По выходным Вики никогда не было в городе. Все свободные деньки она проводила на любимой даче, по уши загаженном плющом. В отличие от подавляющего большинства приземлённых обывателей, овощей возвышенная Вика не разводила – только розы. Белые, жёлтые, красные, розовые и чёрные. Их было столько, что летом дача угадывалась по нюху за много миль. Вика ехала по пустынной дороге, и ей казалось, что она уже различает гул шмелей в розарии. Несмотря на ранний час, солнце палило совсем по-дневному, на небе не было ни облачка, зато пыльные облака густо вздымались из-под колёс. Чтобы защитить глаза, Вика обычно надевала очки, похожие на авиаторские. Экстравагантность никогда не пугала эту активную леди, выглядящую гораздо моложе своего возраста. Да и почему бы не надеть смешные очки, когда едешь по пустынной загородной дороге? Со спины Вику легко можно было принять за девчонку – всегда в ярком, светлом, коротком, облегающем. Розовый, жёлтый, серебряный – любому цвету находилось место в её гардеробе. Она была кавердизайнером и умела безошибочно сочетать вещи, от которых у обычного человека голова пошла бы кругом. Вот и теперь Вика самодовольно разглаживала складочки атласной безоблачно-голубой юбки, контрастирующей с крохотной чёрной маечкой и тяжёлыми баскетбольными кроссовками, в одном из которых что-то весьма некстати мешалось, Вика наклонилась чтобы этот предмет вытащить, а когда вновь посмотрела на дорогу, не успела даже понять, что происходит. Её нога сама нажала на тормоз, в то время как глаза безучастно наблюдали за телом, перекатывающимся по полированому металлу со скоростью, какая бывает при замедленном повторе гола. Вика вспомнила счёт финала. Он взволновал её больше, чем труп, успевший рухнуть под колёса. Вика поругала себя за такое бездушие, но поделать ничего не могла. Наконец, к ней вернулась способность двигаться, и она вылезла посмотреть, кто пал жертвой камня в кроссовке. На земле лежал немолодой человек неухоженной наружности в непотребной стадии алкогольного опьянения. Пока Вика решала, куда звонить, труп открыл глаза, как бы намекая, что неплохо бы вызвать «скорую помощь», чем и занялась несчастная преступница. Достав мобильный телефон, она на мгновение испугалась, что не сможет вспомнить нужный номер, но рука уже набирала вызубренный код спасения. Занято. Дожидаясь ответа, Вика смотрела, не мигая, в глаза неудавшемуся трупу, когда он вдруг произнёс:
-«Дьябло»….
-Да, дьявольски противная ситуация.
-Машина – «Дьябло»?
Вика меньше всего на свете сейчас думала о породе своей машины, но кивнула, подтверждая догадку своей жертвы. В телефоне что-то пикнуло, и усталый голос спросил, что случилось. Вика выпалила всё, как было, и голос пообещал выслать машину, велев пока что прикрыть чем-нибудь пострадавшего и остановить кровь. Если всё равно всё придётся делать самой, на кой чёрт вызывать «скорую помощь»? К собственному удивлению Вика выкопала в недрах дьявольской машины аптечку, которой там по законам её беспечного характера быть не должно было. Вика достала бинт и в нерешительности застыла над телом, лежащим в луже крови, текущей неизвестно откуда. Тело опять открыло глаза, и вполне могло само сообщить, что с ним делать. Вика наклонилась ближе.
-Где-нибудь болит?
-Ноги сломаны, кажется.
-При открытом переломе лучше не трогать, но я попробую.
Вика, как могла, перебинтовала окровавленные ноги. Жертва тихонько вскрикнула. Вика отдёрнула руку.
-Я никогда не делала этого раньше. Я и аптечку-то ни разу не открывала. Вас надо чем-нибудь прикрыть от солнца, но ничего нет. А ещё с вами надо говорить всё время, я в фильме видела.
Жертва не только не говорила, но даже не открывала глаза. Вика села так, чтобы тень падала на лицо раненого. Ей стало страшно. Вокруг не было ни души, а у неё на руках умирал совершенно незнакомый человек. Можно было бросить его здесь, и никто бы не узнал, что это она сбила его. Вряд ли его будут искать. Вряд ли будут искать её. Труп открыл глаза и произнёс:
-Хорошо, что это «Дьябло».
-Да. Хорошо. Я его выбрала потому, что на таком ездил один популярный исполнитель. Он пел в самой крутой группе, а я была его фанаткой. Никто не любил его больше, чем я. У меня были все записи, все плакаты, всё.
Раненый закрыл глаза, и Вика заговорила громче.
-Я тогда была очень скромной и стеснительной, а он помогал мне чувствовать себя смелой и отвязной. Как все мои одноклассники, я изображала перед зеркалом, будто выступаю на сцене. Все так делали, а мне казалось, что только я. Это действовало. Родители не хотели, чтобы я освободилась, не давали денег на концерты и рвали мои плакаты тысячи раз, но от этого я только больше ненавидела их и любила его.
Глаза открылись, и Вике стало полегче.
-После песни «Беглецы» я ушла из дома. У меня была лучшая подружка, щедрая, верная, добрая, таких теперь не делают, - вот у неё я и жила. Мы организовали свою группу. Я надеялась в один прекрасный день выступить вместе с ним. Но к тому времени, как мы прославились, он куда-то исчез. Когда я поняла, что не сумею его найти, я ушла из группы. Целыми днями я сидела с закрытыми шторами и занималась обложками наших альбомов. Потом оказалось, что у меня талант. Я работала со многими музыкантами, но никто не мог мне сказать, где искать того парня. Тогда я купила «Дьябло», чтобы каждый день вспоминать его.
-У меня тоже был «Дьябло».
-Верю.
-Нет, не верите. У меня был дом с бассейном, много друзей и ещё больше подруг. Одна из них научила меня играть.
Раненый закрыл глаза, и Вика решила, что на этот раз он точно помер. Умирать в бреду, наверное, приятно. Умирать надо в роскоши и среди друзей, даже если всё это – плод больной фантазии. Внезапно ветер донёс издалека звук сирены. Как всегда, «скорая помощь» приезжает только засвидельствовать смерть. Труп открыл глаза и продолжил:
-С того момента я не переставал играть ни на секунду. Пока не проиграл всё. Я думал, что умру молодым, как все. А жизнь оказалась такой длинной.
Подъехала машина, и Вика встала, чтобы освободить место проворным санитарам. Они, как мураши, окружили пострадавшего, заслонили своими телами от взгляда Вики и унесли, оставив только большую лужу крови. Если не знать, что тут произошло на самом деле, можно подумать, что это мафиози устроили свои разборки. Или кто-то разлил донорскую кровь. Или от жары у великана лопнул капилляр в носу. Странное чувство кольнуло Вику, когда носилки исчезли в тёмном чреве «скорой помощи». В последний момент она успела подбежать и сунуть визитку одному из санитаров. Дверцы захлопнулись, машина с мигалкой умчалась по пыльной дороге в город. Вика потёрла окровавленный «Дьябло» и похлопала его по железному боку.
-Это он, детка, это был он.