¬— Да, много лишнего сейчас у нас, мирян, много лишнего покупаем за ненадобностью.
— Вот я читал: немецкие дамы по два-три платья только имеют в году: одно выходное, одно домашнее, одно для больших праздников… Как и императрица наша святая Александра Фёдоровна: она все приходы-расходы расписывала…
— Она же немкой была…
— Нам нужна скромность, скромность и скромность. Скромность никого не портит. И в обстановке, и в одежде. А приходишь к епископу, – а там мягкие кресла, всё точёное-золочёное… Может быть, это и хорошо: у него же всякие бывают люди, и президенты даже… Но мы знаем, что у святителя Филарета Московского очень скромная была келья.
— А я владыку Иоанна (Снычёва) вспоминаю… Его кельюшка настолько скромная была, кроватушка чуть ли не солдатская, шкаф с книжками…
— Вот! А мне митрополит Григорий (Чуков) вспомнился. Какая была скромность у него! А нас, студентов, он как родной отец принимал. Ну, кто сейчас будет так же нянчиться с нами?
— А вот вы нянчитесь, батюшка!
¬— Я уже старый. Что я могу ещё сказать? Бог да благословит и помилует всех. Аминь.
— Дорогой батюшка! 25 ноября вам исполняется 82 годика – возраст немалый. А вы не бережёте себя и по четыре службы служите в праздники. Ведь вам тяжело, я знаю, но теперь отговаривать вас перестал: для вас службы Господа ради — как дыхание.
— …и дыхание, и праздник!..
— Ваши духовные чада молятся о вашем здравии, и редакция молится, и я грешный каждое утро, как вы учили, посылаю в вашу сторону крестное знамение. И не могу представить своей жизни без вас. Вы уж, пожалуйста, проживите столько, сколько мы договорились. А сколько – я читателям не скажу. Многая и благая вам лета, дорогой батюшка, батюшка дорогой!

              СТАРЕЦ
Этот старец – лишь с виду суровый…
Окаянной блуднице со стажем
И простое, и доброе слово
Тихо-тихо, но всё-таки скажет.
Он – душа еле теплится в теле –
Пожалеет всех дочек России:
- Не суди их, которых раздели,
- Не пеняй им, которых растлили…

И, услышав смиренное слово,
Покаянно блудница заплачет:
О таких, как она, безтолковых,
Старец думает – молится, значит.
И прощает. И просит у Бога
Им прощенья – пропащим, заблудшим…

Старец добрый. Лишь с виду он строгий.
Рядом с ним даже грешнице лучше.
Татьяна Шорохова, СПб

        «О, МОЙ ЛЮБЕЗНЕЙШИЙ ИЗДАТЕЛЬ!»
В сотый раз перебирая тетради, в которых собрано безчисленное количество стихотворений на все случаи жизни, я обратил внимание на несколько непривычное слово – «ода». Я всегда считал оду чем-то возвышенным, а в памяти сразу вставал гениальный Гавриила Романович Державин †1816 с его безсмертными строками в оде «Бог»:

… Я связь миров повсюду сущих,
Я крайняя степень существа,
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я – царь – я раб – я червь – я бог!
 
Но и подумать не смел, что можно писать оды на самые, казалось бы, «низкие» темы. А у меня в тетрадях нашлись: «Ода кофе», «Ода близорукости», «Ода огурцу» и «Ода балалайке». Последние две по причине их краткости  мне хотелось бы привести. Итак,

   ОДА ОГУРЦУ
Приятно в ботве огурец
Нащупать, как некое диво,
Когда ты и грядок творец,
И доблестный мастер полива.

Не очень большой агроном,
Но самые главные сроки
Ты чувствуешь где-то нутром
Крестьянской своей подоплёки.
Юрий Петрунин, №2,140

Или, к примеру,
   ОДА БАЛАЛАЙКЕ
Три струны у тонкошеей,
Голосочек малый.
А когда-то вся Расея
Горе завивала
Горькою слезиночкой,
Шуткой-прибауточкой
Под её грустиночку,
Под её погудочку.
Балалайка, балалайка,
Чудо треугольное,
Ну-ка русское сыграй-ка,
Что-нибудь раздольное…
А теперь не только дома,
В дорогой навек стране, -
И Европе ты знакома,
И Америке вполне.
Ах, не зря, наверно, ценят
Эту удаль и печаль,
Коль тебе на лучших сценах
Подпевал и сам рояль.
Сердце русское порадуй,
А нерусское пройми,
Ты у нас не для парада,
Но частица той земли,
Что враги не раз терзали,
И мытарили, и жгли,
Руки дО крови ломали,
Да осилить не смогли!
Леонтий Шишко,(№5,138)

Но давайте всё же посмотрим в умном словаре, что такое ода. «Ода, – читаем в Краткой Литературной Энциклопедии 1968 года, - поэтический жанр, исторически связан с торжественной хоровой лирикой Древней Греции… Название закрепилось в античное время за лирикой Горация. В России термин введён В.К.Тредиаковским – «Торжественная ода о сдаче города Гданска» 1734. Ода у М.В.Ломоносова †1765 имела истоком хвалебные вирши конца XVI века»…

Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастный случай берегут.
В домашних трудностях утеха
И в дальних странствах не помеха.
Науки пользуют везде:
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и на едине,
В покое сладки и в труде.

