Имена участников были изменены в интересах следствия, а лица стерлись от времени, да и сама история кажется почти нереальной. Потому что она может быть единственным доказательством существования настоящей любви.
Героиню можно так и назвать – Любовь. Ей все равно. У нее больше нет имени. Влюбленные теряют не то, что имя – возраст свой забывают и даже семейное положение. А Любе просто необходимо было сильное чувство. Она жила на окраине захолустного городишки, где все друг друга знали, как в деревне, а из развлечений была только танцплощадка. И Люба исправно посещала сию танцплощадку, потому что молодость бурлила в ней – двадцать с чем-то, и все в ожидании, а тут он, главный заводила, первый парень на деревне, каждый вечер приглашает девчонок, прижимается щетиной к нарумяненным, вдыхает дешевые ароматы, а они звенят своим дурацким проститутским смехом, когда вот тут, совсем рядом, чистая милая Любовь в скромном прикиде и с хвостиком. Она ждет. Ее зрачки расширены, дыхание частое. Быть может, сегодня.
И правда – он подходит этого не может быть наверное шутка я ничего не слышу потому что сердце бьется на весь мир я падаю куда-то звездное небо застилает его лицо слишком хорошо чтобы быть правдой. Его голос остается в ушах, когда сам он уже отошел к своим звонкоголосым, не отрывая, впрочем, взгляда от нее, Любы, Любови в простом прикиде. Тут только она понимает смысл сказанного. Он позвал ее туда, где бывали только те испорченные девчонки, позвал в дебри наслаждений, о, искуситель, в темный уголок небритого парка, где полуразрушенная стена с графитными красками нежности и равнодушия. Там, прислонившись, и стоял силуэт Любови, самой любящей в мире. Приди же, приди на грудь мою, упади горящими лепестками долгожданными, опали меня крыльями потаенных мечтаний! Внезапно кусты зашевелились. Появился какой-то тип, потом еще один. Сквозь розовые очки Люба едва узнавала дружбанов своего ненаглядного. Они появлялись один за другим из пугающей тьмы, подкрадывались, как свора гиен – к раненому льву, окружали Любовь, ослепленную предвкушением счастья. Она все еще не понимала, что происходит, когда возник он. Сейчас он спасет ее от хулиганов, взвалит на белого коня и увезет в неизведанную даль. Только почему он медлит? Насильники уже облепили Любу, как мерзкие опарыши, оплели ее руки-ноги, а она все смотрела на своего принца, почти не чувствуя чужой больной плоти и собственной крови. Вот он подошел. Спустил штаны, оценил свои возможности и отступил. Банда насильников растворилась в темноте так же внезапно, как появилась, оставив Любовь истекать кровью у исписанной стены. Люба еще долго стояла одна в ночи, прижатая ужасом к обнаженным кирпичам. Потом она твердой походкой вышла на дорогу и направилась в милицию. Все по инструкции – заявление, медэкспертиза, таблетка «на случай чего». И кругом недоверие, удивление. Мало тебе, что это произошло, так ты еще и не скрываешь?! Мало было этих грязных уродов, так ты еще позволяешь врачу копаться в тебе?! А что будет на суде? Ты подумала? Думать в таких случаях нельзя, можно только действовать, и на слушании дела Люба бесстрастно описала все отвратительные подробности самой страшной ночи в своей жизни. Насильники даже не опустили глаз. Они сидели самодовольные, в новеньких костюмчиках, под защитой дорогих адвокатов и в интеллигентных выражениях расписывали недостойное поведение этой развратной женщины, совратившей милых мальчиков из хороших семей. Люба, взявшая было себя в руки, не была готова к такому повороту событий. И уж, конечно, она не подозревала о том, что ждет ее дальше. Нет, никто не тыкал в Любу пальцем, не шушукался за спиной и даже не бросал косых взглядов. Все было, как всегда, и в то же время мир переменился до неузнаваемости. Люба и ее родители перестали ходить в гости, в ежеутреннем соседском «какдела» слышалась усмешка, но самое главное – постоянно попадался на глаза подонок, с которого все началось. Да, его так и не смогли посадить за отсутствием жидких доказательств белого цвета. Он шлялся по району, задрав нос, и снова будоражил воображение младших товарищей непристойными историями. А Любовь ждала и надеялась. Она все еще хотела выйти за него.