Если я продолжу исследование, то мы забредём с вами в такие литературоведческие дебри, дорогой читатель… Ах, вы еще не поняли, к чему я клоню? Ах, намёка не было? Тогда пора признаваться – я тоже хочу написать оду. Нет-нет, не классическое 10-стишие 4-стопного ямба  с рифмовкой  AbAbCCdEEd – куда мне! Я напишу оду, посвящённую издателю моих книг, вложу в неё (если хватит поэтического пыла) всю глубину страданий измученной долгим ожиданием выхода своего дитяти на свет. Я почему-то истово верю, что сердце издателя будет растоплено моими безсмертными строчками, и книга выйдет на радость людям… и автору.
Да нет, я еще и не приступал к сочинению, я только настраиваю себя (и вас, мои читатели и почитатели), что задуманное непременно получится. Кстати, вы когда-нибудь писали оды? Вот и я… не писал… Но отступать некуда: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж».

    ОДА ИЗДАТЕЛЮ КНИГИ
О, мой любезнейший издатель!
Воззрите на сии труды:
Вы мой единственный читатель
И судия’ – на что годны?

Я надоел вам преизрядно –
«Былинок» нескончаем ряд –
Хотя написаны нескладно,
Но был бы я безумно рад
Увидеть их в обложке красной,
Держащей множество страниц,
О жизни трудной и прекрасной
В судьбАх незнамых миром лиц.
О да, писатель я писучий -
Не в силах страсть свою унять.
И вот опять я, веря в случай,
Решился книжку написать.
«Гони, старик, свою лошадку»,
Пока не сгинули снега,
Я должен с тяготою сладкой
Словесный след тянуть в века.

И, выходя от вас во двор,
Я жду ужасный приговор,
О, мой любезнейший издатель!..
Александр Раков

« Я УБЕЖДЁН, ЧТО ОПЫТНЫЙ И ДОБРОСОВЕСТНЫЙ РЕДАКТОР – В ОСОБЕННОСТИ В РОССИИ – ПО СВЕМУ ПОЛОЖЕНИЮ ПОСТОЯННОГО ПОСРЕДНИКА МЕЖДУ СОЧИНИТЕЛЯМИ И ЧИТАТЕЛЯМИ, ВСЕГДА МОЖЕТ ВПЕРЁД ОПРЕДЕЛИТЬ УСПЕХ СОЧИНЕНИЯ И МНЕНИЯ О НЁМ ПУБЛИКИ». Л.Н.Толстой.

                В КОНЦЕ ПУТИ
Скрывать не буду – притомились мы с моей лошадкой: нелёгким был нынешний путь по буеракам да взгорушкам. Но впечатления от дороги кажутся сильнее усталости – столько нового узнаёшь о себе и встречных людях, об Отчизне в раздумьях на перепутье, в неспешных беседах у вечернего костерка, в топлёной избушке.
Нет, не сломать Расеюшку разными нерусскими вывертами: покряхтит-покряхтит-помучается – да и скинет она прочь опостылевшее ярмо. Только дострадаться надо до этого, чтобы нынешнюю «свободу» вернуть на дедовы устои и зажить, как испокон века жили – общинно и с Богом в согласии. А без Бога какая жизнь…

… Сколько помню себя, мне всегда сопутствовала лошадка с возничим, которую вы видите на передней обложке. Наверное, они попали к нам из Австрии, да так и прижились на верхушке напольных часов; сначала на Хорошевке, в Москве, поднятая в энергичном движении вперёд нога животного заставляла меня сползать с кровати и  идти в школу грызть гранит науки. Потом она перебралась к маме в Дачное, а теперь доживает свой век у меня в Новой Деревне, на самом краю огромного книжного шкафа.
А нерусский извозчик двуколки, сидящий на винной бочке и загруженный сзади провиантом, хотя и поднял руку для удара, но давным-давно потерял кнут и словно грозит кому-то крестьянским кулаком;  каждый раз, взглянув на него, я радуюсь, что красавица-лошадка никогда не вздрогнет от хлёсткой ненужной боли. Куда-то подевалась оглобля, а вторая заменена медной проволокой, но это не мешает лошадке мчаться со мной сквозь время и вёрсты. Гони, старик, свою лошадку…

Ну что ж, читатель, настала пора прощаться. Бог даст, встретимся ненароком…
Я возьму под уздцы свою старую лошадь,
В заливные луга на ночлег поведу,
Чтобы звуки ночные на воле послушать
И увидеть, как Бог зажигает звезду.

И, быть может, у Бога в котомке найдётся
Зоревая звезда для меня,
А лошадка моя в этот миг обернётся
В молодого лихого коня.

Над туманом лугов по небесному полю
Мы поскачем туда, где свой начали путь,
Где чего-то забыли, родное до боли,
И сегодня так хочется снова вернуть.

Будут звёзды, как свечи, в елейном дурмане,
Зажигаться и таять на Млечном Пути.
И привиделось мне в этом сладком обмане,
Что нашёл я, чего никогда не найти.

Но чудес не бывает, звезду за туманом
Молодая заменит заря.
И разбудит меня от ночного обмана,
Прикоснувшись губами, лошадка моя.

Я возьму под уздцы свою старую лошадь,
В заливные луга на ночлег поведу,
Чтобы звуки ночные на воле послушать
И увидеть, как Бог зажигает звезду.
Александр Степашкин

      
   Искренне ваш, Александр Раков
            

13 декабря – 26 декабря

Список поэтов, стихотворения которых использованы в книге
1. 1 Авакумова Мария
2. Аврутин Анатолий
3. Агеев Леонид 2
4. Александров Николай
5. Алигер Маргарита
6. Андрей Логвинов
7. Аникин Михаил
8. Антошкин Евгений 2
9. Артюхов Евгений
10. Архиепископ Иоанн Шаховской
11. Асеев Николай 2
12. Астафьева Наталья
13. Ахматов Алексей
14. Багинская Виктория
15. Багрицкий Эдуард
16. Бейлькин Владимир
17. Беличенко Юрий
18. Белкин Фёдор
19. Берггольц Ольга 3
20. Беседин Николай 3
21. Блаженных Вениамин
22. Богданович Максим
23. Бородин Леонид
24. Ботвинник Семён 2
25. Бромлей Наталья
26. Бурдина Вера
27. Ваншенкин Константин 2
28. Васильев Ярослав
29. Вершинский Анатолий
30. Вечтомова Елена
31. Винокуров Евгений 5
32. Волков Александр
33. Волков Анатолий
34. Волноходец Геннадий
35. Воробьёв Николай
36. Гаврилов Лев
37. Галкин Сергей
38. Гейнцельман Анатолий
39. Глазков Николай 2
40. Глушкова Татьяна
41. Година Николай
42. Головенчиц Михаил 2
43. Головин Владимир
44. Голубев Валентин
45. Горбовский Глеб 2
46. Городецкий Сергей
47. Городницкий Александр
48. Горышин Глеб
49. Григорьев Геннадий
50. Гришин Владимир
51. Грудинина Наталья
52. Гучков Борис
53. Дагуров Владимир
54. Дворцов Василий
55. Дементьев Андрей 6
56. Демьянов Иван
57. Денисов Леонид   
58. Денисов Юрий
59. Державин Гавриил
60. Динека Вячеслав
61. Дмитриев Виталий
62. Дмитриев Николай 2
63. Добонравов Николай
64. Долматовский Евгений
65. Донбай Сергей
66. Доризо Николай
67. Дроздов Илья
68. Друнина Юлия 2
69. Дудин Михаил 4
70. Егоров Николай
71. Егорова Татьяна 2
72. Емельянов Владимир
73. Ермакова Ирина
74. Ефимовская Валентина
75. Железнов Павел
76. Жиляев Александр
77. Жирмунская Тамара
78. Заболоцкий Николай
79. Забудский Игорь
80. Завальнюк Леонид
81. Зайцев Александр
82. Зайцев Геннадий
83. Зайцева Нина
84. Зиновьев Николай 5
85. Злотников Натан
86. Золотцев Станислав
87. Иванов Геннадий 3
88. Иерей Сергий Гусельников
89. Иеромонах Роман (Матюшин) 2
90. Изметьев Евгений
91. Каганова Полина
92. Казакова Римма 2
93. Калашников Геннадий
94. Каледин Константин
95. Кан Диана 2
96. Каргашин Сергей
97. Карпов Николай
98. Карпова Наталья 2
99. Катков Михаил
100. Кедран Александр
101. Кедрин Дмитрий 2
102. Кежун Бронислав
103. Клебанов Валерий
104. Клюев Николай
105. Ключников Юрий 7
106. Кобзев Игорь
107. Коваленков Александр
108. Ковальджи Кирилл
109. Коган Евгений
110. Козлов Владимир
111. Коноплёва Наталья
112. Коржавин Наум 2
113. Корин Григорий
114. Корнилов Владимир 2
115. Коростылёва Валентина
116. Коротаев Виктор
117. Коротеев Владимир
118. Коротаев Денис
119. Косенков Виктор
120. Костюрин Диомид 2
121. Котова Марина
122. Котюков Лев
123. Кочетков Виктор
124. Крандиевская-Толстая Наталья 2
125. Красников Геннадий
126. Краснов Анатолий 6
127. Крыжановский Сергей 2
128. Крылов Иван
129. Кудряшова Лариса
130. Кузнецов Вячеслав 2
131. Кузьмина-Караваева Елизавета
132. Куклин Лев
133. Куняев Станислав
134. Кутилов Аркадий
135. Кушнер Александр 5
136. Лебедев Алексей
137. Левенко Валерий
138. Левин Григорий
139. Левитан Олег 4
140. Левитанский Юрий 4
141. Лесин Евгений
142. Липкин Семён
143. Ломоносов Михайло
144. Лукницкий Павел
145. Лукьянов Игорь
146. Луткова Лидия
147. Львов Михаил
148. Людмила М.
149. Люкин Александр
150. Майков Аполлон
151. Макаров Александр
152. Макаров Сергей 2
153. Максименко Татьяна
154. Малышев Николай
155. Малышев Сергей
156. Марков Алексей 2
157. Мартынов Леонид
158. Матвеева Новелла 2
159. Медведев Александр
160. Минин Дмитрий
161. Мирошниенко Надежда 3
162. Мишин Алексей
163. Молчанов Владимир
164. Мухина Людмила
165. Наумов Анатолий
166. Николаевская Елена
167. Нитченко Андрей
168. Новиков Николай
169. О Анатолий Трохин
170. Окуджава Булат
171. Островой Сергей
172. Ошанин Лев
173. Павельева Ирина
174. Павлинов Владимир
175. Павлов Александр
176. Паркаев Юрий
177. Пастернак Борис
178. Пахомов Виктор
179. Переяслов Николай
180. Петрунин Юрий
181. Плахов Александр
182. Плотников Андрей
183. Полякова Надежда 5
184. Померанцев Кирилл
185. Поройков Юрий
186. Поснов Николай
187. Постникова Ольга
188. «Поэзия» «Другое»
189. Прот Андрей Логвинов 15
190. Прот Виктор Грозовский 4
191. Прот Вячеслав Шапошников
192. Раков Александр 4
193. Рачков Николай 4
194. Ревенко Александр
195. Резник Валентин
196. Рождественский Всеволод
197. Рождественский Роберт 3
198. Романов Борис
199. Рымарчук Лариса
200. Савельев Иван
201. Самойлов Давид
202. Санин Евгений
203. Саянов Виссарион
204. Свт Игнатий Брянчанинов
205. Священник Александр Захаров
206. Священник Леонид Сафонов
207. Сельвинский Илья
208. Семёнов Глеб
209. Семёнов Юрий
210. Семёнова Ирина
211. Семичев Евгений
212. Семянников Сергей
213. Серков Виталий
214. Сикорский Вадим
215. Слуцкий Борис 2
216. Случевский Константин 2
217. Смирнов Алексей
218. Смирнов Олег 2
219. Смирнов Сергей
220. Смоленцев Андрей
221. Смык Владимир
222. Снегова Ирина 2
223. Солодовников Александр 3
224. Соляник Николай
225. Сорокин Александр
226. Споров Борис 6
227. Старец Варсонофий Оптинский
228. Степанова Любовь
229. Степашкин Александр
230. Стремяков Иван 7
231. Струкова Марина
232. Суворов Александр 2
233. Сырнёва Светлана 2
234. Танский Александр
235. Тараканова Лариса
236. Тарковский Арсений 5
237. Терёхин Вадим
238. Тертычный Иван
239. Тихомиров Александр
240. Угренников Геннадий
241. Усова Галина
242. Устинов Валентин
243. Филиппов Борис
244. Фирсов Владимир 2
245. Фирсов Владимир
246. Фоняков Илья 5
247. Халупский Игорь
248. Харитонов Владимир 2
249. Хатюшин Валерий 6
250. Холин Игорь
251. Хомутов Сергей 2
252. Хомяков Олег
253. Цветков Сергей 2
254. Чеканов Евгений
255. Чекусов Михаил
256. Чепуров Олег
257. Черкесов Валерий
258. Чуев Феликс
259. Чупров Олег
260. Чухин Сергей
261. Шадрин Владимир
262. Шаповалов Михаил
263. Шацков Андрей 2
264. Шевелёв Александр 2
265. Шелехов Михаил
266. Шишко Леонтий
267. Шкапская Мария
268. Шлёнский Владимир
269. Шорохова Татьяна 5
270. Юшин Евгений 4
271. Яшин Александр
                Итого: 459 стихотворений и отрывков